Текст книги "Убийство в заброшенном поместье"

Автор книги: Брэнди Скиллаче

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Конечно, убийство в собственном доме тоже проходило по разряду плохих событий. Но Джо вовсе не собиралась упаковать вещи и сбежать, и это при том, что и Нью-Йорк, и Чикаго могли бы ей кое-что предложить. Она поняла это лишь два дня назад, рыдая прямо здесь, в этой комнате. И то только потому, что Гвилим озвучил это первым. Возможно, у Джо не получалось ладить с людьми, но она уже чертовски устала от одиночества. И она проделала весь долгий путь до Абингтона, чтобы найти – найти что-нибудь. Кого-нибудь. Эвелин Дэвис. Собственного отца. Себя.

Джо не увидела молнию, но раскаты грома прозвучали так, будто кто-то запускал фейерверки совсем рядом. Она закрыла руками уши, морщась от грохота крупных капель дождя, застучавших по стеклам. За окном белая дорожка из гравия превратилась в темно-серую. Ветер только усиливался. Если она не уйдет сейчас, то может застрять здесь надолго…

Три громких удара в дверь донеслись из холла. Джо поняла, что это дверной молоток, но все равно испугалась. Может, это Тула приехала на грузовичке, чтобы спасти ее? Она потянула задвижку и приоткрыла тяжелую дверь: мокрый плащ, широкополая шляпа и полицейский значок на расстоянии вытянутой руки предстали перед нею.

– Детектив Флит? – спросила она. Его улыбку скрывали усы щеточкой.

– Здравствуйте, мисс Джонс, можно войти?

– Что мы ищем? – спросила Грин. Она следила, не пройдет ли кто мимо, пока МакАдамс рылся в бумагах на столе Флита. Отделы огнестрельного оружия и судебной экспертизы находились этажом пониже, как и охраняемое хранилище улик, что в значительной степени упрощало их поиски. Да и коллега по кабинету у Флита был только один, и он отсутствовал.

– Он врал. Он сказал мне, что не знает Тернера, что не участвовал в том деле.

МакАдамс случайно перевернул фотографию Флита в рамке – на ней он был в форме ВВС. Поэтому Флита так задело, когда он сказал, что Тернер тоже ветеран, раз служил? МакАдамс поставил фото на место и покачал головой.

– Не вижу никакого смысла, Шейла. Зачем ему было врать?

– Смущение? – спросила Грин. – Он давал показания в пользу Джека Тернера.

МакАдамс нахмурился еще сильнее (хотя его брови и так уже сошлись на переносице). Согласно представленному делу, Дуглас помогал полиции разоблачить организованную преступную группу, с центром управления в Лондоне. Он указал на Тернера как на один из контактов – не самый большой игрок, но преданный делу и карабкающийся вверх по преступной лестнице. Следишь за Тернером – поймаешь и крупную рыбку. К несчастью для Дугласа, Джек Тернер не растерялся. И он свое дело знал. Когда его обвинили в убийстве, он должен был либо получить максимальный срок, либо заливаться перед следствием соловьем, чтобы заключить сделку о признании вины. Но ни того, ни другого не случилось. Тернеру переквалифицировали обвинение и дали срок поменьше…

– Ничего не сходится, – сказала Грин, зайдя из коридора в кабинет. – Флит в конце концов стал свидетелем по делу типка, которого он должен был ловить, так? Говорит, что видел, как Джек пытается спасти Дугласа, что он лишь хотел запугать, а не убить. И все, сразу скостили до непредумышленного. Позор просто жуткий, потому как, с одной стороны, не стань он свидетелем, то прослывет продажным копом. Но заступничество в пользу Джека не дало ему выйти победителем в этом деле, и уж этого полиция Лондона не простила. Готова поспорить, что именно из-за этого его отправили в отставку.

– Я тебя понял. – МакАдамс переставил фотографию Флита в форме еще раз. Кажется, Флит и с военной службы вышел в отставку раньше времени… – Но ответь мне, почему он здесь? Грин, у него здесь нет семьи. Его единственная связь с этим местом – это долбаное дело и Джек Тернер, отбывающий срок в королевской тюрьме Фулл Саттон. Должна же быть причина. Где-то в Лондоне у него была квартира, должна была быть. Ты бы обменяла ее на арендованный домишко полувековой давности в Стэмфорд Бридж?

