Текст книги "Плохие намерения (ЛП)"

Автор книги: Чарли Роуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

– Мы оба знали, что это ненадолго, – говорит он, вторя моим мыслям, его голос звучит тише, но не менее отстраненно.

– Да, – киваю я. – Думаю, мы знали. Но ты явно облажался, и я никуда не уйду, пока не буду уверена, что с тобой все в порядке. – Дэйр нанял меня, защитил, приютил и любил, даже когда я сопротивлялась этому. Даже если это конец для нас, я не уйду от него.

Я хватаю аптечку первой помощи с полки позади себя, прежде чем подойти к тому месту, где сидит Дэйр, и опускаюсь перед ним на колени. Костяшки его пальцев окровавлены, и кажется, что из разорванной кожи торчат кусочки коры. Он не возражает, когда я беру его за руку.

– Итак, ты был в лесу, – говорю я больше себе, вытаскивая осколки коры и протирая порезы антисептической салфеткой. Его локти покоятся на коленях, руки свисают вниз, пока я работаю. Он меня не останавливает. Даже не смотрит на меня.

Как только я заканчиваю, я сажусь, положив ладони на бедра, и жду, когда он что-нибудь скажет – что угодно. Я не могу видеть его глаз из-за того, как его волосы падают на них, и у меня возникает желание убрать эти чернильно-черные пряди. Используя один палец, я делаю именно это, и он хмурится еще сильнее, крепко зажмуривая глаза, как будто мое прикосновение причиняет ему физическую боль.

– Что с тобой случилось? – Я пытаюсь еще раз. Вчера у меня был парень, который готов был свернуть горы ради меня. Который не мог оторвать от меня своих рук. Сегодня он даже не хочет, чтобы я была рядом с ним.

Дэйр резко встает, его стул въезжает в стену позади него, затем выбегает из гостиной, не сказав ни слова. Я встаю и возвращаюсь в главную комнату. Корд хватает Дэйра за плечи, пытаясь заставить его сосредоточиться на том, что он говорит, и я с удивлением вижу Ашера и Камдена, брата Корделла, идущих ко мне.

– Дай мне несколько минут. Я отведу его в соседний бар. Волью немного кофе в его пьяную задницу и посмотрим, смогу ли я понять, что, черт возьми, происходит, – говорит Ашер резким тоном.

Я киваю, засовывая руки в передние карманы. Камден сжимает мое плечо своей татуированной рукой.

– С ним все будет в порядке, – понимающе говорит он. – У всех нас есть свое дерьмо. Поверь мне, я долго к этому готовился.

Ашер, кажется, сбит с толку примерно так же, как и я, и бросает вопросительный взгляд на Кэмдена.

– Я буду здесь, – говорю я, покусывая кончик ногтя на большом пальце.

Корд, Кэмден, Ашер и Дэйр уходят, оставляя меня с Мэтти. Дэйр смотрит на меня через плечо, и измученный взгляд его глаз сокрушает меня. Как вы можете починить кого-то, если он не говорит вам, что сломано? Как только они выходят за дверь, я закрываю лицо руками, и Мэтти притягивает меня в свои объятия. Я позволила ему обнять себя на минуту, прежде чем отстраниться. Я не хочу плакать прямо сейчас.

Я расхаживаю взад-вперед у пробковой доски на стене, увешанной рекламными листовками и фотографиями – в том числе нашими с Дэйром фотографиями с Хэллоуина, – кажется, уже несколько часов. На самом деле прошло всего двадцать минут. Покончив с ожиданием, я решаю пойти проведать Дэйра.

– Я сейчас вернусь, – говорю я Мэтти, открывая дверь. Я нахожусь на полпути между «Плохими намерениями» и Blackbear Bar, когда слышу, как меня окликают по имени откуда-то справа. Я оглядываюсь и вижу Эрика, крадущегося ко мне.

– Не сейчас. – Я вздыхаю, не в силах больше выносить эту драму.

– Выслушай меня, – говорит он, доставая папку из плотной бумаги. Я настроена скептически, но по какой-то причине я не ухожу, как, я знаю, должна была бы. Каким-то образом я знаю, что то, что находится в его руках, вот-вот все изменит.

– Я же говорила тебе держаться от меня подальше.

– Я просто подумал, что тебе следует знать, с каким подонком ты якшаешься.

