Текст книги "Плохое влияние (ЛП)"

Автор книги: Чарли Роуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 20

Элли

Я СПЕШУ ВНИЗ ПО ЛЕСТНИЦЕ, желая предупредить Хэлстон, прежде чем она попадет в засаду при виде пьяного Салливана, вырубившегося на диване, но я опаздываю. Она стоит перед диваном, скрестив руки на груди, приподняв бровь, и смотрит на него сверху вниз, пока он пытается сесть. Дэйра и Ло, к счастью, нигде не видно. Должно быть, они уже ушли.

– Хэлстон... – начинает Салливан, но она поднимает руку, прерывая его.

– Не мое дело.

Я изучаю ее, выискивая признаки обиды, пытаясь понять, что она на самом деле чувствует по этому поводу. Она поворачивается ко мне, оглядывая мои мешковатые спортивные штаны, мокрую футболку и растрепанный хвостик.

– Скажи мне, что ты не пойдешь в таком виде.

– Я поздно проснулась. – Я пожимаю плечами.

Она морщит нос.

– Ну так исправь это, – смеется она.

– Хэлстон, мы можем поговорить? – Салливан пытается снова.

– Не о чем говорить. У тебя чесалось, а меня не было рядом, чтобы почесать, – говорит она, изображая беспечность. Она отворачивается и направляется к лестнице.

– Ничего не случилось, – обещает он, вставая, словно собираясь пойти за ней. Но тут с него спадает одеяло, открывая тот факт, что на нем нет штанов.

– Господи, Салливан. – Я прикрываю глаза. – Мне не нужно было это видеть. – Он пытается прикрыться, падая обратно на диван и комкая одеяло на коленях.

– Да, похоже, что ничего не случилось, – бросает вызов Хэлстон, бросив на него многозначительный взгляд, прежде чем она снова поворачивается к нему спиной. – Да, кстати, – она замолкает, держась одной рукой за перила лестницы, – в следующий раз, когда соберешься солгать, убедись, что улики не разбросаны по всей социальной сети Сиерры. – Салливан удрученно вздыхает, проводя рукой по волосам.

Как только мы оказываемся в моей комнате, я закрываю за ней дверь. Я все еще слышу шум воды в душе и быстро закрываю и эту дверь.

– Я узнала об этом посреди ночи, – говорю я, подходя и присаживаясь на край кровати. – Я чуть не надрала ему задницу, но Джесси сказал мне, что ты в курсе. Я должна была догадаться, что он пытался прикрыть задницу своего друга.

– Он не лгал. – Хэлстон беззаботно пожимает плечами. – У нас взаимопонимание.

– Ты издеваешься надо мной? Я думала, он тебе нравится.

– Да.

– Тогда почему...

– Потому что мы учимся в колледже, – уточняет она, как будто это должно быть очевидно. – И он Салливан. Он не смог бы хранить верность, даже если бы от этого зависела его жизнь. Такие, как он, никогда не могут. – Она вздыхает, подходит к моему временному шкафу и перебирает те немногие предметы одежды, которые мне удалось повесить. – Эти парни... Их единственная цель в жизни – завоевать как можно больше.

Я киваю головой в молчаливом согласии, меня охватывает беспокойство.

– Значит, ты встречаешься с ним, зная, что он встречается с другими девушками? Тебя это не беспокоит?

Хэлстон бросает на меня взгляд через плечо.

– Иногда. – Я вспоминаю вчерашний вечер и то, как я ревновала, когда подумала, что Сиерра говорила о Джесси, а мы даже не вместе. Мы – никто друг другу. Но это не похоже на «никто».

– Как ты думаешь, друзья с «привилегиями» действительно работают? – С искренним любопытством спрашиваю я.

– Для кого-то, конечно. – Хэлстон выбирает белую футболку с коротким рукавом, снимает ее с вешалки и бросает мне на колени. Я нисколько не удивлена, что она выбрала самую маленькую вещь из всего, что там было. Она присаживается на корточки и роется в моем чемодане. – Главное – иметь основные правила.

– Какие?

– Это зависит от тебя и твоих ожиданий, – говорит она, поднимая пару старых, рваных джинсов, прежде чем бросить их в кучу бракованных вещей, которые она считает недостойными. – Мои личные правила: не встречаться с другими людьми в один и тот же день, не обниматься, не оставаться на ночь, не заниматься незащищенным сексом и, самое главное, не лгать. А Салливан, – она встает и бросает мне джинсовые шорты с высокой талией, – лжец.