– Он снимает жилье?

Вопрос Грин сбил его с толку. Но да, Флит сам ему говорил – арендная плата для такой площади была низкой. Внезапно по его шее и груди забегали мурашки.

– Бог ты мой. Да он совсем без денег.

– Холостой белый мужик, служил в армии и полиции Лондона? Не может того быть, – сказала Грин. А потом дошло и до нее. – Вот же ж муть. Он на мели, потому что кто-то берет его денежки?

– Прошу прощения? Чем могу помочь вам двоим? Доступ сюда ограничен.

МакАдамс заметил полицейского за пару секунд до того, как тот заговорил, и уже потянулся за своим значком и удостоверением. Это и был коллега Флита. МакАдамс понадеялся, что за его официальным тоном не так заметна будет нервозность Грин (она заметила этого полицейского чуть позднее).

– Старший инспектор, детектив МакАдамс и сержант Грин, следственный отдел полиции Абингтона. Мы работаем с Джарвисом Флитом по убийству Сида Рэндлса.

– Ах, точно! Тот немецкий «дерринджер»!

Мужчина слегка покачнулся и явно обрадовался возможности вспомнить такое примечательное оружие.

– Мы проводили расследование в отношении Элси Рэндлс, – продолжил МакАдамс. – Инспектор Флит вел дело против ее брата, не так ли? Джек Тернер?

– Что-то было такое, тот еще педик.

Мужчина протянул руку.

– Кстати, я Франклин.

МакАдамс сразу же проникся симпатией к Франклину.

– Он тогда служил в лондонской полиции, так ведь? – спросил МакАдамс, пожимая Франклину руку. – А до сих пор себя так ставит, будто он и есть столичный коп.

МакАдамс не мог одновременно смотреть на Франклина и на Грин, но он очень рассчитывал, что та раскусила его стратегию. Меж тем измученного службой Франклина ситуация явно развеселила.

– Да уж, нисколько в этом не сомневаюсь.

МакАдамс снова осмотрел письменный стол Флита.

– И эта его военная выправка, – вставил Франклин, указывая на фотографию.

– Вы же знаете, что он в полицию перешел из королевских ВВС?

– Боже. Мне ли не знать. – Франклин сел за стол напротив и изобразил обеими руками «сами все видите». – Я тут в качестве восторженной аудитории. С тех самых пор, как он сюда перевелся, хотя предполагалось, что это будет временно.

Не слишком довольный коллега по кабинету – как раз он и был им нужен. Но МакАдамс не хотел ошибиться. В его голове туда-сюда летали карточки с именами: Сид, Элси – Элси, Джек – Джек, Флит. Связи. Где же эти чертовы связи?

– Джек Тернер тоже ведь служил, – подумал он вслух и заметил краем глаза, как Грин стала пролистывать дело Джека. – Флит его, случайно, не знал? Я имею в виду – до этого всего.

Франклин покачал головой.

– Не могу сказать. Но вот что я точно знаю. То дело было чертовски запутанным. Никогда нельзя позволять военному давать показания в пользу военного.

Ага. Вот уже одна связь и появилась.

– Вы считаете, что Флит не должен был свидетельствовать из-за предвзятости? – спросил МакАдамс.

– Я не говорю, что он должен был молчать – не поймите меня неправильно. Но нам и так хлопот хватает с адвокатами, которые заявляют о фальсификации улик, а газеты и рады за такое ухватиться.

– Продажные копы. – Слова вырвались у МакАдамса, а перед тем голосами Элси и Джека они звучали в его голове.

– То есть вы хотите сказать, что, если бы он не дал показания, полицию обвинили бы в сокрытии улик?

Франклин собирался сделать глоток холодного кофе. Но теперь передумал.

– Сейчас уже сложно судить. Это было бы слово Джека Тернера против слова следователя Скотленд-Ярда. – Он пожал плечами. – В любом случае бессмысленно. Тернер получил пятнадцать лет, хотя сколько в среднем за убийство дают, двадцать пять? Вот это и хуже всего. Флит теряет шанс взять ту банду, а в выигрыше в итоге этот Джек, которому скостили срок. Цирк с конями. Похоже на предвзятость.

