Текст книги "Тайны соборов и пророчество великого Андайского креста"

Автор книги: Бриджес Винсент

Соавторы: Вайднер Джэй
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 38 страниц)

_{Ил. 2.8. Амнаэль – сложное ангелоподобное существо, сочетающее в себе черты солнца, луны и звезд, то есть атрибуты древнеегипетских богов Амона, Хонсу и Нут. (Рисунок Дарлена, воспроизводящий образы из Карнакского храма в Луксоре.)}

Не проще ли согласиться с тем, что ангела действительно зовут Амнэль, или ангел Амон. «Амон» значит «сокровенный», и ему созвучно имя египетского бога солнца – Амона-Ра. Это совпадение обретает глубокий смысл благодаря уцелевшему фрагменту древнеегипетской росписи. Имя ангела указывает нам на еще одно божество, необходимое, чтобы составилась божественная триада древних Небожителей. Итак, Исида выведала тайну алхимии у сложного ангелоподобного существа, сочетающего в себе атрибуты звезды (богини неба Нут), луны (бог Хонсу) и солнца (бог Амон-Pa). Мы уже видели эту триаду на пьедестале Андайского Креста.

Еврейский алфавит дает нам ключ к постижению сущности многосоставного существа, именуемого Амнаэль. Вычислив гематрию его имени, мы получаем число 123, которому соответствует трехсоставное имя Бога: АНН, YHVH, ELOHIM. Как показано на иллюстрации 2.9, эти три имени связаны с тремя верхними сефиротна Древе Жизни – Кетер, Чохма и Бина. Если мы разделим имя пополам на Амни аалъ,то получим числа 91 и 32. Оба они имеют отношение к Древу Жизни в целом: 32 – соответствует числу всех путей и сефиротна Древе Жизни, а 91 – соответствует гематрии еврейского слова amen, АМН, и слова «три» – AYLN.

_{Ил. 2.9 Трехчастное имя Бога соответствует трем верхним сефиротамна Древе Жизни.}

Ангел Амнаэль, будучи многосоставным существом, возможно, воплощает в себе сумму всех знаний, существующих в рамках эзотерических традиций. Но прежде чем этот ангел доверил тайну алхимии Исиде, он потребовал от нее великих клятв. Первая клятва основана на описании творения Куба Пространства. Как мы увидим, в древних оккультно-эзотерических текстах Куб Пространства служит матрицей Вселенной, которая организуется и получает геометрические формы при помощи двадцати двух букв еврейского алфавита [22]22
  Интересно, что святая святых в Соломоновом Храме в Иерусалиме, согласно реконструкции современных исследователей, имела форму куба. (Прим. пер.)


[Закрыть]. Затем могущественный ангел говорит: «Заклинаю тебя именем Гермеса и Анубиса, воем Керкороса и Дракона-Стража; заклинаю тебя именем ладьи и перевозчика, Ахаронта (Харона); заклинаю тебя именем трех священных предметов, хлыстом и мечом».

Гермес и Анубис не кажутся столь загадочными. Гермесу соответствует Тот, или Тегути, – божество, покровительствующее науке и магии, а Анубис – бог с головой шакала – связан с миром умерших и похоронными ритуалами. Эти два божества будут председательствовать во время Суда при конце мира. «Вой Керкороса» ассоциируется с Церерой, или Деметрой [23]23
  Деметра – богиня плодородия и земледелия в Древней Греции, мать умирающей и воскресающей Персифоны. Деметре присущи рудименты хтонического культа плодородия, сказывающиеся в культе гневающейся и мстящей Деметры эринии. В Фигалее почиталось деревянное изображение Деметры Мелайны («Черной»). Деметре и Персифоне соответствуют римские богини Церера и Либера. (Прим. пер.)


[Закрыть]эринией, наделенной мордой собаки, – с валькирией греческих мифов. Керзначит «страх» или «злоба», а корослегко трансформируется в «кросс», то есть «крест». Это значит, что данная клятва представляет собой заклинание «злым крестом» и «Драконом-Стра-жем». Ладья и перевозчик – это, соответственно, «транспортное средство» и «провожатый», а «три священных предмета» наряду с хлыстом и мечом свидетельствуют о масонском посвящении. Хлыст – это один из царских скипетров, так называемый нехаха, который, как указывает Шваллер де Любиц, представляет собой алхимический символ трехчастного потока бытия.

