Текст книги "Смерть идет по пятам. Вне подозрений. Кровь в бухте Бискайн"
Автор книги: Бретт Холлидей
Соавторы: Эдгар Бокс,Элен Мак-Иннес
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 41 страниц)
Глава 18
Френсис это Френсис
Ощущение неисполненного долга заставило Френсис продрать глаза. Что-то нужно было сделать. Она лежала на чужой кровати и в первый раз внимательно оглядела окружавшую ее обстановку. Нехотя припоминались события ушедшей ночи. Рука потянулась к волосам, ощутила их жесткую сухость. Значит, то был не сон… А рядом лежал Ричард, подстриженный, словно ребенок, переболевший оспой. Он еще спал, откинув за голову руку; лицо дышало покоем. Френсис оглядела растрескавшийся потолок, прикрывавшие окно полинявшие шторы. Отчего она проснулась, какие у нее были дела?
Френсис почувствовала, как снова погружается в сон, вовремя встрепенулась. Что-то необходимо было исполнить. На глаза попалась сумочка, которую, верно, Ричард прошлой ночью прихватил с собой и швырнул на колченогий столик под зацелованным мухами зеркалом. Да, разумеется. Неожиданный страх, что она уже опоздала на свидание с Бобом, словно пружина, вышвырнул ее из теплых объятий постели. Улеглись первые волнения… уж слишком она засуетилась… все, как и следовало, шло своим чередом. Тело, как ни странно, оправилось после вчерашней экзекуции, даже плечо начало подживать.
Часы Ричарда показывали, что у нее в запасе уйма времени. Она порылась в сумочке, попудрила лицо, подмазала губы. Смахнула платком излишки пудры. Унылые коричневые волосы как нельзя лучше подходили к ее утомленному лицу. А вот о глазах можно было не беспокоиться. Они стали больше и голубее, чем раньше. Впрочем, если по пути ей не повстречаются знакомые, вряд ли кто-нибудь опознает белокурую юную англичанку, описания которой, вне всяких сомнений, уже разосланы по стране. Она зачесала волосы, поправила пробор, стянула шпильками концы в тугой узел на затылке, как это прошлой ночью сделала потрудившаяся над ее головой женщина. Перед уходом извлекла у Ричарда из кармана пиджака Бедекер и изучила по карте Инсбрука, как лучше добраться до Францисканской церкви. У дверей задержалась. Немного мелочи не помешает. С загадочной улыбкой она обшарила карманы Ричарда и забрала себе половину того, что там отыскала. Хватит на трамвай и, если потребуется, за вход в церковь. Чмокнула Ричарда. Он даже не пошевелился. Френсис аккуратно прикрыла дверь и спустилась по лестнице.
Лиза находилась в гостиной. Увидев ее, удивилась.
– Я думала, вы проспите все утро.
– Мне нужно выйти.
Женщина укоризненно покачала головой.
– Надо раздобыть денег на дорогу.
Против этого Лиза не возражала.
– Сперва выпейте кофе, – сказала она. – Я уже выпила чашечку. Сейчас вам принесу.
И она вышла на кухню.
Френсис ничего не оставалось, как дождаться ее возвращения. Она оглядела убогую комнатку и открывавшийся взору уголок неухоженного сада за домом. Лиза не была недоброй женщиной, но ее чрезмерная деловитость не позволяла поддерживать с ней нормальный человеческий разговор. Френсис это было на руку; она довольно критически воспринимала свое баварское произношение. Френсис допила кофе, окинула взглядом садовый участок. В душе заклокотала отвага. Захотелось издать воинственный клич, но присутствие Лизы сдерживало ее. Подчеркнутая деловитость этой женщины гасила любые душевные порывы, Френсис обуздала себя, оглядела сад и вышла еще одну чашку кофе. Поднялась.
