Текст книги "Принцесса Чикаго"

Автор книги: Бри Портер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

  Кстати о ФБР, я бродила по холлу в поисках Эриксона. Я заметила его в дальнем конце комнаты, в окружении прессы и репортеров. Он говорил о своих планах на город, его красивое лицо оживлялось.

  Через мгновение к нам присоединился Эйслинг, ненадолго оглянувшись, чтобы увидеть Тото. Ей не очень нравилось быть рядом с нами, Роккетти, без членского билета. Хотя я считала ее неофициальным членом семьи. Она мирилась с Тото с грацией, которой я никогда не смогу достичь, так что, насколько мне было известно, это означало, что она была в клубе.

  «Хочешь сесть, София?» – спросила она меня, зачесывая длинные красные локоны через плечо.

  Я положила руку себе на живот, чувствуя, как ребенок крутится. "Нет нет. Я в порядке ». Хотя меня убивали колени и лодыжки.

  Ее зеленые глаза светились слишком многозначительно, но она не давила. Эйслинг действительно была знаком с детьми и беременностью, в чем я никогда не могла разобраться, хотя я воздерживалась от того что бы задавать слишком много личных вопросов.

  Эйслинг была очень замкнутой – я даже не могу сказать вам, где она сейчас живет.

  Через несколько минут к нам подошел мой муж. Его глаза немедленно обратились ко мне, бегая от моего лица к ногам.

  Я почувствовала, как в предвкушении у меня сжалось живот.

  Сегодня на мне не было ничего особенно откровенного, просто скромное белое платье с широкой струящейся юбкой. Единственной выставленной кожей были мои руки и шея – хотя Алессандро смотрел на меня, взглядом который обнажал.

  Я почувствовала, как мои щеки потеплели, и быстро отвернулась. Я заметила, как Эйслинг прячет улыбку, как будто она пыталась удержаться от слов.

  Рука Алессандро легла мне на бедро и на поясницу. «Солсбери пригласил нас на свою избирательную партию».

  «Здесь мы наблюдаем за подсчетом голосов». Я сказала ему. «Это будет либо самая грустная, либо самая счастливая вечеринка в Чикаго, но мы узнаем об этом слишком поздно».

  Он усмехнулся. «Ужасные шансы».

  «Не азартный человек?»

  Его темные глаза блуждали по моей коже. «Не тогда, когда шансы 50/50».

  Это меня взбесило. «Я думаю, что смысл азартных игр в том, чтобы не знать результата. Знаете, это делает его более захватывающим? "

  «Напомни мне никогда не пускать тебя в казино».

  Я громко засмеялась, отчего головы повернулись. Я прижала руку ко рту и бросила на Алессандро предупреждающий взгляд. Он только усмехнулся.

  Последний Роккетти наконец закончил голосование и дошел до нашей небольшой группы. Эйслинг немедленно скользнул в сторону Тото, который бросил на нее единственный горячий взгляд, а затем продолжил разговор с отцом.

  Я посмотрела на Дона Пьеро, и меня охватил этот странный гнев. Я не упоминала ему Николетту, и Алессандро тоже. Но мы не держали это в секрете – Элизабет вполне могла что-то сказать. Но Дон Пьеро не упомянул свою запертую жену и не намекнул на это.

  «Поехали.» – сказал Тото, махая нам рукой. «С меня достаточно этих одетых павлинов».

  Мы вышли из ратуши, но дошли до ступенек. Дон Пьеро заметил нескольких богатых бизнесменов и разделил нас, чтобы поприветствовать их.

  Я инстинктивно осмотрела улицу и была не удивлена, когда увидела знакомую машину в паре с двумя большими черными фургонами. Три машины были припаркованы на противоположной стороне улицы, не пытаясь скрыть, кто они на самом деле.

  Несколько агентов слонялись по машинам, делились кофе и пончиками. Одного я поймал за камерой, но они не фотографировали. Вместо этого они выглядели почти небрежно, как будто у них был перерыв в работе коррумпированной организации, финансируемой за счет налогов.

  «Эй, София, разве это не твоя сестра?» – протянул Тото, указывая вперед.

Я заметила ее секунду спустя. Моя сестра склонилась над капотом «Додж Чарджер», перед ней лежала карта. Ее золотая голова была прижата к белокурой голове агента Дюпона, и эти двое, казалось, находились в своем маленьком мире.