– Я не надену это, – говорю я, комкая шорты в комок.

– Надевай. Мы идем на педикюр, помнишь?

– Ладно, – уступаю я, сбрасывая спортивные штаны, жалея, что у меня нет возможности принять душ после вчерашних... хм... развлечений. – Я быстро натягиваю шорты. – Дай мне этот лифчик, – говорю я, указывая на чемодан. Как только она протягивает его мне, я отворачиваюсь, чтобы переодеться. – Как бы то ни было, я не думаю, что Салливан сильно продвинулся со Сиеррой.

– Откуда тебе знать?

Я возвращаюсь к своему чемодану и достаю пару серых носков, которые подойдут к ботинкам, потому что у меня даже нет пары шлепанцев.

– Я кое-что подслушала. Она пыталась использовать его, чтобы заставить Джесси ревновать.

– А потом я отправил их пьяные задницы домой на такси, – говорит Джесс, стоя в дверях ванной с полотенцем на поясе. Я даже не слышала его.

– Сильно стучал? – огрызаюсь я, стараясь казаться равнодушной к тому, как он выглядит: его темные мокрые волосы зачесаны назад, капли воды стекают по груди.

– Много смотришь? – он возражает. Я отмахиваюсь от него, присаживаясь на край кровати, чтобы натянуть ботинки, прежде чем взять куртку и рабочую рубашку, чтобы положить в рюкзак на потом. Он возвращает свое внимание к Хэлстон, которая обвиняюще смотрит на меня. – Даже будучи в стельку пьяным, он все равно упустил такую возможность. Интересно, почему?

Хэлстон пожимает плечами.

– Он не хотел заразиться герпесом?

– Забавно, – невозмутимо отвечает Джесси. Я слушаю их маленький тет-а-тет, пользуясь возможностью сходить в туалет и почистить зубы. Когда я выхожу, они разговаривают вполголоса, но замолкают, когда видят меня, и Хэлстон, прищурившись, смотрит на него.

– Мы уходим, – прерываю я их игру в гляделки, потянув Хэлстон за запястье.

– Мы поговорим о том, что вы делали с Джесси посреди ночи. И не думай, что я не заметила, что ты забыла сообщить мне, что у вас общая ванная, – говорит она самым громким шепотом, на который способна, пока мы спускаемся по лестнице.

– Заткнись, – шиплю я, торопливо спускаясь по ступенькам. Мне не нужно, чтобы Джесси – или Салливан, если уж на то пошло, – что-то услышали.

Три часа спустя мои пальцы на ногах накрашены глянцевым черным лаком, мой желудок набит тако и «Маргаритой» – Хэлстон обещала, что этот ресторан предоставит скидки, и она была права, – и мне успешно удалось ответить на все вопросы, касающиеся Джесси. Я не солгала в открытую. Я просто... преуменьшила значение.

– Что я буду делать без тебя целую неделю? – Я надуваю губы и слизываю остатки соли с краешка своей «Маргариты».

– Думаю, у тебя будет полно дел, – многозначительно говорит она. – Я буду страдать одна. Хочешь поменяться?

Неделя с богатыми, властными родителями Хэлстон? Я пас.

– Кстати, о чем вы с Джесси шептались?

– Ни о чем. – Она опускает кончик маленькой лимонно-зеленой соломинки в свой напиток, затем выпивает жидкость со дна.

Я прищуриваюсь, глядя на нее, но прежде чем успеваю нажать кнопку, на столе загорается мой телефон с незнакомым номером. Обычно я не отвечаю на незнакомые звонки, но этот местный, и мое любопытство возбуждено. Я подношу телефон к уху.

– Алло?

– Эллисон?

– Это я. – Хэлстон вопросительно смотрит на меня, одними губами спрашивая, кто это, и я пожимаю плечами.

– Это Виктор.

– О. – Я выпрямляюсь. – Как дела?

– Не могу жаловаться. Я хотел узнать, по-прежнему ли ты заинтересована в организации мероприятия.

– Да! – говорю я с излишним рвением, и его веселый смех раздается у меня в ушах.

– Не в эту пятницу, а в следующую. У тебя достаточно времени?