МакАдамс наконец-то посмотрел в сторону Грин. По тому, как она сжимала губы, было понятно, что она явно волнуется и хочет что-то сказать.

– Служил у Клэпхема, – тихо сказала она. Что означало, конечно же, что Джек и Джарвис Флит были однополчанами. У МакАдамса сдавило затылок. Значило ли это, что такой строгий и дотошный человек, как Флит, будет прикрывать потенциального убийцу? Чертовски маловероятно.

– Шантаж, – сказал МакАдамс, покашливая. – Мы думаем, Сид вымогал деньги у своего убийцы – пять тысяч фунтов, для точности, – а потом переводил их Элси.

– Вы думаете, Джек Тернер мог быть целью Сида? – спросил Франклин, к счастью, немного не уловивший суть дела. – Сложновато ему было бы прямо из тюремной камеры Фулл Саттона пристрелить его. Да еще из такого крохотного пистолетика. Вы его видели?

– Мы не обнаружили орудие убийства, – напомнила Грин, но Франклин покачал головой.

– Я имею в виду наш экземпляр. – Он уже поднялся. – Стоит заценить. Такая редкость, что под него патроны надо в Германии по спецзаказу покупать или самому клепать.

МакАдамс и Грин шли за Франклином по коридору. Оружейная и комната хранения были защищены двойным доступом: нужны были ключ-карта и пин-код. Франклин оставил их у стальной двери и пошел за пропуском.

– Все это очень, очень плохо выглядит, – прошептала Грин. МакАдамс согласился, но жестом просигналил ей замолчать, поскольку Франклин уже вывернул из-за угла. Они отступили назад, пока он вводил код, и вскоре зашли в просторное помещение с передвижными полками.

– Архивы – это вон туда. Улики всякие здесь. – Он повернул налево, и они прошли мимо виртуальной галереи оружия, где были представлены заточки, складные ножи, а также огнестрельное оружие и даже то, что МакАдамс опознал как нунчаки. В конце одного стеллажа Франклин остановился и снял с полки картонную коробку.

– Просто красота, – сказал он, разворачивая «дерринджер».

– Прямо Джеймс Бонд, – сказал МакАдамс, как и в тот раз, когда он увидел его на фотографии.

– Забавно, что вы это сказали. – Франклин дал Мак-Адамсу подержать пистолет. – Шпионское кино. Предполагается, что шпионы прячутся у всех на виду, но это не так! Когда ты за рулем «Астон Мартина», сложно вписаться в окружающую обстановку.

– Получается, «дерринджер» – это «Астон Мартин», – уточнила Грин. МакАдамс покачал головой.

– Нет, это… это… – Он почувствовал его холод и вес в своей ладони. Маленький. Компактный. Легко спрятать в кармане, рукаве. «Астон Мартин» громко заявлял о себе. Чего не скажешь об этом пистолете. Действительно редкость. Но и на экспертизе его легко идентифицировать, если знать, что именно ищешь. Но не эта мысль сейчас крутилась у МакАдамса в голове.

– Зачем кому-то использовать такое оружие?

– Становишься невидимкой, – предположил Франклин. – Из-за размеров легко спрятать. А в толпе вообще никто не поймет, откуда прозвучал выстрел.

Но МакАдамс вовсе не это имел в виду. Он погладил пальцами рукоять и положил оружие обратно на полку – полку в отделении полиции Йорка, едва ли в десяти метрах от кабинета Флита. Убийца подбирает особое оружие по целому ряду причин. Но человек в спешке и под грузом обстоятельств выберет лишь одну причину: непосредственный доступ. Этого человека шантажируют, он не знает шантажиста и не хочет рисковать…

– Франклин, немедленно отправьте это оружие на экспертизу.

– Прошу прощения?

МакАдамс с отвращением почувствовал, как все внутренности у него сжались, когда сразу несколько зацепок встали на свои места.

– Мы не обнаружили орудие убийства, – сказал он с пересохшим горлом, – потому что все время оно было у нас перед глазами.

Глава 26

Детектив Флит сидел в кресле с откидной спинкой в новой зоне гостиной, предназначавшейся для бесед. Кресло стояло совсем рядом с камином, как раз под величавым портретом лорда Уильяма. В коричневом твидовом костюме, скрестивший ноги строго в области лодыжки и колена, а в остальном необычайно строгий и чопорный, Флит и сам был похож на картину.

