Текст книги "Плохое влияние (ЛП)"

Автор книги: Чарли Роуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Глава 11

Элли

ЧЕТЫРЕ ДНЯ я ТАЙНО ночевала в Blackbear, и хотя Дилан с тех пор отвечал на мои звонки, я так и не рассказала ему о своем житье-бытье. Это звучит безумно, но я бы предпочла спать в кабинке, чем у него с их вечными вечеринками. В Blackbear тихо. Спокойно. Я могу есть, спать, делать домашние задания и пялиться в свой дневник, желая, чтобы слова приходили без помех. Единственное, что я не могу делать, это принимать душ, но пару раз мне удавалось прокрасться в общежитие. Я знаю, что мне нужно придумать что-то еще. Чем дольше я здесь остаюсь, тем больше вероятность, что меня поймают. Я чувствую себя виноватой за то, что воспользовалась положением Ло, когда она была добра ко мне, но я никому не причиняю вреда.

Я иду через двор на следующий урок, земля все еще покрыта льдом, хотя солнце пытается выглянуть впервые в этом году, когда я слышу, как кто-то кричит у меня за спиной.

– Привет, – говорит блондин с короткой стрижкой, подбегая ко мне. На нем фланелевая рубашка поверх футболки «Вандалз» и джинсы в обтяжку. На ногах Чак Тейлорс. – Эллисон, верно? – говорит он, приглаживая ладонью свои короткие волосы.

– Да, – медленно отвечаю я, пытаясь вспомнить, не встречала ли я его где-нибудь раньше.

– Гарретт. – Он указывает на себя. – Мы вместе занимаемся музыкальным маркетингом, – уточняет он, читая вопросительный знак на моем лице.

– О, да.

– Тебе нравится Гаттерпанк? – спрашивает он со знанием дела.

– Как ты…

– Удачная догадка, – шутит он, указывая на мою папку с наклейками различных групп.

– Я удивлена, что кто-то в этом городе знает, кто они такие.

– Я удивлен, что кто-то в этом поколении знает, кто они такие, – бросает он в ответ.

– Туше. – Я смеюсь, зная, что это правда. Gutterpunk – это неряшливая панк-группа, как следует из названия, из девяностых. Поскольку они были из Хантингтон-Бич, на родине все знали, кем они были.

– Ты знала, что в эти выходные они дают секретное шоу?

– Здесь? Не может быть

– Конечно. Они выступают в «Фонарном столбе», может, ты хочешь пойти вместе?

Мои губы кривятся в задумчивости. Я его не знаю, но мы вместе учимся в одном классе. Это должно что-то значить. Кроме того, у него явно хороший музыкальный вкус, так что он автоматически круче девяноста пяти процентов людей, которых я здесь встречала.

– Или мы можем встретиться там, если это не так странно. – Он предлагает мне выход, без сомнения, почувствовав мои колебания.

– Давай. – Я улыбаюсь, искренне радуясь возможности пойти. Я не была на шоу с тех пор, как… ну, с тех пор, как был жив мой отец. – А где этот «Фонарный столб»? – Я никогда раньше о нем не слышала, а мой отец знал о каждом заведении в радиусе двухсот миль.

– Если я расскажу тебе, это не будет секретом, не так ли? – Он приподнимает бровь. – Дай мне свой номер телефона. Я пришлю тебе адрес в пятницу вечером.

Я слишком заинтригована, чтобы сказать «нет». Я беру телефон из его протянутой руки.

– А откуда ты знаешь об этом месте? – спрашиваю я, набирая свой номер, и в моем тоне сквозит подозрение.

– Я знаю определенных людей, – загадочно говорит он. Я не могу понять, разыгрывает он меня или нет, поэтому не комментирую.

– Тогда увидимся в пятницу. – Я вкладываю телефон ему в ладонь, и он одаривает меня улыбкой.

– Это свидание.

Я открываю рот, чтобы возразить, но он перебивает меня, отходя от меня задом наперед.

– Это фигура речи. Расслабься.

Верно. Не все к тебе клеятся, Эллисон. Я разворачиваюсь, направляясь на следующий урок.

Урок проходит быстро, и затем я встречаюсь с Хэлстон, чтобы немного потусоваться, прежде чем вернуться в Blackbear.