– Не сюда, – сказала женщина. – Пройдите в ту дверь, через двор. Держитесь ближе к стене, где забор, он вас надежно укроет. В конце дорожки увидите дверку. Пройдете через дом и там будет лавка сапожника. Скажите ему, что вы от Лизы. Все будет нормально.
– Передайте моему мужу, что я вернусь к двенадцати.
Женщина кивнула и набросила на плечи Френсис легкий плащ с капюшоном.
– Оставьте его в лавке, – велела она. Френсис не успела ее поблагодарить. Та, не мешкая, понесла на кухню кофейные чашки. Обернулась, приоткрывая дверь боком, и улыбнулась – приветливо, ободряюще. Скрылась за кухонной дверью. Френсис направилась к двери, более похожей на шифоньерную створку. За ней оказалась узкая тропинка, проложенная возле высокой стены, которую до самого верха буйно обвивала колючая зелень. Впереди виднелись задворки соседней улицы.
Все произошло именно так, как объяснила Лиза. Сапожник в своей лавке не оторвался от дела, когда Френсис положила на прилавок плащ. Кажется, он и не расслышал ее слов. На улице господствовала суета, обычная для населенных рабочим людом кварталов. Хозяйки тащили в плетеных веревочных сумках покупки. У дверей толпились детишки. Мальчишки неистово вращали педали велосипедов. Некоторые из них носили какую-то форму, на других были короткие кожаные штанишки с белыми носками. К концу улицы она понемногу успокоилась. Если отсюда идти вдоль трамвайной линии, то можно добраться до Музеумштрассе, а там до церкви рукой подать. Идти долго, зато безопасно, а у нее еще уйма времени.
Прогулка радовала. Шумные улицы казались более надежными. Она была одной из множества девушек, одетых в обычное немецкое платье. На углу узкой улицы, что выходила на площадь, где находилась церковь, движение было особенно интенсивным. Френсис попыталась обогнуть двух женщин, загородивших своими телесами узкий тротуар. Она прижалась к витрине. Там громоздились ботинки и спортивные товары, вдруг ее взгляд натолкнулся на девушку, выходившую из дверей магазина. Это была высокая, нагруженная покупками блондинка.
Френсис застыла от неожиданности, а потом отступила в сторону. Девушка не двигалась, ощупывала взглядом лицо засуетившейся Френсис. Это была Энни, и она ничуть не изменилась после того памятного вечера в Оксфорде.
«Я чересчур пристально на нее посмотрела. Она узнала меня по глазам, а может, поняла, что я знаю ее», – подумала Френсис. Она оглядела свое отражение в окне. Ни малейшего сходства, но взгляд не изменился, да и походка все та же, чересчур мягкая. Следовало потверже печатать шаг, как сейчас маршируют в Германии. Она пошла в сторону церкви, обернулась и посмотрела назад. Энни все еще стояла на месте, потом, решившись, направилась следом за ней. Френсис уже раскаивалась, что посмотрела назад. Надо же свалять дурака. Она ускорила шаг, торопливо поднялась по ступеням.
Внутри по обыкновению толпились пришедшие к субботней проповеди прихожане. Френсис заплатила за вход человеку с набрякшими под глазами мешками и безвольно поникшими усами. Вряд ли Энни решится заглянуть в церковь: в Оксфорде она не тратила ни одного лишнего пенни. А может, она уже решила, что просто-напросто обозналась.
В нефе у памятника Максимилиану она заприметила Форнлея. Он стоял на отшибе перед статуей короля Артура и держал в руках каталог. При виде его сердце радостно екнуло, он казался таким невозмутимым, таким от всего отрешенным. Она вместе с другими посетителями обогнула статую. И, не посмотрев на него, направилась к Теодорику Свирепому, королю остготтов. Вдоволь налюбовалась статуей, а потом двинулась к одной из часовенок. Форнлей выбрал самое уединенное место. Он встал, едва она приблизилась, и прошел мимо, даже не взглянув в ее сторону.
