Текст книги "Плохие намерения (ЛП)"

Автор книги: Чарли Роуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Уткнувшись лбом в руль, я глубоко дышу, желая, чтобы мои слезы не потекли. Я не знаю, сколько раз я могу потерпеть неудачу, прежде чем просто... сдамся. Если бы дело касалось только меня, я бы давно сдалась. Но Джесс? Джесс умный. Он действительно может чего-то добиться в жизни. Он заслуживает такой возможности, и я подумала, что могла бы дать ему ее.

Мой телефон жужжит на сиденье рядом со мной, и я тянусь за ним.

Джесси: Еду домой. Электричество снова включено.

Хм. Интересно, его не отключили за неуплату? Должно быть, произошел сбой в работе. Я никогда не утруждала себя упоминанием об этом Генри, потому что полагала, что он просто перестанет платить с тех пор, как съехал.

Я: Мило. Устроим перевернутый день?

Джесс: Черт возьми, да.

Я улыбаюсь, несмотря на мое нынешнее состояние грусти, мне нравится, что он все еще волнуется из-за подобных вещей.

Я замечаю время на своем телефоне и понимаю, что почти пришло время встретиться с Дэйром. Наклонив зеркало заднего вида вниз, я поправляю размазавшуюся подводку для глаз, затягиваю конский хвост и мысленно подбадриваю себя.

«Смирись с этим, Ло. Ты бывала в ситуациях и похуже. Ты разберешься с этим».

Я решаю забежать обратно в магазин, чтобы взять то, что мне нужно для перевернутого дня, поскольку теперь я могу пользоваться плитой, затем завожу продукты к Генри. Кухонного стола больше нет. С каждым грузом, который он перевозит в свой магазин, мое беспокойство по поводу поиска места усиливается.

Все это время, движимая дурными намерениями, я ломаю голову в поисках решения, которое так и не приходит. Я даже не знаю, есть ли у нас дом в Окленде, куда мы могли бы вернуться. У нас, в буквальном смысле, нет выбора.

Я паркуюсь за тату-салоном и бегу к задней двери, спасаясь от ледяного ветра. Никто не замечает моего появления. У Мэтти и Корделла есть клиенты, но я не вижу Алека. Дэйр сидит на своем месте, спиной ко мне, опустив голову. Его нога постукивает по полу, когда он сосредотачивается на том, над чем работает, – привычка, о которой я даже не уверена, что он осознает.

Я подхожу к нему сзади, закрываю ему глаза руками и целую в шею.

– Черт возьми, Корд. Сколько раз я должен тебе повторять? Только не на глазах у клиентов.

– Заткнись, – смеюсь я. Он бросает свой альбом для рисования на пол и сажает меня к себе на колени, мои руки автоматически обвиваются вокруг его шеи. Я уже чувствую себя легче, находясь рядом с ним, но в то же время тяжелее, зная, что наше время здесь истекает.

– Привет, Салли. Подумал, что ты можешь струсить.

– Пф. Я что, похожа на слабачку?

– Ммм, ты – то, что я ем, – говорит он, шевеля бровями.

– Я не думаю, что эта поговорка звучит именно так. – Я прикусываю губу, внезапно почувствовав легкое беспокойство.

– Итак, мы делаем это?

– Мы делаем это, – подтверждаю я.

– Хочешь посмотреть, над чем я работал? – Он мотает подбородком в сторону блокнота для рисования на полу.

– Не-а. Я хочу, чтобы это было сюрпризом.

Дэйр окидывает меня скептическим взглядом.

– Ты не хочешь увидеть то, что останется на твоем теле навсегда?

– Нет, – решительно говорю я. – Удиви меня. Я доверяю тебе.

Доверяю. Чужеродное понятие в моей жизни. Но, так или иначе, я действительно доверяю ему, и не только из-за татуировки.

– Тогда ладно. Тебе нельзя злиться, если тебе это не понравится

– Просто сделай это. – Я закатываю глаза, запрыгивая в черное кожаное кресло.

– Я разработал его для верхней части твоего бедра, примерно вот до этого места, – говорит он, упираясь пальцем в мое бедро, – но я мог бы подогнать его так, чтобы оно поместилось между твоими грудями, если ты хочешь. Там это тоже хорошо смотрелось бы.

Я почти смеюсь над ним за то, что он сказал «грудь». Он так быстро перешел в профессиональный режим.