– Я начну взимать с тебя плату за аренду, – шутит Ло, и я резко останавливаюсь, чувствуя, как нервы начинают клокотать у меня в животе. – Я шучу, Эллисон. – Она смеется. – Ты моя лучшая сотрудница. Я бы хотела, чтобы все были такими же преданными своему делу, – громко говорит она Джесси, который сидит за барной стойкой с тарелкой еды в руках.

– Я, черт возьми, здесь не работаю.

Я смотрю на вазу с конфетами на палочке, стоящую рядом с ним, и он, проследив за моим взглядом, ухмыляется, когда понимает ход моих мыслей. Вместо того, чтобы передать их мне, как подобает порядочному человеку, он придвигает их поближе к себе, провоцируя меня подойти достаточно близко, чтобы взять одну. Мы не разговаривали с того дня, как я подслушала, как он спорил с Ло. Он редко появлялся, но в тех редких случаях, когда появлялся, он даже не смотрел в мою сторону.

– Ну, тебе следовало бы, – говорит Ло монотонным голосом.

Я оставляю их препираться и прохожу мимо бара в заднюю комнату. Но Джесси садится боком на свой табурет и, вытянув руку, останавливает меня, приставив вазу с конфетами к моему животу. Он приподнимает бровь, когда я не сразу приступаю к делу.

Я закатываю глаза, быстро нахожу коричневатую этикетку, которую ищу, и прохожу мимо него. Я слышу, как он хихикает у меня за спиной, прежде чем Ло начинает отчитывать его.

– Даже не думай об этом, – предупреждает Ло.

Я не вижу реакции Джесси, а если он и ответит, то я этого не услышу.

– Я серьезно. Оставь ее в покое. Если ты все испортишь, у меня будет еще большая нехватка персонала.

Ей не стоит беспокоиться об этом.

Я не слышу продолжения разговора, но когда возвращаюсь к выходу, готовая заступить на смену, Джесс уже ушел. Я вздыхаю с облегчением. Или, может быть, с разочарованием.

Глава 12

Джесс

– КУДА, ЧЕРТ возьми, ТЫ собрался? – спрашивает Салли, когда я беру ключи со стойки. Отсутствие собственного жилья быстро надоедает. Можно подумать, я должен был привыкнуть к этому после двадцати лет скитаний из дерьмовой квартиры в еще более дерьмовую, никогда не зная, когда моя мама перестанет платить за аренду, чтобы поддержать свою привычку к наркотикам.

– Сегодня я не в настроении, – говорю я, имея в виду то, что вокруг нас превращается в вечеринку. Меня тошнит от всей этой гребаной сцены. Он кивает, понимая, что я имею в виду. Он, наверное, единственный, кто знает меня настоящего.

– Зайди ко мне завтра.

Выйдя на улицу, я направляюсь прямиком к своему грузовичку, не останавливаясь, чтобы поболтать с кем-нибудь, кто задержался во дворе. Я не знаю, куда, черт возьми, я направляюсь, но я включаю передачу и жму на газ. Я еду по городу на автопилоте, удивляясь, как все так хреново обернулось. Я остановился у Салли, не желая смотреть Ло в глаза и врать ей каждый чертов день, но чем дольше я там остаюсь, тем приятнее становится возвращаться домой.

Я вот-вот проеду мимо Blackbear и «Плохих намерений», но в последнюю секунду резко поворачиваю руль, и меня заносит на темную парковку. Пустая. Тихая. Полный запас спиртного. Не знаю, почему я не подумал об этом раньше.

Я паркуюсь, глушу двигатель, затем выскакиваю, достаю из кармана ключи от Blackbear и подхожу к двери. Откуда-то сзади льется свет, и я прижимаю ладони к стеклу двери, пытаясь заглянуть внутрь. Когда я не замечаю ничего необычного, я не обращаю на это внимания, поворачиваю замок и закрываю за собой дверь. Должно быть, кто-то забыл выключить его раньше. Я направляюсь прямиком к бару и беру с полки бутылку «Джека». Не успеваю я открутить крышку, как слышу слабый шум где-то позади себя. Я останавливаюсь, прислушиваюсь и осматриваю столовую.

