Текст книги "Тень на жатве (ЛП)"

Автор книги: Бринн Уивер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

– Ты прохладная, – отвечает Ашен. – Для пустынных созданий это огромное притяжение, особенно после долгого дня под открытым солнцем.

Жнец сидит справа от меня, между нами лежит блокнот. Мы устроились на краю известнякового уступа в Серапеуме, откуда открывается вид на ступенчатые пирамиды, наши ноги свисают над желтым песком, а на востоке небо медленно окрашивается в нежные оттенки рассвета.

«Я понимаю, но все равно – пусть отвалят».

Ашен ловко отгоняет еще одного скорпиона, который ползет к моей ноге.

– Скорпион был символом богини Серкет, покровительницы тел и внутренностей умерших. Думаю, им приятно быть рядом с тобой – это очень символично.

«НЕТ уж, спасибо».

Я допиваю кровяной чай из белого пластикового стакана, Ашен наливает мне еще из термоса, а я нетерпеливо постукиваю каблуками по камню.

– Чувствуешь себя лучше, чем сегодня утром? – спрашивает Ашен, и мы вместе любуемся древними каменными памятниками царей и богов. Отсюда видна большая часть Саккары, хотя мы все еще не знаем, куда смотреть в поисках порталов в Царство Света.

«Лучше. Кстати, я блевала у тебя в душе. Извини. Но не волнуйся – я тщательно отмыла все твоим мужским мылом».

– Да, знаю. Слышал. Наверное, без этого не обошлось бы. И я почти верю тебе.

Я улыбаюсь, и мы сидим молча. Звезды постепенно исчезают, остаются только самые яркие, тихо мерцающие над нами. Я вспоминаю последний раз, когда была в Каире и думаю, сколько времени прошло с тех пор, как ангелы ступали на эту землю. Интересно, узнали бы они этот город, который раньше был лишь пустыней.

– Прости, – тихо произносит Ашен, и его слова неожиданно бьют в самое сердце. Что-то сжимается внутри меня. Я смотрю на него, будто спрашивая, за что, хотя не уверена, что хочу знать ответ. – Старик был прав. Я понял это еще прошлой ночью. Надо было быть осторожнее в Царстве Теней. С тобой.

«Я не фарфоровая кукла. Со мной все в порядке. Я умею себя защитить. У меня есть свои маленькие вампирские хитрости», – я пишу это и подмигиваю ему, когда он поднимает взгляд от моей записки.

– Те твари пытались напасть на тебя. И это далеко не самое страшное, что там есть, – Ашен отводит взгляд, крепко сжимая край камня и глядя вниз на песок. – Ты не видишь, но в нашем мире ты светишься, как фонарик. И не только Жнецы на тебя засматриваются. Мне не следовало рисковать, выводя тебя ночью и давая столько алкоголя.

«Вообще-то, ты был обязан после того, как я обнюхивала ту волчью гадость. Ты просто выполнял свою часть сделки – обеспечивал меня выпивкой».

– Все равно. Ты не принадлежишь этому миру, как бы ни было заманчиво думать обратное, – произносит он.

Я цепляюсь за эти слова, прокручиваю их в голове. Действительно ли это так заманчиво? Или это то, чего он сам хочет – чтобы я могла найти свое место в их мире? Наверное, он прав. Это не мое место. Жуткая атмосфера, трехлапые псы, которые на псов не похожи, отсутствие солнца. К тому же, я там – желанная добыча. В прошлый раз мне повезло, хотя везение не бесконечно, так что не стоит рисковать. Но в Царство Теней не так уж плохо. И я начинаю думать, что важнее не место, а тот, кто рядом.

Я постукиваю ручкой по блокноту, пытаясь понять, что стоит сказать, а что лучше оставить при себе. Когда Ашен рядом, крышка моего внутреннего ящика постоянно соскальзывает – мысли, которые лучше не показывать, вырываются наружу. А это может стоить мне жизни.

Я поднимаю глаза – он смотрит, ожидая какой-то остроумной шутки. Я ощущаю ветер в парусах, как говорил мистер Хассан. Этот ветер подгоняет меня к отплытию, но даже зная риски, когда смотрю на Ашена, мне хочется попытаться. Хочется остаться на берегу, не поднимать якорь.

Пишу и показываю ему:

«А ты?»

– Что?

«Ты принадлежишь тому месту?»