– Бедро подходит. Как мне лечь? – Этот вопрос непреднамеренно наводит на размышления. Дэйр качает головой, потирая переносицу.

– Ложись обратно на стол. Давай займемся твоей правой стороной.

Я делаю, как он говорит, сначала снимая жилет. Я скидываю ботинки, в то время как Дэйр забирает у меня жилет и бросает его на другой стул. С таким же успехом можно было бы чувствовать себя максимально комфортно, когда игла вонзается в мою плоть.

– Мне придется спустить с тебя штаны. Ты хочешь пойти в отдельную комнату?

– Я в порядке.

Дэйр кивает, запуская пальцы мне за пояс. Он стягивает их до середины бедра, затем задирает мою толстовку выше талии. Кожаное кресло холодит мою обнаженную кожу.

– Это нормально?

– Ммм.

Дэйр оттягивает резинку моих простых белых стрингов вниз, чтобы они сидели там, где должны быть мои брюки, прежде чем отвернуться, чтобы надеть перчатки. Когда он оборачивается, в руке у него влажное бумажное полотенце.

– Это только для трафарета, – объясняет он, нанося щедрое количество смеси мыла и воды. Есть что-то такое сексуальное в том, чтобы видеть Дэйра в его стихии.

– Сейчас я собираюсь нанести трафарет, так что постарайся не двигаться.

– Хорошо.

Я смотрю в потолок, чувствуя, как он прикладывает вощеную бумагу к боковой стороне моего бедра, где находится резинка от нижнего белья, заканчивающаяся прямо над тазовой костью. Он медленно отклеивает ее назад.

– Это та часть, где я бы спросил, довольна ли ты размещением, но...

– Просто сделай это, – говорю я, прежде чем сдаться. Я умираю от желания узнать, что это за тату. Надеюсь, он не решил приставить гигантский пенис к моему бедру.

– Сначала я сделаю небольшой набросок, обведу контуры, просто чтобы ты знала, каково это.

Я слышу жужжание тату-пистолета, и когда он касается моей кожи, я удивляюсь, что это не больно. Не намного хуже, чем получить царапину.

– Ты в порядке?

– Ага

– Хорошо, – говорит он, сжимая мое колено. Такой простой, но в то же время трогательный жест. – Это, вероятно, займет около двух часов, если ты хочешь сделать все это за один раз.

– Я могу это сделать, – настаиваю я.

– Дай мне знать, когда тебе понадобится перерыв.

Я киваю, и он воспринимает это как сигнал к началу. Поначалу это неплохо, но, как ковыряние в открытой ране, снова и снова, через некоторое время начинает болеть. В этом также есть что-то волнующее – даже очищающее. Интересно, так ли это начиналось для Дэйра – как способ избавиться от своей боли.

Пока я смотрю на потолочные балки, мне интересно, о чем он хочет со мной поговорить. Я умираю от желания спросить, но я также пытаюсь позволить ему самому поднять этот вопрос. Мне кажется, сейчас не время давить.

Я не уверена, сколько времени проходит, прежде чем лицо Мэтти появляется в поле моего зрения.

– Смотрите, кто трезвый, – говорит он, нависая надо мной, и я отвешиваю ему щелбан. Поворачиваясь к Дэйру, он говорит: – Это отвратительно, – указывая подбородком на мое бедро.

– Спасибо. А теперь перестань отвлекать моего клиента, – отвечает Дэйр, но в его тоне нет язвительности. Мэтти поднимает руки в знак капитуляции и уходит.

– Ты можешь повернуться на бок? – спрашивает Дэйр, убирая аппарат от моей ноги. Я делаю, как он говорит, перекатываясь на правый бок. Когда он ничего не говорит и не делает попытки продолжить, я оглядываюсь назад, стараясь не смотреть на свою татуировку, только чтобы обнаружить, что он пялится на мою очень открытую, очень голую задницу.

– Это была плохая идея, – говорит он, казалось бы, самому себе, голубые глаза полны тепла.

– Возвращайся к работе

– Да, мэм. – Он ухмыляется, качая головой, прежде чем подкатить ко мне свой стул. Тату-машинка с жужжанием возвращается к жизни. Он наклоняется надо мной, положив одну руку в перчатке мне на бедро, время от времени вытирая излишки чернил салфеткой, в то время как другой управляет иглой, которая непрерывно вонзается в мою кожу.