– Я смогу это устроить, – говорю я с уверенностью, которой не чувствую. Сейчас конец семестра, и после весенних каникул в мою жизнь войдет учеба, но я не могу отказаться от этого.

– Это то, что я хотел услышать. Если все пройдет хорошо, мы сможем поговорить о возможной летней стажировке. Если, конечно, тебе это интересно.

– Определенно интересно, – говорю я, стараясь не визжать, как школьница. – Большое тебе спасибо.

– Не благодари меня пока. Напиши мне свой электронный адрес, и я пришлю информацию.

Он вешает трубку, не сказав больше ни слова, и я сообщаю подробности Хэлстон, чей восторг не уступает моему.

– Черт возьми, Элли! Это повод для праздника. Еще по стаканчику?

– Когда ты вернешься. – Я проверяю время на своем телефоне. – Мне нужно на работу, и я думаю, что появление пьяной вызовет неодобрение.

– Ладно, любительница вечеринок.

– Ты просто тянешь время, потому что не хочешь возвращаться домой.

– И это тоже, – признается она. – Но я действительно рада за тебя.

– Спасибо. – С тех пор как я переехала в Риверс-Эдж, я чувствовала себя... потерянной. Мне не хватало направления, и я чувствовала себя чужой. То, что все встало на свои места, – это первое, что пришло мне в голову. Возможно, я там, где и должна быть. Я быстро набираю сообщение Дилану, в котором прошу его встретиться со мной сегодня вечером в Blackbear, чтобы я могла лично сообщить хорошие новости, а затем Хэлстон подвозит меня на работу. Когда я прихожу, Джейк, Ворчун Пит и пара других официантов уже здесь, но Джесси заметно отсутствует. Первая часть моей смены проходит быстро. Я работаю на автопилоте, обдумывая все – от флаеров, которые я хочу разработать, до наилучшего способа донести информацию до общественности.

Я выхожу из ванной, когда чья-то рука протягивает меня в заднюю комнату.

– Ого, – вскрикиваю я, прежде чем Джесси прижимает меня к груди.

– Привет, – говорит он, обнимая меня за талию и опуская руки на поясницу.

– Привет, – выдыхаю я, вытягивая шею, чтобы встретиться с ним взглядом.

– У нас не было возможности закончить наш разговор раньше.

– Не думаю, что сейчас подходящее время, – говорю я, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что у нас нет зрителей, и мое сердце учащенно бьется от тона его голоса.

– Почему нет? – Он наклоняется, чтобы сжать мою задницу в своих ладонях.

– Кто-нибудь может войти.

– В этом половина удовольствия, – говорит он, и одна его рука скользит в прореху на моем поясе, прежде чем обхватить изгиб моей ягодицы.

Я прижимаюсь к нему, мой пульс учащается. Он пользуется возможностью поцеловать меня, и я раскрываюсь для него, позволяя его языку коснуться моего. Внезапно его руки обхватывают меня за талию, когда он садится на один из стульев, притягивая меня к себе верхом, не разрывая связи.

Мои руки находят его лицо, позволяя себе раствориться в поцелуе, не в силах сопротивляться притяжению. Что-то в Джесси заставляет весь мой здравый смысл улетучиться. Он гладит меня по спине, пока я ерзаю у него на коленях, и его потребность подо мной очевидна.

Собрав все свое самообладание, я отстраняюсь, затаив дыхание. Мы должны остановиться. Я неуклюже слезаю с его колен, вытираю уголки губ и поправляю одежду.

Джесси одаривает меня ленивой ухмылкой, а его глаза обещают, что это еще не конец. Я спешу обратно, избегая встречаться взглядом со всеми, мимо кого прохожу, боясь, что мое взволнованное выражение лица выдаст меня. Когда я добираюсь до своей секции, я нахожу Дилана и парней, сидящих там.

– Привет, – говорю я, улыбаясь.

Хантер встает, чтобы обнять меня, затем отстраняется, хватая за плечи.

– Почему ты вся раскраснелась? Заболела?

– Нет, – быстро отвечаю я. – Я просто взволнована. – Взгляд Дилана останавливается на чем-то позади меня, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть Джесси, стоящего возле бара и наблюдающего за нами с непроницаемым выражением лица.