После этой клятвы, или посвящения, великое существо открывает Исиде тайну: «Природу может победить только природа». Впоследствии Исида продемонстрировала это Гору посредством материального процесса. Трансмутация прошла успешно, и Исида получила «снадобье, эликсир вдовы». На основании этой последовательной картины откровения, проявления и трансмутации нам становится понятным, что алхимическая тайна имеет троякий характер, или, вернее сказать, в ней существуют три преображения в одном. Внутренняя трансмутация, Откровение, включает в себя очищение цереброспинальных (спинно-мозговых) энергий и жидкостей для того, чтобы удалось поглотить и передать ДНК как можно больше света. В фрагменте Исиды эту энергию символизирует сексуальная составляющая. Другая трансмутация, Проявление, представляет собой способность использовать эти энергии, чтобы воздействовать на трансмутации физических состояний, включая элементы (стихии). Третья трансмутация – это качественная характеристика самого времени: от мрака Железного века до сияния Золотого века. Необходимо помнить, что Исида не могла начать процесс трансмутации до тех пор, пока звезды не оказались в соответствующих точках: это показывает, что время и датировка имеют исключительно важное значение. Все три эти трансмутации являются аспектами одного и того же процесса: «что вверху, то и внизу», как сказано на Изумрудной табличке, и взаимосвязано между собой «метафорой света».

Превращение и трансцендентность

Итак, теперь мы подготовлены к восприятию природы трансмутации, лежащей в основе алхимии. Это не только трансмутация, включающая в себя индивидуальное или локальное воздействие на наше окружение, но и глобальная, универсальная трансмутация, затрагивающая природу времени и его качественные характеристики и делающая это совершенно особым образом. Наиболее ранние алхимические тексты подтверждают реальность подобной перспективы. Большая часть этой тайны касается времени, и притом не просто исчисления времени в астрологии, но времени в космологическом смысле.

По мере того как алхимический мем передавался из века в век различными тайными обществами, такими, как Сообщество Сына Вдовы, целостная информация дробилась на отдельные фрагменты. Таким образом, многие посвященные обретали знание лишь внутренних и трансформативных процессов, не обладая пониманием того, как эти элементы соотносились со всем объемом античной науки. Подобное отсутствие космологического компонента означает, что, когда адептам все же удавалось достичь успеха (т. е. превращения), это происходило случайно и без всякой гарантии возможности повторения достигнутого результата. Наиболее тщательно охраняемой тайной была тайна времени и его тайных свойств. Тайной тайн в рамках гностической премудрости было знание о начале и конце «времени». Это и есть откровение, преображающее таинство, проявляющееся в акте трансмутации.

Алхимия как искусство трансмутаций основана в первую очередь на понимании сущности единого поля материи, энергии и информации – поля, включающего в себя целый ряд накладывающихся друг на друга превращений, которое наглядно показывает тождественность всех этих трех компонентов, входящих в его состав. Ключом ко всем этим трансформациям является способность устанавливать контакт – то есть обмениваться информацией – непосредственно с самой материей. Me-ханизм подобного контакта – не что иное, как выделение и поглощение протонов. Свет и, в частности, видимый свет может инициировать особые химические реакции, и на органическом уровне это способно вызывать весьма ощутимые последствия, например, «включать» процесс фотосинтеза, в рамках которого световая энергия используется для создания протеинов и сахаров.

За последние двадцать лет разные микробиологи постулировали и экспериментально доказали, что все живые клетки излучают очень слабые фотонные импульсы, создаваемые ДНК каждой клетки. Подобные импульсы носят достаточно регулярный характер, и их можно рассматривать как особую форму материального света, что позволило некоторым исследователям утверждать, что деятельность биофотонов представляет собой своего рода язык, то есть средство общения. Фриц-Альберт Попп в своей работе, опубликованной в 1993 г., высказал предположение, что этот механизм «указывает на существование в живых организмах [некоего] усилительного механизма, который получает информацию [и действует в соответствии с ней]. В частности, живая система сама может быть организована внутренними электромагнитными полями, способными получать, усиливать и, по-видимому, передавать электромагнитную информацию в широком диапазоне частот».

Эта идея во многом аналогична гипотезе о морфогенетических полях, впервые сформулированной известным биологом Рупертом Шелдрейком. По мнению Шелдрейка, биологические существа обладают памятью, образующей особое поле вокруг каждого из них. Это поле функционирует как точная копия информации о развитии видов и отдельных особей и обладает чувствительностью к воздействиям на него как в пространстве, так и во времени. Одним из важных аспектов алхимии является способность вступать в контакты с другими морфогенетическими полями. Алхимики полагали, что минералы тоже являются живыми существами [24]24
  Ср. народное поверье о том, что камни растут и могут плакать. На юге США, в пустыне Невада, есть необычный район, в котором, как на протяжении веков замечали местные жители, небольшие камни самостоятельно перемещаются с места на место. В житиях православных святых есть упоминания о том, что некоторые камни даже обладали способностью… плавать (житие св. Антония Римлянина). Таким образом, камни издревле воспринимались как некая мистическая субстанция, не всегда и не во всем подвластная законам физики и материального мира. (Прим. пер.)