– Мне все равно, что ты думаешь, что знаешь, – киплю я, вторгаясь в его личное пространство. Меня так тошнит от того, что Эрик вмешивается в мою жизнь. – Дэйр – хороший человек, а это больше, чем я могу сказать о тебе

– Сильно сомневаюсь в этом, учитывая, что он убийца. – Эрик мрачно усмехается, открывая папку. Он протягивает ее передо мной, и я выхватываю ее у него из рук. Здесь есть несколько статей, но на первой странице я вижу заголовок, выделенный жирным шрифтом, с фотографией молодого человека внизу.

«Подросток подозревается в убийстве приемного брата».

Я медленно поворачиваю голову к Blackbear Bar, мои глаза почти мгновенно находят Дэйра. Как будто почувствовав меня, он поднимает глаза, и мы встречаемся взглядами. Папка выскальзывает у меня из рук, бумаги разлетаются по тротуару вокруг меня. Глаза Дэйра расширяются, а когда они останавливаются на Эрике, то сужаются в щелочки.

Я в это не верю. Ни на секунду. Даже с таким убийственным выражением на его лице прямо сейчас.

– Удивительно, что можно найти в Интернете, – самодовольно говорит Эрик. Я все еще смотрю на Дэйра, когда он встает, когда что-то внутри меня обрывается. Я сжимаю пальцы в кулак и запускаю им в лицо Эрика. Шок сменяет его самоуверенную улыбку.

– Пошел ты, Эрик.

Рука Эрика вырывается, обхватывает мое горло, а затем я прижимаюсь к стене позади себя, только мои цыпочки касаются земли.

– На этот раз твоих парней здесь нет, чтобы помочь тебе, Логан, – насмехается он, и я замахиваюсь ногой, чтобы ударить его по яйцам. Он отпрыгивает в сторону, но недостаточно быстро.

– Черт! – кричит он, а затем его кулак летит прямо мне в лицо. Моя голова ударяется о стену позади меня, и на несколько секунд я чувствую себя ошеломленной, прежде чем начинается боль, заставляющая меня вскрикнуть.

– Посмотри, что ты заставила меня сделать! – кричит он в ответ, и краем глаза я вижу, как дверь в Blackbear открывается, а затем Эрик отстраняется. Я сползаю по стене, но Дэйр подхватывает меня, держа на руках, в то время как Корделл, Камден и Ашер прижимают Эрика к тротуару.

– Ло, ты в порядке? – спрашивает Дэйр, приподнимая мой подбородок. Мое лицо становится мокрым, и я подношу руку к носу только для того, чтобы понять, что это кровь. Вот сукин сын.

– Я в порядке. Я в порядке, – повторяю я, на этот раз тверже. Это больно, но я злюсь больше всего на свете.

– Корд! – кричит Дэйр, и Корделл, не нуждаясь в дальнейших инструкциях, отходит от Эрика и подходит ко мне, обнимая меня за плечи. Дэйр подходит к Эрику и пинает его ботинком в бок. Эрик дергается и стонет, подтягивая колени к груди.

– Не надо! – кричу я. Это того не стоит. Эрик того не стоит.

– Отведи ее внутрь, – приказывает Дэйр, указывая на меня пальцем.

– Пойдем, Ло. Давай приведем тебя в порядок, – говорит Корд, ведя меня внутрь.

– Корд, нет, – говорю я, упираясь каблуками.

– Все в порядке, – уверяет он меня. – Ашер не позволит ему зайти слишком далеко.

Неохотно я позволила ему увести себя. Оказавшись внутри, Мэтти выходит из ванной с выпученными глазами.

– Какого черта?! – кричит он, сжимая челюсти и направляясь ко мне.

– Костюм вернулся, – сообщает ему Корделл.

– Я должен был пойти с тобой, – говорит Мэтти, и на его лице проступает чувство вины.

– У меня разбит нос, Мэтти. Я не умираю. – Я пытаюсь рассмеяться, чтобы заставить его почувствовать себя лучше, но для моих собственных ушей это звучит фальшиво.

Я направляюсь в ванную, чтобы привести себя в порядок, не обращая внимания на боль в горле и лице, но дверь звенит, и я резко оборачиваюсь. Только это не Дэйр. Это Джейк. И в руках у него одна из скомканных статей.