Он читает дольше, чем нужно, словно пытаясь прочесть между строк. Он встречает мой взгляд, и в его глазах всплывает буря мыслей – словно время смывается неожиданным потоком. Он открывает рот, чтобы ответить, но не успевает.

Вдалеке вспыхивает яркий свет. Из вершины Пирамиды Усеркафа вырывается столб света, устремляющийся в небо. Он исчезает почти так же быстро, как появился. Но к этому моменту мы уже мчимся по песку к Аллее Сфинксов, надеясь увидеть то, что тысячи лет считалось мифом.

Мы бежим по древнему каменному пути, замедляясь, когда приближаемся к пирамиде Усеркафа, вход в которую находится с северной стороны, прямо напротив нас. Когда кажется, что мы уже достаточно близко, чтобы увидеть, не выдав себя, то останавливаемся и прижимаемся друг к другу за обломком известняка.

«Упустили?» – пишу я, слегка постукивая ручкой по колену Ашена.

– Не знаю, – отвечает он, глядя на мою записку. Его взгляд встречается с моим, и в его зрачках вспыхивает огонь. Меч уже наготове, но он сдерживает дым и адское пламя. Я понимаю – ему это все совсем не нравится.

Мы снова смотрим в сторону входа в пирамиду, и когда я уже начинаю думать, что нам все это почудилось, из тени выходит фигура.

Это высокий мужчина, одетый в белые штаны и тунику – безупречно чистые, несмотря на пыль пустыни. Его лицо скрыто белой вуалью, плотно облегающей, словно вторая кожа. Его конечности кажутся немного длиннее, будто замедляя движения, когда он идет с неземной грацией, излучая свет. Как только он выходит из тени, солнце освещает его крылья. Они переливаются, почти прозрачные. В один миг ловят свет и рассеивают его, в другой – становятся невидимыми. Это завораживающее и обманчивое зрелище.

Очень красиво.

И до жути страшно.

Воздух насыщен вибрацией силы – ее можно уловить издалека, словно гул перед грозой. Я хватаю кинжал и оборачиваюсь к Ашену, жестом показываю «убей, убей» с усмешкой на лице.

– Ни за что, – шепчет он.

Я беззвучно говорю: «Давай, будет весело».

– Я не согласен с твоим представлением о веселье, – отвечает он.

Я делаю невинно-грустное лицо, он улыбается, задерживает взгляд на моих губах, отчего я чувствую жар. Мы так близко, наши ноги касаются друг друга. Сделать шаг вперед и коснуться его губ будет очень просто. Замечаю, как он сглатывает. Возможно, он думает то же самое.

Вдруг ослепительная вспышка заставляет сомневаться – не взорвалась ли перед глазами звезда? Меня швыряет в песок. Я пытаюсь сориентироваться, но яркий свет сменяется плотной тьмой. Запах табака и чернил заполняет пространство вокруг. Слепота от вспышки начинает утихать, и я вижу свои пальцы в песке. Я окутана дымом.

– Уйди, ануннаки, – произносит Ашен, звуча угрожающе. Я слышу, как меч испускает огонь, обжигая воздух вокруг.

– Я не желаю конфликта, демон, – отвечает глубокий голос. – Просто проявляю интерес.

– Интерес удовлетворен. Теперь проваливай, – говорит Ашен.

Я медленно встаю, прячась за Ашеном, с клинком наготове. Ангел стоит босиком на камне, за которым мы прятались. Ашен мимолетно смотрит на меня, в его глазах появляется тревога, и он вновь обращается к ангелу, поднимая меч.

– Значит, это правда. Оборотни создают гибридов. Вампиры спасают Жнецов. Мир живых рушится на моих глазах, – произносит ангел. Я не вижу его лица под вуалью, но в его голосе слышу насмешку, когда он поворачивается ко мне. Его модный наряд напоминает мумию в «Chanel».

Ашен отводит руку назад, стараясь прятать меня в своей тени.

– Ты знаешь о яде.

– Разумеется.

– Кто передал его оборотням?

– У меня есть некоторые предположения.

– Расскажешь?

– Нет.

Мы стоим втроем неподвижно, и в воздухе витает неловкая тишина. У меня возникает совершенно неподходящее желание начать танцевать или издавать звуки, похожие на пуки. Ангел наклоняет голову, глядя на меня, и я пытаюсь сдержать ухмылку, которая медленно появляется на моем лице.

Ангел поднимает руку в перчатке и указывает.