– Не сомневаюсь, что так и есть, – замечает Дилан, с презрением глядя на Джесси. Игнорируя его, я подхожу, чтобы обнять Калеба.

– У меня есть всего минута, – начинаю я, – но я получила известие от Виктора. Он попросил меня запланировать выступление на следующую пятницу, так что, естественно...

– Естественно, ты подумала о самых талантливых ублюдках, которых ты знаешь, – добавляет Хантер.

– Да. – Я смеюсь. – Вы в деле?

– Просто назови время и место, детка, – шутит Хантер.

– Я за, – соглашается Калеб.

Моя улыбка сползает с лица, когда я вижу выражение лица Дилана. Он не самый экспрессивный человек, которого я когда-либо встречала, но я ожидала от него хоть какой-то реакции.… Я не знаю, счастье? Вместо этого он рассеянно водит ножом для масла по столешнице, по-видимому, погруженный в свои мысли.

– Дилан? – подсказываю я, когда он ничего не говорит.

Его взгляд встречается с моим.

– Звучит заманчиво, Эл. Спасибо.

– Если ты не хочешь, я могла бы найти кого-нибудь другого, – предлагаю я, не в силах скрыть разочарование в своем тоне. Думаю, я могла бы попросить Гаррета. – Я думала, ты будешь в восторге.

– Нет. – Дилан качает головой. – Нет, это здорово. – Он встает и кладет ладонь мне на затылок, прежде чем наклониться и поцеловать меня в щеку. – Мне нужно идти. Позвони мне завтра. Мы сможем обсудить сет-лист.

Я ловлю его за руку, когда он пытается уйти. Он замолкает, его встревоженные карие глаза встречаются с моими, когда он покусывает кольцо в губе. Я подхожу ближе и понижаю голос.

– Все в порядке?

Он одаривает меня вымученной полуулыбкой, которая должна была успокаивать, но на самом деле ничего подобного не ощущает, и, коротко кивнув, уходит.

– Он весь день был в странном настроении, – говорит Калеб, сжимая мое плечо.

– Да, – соглашается Хантер, обнимая меня за плечи. – Дело не в тебе. Ты, бл*дь, настоящая волшебница со своим предложением.

– Убедитесь, что с ним все в порядке, – говорю я.

Хантер кивает, прежде чем они уходят, чтобы догнать Дилана. Я делаю мысленную пометку стать Дилану лучшим другом. Я была так поглощена учебой, работой и Джесси, что не заметила, что он явно через что-то проходит. Я пытаюсь собрать воедино все, что знаю о нем. Я знаю, что он родом с Восточного побережья. Из некоторых его рассказов в прошлом я поняла, что у него была какая-то семейная драма, но он такой молчаливый. Заставить Дилана раскрыться – все равно что вырвать зубы. Не то чтобы я была более откровенной. Возможно, это одна из причин, почему мы так хорошо ладим, если честно. Я не люблю говорить о своем дерьме, и он тоже.

Он знает мою историю, и в этом разница. Я знаю Дилана. Я знаю все его любимые песни, и что он ненавидит запах кетчупа со страстью тысячи пылающих солнц, и что втайне он предпочитает акустику электричеству. Но я не знаю ни его прошлого, ни того, что сделало его таким, какой он есть.

– Эллисон, – кричит Джейк, вырывая меня из моих мыслей. Я резко оборачиваюсь и вижу, что он указывает на пару, которая только что села в моей секции.

– Черт, – бормочу я себе под нос, затем натягиваю на лицо улыбку и направляюсь принять у них заказ.

***

Джесси оставался, обслуживал столики, когда ему хотелось, но в остальном он сидел в кабинке и наблюдал за мной весь вечер. Я все время чувствовала на себе его взгляд, как вторую кожу. Только когда моя смена закончилась, я вспомнила, что Ло не было рядом, чтобы подвезти меня домой, и я не стала договариваться с кем-то другом.

Естественно, Джесси примчался, как только увидел, что меня осенило. Я стояла в коридоре рядом с подсобкой с конфетой во рту и рюкзаком на плече. Он криво улыбнулся мне, покачивая ключами.

– Подвезти?

Как ни странно, по дороге домой он был молчалив. Он то и дело проверял свой телефон и нервно постукивал большим пальцем по рулю. Я хотела спросить его об этом, но все так... неопределенно.