– Здесь копы, – говорит он, и я бросаюсь вперед, но Джейк преграждает мне путь.

– Джейк, двигайся, – говорю я сквозь стиснутые зубы.

– Мне просто нужно кое-что сказать. – Его глаза умоляюще смотрят на меня.

Я не отвечаю, и он воспринимает это как разрешение продолжать.

– Я не самый большой поклонник Дэйра. На самом деле, я потратил много лет, ненавидя его.

– Да, я бы сказала, что это было довольно ясно, – невозмутимо отвечаю я, пытаясь пройти мимо него, но он снова блокирует меня.

– Но это? – Он поднимает предмет, покрытый отпечатками обуви. – Все было совсем не так. Его приемный брат был моим лучшим другом, и хотя я виню его, это был несчастный случай.

Я коротко киваю ему. Он говорит мне то, что я уже знаю как правду.

– В любом случае, я сказал копам, что он защищал тебя.

– Спасибо, – говорю я, и когда снова направляюсь к двери, он отодвигается с дороги.

Я выхожу как раз вовремя, чтобы увидеть, как Дэйра в наручниках ведут вниз по улице к мигающим синим и красным огням, а Эрика запихивают на заднее сиденье отдельной машины.

Я подбегаю к той, где Дэйр.

– Прошу прощения, офицер?

– Да, мэм? – спрашивает он, поворачиваясь ко мне лицом, выражение его лица меняется с слегка раздраженного на озабоченное, когда он видит мое состояние.

– Я бы хотела выдвинуть обвинения.

Глава 21

Дэйр

– Стефан Эдер, – зовет офицер, и я встаю, мое тело словно налито свинцом, когда я направляюсь к выходу из камеры предварительного заключения, в которой нахожусь Бог знает сколько времени.

– Тебя отпускают.

– Самое, бл*дь, время, – ворчу я. Мое тело болит. У меня похмелье. Слабый. Уставший. Но больше всего мне нужно увидеть Ло. Что, черт возьми, она теперь должна думать обо мне? Я был близок к тому, чтобы сбежать. Подумывал о продаже салона самому последнему потенциальному покупателю. Оставить Ло было бы легче, чем потерять ее. Но потом Ашер достучался до меня, напомнив о том, как он чуть не бросил все это, и когда я увидел этого придурка Эрика с ней возле Blackbear, я понял, что никогда не смогу ее отпустить. Эта девушка – часть меня. Единственная часть меня, которую я люблю.

Я подписываю документы, а затем мне вручают мои вещи. Мой телефон разрядился – в этом нет ничего удивительного. Я решаю пройти полторы мили домой пешком по снегу, чертовски надеясь, что Ло там.

Когда я вхожу в свой дом, Джесс лежит на диване, как будто ждет меня.

– Ты сказал, что не причинишь ей вреда, – обвиняет он, не потрудившись взглянуть на меня.

– Где она? – спросил я.

– Она только что заснула.

– Мне нужно с ней поговорить, – говорю я, надеясь, что Джесс не станет раздувать из этого проблему, потому что я сейчас действительно не в настроении.

– Черт возьми, исправь это, – говорит он, и я, не теряя больше ни секунды, взбегаю по ступенькам в нашу комнату.

Ло свернулась калачиком поверх одеял в изножье нашей кровати. По ее щекам текут слезы и видны слабые следы крови, как будто она пыталась смыть их, но у нее не хватило на это сил.

Даже не потрудившись скинуть ботинки, я забираюсь к ней сзади, притягивая ее к себе. Мне нужно почувствовать ее тепло прямо сейчас. Чувствовать ее кожу на своей.

– Эй, – говорю я хриплым шепотом.

Она резко просыпается, садясь в постели.

– Все в порядке. Это всего лишь я, – говорю я.

Замешательство в ее глазах проясняется, но на смену ему приходит печаль.

– Ты в порядке? – спрашивает она, и я киваю. – Я не знаю, как тебе помочь. Быть тем, кто тебе нужен.

– Ты – то, что мне нужно, – настаиваю я, садясь и свешивая ноги с кровати. – Мне жаль. Мне так чертовски жаль.

– Я даже не знаю, за что ты извиняешься, – раздраженно говорит она. – Потому что ты мне ничего не рассказываешь.