– Им нужна такая, как она, чтобы создать еще одного. В нашем царстве ей будет безопаснее, – произносит он.

Адский огонь вспыхивает на лезвии Ашена.

– Нет.

Ангел опускает руку. Его крылья расправляются за спиной, и он будто становится еще выше.

– Как хочешь, демон. Это станет твоей гибелью, – произносит он. Внезапно с яркой вспышкой света его крылья прижимаются к телу и с огромной силой хлопают. Я падаю на колени, когда ангел взмывает в небо.

– Ебучий ублюдский выродок, – произносит Ашен, сплевывая кровь на песок. – Ненавижу, блять, когда они так делают.

Я продолжаю сидеть на коленях, прижимая ладонь к щеке. Она влажная от густой черной крови, которая окрашивает песок подо мной. Боль приходит с опозданием, но сейчас она бьет наповал, и мне сложно отдышаться.

– Все в порядке, вампирша? – спрашивает Ашен, кладя руку мне на плечо. Я киваю, но это не убеждает ни его, ни меня.

В следующую секунду Ашен встает на колени передо мной, аккуратно убираю мою руку от лица.

– Черт возьми, – шепчет он. Срывает пиджак с плеч и прижимает ее к моей изорванной коже. – «В нашем царстве ей будет безопаснее»! Он тут пробыл всего две минуты, а уже разорвал пол-лица.

Я вопросительно смотрю на него.

– Да, это действительно плохо.

Я кое-как улыбаюсь и начинаю медленно открывать и закрывать пальцы, прося о ручке. Ашен только закатывает глаза.

– Серьезно? – с сарказмом спрашивает он, хотя я пытаюсь смотреть на него невинными глазами и пишу в блокноте.

«Как ты думаешь, я могу поймать сальмонеллы?»

– Нет.

«А как насчет кишечной палочки?»

– Нет.

«Бешенство?»

– Возможно...

«Нет-нет, только не ангельское бешенство. Это ХУЖЕ всего!»

Ашен пытается улыбнуться, но тут же отдергивает пиджак от моих ран. В его глазах появляется тьма, а зрачки вспыхивают пламенем.

– Быстро не заживает. У тебя есть еще кровь в термосе? – спрашивает он, вновь прижимая ткань к моему лицу. Запах напоминает о нем и, хоть это не убирает боль, дает некоторое успокоение.

«Немного».

– Хватит?

«Я не знаю. Насколько все серьезно?»

– До кости. Их перья как ножи. Повреждений много.

Я вздыхаю и смотрю в сторону пирамиды. Интересно, как работает их портал, похоже ли он на котлы, которые используют Жнецы? Но мне вовсе не хочется это выяснять. Было бы удобно, если бы один котел оказался рядом. Теперь мне хочется вернуться в Царство Теней. Даже огонь в котле уже не кажется таким плохим.

– Возьми мою кровь, – говорит Ашен, его голос теплый и насыщенный, как первые лучи солнца, касающиеся этой древней земли. Я смотрю ему в глаза, он проникает в мою душу, словно пытаясь дотянуться до самого сердца. Дыхание перехватывает. Слезы подступают, и я медленно качаю головой. Я не причиню ему вреда, и знаю, что мой яд не повредит ему, как оборотням. Меня поражает само предложение. Он может стать моим карателем, а сейчас он закатывает рукав и протягивает запястье. – Все хорошо. Я знаю, ты возьмешь лишь столько, сколько нужно. Давай.

Я внимательно смотрю на сеть вен под кожей, ощущая пульс, словно он во мне. Слышу биение сердца, движение крови через клапаны и артерии.

– Давай, Лу. Все хорошо. Просто поверь мне.

Вновь встречаюсь с его взглядом и читаю в нем неподдельную искренность. Смотрю на его руку, и мои клыки выдвигаются. Яд окутывает язык сладкой горечью. Одной рукой беру его пальцы, он сжимает мои, другой держу за локоть.

«Спасибо», – тихо шепчу без звука. Чувствую, как слеза медленно скатывается к уголку глаза. Большой палец Ашена нежно гладит тыльную сторону моей руки, даря утешение. Я закрываю глаза и мягко прижимаю губы к его запястью. Делаю глубокий вдох. Слегка целую в знак благодарности, прежде чем вонзить клыки.