Через некоторое время мой правый бок начинает неметь от лежания в одном и том же положении, и Дэйр, должно быть, замечает, как я ерзаю, потому что он останавливается.

– Давай сделаем перерыв. Мы наполовину закончили. – Дэйр откладывает свою тату-машинку и снимает перчатки, выбрасывая их в мусорное ведро, прежде чем усадить меня. Татуировка немного жжет, но это не то, с чем я не могу справиться. Я встаю, чтобы размять ноги, брюки все еще ниже моей задницы, и стягиваю толстовку через голову. На мне только тонкая кофточка, но мне жарко, и я вспотела. Может быть, это как-то связано с адреналином, бурлящим во мне.

– Надо было отвести тебя в отдельную кабинку, – ворчит Дэйр. Я оглядываюсь и обнаруживаю, что на меня смотрят три пары глаз – Мэтти, Корделл и клиент Корделла. Все трое опускают головы, как будто не смотрят.

Дэйр берет мою сброшенную толстовку и завязывает ее вокруг талии, эффективно прикрывая мою задницу, но не касаясь области татуировки. Мне интересно, что мне надеть, когда мы закончим, но я решаю пересечь этот мост, когда мы дойдем до него.

Дэйр хватает бутылку с водой, делает глоток, прежде чем передать ее мне. Я проглатываю ее одним глотком.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он, поворачиваясь взад-вперед на своем кресле-каталке.

– Хорошо. – Я пожимаю плечами. – Просто интересно, как я после этого буду носить брюки.

– Ах, да. Это. Тебе просто придется не носить их несколько дней.

– О, и это все? – Я смеюсь.

Улыбка приподнимает уголки губ Дэйра.

– Ты готова продолжить?

– Давай сделаем это. – Я развязываю толстовку на талии и ложусь на бок. Дэйр хлопает ладонью по моей ягодице, прежде чем наклониться и укусить ее.

Я визжу, отталкивая его голову.

– Прости. Я отвлекся немного.

Отвлекся. Мы оба знаем, как хорошо это сработало в прошлый раз. Игла вонзается в мою кожу, и я закрываю глаза, пытаясь думать о чем-нибудь другом, кроме боли. Сейчас мне еще больнее, чем раньше. Почти как чесать свежий солнечный ожог.

– Скажи мне, о чем ты хотел поговорить со мной раньше? – спрашиваю я, отказываясь от своего плана позволить ему поднять этот вопрос.

– Что, прямо сейчас?

– Да, сейчас. Мне нужно отвлечься.

Дэйр прочищает горло.

– Ты уже нашла, где остановиться?

Волна печали обрушивается на меня. Я не хотела заводить этот разговор прямо сейчас.

– Нет. То место, которое я хотела, занято.

– Вам с Джесс следует переехать ко мне.

Хорошо. Я сама попросила его отвлечь меня.

– Что? – говорю я, поворачивая голову к нему.

– Ты слышала, – говорит он. – Постарайся не двигаться.

Я снова ложусь, ожидая, когда он продолжит, в то время как мой пульс учащается.

– Это не обязательно должно быть похоже на то, о чем ты думаешь. У тебя даже может быть своя комната, если ты захочешь, – объясняет Дэйр.

– Каким бы заманчивым ни было твое предложение, я не могу этого сделать. – Мой голос тих, когда я сосредотачиваюсь на светящемся розовым светом знаке «Плохие намерения» в окне.

– Почему, черт возьми, нет? Тебе нужно где-то остановиться. У меня есть свободное место.

– Потому что, если между нами когда-нибудь все станет... запутанным, что это будет означать для нас с Джесс?

– Я бы никогда... – начинает Дэйр.

– Я знаю, – перебиваю я его. – Я знаю. Но Джесс должен иметь возможность положиться на меня. Чтобы иметь стабильность и постоянство и всегда знать, что ему есть где остановиться.

– И я могу дать вам это, ребята. Или ты можешь просто пожить у меня, пока не найдешь жилье.

– Почему ты настаиваешь на этом? – Он уже сделал достаточно. Работа. Одежда. Такое чувство, что все, что я когда-либо делала, – это брала, брала у него.

– Помимо очевидного?

– Что очевидно? – спрашиваю я, ничего не понимая. Тату-машинка перестает жужжать, но я не поворачиваюсь к нему лицом.