  Я указала на них Алессандро, игнорируя Тото, пытающегося оценить мою реакцию. Он только пытался меня взволновать, а я была не в настроении.

  «Я не думала, что нужно приносить карту для голосования». Я сказала своему мужу.

  Его черные глаза внимательно изучали их, сжав челюсти. «Что они здесь делают?»

  «Я могу подойти и спросить».

  «Забавно», – сказал он мрачно.

  Я пожала плечами. «Я думала, да.» Я повернула голову, словно могла заглянуть сквозь стены и увидеть члена совета Эриксона. «Как ты думаешь, они здесь, чтобы опросить нас или Эриксона?»

  «Ты можешь сойти с ума, пытаясь понять глупый мыслительный процесс ФБР», – с горечью сказал Алессандро. «Они всего лишь кучка толкателей карандашей».

  «Яркий комплимент», – размышляла я, оглядываясь на сестру. «Я думаю, что есть что-то между Кэтрин и агентом Дюпоном».

  «Хорошо для них». Похоже, мой муж не заботился.

  «Мы могли бы использовать это в наших интересах», – напомнила я ему. «Мужчины всегда делают глупости из любви».

  Я почувствовала, как напряглась его рука. «Ой?»

  «Ну, они есть во всех фильмах, которые я смотрела». Я послала ему улыбку. «Я думаю, нам следует пойти и поговорить с ними».

  «Будет интереснее игнорировать их».

  «Я полагаю.» Меня это не убедило.

  «Почему ты отчаянно хочешь поговорить со своей сестрой?» – спросил Алессандро.

  Хотела ли я? «У меня всего несколько вопросов».

  «Какие?»

  Я оглянулась на мужа, проверяя, что остальные Роккетти заняты. Они были – некоторые уезжали, некоторые разговаривали с богатыми бизнесменами.

  Я снова посмотрела на Алессандро, чьи брови приподнялись. «Кэтрин удалось оставить подарок мне детский шауер». Я сказала. «Я хочу знать, как ей удается это сделать. Сначала жучки, бомба, потом предупреждение об Эриксоне. А теперь это? Я думала, что это Форт-Нокс ».

  Алессандро сердито посмотрел на мою сестру. «Это должно быть». Он снова взглянул на меня. «Может ли твоя сестра иметь контакт в Наряде? Кого-то, с кем она была близка?

  "Точно нет. Меня всегда любили гораздо больше, чем ее ». Я старалась не казаться такой высокомерной, но это была правда. Большинство других женщин сочли Екатерину слишком непослушной. «Может ли кто-нибудь из Наряда использовать ее?»

  «Я хочу сказать нет, но это было бы наивно с моей стороны». Он сказал. «Везде предатели».

  Я слегка улыбнулась его тону, но промолчала. «Какой бы ни была причина их пребывания здесь, они мало что увидят. Кто будет настолько глуп, чтобы нарушить закон в таком общественном месте, особенно когда оно окружено людьми?»

  Алессандро нахмурился, глядя на федералов, обдумывая это. "Какая разница. Пусть гонятся за собственными хвостами. У нас есть дела ».

  «Как если бы я планировала свой день рождения».

  Он фыркнул. «Я не об этом говорил, но ладно, если ты настаиваешь».

  Бросив последний взгляд на ФБР, я присоединилась к Роккетти, которые покинули мэрию и отправились в предвыборную партию Солсбери. Проскользнув в машину, я почувствовала чей-то горячий взгляд сзади на моей шее.

  Я обернулась и заметила, что на меня смотрят медово-карие глаза сестры.

  Машина уехала раньше, чем я успела среагировать.

  Тяжелая рука трясла меня, выводя меня из темноты сна.

  «София?» Прошептал знакомый голос.

  Я повернула голову, всматриваясь в темноту. Мой мозг был полон усталости, но я могла различить фигуру Алессандро у моей кровати. Я все еще мечтала? Я поинтересовалась. Нет, нет, не может быть. Во сне Алессандро никогда не бывает одетым.

  «Что случилось?» Я невнятно пробормотала, отрывая язык от неба.

  «Голосование только что завершилось. Эриксон выиграл ».

  Я протерла глаза. «Хорошо для него...»

  «Нет, София. Эриксон выиграл ».

  Его имя пронеслось в моей туманной голове. Я села на локте и встретилась взглядом с Алессандро в темной комнате. «Эриксон?»