На кресле лежал каталог. Она села и прикрыла его своей широченной юбкой. Выждала, когда удалятся прочие посетители. Посидела, что-то проникновенно прошептала, молящиеся преклонили колени. Протянулось несколько долгих минут, она осмелилась нащупать под юбкой маленький плоский скрытый в каталоге конверт. Медленно, незаметными Движением вытащила его и спрятала в ладони. Дело сделано. Дело закончено.
Френсис вышла на улицу, стащила с головы шарф. Накинула его на плечи и незаметно сунула конверт в лифчик. Бахрома шарфа надежно скрыла проделанный трюк… Она почувствовала облегчение. Боба и след простыл. Но вместо него она увидела Энни. Та освободилась от поклажи и сидела под деревьями маленького скверика напротив церкви. Она заметила Френсис, бросилась ей навстречу. Френсис закусила губу. На ступеньках возле церкви стояли два штурмовика. Если б она попыталась от нее отвязаться, это привлекло бы их внимание. Времени не было. Солдаты заметили несущуюся сломя голову Энни и с живейшим интересом наблюдали за ней.
Френсис радостно воскликнула:
– Энни! Несколько недель тебя не видела! Как поживаешь!
Энни взирала на нее с удивлением, онемела. Странное произношение оглушило ее. От тщательно выговариваемых немецких слов, которые они привыкли слышать в Оксфорде, не осталось и следа. Наступившее молчание обрадовало Френсис. Она пошла по тротуару, многозначительно стиснула руку Энни. Миновали двух вояк, интерес которых приобрел явно выраженный анатомический характер.
– Как мама с папой?
– Очень хорошо. – Пожатие руки положило предел ее учтивости.
– А братья?
– Тоже хорошо.
– А сестра?
– То же самое.
Солдаты остались позади. Френсис успокоилась.
– Приободрись, Энни. Ты такая грустная.
Энни повела ее через улицу к скверу на площади. Там, в тишине, она разглядела Френсис.
– О, сударыня! – Она едва не плакала.
– Успокойся Энни. Все хорошо. Не зови меня так.
Энни сказала:
– Я знаю, что-то случилось. Я так о вас тревожилась.
– Почему?
Обе говорили вполголоса, медленно прогуливаясь под деревьями. На глаза Энни навернулись слезы.
– Я знала, что вы в Инсбруке, уже как с неделю. У одного из моих братьев есть друг. Он служит в гостинице, где вы останавливались. Разумеется, знает, что я жила в Оксфорде, он-то и сказал мне, что к ним приехали из Англии два человека. Так я про вас узнала.
– Это ведь Йоганн?
Щеки у Энни зарумянились.
– Да. Когда выяснилось, что я у вас проживала, я взяла с него обещание не болтать про вас в моем доме.
Френсис изумилась.
– Почему, Энни?
Девушка смутилась.
– Сестра вечно порицает меня из-за Англии. Когда я рассказывала про ваш дом и наряды, она только смеялась. Если б она узнала, что вы поселились в таком месте, она бы сделала меня всеобщим посмешищем.
– Мы остановились в таком месте, потому что любим старый город, Энни, – добродушно сказала Френсис. И это было правдой. Когда они последний раз посетили Инсбрук, им захотелось остановиться в старом городе, хотя та, прежняя гостиница была гораздо приличнее, чем их нынешнее обиталище.
Видя, что фрау Майлс улыбается, Энни облегченно вздохнула.
– Да, – проговорила она, – именно так Йоганн и сказал сегодня полиции.
Френсис остановилась.
– Энни, расскажи мне все, что ты знаешь.
– Сегодняшним утром я повстречала Йоганна. Мы видимся, когда я езжу в город на велосипеде. – Энни опять зарделась, замолчала, Френсис терпеливо ждала. – Сегодня рано поутру в гостиницу пришли гестаповцы, все обыскали, допытывались. Особенно много выспрашивали про вас и герра профессора. Йоганн знал-то всего, что вы из Оксфорда на отдых приехали.
