Текст книги "Плохое влияние (ЛП)"

Автор книги: Чарли Роуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Глава 14

Джесс

КАК ТОЛЬКО ЭЛЛИСОН СКРЫВАЕТСЯ из виду, я поправляю свой член, который натягивает штаны. Я знал, что она будет здесь одна, поэтому не смог удержаться и подошел, чтобы своими глазами увидеть, как мой маленький план претворяется в жизнь. Но боги стояка на самом деле улыбались мне, потому что я никогда не думал, что застану ее раздевающейся. Полуголую. Мокрую. Бл*дь. Я впервые как следует разглядел ее тело, потому что той ночью в темном общежитии? Даже близко не подошел к тому, чтобы отдать ей должное. Маленькая фигурка, как песочные часы. Пышная задница. Даже не начинай говорить об этих сиськах.

После недолгих раздумий я разыскиваю ее. Я уже заметил ее вещи в своей комнате, когда пришел сюда, поэтому я направляюсь к лестнице. Вот это да, всегда есть место, куда можно вернуться домой. Но я не жалуюсь. На самом деле, осознание того, что она уже в моей постели, делает все это еще приятнее. Я перепрыгиваю через две ступеньки за раз, затем открываю приоткрытую дверь своей спальни. Эллисон уже одета, на ней еще одна мешковатая футболка, доходящая до середины бедра. Голые ноги. Ее волосы все еще высоко подняты, все еще влажные маленькие волоски прилипли к коже шеи.

– Напомни мне еще раз, почему я не могу тебя трахнуть.

– Может быть, потому, что я так сказала, – говорит она, морща носик и краснея.

– Ты краснеешь, – обвиняю я. Она на самом деле чертовски краснеет.

– Я перегрелась.

– Очевидно. – Я подхожу на шаг ближе.

– В джакузи, – невозмутимо отвечает она, закатывая глаза. Она поднимает с пола свой мокрый купальник, прежде чем пройти в смежную ванную и бросить его в корзину для белья.

– Ты продолжаешь убеждать себя в этом.

Когда она возвращается в комнату, то встает с противоположной стороны кровати, увеличивая расстояние между нами.

– Послушай, мне жаль, если мое присутствие здесь кажется странным. Твоя сестра не любит, когда ей отказывают в ответе.

– Это у нас семейное.

Она игнорирует мою реплику.

– И это только временно. Она не знает о нашем... – бормочет она и замолкает, обводя нас обоих жестом.

– Нашем...? – подсказываю я, приподняв бровь.

– Нашем... проступке.

– Проступке? Мы так это называем?

– Ну, а как бы ты это назвал?

– Синие шары. Я бы назвал это синими шарами.

Она фыркает от смеха, закатывая глаза.

– Я доставляю тебе неудобства? – спрашиваю я.

– Несмотря на все твои усилия, нет.

– Ты ужасная лгунья.

– Могу я задать тебе вопрос? На который ты действительно ответишь серьезно? – спрашивает она, игнорируя мое обвинение.

– Черт возьми.

– Почему ты тогда ушел? Я имею в виду, тебе, казалось, все нравилось, а потом... – ее рука опускается, хлопая себя по бедру.

Я одариваю ее ленивой ухмылкой.

– Ты так думаешь? Что я просто потерял интерес?

– А что, черт возьми, я должна была подумать?

Я двигаюсь по кровати, сокращая расстояние между нами.

– Уход до того, как у меня появился шанс трахнуть тебя, войдет в историю как одно из моих самых больших сожалений. Мой член все еще злится на меня.

Она смеется, качая головой.

– Я серьезно. Я получил телефонный звонок, который не смог проигнорировать. Тот самый телефонный звонок, который в конечном итоге привел к тому, что меня выгнали из команды. Тот самый телефонный звонок, который навсегда перечеркнул мои шансы на нормальную жизнь. Теперь, когда все прояснилось, готова закончить то, что мы начали?

– Нет.

– Почему, черт возьми, нет? Я хочу тебя. Ты, очевидно, хочешь меня.

– О, это очевидно, да?

– Если бы я прикоснулся к тебе прямо сейчас, ты бы не стала влажной для меня?

– Ну вот, опять. Ты не можешь просто так говорить такие вещи.

– Почему нет?

– Я не знаю, – признается она.

– Потому что тебе это нравится?

У нее нет ответа на это.