  «Он наш новый мэр».

  «Это не хорошо.» Мой мозг все еще пытался не отставать. «Он теперь мэр?»

  «Да», – повторил он. «Он.»

  Я снова рухнула на подушку, мои тяжелые веки сомкнулись. «Это не хорошо.» – повторила я.

  Я почувствовала, как теплая рука скользит по моей щеке. «Поговорим утром», – сказал низкий голос мужа надо мной. «Ложись спать.»

  Я снова заснула, прежде чем смогла ответить.

  Глава двадцать четвертая

  Вечеринка подходила к концу.

  Возможно, это была лучшая вечеринка по случаю дня рождения, которую я когда-либо планировал в своей жизни. Я выбрала Circuit di Chicago в качестве места проведения, растянув бар и ленту по асфальту и траве. Грохотала музыка, наливали выпивку (к сожалению, ничего для меня), а танцы продолжались несколько часов.

  Каждый человек, которого я знала, был там. Из моей семьи в Наряде, Исторического общества. Прибыли все достойные светские люди в Чикаго с дорогими изысканными подарками, которые были брошены на огромную гору подарков.

  Каждый раз, когда Алессандро смотрел на нее, он недоверчиво покачивал головой.

  Даже Полпетто приехал в качестве моего почетного гостя. Когда ему надоело, что его гладят и царапают, он пошел в объятия Оскуро и заснул. Теперь он был там, животом вверх и выглядел как маленький плюшевый мишка в руках большого страшного солдата.

Мои ноги и щеки заболели к тому времени, когда час пошел на убыль. Я танцевала и разговаривала, пока мое тело не закричало, чтобы я заснула, и все же я продолжала идти, подпитываемая энергией вечеринки и мыслями об открытии подарков.

  Когда пришло время открывать подарки, Алессандро унес меня, прежде чем я успела прикоснуться к оберточной бумаге. Он заставил меня встать на трассу и закрыл мне глаза.

  Его горячее дыхание пощекотало мне ухо, когда он прошептал: «Угадай, что это».

  «Еще одна собака?»

  «Боже, нет. Попробуй снова."

  «Я не знаю», – заскулила я. «Просто покажи мне. Пожалуйста." Я протянула „пожалуйста“ для дополнительного акцента.

  Когда он убрал руки от моих глаз, я чуть не упала в шок. Алессандро подарил мне новенький Range Rover цвета розового золота. Он мерцал в угасающем солнечном свете, практически крича Софии Роккетти.

  Когда он показал мне детское кресло, уже установленное на заднем сиденье, я разрыдалась.

  «О, не плачь. Ты испортишь свой макияж. Он потер мою спину, прижимая к себе. Я прижалась лицом к его груди, дрожа. „Давай, попробуй“.

  Алессандро дал мне ключи от машины, уже прикрепив все милые брелки, которые у меня были на моих оригинальных ключах, и провел меня на место водителя.

  «Не езжай слишком быстро», – предупредил он, садясь на пассажирское сиденье.

  Я перестала плакать достаточно бысто, чтобы сказать: «Значит, тебе разрешено ездить быстро, Алессандро, а мне нет?»

  «Оскуро только что предупредил меня, что ты ужасный водитель». Он пристегнул ремень безопасности, а затем проверил мой.

  «Что он сделал?» Я засмеялась и завела двигатель. В эти дни я почти никогда не водила сам, но в тот момент я не хотела ничего, кроме как быть водителем до конца своих дней. «Я не могу дождаться, чтобы отвезти детей в школу в этом!»

  Алессандро фыркнул. – Тогда езжай.

  Мы проехали несколько кругов по трассе, все мои гости покинули трассу и искали убежище в центре арены. Автомобиль был плавным и легким в управлении, с кнопкой ручного тормоза и голосовым управлением Bluetooth.

  Все мои другие подарки тоже были замечательными, но никто не пытался соревноваться с Алессандро.

  «Мы должны были заставить его идти последним», – сказала Елена, подарив мне кучу старых журналов о винтажной моде. «Теперь мы похожи на куча дерьмовых дарителей.

  Я так смеялась, что ей пришлось поправить диадему моей именинницы, чтобы она не упала.

  Поскольку гостей становилось все меньше и меньше, мне удалось прерваться на перерыв в ванной. Ребенок безжалостно сжимал мой мочевой пузырь, поэтому мне приходилось писать каждые пять секунд.