Тихо поставив бутылку на стойку, я начинаю двигаться в том направлении, откуда был шум. И только я начинаю думать, что мне послышалось, как слышу это снова. Тихий стон. Я поворачиваюсь на звук и вижу, что что-то свисает с края одной из кабинок. Хватая телефон, я включаю фонарик и вижу ступню. Изящную женскую ступню с накрашенными черным лаком ногтями на ногах. Какого черта? Я освещаю фонариком тело, прикрепленное к упомянутой ноге, только для того, чтобы понять, что это Эллисон. Она лежит на боку, наушники закрывают уши, кулаки прижаты к подбородку, губы слегка приоткрыты.

Что, черт возьми, она здесь делает? Сначала я подумал, что она, должно быть, заснула после смены, но, вглядевшись в открывшуюся передо мной сцену, понял, что дело не только в этом. Ее открытый рюкзак стоит на столе, зубная щетка лежит поверх стопки одежды, а ботинки с носками, засунутыми внутрь, стоят на полу рядом с ней. Я подавляю желание разбудить ее и спросить, что, черт возьми, происходит, и вместо этого отправляю Салли сообщение.

Я: Напиши своей девушке и узнай, где живет Эллисон.

Не проходит и тридцати секунд, как телефон вибрирует в моей руке.

Салли: Сейчас?

Я: КАК МОЖНО СКОРЕЕ.

Проходят минуты, пока я смотрю на ее спящую фигуру, ожидая ответа. Ее волосы собраны в беспорядочный пучок на макушке, пряди торчат в разные стороны. Я слышу слабый звук песни, играющей на ее проигрывателе компакт-дисков, который стоит на столе. Она выглядит такой чертовски безмятежной, как будто ей наплевать на все в этом мире, даже несмотря на то, что она спит в чертовом баре.

Мой телефон снова вибрирует в руке, высвечивая сообщение.

Салли: Она жила с Хэлстон в общежитии, пока ее не выгнали. Хэлстон говорит, что сейчас она живет с каким-то чуваком.

Интересно. Я напрягаю челюсть, догадываясь, с каким чуваком. Вопрос только в том, почему она не с ним? Почему она спит в гребаной кабинке, а не в уютной кровати? Неприятности в раю? Я тихо отступаю, как и пришел, и начинаю составлять план.

***

– Ты теперь нанимаешь бездомных? – спрашиваю я с сарказмом. – Ты в еще большем отчаянии, чем я думал.

– О чем ты говоришь? – спрашивает Ло, и хмурое выражение лица искажает ее черты, делая ее больше похожей на нашу мать, чем я когда-либо признавал вслух.

– Ты не знала? – Я прикидываюсь дурачком. – Твоя новенькая Эллисон сейчас отдыхает в Blackbearре, и, судя по всему, она пробудет там какое-то время.

– Эллисон? Это Эллисон Пэрриш, моя официантка, Эллисон? – Ло выглядит шокированной, но затем я замечаю, как в ее глазах появляется понимание. – На этой неделе она почти каждый вечер задерживалась допоздна. Я подумала, что ей просто нужно место для учебы, поэтому я дала ей ключи. – Она пожимает плечами. – Разве она не живет со своим отцом? Может, дома что-то случилось.

– Ее отец? – Я и не знал, что у нее был отец. Я имею в виду, что у всех есть отцы, кроме нас, конечно, но она никогда о нем не говорила, и я никогда его не видел. Я подумал, что она приехала на учебу одна. – Понятия не имею. Я едва знаком с этой цыпочкой. – Отчасти это правда. Я знаю ее фигуру, но ни черта о ней не знаю.

– Да, когда я только начинала работать в Blackbear, она постоянно приходила со своим отцом. Хотя я давно его не видела, – добавляет она, подумав. – Возможно, я путаю клиентов. Но я могла бы поклясться...

Я пожимаю плечами.

– В любом случае, у тебя безбилетник. – Я беру яблоко из вазы на ее прилавке и откусываю большой кусок, прежде чем повернуться, чтобы уйти, теперь, когда я заронил это маленькое зернышко информации. Ло не может удержаться, чтобы не помочь неудачнице. Это печальный побочный эффект нашего взросления.