Кровь, горячая и насыщенная, наполняет рот. Я никогда не испытывала такого вкуса раньше. Сладость нежная, но не чрезмерная. Пряная, но не жжет. Ашен остается неподвижен, пока я втягиваю его кровь, наслаждаясь звуком и ощущением потока из его тела в свое. Когда чувствую, что раны на лице начинают затягиваться, замедляюсь, чтобы отпустить. Отодвигаюсь, кладу ладонь на ранку, и мы сидим неподвижно друг перед другом, лишь тяжело дыша.

Когда кровотечение с наших ран замедляется, Ашен встает и поднимает меня вместе с собой. Он выворачивает черный пиджак наизнанку и набрасывает мне на плечи, чтобы скрыть темные пятна, проступившие на моей рубашке.

– Лучше? – спрашивает он.

Я киваю и нежно касаюсь щеки – все еще чувствую боль, но рана уже затягивается.

«Спасибо», – шепчу беззвучно.

Ашен берет меня за подбородок и приподнимает лицо к солнцу, чтобы осмотреть зажившую кожу. На губах появляется легкая улыбка, когда он смотрит на заживающую кожу. Даже в этой улыбке я вижу облегчение и гордость.

Наши взгляды встречаются. Его большой теплый палец ласково касается моей челюсти, скользя к краешку губ. Сердце бешено колотится, тянет меня к нему, и тело поддается этому притяжению. Его кровь будто взывает в моих жилах.

Часть меня так сильно хочет наклониться и коснуться губами Ашена. Я хочу почувствовать жар его дыхания на коже. Мечтаю запомнить его черты лица прикосновениями пальцев. Но страх сдерживает меня, словно порыв ветра.

Я сглатываю комок в горле. Пальцами обвиваю его запястье, медленно опускаю его руку со своего лица. Делаю шаг назад, еще раз смотрю на Ашена и отворачиваюсь. Сердце бьется бешено, эхом отдается в ушах. Оно не знает, что я стараюсь его защитить.

Молча идем обратно к Серапеуму, забрав термос аптекаря и направляемся к нашим мотоциклам. К тому времени, как я надеваю шлем, рана лишь розовыми полосами проступает на коже. Мы трогаемся в путь, я следую за красными фарами мотоцикла Ашена сквозь утреннее движение машин.

«Asallah libakkunu», – снова и снова прокручиваю в мыслях по дороге обратно в Каир, повторяя слова заклинания. Я повелеваю твоим сердцем. Но боюсь, что мое уже сдалось.

ГЛАВА 23

Я сижу на скамейке в тени двора и переписываюсь с Эдией, пока Жнец ходит по дому в поисках одежды. Мы общаемся эмодзи, чтобы я не раскрывала свое местонахождение, но она понимает – со мной все хорошо.

Я отправляю ей сердце.

Она присылает череп с вопросом.

Я – лицо, закрытое рукой.

Она – дьявольский смайлик.

Я – закатывающие глаза.

Она – баклажан и кота.

– Нашел это, – неожиданно говорит Ашен, и я вздрагиваю, чуть не роняя телефон на каменный пол, но неуклюже ловлю его. Жнец протягивает черное платье, и я беру его, стараясь не испачкать своей грязной одеждой. Он переоделся в черные джинсы и темно-синюю рубашку – не такую строгую, как раньше, но все еще идеально сидящую по фигуре.

«Спасибо», – шепчу беззвучно, отворачиваясь. После случившегося в Саккаре у меня на душе странное чувство. Не только из-за ангела, который казался слишком любопытным и осведомленным о нашей тайне, но и из-за Ашена.

В его крови скрыта огромная сила и многовековая история. Это словно колодец тайн, который я могу почувствовать, но не могу увидеть или услышать. Его сущность все еще струится во мне, и хоть это едва заметно, я ощущаю его как искрящийся поток в своих жилах.

Ашен отворачивается, и я переодеваюсь прямо во дворе. Платье довольно милое, и я не могу представить, чтобы Жнец носил что-то подобное. Помимо темного цвета, оно совершенно не в их стиле. Мягкий хлопок едва касается колен, лиф облегающий, но не стесняющий движений. По вырезу и по бретелькам-голубям тянутся золотые бусины. Я снимаю бюстгальтер – белое кружево уже испачкано и совсем не подходит под такой вырез. Кладу его сверху на одежду – пусть Ашену будет неловко.

Он молчит, пока я завязываю пояс сзади и иду мимо него к фонтану, набираю в ладони воду и обрызгиваю лицо. Темные капли крови падают на мозаичный пол и быстро смываются.