– Что стало с хозяином гостиницы?
– Он ушел, как только ему прошлой ночью очень поздно позвонили по телефону. Больше его никто не видел. Йоганн был за главного, когда явилась полиция. Очень они рассердились.
Френсис промолчала. Кажется, мистер Смит, подумала она, все предусмотрел. Хотелось бы узнать, как это он сумел, скрываясь в подполье, дозвониться до Кронштейнера. Вероятно, сделал это через другого агента… Но если и существовала призрачная возможность далее разыгрывать роль мирных путешествующих обывателей, то она пропала вместе с Кронштейнером. Его исчезновение подтвердит обоснованность возникших против них подозрений. Френсис молчала, от этого молчания Энни делалось все более и более не по себе.
Наконец Френсис спросила:
– Полиции известно, что ты жила у нас в Оксфорде?
Энни затрясла головой.
– Йоганн никогда об этом не скажет. Он не упомянет моего имени.
– Прости, Энни, что я сегодня тебя увидела. Будет лучше, если мы распрощаемся; наша встреча грозит тебе большими опасностями.
– Но, сударыня, я должна помочь. Что случилось?
– Нам надо немедленно покинуть Австрию.
Энни промолчала. Наконец сказала:
– Йоганн может перевести вас через горы.
– В Германию? Это еще хуже.
– Он хорошо знает Южный Тироль. Он здесь родился. Скрывался в горах, когда итальянцы принуждали австрийцев воевать в Абиссинии.
– Граница теперь строго охраняется. – Не эти ли слова прошлой ночью произнес Шульц, сквозь полудрему она их услышала?.. и еще он говорил, что горы надежнее поезда, если бы только она не была так измучена… Но сейчас она молодцом; если бы герр Шульц посмотрел на нее сегодня, без колебания бы посоветовал им отправиться горами. Мысль воспользоваться поездом была ей не по душе, немудрено там попасться в ловушку.
Энни снова заговорила:
– Если знаешь горы, можно пройти. Йоганн знает.
Соблазнительное предложение. Но Френсис сказала:
– Нет, Энни. Не нужно Йоганну из-за нас подвергаться опасности.
– Он сделает, если я его попрошу.
– Нет, Энни. Лучше не надо. Не говори никому, что видела меня, даже Йоганну.
Энни пыталась отыскать какое-то решение.
– Не могу пригласить вас к себе. Сестра ненавидит англичан, хотя никогда их не видела. Братья не помогут. Они боятся, как и родители.
– Тысячу раз спасибо тебе, Энни. Но ты не должна помогать.
Энни заплакала. Френсис в отчаянии смотрела на плачущую девушку.
– Не надо, Энни… все будет хорошо.
– Где герр профессор?
– Ожидает меня. Нужно идти, не то он забеспокоится.
– Дайте мне, пожалуйста, ваш адрес. Я что-нибудь придумаю и приду к вам со своими соображениями.
Френсис насупилась.
– Говоришь, Йоганн знает дорогу в горах? Если б он нарисовал карту, а ты… – По почте не отправишь, возможно, Шульц не настоящее имя их хозяина. Последовало томительное раздумье. А как же еще смогут они получить эту карту?
– Я принесу ее вам, – пообещала Энни.
– Приходи, когда стемнеет. Сможешь без лишних разговоров уйти вечером из дома?
– По субботам могу. Я прибираю лавку моего брата и поздно возвращаюсь.
– Не говори Йоганну, что карта для нас. Пожалуйста, Энни. Так для всех будет безопаснее. Придумаешь какое-нибудь объяснение?
Энни пообещала уговорить Йоганна. Повторила адрес, который назвала ей Френсис. Вечером она сунет карту под дверь их дома, и навсегда позабудет, где он находится. Она это определенно пообещала. Улыбнулась, когда Френсис с ней попрощалась. Значит, и от нее может быть какая-то польза, эта мысль обрадовала девушку.