  Я побрела в туалет, все еще хихикая. Моя голова забилась из-за музыки, контрастирующей с тишиной в туалете. Я прислонилась головой к стене стойла, несмотря на то, что в моей голове сработала сигнализация о нечистоте, и глубоко вздохнула.

  Третий триместр надрал мне задницу. Я была готова к тому, чтобы беременность подошла к концу, с нетерпением ждала встречи со своим ребенком и устала от того, что не могла контролировать свое тело. Но у меня оставался еще месяц.

  «На этот раз в следующем месяце», – сказала я себе, потирая живот. Может быть, у меня и моего ребенка будет один день рождения. 17-е.

  Я думаю, что заснула ненадолго, потому что внезапно вздрогнула, а затем вспомнила, что нужно стянуть нижнее белье и натянуть платье на бедра. Я спустила воду в туалете, тщательно вымыла руки (и ту сторону головы, где я опирался на стену), а затем ушла.

  Я слышал грохот музыки в холле. Я начала шагать вперед, когда услышала знакомый голос в противоположном конце зала.

  Я нахмурилась и прислушалась.

  «– переместите Андолини на восток и вместе с ним Триполи. Не беспокойтесь об этом углу – туда никто не войдет ».

  Это был мой зять. И это звучало так, будто он переводил охрану на другие точки?

  Я шагнула дальше по коридору, подходя ближе.

  «Сделай это сейчас», – услышала я его приказ. «Если мне придется снова спросить тебя, я перережу тебе горло. Я ясно выражаюсь? "

  С кем он так разговаривал? Я знала, что Сальваторе-младший отвечает за безопасность, это была его область знаний, но зачем он перемещал всех этих солдат? Я думала, что охрана была идеальной для вечеринки – вот почему Алессандро и Оскуро подписали ее.

  Почему Сальваторе-младший менял его во время вечеринки?

  Внезапно открылась дверь, и вышел мой зять. Он сразу заметил меня, его пустые глаза стали холоднее.

  «София», – сказал он без единой эмоции в голосе. Мои волосы встали дыбом. «Что ты здесь делаешь?»

  «Я-»

  Осознание поразило меня так быстро, что почти сбило с ног.

  Мой зять отвечал за безопасность. Естественный противник моего мужа отвечал за мою безопасность.

  Я встретилась с ним взглядом, чувствуя, как мои губы приоткрываются. "Ты делаешь это часто? Изменяешь протокол безопасности, никому не сказав? »

  Он даже не моргнул и не спросил меня, слышала ли я его разговор. «Мне нужно беспокоиться о безопасности. Твоя работа – беспокоиться о рождении детей и планировать вечеринки, как у светского человека.

  Я проигнорировала его. Кусочки начали соединяться.

  «Пентхаус ...» – выдохнула я, чувствуя, как мой мозг связывает все факты воедино. «Ты ... ты ослабили охрану, и этот человек напал на меня. ... закрытый жилой комплекс. Моей сестре все время удавалось проникнуть внутрь – потому что ты продолжал сдвигать охрану и надеялся, что ФБР воспользуется этим в своих интересах. И они это сделали ».

  «Как крыса с сыром», – холодно сказал он.

  Я сделала беспокойный шаг назад. "Почему? Почему я? Что я тебе сделала?

  «Ничего.» Он сказал. «Но ты дала моему брату власть, наследника. А ты сестра предателя ФБР. Само твое существование угрожает моему правлению.

  «Твоему правлению?»

  «Как ты думаешь, кто будет править Нарядом, когда Пьеро наконец упадет замертво? Мой отец? Пожалуйста. Сумасшедшему плевать только на собственное безумие.

  Я посмотрела на Сальваторе. Пустота на его лице, когда он заявил о своих намерениях, выглядела неестественно. Была ли это маска, подобная той, что была на мне? Или его внутренности были такими же пустыми?

  «Ты больше не станешь моей целью». Я его предупреждала. «Перезвони людям и скажите им, чтобы они не отклонялись от приказов, скажите им, чтобы они вернулись на свои позиции».

  «Нет» Он сказал. «Пора тебе понять свое место. И это не с Роккетти ».

  Если бы я звала на помощь, никто бы меня не услышал из-за музыки. Алессандро думал, что я с Еленой; Елена видела, как я шла в ванную. Придет ли она меня искать, если я буду отсутствовать слишком долго? Придет ли Алессандро искать меня?