– Когда ты вернешься домой, Джесс? – неохотно спрашивает она. Я знаю, что ее убило то, что она спросила об этом.

– Я не знаю. А это мой дом?

– Что это, бл*дь, за вопрос? – Она в бешенстве, и по какой-то причине это снимает груз с моих плеч. Теперь она с Дэйром, и мы, бл*дь, вместе. Я не пытаюсь быть третьим лишним. Я должен был уйти, устроив свою жизнь сам по себе. Вместо этого я вернулся к тому, с чего начал, и ничего не добился. Мне некого винить, кроме себя – и меньше всего Ло, – но я все еще чувствую горечь.

По правде говоря, я не уверен, что готов вернуться. Салли начинает надоедать, но, по крайней мере, я могу пить, курить, трахаться и жить в мире с самим собой. Никто не будет приставать ко мне с моими проблемами. Никто не будет мучить меня чувством вины. Никто не посмотрит на меня с разочарованием в глазах.

Ло подходит ко мне сзади и разворачивает меня за локоть. Я смотрю в точку на стене позади нее, стараясь не встречаться с ней взглядом.

– Твой дом там, где я. Так было всегда и так будет всегда. Если ты хочешь заниматься своими делами, прекрасно. Но со мной ты всегда будешь дома. В универе или без универа. Ссоримся мы или нет. Есть только ты и я.

Она говорит это сейчас, но если бы она знала, где я был и что делал, она бы чувствовала себя совсем по-другому.

Ло притягивает меня к себе, чтобы обнять, и я позволяю ей, кладу подбородок ей на макушку. Я чертовски ненавижу, когда она так делает, заставляя меня переживать свои эмоции и прочее дерьмо. Я отстраняюсь, прочищая горло.

– Оставайся – или уходи – но я иду спать. Видимо, утром мне придется разбираться с квартиранткой.

Я киваю головой и поворачиваюсь к двери. Она выглядит разочарованной, что я ухожу, но я вернусь. Раньше, чем она думает.

– О, и? – говорю я, взявшись за дверную ручку.

– Что? – Она вопросительно смотрит на меня.

– Только не говори ей, что я тебе рассказал. – Она недоуменно сводит брови.

– Черт, как неловко.

Она кивает, и ее взгляд смягчается, как будто я какой-то гребаный святой.

– Я никому не расскажу о твоем кровоточащем сердце.

Я закатываю глаза, показываю ей средний палец и слышу, как она смеется мне вслед.

Глава 13

Элли

– ДОБРОЕ УТРО, СПЯЩАЯ КРАСАВИЦА, – громкий голос вырывает меня из сна, и я вскакиваю, срывая наушники с ушей, сердце бешено колотится, когда я вижу Ло, сидящую напротив меня.

Бл*дь. Дерьмо. Бл*дь. Я вздрагиваю, моя шея болит из-за того, в какой позе я спала, а левое ухо болит из-за того, что в него всю ночь был вдавлен наушник.

– Расслабься, – говорит Ло, сжимая кружку обеими руками. – Кофе? – она пододвигает ко мне вторую кружку. Я смотрю на это, колеблясь.

– Ты злишься? – робко спрашиваю я. Я подумываю сказать, что я просто заснула. Но меня поймали. Лучше не усугублять обиду, солгав об этом.

Она шумно выдыхает, склонив голову набок.

– Зависит от обстоятельств. Ты собираешься рассказать мне, что происходит?

Я делаю глоток кофе, черного кофе, пытаясь подавить горечь во рту, чтобы выиграть время. Ло терпеливо ждет, не сводя с меня больших выразительных глаз.

– Мои бабушка и дедушка снимают здесь дом на время отпуска, и они сказали, что я смогу пожить там, пока хожу в университет.

– Ммм, – подсказывает она, подпирая подбородок руками и внимательно слушая.

– Они сдали дом в аренду паре пенсионеров и, очевидно, забыли об этом. К тому времени, как они это выяснили, я уже собрала вещи и была готова к отъезду. – Не говоря уже о том, что моя мама уже продала дом и летела на Гавайи. Но я держу это при себе. – Я жила с подругой в общежитии, но кто-то пожаловался, и… вот и я. – Я пожимаю плечами.

– Где твой отец?