Когда мы заехали на подъездную дорожку, в доме стало заметно темнее. Джесси заглушил двигатель, и никто из нас даже не пошевелился, чтобы выйти, тот факт, что мы будем одни целую неделю, висел между нами. Джесси протянул руку, без единого слова вытащил конфету на палочке у меня изо рта и зажал ее своими губами.

– Я собираюсь принять душ, – сказала я, нащупывая дверную ручку, прежде чем поблагодарить его за то, что он меня подвез. Я взбежала по лестнице, желая одновременно увеличить дистанцию между нами и принять столь необходимый душ.

Что и привело меня к настоящему моменту, когда на меня обрушилась обжигающая вода, и мне стало так хорошо, что я не думаю, что когда-нибудь выйду. Весь день я ходила, ощущая запах Джесси на своей коже, который служил постоянным напоминанием о том, что мы сделали прошлой ночью. Я еще долго стою под душем после того, как все свидетельства нашей неосмотрительности были смыты, пока вода не стала холодной. Я выхожу и оборачиваюсь полотенцем, моя кожа покраснела и разгорячилась, а тело внезапно стало тяжелым и измученным. Когда я открываю дверь в свою комнату, я почти удивляюсь, что Джесси не ждет меня здесь.

Я тянусь за другой мешковатой футболкой, чтобы в ней лечь спать, но потом пересматриваю свое решение. А что, если Джесси придет позже? Нет, к черту этот ход мыслей. Если он не может справиться со мной в моей одежде бездомного, он не заслуживает того, что под ней. Я натягиваю футболку через голову, натягивая под нее мальчишеские шорты, затем возвращаюсь в ванную, чтобы закончить приготовления ко сну. Когда я чищу зубы, я останавливаюсь, услышав приглушенный голос Джесси, доносящийся из его комнаты. Я закрываю кран и тихонько, как мышка, наклоняюсь к его двери.

– Я уже говорил тебе в прошлый раз. Я закончил, – его голос резкий и сердитый, он не терпит возражений, но собеседник на другом конце провода явно не понимает намека. – Мне на это насрать, – огрызается он. Последовала еще одна пауза, прежде чем он заговорил снова. – Потеряй мой номер. – Снова на несколько долгих секунд воцарилась тишина, так что, я полагаю, он закончил разговор.

Что, черт возьми, это было?

Дверная ручка поворачивается, и я отпрыгиваю от двери, сердце бешено колотится, зубная щетка все еще у меня во рту. Джесси резко останавливается, когда видит меня, его глаза подозрительно сужаются.

– Что? – спрашиваю я с полным ртом зубной пасты.

– Ничего. – Он расстегивает джинсы, поворачиваясь к туалету. Секунду спустя я слышу, как он опорожняет мочевой пузырь, пока я полощу рот водой.

– Ты когда-нибудь слышал о границах? – спрашиваю я, морща нос и протягивая руку за полотенцем, чтобы вытереть лицо.

– Я знаю, какова на вкус твоя киска – кстати, ответ чертовски вкусная. Думаю, что границы для нас остались в прошлом.

Я качаю головой и поворачиваюсь к нему, на кончике языка вертится остроумный ответ, но приоткрытая дверь позволяет мне заглянуть в его комнату, и слова застывают у меня на губах. Посреди комнаты на полу стоит спортивная сумка, но больше там ничего нет. По-прежнему негде спать. При виде этого зрелища я внезапно начинаю чувствовать себя виноватой за то, что украла его кровать. Конечно, у него есть диван, но он не может быть удобным, особенно больше чем на одну-две ночи. Я незваный гость. Это я должна спать в гостиной.

– Я могу переночевать на диване, – говорю я, заставая его врасплох. Джесси хихикает, оглядываясь через плечо на пустое место, прежде чем закрыть дверь.

– Ты что, привязалась ко мне, Элли, девочка? Доверься мне. У меня были условия жизни и похуже.

Я склоняю голову набок, рассматривая его. Еще один маленький взгляд на его жизнь.

– Не смотри на меня так, – огрызается он, но слова звучат надуманно. Защищаясь, но не слишком задевая его.

Я пожимаю плечами, изображая безразличие.

– Поступай как знаешь.

Он поворачивается к своей двери, а я поворачиваюсь к своей и закрываю ее за собой. Я заползаю в свою кровать, не успев даже дотянуться до наушников, как Джесси появляется снова.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я, разглядывая ноутбук в его руках.