  «Хорошо, подумай, София, – сказала я себе. Сальваторе не из тех, кто пачкает руки, он предпочел бы, чтобы за него это сделал кто-то другой. Используйте это в своих интересах.

  «Алессандро не обрадуется, когда я расскажу ему, что ты сделал», – напомнила я ему. «Он верил, что ты защитишь меня».

  «Верность моего брата своей семье ослепляет его».

  Я приподняла подбородок. «Эта преданность сделает его лучшим Доном, чем Пьерджоржио и ты».

  На лице Сальваторе-младшего не было даже искры гнева. Просто бесконечное ничто. Возможно, в нем чего-то не хватало, как в «Тото Грозном».

  В конце концов, яблоко никогда не падало далеко от дерева.

  «Лучшим Доном будет тот, кто победит, у кого будет больше власти». Он сказал разумно. «Конечно, ты это знаешь».

  «Я не знала, пока ты мне не сказал», – тупо сказала я. Я сделала еще один крошечный шаг назад. «Давай, Сальваторе. Перезвони мужчинам и скажите им вернуться на свои позиции. Нет чести преследовать женщин в семье ».

  «Какое мне дело до чести?» – спросил он.

  «Наряд построена на чести и преданности, – сказала я.

  Сальваторе покачал головой. «Наряд построена на хитрости, безжалостности и кровожадности. Больше ничего нет. Никакого другого секретного ингредиента ».

  Я склонила голову в знак согласия, хотя внутри я серьезно соглашалась с заявлением Дона Пьеро о том, что Сальваторе-младший никогда не будет доном чикагской команды. Думал ли он, что такое мышление нового века сделает его популярным среди традиционалистов, романтизирующих старый образ мафии?

  «Вернемся на вечеринку», – сказала я.

  Он покачал головой. «Нет. Теперь ты слишком много знаешь.

  Прежде чем я успела среагировать, на меня напал Сальваторе-младший. Он толкнул меня в стену, моя спина испустила крик боли, когда коснулась кирпича. Прежде чем я успела закричать, его пальцы обхватили мое горло и надавили.

  Я втянула воздух, пытаясь извиваться -

  Думай! Я кричала в свой мозг. Думай! Думай!

  «Отпусти меня!» – прошипела я. «Я… знаю… Аделасия…» – выдохнула я последнее слово, когда мое зрение потемнело, «-беременная».

  Он тут же отпустил.

  Я отшатнулась в сторону, цепляясь за стену, чтобы стабилизироваться. Мое зрение было пятнистым и чернильным, легкие взвыли от боли.

  «Кто тебе это сказал?» Он зашипел, его ботинки упали мне в глаза.

  Я не была уверена на сто процентов, когда сказала это, цепляясь за теорию. Но это было очевидно, когда вы сказали это вслух. Заметив Аделасию с Сальваторе, Аделасию тошнит во время моего детского шауера.

  Я вспомнила сердитый взгляд Сальваторе-младшего, когда он смотрел на мой беременный живот. Ты дала моему брату власть, наследника.

  «Я поняла это», – прохрипела я, схватившись за грудь. Медленно я подтянулась, встретившись с ним взглядом. «Это было несложно». Я жестикулировала. «И я рассказала об этом множеству людей. Не волнуйся. В конце концов, я светская львица.

  Сальваторе-младший оценил меня. «Ты никому не сказала».

  Я прислонилась к стене, защитно схватившись за живот. «Ты действительно хочешь рискнуть?»

  «Что ты планируешь делать с этой информацией?»

  Я обдумала это. «Ты поиграл с ней, чтобы соревноваться с Алессандро. Я не дура, Сальваторе. Но ублюдок по сравнению с законным наследником? Мы с тобой оба знаем, кто победит».

  Его черные глаза скользнули по моему лицу, в его глазах вспыхнула неуверенность.

  «Женись на Аделасию, Сальваторе. Защитите ее репутацию и свои шансы на власть ». Я потерла живот, как будто смотрела на ребенка через толстую венозную кожу. «В обмен на мое великодушное молчание, ты перестанешь пытаться убить меня из-за слабой охраны ».

  Он оглядел меня. «Это твои условия секретности?»

  «Я не предатель. Наверняка тебе об этом говорили жуки в моем доме.

  «Ты знаешь, что я подложил подслушивающие устройства?»