– Очевидно то, что ты моя гребаная подружка, и тебе нужно где-то жить. Я не хочу, чтобы ты убегала, Ло. Неужели ты думаешь, что я не вижу этого в твоих глазах? Что ты в трех секундах от того, чтобы сбежать? Потому что это написано у тебя на лице.

Слово «подружка» эхом отдается в моей голове. Это то, кто я есть? Его девушка? Он и раньше говорил, что хочет отношений, но все знают, что к заявлениям, сделанным во время секса, не следует относиться со всей серьезностью. То, что он говорит, имеет смысл, но я все еще чувствую, что делаю что-то не так, принимая его предложение.

– А что, если я буду платить арендную плату? Типа, с настоящим письменным соглашением и всем прочим.

Дэйр резко выдыхает, и я чувствую это на своей открытой коже.

– Если это то, что тебе нужно.

– Я поговорю с Джесс.

Дэйр кивает головой, вытирая мое бедро. Прежде чем он начинает подниматься, я переворачиваюсь на спину и притягиваю его к себе за рукав.

– Спасибо, – говорю я, глядя в эти печальные океанские глаза. Я протягиваю руку и тяну его к себе, прижимаясь своими губами к его губам. Его правая рука опускается рядом с моей головой, чтобы обхватить, когда он целует меня – медленно и глубоко, не заботясь о том, что у нас, скорее всего, есть зрители. Я чувствую поцелуй прямо у себя между ног и сжимаю их вместе.

Дэйр отстраняется, поправляя ширинку своих брюк, прежде чем откинуться на спинку стула. Он возвращается к работе над моим бедром, и больше нет никаких слов. Проходит еще минут двадцать или около того, прежде чем он объявляет, что закончил.

Нервы скручиваются у меня в животе, когда он приводит меня в порядок. Он помогает мне сесть, прежде чем вручить карманное зеркальце. Я стою, повернувшись задницей к нему, вместо того чтобы сверкать остальному салону, и рассматриваю свое отражение.

– Это прекрасно, – выдыхаю я. Это цветок с нитками нежного бисера, свисающими снизу, как люстра. Это женственно, но в то же время как-то задиристо. Затенение и детализация невероятны.

– Ты сказала выбрать что-нибудь, что представляло бы тебя, – говорит он неуверенным голосом. Может быть, даже уязвимым.

– Ты думаешь, я нежный цветок? – я смеюсь.

– Это лотос. Они растут из грязи.

По-моему, звучит примерно так, как надо. Но он продолжает.

– Они рождены из тьмы. Но они все равно цветут – поднимаясь над грязью, все еще оставаясь красивыми и чистыми. Это ты.

Слезы мгновенно застилают мне глаза, в носу щиплет, и я чувствую комок в горле. Я не могу говорить, ничего не могу сделать, чтобы остановить слезы. Вместо этого я обвиваю его руками, зарываясь лицом в изгиб его шеи. Он позволяет мне выплакаться, его руки гладят мою спину, и от его нежных прикосновений я плачу только сильнее.

– Давай-ка я тебя укутаю, – говорит Дэйр, ведя меня в гостиную. Я знаю, что это его способ оставить нас наедине.

– Прости, – говорю я, проводя ладонями по мокрым щекам. – Я не знаю, почему я плачу. – Я прислоняюсь к его столу, и Дэйр опускается на колени, нанося немного мази на свежие чернила, прежде чем завернуть в пластиковую пленку и закрепить скотчем с обоих концов. Закончив, он целует внутреннюю сторону моего колена, затем встает и заходит за свой стол, чтобы что-то взять. Он обходит стол, снова опускаясь передо мной на колени, стягивает с меня леггинсы, забирая с собой нижнее белье.

Насколько глупо я, должно быть, выгляжу? Плачу из-за татуировки со спущенными штанами. Я смеюсь, а потом шмыгаю носом от нелепости всего этого. Он протягивает мне пару черных баскетбольных шорт, чтобы я могла в них влезть.

– Ты подумал наперед.

– Выдаю желаемое за действительное.

Когда я поднимаю левую ногу, он удивляет меня тем, что наклоняется, прижимаясь лицом к моему центру, и долго, ровно облизывает меня. Мои глаза закатываются, и моя задница ударяется о край его стола. Моя нога все еще полусогнута, неловко подвешена, и Дэйр хватает меня за колено, поднимая его повыше, чтобы иметь лучший доступ. Я зарываюсь руками в его растрепанные черные волосы, пока он поглощает меня, попеременно посасывая, покусывая и трахая меня своим языком.