– Та ночь была кратковременным помрачением рассудка. И теперь, когда я остаюсь с твоей сестрой, я просто думаю, что будет лучше, если мы не будем… Я не знаю. – Она с трудом подбирает слова. – Все усложнять.

– А что в этом сложного?

– Секс – это всегда сложно.

– Как скажешь, Элли, девочка.

– Значит, мы с тобой на одной волне?

– Мы даже не знаем кто на какой волне.

Она вздыхает, плюхаясь на мою кровать.

– Пожалуйста. Мне действительно нужно, чтобы у нас все получилось.

– Что ты вообще здесь делаешь? – Я не говорю ей, что сыграл свою роль в том, что она оказалась здесь. Я знаю, каково это – не знать, где ты будешь спать этой ночью или когда ты будешь есть в следующий раз. Я не в курсе ситуации с Эллисон, но тот факт, что она спала в кабинке, говорит мне о том, что не все так радужно.

– Это только временно.

– Ты это уже говорила.

Она сердито смотрит на меня.

– Я жила в общежитии с Хэлстон без разрешения. Меня выгнали, но через два месяца мне будет где остановиться. – Она одаривает меня дерзкой улыбкой и скрещивает руки на груди. – Счастлив?

Два месяца жизни с Эллисон? Это должно быть весело.

– В восторге.

Глава 15

Элли

– ЭТО САМЫЙ ДЛИННЫЙ ДЕНЬ в истории человечества, – ворчу я Хэлстон, которая сидит на скамейке рядом со мной. После стычки с Джесси я не могла уснуть. Мое тело гудело от незавершенного оргазма, а разум гудел от мыслей о нем. Почему он такой настойчивый? Почему именно я? Я всю ночь ворочалась с боку на бок.

– Ну, просыпайся. Сегодня пятница, и твоя задница в моем распоряжении.

– Черт. Я забыла.

– Забыла о чем?

– У меня планы на вечер. Я все продумала.

– С Джесси? – спрашивает она, легонько подталкивая меня в плечо.

– Нет.

– Дилан?

– Нет.

– Тогда с кем? У тебя нет друзей.

– Гаррет…

– Кто, черт возьми, такой Гаррет? Сколько у тебя парней?

– Ноль. – Я смеюсь. – Он просто парень с моего курса маркетинга.

– Не могу поверить, что ты идешь на свидание и не сказала мне.

Как по команде, я замечаю Гаррета, идущего через двор и направляющегося прямо к нам.

– Во-первых, это не свидание, – поправляю я. – Во-вторых, успокойся, потому что он идет сюда.

Со всей ловкостью бульдозера Хэлстон оборачивается, чтобы оценить его, прежде чем одобрительно кивнуть.

– Он симпатичный в своем грубоватом стиле трахни-его-чтобы-позлить-своих-родителей.

Она не ошибается. На нем белая теплая куртка, поверх которой надета черная толстовка с капюшоном на молнии, шапочка прикрывает короткие светлые волосы, которые, я знаю, скрываются под ней, и на его полных губах играет ухмылка.

– Привет, Эллисон, – говорит Гаррет, засовывая руки в передние карманы.

– Привет. – Я улыбаюсь ему, прикрывая глаза от солнца рукой. – Это Хэлстон.

– Гаррет, – приветствует он ее, дернув подбородком. Вежливо, но без особого энтузиазма. Интересно. Все хотят Хэлстон. – Так ты все еще придешь сегодня вечером? – спрашивает он, покачиваясь на каблуках своих поношенных ботинок.

– Думаю, мы придем с Хэлстон, – говорю я, задевая ее плечо своим.

– Вообще-то, – запинается она. – Я не смогу прийти. У меня кое-какие планы.

– Какие? – У нее не было планов.

– Ты знаешь. – Ее глаза расширяются, словно она хочет, чтобы я подыграла ей. – В любом случае, тебе стоит попросить Гаррета отвезти тебя.

Гаррет прикусывает губу и приподнимает брови.

– У тебя есть мой номер. Дай мне знать, если захочешь, чтобы я заехал за тобой.

Я киваю, и он уходит, вероятно, чувствуя себя неловко после этой до боли очевидной лжи.

– Очень гладко.

Хэлстон смеется, запрокидывая голову.

– Он классный. Повеселись на своем свидании.

– Это не свидание! – я шепчу-кричу, не желая, чтобы он все еще был в пределах слышимости. Я встаю и перекидываю рюкзак через плечо.

– А он знает об этом? – спрашивает она.

– Да. – Я думаю.