– Когда вернемся в Царство Теней, уже будет ночь, – говорит Ашен. Он старается выглядеть спокойно, бросая мой бюстгальтер и рубашку в котел, где они мгновенно исчезают в огне, но я замечаю, как он сглатывает, глядя на меня. Привлечение и уничтожение.

Джинсы еще целы, поэтому он протягивает их вместе с моим дневником и ручкой.

Пишу: «Вот это ты даешь – сжигаешь лифчик».

– Я продвинутый Жнец, – отвечает он, и его сухой тон вызывает у меня еще более широкую улыбку.

«Да, я это поняла, когда ты сказал, что Энди Картрайт хочет стать мои избранником».

Улыбка медленно исчезает с моих губ, когда его лицо становится мрачным и угрожающим. В глазах Ашена вспыхивает яркое пламя, но он отводит взгляд то на фонтан, то на пол, то на котел. В общем, куда угодно, только не на меня.

– Пойдем, – говорит он. Черный дым клубится внизу и поднимается вверх, обвивая ноги. Ашен протягивает руку, прежде чем ее полностью окутывает туман, но не смотрит мне в глаза. Я подаю руку и иду за ним к котлу.

Паника все еще нарастает внутри, голоса из деревни звучат в ушах, сердце бьется все быстрее, дыхание сбивается. Я прикрываю уши, и Ашен крепко обнимает меня. Объятия кажутся сильнее, чем раньше, и когда мы оказываемся по ту сторону, я восстанавливаю дыхание и понимаю, что он не хочет отпускать меня. Но отпускает – и весь путь до своей комнаты не поднимает взгляд.

Когда мы приходим, Ашен ненадолго уходит за едой, возвращается с бутылкой вина и двумя бокалами. Мы долго сидим молча, изучая книги из библиотеки. Он дал мне книгу об оборотнях, а сам держит книгу о вампирах.

Я читаю о предках Семена в России. Ничего удивительного – он первородный, проливал кровь, чтобы обрести власть. Оборотни хоть и бессмертны, но часто гибнут в жестоких драках между собой. Семен необычен – он древнее большинства. Первые упоминания о нем относятся к моему времени, еще до римлян и греков, когда шумеры правили в долине Тигра и Евфрата.

Я тянусь за бокалом вина на столике рядом с креслом. Этот день меня вымотал, хотя кровь Ашена все еще пульсирует в моих венах. Когда я поднимаю взгляд, он внимательно смотрит на меня со своего кресла, книга лежит у него на коленях, он сидит так же, как и прошлой ночью.

«Что?» – пишу я, поворачивая блокнот на столе, чтобы он мог прочитать.

– Ангел сказал, что оборотням нужна такая, как ты. Как думаешь, что он имел в виду?

«Не знаю. Кто-то крутой и классный?»

– Нет, не думаю.

«Может, кто-то с ангельским бешенством?»

– И это тоже нет.

Похоже, шутками я не добьюсь ничего. С тех пор как я упомянула Энди Картрайта, Ашен стал мрачным и серьезным, так что пора сменить подход.

«Ты, кажется, многое знаешь, так почему бы ТЕБЕ не рассказать МНЕ?»

Ашен вздыхает, закрывает книгу и кладет ее на столик, потом делает долгий глоток вина и убирает бокал.

– Ты явно из древних. Ты не знаешь, кто твой создатель.

«И что с того? Спасибо, что напомнил, какая я старуха».

– Все вампиры знают, кто их создатель.

«Я не такая, как все вампиры», – пишу я, поворачивая записку к нему и бросая смертоносный взгляд, когда он смотрит на меня. Он наклоняется вперед, будто провоцируя.

– Именно об этом я и говорю.

Я вскакиваю с кресла, будто оно горит, хотя идти мне некуда. Черт с ним, посижу в ванной, если придется. Спрячусь там, пока не придумаю, как сбежать, словно герой «Побега из Шоушенка» – смоюсь в унитаз и обрету свободу. Ашен упорно копается в моей истории, и я знала, знала, что рано или поздно он начнет рыть глубже. Я обманывала себя, верила, что он заботится обо мне и оставит это.

Ошибалась.

Я смахиваю ручку и блокнот со стола и уже направляюсь к ванной, когда Ашен хватает меня за руку.