  Я оторвалась от стены. «Сейчас узнала.» Я сказала ему.

  Краткое выражение удовольствия промелькнуло на его лице. Сальваторе расслабился, отказавшись от своей порочной позиции. Он засунул руки в карманы – руки, которые только что обхватили мое горло.

  «Знаешь, София, – сказал он, – мы могли бы быть хорошей командой, если бы ты был со мной обручена. Мы могли бы заставить Штаты встать на колени ».

  Я склонила голову, несмотря на мгновенное отвращение к его предложению.

  «Я позвоню в службу безопасности»

  «Нет. Я хочу поговорить со своей сестрой ». Я перебила его. «Где вход, который ты для них создали?»

  «Рядом с парковкой».

  Я благодарно склонила голову, повернулась на каблуках и в последний раз направилась к сестре.

  Сальваторе смотрел, как я шел, но не двинулся за мной. Он бы не рискнул, что к его имени будет привязан ублюдок – или влезть в дерьмо с семьей Аделасии. Ди Тральяс составляет огромную часть Наряда, и разозлив их, вы не получите никаких пирожных.

  Надеюсь, мне не нужно было напоминать об этом зятю.

  Выбираясь, я отправила быстрое сообщение на своем телефоне, прежде чем засунуть его обратно в бюстгальтер.

  На стоянке было тихо, когда я подошла к ней, вдыхая прохладный осенний воздух. После такого мучительного лета было приятно, что в городе так быстро похолодало. Вокруг машин или забора никого не было, но я сразу заметила движение в кустах.

  Я подошла ближе.

  Не прошло и секунды, как выскочила золотая голова.

  «Мы должны прекратить подобные встречи, сестра», – пробормотала я. Я остановилась в метре от нее.

  Кэтрин выпрямилась, вытянув ноги. «С днём рождения, София».

  «Спасибо.» У меня возникло внезапное желание плакать, хотя я не знала почему. «Почему ты здесь, Кэтрин?»

  Она посмотрела в сторону, быстро моргая. «Это ... это мое последнее предложение. Мое самые последнее. Она повернулась ко мне, не прилагая никаких усилий, чтобы скрыть наворачивающиеся на глаза слезы. „Скажи слово, и я отведу тебя в программу защиты свидетелей“.

«Ты бы пошла со мной?» Я спросила.

  Кэтрин замолчала. «Пойти с тобой?»

  «Защита свидетелей». Я уточнила. «Ты бы пошел со мной? Это могло быть снова похоже на старые времена, когда мы были девочками. Только мы."

  «Я ...» Она сглотнула. «Я бы хотела, если бы это вытащило тебя из Народа. Я бы поехал с тобой в Арктику, ловила рыбу в ледяных океанах и разбиралась с твоим Сантой – шутки наших соседей ».

  «Северный полюс в Антарктиде или в Арктике?»

  «Арктика. Это просто пучок воды ». Она сказала мне, ненадолго сбившись с курса. «Но я бы пошла с тобой, да».

  Я улыбнулась ей, хорошо чувствуя собственные слезы. «Я не уйду, Кэтрин. Но ты должна. Тебе следует пройти как можно дальше и шире ».

  Она упрямо приподняла подбородок. «Я никуда не собираюсь.»

  «Я тоже» Я сказала ей. «У меня есть то, что я хочу сейчас, Кэт». Знакомое прозвище слетело с моего языка легко, если не с грустью. «У меня есть все, что я хочу».

  «И что это, Соф?» Она вернулась. «Быть ​​трофейной женой? Светская львица? Принцесса Чикаго?

  «Нет. Не совсем." Пробормотала я.

  «Ну что это?» – спросила Екатерина. «Что тебе нужно, сестра?»

  И все те желания и скрытые мысли, которые у меня были в течение многих лет, выплеснулись в воздух. Те маленькие желания, которые у меня были с детства до женщины. Я спихнула их, спрятала за красивой ложью и идеальным макияжем. Но они не насытились, они не ушли. Нет, они стали сильнее, когда Алессандро подпитывал мои амбиции.

  Но как только я открыла рот, я поняла, что больше никогда не закрою его.