Я роюсь в своем чемодане в поисках чистой футболки, отбрасывая одежду за спину. Большинство моих вещей все еще в гараже бабушки и дедушки, и я делаю мысленную пометку как можно скорее заняться стиркой. Я достаю белую футболку NOFX и подношу ее к носу, чтобы убедиться, что она прошла тест на обнюхивание. Бинго. Я натягиваю ее через голову, затем рассматриваю себя в зеркале в ванной. Моя футболка ниспадает ниже подола черных шорт. Черные колготки. Достаточно хорошо. В конце концов, это не свидание. Это выступление с другом в месте, которое, скорее всего, будет переполненным, грязным и вонючим.

Я собираю свои волнистые волосы в высокий хвост, наношу несколько капель туши на ресницы, и готово. Я слышу, как внизу хлопает входная дверь, и останавливаюсь, прислушиваясь. И Дэйр, и Ло на работе, и, поскольку сегодня вечер пятницы, я не ожидаю, что кто-то из них вернется домой так рано. Я убираю телефон в карман и достаю свою маленькую черную сумочку, закрепляя ремешок на груди. Я беру с кровати отцовскую куртку и обвязываю ее вокруг талии, прежде чем спуститься по лестнице. Оказавшись внизу, я выглядываю из-за угла, пытаясь разглядеть, кто здесь.

Мое внимание привлекает движение у холодильника, и затем он захлопывается, открывая Джесси. Почему он должен быть таким отвратительно привлекательным? Кепка задом наперед. Белая футболка. Серые спортивные штаны. Не смотри на его промежность. Не смотри на его промежность.

– Ты что, смотришь на мой член?

Я отвожу взгляд при звуке его голоса.

– Что? Нет.

Джесси ухмыляется, обходит стойку и направляется к дивану.

– Бурный вечер пятницы? – спрашиваю я, разглядывая его обстановку. На кофейном столике разложены пакеты с чипсами, газировкой, пивом и… Это те самые конфеты? На плоском экране отображается Netflix.

– Не хотелось никуда идти. – Он пожимает плечами, плюхается на диван и широко раздвигает ноги. Я сажусь на подлокотник дивана и протягиваю руку, чтобы взять конфету на палочке. Я не теряю времени, разворачиваю ее и закидываю в рот. Джесси пристально следит за моими губами, и я стараюсь не ерзать под его вниманием.

– Что ты смотришь? – спрашиваю я, просто чтобы нарушить тишину. Джесси откашливается и поправляет свои спортивные штаны, не делая попыток скрыть выпуклость в паху. Почему мой взгляд все время устремляется к его промежности? Мне не особенно нравятся члены. Я даже не многие из них видела лично. Не то чтобы я была знатоком.

– Пока не уверен. Выбирай сама.

– Я? – Он хочет, чтобы я посмотрела с ним фильм?

Раздается звонок в дверь, не давая мне возможности ответить. Я кладу конфету на обертку, лежащую на столе, в то время как Джесси встает с пивом в руке и направляется к двери. Гаррет. Вернувшись домой, я отправила ему адрес Ло, дав понять, что меня все-таки нужно подвезти.

Джесси распахивает дверь, и за ней появляется слегка смущенный Гаррет.

– Я здесь, чтобы забрать Эллисон, – говорит Гарретт, откидываясь назад, чтобы проверить номер дома, как будто он ошибся адресом.

– Привет, – говорю я, появляясь в поле его зрения. Как только он замечает меня, его губы растягиваются в озорной улыбке, а глаза сканируют мое тело.

– Отличный выбор, – говорит он, указывая на мою футболку.

Прежде чем я успеваю ответить, Джесси захлопывает дверь у него перед носом. Я отскакиваю, бросая на него свирепый взгляд, прежде чем снова открыть дверь.

– Я выйду через секунду, – объясняю я, поднимая палец. – Я только возьму свои вещи.

Он кивает, к счастью, не делая вид, что слишком обижен, и направляется к грузовику, припаркованному у обочины.

– Что, черт возьми, это было? – спрашиваю я Джесси.

– Он мне надоел.

– Ты просто захлопнул дверь у него перед носом? Вместо того, чтобы уйти в дом? Он мой гость.

– Ага.

– Ла-а-адно, – говорю я протяжно. – Увидимся позже.

Джесси ничего не говорит, и я поворачиваюсь к двери.

– Бойфренд? – спрашивает Гаррет, когда я забираюсь в его грузовик.