– Почему ты не хочешь мне рассказать? Что тебя так пугает? Почему не можешь сказать, кто ты и откуда? – спрашивает он, отпуская меня, когда я резко вырываю руку.

Я яростно царапаю ручкой по чистой странице, почти протыкая ее.

«Ты, блять, серьезно?»

Мне так хочется высказаться. Одно-два слова объяснили бы все. Все бы обрело смысл для Ашена. Он бы наконец понял. И тут же выскочил бы из комнаты, чтобы найти свою сестру, или Коула, которому нужны убийства, или вообще кого угодно, кто взял бы на себя жатву вместо него. Но я сжимаю губы и бросаю ему самый убийственный взгляд на свете. В глубине души зарыты обида, злость и боль. В глазах жжет от гневных слез.

Черт, НЕНАВИЖУ, когда так происходит.

Я сглатываю ком в горле и смотрю на дрожащий лист в руках.

«Чем меньше ты знаешь обо мне, тем меньше вероятность, что однажды меня привяжут к твоим дверям, заставят тянуть карету или я останусь бродить призраком в этой библиотеке. В ЕБУЧЕЙ библиотеке, где ты вознесешь мое имя под своим, как еще одно великое убийство во славу Дома Урбигу на отполированной мраморной плите. Потом забудешь, почему меня вообще забрали на жатву. Забудешь, кто я и что могла бы значить для тебя. Я стану очередным призраком, либо выполняющим твои приказы, либо воющим в тумане, либо жалким подобием ползуна. Так что нахер все это, Жнец. НАХЕР».

Я рву страницу из блокнота и шлепаю ею Ашену прямо на грудь, не дожидаясь, когда он прочитает. Толкаю его в сторону, обхожу кровать и сажусь на край, швыряя блокнот на эти чертовы роскошные простыни, которые я хотела бы ненавидеть, но не могу. Они слишком прекрасны.

Я прижимаю ладони к глазам и пытаюсь проглотить ком, который с каждым вдохом становится все больше. Решаю, что больше не смогу сидеть на этих дебильных простынях, и вырываюсь из постели, врезаясь лицом в грудь Жнеца. Он ловит мои руки и, не спеша, поворачивает меня от кровати, прижимая к стене спиной. По его хватке ясно: я могла бы вырваться, и он бы отпустил. Но я не хочу. И не хочу разбираться, почему.

– Ты не просто язвительная вампирша, ты еще и чересчур драматичная, – говорит Ашен, его глаза горят огнем. Запах табака, мяты и чернил наполняет воздух. Хочется зашипеть ему прямо в лицо, но когда он смотрит на мои губы, я вижу нечто большее, чем просто раздражение. – Ты прячешься в том странном городке. Не хочешь, чтобы я знал, где твой клан. Думаешь, я не догадался, что ты, наверное, что-то натворила, за что тебя могут наказать? Разве не приходило в голову, почему я никогда не трогал тебя? Что я пытался тебя защитить?

Хах. Он, наверное, думает, что я выдала людям тайну о вампирах, и теперь в бегах. Но между тем, чтобы рассказать смертным о вампирах и убить долбанного Жнеца – огромная разница.

И «защитить» он сказал? Преувеличивает. Хотя, честно говоря, у него особо выбора и нет, кроме как изображать дружелюбие.

Я вырываю руку с излишней силой, и Ашен закатывает глаза. Тыкаю пальцем в его грудь, надеясь, что там еще болит, потом касаюсь татуировки на его руке. Провожу большим пальцем по своему горлу, а затем тычу в его лицо, пока он не отодвигает мою руку.

– Да, твое заклинание мешает мне убить тебя, но мы оба знаем, что я всегда мог привлечь другого Жнеца. Любой из них с удовольствием вытащил бы тайны у светлой души, пока не нашел бы преступление, достойное расплаты. Моя сестра – больше всех захотела бы.

Мой пыл ослабевает, когда Ашен раскалывает мои страхи и выводит их на свет. Мы смотрим друг другу в глаза, моя другая рука все еще теплая в его крепком захвате. Сердце бьется яростно, как дикая птица в клетке, бросаясь от одного прута к другому. Я пытаюсь удержать острый вампирский взгляд, но он постепенно слабеет. Ашен немного наклоняется, не сводя глаза с моих.

– Хочешь знать, почему я тебя предупредил о драке в Сэнфорде?

Я сглатываю и слегка киваю.