– Иди сюда, Ло, – говорю я, ложась на спину и протягивая руки. Она колеблется, прежде чем позволить мне обернуть их вокруг нее. – Я готов рассказать тебе все.

Карие глаза смотрят на меня снизу вверх, усталые, но полные надежды. Я делаю глубокий вдох, готовясь к ее реакции.

– Когда мне было шестнадцать лет, я убил своего брата.

Ло и глазом не моргает. Она молчит, ее лицо ничего не выражает, и я погружаюсь в воспоминания о том дне.

– Давай, – надулась Сара, раскинув руки, прикрытые ее пышным ярко-желтым зимним пальто, из своего места на замерзшем озере. – Потанцуй со мной.

– Уйди со льда. Это небезопасно, – предупредил я ее. Эта зима была не такой холодной, как обычно.

– Он заморожен. Мы делаем это постоянно, – возразила она, крутясь вокруг себя, как будто каталась на коньках. – Уф, прекрасно, – фыркнула она, когда поняла, что я не сдвинусь с места. Она с трудом пробралась по снегу, чтобы занять свое место на скамейке рядом со мной.

– Я просто хотела хоть раз увидеть, как ты улыбаешься, – призналась она, вкладывая свою руку в перчатке в мою. Я слегка сжал ее руку, смягчая свой отказ, прежде чем отдернуть ее, отчего эти голубые глаза затуманились печалью. Она знала, что я не из тех, кто испытывает физическую привязанность.

Я знал, что она влюблена в меня. Я также знал, что все это между нами было плохой идеей. Она была моей приемной сестрой. Ее родители были мне ближе всего к семье. Ее брат Люк был одним из моих хороших друзей. Он был на два года старше меня. Футбольная суперзвезда. Король бала выпускников. Я был просто испорченным ребенком, который любил выпить и порисовать, и иногда, когда представлялась такая возможность, я трахался с девчонками. У нас не было ничего общего, но каким-то образом мы ладили.

– Ты должна быть на занятиях, – сказал я, и было так холодно, что я видел свое дыхание. Типично для этого времени года.

– Тебе тоже следовало бы, – рассмеялась она. Она настояла на том, чтобы сегодня прогулять со мной. Сара не пропустила ни одного дня. Я сомневаюсь, что она вообще опаздывала до сегодняшнего дня. Она взяла термос с горячим шоколадом и отвезла нас в уединенный уголок замерзшего озера.

– Почему мы здесь? – спросил я, стараясь, чтобы это прозвучало не слишком резко. Я заботился о Саре как о сестре, или, по крайней мере, мне так казалось. Мне никогда не было с чем это сравнить. Иногда, когда мы целовались, я думал, что, возможно, она мне тоже нравится в этом смысле. Когда вы растете без какой-либо любви или привязанности, трудно различать эти вещи. Я начинал понимать, что существует много видов любви, и что бы я ни испытывал к Саре, это не относилось к романтической разновидности. Конечно, мой член чувствовал себя по-другому, но это была просто... биология.

– Я хотела тебя кое о чем спросить, – сказала она, и ее щеки порозовели то ли от холода, то ли от смущения, то ли от того и другого вместе.

– Что?

– Я хочу потерять свою девственность, – выпалила она, и мои брови взлетели до линии роста волос. – Боже, вслух это звучит так глупо, – простонала она, качая головой и пряча лицо в ладонях, обтянутых перчатками.

– Я даже не знаю, что делать с этой информацией, – честно признался я, потирая переносицу. Она говорила, что хочет потерять свою девственность прямо сейчас? Со мной? Или она искала совета?

– Я просто подумала… Я не знаю. Я не хочу отдать это какому-нибудь парню на вечеринке или еще где-нибудь. Я хочу, чтобы это было с кем-то, кому я доверяю. Кто-то вроде тебя.

– Сара... – я качаю головой. – Это не очень хорошая идея. – Часть меня была польщена. Часть меня злилась из-за того, что она сделала все, чтобы поставить под угрозу отношения со своей семьей. «Не похоже, что ей одной есть что терять», – с горечью подумал я. Что бы ни случилось, у нее все равно были бы родители, дом, кровать... то, чего у меня никогда не было.

Я поддался искушению. Если бы она была любой другой девушкой, а не моей приемной сестрой, я бы уже наклонил ее над этой скамейкой. Секс есть секс. Дело не в любви и даже не в симпатии. Но это было ради Сары. К тому же у меня было еще два года до восемнадцати. Я не хотел снова переезжать, если все пойдет наперекосяк.

