Текст книги "Клятва любовника (ЛП)"
Автор книги: Бренда Джексон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
Джейс тоже встал, опершись бедром о край стола, внимательно глядя на отца.
– Что?
– То, что мы подозревали с вашим дедушкой.
– Что именно? – Кейден смотрел так же настороженно и внимательно.
– Маршалл Имерсон.
Далтон приподнял бровь.
– Он ведь был частным детективом, которого дедушка нанял для расследования твоего дела?
– Да.
– Припоминаю, что слышал о его гибели из-за вождения в нетрезвом виде, – сказал Джейс.
Шеппард кивнул.
– Так сказано в полицейском отчете, но мы с отцом никогда в это не верили, потому что знали: Маршалл не пил. Ходили даже слухи о финансовых проблемах его фирмы и о том, что он занимался чем-то незаконным. Полагаю, эту ложь распространили намеренно, чтобы отвести подозрение от его смерти.
– Какое? – спросил Далтон, напряжение внутри него нарастало.
– Что это было убийство.
– Убийство? – потрясенно спросил Джейс.
– Да. Он позвонил отцу, рассказав, что обнаружил новые улики, и был очень этим взволнован. Несколько дней спустя, до того как он успел встретиться с папой и рассказать ему все, его не стало.
Далтон прекрасно осознавал, какая тишина повисла в комнате; даже тюремный охранник, казалось, оцепенел.
– Так ты думаешь...
– Да, – сказал Шеппард, опережая вопрос Далтона. – Я считаю, что он слишком приблизился к раскрытию чего-то, и кто-то не хотел, чтобы это произошло. Тот, кто заставил Маршалла замолчать, все еще на свободе, и тот же самый человек не хочет, чтобы мое дело возобновляли. Он сделает что угодно, лишь бы никто этого не сделал.
Шеппард помолчал минуту.
– Так что в опасности окажетесь не только вы трое, но и те, кого вы наймете для повторного расследования дела, тоже могут оказаться под угрозой. Примите мой совет и забудьте об этом. Через пару лет я выйду по УДО и...
– Нет, папа, – прервал Джейс непреклонным тоном. – Мы начинаем действовать. Все или ничего.
***
Луч дневного света из коридора проник в комнату, и Далтон увидел, что отец все также сидит за столом. Было легко заметить, как он в отчаянии опустил голову.
– Папа?
Шеп поднял голову и посмотрел на сына.
– Далтон? Я думал, вы ушли.
– Еще нет, – сказал Далтон, входя в комнату и закрывая за собой дверь. —Джейс и Кейден снаружи в коридоре разговаривают с Эмброузом. Я убедил его, что мне нужно поговорить с тобой наедине. Ради меня он согласился нарушить еще одно правило.
– Эмброуз должен прекратить... нарушать правила. У него семья, о которой нужно заботиться, и ему нужна работа.
Улыбка тронула губы Далтона.
– Знаю. Он сейчас в коридоре рассказывает Джейсу и Кейдену о своих сыновьях. – Он пересел за стол напротив отца. На этот раз Далтон тщательно изучить его, особенно черты лица. Он выглядел усталым, измученным, слегка побежденным. Далтон мог только представить, с чем сейчас имеет дело отец. В прошлом, когда они были моложе, отец говорил им, что делать, и они это делали. Теперь все было по-другому.
– Ты вернулся, потому что, наконец, понял, что я от вас хочу? О том риске, на который я не желаю, чтобы вы шли?
Далтон покачал головой.
– Отец, я понял тебя с первого раз. Мы все поняли. Но даже учитывая риск, я согласен с Джейсом и Кейденом. Мы должны это сделать.
– Почему? Из-за обещания дедушки?
– Нет, потому что мы тебя любим, и пришло время вернуть тебя домой. – А затем, в попытке прояснить ситуацию, Далтон наклонился ближе и добавил: – Кроме того, я не знаю, как долго смогу терпеть Джейса за главного. Он заноза в заднице. Так что нам нужно вытащить тебя отсюда и вернуть к управлению «Грейнджер Аэронавтикс».
Даже несмотря на гнев и разочарование, поглощающие Шепа, он не мог сдержать смешок. В типичном стиле Далтона Грейнджера младший сын немного пригладил его взъерошенные перья. Но он все равно был недоволен ситуацией, главным образом их отказом не возобновлять дело.