– Боже, нет, – говорю я, смеясь. – Но ему действительно нравится превращать мою жизнь в ад. Я слышала, что отношения делают это с людьми.

Гарретт выезжает на улицу и наклоняется вперед, чтобы сделать музыку потише. Остаток пути мы проводим, разговаривая о наших любимых группах и слушая музыку. С Гарретом легко общаться, и он вполне может стать моей музыкальной половинкой. Мы отъезжаем на добрых сорок пять минут, когда он сворачивает на темную парковку. Светофоров нет. Дорожных знаков нет.

– Ты привез меня сюда, чтобы убить? – Я смотрю на него, приподняв бровь.

– Где же доверие? – Он вылезает из своего грузовика, огибает капот, прежде чем открыть мою дверцу и помочь мне выйти. – Давай.

Гарретт ведет меня ко входу, и если бы не слабые звуки бас-гитары, доносящиеся из здания и с парковки, забитой машинами, я бы подумала, что он ведет меня в какое-то заброшенное здание, где совершается насилие. Оказавшись внутри, я вижу, что это обычное заведение. Два бара с каждой стороны зала, сцена впереди, хотя там пока никого нет.

– Выпьешь? – перекрикивая музыку, спрашивает Гарретт, указывая на бар справа от нас с более короткой очередью.

Я притягиваю его ближе, стараясь не объявить об этом всему бару.

– Мне нет двадцати одного.

Гаррет смеется.

– Никому нет. Им здесь на все наплевать. – Взяв меня за руку, он тянет меня сквозь толпу к девушке с короткой стрижкой и в кожаном колье с шипами, которая стоит у стойки бара.

– Что будете? – спрашивает она, перегибаясь через разделяющую нас стойку.

– Все, что у тебя есть в бутылке, – отвечаю я. Я не привередлива.

– Два, – добавляет Гаррет, поднимая два пальца.

Я роюсь в своей сумочке, пытаясь найти свободные деньги, которые, я знаю, где-то валяются, но Гарретт опережает меня, бросая двадцатку на стойку.

– Спасибо, – говорю я ему. Не свидание. Не свидание.

– Давай займем хорошее место, – говорит он, указывая на сцену. Здесь много народу, и я удивлена. Мы пробираемся между группами людей, расположенными в шахматном порядке, легко пробираясь вперед. Краем глаза я замечаю приближающегося мужчину. Я поворачиваюсь к нему лицом, замечая его отглаженные джинсы и не застёгнутую белую рубашку на пуговицах.

– Ну что ж, смотрите, что притащила кошка, – говорит он с улыбкой в голосе.

– Виктор, – говорю я, улыбаясь в ответ. Он привлекает меня к себе, чтобы обнять, а когда отстраняется, я вижу жалость в его глазах, даже в тускло освещенном зале. – Жаль слышать о твоем отце, – говорит он необычно серьезным тоном. Виктору, наверное, за тридцать, но он – вечный ребенок. Его серьезность проявляется только тогда, когда речь заходит о бизнесе. Или, по-видимому, когда он выражает свои соболезнования.

– Спасибо, – говорю я так тихо, что даже не уверена, слышно ли это из-за шума. – Это...

– Гаррет, – отвечает за меня Виктор. Они хлопают друг друга по рукам в знак приветствия. – Рад, что ты смог прийти, – говорит он, и, если я не ошибаюсь, в его голосе я слышу сарказм.

– Леди нужно было подвезти, – пожимает плечами Гаррет.

– Да, но эта дама – друг семьи, так что будь добр к ней. – Виктор строго указывает на него пальцем.

В его руке вспыхивает телефон, и он оглядывается на меня.

– Я должен ответить, но найди меня, прежде чем уйдешь, ладно?

Я киваю, и тогда он разворачивается, исчезая в толпе. Когда я снова смотрю на Гаррета, его брови доходят до линии роста волос.

– Откуда ты знаешь Виктора?

– Он друг моего отца. – Я говорю неопределенно, не желая сейчас заводить разговор о покойном отце.

– Ты просто становишься все более и более интересной. – Он ухмыляется.

– Я просто полна сюрпризов, – невозмутимо отвечаю я. Холодные кончики пальцев напоминают мне о нетронутом напитке, и я подношу его к губам, позволяя прохладной жидкости скользнуть в горло.

Внезапно свет гаснет, музыка из динамиков смолкает, и на сцену выходит парень с выцветшей электрогитарой – судя по всему, Сквайр.