У меня возникает внезапное желание доставить ему удовольствие. С ним мне всегда так хорошо. Я хочу сделать то же самое для него. Схватив Дэйра за воротник толстовки, я поднимаю его, прежде чем опуститься перед ним на колени.

– Осторожно, – хрипло говорит он, вероятно, имея в виду татуировку, но я не чувствую ничего, кроме него. Я расстегиваю пряжку его ремня и молнию на брюках за считанные секунды, затем стягиваю его джинсы ниже задницы. Я обхватываю его бедра поверх белых боксерских трусов, видя, как его плоть натягивает ткань. Мой язык высовывается, чтобы облизать его очертания.

– Черт, – бормочет он, откидывая голову назад. – Вытащи мой член. – Мне нравится эта сторона Дэйра. Грязный и властный, с примесью нужды. Я делаю, как он говорит, стягивая его боксеры вниз, пока его твердая длина не высвободится. Я облизываю нижнюю часть его члена от основания до чувствительного кончика, и Дэйр стонет, опуская руку на мой конский хвост, крепко сжимая его. Он дергает, отстраняя меня, в то время как его другая рука обхватывает его член.

– Открой.

Я чувствую, как сжимаюсь по его приказу. Я открываю рот, и он дважды ударяет головкой по моему языку, прежде чем скользнуть внутрь моего рта. Я обхватываю его губами, и Дэйр с резким вздохом подается вперед. Он контролирует мои движения, обхватив рукой мои волосы, оттягивая меня назад, затем вперед. Сначала он двигается медленно, но потом набирает темп, и я удерживаюсь, держась за переднюю часть его бедер.

Не отрываясь от моего рта, он разворачивает нас обоих так, что я оказываюсь спиной к столу. Отпуская мой конский хвост, он кладет руки на край своего стола и вдавливается в меня бедрами, трахая мой рот. Его скульптурный, покрытый татуировками торс возвышается надо мной, его мышцы напрягаются с каждым толчком. Его губы приоткрыты, голова втянута в плечи, глаза крепко зажмурены.

Я просовываю руку между своих бедер, не в силах сопротивляться, что заставляет меня стонать рядом с ним. Его глаза распахиваются и вспыхивают вожделением.

– Я хочу прикоснуться к тебе.

Я отпускаю его с хлопком, держась за основание, и качаю головой.

– Это для тебя. – Я провожу рукой вверх и вниз по его длине, удерживая его взгляд, когда обхватываю губами его головку.

– Черт возьми, да, – стонет он. Я впиваюсь ногтями в его задницу, втягивая его глубже, желая взять его всего, заставить его потерять контроль, заставить его почувствовать хоть толику того безумия, которое он заставляет чувствовать меня. Твердый пол причиняет боль моим коленям, но я не обращаю внимания на боль, обрабатывая его рукой и ртом.

Дэйр напрягается, бедра замирают.

– Я сейчас кончу.

В ответ я сосу его сильнее. Он бормочет еще одно проклятие и отстраняется, чтобы подрочить самому, пока кончик все еще находится между моими губами.

– Ты собираешься проглотить мою сперму, Ло?

Я киваю, высунув язык.

– Трогай свою киску, пока делаешь это.

Я сжимаюсь от его слов, снова просовывая пальцы между ног. Проходит всего несколько секунд, прежде чем меня настигает оргазм, точно такой же, как у Дэйра, и соленая жидкость попадает мне на язык. Когда он заканчивает, я сглатываю, прежде чем обхватить его губами, в последний раз слегка посасывая.

Дэйр вздрагивает, поднимая меня. Я удивляюсь, когда он прижимается своими губами к моим. Большинство парней странно относятся к такого рода вещам, но Дэйра это не волнует, его язык скользит по моему.

Он просовывает руку между моих бедер, двумя пальцами погружаясь в мою влагу.

– Значит ли это, что тебе нравится твоя татуировка? Потому что это было чертовски большое спасибо, – смеется он.

– Мне это нравится, – честно говорю я, игнорируя острую боль в груди, которая подсказывает мне, что, возможно, это не единственное, к чему я испытываю подобные чувства.

– Ты придешь сегодня вечером? – спрашивает Дэйр, прижимаясь ко мне, его щетина царапает тонкую кожу моей шеи и плеча. Я хочу почувствовать это между своих бедер.