– Может, это и правда, но я уверен, жалобы на Джейса – не та причина, по которой ты заставил Эмброуза нарушить правила, чтобы поговорить со мной наедине. – Он пристально изучал сына, наблюдая, как его веселье внезапно перешло в серьезность, напряженность.
– Нет, причина, по которой я задержался в том, чтобы сказать тебе кое-что.
Шеппард приподнял бровь.
– Сказать что?
Далтон поколебался мгновение, а затем произнес:
– То, что я, вероятно, должен был сказать тебе много лет назад. Насчет мамы.
Шеппард нахмурился.
– А что насчет мамы?
Далтон на мгновение замешкался, вспомнив, как долго хранил эту тайну. Чувство вины, которое он всегда испытывал при этом.
– Я был мал, наверное, лет десяти или одиннадцати.
Когда он больше ничего не сказал, отец настоял на продолжении.
– Продолжай.
Он встретился взглядом с отцом.
– Я узнал, что у мамы был роман.
Он услышал, как отец выругался себе под нос.
– Далтон, полагаю, тебе нужно начать с самого начала.
Далтон кивнул.
– Это произошло за год до ее смерти. В тот день я прятался, потому что вел себя плохо в классе, и решил, что учительница позвонит вам с мамой. Ты уже угрожал мне запретить ездить на Славе, если у меня хоть еще раз возникнут какие-нибудь неприятности в школе. – Слава был его конем, великолепным паломино, подаренным бабушкой и дедушкой на восьмой день рождения.
– Я забрался в лодочный сарай, надеясь, что меня никто не найдет. Спрятался в шкафу. Вот тогда я и увидела маму... с незнакомым мужчиной. Она заметила меня, когда я выскользнул из шкафа, но мужчина ничего не заподозрил. Позже той ночью мама пришла ко мне в комнату и взяла с меня обещание никому об этом не рассказывать.
Шеппард глубоко вздохнул, его охватила ярость. Не потому, что жена привела любовника в Саттон-Хиллз, а потому, как она поступила с их ребенком. Как она посмела позволить ему стать свидетелем ее измены, а потом держать это в секрете?
– Я должен был сказать тебе давным-давно. Мне не следовало обещать маме, что я...
– Нет, Далтон, – с нежной улыбкой и мягким тоном прервал его Шеп. – Ты поступил правильно. Если она заставила тебя пообещать никому не рассказывать, то ты не должен был говорить. Обещание есть обещание.
– Точно так же, как клятва есть клятва? – сердито возразил Далтон. – Когда вы поженились, вы обменялись клятвами, верно?
– Да.
– Клятвы должны соблюдаться, а не нарушаться. Что дало маме право нарушить ее с другим мужчиной?
«Теперь, – подумал Шеп, – это был вопрос, на который он не мог ответить». Но он мог освободить сына от чувства вины, которое он, должно быть, все еще испытывает из-за того, что сдержал обещание, данное Сильвии.
– Сейчас это не имеет значения. Ты поступил правильно, сделав то, о чем она тебя просила.
– Но, папа, ты не представляешь, что я чувствовал все эти годы. В юности я сначала считал классным иметь общий секрет с мамой, о котором больше никто не знал. Ни ты, ни Джейс, ни Кейден. Даже дедушка не знал. Но став старше, я понял, чем она занималась, и, осознав всю серьезность обещания, которое она просила меня дать, мне стало плохо. Я знал, что предал тебя.
– Ты не предавал меня, Далтон. – «В отличии от твоей матери».
– Отец, я любил маму. Но то, что она сделала с тобой, было неправильно.
«А то, что она сделала с тобой, было еще хуже, сынок», – подумал Шеп, протягивая руку и касаясь плеча Далтона. Они молча уставились друг на друга. Он знал о романе Сильвии с Майклом Грином, но ради сыновей во что бы то ни стало был готов сохранить брак.
– Все в порядке, Далтон. Все это случилось много лет назад.
– Я знаю. И никогда не забуду тот день. Джейс и Кейден думали, что мужчина, с которым она была, – Майкл Грин, но это был не он.
У Шепа от неожиданности отвисла челюсть.
– Не он?
– Нет. Я знал мистера Грина, и мужчина, с которым я видел маму в тот день, был не он. Этого человека я никогда раньше не видел.
«Если это был не Майкл Грин, то кто?» – удивился Шеп. Он никогда не забудет тот день, когда получил фотографии, которые жена Грина, Иоланда, прислала ему в офис. Она наняла частного детектива и была более чем счастлива поделиться тем, что тот обнаружил. На фотографиях Майкл Грин и Сильвия были запечатлены в несколько компрометирующих позах.