– Принимали гостей? – спросил он.

– Извините?

– Четыре стакана. – Он ткнул в них своим длинным указательным пальцем – и она почувствовала, как вся краснеет, начиная с шеи.

– Я тут, это, поднимала тосты за своих предков.

Джо взяла стакан с каминной полки. Было бы грубо не предложить ему выпить? Или он на службе?

– Будете?

Он улыбнулся ей, как улыбаются официанты в шикарных ресторанах. Как будто совсем не про стаканы спрашивал.

– Расскажите мне о картинах, пожалуйста, – попросил он.

Джо так и не получила ответ по поводу виски. Она решила поставить стакан на ближайший столик. Вполне нейтральная зона.

На ум ей пришли Барбизонская школа пейзажа и портретист Огастес Джон, но внезапно ей расхотелось делиться своими открытиями. Возможно, дело было в том, как он выглядел: седые волосы и этот твидовый костюм, улыбка, не обнажающая зубы, пальцы, лежащие на подлокотниках. Почти с первой встречи Сид для нее был похож на хитрого лиса Ренара. И, возможно, потому Флит ей напомнил Исенгрима «Железного волка»[53]53
  Исенгрим – еще один персонаж историй о лисе Ренаре. – Прим. пер.


[Закрыть].

– Что бы вы хотели узнать? – спросила она.

Его поза не поменялась.

– Вы все еще ищете свой пропавший портрет?

– Нет. Хотя вроде бы да. – Джо прокашлялась и решила говорить сообразно логике. – В конце концов, меня заинтересовала сама Эвелин как личность. Она моя родственница, пропавшая. Возможно, умерла при родах. Сложно найти что-то в старых записях, потому что иногда незамужние женщины скрывали свою беременность или боялись обратиться к доктору…

Джо замолчала. Она не взялась бы сказать, слушал ли ее Флит в этот момент. Он поднес стакан к носу и понюхал.

– «Талискер», не так ли? Любимый сорт МакАдамса. Мне он раньше тоже нравился.

То, как он держал в руках стакан, было похоже на священнодействие.

– Ваша пропавшая картина, та, что висела наверху. Я исследовал ее с экспертами.

– Да. Но я нашла ее на полу. Может, она упала.

– Упала в чьих-то глазах? – спросил Флит.

– Что?

Голова у Джо слегка гудела, но не от виски. Она никак не могла ухватить идею, которая только обретала очертания; она чувствовала себя сверхбдительной и немного рассеянной. Меж тем Флит разгладил штанины, словно стряхивая воображаемые крошки, и поднялся, не выпуская из рук стакан с виски.

– У каждого есть переломный момент. Некоторые, бывает, выдерживают подольше других.

На улице разыгрался ветер, проник сквозь щели в доме и попытался затушить пламя свечей. Флит поднес стакан к усам, как будто не мог надышаться ароматом. Уголок его рта дернулся слабой улыбкой, и он молниеносно, одним глотком, осушил стакан. Потом Флит провел пальцем по каминной полке и потрогал стакан с виски, который предназначался Уильяму.

– В прошлом году в августе я отпраздновал двенадцать лет трезвости, – сказал он, поднимая стакан. – Какой позор.

Он снова осушил его одним глотком. В сравнении с тем, как он держал себя в прочих ситуациях, эти его подходы к алкоголю выглядели пугающе. Джо прижала колени к груди, словно ей это могло помочь зацепиться за реальность.

– Что вам… что вам нужно? – спросила она. Флит снова повернулся к каминной полке, куда он поставил очередной пустой стакан, и взял последний – тот, что предназначался для Эвелин.

– Мне нужно сказать правду, – заявил он. – Но люди врут. По множеству разных причин. Вот вы говорили, что не знаете Сида Рэндлса. А он к вам приходил – один раз сюда, и дважды вы встречались в «Красном льве». Я об этом много думал.

Ф… ф… ф… Джо сжимала пальцы в кулаки, но так и не смогла сказать цепочку слов на одну букву – свою обычную рутину для того, чтобы успокоиться.

– Второй раз он на меня накричал!

– Конечно, ведь так мы и должны были подумать. Сид рассказывает всем окружающим, что ничего не украл, а вы там чуть ли не в обмороке от страха. Но с тех пор вы показываете столь примечательное самообладание.