Френсис пересекла улицу. Она осталась довольна собой. Такая карта окажется незаменимой, поездом ехать слишком рискованно. И думать нечего, там постоянно устраиваются облавы. Вспомнила про Кронштейнера. Поезда постоянно осматриваются, возможно, обыскиваются. Вот только пришлось сказать Энни адрес… хотя, она исполнит свое обещание. Энни ни в чем не замешана. За ней не следят, как за Генри или Бобом… К тому же она не знает, что это за дом. Он выглядит обычным домом, где за деньги можно снять комнату. Таких домов полно в каждом районе.
Дело значительно упростилось; и в этом ее заслуга. Если б Генри подбросил их до границы, они перевалили бы через горы и где-нибудь на другой стороне с ним встретились. Он мог бы забрать одежду Шульца, сложил бы ее в чемодан, а они переоделись бы у него в машине. Все так просто. Она представила себе, как удивится Ричард, когда она ознакомит его со своим проектом. Совсем неплохо задумано, похвалила она себя. Она так волновалась, что многое упустила из виду. Она забыла, что ей надлежало исполнить другую роль, забыла, что теперь она стала другим человеком. Теперь она была Митци Шмидт, которой предстояло встретиться с Фритци Мюллером. В эту минуту она была Френсис Майлс и потому от души ликовала.
Легкой грациозной походкой она быстро зашагала по улице. Если поспешить, Ричарду не придется томиться в ожидании. Некий бюргер занял в ресторане стол возле окна, по соседству с молодыми американцем и англичанином; неожиданно он увидел юную австрияночку, походка которой показалась ему знакомой. Он встрепенулся. Цвет волос и лицо были другими, но в улыбке, длине носа, форме глаз присутствовала какая-то неуловимая похожесть. Девушка прошла. Он узнал ее по развороту плеч и форме ног. Вчера, притаившись за дверью, он разглядывал, как они шли по зеленой лужайке. Не было нужды искать за соседним столиком подтверждения своей догадке, неумный англичанин и болтливый американец вдруг притихли и замолчали.
Ван Кортлендт и Форнлей поглядели друг на друга.
– Он ушел, – пробормотал Форнлей. – Боже, он узнал ее.
– Ты уверен, что это тот самый тип?
– Ричард описал его. Все сходится. Шрамы на щеках, светлые волосы, золотая цепочка.
– Во всяком случае, он полагает, что нас одурачили, – заметил ван Кортлендт.
Форнлей решительно поднялся.
– Я послежу за ними и позвоню вам в гостиницу, если выясню, куда он ее затащит. В любом случае позвоню… Вам следует находиться в гостинице и ждать звонка Ричарда. Он обязательно позвонит, если Френсис не появится.
Ван Кортлендт попробовал возражать, но Форнлея уже не было в ресторане. Американец мрачно расплатился по счету. Нужно возвращаться в гостиницу и ждать. Ждать телефонных звонков. Великолепно, просто великолепно. Бывают минуты, когда приходится смирять не только свои действия, но и обуздывать темперамент.
Форнлей увидел впереди высокого немца и девушку в австрийской одежде. Немец не проявлял ни малейшего желания схватить ее. Он шел за ней на некотором расстоянии. Так он, несомненно, доберется до Ричарда.