У меня сжимается грудь при упоминании о нем, и я чертовски надеюсь, что не сделаю какую-нибудь глупость, например, не начну плакать. Горе – странная штука. Ты думаешь, что у тебя все хорошо. Ты думаешь, что с этим покончено, за неимением лучшего выражения, но малейшая мелочь может заставить тебя задохнуться от отчаяния. Ароматы. Места. Песни. Нет ничего хуже, чем быть застигнутой врасплох песней, а у моего отца есть песня на любой случай. «Alison» – моя тезка Элвис Костелло, «Good Riddance» группы Green Day, песня, которую я выбрала для его похорон, и почти все, что есть у Radiohead, – вот некоторые из самых громких хитов.

Когда я не отвечаю сразу, Ло продолжает.

– Ты ведь раньше приходила с ним, верно? Или я сумасшедшая?

– Ты не сумасшедшая, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал непринужденно. Незатронуто. – Я не думала, что ты помнишь нас. В прошлом году он попал в автомобильную аварию. Он не выжил.

– Черт, – выдыхает она. – Мне жаль. – Я никогда не знаю, что сказать в таких ситуациях. Кроме этого, это полный отстой.

Я выдавливаю из себя смешок.

– Так и есть.

– А твоя мама?

Я вздыхаю.

– Моя мама... тут сложнее.

– Я понимаю это лучше, чем кто-либо другой, – с горечью говорит Ло.

– Она думает, что я у бабушки с дедушкой, а они думают, что у меня есть другие дела, пока не освободиться их дом.

Ло кивает, делая вид, что что-то обдумывает. Ее губы кривятся, пока она изучает меня в течение долгих секунд, прежде чем, по-видимому, принять решение и хлопнуть ладонями по столу.

– Что? – спрашиваю я, сузив глаза.

– Ты делаешь это сейчас.

– Что я делаю сейчас? Я что-то не улавливаю.

– У меня идея. Собирай свое барахло. Ты идешь со мной. – Она встает, собирая мои вещи.

– Подожди. Ты же не предлагаешь...

– Что ты останешься со мной? Да, предлагаю. – Она с вызовом приподнимает бровь.

– Это очень мило с твоей стороны и все такое, но я не могу.

– Я не так давно была на твоем месте, и кое-кто дал мне шанс, когда я больше всего в этом нуждалась. Без него я не знаю, где бы я была сейчас.

– Дэйр? – я спрашиваю. Я не знаю их истории, но не нужно быть детективом, чтобы сложить все воедино. Ло кивает.

И все же я не могу остаться у нее. Джесси – главная причина. Помимо того, что мне придется видеться с ним гораздо чаще, чем хотелось бы, как я буду от этого выглядеть? Как сталкер века, вот как. «Эй, я знаю, мы почти переспали, а потом ты меня бросил, но я собираюсь переехать к тебе и твоей сестре. Надеюсь, ты не возражаешь!»

Этого не произойдет.

– Послушай, я действительно ценю это, но я придумаю что-нибудь другое. – Я запихиваю свой CD-плеер в рюкзак, и Ло поджимает губы, как будто хочет подразнить меня по этому поводу, но воздерживается.

– Послушай, я понимаю. Ты не хочешь принимать подачки. Но это временно. У твоей ситуации есть срок годности. Ты мой друг. Я не вижу здесь проблемы.

– Я не знаю. – Я вздыхаю, потирая лоб. Это заманчиво. Действительно заманчиво. Но в то же время я чувствую, что напрашиваюсь на неприятности.

– Ты можешь пожить в комнате моего брата, пока мы не подготовим комнату для гостей.

Я бросаю на нее недоверчивый взгляд и тут же качаю головой. Ло улыбается своей широкой улыбкой, смеясь над моей реакцией.

– Наверное, мне следует упомянуть, что Джесс сейчас там не живет.

О. О. Что ж, это все меняет. Немного.

– Ладно, – уступаю я. – Это всего на два месяца. Я обещаю.

– Договорились. Поехали.

– Что, прямо сейчас?

– Да. Судя по всему, тебе не помешал бы душ, – прямо говорит она, указывая на мою растрепанную прическу и помятую одежду, которую я носила накануне.