Сара наклонилась, прижимаясь своими губами к моим. Я позволил ей поцеловать себя, но когда она сбросила перчатки и потянулась за моими штанами, я оттолкнул ее. Она отступила, по-видимому, довольная тем, что вместо этого начала целоваться. Когда она снова потянулась к моему члену, оттолкнуть ее было труднее.

– Это не делает меня твоим парнем, – сказал я прямо в тот момент, когда она погладила меня через джинсы.

– Кто просил тебя быть моим парнем? Это тренировка.

У меня были смешанные чувства. С одной стороны, с Сарой все было по-другому. Неправильно.

– Сара, нет, – сказал я, пытаясь не разочаровать ее, зная, какой чувствительной она может быть.

– Ты, должно быть, бл*дь, издеваешься надо мной, – прорычал голос, который, как я знал, принадлежал Люку, в нескольких футах позади нас.

– Что ты здесь делаешь? – Сара взвизгнула, ее рука дернулась с моего колена, выглядя так, словно она хотела исчезнуть.

– Что я здесь делаю? – недоверчиво спросил он. – Я ищу тебя. Из школы позвонили маме. Они с папой оба сейчас ищут тебя. Я увидел твою машину и подумал, что с тобой что-то случилось. О чем, черт возьми, ты думала?

– Она прогуляла школу. Она не грабит банк. Дай девушке передохнуть, – сказал я, вставая лицом к нему. Его глаза остановились на моей промежности, и я опустил взгляд, впервые заметив, что Саре удалось расстегнуть мне ширинку.

Дерьмо.

Я застегнула молнию, и лицо Люка стало ярко-красным прямо перед тем, как он бросился на меня. Прежде чем я успел среагировать, моя спина ударилась о замерзшее озеро. Моя голова стукнулась об лед за секунду до того, как его мясистый кулак коснулся моего лица, и Сара закричала, чтобы он остановился.

– Что за хрень! – закричал я, когда Люк оседлал мой торс, схватив за куртку спереди.

– Ты трахаешь мою сестру? – он взревел, нанося еще один удар. Боль отразилась на моем лице.

– Люк! Остановись!

Он проигнорировал мольбы своей сестры, и мы подрались, катаясь по полу, каждый из нас боролся за преимущество. Я прижал его к земле, нанеся ему один хороший удар, прежде чем встать, чтобы уйти. Люк взмахнул рукой и схватил меня за ногу. Рефлекторно мои руки взлетели за спину, чтобы остановить падение. Я скорее услышал, чем почувствовал щелчок. Я еще до того, как посмотрел, понял, что это плохо, и я был прав. Мое предплечье было согнуто в противоположную сторону.

Вид моей руки, согнутой под неестественным углом, в сочетании с последовавшей за этим ослепляющей болью вызвал у меня рвотный позыв, но я не думаю, что Люк заметил что-либо из этого, потому что он был на ногах и возвращался за добавкой.

– Я, бл*ть, к ней не прикасался! – Я закричал сквозь боль, используя здоровую руку, чтобы отползти в сторону, подавляя рвоту, подступившую к горлу. – Моя гребаная рука! – Я пытался сказать ему, но Люк не слушал. Он наклонился, снова потянувшись ко мне, но на этот раз я отвел колени назад и ударил его обеими ногами в живот, отчего он отлетел назад.

Именно тогда я впервые почувствовал это. Лед был недостаточно толстым, и он раскололся под нами. Казалось, что это происходило в замедленной съемке, но на самом деле мы сражались всего несколько секунд. Я попытался подтащить себя к краю, но моя рука была чертовски бесполезна.

Люк закричал, когда лед наконец поддался, и он ухватился за край. Его глаза были дикими, когда они встретились с моими. Он начал учащенно дышать, отчаянно пытаясь подтянуться к краю.

Сара уже рыдала и бежала к нам, выкрикивая имя своего брата.

– Сара! Не выходи на лед. Позвони девять-один-один, – проинструктировал я, и она остановилась там, где заснеженный берег встречался со льдом, нащупывая свой телефон. – Люк, постарайся сохранять спокойствие. – Я старался, чтобы мой голос звучал ровно, несмотря на мучительную боль, которая пронзала всю мою руку. Я вспомнил, что где-то слышал, что чаще всего именно холодный шок приводит к внезапной смерти.