Форнлей предусмотрительно перешел на другую сторону улицы, но немец не предполагал, что за ним следят, и не проявлял ни малейших признаков беспокойства. Не смогут эти англичане предотвратить роковую развязку… Но он не учел того вдохновения, которое временами нисходит на дилетантов…
Возле кафе Форнлей заприметил несколько велосипедов. Он спокойно выбрал один из них и поехал следом за Френсис. Эта импровизация оказалась более успешной, чем он ожидал. Из кафе вылетели трое разъяренных парней и прыгнули на велосипеды. Их вопли переполошили всю улицу. Френсис оглянулась. И увидела своего преследователя, почувствовала, что нет мочи идти, но, собрав силы, юркнула в какую-то аллею. Немец побежал вдогонку, неожиданно машина, тащившаяся вдоль тротуара, подскочила к нему, нарушая все правила уличного движения. Форнлей выругал себя, с чего это он взял, будто немец действует без подмоги. Отдана отрывистая команда, машина рванулась в соседнюю улицу. Форнлей догадался, что они хотят перекрыть противоположный выход из аллеи. Он растерялся, отчаянно соображая, как ему теперь поступить. И тут к нему подскочили трое разъяренных парней. Все в форменках.
– Извините, – сказал Форнлей. – Янамеревался возвратить вам велосипед. Кажется, я увидел девушку, с которой должен был поговорить, а она находилась далеко. Времени не было спрашивать у вас разрешения.
Одного из мальчишек это позабавило, но хозяин велосипеда был менее покладист, пока не увидел деньги в руке у Форнлея.
– Это за амортизацию шин, – дипломатично проговорил Форнлей.
– Где она теперь? – спросил тот, который улыбался.
– Побежала по этой аллее.
– Но там есть выход! Давай. Успеем, если поторопимся.
Форнлей и три окруживших его парня яростно закрутили педали. Улыбающийся романтик радовался неожиданному приключению. Двое других намеревались выяснить, насколько правдива история о повстречавшейся девушке. Они миновали узкий проулок и оказались на дороге, по которой только что проехала машина… Там, прямо перед ними, в конце аллеи стоял готовый рвануться вперед автомобиль. Они подъехали к нему сзади, разглядели изборожденное шрамами лицо немца. Он забрался на переднее сиденье возле шофера. Сзади, стиснутая двумя полицейскими, сидела Френсис. Парни соскочили с велосипедов, Форнлей притаился позади них. Они остановились, как только увидели открытый мерседес. И недоуменно его разглядывали.
– Так это твоя девушка? – спросил веселый романтик. Тон его совершенно переменился. Форнлей уперся взглядом в номер автомобиля и покачал головой. Бессилие душило его.
– Нет. Издали показалось, что фигурка и ноги у нее такие же.
Последовала беззлобная шуточка. Милый добряк вновь обрел душевное равновесие.
– Хорошо, что это не твоя девушка, – ободрил он Форнлея. – Кисло ей будет в Дрейкир…
– Много болтаешь, Фриц, – прервал его тот, которому дали деньги. Третий парень перестал смеяться. Наступила неловкая пауза.
– Не выпить ли пивка? – предложил Форнлей. Они решительно отказались. На сегодняшний день намечен ряд митингов и демонстраций. Надо подготовиться. Вдруг они чересчур заважничали. Расправили плечи и распрощались. Форнлей непринужденно помахал им рукой и высокопарно их поблагодарил. Ребята взгромоздились на велосипеды, но Форнлей заметил, что тот, который ему особенно не понравился, внимательно через плечо следил за ним, пока он не исчез за дверью ресторана. Форнлей пробыл там несколько минут, велосипедисты скрылись за поворотом, он записал номер черного автомобиля, разыскал телефонный справочник. Но в нем не было ничего похожего на Дрейкир…
Он вышел из ресторана. Может, сходить на почту. Послать письмо, но позабыл адрес… Вспомнилась Прага. Нет, почта не подойдет. Это опасно, чересчур рискованно. Ясно, машину отыскивать бесполезно. Сразу возникнут подозрения. Вспомнилась отразившаяся на лицах парней тревога, едва они завидели этот автомобиль, и как они поспешно на почтительном расстоянии спрыгнули с велосипедов. Бесспорно одно: парень, любивший поболтать, узнал фон Ашхенхаузена. В этом можно было не сомневаться.