– Посмотрим кино?

Я прищуриваюсь, глядя на него, раздумывая.

– Хорошо.

Джесси отодвигает мой прикроватный столик, затем поворачивает ноутбук так, чтобы мы оба могли его видеть.

– На что ты в настроении?

– Ничего грустного, – отвечаю я. Он поворачивается и выбирает какой-нибудь фильм, прежде чем забраться ко мне в постель. Я все еще сижу, чувствуя, как внутри у меня все сжимается от волнения, но Джесси выбирает более удобную позу, ложась на бок позади меня.

– Расслабься, Элли.

Я киваю в ответ. На экране ноутбука звучат вступительные титры фильма «Зомбиленд», и это снимает напряжение, которое я испытываю. Я тихо смеюсь и ложусь на живот. Мои колени согнуты, ступни скрещены в воздухе, подбородок покоится на сложенных руках. Моей целью при выборе этой позы было увеличить расстояние между нами, но это было ошибкой, потому что сейчас я только и делаю, что думаю, может ли он заглянуть мне под шорты.

Борясь с желанием оглянуться, я сосредотачиваю свое внимание на фильме. Джесси ведет себя наилучшим образом в первой половине, но примерно через сорок пять минут он садится, прислонившись к изголовью кровати, и обхватывает рукой мою лодыжку, притягивая меня к себе. Я придвигаюсь ближе, пока он не притягивает меня к себе, и я прижимаюсь спиной к его груди.

– Что ты делаешь? – шепчу я, когда его рука обвивается вокруг меня, а ладонь ложится мне на живот.

– Прикасаюсь к тебе, – говорит он хриплым от молчания голосом.

– Зачем? – Мой желудок сжимается, пульс учащается.

– Потому что мне это нравится.

Тогда ладно.

После двадцатиминутного тщательного анализа его поступков и мотивов я, в конце концов, начинаю расслабляться. Тепло Джесси и его запах действуют сообща, заставляя меня чувствовать себя сонной и довольной.

***

Я резко просыпаюсь в темной комнате, чувствуя себя перегретой и влажной. Сев, я протираю глаза, когда сознание понемногу возвращается ко мне.

Папа.

Сон казался таким реальным. Он играл на гитаре, его волосы были немного длинноваты и слишком сальные. Но он выглядел счастливым. Только когда я подошла к нему, расстояние между нами, казалось, увеличилось. Я запаниковала и попыталась подбежать к нему, но мне казалось, что я двигаюсь как в замедленной съемке, а меня удерживают тысячи фунтов воды. Мой отец ничего не замечал, все еще улыбался и подпевал своей песне, но я его не слышала. И когда я попыталась закричать, ничего не вышло.

Я прижимаю руку к груди, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце, а другой смахиваю слезинку, которая скатывается по щеке.

– И давно такое происходит? – глубокий, как во сне, голос Джесси раздается у меня за спиной, пугая меня.

Я качаю головой.

– Уже несколько месяцев. – Я чувствую, как он переминается у меня за спиной, и оглядываюсь через плечо как раз вовремя, чтобы увидеть, как он переворачивается на спину, закидывая руки за голову.

– В чем дело?

Я подтягиваю колени и кладу на них подбородок, размышляя о том, сколько информации я хочу раскрыть. Я чувствую себя разбитой, мое горе в этот момент живое и осязаемое. И темная комната, и тот факт, что я не лежу к нему лицом, дают мне возможность говорить анонимно.

– Мой отец, – наконец произношу я. Джесси молчит. То ли он не знает, что сказать, то ли чувствует, что мне нужна минута, чтобы собраться с мыслями, я не уверена. – Авария произошла почти год назад. – Эти слова все еще кажутся неправильными, даже спустя столько месяцев. – Сначала он мне постоянно снился. Приближается годовщина. Возможно, это как-то связано с этим, – размышляю я, больше для себя, чем для него. Трудно поверить, что мир существовал без него почти триста шестьдесят пять дней. – Иногда я думаю, что ночные кошмары лучше, чем не видеть его вообще.

– Это полный пи*дец, – замечает Джесс, и я издаю невеселый смешок.

– Я все немного не в себе.

– Это еще мягко сказано, – с горечью соглашается он.

Повернувшись, я сажусь на кровать, скрестив ноги.