– Потому что ты меня удивила. Ты заинтересовала меня. Ты оказалась не такой, как я ожидал. И то, что ты могла погибнуть в этой грязной улочке ничтожного городка казалось не просто пустой потерей... это было... неправильно. Казалось, будто что-то незаменимое вот-вот исчезнет. Казалось, я нашел нечто достойное спасения – хоть и не понимал, зачем.

Каждый удар сердца отдается взрывом в груди. Воздух застревает в легких. Мы молчаливо смотрим друг на друга, не двигаемся. Борьба, что бушует во мне, тает с каждой секундой. Я отпускаю руку, захваченную Ашеном, и его ладонь скользит вниз, касаясь моей. Наши пальцы переплетаются, он медленно и осторожно прижимает наши руки к стене, не отводя взгляда. Я слышу гул крови в его грудной клетке, когда он подходит еще ближе. Как между нами еще может быть пространство – не знаю, и каждое касание его тела сжигает меня.

– Да, ты язвительная и драматичная, но еще ты храбрая. Ты боишься, но бросаешь вызов этому месту. Бросаешь вызов мне, – его теплое дыхание ласкает мои губы. Другую руку он кладет мне на талию, и меня обдает пламенем до костей. Я закрываю глаза, с нерешительностью пытаюсь успокоить клубок желания, извивающийся у меня в животе. Когда открываю глаза, вижу в его взгляде пылающий огонь – пылающий, страстный и горячий. – Ты словно ветер или море, ты стихия природы. Ты боялась меня, но все же… разрушая мои стены, оставляешь беззащитным.

Я делаю прерывистый вдох, чувствуя, как взгляд Ашена устремляется к моим слегка приоткрытым губам. С каждым неглубоким вдохом я приближаюсь, наши дыхания смешиваются, губы почти соприкасаются. Его рука скользит по ребрам, словно изучает каждую кость. И наконец я понимаю, как давно ждала этого момента – услышать о его чувствах, признать это самой и поцеловать.

– Стихия, – шепчет он и резко поворачивает лицо в сторону за мгновение до соприкосновения наших губ.

Сти... что?

Что, блять?

У меня изо рта воняет? Из-за фангрии? Или из-за перегара?

О боже, мне кажется, я сейчас умерла пять тысяч раз за одну секунду.

– Стихия, – повторяет Ашен, в глазах его озарение явно не связано с моим дыханием. Немного успокаивает, что его прикосновение все еще ощущается, а наши лица остаются близко друг к другу. Но более того, я испытываю раздражение, которое является тонкой завесой нездорового беспокойства.

Я стараюсь дать понять ему, что думаю.

«Что за хрень?» – шепчу беззвучно, наклоняю голову, ловлю его ускользающий взгляд.

– Вот что нам не хватает. Не только оборотни используют вампиров для создания гибридов. Ведьмы тоже вовлечены. Возможно, даже люди.

«Что за хрень?» – повторяю я, качая головой в недоумении.

– Мне нужно сходить в библиотеку, – говорит Ашен, отпуская мою руку и отворачиваясь, погружаясь в мысли, которые точно не касаются меня.

Что за хрень?

Я хочу закричать это вслух. Мои руки парят в воздухе, словно несу на блюде весь свой спутанный разум. Просто стою, с глупым выражением лица. Ашен вдруг резко останавливается, и у меня появляется приступ паники – я же не сказала это вслух?

– Ах да, еще кое-что, – говорит он, оборачиваясь.

Всего за три шага он оказывается прямо передо мной. Его теплые ладони касаются моего лица. Его губы нежно прижимаются к моим. За пять тысяч лет не было поцелуя подобного этому.

Жгучий. Сладко-соленый. Мрачный и опасный. Опьяняющий.

Жар разливается по венам, воспламеняя каждый нерв, словно фитиль. Его губы скользят по моим, и я понимаю, что Ашен – единственное настоящее в этом мире. Наши языки встречаются, я чувствую мяту, дым и сладкий нектар яда. Знаю, что он чувствует то же, и целует меня так, будто я – эликсир его души.

Я цепляюсь за рубашку Ашена и притягиваю его к себе. Никаких игр. Никаких бегств. Обвиваю руки вокруг его шеи, он прижимает меня к стене, показывая, что хоть и собирается в эту дурацкую библиотеку призраков, каждая его мысль будет сосредоточена на одном желании – снова быть здесь, касаться моих губ.