– Я не могу, – выдыхаю я, чувствуя себя опустошенной и уязвимой из-за плача, татуировки, близости, оргазма – всего этого. – Мне нужно быть с Джесс сегодня вечером. Нам нужно обдумать наш следующий шаг. Честно говоря, я не знаю, в какую сторону он склонится, но я знаю, что он заслуживает того, чтобы быть включенным в принятие решения.

Дэйр кивает, целуя меня в лоб. Он наклоняется, поднимает забытые баскетбольные шорты и натягивает их на мои желеобразные ноги, стараясь не задеть свежие чернила. Мы возвращаемся в главную комнату, и я натягиваю толстовку через голову, слыша, как в переднем кармане позвякивают мои ключи.

Дэйр дает мне инструкции по уходу за моей татуировкой. Он говорит мне снять пленку через пару часов, а затем промыть ее водой с мягким мылом. Я еще раз благодарю его, обещая позвонить ему позже вечером. Мне есть о чем подумать.

Глава 14

Ло

Когда я возвращаюсь к Генри, Джесс только что принял душ, его волосы – копна влажных локонов. Он сидит на диване, не отрывая глаз от телефона.

– Что случилось? – спрашиваю я, пинком захлопывая за собой дверь.

– Смотрю «Безумцев» на Netflix, – говорит он, бросая телефон на диван.

– У нас есть Netflix? – спрашиваю я с сомнением.

– Нет. Я просто продолжаю создавать разные учетные записи электронной почты, чтобы получить бесплатную пробную версию.

– Кажется законным.

– Что, черт возьми, на тебе надето? – спрашивает Джесс, оглядывая меня с ног до головы.

– О, я сделала это сегодня, – говорю я, приподнимая свободную ткань, чтобы показать татуировку. – Следующие несколько дней я состою в клубе без штанов.

– Черт возьми, да, – говорит Джесс, рассматривая чернила сквозь пленку. – Думаешь, следующим он сделает тату мне?

– Когда тебе исполнится восемнадцать, – говорю я, приподнимая бровь.

Я направляюсь на кухню и готовлю все его любимые блюда – яичницу, блинчики с беконом, мысленно взвешивая все «за» и «против» переезда к Дэйру.

– Тебе здесь нравится? – спрашиваю я, когда мы едим наш завтрак-ужин на диване, поскольку у нас теперь нет кухонного стола.

– Да. – Джесс пожимает плечами, хрустя кусочком бекона. – Тренер хочет, чтобы весной я играл в лакросс. Я думаю, что мог бы.

– Значит, ты не хочешь возвращаться домой?

– Типа, домой, домой? Дом в Окленде?

Я киваю.

– Черт возьми, нет. Зачем нам это делать? – спрашивает он, по-видимому, обиженный тем, что я вообще заговорила об этом. – Наконец-то у нас обоих все хорошо. У меня есть друзья. Те, кто даже никогда не сидел в тюрьме, – невозмутимо отвечает он. – У меня есть шанс поступить в колледж.

Я чуть снова не начинаю плакать, зная, как много на самом деле для него значит здесь, и как сильно это убило бы меня, если бы у меня это отняли. Колледж раньше даже не попадал в поле его зрения. Просто знать, что он рассматривает это, – это очень важно.

– В чем дело? Деньги? Потому что я могу найти работу после школы. Тренер, возможно, даже позволит мне работать в клубе.

– Нет... ну, и да, и нет. Тут просто нет ни одного дома или квартиры, которые можно было бы взять в аренду. Я думала, у меня что-то получилось, но ничего не вышло. Нам чертовски не повезет, если мы не сможем платить по двадцать пять сотен в месяц за аренду. Я надеялась найти что-нибудь за полцены.

– И что? Мы возвращаемся к маме? Притворимся, что мы не отправляли ее задницу в тюрьму, и вернемся к жизни в гребаном районе-помойке?

– Нет.

– Нет? Что, черт возьми, мы еще можем сделать, Ло?

– Есть еще один вариант, – колеблюсь я, не зная, как он к этому отнесется. – Дэйр хочет, чтобы мы переехали к нему. Мы бы платили ему арендную плату и заключили с ним письменное соглашение. И это было бы только временно.

Джесс откидывается на спинку стула, скрестив руки на груди.

– Я за то, что, черт возьми, удерживает нас здесь.

– Да? – я спрашиваю. – Ты уверен?