– Вы мне не верите, – сказала Джо, и внезапно ей захотелось объяснить свое поведение. – Но с чего бы мне притворяться?

Она слышала в ушах свой собственный пульс, но Флит продолжал.

– Как я сказал ранее, иногда мы лжем, и причины тому разные. – Флит опустошил третий стакан и долил из бутылки. – Возможно, в первый вечер Сид делал вам некое предложение. Вы же в городе новичок, и из вас выйдет прекрасная сообщница. Может, он сыграл на жалости – ваша семья ему должна, – и вы соглашаетесь из чувства вины.

– Соглашаюсь на что?

Джо ощутила, как ее кожа сжимается вокруг черепа, и тут же подпрыгнула при очередном раскате грома.

– Что, пробирает? – Флит снова по-военному обернулся, ровно на четверть. – Я готов поверить, что он вас обманул. Я бы поверил, что он вас вынудил, угрожал вам. Возможно, вы не понимали всю ценность того, что он доверил вам.

– Но картина была моя! Моя с самого начала!

– А, снова картина. – Флит цыкнул, а потом медленно погрозил ей пальцем. Джо пыталась сказать так много, но не могла произнести ни звука.

– Видите ли, мисс Джонс, детектив должен работать исключительно с фактами. А мистер Рэндлс так хотел докопаться до истины, что даже шантажировал вашего адвоката. Вас это удивляет?

Это чертовски удивило Джо, но ей так и не удалось разжать челюсти.

– Ему нужен был не только коттедж для своих маленьких делишек. Нет, все это место. Этот печальный, пустой, покинутый дом. – Он обвел рукой темные обшарпанные углы. – Идеальный, чтобы в нем прятать что-то. И вот Элси Смайт – она же Элси Рэндлс – сообщила нам, что картина все это время была у вас.

– НЕТ ЕЕ У МЕНЯ! – наконец-то сказала Джо. Она подскочила, и каждый мускул ее задергался. – Нет, нет!

– Ну же, ну же, мисс Джонс.

Флит безвольно взмахнул рукой. Это ее насторожило и заставило замолчать. Его жесткий командный тон пугал ее, но вот такой переход просто приводил в ужас.

– Ну же, ну же, – повторил он. – Это я сегодня еще великодушен, как видите.

Флит сделал круг по комнате, и в центре этого круга была Джо. Его походка изменилась, а язык развязался.

– Я вас не собираюсь арестовывать. Но мог бы. За шантаж в тюрьму сажают, да.

– Какой шантаж? – спросила Джо.

Свободной рукой Флит ухватился за воротник и ослабил галстук. Его губа вздернулась, когда он заговорил снова, – тик, а потом рычание.

– Вам должно было быть известно, что вы получили после того, как Сид… Хорошо. После. Я поверю, что вы могли и не знать. И никому не нужно знать. Просто отдайте это мне!

Джо прислонилась к камину и подумала о лисах из сказок. Рейнару всегда удавалось улизнуть. Кроме последнего раза. Она вся задрожала, и дрожь пошла вниз по спине, и зазвенели все колокольчики.

– Сид, – сказала она хрипло. – У Сида было что-то, что нужно вам? Это он вас шантажировал? И вы… вы…

О боже. Вот же хрень. Флит выпил последний стакан виски – большой стакан, и Джо почувствовала, как у нее за спиной захлопнулась последняя дверь.

– Почему это вы так заговорили? – прошипел Флит шепотом. Он склонился над ней у камина – высокий, изможденный, искривленный рот под ровной щеточкой усов. По нервным окончаниям Джо проносились вихрем истории с конфликтами героев: Ренар, Железный Волк, Джекилл и Хайд, Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Ни одна не готовила ее к такой развязке, но именно в ней она и оказалась. Это Флит убил Сида Рэндлса. И теперь Флит знал, что она знает.

– Я дал вам шанс, – сказал он, обдавая ее парами виски. – Вы ведь могли сказать, что не знаете, могли бы просто отдать картину или те документы, что внутри. И я все бы уладил. Почему нельзя сделать так, как я прошу!