[Закрыть]и, следовательно, обладают аурой, которая действует во многом как морфогенетические поля.

Подобные трансформативные контакты достигались различными способами, в зависимости от уровня посвящения адепта. Успех в деле создания «философского камня» гарантировал успех всего процесса в целом. В то же время «Камень Мудрецов» отнюдь не был и не считался конечным результатом алхимического процесса. Он рассматривался лишь как орудие, инструмент, необходимый для реальной завершенности процесса.

Точно так же и пресловутая первичная материявоспринималась не просто как материя, а как особое вещество, обладающее некой степенью одушевленности, достаточной для того, чтобы сохранять «заряд» памяти, необходимый для осуществления превращений. Когда эта первичная материя, эта одушевленная субстанция, запрограммирована или «заряжена» от философского камня, она обретает способностью вызывать трансмутацию. Подобная трансмутация на одном уровне представляет собой геометрическую переориентацию структуры элементов вещества, на которое она воздействует. Геометрическая структура, характерная для такой субстанции, как свинец, под влиянием морфогенетических контактов, вызванных воздействием философского камня алхимика, трансмутирует (трансформируется) в геометрическую структуру, присущую только золоту.

Могла ли алхимия космологического времени быть своего рода геометрической структурой планет и их ориентацией по отношению к неподвижным звездам? В книге «Киматика», принадлежащей перу Ханса Дженни, представлена концепция создания и изменения природных структур посредством особых звуковых волн. Дженни поместил мелкий порошок на лист материала, подвешенный напротив стереодинамика. Видеозапись этого эксперимента показала, что порошок начал складываться в различные и достаточно сложные геометрические фигуры в зависимости от уровня громкости и амплитуды звука. Когда Дженни менял частоту, порошок магическим образом трансформировался, образуя совсем иную геометрическую фигуру. Любопытно, что, как заметил Дженни, существовало некое «промежуточное» состояние, во время которого правильная геометрическая фигура превращалась в хаотическую россыпь, из которой затем возникала новая фигура.

Но это – всего лишь один уровень трансмутации в рамках алхимического процесса. Превращение затрагивает и самого алхимика, ибо его телесная субстанция поглощает энергию и информацию трансмутации. Поглощение света, выделяемого при подобной трансмутации, способно оказывать прямое воздействие на ДНК оператора через посредство длинной последовательности этапов негенетического кодирования, которую она содержит. Эта так называемая связанная ДНК, составляющая большую часть нашего генетического кода, делится на интроны и экстроны. В результате современных исследований было установлено, что экстроны представляют собой эффективные лазерные пульсары, несколько раз в секунду испускающие слабые световые импульсы. Интроны, по-видимому, считывают поступающий свет, причем даже на коже, и косвенным путем регулируют различные внутренние процессы, такие, например, как околосуточные биоритмы. Таким образом, для получения первичной материии «философского камня» необходимы изменения (трансмутации) в организме самого оператора-алхимика. Другими словами, в ходе эксперимента изменениям подвергаются и сам алхимик, и первичная материя, с которой он работает.

Это далеко не все трансмутации. Существуют и другие, в частности – изменения в структуре пространства и времени, происходящие, когда строение элементов изменяется и трансформируется в новые геометрические конфигурации. Эти изменения также оказывают влияние на общество и межличностные отношения, что обещает возможность достижения нового Золотого века. А в самом сердце этой тайны кроется возможность планетарных [25]25
  Главная идея Р. Штайнера и антропософии, популярной в начале XX в. (Прим. пер.)


[Закрыть]трансмутаций. Таким образом, конечная тайна алхимии заключается в приближающемся времени планетарной катастрофы, которая, возможно, как говорил Фулканелли, и станет концом времени.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ЭСХАТОЛОГИЯ И АСТРОНОМИЯ

_____________________________________

Наконец, в «Ave Regina» Пресвятая Дева определенно именуется корнем (salve radix), чтобы показать, что Она – принцип и начало всех вещей.

«Радуйся, корень, чрез который воссиял Свет всему миру».