Он поговорил об этом с Сильвией, и она ничего не отрицала. На самом деле, она рассмеялась ему в лицо и сказала, что он останется с ней, если хочет быть отцом своим сыновьям. Это было ее рычагом давления. Как и всегда.
Когда они услышали два стука в дверь, говорящих, что Эмброуз больше не может нарушать правила, они встали.
– Теперь, рассказав тебе об этом, я чувствую себя лучше, – сказал Далтон, глубоко вздохнув. – Каждый раз, когда я приходил сюда и видел тебя, чувство вины, которое я испытывал, сбивало меня с ног.
«Вот и объяснение тому, почему он навещал меня не так часто, как остальные», – подумал Шеп, обходя стол, чтобы обнять сына.
– Это не твоя вина, Далтон. И никогда ею не была. Ты не сделал ничего плохого.
– Спасибо, папа. Я знаю, это может показаться безумием, но после всех этих лет мне нужно было это услышать.
Глава 12
«Определенно, дежавю», – подумала Джулс, припарковавшись у дома Далтона ровно через три ночи после ее последнего визита. На этот раз она не сомневалась в своем здравомыслии, главным образом потому, что у нее имелся план. Благодаря Шане, она была полностью осведомлена о посещении братьев Грейнджер своего отца, и знала, что все пошло не так, как надеялся Шеппард. Она также знала, что вчера ее отец, сдержав слово, данное Шеппарду, встретился с Джейсом, Кейденом и Далтоном в «Грейнджер Аэронавтикс». Из того, что рассказал отец этим утром за завтраком, все трое оценили его озабоченность, но полностью осознавали риски, связанные с принятым ими решением. Они были полны решимости не отступать и получили благословение своих жен. Джулс считала, что все это может быть и хорошо, но одна из этих жен – ее сестра, так что ей было не все равно. Хотя отец настаивал, что это их решение, и Брэдфорды должны ему следовать, Джулс не была настолько уступчивой.
И вот она снова, во второй раз за эту неделю, у дома Далтона, пытается убедить его согласиться с ее мнением. Насколько она знала, он не передумал ехать на вечеринку Шаны завтра вечером, но вопрос, который ей сейчас нужно было обсудить с ним, гораздо важнее. Для нее это вопрос жизни и смерти.
После недолгих колебаний Джулс открыла дверцу машины и вышла, заметив, как с полудня сильно упала температура. Кожаное пальто было слабой защитой от пронизывающего холода и ледяного ветра после прошедшего недавно ливня.
Не было никакой необходимости беспокоиться о машине, которая следовала за Далтоном до дома. Стоунуолл Карсон больше не осторожничал. Он припарковался и сидел с опущенным окном, будто наслаждался прохладной погодой. Она могла вынести многое, но только не холод. Прожив большую часть жизни в Бостоне, Джулс должна была бы привыкнуть к нему, но так и не привыкла. Она знала, что Стоунуолл заметил ее машину в тот момент, когда припарковался. Он взглянул в ее сторону, как бы признавая ее присутствие, после чего потерял к ней интерес, зная, что она не представляет угрозы.
Проходя мимо его машины, Джулс решила заговорить.
– Стоунуолл.
Он кивнул ей.
– Мисс Брэдфорд.
Не самонадеянность ли она заметила в его взгляде, будто он знал причину ее ночного визита к Далтону? В данный момент Джулс было наплевать на его предположения, и она продолжила свой путь к входной двери Далтона. Внезапно снова пошел дождь, и она ускорила шаг, когда накрапывание перешло в ливень.
Не успела Джулс среагировать, как над ней оказался огромный зонт. Она взглянула в лицо Стоунуоллу и поняла, что не слышала, как он вышел из машины. Мужчина был слишком похож на пантеру – гибкий, смертельно быстрый и тихий – для ее душевного спокойствия. О, ей бы также следовало добавить мужественный.
– Уверен, Далтон не хотел бы, чтобы вы промокли.
«Серьезно? Далтону было бы плевать, утони я в дождевой воде», – подумала Джулс, сдерживая смех. Стоунуолл совершенно неправильно понимал природу их отношений с Далтоном, но у нее не было ни времени, ни желания что-либо ему объяснять. Вместо этого она просто приняла его добрый жест.
– Спасибо.
– Не за что.