– Мы бы с удовольствием отыграли для вас концерт, ребята, но, к сожалению, похоже, наш барабанщик решил, что сейчас самое подходящее время поболтать с горячей цыпочкой.

Я смеюсь, оглядывая толпу, но удивляюсь, когда Гарретт показывает средний палец и качает головой.

– Подержишь это для меня? – спрашивает он, протягивая мне свою бутылку.

– Э-э, конечно, – отвечаю я, чувствуя себя более чем сбитой с толку. Гарретт смущенно улыбается мне, прежде чем без усилий взобраться на сцену.

– Мы вернем его тебе минут через двадцать, – говорит парень с гитарой, указывая на меня пальцем и подмигивая в мою сторону.

Гарретт садится за ударную установку и, щелкнув палочками, начинает песню. Группа, состоящая из двух гитаристов и одного басиста, плавно следует его примеру. Я киваю головой, когда песня привлекает толпу вокруг меня. У них хорошее звучание, действительно хорошее. Они представляют собой идеальную смесь поп-панка с достаточной остротой, чтобы их можно было отличить от бойз-бэнда. Запоминающийся припев и тексты песен, быстрый темп. Я впечатлена. По лицу Гаррета стекает пот, а бицепсы, о которых я и не подозревала, напрягаются при каждом ударе. Какого черта он не сказал мне, что будет играть сегодня вечером?

К тому времени, как их выступление закончилось, я допила и свое, и его пиво. После того, как они ушли со сцены, он махнул мне рукой. Я пробралась сквозь толпу, которая начала расходиться, и направилась к нему.

– Почему ты мне не сказал? – Я хлопаю его по плечу.

– Я полон сюрпризов, – поддразнивает он, возвращая мне мои предыдущие слова.

– Очевидно. – Я смеюсь.

Виктор появляется у меня за спиной и хлопает Гаррета по спине.

– Хорошая игра, – хвалит он.

– Вы, ребята, были просто потрясающими, – соглашаюсь я.

– Да?

– Да, черт возьми. Но почему вы выступаете в этом месте? Здесь могло бы быть гораздо больше зрителей.

– Ты так думаешь? – спрашивает Виктор. Я поворачиваюсь к нему.

– На сто процентов…

– А что бы ты сделала по-другому? – спрашивает он, скрестив руки на груди.

– Я бы сделала офигенный флаер, а затем начала бы публиковать его в социальных сетях. Ориентируйтесь на студентов колледжа. Даже если это не типичное для них место, этот город маленький. Все придут просто потому, что здесь нечем заняться.

– И это все?

– Нет. – Я качаю головой. – Я бы также попросила владельца продавать напитки за полцены в течение первого часа. Единственное, что нам нравится больше алкоголя, – это дешевый алкоголь.

Гарретт прикрывает улыбку рукой, и я в замешательстве перевожу взгляд с одного на другого.

– Что?

– Это мое заведение, – хрипло говорит Виктор.

– Ой. – Дерьмо. – Мне очень жаль...

– Ты думаешь, что могла бы сделать это лучше? – спрашивает он, прерывая меня. – Позвони мне, и я дам тебе попробовать свои силы.

– Правда? – осторожно спрашиваю я. Он достает визитку и протягивает ее мне.

– Сегодняшний вечер был для меня пробным. Но у тебя хорошая интуиция, и, что еще важнее, ты из правильного поколения.

Потеряв дар речи, я беру карточку, зажатую между его указательным и средним пальцами.

– Доставь ее домой в целости и сохранности, – говорит он Гаррету.

Гарретт отдает ему честь, а затем Виктор уходит.

– Что... черт возьми, только что произошло?

– Сюрприз, Эллисон – полная сюрпризов.

***

Остаток вечера Гарретт и вокалист его группы Марк не отходили от меня ни на шаг, пили и болтали всякую чушь. Играет Гаттерпанк, и это все та же старая неряшливая панк-группа, которую я помню, хотя сейчас им, должно быть, за пятьдесят.

– Спасибо за сегодняшний вечер, – говорю я, едва не теряя равновесие на неровной дорожке возле дома Ло. Гаррет хватает меня за руку, когда я выпрямляюсь, и я смеюсь над своей неуклюжестью. Я не пьяна, но чувствую себя немного навеселе. Но это приятное времяпрепровождение. Тепло, пушистое и счастливое. С Гарретом приятно общаться, и у меня не складывается впечатления, что я ему интересна, так что я расслаблена. Это приятно.