В этой связи Нотр-Дам в Париже (собор Парижской Богоматери), эта церковь философов, бесспорно являет собой один из наиболее совершенных образцов, и, как сказал Виктор Гюго, «самый утешительный итог герметических наук..»

«Тайна соборов»

ГЛАВА ТРЕТЬЯ
ГНОСТИЧЕСКАЯ ЭСХАТОЛОГИЯ

_____________________________________

Возвращение гностицизма: Исида и Мария – алхимики

В едва ли не самом раннем тексте по алхимии, «Пророчица Исида», мы находим отзвук сокровенной древней науки. В основе этой науки лежит нечто, что мы обычно называем алхимией. Алхимия – это производное и плод интеллектуального и духовного фермента, «закваски», сложившейся в Александрии в первые три века н. э. [26]26
  Упоминания об алхимических операциях фигурируют в древнем загадочном апокрифе – книге Еноха, списки которой, найденные среди свитков Мертвого моря, датируются II в. до н. э., а сам текст восходит к глубокой древности. В книге Еноха сказано, что плавить и обрабатывать металлы людей научил один из падших ангелов. В дальнейшем христианское таинство пресуществления хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы стало интерпретироваться некоторыми гностическими школами как алхимическое действо высшего сакрального статуса. (Прим. пер.)


[Закрыть]Претерпев некоторое развитие, она стала составной частью традиции гностицизма, противопоставлявшего себя ортодоксальному и апостольскому христианству.

Слово « гностика» представляет собой производное от греческого « гнозис», что означает «знание». В духовном смысле гнозис представляет собой непосредственный мистический опыт общения с Божественным началом, и такой опыт является исключительной сферой интереса многих мистериальных религий. Действительно, раннее христианство первоначально возникло и оформилось как своего рода иудейская мистериальная школа. Иудеи в античном мире пользовались репутацией народа, обладавшего магическими познаниями, и это способствовало быстрому распространению христианства. В том же Египте христианство было воспринято как новый вариант древних религиозных представлений об Исиде и Горе, существовавших в Древнем мире вот уже более двух тысячелетий.

Как мы видим во фрагменте «Пророчица Исида», гностические идеи и среди них – алхимия [27]27
  Термин «алхимия» происходит от арабского «аль-Хем», что буквально означает Египет. Кем (или Хем) – древнее самоназвание Египта, означающее «красная земля». (Прим. пер.)


[Закрыть]развивались практически одновременно и параллельно с христианством [28]28
  Показательно, что систематизаторы алхимических учений Зосим Панополитанский (IV в.) и Олимпиодор (IV в.) были современниками отцов первых Вселенских соборов. А один византийский алхимик VI–VII вв. так и остался в истории под псевдонимом Христианин. Цель алхимии – как бы второе сотворение космоса из хаоса и одновременно второе искупление космоса. Считалось, что алхимик, выступая в роли Искупителя и Спасителя, был властен даровать падшему золоту силой тинктуры (сакрального раствора) новую душу. Эту тинктуру греческие адепты алхимии называли «крещальный дух». Таким образом, алхимический акт выступал в роли не только аналога евхаристии, но и аналога таинства крещения. Вообще параллели между языком алхимиков и богословов заходили очень далеко, вызывая резкую реакцию со стороны христиан. Любопытно, что алхимики, обладавшие громадными потенциями, считались не только врачевателями, но и «мастерами нетления», то есть искусными мумификаторами. Излишне говорить, сколь важную роль играл культ мумий в Египте и культ мощей в христианстве, и сколь часты упоминания о воскрешении мертвых в житиях святых и даже Евангелиях. Кстати, главный материальный плод усилий алхимиков – золото – фигурирует в новозаветных текстах как символ мученичества: «дабы испытанная вера ваша оказалась драгоценнее гибнущего, хотя и огнем испытанного золота» (I Петра, 1, 7). А в житии знаменитого христианского святого IV в. Спиридона Тримифунтского – чудотворца приведены два эпизода, весьма напоминающие практику алхимиков высшего посвящения. В одном из них святой превращает змею в золото, а затем возвращает ее в прежнее состояние. Другой пример еще более поразителен. Во время споров о Единстве Ипостасей Бога в Святой Троице Спиридон в доказательство правоты этого догмата взял в руку плинфу (византийский кирпич) и с молитвой крепко сжал его. И, как символ трех природ, из кирпича блеснул огонь, истекла вода и упала глина. (Прим. пер.)