Как только ее ноги коснулись пола крытого крыльца Далтона, она услышала, слова Стоунуолла: «Приятного вечера», – а затем он исчез под дождем, возвращаясь к машине.
Приятного вечера? В присутствии Далтона? Он, должно быть, пошутил. На самом деле, он мог бы стать свидетелем того, как сильно они с Далтоном невзлюбили друг друга, когда тот открыл бы дверь и увидел ее. Далтон мог бы захлопнуть дверь у нее перед носом или даже отказаться открывать. Придя сюда без предупреждения, она знала о риске, но также знала, что он не ответил бы на ее телефонный звонок, если бы она позвонила.
Дождь полил сильнее, и из-за ветра крытое крыльцо почти не защищало ее от влаги. Одной рукой она поплотнее запахнула пальто, а другую подняла, чтобы позвонить в дверь.
***
Далтон вышел из душа и начал вытираться, когда услышал звонок в дверь. Стоунуолл дежурил снаружи, так что, если кто-то миновал его сторожевого пса, значит, угрозы не было. Единственное, что он понял о Стоунуолле, так это то, что он почти все держал под контролем. Этот человек сидел снаружи, когда он уходил утром, и висел у него на хвосте, когда он вечером вернулся домой. Далтон никак не мог понять. На улице бушевал шторм – кто в здравом уме захочет всю ночь просидеть в машине под дождем? Он пригласил его войти, но Стоунуолл отказался от предложения, сказав, что с ним все будет в порядке. Он любил дождь и холод, потому что в годы отсидки у него не было ни того, ни другого.
Обернув полотенце вокруг бедер, Далтон вышел из спальни и направился к входной двери. Проявляя осторожность, он посмотрел в глазок и моргнул. Какого хрена? Джулс? Опять? Какого черта ей нужно?
Открыв дверь, он отступил в сторону и впустил девушку, говоря себе, что ему нет необходимости, стоя в дверях, подхватить пневмонию, даже если выглядело так, будто сама она против этого не возражает. Почему она здесь в такой ливень?
– Тебе лучше иметь вескую причину для того, чтобы прийти сюда в этот час и в такую погоду.
– Нам нужно поговорить.
– О чем? – спросил Далтон, несмотря на раздражение, закрывая дверь, когда она вошла. – Мне кажется, я ясно дал понять, что не собираюсь идти завтра на званый ужин к твоей сестре.
– Я не об этом хочу поговорить.
– М-м-м, дай угадать. В конце концов, ты передумала и решил заняться со мной сексом.
Она закатила глаза.
– Будь серьезен.
– Детка, я серьезен. – Он старался не замечать, как ее влажные от дождя волосы ниспадают на плечи, придавая сексуальный вид. Жаль, что дождь не смыл ее аромат; он плыл ему в ноздри, пробуждая в голове всевозможные образы. – Раз ты не хочешь заняться сексом, значит пришла для еще одного поцелуя?
Она фыркнула.
– Не в этой жизни.
Далтон нахмурился, потеряв интерес в игру в угадайку.
– Тогда что же привело тебя ко мне в такой ливень, Джулс? О чем ты хочешь поговорить?
После минутного колебания она сказала:
– Я намерена найти человека, убившего твою маму.
***
Джулс выжидала. Сначала глаза Далтона расширились, а затем его губы сжались в тонкую линию, он смотрел на нее так, словно у нее внезапно выросла вторая голова. И она тоже изучала его. Не было смысла спорить, что, слово «пялиться», вероятно, подошло бы лучше, так как она окинула его долгим, внимательным взглядом с головы до ног.
– Интересная шутка, – протянул Далтон, скрестив руки на груди. – Не терпится услышать всю соль.
Каким-то образом Джулс знала, что он не воспримет ее всерьез.
– Это не шутка. Не будет никакой соли. Я все подробно объясню после того, как ты оденешься.
Он оглядел себя и улыбнулся, будто сама мысль о том, что ее беспокоит во что он одет, показалась ему довольно забавной. Но когда Далтон снова встретился с ней взглядом, его улыбка сменилась хмурым выражением.
– Что заставляет тебя думать, что я хочу услышать то, что ты хочешь сказать?
Джулс подумала, что на такой простой вопрос можно ответить по-разному, но сейчас она скажет то, что важно.
– Потому что ты знаешь, твой отец невиновен в преступлении, за которое расплачивался последние пятнадцать лет.