  «Я хочу ... Я хочу, чтобы полиция опускала глаза, когда я прохожу мимо, я хочу, чтобы мэр Солсбери кланялся, когда я приближаюсь. Я хочу, чтобы ФБР покинуло мой город и никогда больше не показывалось. Я хочу, чтобы меня любили. Меня уважали и боялись. Я хочу, чтобы папа посмотрел на меня и увидел создание, которое он создал, то, что он кормил, успокаивал и называл красивым, в то время как я становился все более мерзким и уродливым. Я хочу установить свои статуи. Я хочу, чтобы мой сын и мой муж были королями. А ты знаешь, что мне больше всего нужно, сестра? Чего хочет каждая мерзкая красивая женщина в мире? » Я понизила голос, как будто это был секрет между мной и моей сестрой. «Я хочу быть королевой».

  Кэтрин уставилась на меня. На ее лице не было ни удивления, ни отвращения. В конце концов, она всегда знала, что скрывается за моей золотой внешностью, она росла рядом с этим.

  «Знаешь, когда я впервые присоединился к ФБР, они попросили меня описать тебя, какой ты была». – внезапно сказала она. «Видишь ли, они думали, что ты тупица, блондинка и слишком красива для ума».

  «И что ты сказала?»

  Она встретилась со мной взглядом. «Я сказала, моя сестра не тупица. Она выжидает. Не давай ей повода причинить тебе боль ». Она раскинула руки, протягивая их, как пару крыльев, с жестоким выражением лица. «Думаю, маска снята, сестренка. Это уже не маленькая девочка Падовино, а теперь королева Роккетти ».

  Я безмятежно ей улыбнулась. «Позаботьтесь о своем, Кэтрин, а я позабочусь о своем».

  Екатерина Падовино оценила меня, больше не утруждая себя вести себя цивилизованно. Вместо этого праведность сказала, что она удержит ее лицо, подняв ее во весь рост. Архангел-мститель, неумолимый и исполнитель справедливости.

  Святая Екатерина Александрийская, великомученица Святая Екатерина.

  Возможно, Роза знала что-то, чего не знали остальные из нас, когда назвала свою дочь.

  Я забыла, почему моя сестра ушла из Народа. Она тоже решила снять маску, чтобы раскрыть свои истинные намерения. И когда она не нашла их удовлетворенными в организации, она искала в другом месте.

  Я не могла винить ее за ее амбиции, за ее решимость.

  Мы встретились взглядами через небольшое пространство между нами, больше не две маленькие девочки, которые знали секреты друг друга и спали, сжимая друг друга за руки. Больше не те маленькие девочки, которые любили друг друга изо всех на свете. Но теперь две женщины, лидеры наших королевств.

  «Надеюсь, ты получишь то, что хочешь, сестра». Моя сестра сказала.

  Я улыбнулась в ответ. «Я надеюсь, ты тоже получишь то, что хочешь, сестра».

  Мы приняли друг друга в последний раз, зная, что в следующий раз, когда увидимся, мы будем уже не сестрами, а врагами.

  «Я всегда буду любить тебя», – сказала я прежде, чем смогла остановиться.

  Она улыбнулась, маленькая и личная. «Я всегда буду любить тебя больше».

  А потом она ушла.

  Глава двадцать пятая

  В тот момент, когда я увидела Алессандро, я упала в его объятия.

  Он крепко прижал меня к своей груди, прижимая к себе с жестокостью, с которой никто никогда не держал меня раньше. Я слышала его голос, говорящий людям, что я устала, и теперь мне пора удалиться, отдохнуть. Я не спорила, просто прижалась к нему лицом, прислушиваясь к стуку его сердца.

  Алессандро отвел меня домой, помог мне одеть пижаму и уложил в постель. Он сел на край матраса, поглаживая мои волосы.

  «У тебя была хорошая вечеринка?» Он спросил.

  Я кивнула, всхлипывая. "Да. У меня была очень хорошая вечеринка ».

  «Твоя сестра появилась? Поэтому ты так расстроена? »

  «Не только она. Твой брат тоже.

  «Сальваторе?» Его голос стал темным и жестким. «Что он сделал?»

  Я рассказал ему, что случилось в коридоре. Как я подслушала прореживание системы безопасности, как он много раз делал, включая нападение на пентхаус. Когда Алессандро так разозлился, я подумала, что он нырнет в окно, чтобы выследить своего брата, я быстро рассказал ему о беременности Аделасии и о том, почему Сальваторе соблазнил ее.

  Это не успокоило.

  Чтобы отвлечь его, я быстро пересказала то, что случилось с моей сестрой.