Я знал, что мне недолго осталось действовать. Я перевернулся на живот, и одной рукой пополз к бьющемуся Люку. Каждый раз, когда он пытался подтянуться, лед отламывался, погружая его еще больше. Как только я наконец оказался в пределах досягаемости, я протянул свою здоровую руку – правую – и велел ему схватить ее.

Его рука сжала мою, точно так же, как мы делали это много раз раньше, когда боролись на руках, и я стиснул зубы, зажмурив глаза, собрав все свои силы, чтобы вытащить его.

– Вытащи меня, вытащи меня, вытащи меня отсюда! – пропел Люк, совершенно запаниковав, когда я поднял его верхнюю половину над водой. Он поставил колено на лед, и прежде чем я успел моргнуть, он треснул, прогибаясь под его весом, отправляя нас обоих под воду.

Холод был чем-то таким, к чему я никогда не смог бы себя подготовить. У меня перехватило дыхание, а сердце забилось так быстро, что я подумал, оно вот-вот вырвется из груди. Я греб к поверхности, используя верхнюю половину своей сломанной руки как крыло, и брыкалась ногами. Как только я прорвался, я хватал ртом воздух, оглядываясь в поисках Люка.

– Люк?! – Я не получил ответа. Сара рыдала, настолько полная страха и отчаяния, что я знал, что никогда не забуду этот звук, если доживу до следующего дня. Я попытался успокоить свое прерывистое дыхание, зная, что сохранять спокойствие крайне важно, но в то же время понимая, что это бесполезно.

Сара опустилась на колени, роясь в заснеженной земле, что-то ища. Я чувствовал, как уходит время, и я сделал худшее, что мог сделать в той ситуации. Сделав глубокий вдох, я нырнул обратно. Я открыл глаза под водой, ища хоть какие-то признаки присутствия Люка. Я двигался подо льдом, почти ничего не видя, но, наконец, различил большую размытую фигуру.

Я снова вынырнул, чтобы сделать еще один глубокий вдох, прежде чем снова нырнуть, двигаясь к Люку так быстро, как только мог. Мое тело отяжелело, но адреналин поддерживал меня. Прежде чем я успел дотянуться до него, он начал тонуть.

Нет, нет, нет, нет.

Призвав на помощь силу и скорость, о которых я и не подозревал, я рванул к нему, умудрившись сжать в кулаке капюшон его куртки, прежде чем он выскользнул из пределов досягаемости. Я был медлителен, чертовски медлителен, вытаскивая его на поверхность. Его вес угрожал утянуть нас обоих вниз, и мои легкие, казалось, вот-вот разорвутся, но каким-то образом мне удалось вернуться к дыре, в которую мы провалились.

– Помогите!

Приближаясь к поверхности, я услышал приглушенные крики Сары, и когда я наконец вынырнул, она лежала плашмя на животе, вытянув к нам длинную ветку.

Я услышал вой сирен и понял, что мне просто нужно продержаться еще немного. Я попытался столкнуть обмякшее тело Люка на лед, но преуспел только в том, что вымотал себя до предела. Мне казалось, что я угасаю. Отключаюсь. Как будто моя жизнь ускользала. В последнем отчаянном усилии я прижал голову Люка к своей груди и зацепился сломанной рукой за ветку. Я изо всех сил старался удержать нас обоих над водой, мои глаза закрывались, мышцы отказывали.

– Еще несколько секунд, – сказал я Люку.

И это были последние слова, которые я когда-либо сказал ему, хотя он их так и не услышал.

Хлюпанье носом Ло возвращает меня к настоящему. Я не могу встретиться с ней взглядом, боясь того, что я там найду.

– Что случилось потом? – спрашивает она прерывистым шепотом.

– Я не помню, – честно говорю я. – Я потерял сознание как раз в тот момент, когда нас спасали. Они пытались привести Люка в чувство, но... – Я крепко зажмуриваюсь, вытряхивая из головы образы его безжизненного тела. – Они отвезли меня в больницу, вылечили мою руку и несколько дней лечили от переохлаждения.

– Дэйр, ты должен знать...