Джо подавила приступ паники и начала по шажочку пятиться вдоль камина, подбираясь к большой синей вазе. Кровь застучала у нее в ушах. Держи себя в руках. Она нащупала пальцами неровные края вазы. Притронулась к холодной керамической стенке и перевела дыхание.

– Я н-не хочу, чтоб меня убили.

– Вы считаете, я хотел этого? Никогда даже не думал, – сказал Флит. Его животное дыхание почти вытеснило речь, и за ним таилось что-то грубое, подлое, отчаянное.

– Убийство. Мерзко. Грязно. Война – это грязь, но мы всегда можем убрать все плохое.

– Что плохое? – пискнула Джо.

– Да что угодно. Люди совершают ошибки. Сначала маленькие – а потом и большие, чтобы спрятать маленькие. Солдаты, гражданские. Просто отдайте это мне, и все исчезнет!

Джо задыхалась, ее мысли метались. Она не понимала, чего он хочет. Ей же просто нужно было выбраться из дома. «Отвлеки его, – сказала она себе. – Заставь его отвернуться. Выиграй время. Соври».

– Я… я спрятала то, что вам нужно. В этой комнате. – Она врала. – На шкафу.

Флит повернулся и увидел разворошенные пустые полки. Ему там нечего было искать. Но это уже не имело значения. На ладони Джо оказался баллончик с перцовым спреем. Она вытянула руку, держа палец на распылителе, и подождала, пока он обернется…

– Господи, – выдохнула Грин, когда МакАдамс едва не влетел в зад ехавшей впереди машины, потому что ее фары еле виднелись, размытые дождем.

– Прости.

Когда они подняли на уши всю полицию Йорка, в участке началась полная неразбериха. Грин уже ответила на несколько десятков звонков. Движение на дорогах из-за бури было весьма напряженным. У них не было всех ответов. Но кое-что уже было.

Подтверждено: Флит уехал в Абингтон рано утром и не сказал МакАдамсу.

Подтверждено: он не отметился в следственном отделе Абингтона. Эндрюс пытался дозвониться до Джо Джонс, но безуспешно.

– Ты сказала, что нужно отправить вооруженный отряд в поместье? – спросил МакАдамс. Опять.

– Сказала. Два раза. Но там тоже все вверх дном из-за бури. Электричество повсюду отключили, деревья повалены. – Грин поежилась, когда МакАдамс снова резко свернул, объезжая медленный поток машин. – Мы не знаем, случилось ли что-то плохое, босс. Поймите, мы просто не знаем.

– Я, черт возьми, знаю, – прорычал МакАдамс. Элси играла с ними, но и с Флитом тоже. Вот почему она посматривала на двухстороннее зеркало на допросе. Она знала, что Флит стоит там, и она хотела, чтобы он винил во всем Джо, а не ее и не Джека.

– Да вашу ж… Двигайтесь давайте, долбаные ублюдочные черепахи! – МакАдамс то и дело перестраивался, и на этот раз Грин вцепилась в ручку над дверью.

– Хорошо, я еще поверю, что вина Элси не такая уж и большая, – согласилась она. – А как мы знаем, у Джека на Флита что-то было, и он-то как раз помог Джеку получить более мягкий приговор.

Подтверждено. Да, Флит был не единственным свидетелем убийства (за Джеком следила целая команда, в конце концов), но он первым там оказался. Он дал показания, что Джек не знал того, что в машине находится жертва, и вообще-то пытался спасти Дугласа. И лишь на основании показаний Флита убийство квалифицировали как непредумышленное.

– Вот что я никак не могу понять, это как Сид оказался замешан в этом деле, – продолжала Грин. – Он не служил в армии, ни с кем не пересекался и вообще не знал Флита до шантажа.

– Сид был женат на Элси, – сказал МакАдамс спокойно.

– А ей-то зачем его втягивать? От него одни проблемы.

– Помнишь увядшие розы, мертвых птиц, что она посылала Оливии? Элси всегда мстит, а Сид с ней обошелся несправедливо.

Все это время МакАдамс ошибочно полагал, что Элси стала жертвой преступных действий Сида. Элси, возможно, догадывалась, что МакАдамс склонен был видеть в ней жертву, а не вдохновителя изощренного шантажа и отмывания денег.

– Я уверен, что Джек что-то имел против Флита, и тот помог скостить ему срок, но не он своими мозгами это все придумал, и уж точно не Сид.