– Мне пора на занятия, – Я смеюсь, пытаясь пригладить волосы руками. Мне придется довольствоваться чисткой зубов и быстрой сменой одежды в общежитии Хэлстон.

– У тебя есть мой номер телефона? – спрашивает Ло, и я киваю. Конечно, есть. Я работаю на нее. – Дай мне знать, когда придешь вечером.

– Ты уверена, что Дэйр не будет против?

– Дай мне самой с этим разобраться.

Очень утешительно. Обратите внимание на сарказм. Я закидываю сумку на плечо и обуваюсь, прежде чем поспешить к двери. Если я уйду сейчас, то смогу дойти пешком, не опаздывая.

– Эллисон, – выкрикивает Ло мое имя, когда я уже открываю дверь. Я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней лицом.

– Что?

Она показывает на подбородок.

– Сперва хотя бы вытри слюни.

***

– Насколько хорошо ты знаешь эту цыпочку? – запоздало спрашивает Дилан. Я сказала ему, что переезжаю к Ло около часа назад, и он просто выпалил это. Очевидно, он все еще думает об этом. Я наклоняю голову, чтобы лучше видеть его из своего положения – я лежу на диване, положив голову ему на колени, – когда мы смотрим какой-то фильм Квентина Тарантино.

– Достаточно хорошо. – Я приподнимаю плечо. Он смотрит на меня сверху вниз, его темные глаза обрамлены густыми ресницами. Серебряное кольцо у него на губе поблескивает в свете телевизора.

– Есть соседи в доме?

– Просто ее парень. – Я не упоминаю тот факт, что Ло – брат Джесси, потому что у него, кажется, какие-то странные счеты с ним. Я сажусь лицом к нему, закидывая ноги на подушку. – Почему ты так странно ведешь себя со мной в последнее время? – Я, наконец, задаю вопрос, который не давал мне покоя.

Дилан сжимает челюсти, его взгляд прикован к экрану, но не встречается с моим.

– Не правда.

– Ты меня игнорировал, – обвиняю я. Он этого не отрицает. – А теперь ты ведешь себя со мной как старший брат.

Он фыркает, качая головой.

– Что? – Я настаиваю, мне нужно, чтобы он дал мне хоть что-то, но заставить Дилана заговорить со мной – все равно что вырвать зубы. Я знаю, ему пришлось нелегко в детстве, и то, что он пережил, сделало его более сдержанным, чем Форт-Нокс.

– Просто у меня много всего на уме.

– Например, что?

– Не важно. Итак, хочешь, я тебя подвезу? Покажешь мне свой новый дом? – Дилан помог мне забрать оставшиеся вещи из общежития Хэлстон после занятий, так что они уже в его машине.

– Конечно. – Я знаю, что он пытается сменить тему, и я позволяю ему уйти от ответа. На данный момент.

***

– Ты точно уверена, что это нормально? – я спрашиваю. Дэйр сидит на табурете и что-то рисует на столе, пока Ло готовит. Все это очень... по-домашнему. Я чувствую себя незваным гостем, стоя посреди их кухни, засунув руки в задние карманы, и не имея ни малейшего представления, как себя вести и что делать. Вот почему я предпочла бы быть в ресторане.

– Может, перестанешь спрашивать об этом? – говорит Ло, отворачиваясь от плиты и указывая на меня лопаткой. – Все в порядке. – Когда Дэйр ничего не говорит, она берет виноградину из вазы, стоящей рядом с ней, и кидает ее ему в головку. Он смотрит на нее с хмурым видом, а она поднимает брови и кивает головой в мою сторону.

– Лучше ты, чем Эдриан, – говорит он, едва удостаивая меня взглядом. Я не знаю, кто такой Эдриан, но я согласна. Ло фыркает.

– Это не ситуация «или-или». Как только Эдриан узнает, что она здесь, ты действительно думаешь, что он останется в стороне?

Дэйр бросает карандаш на блокнот и встает, направляясь к Ло. Он удерживает ее, обеими руками опираясь на стойку позади нее. Я бы, наверное, наложила в штаны на ее месте, но она просто улыбается, обвивая руками его шею.

– Просто еще одна причина, по которой мы должны уехать на некоторое время. Только мы вдвоем, – многозначительно говорит он.