– Увидимся в понедельник? – Я роюсь в маленькой сумочке, висящей у меня на бедре, в поисках ключа. Но прежде чем я успеваю его найти, входная дверь распахивается. Передо мной появляется знакомая высокая блондинка с размазанной помадой и широко раскрытыми от удивления глазами, прежде чем ее лицо медленно расплывается в коварной улыбке. Я бы назвала ее улыбку словом «победоносная». Сиерра. Снова.

Я прищуриваюсь, глядя на нее, когда она распахивает дверь пошире, давая мне возможность увидеть, как Джесси застегивает молнию на джинсах. Она внимательно наблюдает за моей реакцией. Такой реакции я ей не дам.

– Что ж, это было весело, – беззаботно говорю я, прежде чем снова повернуться к Гаррету. В животе у меня скручивается что-то похожее на разочарование – или, может быть, алкоголь начинает давать о себе знать, и меня вот-вот стошнит, – но я этого не показываю. – Спасибо, что подвез, – говорю я. Сиерра пробегает мимо меня, зная, что не получит желаемой реакции. Гарретт заглядывает мне через плечо, осматривая сцену за моей спиной, прежде чем встретиться со мной взглядом.

– Позвони, если тебе что-нибудь понадобится.

Я киваю, одаривая его, как я надеюсь, убедительной улыбкой, прежде чем закрыть дверь. Сделав глубокий вдох, я оборачиваюсь. Джесси сидит на диване, широко раздвинув бедра. Без футболки. Он закидывает руки за голову, как будто ему на все наплевать, но напряжение в его челюстях говорит об обратном. Кто трахается посреди гостиной, когда люди дома? Джесси, бл*дь, Шепард, очевидно.

– Ты отвратительный.

– Это подарок.

– Твоя сестра прямо наверху, – шепчу-кричу я, указывая куда-то над нами.

– Она видела и похуже. Поверь мне.

Я усмехаюсь, качая головой. Джесси с любопытством наклоняет голову набок, прежде чем встать, сокращая расстояние между нами.

– Почему ты на самом деле злишься, Элли, девочка? – Он накручивает на палец прядь волос, выбившуюся из моего хвостика. – Это потому, что я с кем-то переспал на диване, или потому, что ты хотела бы, чтобы это была ты?

– Ни то, ни другое, – выдавливаю я из себя. – Может быть, это потому, что ты пытался переспать со мной примерно за пять минут до того, как переспать с кем-то другим.

– О, это круто, – говорит Джесси, отступая на шаг. – Учитывая, что ты только что делала то же самое с Куртом Кобейном, – говорит он, указывая рукой на дверь. Я закрываю рот, прежде чем успеваю это отрицать. Я не обязана ему ничего объяснять. Глаза Джесси сужаются в оценивающие щелочки. – Если только ты этого не делала.

Я закатываю глаза, поворачиваясь, чтобы уйти, но он преграждает мне путь.

– Ты ведь этого не делала, не так ли? Сколько времени прошло, Элли? Так вот почему ты трогала себя в горячей ванне?

О мой Бог.

– Это не твое дело, – говорю я, чувствуя, как горит мое лицо.

– Я имею в виду, у тебя ведь был секс, верно? – его брови поднимаются к линии роста волос.

– У меня был секс! – кричу я, прежде чем вспоминаю, где я и который час. Понизив голос, я продолжаю. – У меня много секса. – Джесси ухмыляется, как будто не верит мне. – Типа... много. Постоянно. – Господи Иисусе, почему я не могу замолчать? Ты делаешь только хуже, Эллисон.

– Тогда давай займемся сексом. Прямо сейчас. Если ты такой профессионал, – бросает он вызов.

– Нет уж.

– Почему нет?

– Потому что, во-первых, ты мне не нравишься.

Он с минуту кусает губу, прежде чем заговорить снова.

– Лгунья.

– И я даже за деньги не прикоснусь к тебе после того, как ты был с ней.

– Ты уверена в этом?

Я раздраженно качаю головой.

– Ты намного противнее, чем я помню.

– И ты намного стервознее, чем я помню.

– Шлюха, – выпаливаю я в ответ.

– Виновен. – Его губы изгибаются в этой его раздражающей дерзкой ухмылке. Я фыркаю, качаю головой, прежде чем пройти мимо него, не сказав больше ни слова.

На этот раз он отпускает меня.