– Расскажи мне о своем?

– О моем чем?

– О твоей тупости. Мне нужно отвлечься, – шепчу я. Я не хочу думать о своем отце прямо сейчас. Я вижу достаточно, чтобы разглядеть, как он проводит рукой по волосам, делая глубокий вдох.

– Что ты хочешь знать? – ворчит он. – Мой список длиннее, чем у большинства.

– Давай начнем с чего-нибудь простого. Где твои родители?

– Черт меня побери, если я знаю. – Он смеется. – Мы с Ло переехали сюда жить к нашему отцу пару лет назад. Оказывается, Генри даже не был нашим отцом.

– Что? – Я этого не ожидала.

– Ага, – говорит он как ни в чем не бывало. – Бедняга тоже этого не знал. Моя мама не говорит нам, кто настоящий донор спермы. Ло думает, что она просто стерва, но я готов поспорить на деньги, что она сама не знает.

– Где она?

– Наверное, вырубилась в переулке где-нибудь в Окленде.

– Черт, – выдыхаю я. – Это полный пи*дец

– Это даже не верхушка айсберга.

– А что насчет Генри? – спрашиваю я, надеясь, что в этой истории есть что-то хорошее. Джесс смотрит на меня, и на его лице отражается замешательство.

– Что насчет него?

– Я ничего не знаю о том, как быть родителем, но не думаю, что все эти годы просто исчезли, потому что ты не кровный родственник.

– Очевидно, ты не знаешь мою семью. – Он сорвался с крючка. Он дергает плечом. – Чувство вины заставило его попытаться поддерживать отношения, но я оказал ему услугу и прекратил их.

Я хмурюсь.

– Возможно, ему тоже было тяжело. Возможно, он хочет быть в твоей жизни.

– Может быть, мы закончили говорить обо мне, – говорит он, резко протягивая ко мне руки, прежде чем стащить меня с кровати и одним быстрым движением перекатиться на меня сверху. – Где твоя мама?

– Ух, – стону я. – Это не то, что мне сейчас нужно, чтобы отвлечься.

Он прижимается своими бедрами к моим, и я понимаю, что на нем только боксеры. Должно быть, он снял джинсы, пока я спала.

– Какого рода отвлечение тебе нужно, Элли?

Я знаю, что он пытается сменить тему, но я сдаюсь, мне нужно то же самое. Я не хочу думать. Я не хочу говорить. Я хочу чувствовать.

– Хэлстон говорит, что нам нужны правила.

– Ты рассказала о нас Хэлстон? – спрашивает он, приподняв бровь.

– Не совсем. Но она сказала, что правила имеют решающее значение, когда дело доходит до такого рода вещей... – я замолкаю, слова звучат глупо, когда я произношу их вслух.

– О, да? Как у них с Салли это получается?

– Хорошая мысль, – я смеюсь.

– Я не очень-то придерживаюсь правил, – говорит он, убирая прядь волос с моего лба. – У тебя что-то на уме?

Я прикусываю губу, обдумывая свои слова.

– Не врать.

Джесси коротко кивает мне.

– Согласен. Хорошо. – Он целует меня в шею, и я выгибаюсь, чтобы предоставить ему лучший доступ. Мурашки пробегают по моей коже от шеи вниз к руке, и палец Джесси проводит по ним.

– И я хочу внести ясность, – выпаливаю я. Он склоняет голову набок, ожидая, что я поясню. – Мы просто развлекаемся. Если кто-то из нас захочет уйти, мы покончим с этим. Никаких обид. Никаких вопросов. Я не хочу потерять дружбу с Ло, работу или что-то еще, если все пойдет наперекосяк. – Когда. Когда все пойдет наперекосяк, я напоминаю себе об этом.

– Договорились, – наконец говорит он. Я сжимаю его руку в небольшом пространстве между нашими телами, чтобы пожать ее, но он смотрит на это, приподняв бровь. – А разве я не могу тоже устанавливать какие-либо правила?

Я опускаю руку обратно на матрас.

– Можешь...

– Никаких знакомств с другими людьми.

– Мы это уже выяснили. Что-нибудь еще?

Он склоняет голову набок, делая вид, что обдумывает это.

– Нет. Думаю, мы все пояснили. – Он прижимается ко мне бедрами, и я закрываю глаза, наслаждаясь ощущениями.