– Ты же знаешь, я сейчас не могу.

– Почему нет? – он подталкивает ее, и у меня возникает ощущение, что это продолжающийся разговор.

– Я только приму душ, – неловко говорю я, прежде чем ускользнуть.

– Полотенца под раковиной! – кричит Ло мне вслед.

Поднявшись наверх, я иду в комнату Джесси – мою комнату на данный момент – и сажусь на край кровати.

– Это странно, – бормочу я себе под нос, осматриваясь. Стены совершенно белые и голые, без каких-либо дыр, что говорит о том, что на них не было никаких картин или плакатов. Дома мои стены были выкрашены в черный цвет – один из немногих случаев, когда мне пригодилась беззаботная мать-хиппи, которая позволяла мне самовыражаться, – и почти полностью увешаны постерами моих любимых групп, обложками альбомов, пластинками и фотографиями с концертов. Моя комната рассказывала историю о моей жизни и о том, кто я такая. Эта комната лишена какой-либо индивидуальности. В ней нет никакой истории.

Мной овладевает нездоровое любопытство, я встаю и открываю ящики черного комода. Все они пусты. Затем я проверяю тумбочку, но не нахожу ничего, кроме упаковки презервативов. Я с грохотом задвигаю ящик и поворачиваюсь к шкафу. Открыв белую деревянную дверцу, я обнаруживаю потрепанный скейтборд с наполовину оторванной липкой лентой. Я переворачиваю доску и вижу выцветшие наклейки с различными брендами скейтов и надписью «Джесси», вырезанной на дереве неровными буквами.

Игрок в лакросс. Мудак. Плейбой. Скейтер? Как много в этом парне индивидуальности?

Я достаю из чемодана сменную одежду, прежде чем закинуть ее вместе с другой сумкой в шкаф, а затем направляюсь в ванную, чтобы принять душ. Душ, в который мне даже не нужно стоять в очереди.

Дом, милый дом.

***

Первые три дня у Ло и Дэйра я чувствовала себя неловко и на взводе. Я постоянно оглядывалась через плечо, как будто Джесси мог появиться в любой момент и мне пришлось бы объяснять, почему и как я оказалась в доме его сестры, но, к счастью, он не появился. Может, физически его здесь и нет, но его лицо повсюду, куда бы я ни повернулась, насмехается надо мной. В коридоре рядом с моей комнатой висит диплом в рамке, письмо на стипендию с логотипом Lobos и фотография, на которой они с Ло запечатлены на выпускном вечере, сигарета свисает с его губ, он, как всегда, выглядит отчужденным, но в его глазах безошибочно читается счастье.

На холодильнике также полно фотографий. На большинстве из них Джесси занимается борьбой и играет в лакросс, но есть одна фотография, которая всегда заставляет меня задуматься. На ней молодой Джесси сидит на потертом диване с юго-западным принтом. Его слишком длинные волосы свисают на один глаз, а на коленях он держит скейтборд. Джинсы порваны на колене, некогда белые носки снизу почти черные, и никакой футболки. Ковер вокруг него в пятнах, а стол перед ним заставлен грязной посудой и различными коробками из-под еды на вынос. У него фиолетовые круги под глазами, и он слишком худой, но он улыбается так, словно ему на все наплевать.

Помимо чувства вины, что я что-то скрываю от Ло, умалчивая правду о моих отношениях с ее братом, и необходимости напоминать о его существовании на каждом шагу, мне нравится оставаться здесь. И Ло, и Дэйр много работают, и у меня гораздо больше времени для себя, чем я думала. Как и сейчас, они оба закрываются сегодня вечером, так что я дома одна. Достав из сумки черное бикини, я быстро переодеваюсь. Ло предложила мне воспользоваться джакузи на заднем дворе, но я не хотела рисковать и пользоваться им в присутствии других людей.

Я хватаю телефон и оборачиваюсь полотенцем, прежде чем спуститься вниз. Когда я никого не вижу и не слышу, я пробираюсь через кухню и выхожу через заднюю дверь. Оказавшись на улице, ночной воздух холодит мою кожу, и я дрожу, спеша открыть крышку джакузи. Я расстилаю полотенце на закрытой части джакузи и включаю плейлист в случайном порядке. Я редко слушаю музыку на телефоне, но наушники и горячая ванна – плохое сочетание. Когда я собираю волосы в беспорядочный пучок, начинает звучать песня «Criminal» Фионы Эппл. Я опускаю пальцы ног в блаженно горячую воду и медленно погружаю в нее все остальное тело.