– Я не собираюсь возвращаться, Ло. Этот парень… ты говоришь, что он нормальный. Если твоя гребаная крестная-фея хочет помочь, то почему, черт возьми, нет?

– Я подумаю об этом.

Глава 15

Дэйр

Прошло четыре дня с тех пор, как я сделал ей предложение жить вместе, и с тех пор я не слышал об этом ни слова. Первые два дня я думал, что она просто обдумывает это, но теперь мне интересно, не пытается ли она просто придумать способ сказать мне, что уходит.

По крайней мере, я знаю, что она не останется в доме без отопления. Я выкрал просроченные счета от Генри в ту ночь, когда разбил машину Эрика, и оплатил их на днях. Ло сказала мне, что электричество снова включили, но она никогда не спрашивала, имею ли я к этому какое-либо отношение, а я никогда ей не говорил.

На этой неделе у меня, бл*дь, не было возможности вздохнуть полной грудью. У меня полно записей в салоне. Туристический сезон сейчас в самом разгаре. Из-за этого и работы Ло в Blackbear мы не виделись последние несколько дней, разве что мимоходом. Даже когда она входит, мы оба так заняты, что можем позволить себе только украденные взгляды.

У меня в кармане вибрирует телефон. Я вытаскиваю его, чтобы увидеть фотографию Ло, ожидающей меня. Точнее, фотография татуировки Ло. Она лежит на этом жалком подобии кровати у Генри, согнув ноги и демонстрируя изгиб своей идеальной задницы. На ней те носки до колен, которые ей нравятся. Без штанов. Никакого нижнего белья. Ее рубашка задралась, обнажая синяки в форме кончиков пальцев на разных стадиях заживления, которые сочетаются с царапинами на моей спине и следами зубов на плечах. Мой член мгновенно твердеет, что прискорбно, учитывая, что в моем кресле сидит девушка, которая смотрит на мои колени так, словно ждет моей реакции.

– Ты готова? – сухо спрашиваю я. Эта цыпочка сделала примерно восемнадцать перекуров, два телефонных звонка и один перерыв в туалет, чтобы сделать татуировку с изображением ловца снов, на что должно было уйти максимум тридцать минут.

Как только я заканчиваю со своим клиентом, я извиняюсь и удаляюсь в гостиную. Я все еще чертовски возбужден, и меня так и подмывает помастурбировать, вспоминая о том последнем разе, когда мы были здесь вместе. Я помогал Ло одеваться, но в итоге съел ее киску. Я даже не собирался этого делать. Это был инстинкт. Совершенно непроизвольно. Затем я снова удивился, когда Ло скользнула на колени и взяла меня в рот.

Я сижу за своим столом, член угрожает прорваться сквозь мои джинсы, и набираю свой ответ Ло.

Я: Ты дразнишь меня, Салли? Я хочу увидеть это лично.

Я: Ну, знаешь, чтобы убедиться, что рана заживает должным образом.

Ло: Послезавтра, если только ты не думаешь, что лучше проведешь время с кучей потных, полуголых мужчин.

Я: Придешь еще?

Ло: У Джесс матч по рестлингу. Иду в Sac.

Я размышляю о том, стоит ли присоединиться. Толпы людей, семейные пикники и мероприятия, когда люди застревают в замкнутом пространстве на полтора часа езды… всего, чего я избегаю, как чумы. Но по какой-то причине я ловлю себя на том, что готов сделать практически любую гребаную вещь, чтобы получить свою дозу Ло.

Я: Рассчитывай на меня.

Глава 16

Ло

– Черт, – бормочет Джесс себе под нос, пробуждая меня ото сна. Я поднимаю голову с его плеча и потираю шею. Я не собиралась спать почти всю дорогу домой. Я была измотана после долгого дня за рулем и наблюдения за борьбой Джесс. Это дерьмо было событием на весь день. Потом мы с Дэйром сами немного поборолись в кузове его грузовика прошлой ночью.

Дэйр ехал отдельно, чтобы не пропустить работу. Я была удивлена, что он вообще захотел прийти, но он пришел. Было забавно видеть Джесса там, занимающегося своим делом. Я ничего не смыслю в рестлинге, но я точно знаю, что он выиграл все три матча и выглядел счастливым, делая это.

Потом мы пошли в какой-то мексиканский ресторан, и я сидела сложа руки, пока Дэйр, Генри и Джесс снимали это дерьмо, думая о том, как безумно было то, что теперь это моя жизнь. Два месяца назад, если бы мне сказали, что я буду наслаждаться ужином с моим братом, моим папой и моим новым парнем, я бы подумала, что они под кайфом, как моя мать.