[Закрыть]. Наиболее ранняя версия Изумрудной таблички, краткого руководства по магии и алхимии, относящейся к II в. до н. э. (см. Приложение В), была найдена в могиле своего неведомого владельца в Фивах, что в Верхнем Египте. Она представляет собой фрагмент чисто «гностического» магического текста. Алхимия является весьма специфическим направлением естественных наук древности, предполагающим тройную трансмутацию. В широком смысле гностицизм – это отражение картины мира, допускающей и предполагающей подобные трансмутации.

Алхимические тексты всех времен и народов являются исключительно важными компонентами процесса развития алхимии, но они не связывают напрямую алхимию и эсхатологию, то есть учение о конце света. Таким образом, эта связь вытекает из их контекста и подтекста, той эпохи, в которой развились сами представления об алхимии. И лишь Фулканелли дерзнул выдать тайну: гностики прежних времен были алхимиками, а алхимики – это всегда гностики.

В основе гностицизма как учения лежит представление о конце света. Еще до того, как христианство предложило свою, принципиально новую мифологию, гностицизм разработал собственную уникальную эсхатологическую модель. В известном смысле гностики, как и современные христианские фундаменталисты, с нетерпением ожидают конца света.

Практически в каждой культуре существуют свои собственные версии мифа о всемирной катастрофе. Сопоставив друг с другом подобные мифы и предания, можно выявить сходные мотивы вселенского катаклизма в столь далеких и разных культурах, как культуры эскимосов Сибири, аборигенов Австралии, друидов Ирландии и племен шумаш в Северной Америке. Во многих традициях подобная катастрофа осмысляется как уход человека из мира Золотого века. В некоторых верованиях такой катаклизм воспринимается как кара богов за злодеяния и нечестие людей. Излюбленную гностиками смесь персидского зороастризма, иудейской эсхатологии и египетской космологии с изрядной долей древнегреческой философии вполне можно считать попыткой дать сводный синтез всех древних преданий о катаклизмах и свести их в некую универсальную апокалипсическую модель.

Помня о том, что ярлык «гностицизм» накрывает собой огромное множество самых разных и часто противоречащих друг другу систем религиозных представлений, можно попытаться «рассортировать» этот спиритуалистический калейдоскоп и обратиться к рассмотрению основ собственно гностической космологии, ее ядра. Базовые постулаты гностицизма включают в себя добрых и злых божеств, и в основе своей это радикальная дуалистическая система. Реальной движущей силой философии гностицизма является намеренно усложненный и, так сказать, экспериментальный вариант представлений о конце света.

Согласно одному из гностических мифов, при сотворении мира дух Света был заключен в темницу силами Тьмы. Этот свет, являвший собой эманацию Божественной сущности, был заключен в человеческие тела в виде отдельных искр света, которыми и являются наши души. Гностические секты были убеждены, что цель человеческой жизни – пройти тот же путь в обратном направлении, совершить трудное путешествие индивидуальной искры Божественного Света назад, к воссоединению с Первозданным Светом путем искупления и спасения. По мнению гностиков, мир и вся его история – это создания злобного Демиурга [29]29
  Демиург (от греч. букв, «ремесленник») – в эзотерических системах, у Платона и Плотина – творец материального мира, сформировавший его из некой праматерии. В эзотерической этике – источник зла и бед. Поскольку функции Демиурга совпадают с ролью Христа в творении согласно христианскому Символу веры («Им же вся быша»), в резко негативной оценке Демиурга у гностиков в при-кровенной форме присутствует их антихристианская позиция. Кстати, Христос в ипостаси человека был плотником (от греч. «тектон», что означает «строитель»), то есть ремесленником, что еще более усиливает параллель между Ним и Демиургом гностиков. (Прим. пер.)


[Закрыть].

Этот Демиург – ложный бог, или злое начало, создавшее этот мир в качестве клетки для душ – частиц Божественного света.

После того как душа достигает спасения, она возвращается к источнику Божественного Света, который медленно, по мере возвращения в него все большего и большего числа душ, восстанавливает свою целостность. Впоследствии, когда все души вернутся к этому истоку, материальная Вселенная, достигнув своей полноты без Света, переступит грань конца и погибнет. Учитывая представления современной биологии об излучении света и способностях спирали ДНК в качестве носителя информации, а также применение этих знаний для построения голографической картины мира, описанной гностиками, подобная эсхатология света приобретает все большее «научное» значение. В этом смысле мы можем рассматривать ДНК как крошечные фрагменты такой голограммы, содержащие информацию о целом, ограниченную самой материей, которую они должны одушевлять, чтобы вернуться к Вселенскому Свету.