Грин сжалась в комок, когда МакАдамс снова проскочил в узкий промежуток между грузовиком и туристическим автобусом.

– Почему тогда Флит не стал выяснять сначала все у Элси – или у Джека? – спросила она. – Зачем убивать Сида из этого антиквариата в пустом коттедже? Бессмысленно.

Конечно, она была права. МакАдамс все еще что-то упускал – то, что произошло до обвинения Джека в поджоге. Но вот же проклятье, он и понятия не имел, что бы это могло быть. А всё эти слова Элси на допросе.

В любом случае это была его идея. Мы не имеем к этому никакого отношения.

– Перезвони в участок, и на этот раз оставайся на связи, пока кто-то не подтвердит, что полицейские направились в Ардемор-хаус, – скомандовал он.

Все это не было похоже на кино. Струя жгучей жидкости взрывом накрыла глаза, нос и рот Флита – но брызги попали Джо на пальцы и наполнили горечью ее собственные легкие. Закашлявшись, Флит судорожно завопил и врезался в каминную полку. Джо отскочила и тут же наткнулась на перевернутый кофейный столик. Флит проклинал ее, и рвущийся из его горла крик перекрывал звон бьющегося стекла: его руки, словно крылья ветряной мельницы, обрушивали на пол вазы и свечи.

«Черт, черт, черт», – проносилось в ее голове, пока она пробиралась к холлу. У нее слезились глаза, в голове полный сумбур. А Флит уже вскочил на ноги.

– Отдай его мне! – взревел он. Джо метнулась к парадной двери, но, несмотря на горящее от спрея лицо и налитые кровью глаза, Флит оказался быстрее, выше и сильнее. Он наступал, и Джо с криком отскочила, схватившись за столик, ставший преградой между ними.

– Я не знаю, что должна вам отдать! – закричала она. Флит был взбудоражен, но сосредоточен, и красные белки его глаз окружали яркую голубую радужку.

– Письмо Клэпхема, ты, паршивая сука, – завизжал он. В уголках его рта пенилась слюна, а костяшки пальцев, сжимавшие край стола, побелели. – Отдай мне письмо!

Джо не знала никакого Клэпхема. Да и какая разница, кто он вообще. Одной ногой она уперлась в деревянную обшивку стены и резко толкнула стол в живот Флиту. Это помогло выиграть время. Она пулей пролетела через столовую к кладовке, но там не было ни двери, ни замка. Она прикинула размеры огромного тяжелого шкафа с посудой и толкнула его что было сил. Он закачался и рухнул, и пыльная посуда разбивалась, устилая пол осколками, но шкаф не перекрыл дверной проем, в котором уже появился Флит. Он успел ухватить ее за плечо.

– У меня нет больше денег – слышишь? Все закончится СЕЙЧАС!

Она была обездвижена, зажата между стеной и сундуком, но за спиной ее пальцы пытались нащупать хоть какое-то оружие.

– Не нужны мне ваши деньги! – прокричала она, отчаянно шаря руками. В ответ Флит рывком поднял ее на ноги, но она уже ухватилась за гладкое горлышко чудом уцелевшего графина.

Она взмахнула графином на рефлексе, и тот под собственным весом маятником качнулся у нее в руке. С тошнотворным звуком удар пришелся Флиту в лицо. За хрустом последовал фонтанчик крови, и только после этого Флит отчаянно взвыл от боли.

Боже, боже. Джо вырвалась, мысленно воспроизводя в голове план дома. Через кухню! Обогнуть все кладовки, мимо погреба, и вот он, холл. Бежать по кругу, и если она его обгонит, то доберется до парадной двери и… Что-то было не так.

Яркий свет заливал парадный вход – желтый, красный, и вот Джо услышала шипение. И то был не дождь, бьющий по черепице. Огонь с опрокинутых свечей перебросился на шторы, а по горячему воску пламя перешло и на ковер. Уильям и Гвен смотрели на пожар, и, отражая огонь, их лица блестели и казались живыми – это начал плавиться лак от жара. Горела библиотека – ее библиотека!