– Что такое? – сонно спрашиваю я, прежде чем мой взгляд падает на фиолетовый шар, свернувшийся калачиком на крыльце. Я бы узнала эту куртку где угодно. – Черт.

– Кристал вернулась.

– Сучка. Это будет некрасиво, – говорит Генри, припарковывая свой джип.

– Сколько времени прошло с тех пор, как ты слышал о ней в последний раз? – я спрашиваю. Мне всегда было интересно, выследила ли его Кристал. Она оставила мне свой номер телефона, но я спрятала его, ни разу не показав брату.

– В тот день, когда я уехал.

– Ты в порядке, Джесс?

– Нормально, – говорит он, пожимая плечами и изображая безразличие.

Мы все выскакиваем наружу, останавливаясь перед распростертым телом Кристал.

– Думаешь, она мертва?

– Нет. Мне не так повезло, – говорит Джесс, подталкивая ее ногой. Кристал шевелится, поднимая голову. Тушь размазалась по ее лицу, и морщины выглядят еще более заметными, чем раньше. Она оглядывается по сторонам, вероятно, пытаясь понять, где находится. Она трет глаза, и я вижу, как ее замешательство рассеивается.

– Мои малыши! – кричит она, и ее монотонный голос уже действует мне на нервы. Она встает, спотыкаясь, и подходит, чтобы обнять нас. Джесс ловит ее за руку, прежде чем она дотрагивается до меня, и мы обе отступаем на шаг. В ее глазах на мгновение вспыхивает обида, но она так же быстро ее прячет.

– Генри, – выдыхает она, глядя на него так, словно он подвесил Луну. – Прошло много времени.

– На это есть причина, Кристал.

– Давайте, ребята. Не будьте такими.

Мы обходим ее, и Генри отпирает дверь.

– Есть место еще для одного? – спрашивает Кристал, не дожидаясь ответа. Она следует за нами внутрь, осматривая помещение. Никто из нас не говорит. Теперь мы уже знаем ее игру. Но Кристал – эксперт по избеганию социальных сигналов.

– Я не могу поверить, что моя семья снова вместе, – говорит она, поднося руку ко рту, когда на глаза наворачиваются крокодиловы слезы. Когда-то моя мама была красавицей. Но потом случились наркотики и жизнь.

– Уезжай домой, Кристал, – говорю я, качая головой, быстро теряя терпение.

– О, я понимаю, в чем дело. Вы, ребята, нашли кого-то другого, кто позаботится о вас, дает вам место для ночлега, и вдруг я превращаюсь в ненужный мусор?

– И вот оно, – решительно говорю я. Джесси выдыхает, бросаясь на диван. Генри достает себе пиво из холодильника, вероятно, жалея, что прямо сейчас у него нет чего-нибудь покрепче.

– Я знаю, что облажалась, но какая мать этого не делает? – Ее речь невнятна, и я знаю, что она под кайфом от чего-то. – Мне станет лучше, Логан.

Я не отвечаю. Я даже не смотрю на нее.

– Джесси? – умоляет она, глядя на него в поисках согласия, но и там его не находит.

– Я могу простить вас за то, что вы отправили меня в тюрьму, но вы не можете простить меня? Нереально, бл*дь. Я все сделала для вас двоих!

Вот оно. Этот цикл прямо здесь. Плачь, просьбы прощения, набрасывания, когда она не добивается своего, и повторения. Мой гнев бурлит внутри меня, угрожая выплеснуться наружу.

– Ты простила нас? – спрашиваю я, мой голос смертельно спокоен и тих. – За что именно? За то, что позволила своему парню избить нас? За то, что ты гребаная наркоманка? За то, что бросила своих детей без денег и еды на несколько месяцев кряду? Или, может быть, это за то, что трахнулась с моим парнем после того, как ты отправила меня в магазин купить тебе сигарет. О, или, может быть, мне следует простить тебя за то, что ты украла новенький велосипед Джесси только для того, чтобы заложить его? – мой голос повышается с каждым вопросом, мое лицо в нескольких дюймах от ее. – Должна ли я простить тебя за то, что ты прогнала нашего отца? Единственного наполовину нормального человека в нашей жизни? – кричу я, указывая на Генри.