  «Я не очень расстроена». – прошептала я, глядя на него липкими глазами. Моя тушь растаяла от слез, придавая мне ужасный енотовидный вид. Алессандро было все равно. Его никогда не волновало, как я выгляжу. «Я ... я, ну, полагаю, мы расстались. Мы обе выбрали свою сторону ».

  «Какую сторону ты выбрала, София?» – спросил он, все еще злясь на своего брата.

  Я слегка улыбнулась, чувствуя складку подушки под движением. «Ту, на которой я родилась, ту, где отец моего ребенка. Та сторона, где находится мое будущее ».

  Алессандро наклонился, прижимаясь мягкими губами к моему виску. Мое сердце забилось быстрее. «У меня есть для тебя последний подарок на день рождения».

«Ничто не могло превзойти машину. Мне жаль."

  Он улыбнулся мне, коснувшись щетины. «Ты хочешь этого?»

  «Конечно.» Я повернула голову, встретившись с ним взглядом. Наши дыхания смешались; наши губы так близко, что они могут соприкасаться. «Что мне подарят?»

  «Это история».

  «С картинками?»

  «Нет, – задумался он. „Молчи, чтобы я мог это расказать“.

  Я подвинулась к середине кровати, дав ему место, чтобы присоединиться ко мне. Алессандро сбросил туфли и вытянулся рядом со мной. Я положила голову ему на бедро, чувствуя, как его пальцы скользят по моим волосам.

  Я глубоко вздохнула.

  «В начале-»

  «Когда-то давным-давно, – перебила я.

  «Что?»

  Я посмотрела на него, сумев увидеть только нижнюю часть его подбородка. «Все истории начинаются с того, что давным-давно».

  Алессандро посмотрел на меня, поджав губы. «Тебе повезло, что у тебя есть история. Больше не надо отвлекаться.

  Я закатила глаза. «Это не выглядит лучше, чем моя машина, но я подумаю, продолжай».

  Он фыркнул и продолжил гладить меня по волосам. «Три года назад мы обнаружили среди нас предателя. Информация, которая была частной, внезапно стала достоянием Федерального бюро расследований. Мы долго обдумывали это – кто это может быть? Мужчина? Женщина? Солдаты? Или даже один из нас, один из Роккетти. Но ни одна из наших версий не оправдалась. Пока однажды мы не поймали молодую женщину, выходящую из закрытого поселка. Она прошла по улице полмили, прежде чем попасть в немаркированный Dodge Charger. Мы наблюдали, как она оживленно разговаривала с человеком в машине, передавая ему USB-накопители и документы. Затем она вышла и вернулась в дом Падовино, поприветствовав отца и сестру так, будто не сделала ничего плохого ».

  Моя сестра. Я молчала.

  «Мы планировали противостоять ей», – продолжил Алессандро. «Предатели наказывались смертью, особенно те, кто напрямую передавал информацию ФБР. Мы были взволнованы, увидев, что мы можем получить от нее, увидеть, что она узнала, чтобы мы могли вычистить это из ее разума, как сдирать кожицу с винограда. Но прежде чем мы смогли добраться до нее, она погибла в автокатастрофе. Ее отец опознал тело. Состоялись похороны. Стоматологические записи совпадают с данными жертвы – наш предатель мертв. Нас оживили на несколько минут, пока до нас не дошел слух, что ФБР недавно получило бесконечную энциклопедию Наряда, которую они собирались использовать, чтобы нас сбить. Мы обследовали их здание, выслеживали их членов. Пошли в их штаб-квартиру в Вирджинии. Смотрели, ждал и охотились. Но мы не нашли ни угрозы, ни так называемой энциклопедии. Пока однажды мы не увидели ее. Екатерина Падовино. Сначала взгляд в окно под неудобным углом, потом снова наблюдения. Наш предатель был жив и здоров и старался нас сбить. Мы допросили твоего отца. Он ей помогал? Знал ли он кого-нибудь, кто мог? Но он ничего не знал, утверждая, что его первенец всегда был трудным. В конце концов, мы ему поверили, Чезаре Падовино был солдатом во втором поколении. Он не посмел бы предать Наряд, особенно ради правительства или своей заблудшей дочери. Но мы узнали от него, что у Екатерины был одно доверенное лицо, один человек, к которому она была ближе всего на свете. Ее младшая сестра». Алессандро перестал гладить меня по волосам, положив руку мне на голову.