– Вот что я знаю, Логан, – перебиваю я, резкость в моем тоне заставляет ее вздрогнуть. – Я знаю, что я нанес удар, который отправил моего брата, во всех смыслах и целях, в эту воду. Я убил его. Это факт. Здесь нет серой зоны, так что перестань ее искать. Я убил его. Я отнял еще одну жизнь. Я остановил биение сердца.

– Ты пытался спасти его, – возражает она, и я, наконец, смотрю на ее лицо, ненавидя смесь боли и жалости, которую вижу в ответ на свой взгляд.

– Но я этого не сделал. Я не смог. И это моя вина.

– Это был несчастный случай, – настаивает она.

Какое-то время мы молчим. Мы оба пытаемся сориентироваться, что это значит, прежде чем она спрашивает:

– Что тебя вывело из себя?

– Я увидел Сару и ее отца у Сисси. Это время года всегда выводит меня из себя, но я не видел их с того дня, и все это нахлынуло на меня снова.

Ло понимающе кивает.

– Знаешь, я в это не поверила. Даже когда я увидела статью, прямо там, черным по белому.

– И почему это? – спрашиваю я с неподдельным любопытством.

– Потому что с тех пор, как я встретила тебя, ты был только добр ко мне. Ты стал моей семьей и семьей Джесс, когда наши жизни разваливались на части. Ты хороший, даже если ты этого не видишь.

– Итак, что это значит для нас? – Я задаю единственный вопрос, который имеет значение, проводя большим пальцем по ее слегка припухшей губе.

– Это значит, что мы можем быть вместе без каких-либо секретов между нами.

Мои глаза закрываются, наслаждаясь облегчением, которое я испытываю от ее слов.

– Иногда мне трудно выйти из темноты. Но я пытаюсь.

– Я посижу с тобой в темноте. Я все равно не любитель солнца, – говорит она, зевая.

– Ты – солнце.

Эпилог

Дэйр

Я с хрустом разгребаю веточки и сосновые шишки, устилающие мягкую землю. Июнь в Риверз-Эдж означает, что снег наконец-то растаял, уступив место пышной зелени. Ло прислала мне сообщение, в котором просила встретиться с ней на моем месте. Не спрашивайте меня, какого хрена она делает посреди леса в сумерках.

Прошло семь месяцев с тех пор, как Ло приехала в Риверз-Эдж и перевернула мой мир наилучшим из возможных способов. Пять с той ночи, когда все мои грехи вышли на свет божий. Эрик попал в тюрьму на целых пять секунд, к моему большому разочарованию, но когда он вернулся домой, его ждала полиция. Удивительно, но его жена действительно получила помощь, как он и сказал Ло, но его жена также придумала план. Оказывается, у Эрика был опыт причинения боли женщинам, и его главной жертвой была жена. Она установила видеокамеру, задокументировала жестокое обращение, продолжавшееся пару месяцев, и подала заявление о срочном заключении под стражу. Ходят слухи, что они с Кайденом переехали, чтобы начать все сначала. Между тем, Эрик не скоро выйдет из тюрьмы.

Это не всегда легко. Все еще бывают дни, когда я убежден, что попаду в ад за то, что сделал, но это нормально, потому что Ло приносит мне рай, когда я прихожу к ней домой, погружаюсь в нее каждую ночь.

Когда я, наконец, добираюсь до поляны между соснами, я вижу, что она стоит там и выглядит чертовски взволнованной. Обрезанные джинсы, такие короткие, что на них виден намек на чернила, которые я ей нанес, ее любимая футболка – мешковатая футболка D.A.R.E., которую она нашла в Goodwill, – грязные белые теннисные туфли и растрепанные волосы, собранные в высокий хвост. Она скручивает руки вместе, прикусывая нижнюю губу.

– Что все это значит, Салли?

Поверх одеяла стоит большой деревянный ящик, а вокруг разбросана куча подушек. Над головой на веревке между двумя деревьями висят фонари, а на крышке ящика у нее разложена еда и свечи.

– С днем рождения, – говорит она неуверенно, ее большие глаза ждут моей реакции.

– Почему ты выглядишь такой нервной? – спрашиваю я, подходя к ней. Ее плечи опускаются, и она закатывает глаза, глядя на меня.

– Потому что ты ненавидишь сюрпризы.