Я вожусь с рычагами управления, пока не включаются двигатели, затем сажусь спиной к одному из них, положив голову на выступ. Я закрываю глаза и подпеваю, чувствуя, как с каждой минутой мое тело расслабляется. Я не знаю, почему и как это происходит, но внезапно Джесси всплывает в моем сознании без приглашения. Мы с моим подсознанием не ладим, потому что, похоже, это его любимое занятие – мучить меня воспоминаниями о той ночи, которую я предпочла бы забыть. Я почти ощущаю его прикосновение к своей коже, чувствую, как его бедра двигаются между моих ног, прежде чем прижаться ко мне.

Я жалкая.

Когда горячая вода попадает на мою чувствительную кожу, струи вибрируют подо мной, и я думаю о Джесси, я начинаю ощущать знакомое возбуждение между ног. Мой пульс учащается, и я сжимаю бедра, чтобы унять боль.

Горячий язык ласкает мои соски. Карие глаза смотрят на меня снизу вверх.

Нахрен. Прошло слишком много времени с тех пор, как я получала хоть какую-то разрядку. Может быть, если я дам своему телу то, чего оно хочет, оно перестанет реагировать на Джесси, как сучка во время течки.

Моя рука скользит под пузырьки, нащупывая тепло между ног. Я растираю себя через ткань купальника, сначала медленно. Я позволяю себе представить, что это Джесси прикасается ко мне, мои ноги слегка раздвигаются. Моя рука двигается быстрее, дыхание становится учащенным, прерывистым. Закусив губу, я чувствую, как нарастает мой оргазм. Я задерживаю дыхание, ожидая, что он вот-вот захлестнет меня... но затем он ускользает за пределы досягаемости. Оргазм ушел. Именно так.

– Уф, – разочарованно прорычала я, шлепая по воде.

– Нужна помощь?

Я резко вскакиваю, мои глаза распахиваются, и я вижу Джесси, стоящего передо мной, вода разбрызгивается во все стороны, прежде чем я погружаюсь в пену от струй. Затянувшееся возбуждение, охватившее меня, мгновенно сменяется страхом, мой желудок скручивается, а уши горят от смущения.

– Что за черт! Что ты здесь делаешь? – кричу я, скрестив руки на груди.

– Что я здесь делаю? Насколько я помню, это мой дом.

– Больше нет! – Я тянусь за полотенцем, но ничего не нахожу. Я оборачиваюсь, понимая, что оставила его прямо здесь.

– Это ищешь? – насмехается Джесси, вертя в пальцах мое полотенце. О Боже. Если он пробыл здесь достаточно долго, чтобы стащить мое полотенце, а я и не заметила… Я даже не могу закончить эту мысль.

Призвав на помощь фальшивую уверенность, я встаю и выхожу из горячей ванны, игнорируя головокружение, которое чувствую, и подхожу к нему.

– Полотенце, – требую я, протягивая руку.

– Подойди и возьми его. – Когда я подхожу ближе, он убирает руку, заставляя меня подойти еще ближе. Я делаю шаг вперед, моя мокрая грудь почти касается его. С меня капает на него, оставляя лужицу у наших ног, но он не отступает, и я тоже. Я тянусь к нему, но он ухмыляется, поднимая руку над головой. Я закатываю глаза и приподнимаюсь на цыпочки. Моя грудь трется о его, а его взгляд прикован к тому месту, где наши тела соприкасаются. Я пользуюсь случаем, чтобы вскочить и, наконец, вырвать полотенце из его рук.

– Я победила. – Я улыбаюсь, быстро оборачиваю его вокруг себя, заставляя себя идти неторопливыми шагами, когда ухожу от него.

– Я просто хотел посмотреть, как подпрыгивают твои сиськи, так кто же здесь настоящий победитель?

Я оглядываюсь через плечо и сердито смотрю на него.

– Однако ты отлично сыграла свою роль, – хвалит он меня.