Таким образом, эта «эсхатология Света», представляющая собой некий синтез древнеегипетских, персидских и иудейских элементов, может рассматриваться в качестве универсальной первоосновы для многочисленных гностических традиций. К числу этих традиций относилась и новая мессианистическая форма иудаизма, впоследствии трансформировавшаяся в христианство.

Действительно, гностические секты свято верили, что именно они обладают сокровенным знанием об истинной природе Христа. Большинство из их адептов не верили в Христа как реального человека из плоти и крови, который страдал и умер на кресте. Для гностиков Христос был божественным вестником, существом ангелоподобного плана, принявшим облик человека. Он был послан, чтобы поведать людям тайные знания о пути возвращения к Свету, избавления из этого мира тьмы. В этом смысле понятно, что возвращение (Второе Пришествие) Христа, по мысли гностиков, будет не материальным, а духовным. Воскресение для них было метафорой духовного триумфа над смертью и поэтому считалось доступным для каждого.

Убежденность гностиков в необходимости прямого опыта спасения, индивидуально-личностного возвращения в Свет резко контрастировала с господствующими взглядами ортодоксальной церкви, согласно которым только апостолы, которым Иисус явился после Воскресения, имели дар принимать и передавать духовную власть. Гностики, так сказать, решили повысить ставки, провозгласив Марию Магдалину своего рода суперапостолом.

По мнению гностиков, Мария Магдалина, сестра Марфы и Лазаря, была женой Иисуса. Именно поэтому она удостоилась чести стать первой свидетельницей Воскресения. Гностики также считали Марию Магдалину источником наиболее таинственных мистериальных знаний. Многие гностические секты пошли еще дальше, утверждая, что Мария – мать, жена и сестра Богочеловека – на самом деле была все той же Исидой, царицей неба. В своей «Тайне соборов» Фулканелли привлекает наше внимание к этому аспекту, когда в весьма туманных выражениях сообщает, что Черные Мадонны в криптах крупнейших готических соборов представляют собой ипостасные реплики богини Исиды. Этот символ является наиболее важным звеном, связующим эзотерику христианства с Египтом.

Как и в мистериях Исиды, доминирующее место в раннем христианстве и алхимии занимали женщины. Наиболее знаменитой личностью среди женщин-алхимиков была Клеопатра, автор классического текста « Хризопейя», или «Искусство делать золото». В этом труде, а также в тексте «Пророчица Исида», входящем в состав свода «Кодекс Маркиана», относящегося к XI в., мы видим древнейшее изображение змеи Уробороса, кусающей свой хвост (ил. 3.1). Этот символ космического цикла изображается наполовину черным и наполовину белым [30]30
  Этот символ очень похож на знаменитую китайскую дуалистическую пиктограмму «Тайцзи» (букв. «Великий предел»), которая изображает неслиянное единство двух противоборствующих начал: темного (инь) и светлого (ян). Отсюда и другое название этого символа – инь-ян. (Прим. пер.)


[Закрыть]. Греческая надпись, окружающая его, гласит: «Сумма всей философии».

_{Ил. 3.1. Страница из книги «Кодекс Маркиана» с изображением змеи Уробороса и восьмилучевых звезд.}

Действительно, поскольку теперь нам известна исключительная важность спирали ДНК в этом богословии света, змея, кусающая свой собственный хвост, становится мощной метафорой, символическим изображением ДНК, что, по мнению антрополога Джереми Нарби, создает целый «телевизионный поток» образов, восходящих непосредственно к самой ДНК На той же странице «Кодекса Маркиана» под изображением месяца, изогнувшегося в виде маленькой змейки, мы видим целый ряд восьмилучевых звезд. Этот образ напоминает гностический огдоад, группу небесных сил (здесь можно вспомнить древнеегипетский Нетере), представленную в виде восьмиугольника.

Являясь реминисценцией огдоада из Гермополиса, города, посвященного богу Тоту, или Тету, и гностических систем Васи-лида и Валентина, восьмилучевая звезда впоследствии стала специфическим символом Марии, матери Иисуса Христа. Для пифагорейцев этот знак символизировал возрождение космоса, будучи, по словам Эратосфена, «выражением двойной полярности элементов, создающей постоянство». Известный алхимик XVII в. Бэзил Валентайн (обратим внимание на сочетание в его имени имен Василида и Валентина) утверждал, что восьмилучевая звезда символизировала философский аспект ртути и завершение первого этапа Великого Труда.