Он торопливо зашагал прочь, вдруг снедаемый подозрениями парень передумает и возвратится, времени терять нельзя, надо поскорее связаться с ван Кортлендтом. В магазинах толкался народ. Форнлей заметил туристское агентство и задержался. Зайдя внутрь, он увидел людей, приобретавших билеты на дневные экскурсии. Они теснились вокруг многочисленных столиков, на каждом из которых висела табличка с названием маршрута. Возле столика с надписью «Бреннер» стоял тихий, незаметный человечек. Он наблюдал, наблюдал и прислушивался. Это была единственная экскурсия в приграничный район. Форнлей заметил, что возле столика теснился народ… Бреннер, кажется, пользовался популярностью… он решил рискнуть.
Подошел к столу с надписью «Информация» в другом конце огромной комнаты. Сидящая там девушка доброжелательно беседовала с двумя мужчинами и знакомила их с расписанием поездок. Белокурый Форнлей в шортах, светло-сером твидовом пиджаке, не утративших еще своего белого цвета носках, подкованных медными гвоздями туфлях почувствовал себя возле них как рыба в воде. Граждане наконец-то удовлетворили распиравшую их любознательность и удалились. Форнлей специально выбрал тот же самый маршрут, о котором только что шла речь. Девушке не пришлось снова копаться в справочниках и тратить время на долгие поиски.
Услышав вопрос, она радостно улыбнулась:
– Китцбехль? Сейчас очень популярен. Здесь вы найдете всю необходимую информацию. – Девушка протянула ему брошюру с яркими иллюстрациями, которую она все еще держала в руке. Он, как это принято, развернул ее и перелистал страницы. Улыбнулся.
– Великолепно.
Девушка вспыхнула от удовольствия.
– А теперь, не будете ли вы настолько великодушны и не скажете ли мне, где находится почта? Я только сейчас приехал в Инсбрук.
– На Максимилианштрассе.
– Далеко отсюда? Я должен срочно выполнить некое поручение.
– Это совсем рядом.
– Речь идет об одном письме. Мне его нужно немедленно доставить, а я перепутал адрес. Помню, начинается с Дрей. Дрейкир… – кажется, так.
– Дрейкирхен. Туда можно доехать на автобусе. Но не сейчас. – Она с любопытством на него поглядела. – У вас там живут знакомые?
Форнлей отреагировал без промедления.
– Мне дали адрес два года назад. Но мой приятель все еще там проживает. Он не сообщал мне о своем отъезде.
– Он работает в церкви? – Девушка понизила голое.
– Он занимается научными изысканиями. – Кажется, это был верный ответ.
– Тогда другое дело.
– Хорошо, надо будет переадресовать письмо. Бегу на почту. Вы советуете съездить в Китцбехль сегодня или в понедельник?
У него за спиной появился мужчина с какой-то женщиной.
– Сегодня там слишком многолюдно.
– Автобус отходит отсюда?
– Как раз напротив нашего агентства. Надеюсь, экскурсия вам понравится. Все остаются довольны.
Это была милая девушка, ей нравилось радовать клиентов.
Форнлей поблагодарил ее, выходя из агентства, он внимательно изучил приобретенный проспект. У стойки, где продавались билеты на Бреннер, все еще теснился народ. Стоящий неподалеку человек внимательно прислушивался к разговорам экскурсантов.
На улице Форнлей вздохнул с облегчением. Засунул проспект глубоко в карман. Вместе с электрическим фонариком он пополнит его коллекцию сувениров. Полицейский шлем, висящий у него над камином в Кембридже, теперь казался ему до крайности убогой штуковиной.
Надо отправиться в гостиницу к ван Кортлендту, и как можно скорее. Наверное, Ричард уже тревожится о Френсис и оборвал телефон. По крайней мере, им теперь известно название этого места… А значит, есть, за что уцепиться.