На какое-то мгновение все отступило на второй план. Джо схватила чехол для мебели и попыталась сбить пламя, но огонь было не унять. Она пыталась снова и снова, но все ее усилия были незначительными. Поздно. Пустой книжный шкаф снопом пламени стрелял в потолок, и воздух горячими волнами искажал пространство. Снова это была Джейн Эйр, «когда все кругом пылало». Все вот-вот сгорит, и Джо отступила назад, спасаясь от жара и пламени.

– Куда-то направляетесь, мисс Джонс? – раздался гортанный рык, и длинные пальцы сомкнулись на горле Джо. Она задыхалась и била ногами по полу. Флит ответил на ее борьбу, развернув ее к своему развороченному лицу. Нос был свернут набок, а кровь с усов лилась в полный слюны рот.

– Нам нужно выбираться! Все горит! – прохрипела Джо.

– Оно здесь? – закричал он.

Его пальцы пережимали ей шею у основания, когда он тянул ее за собой. Джо извивалась, но размер имел значение. В его руках она была словно тряпичная кукла. Они снова были в столовой, и картина над столом, изображавшая охоту на лис, светилась в темноте отраженным оранжевым светом.

– Клэпхем сказал, что будем знать только мы трое. Но три человека не могут сохранить тайну, да уж. – Он выплюнул спекшуюся кровь. – Так где оно, здесь? Если так, то пусть горит.

Если бы она согласилась с ним, то никогда бы не выбралась из пожара. Она знала это, осознание вспышкой пронеслось в ее голове. Его слово против слова мертвой женщины… А он ведь может сказать, что пытался ее спасти.

– Оно не здесь! – И крик ее едва заглушал звуки грома и пожара. – Отпустите меня, я покажу…

– ГДЕ? – взревел он. И пламя взревело за его спиной. Время истекало.

– Вы же не можете желать мне смерти – вы полицейский! – крикнула она.

И тут Флит засмеялся страшным, пронизывающим до костей, каким-то хрустящим смехом: Флит смеялся, несмотря на сломанный нос.

– Сид сказал то же самое, – пролаял он сквозь кашель. Он тащил ее сквозь огонь, прикрываясь ее телом, как щитом. Мысли Джо беспорядочно вертелись. Он собирается поджаривать ее, пока она не сдастся? Смертельное блюдо. Надо. Выбираться. Немедленно.

Джо цеплялась за любую поверхность, пытаясь освободиться от захвата за шею, но ничего не получалось. Бесконечные курсы самообороны, но вспомнила она лишь одно: мертвый груз. Джо упала на пол, используя весь свой вес. Это было больнее, чем она ожидала. Флит полетел вперед, и сквозь его кашель и ругательства она ощутила боль в плечах. Но ближе к полу воздух был почище, и она несколько раз благодарно вдохнула. В одно мгновение встав на четвереньки, она поползла прочь из этого мира, окрашенного в черный и красный. Тяжелое черное облако клубилось над головой, укрывая окна и двери. Судопроизводство, солнцестояние, санскрит, секунды. Она выбралась в холл, но дверь уже скрылась в огне. Ее не было – лишь пламя, шипящий жар. И вой, который мог принадлежать – или все же принадлежал – человеческому существу. Флит, в плаще, объятом пламенем, руки, как вращающиеся фейерверки… Не смотри, не смотри, говорила она себе, выбирайся наружу. Вот только единственный путь к спасению вел наверх.

Пригибаясь и едва дыша, Джо пробиралась к лестнице. Одна ступенька вверх. Вторая, третья, четвертая. Жар поднимался от пола, балки трещали. Глаза застилали слезы, но она поднималась. Чувства остались позади, и лишь один ответ имел значение.

Сверкнула молния, осветив холл, дом застонал, и вновь защелкало пламя. Один выход – наверх. В комнату Эвелин.

Дым поднимался вверх и собирался под крышей. Джо подошла к маленькой двери и прикрыла футболкой рот и нос. Очертания двери расплывались в подступающем жаре. Она схватилась за дверную ручку, и та с шипением вонзилась в ее плоть. Проклятье! Ад внизу превратил комнату в духовку. Перед глазами у нее все еще стоял Флит, тощий, с красными глазами и окровавленным ртом, словно воплощение смерти, заполняющее собой пространство. Он был уже мертв. И ей грозило то же, если не поспешить. Джо снова дернула за ручку, игнорируя боль, и ввалилась в комнату Эвелин.