Как правило, я ненавижу сюрпризы, но для этого я могу сделать исключение. Я хихикаю, обнимая ее одной рукой. Она вскакивает, обхватывая меня ногами за талию, обеими руками по обе стороны от моего лица.

– Я люблю тебя, – говорит она, прежде чем скользнуть языком между моими губами. Я стону, поворачиваясь, чтобы прислонить ее к дереву, когда мои руки находят ее задницу. Я никогда не устану слышать, как она произносит эти слова. Я целую ее в ответ, уже с трудом для нее. Я вжимаюсь в ее жар, и она стонет, сжимая пальцами мой затылок. Я провожу рукой по передней части ее шорт, прежде чем просунуть палец внутрь. Она позволяет мне поиграть с ее киской в течение минуты, прежде чем отстраниться, затаив дыхание.

– Еда остывает, – выдыхает она с раскрасневшимся лицом.

– К черту еду. Я жажду этого, – говорю я, прижимаясь к ней бедрами.

– Позже, – настаивает она, выпрямляя ноги и вырываясь из моих объятий. – Я усердно работала над этим.

– Это идеально. – И так оно и есть. Две вещи, которые приносят мне покой, – это мое место и моя девушка.

Ло берет меня за руку и тянет к груде подушек и одеял. Она принесла еду навынос из моего любимого итальянского заведения и вишневые чипсы на десерт. Ло напряжена и молчалива во время нашей трапезы, все еще выглядя нервной. Я не знаю, что, черт возьми, с этим делать, поэтому спрашиваю.

– Что еще происходит, Ло?

– У меня есть для тебя еще один сюрприз, – признается она, кажется, почти испугавшись моей реакции.

– Что именно? – От того, как она себя ведет, у меня все внутри скручивается от страха. Ло не стесняется и не нервничает. Что же могло так ее скрутить? Она достает свой телефон, с минуту постукивает по экрану, прежде чем убрать его.

– Еще пять минут, – загадочно произносит она, прежде чем переползти по подушкам, сесть ко мне на колени и сцепить лодыжки у меня за спиной. – Просто помни, что я люблю тебя, – говорит она. Я опускаю голову, прижимаясь носом к ее шее, не в силах удержаться, чтобы не вдохнуть ее запах и тепло.

– Дэйр, – шепчет Ло как раз в тот момент, когда я слышу шаги позади себя. Я напрягаюсь, и Ло потирает мне спину, как будто укрощает испуганное животное – что, я думаю, точно описало бы меня в этот момент. Ло расцепляет ноги и встает. Я следую ее примеру и поворачиваюсь лицом к тому, кто бы это ни был. Ло вкладывает свою маленькую ручку в мою, пока я смотрю на него, пытаясь вспомнить его знакомое лицо.

– Стефан, – произносит низкий голос, принадлежащий стоящему напротив меня мужчине в полицейской форме. В уголках его глаз появляются морщинки, когда он улыбается мне. – Ты, наверное, меня не помнишь. Я офицер Дэвис. Офицер, который нашел тебя.

Как только эти слова слетают с его губ, меня захлестывают воспоминания, о существовании которых я даже не подозревал. Кака я рисую в блокноте на переднем сиденье полицейской машины, он снимает свою куртку и накидывает ее на меня. Потом, позже, сидя у него на коленях в полицейском участке, я ел его смесь «Трейл», не желая расставаться с первым человеком, который проявил ко мне доброту за всю мою жизнь.

Так много эмоций обрушивается на меня одновременно, и на минуту я снова становлюсь тем грязным, заброшенным четырехлетним ребенком. Я помню, как сидел на цементной стоянке, чувствуя холод, голод и растерянность. Я пытался согреться в своей куртке «Черепашки ниндзя», когда меня ослепил яркий свет. Секундой позже в поле зрения появился офицер Дэвис, наклонившийся, чтобы поднять меня.

– Я держу тебя, приятель, – повторял он снова и снова, обнимая меня, вероятно, напуганный больше, чем я сам.

Отпуская руку Ло, я сжимаю переносицу, опуская голову, не желая поддаваться желанию сделать что-нибудь глупое, например, пустить слезу. Я слышу, как офицер Дэвис подходит ближе, а затем он обнимает меня во второй раз за двадцать три года. Он по-мужски хлопает меня по спине, и когда я поднимаю взгляд, его глаза блестят от непролитых слез.