В Новом Завете фигурирует достаточно много Марий, что иной раз становится источником путаницы. В их числе – Мария, мать Иисуса, Мария, сестра Марфы и Лазаря, Мария Магдалина, удостоившаяся первой увидеть Христа после Воскресения, и «другая» Мария, и т. д. Некоторые из этих Марий могли быть одним и тем же лицом, например Мария из Вифании и Мария Магдалина. Гностики упорно стремились избегать путаницы, сфокусировав все внимание на Марии Магдалине, которую они провозгласили женой и ближайшей спутницей Иисуса Христа. По свидетельству Евангелия Марии, одного из апокрифических текстов, найденных в 1947 г. в Наг-Хаммади, Иисус поведал ей все тайны, которые не пожелал открыть апостолам. Любопытно, что некоторые гностические секты, такие, например, как офиты [31]31
  Офиты (от греч. «офис» – змей) – гностическая секта змее-поклонников, в которой важное место занимал культ змеи. Церковь традиционно использовала символику змеи как синоним темного, губительного начала. Так, еще в IV в. появился «Панарион» – обширный свод, перечисляющий все известные на тот день ереси. Автором «Панариона» был епископ Епифаний Саламский (315–403), знаменитый борец за ортодоксию, живший на Кипре. Классифицируя ереси, Епифаний применил новаторскую методологию. Он соотносил каждую ересь с определенным видом змей. При этом любопытно, что количество змей, упоминаемых Епифанием, существенно превосходит то, которое фигурирует в трудах античных зоологов, например, Никандра из Колофона. Само название его труда – «Панарион» – буквально означает «аптечка», содержащая всевозможные лекарства и противоядия. В конце каждого раздела своего трактата Епифаний предлагает читателю конкретное противоядие. Число ересей, упоминаемых в «Панарионе», составляет 80. Епифаний придавал этому числу особое значение, а поскольку ересей в то время насчитывалось меньше 80, епископ искусственно делил некоторые из них на два-три течения. (Прим. пер.)


[Закрыть], считали, что Мария Магдалина и видный автор алхимических текстов, живший в I в. н. э. и известный под именем Мария Еврейка, – одно и то же лицо (см. ил. 3.2).

_{Ил. 3.2. В офитском течении гностицизма пользовалась особым почитанием змея, считавшаяся воплощением божественного принципа изменений и трансмутации. На этом офитском надгробии I в. мы видим змею, обвившуюся вокруг фаллического столпа Джед – символа Мирового Древа. (Коптский музей, Каир.)}

Кем бы она ни была на самом деле, Мария Еврейка являлась одним из замечательных алхимиков-практиков, изобретателем целого ряда технических средств, применяемых и поныне, например, жаровни с углями для постоянного подогрева, жаровни для длительного нагревания и двойного тигля-кипятильника (который у французов до сих пор именуется bain-marie). Ни одно из ее сочинений до нас не дошло, но Зосим [32]32
  Имеется в виду Зосим Панополитанский (середина IV в.), ранневизантийский алхимик. (Прим. пер.)


[Закрыть]и другие ранние компиляторы текстов по алхимии всегда отзывались о ней с особым почтением. Зосим считал, что Мария Еврейка – это Мириам, сестра Моисея. Он, как и полагается, всегда стремился придать своей традиции максимально возможную древность.

Мысль о том, что Мария Магдалина могла быть одной из основательниц алхимии, на первый взгляд представляется более чем странной. Ортодоксальное христианство со временем стало единственным и господствующим направлением, подавившим все прочие пышно цветущие ответвления христианства I в. н. э. За рамками победившего учения оказалась и гностическая картина мира с ее мистической эсхатологией света, дававшая своим адептам надежду на возвращение к божественному источнику этого света. Не будет излишним преувеличением сказать, что ортодоксальное христианство стало политическим инструментом – средством контроля доступа к духовной реальности, то есть, другими словами, превратилось в одно из созданий Демиурга.

И, однако, чем больше изучаешь Евангелия и алхимическую литературу ранних гностиков, тем сложнее отрицать, что христианство в своей первооснове было выражением той же духовной традиции. В таком понимании христианство служило как бы движущей силой и средством реализации алхимических трансмутаций, одной из которых является конец света. Только в Евангелиях и других раннехристианских текстах процессы трансмутаций (преобразований), лежащие в основе алхимии и эсхатологии, изображены как часть неразделимого целого.