– Джесс, – выдыхаю я, пытаясь – и безуспешно – удержаться от того, чтобы не заерзать. Он наклоняется, его губы приближаются к моему уху.

– Ты хочешь, чтобы я доставил тебе удовольствие? – Он прикусывает зубами мочку моего уха и тянет ее. Я киваю в ответ, когда он опускает руку, чтобы погладить меня по внешней стороне моих мальчишеских шорт, слегка надавливая. – Скажи это, Элли.

Я молчу, отстраняясь от него в ответ. Его палец скользит по моей складке, но он не дает мне большего. Вожделение берет верх над гордостью, когда он прикасается ко мне вот так.

– Сделай так, чтобы мне было хорошо, – шепчу я. – Пожалуйста.

Не успевают слова слететь с моих губ, как он отодвигает в сторону мое нижнее белье и вводит в меня толстый палец. Я задыхаюсь от внезапного вторжения, выгибая спину. Он слегка отстраняется, и когда я открываю глаза, то вижу, что он наблюдает за тем, как мы соединяемся, прикрыв глаза.

– Раздвинь для меня ноги, – хрипит он. Я раздвигаю колени в сторону, и он втягивает воздух. Я чувствую себя сильнее, зная, что на него это так действует.

Внезапно его палец исчезает, оставляя меня опустошенной, когда он садится на корточки и опускает свои боксеры ровно настолько, чтобы освободить член. Я не могу отвести взгляд, когда он сжимает себя в кулаке, медленно двигая вверх и вниз по всей длине. У меня между ног учащается пульсация, и я испытываю внезапное желание попробовать его на вкус, но у Джесси другие планы.

– Покажи мне как ты трогаешь себя.

Я колеблюсь, прикусывая губу. Я никогда ни перед кем этого не делала. Так или иначе, это кажется более личным. Более грязным. И я с удивлением обнаруживаю, что это только заводит меня.

Я медленно провожу рукой вниз по животу, останавливаясь между бедер. Я ласкаю свой клитор через нижнее белье, наслаждаясь тем, как вспыхивают глаза Джесси, когда он наблюдает за мной.

– Сними их, – говорит он, продолжая ласкать себя.

Я стягиваю их по ногам, и как только они доходят мне до колен, он снимает их, позволяя упасть на пол. Упираясь ногами в матрас, я раздвигаю согнутые колени, чтобы ему было лучше видно.

– Черт, Элли.

Двумя пальцами я массирую себя маленькими круговыми движениями. Я не ожидала, что это будет так приятно, но я уже близка к краю, двигая бедрами навстречу прикосновениям. Мне нужно, чтобы он прикоснулся ко мне. Поцеловал меня. На данный момент все, что угодно. Желая подтолкнуть его к действию, я свободной рукой задираю футболку, прежде чем кончиками пальцев подразнить свои соски.

Джесс стонет, наклоняясь, чтобы провести языком по затвердевшему кончику. Мое сердце колотится быстрее, кровь шумит в ушах, когда он зажимает его зубами и тянет.

– Боже мой, Джесс, – стону я, моя рука движется быстрее. Я зажмуриваюсь, теряясь в ощущениях, когда чувствую, как он прижимается к моему входу. Я распахиваю глаза, но он не продвигается дальше, скользя головой вверх и вниз по моей щелке, пока я продолжаю тереть себя.

Чувствуя себя смелее, я опускаю руку ниже, обхватывая его. Он толстый, гладкий и твердый в моей ладони. Он издает сдавленное ругательство, ослабляя хватку. Он задирает футболку, чтобы иметь возможность беспрепятственно наблюдать, как я двигаюсь на всю длину его члена. Он слегка наклоняется вперед, еще немного продвигаясь вперед, прежде чем отстраниться.

– Сделай это еще раз, – настаиваю я, желая большего.

Он повторяет движение, затем облизывает большой палец, прежде чем поднести его к моему клитору, надавливая ровно настолько, чтобы довести меня до оргазма. Я сжимаю его член, каждое нервное окончание покалывает, когда я кончаю, содрогаясь под ним. Я чувствую головокружение, моя рука ослабевает. Он берет верх, сильно двигается, мышцы пресса напрягаются. Еще несколько движений, и он резко отстраняется, опускаясь на внутреннюю поверхность моего бедра.