Ашен нежно прикусывает мою нижнюю губу – такое тонкое сочетание боли и удовольствия, – а затем отстраняется, мы оба задыхаемся, не желая расставаться. Я открываю глаза и вижу, что его взгляд пристально держится на моем, словно магнитом притягивая.

– Чувствую, я тебе обязан, – говорит Ашен с хитрой улыбкой. – после того, как заставила представить спаривающихся гибридов.

Я ухмыляюсь, и он снова целует меня – медленно, глубоко, а мир словно замирает вокруг нас. Когда он отстраняется, кладет ладони мне на щеки, его взгляд становится серьезным.

«Что?» – беззвучно спрашиваю я, хмурясь.

– Оставайся здесь. Для светлой души в это время слишком опасно, даже рядом со мной. Я не задержусь, – он пронзительно смотрит мне в глаза, будто запечатлевая каждое слово. – Не выходи из комнаты. Это опасно. Я постараюсь побыстрее.

Киваю. Не знаю, что может быть ужаснее Царства Теней после всего, через что я прошла, но лучше не экспериментировать.

– Пожалуйста, Лу. Обещай мне.

Боже, ну и упрямец. Я и не хотела никуда уходить. Единственное, что я планирую сделать, это придумать креативные способы отомстить ему за то, что он обманул меня с поцелуем.

Еще раз киваю.

«Я обещаю».

Ашена это не совсем убеждает, и, учитывая то время, что мы провели вместе, я не могу сказать, что виню его.

Он запечатлевает на моих губах последний поцелуй и направляется к двери, оглядываясь через плечо, когда закрывает ее за собой. Я долго стою, прислонившись к стене, снова и снова прокручивая в голове то, что сейчас произошло, трогая пальцами свои распухшие губы.

Потом спустя пару минут сажусь на край кровати, погруженная в свои мысли. Вдруг кто-то стучится в дверь. Мое сердце начинает бешено колотиться, я тихо подхожу. Снова раздается стук, и затем голос.

– Лу, – звучит ласково. – Лу, лу, – нежно напевает голос.

Я открываю дверь. Там стоит Эмбер. На ее кулаке намотана цепь. Она дергает ее резким движением руки.

К моим ногам падает душа. Ее пустой взгляд скользит вверх по моему телу. В ее глазах я замечаю искру узнавания. Знакомая девушка, что заперта внутри, смотрит на меня.

Молпе.

Моя сестра.

ГЛАВА 24

– Наконец-то мы можем поговорить наедине, девочки, – говорит Эмбер, дергая цепь на шее Молпе. Тело сестры дергается, но разум ее где-то между настоящим и прошлым. Я надеюсь, что она чувствует себя лучше, чем кажется.

Я смотрю с Молпе на Эмбер и принимаю самый свирепый вид. Это несложно. Потому что я хочу вырвать ей горло.

– Я вижу этот злой блеск в твоих глазах, вампирша. Прежде чем у тебя появятся идеи, скажу: я знаю, где твоя другая сестра. Любимая. И я могу вернуть ее. Но без меня ты ее никогда не найдешь.

Эмбер усмехается с самодовольством и ослабляет цепь. Ее улыбка становится мягкой, словно она самое доброе создание в Царстве Теней.

– Ты поможешь мне.

Я качаю головой.

– О, да, думаю, поможешь. Если Аглаопы недостаточно, я подключу брата. Если не поможешь, расскажу всем, что он сделал.

Бросаю на нее раздраженный взгляд. Он не сделал мне ничего плохого, по крайней мере, насколько я знаю. А то, что она втягивает его в свою игру, я хочу не просто убить ее, но и воскресить, чтобы убить снова.

– Он далеко не всегда был идеальным Жнецом Теневого Царства, если ты думаешь иначе. Ты не первая его... ошибка. Спроси его про Розарию Уайр.

Я чувствую прилив ярости, поэтому вынимаю нож и сжимаю рукоять.

– Не вздумай, – говорит Эмбер, дергая за цепь и поднимая Молпе на ноги. Она использует мою сестру как щит. Я смотрю в глаза сестры – зеленые, затуманенные временем и отчаянием. Она смотрит на меня, и я чувствую ее мольбу. – Если навредишь мне, все узнают, что это ты. Ты и так должна расплачиваться за жизнь другого Жнеца.

– Чего ты хочешь? – спрашиваю, мой голос звенит, как колокольчики, мерцает, как маяк, в этом коридоре дома Урбигу.