Алхимия и христианская эсхатология

В основе христианства лежит космологическая тайна, и наши современные представления о конце света восходят к этой магической тайне, заключенной в самом сердце христианства. Чтобы постичь эту тайну и всю ее важность с точки зрения алхимии и апокалиптики, мы должны для начала рассмотреть вопрос о том, каким образом в культуре палестинских евреев I в. н. э. возникла эта уникальная концепция конца света.

Как показывают мифы народов мира, идеей конца света были буквально одержимы очень и очень многие архаические традиции, а не одни только древние евреи. Предания о потопе, во многом сходные с историей Ноя, изложенной в книге Бытия, хорошо знакомы многим традиционным культурам. Более того, библейская история о Ное сама восходит к преданиям шумеров Междуречья, лежащим в основе сюжета знаменитого эпоса о Гильгамеше. Однако Ветхий Завет – явление совершенно уникальное. Вместо того чтобы изложить эту историю в виде хроники или свода мифов, Ветхий Завет использует ее, чтобы продемонстрировать сверхъестественное вмешательство Бога в дела человеческие.

Ранние книги Ветхого Завета представляют собой нечто вроде псевдоисторической непрерывной последовательности событий, рассказы о которых, будучи собраны вместе, составляют некое единое целое, даже если они написаны в разное время и при весьма и весьма разных обстоятельствах. Создавая иллюзию историчности, течение времени обретает смысл как средство исполнения Божьего замысла. Это обостренное чувство духовной наполненности истории делает древнееврейскую – и тесно связанную с ней христианскую – картину мира в высшей степени восприимчивой к идее конца света. Если существовал момент сотворения мира, из этого вполне логично вытекает и идея о некоем моменте разрушения и гибели, или Страшном Суде. Утверждая, что все эти метафоры представляют собой реальные события, а не мифические образы в рамках некоего космического цикла, Ветхий Завет облачает Божественное начало в своего рода смирительную рубаху истории, основанной на законе причин и следствий.

Однако чувство исторического единства само по себе явилось плодом апокалипсического события – захвата Иерусалима вавилонянами в 58 г. до н. э., увода израильтян в плен и последующего их возвращения на родину спустя поколение. Моисеев Закон, или Тора, представлял собой компилятивный свод древних текстов, найденных среди развалин иерусалимского Храма, и месопотамских мифов, усвоенных израильтянами в изгнании. Эта новая версия священных текстов подчеркивала право еврейского Бога карать или вознаграждать и одаривать Свой народ. Историческая природа Божьего Промысла не была забыта выжившими в изгнании, которым доводилось слышать Моисеев Закон.

Помимо нового чувства участия Бога в делах человеческих и событиях истории, евреи изгнания пополнили свои религиозные представления еще одним элементом. В то время как до вавилонского пленения еврейские пророки были более всего обеспокоены социальными и моральными аспектами жизни Израиля и его отношений с Божьим промыслом, после возвращения фокус их внимания сместился на события апокалипсического плана, которые обрели поистине космические масштабы. Евреи вернулись из пленения, обретя новый взгляд на собственную историю и самоидентичность, а также став народом, перед которым открылись новые духовные перспективы и представления о таких вещах, как ангелы и ожидание прихода Мессии. Но наиболее важной из этих идей было убеждение том, что мир погибнет в грандиозной космической катастрофе – Апокалипсисе.

Пророки Ветхого Завета (слово «пророчество» восходит к греческому термину, означающему «экстатическое возвещение») появились около 1000 г. до н. э. По типу они весьма близки к монотеистическому шаману. « Невиим» [33]33
  Невиим (букв, «пророки») – представители харизматического течения в ветхозаветной религии. Их влияние было весьма велико, и они представляли собой особую прослойку, часто составляя прямую оппозицию храмовому духовенству. Интересно, что в первые века в ранней церкви как бы по инерции институт пророков продолжал существовать, о чем упоминается в посланиях апостола Павла. (Прим. пер.)


[Закрыть], или говорящие от имени Бога, наряду со священниками и прорицателями занимали одно из центральных мест в духовной жизни израильского народа. Таких пророков было великое множество, и они совершали сложные ритуальные действа, танцуя и декламируя свои пророчества перед толпами верующих, охваченных благоговейным трепетом и восторгом. Эти действа мало чем отличались от ритуалов, исполнявшихся некогда официальными оракулами-прорицателями на Тибете. И в том, и в другом случае дело оканчивалось изречением пророчеств. Вспоминая о грехопадении Адама и Евы и изгнании их из райского сада, а также о всемирном потопе, пророки очень скоро перешли к осуждению греховной природы самого Израиля и теме приближения Судного дня.