Далтон уставился на нее, словно пытаясь решить, заслуживает ли она того, чтобы тратить еще немного его времени. Но Джулс знала так же хорошо, как и он, то, что она сказала, зацепило его. По крайней мере, он был заинтригован. Не требовалось большого ума, чтобы понять приоритеты. Полотенце, обернутое вокруг его бедер, или слова, что она хотела сказать. Полотенце проиграло.
– Мне нужно не больше минуты, чтобы переодеться во что-нибудь более подходящее. Я бы посоветовал тебе чувствовать себя как дома, но не думаю, что ты пробудешь здесь так долго.
Повернувшись, Далтон пошел прочь. Неужели этот высокомерный выход из комнаты предназначен для нее? Чтобы намеренно вызвать знакомую боль между ее ног? Ей повезло, что Далтон Грейнджер был воплощением секса, и обладателем самых соблазнительных ног, какие только могут быть у мужчины.
Джулс сняла пальто, повесив его на вешалку, и принялась расхаживать по комнате. Либо так, либо стоять неподвижно и облизывать пересохшие губы, пока боль усиливалась. Почему она позволила ему пробраться ей под кожу? И все же она здесь, когда на улице шел проливной дождь, чтобы предложить свои услуги. Но не те, что могли бы, определенно, облегчить возбуждение, мучившее ее разум и тело в течение нескольких дней.
– Ах, ты еще здесь, – сказал Далтон, возвращаясь в комнату. К счастью, полотенце исчезло, и на его месте оказались брюки цвета хаки и футболка. Джулс постаралась не выказать удивления, когда прочитала слова, написанные на его груди большими буквами. «Я лижу». Она хотела проигнорировать их, но потом решила, что, поскольку он, вероятно, надел футболку, чтобы позлить ее, намеревалась показать, что ничего у него не вышло.
Уголки ее губ изогнулись в едва заметной улыбке, ровно настолько, чтобы дать ему понять, что ей плевать на его футболку.
– Милая футболка. Надо бы прикупить себе такую же, потому что я тоже лижу.
Бам. Как она и ожидала, в его глазах внезапно вспыхнул огонь. Мужчины. Они могли пытаться быть спокойными, мирными и учтивыми. Но, услышав любое слово, связанное с сексом, из уст женщины, превращались в примитивных существ, которые считали, что хороший трах облегчит все их проблемы. Ей не хотелось признаваться в этом, но в данный момент она думала так же.
– Тогда, может, на днях устроим вечеринку с облизыванием, – сказал Далтон, вторгаясь в ее мысли.
Джулс на мгновение сжала губы, чтобы не ляпнуть «ням-ням». Вместо этого она ответила:
– Поверь, этого не будет.
Далтон пожал плечами и жестом пригласил ее сесть на диван, а сам устроился в кресле с откидной спинкой.
– Я слушаю.
Усевшись, у Джулс не было никаких сомнений в том, что Далтон точно знал, что женщины о нем думают. Некоторые даже сочли бы его неотразимым. Услада для глаз, такая сладкая, что можно счесть греховным. Она наблюдала, как он расслабился в кресле, и отметила, как брюки натянулись на его мощных бедрах. Мысль о женском теле, крепко обхватившем эти бедра, пока он вел его к финишу, заставила ее заерзать на месте.
– Ты в порядке?
Его голос – грубая ласка, которая, казалось, чувственно скользила по ее коже, посылала по спине сладостные мурашки. Но, конечно, она не сказала бы ему ничего из этого, чтобы потешить его и без того раздутое эго.
– В порядке.
– Рад слышать. А теперь говори.
Как может мужчина выглядеть заинтригованным и чувственным одновременно? Она выдержала его пристальный взгляд, и было ли это ее воображением, или окружающий их воздух приобрел безумно возбуждающую ауру? И почему это начало утолять ее сексуальный голод? Вытеснив эту мысль из головы, Джулс произнесла:
– Как я сказала ранее, я намерена найти убийцу твоей матери.
– Зачем? – спросил Далтон с явным раздражением. – Ты не знала мою мать, и не знаешь моего отца. Насколько я знаю, ты никогда с ним не встречалась.
– Нет, – согласилась девушка. – Но мне не нужно встречаться с ним, чтобы хотеть для него справедливости. Кроме того, мой отец встречался с ним, и его мнения для меня достаточно.
Далтон отмахнулся от ее слов.
– Хватит пытаться казаться такой чертовски благородной. Я отказываюсь верить, что у тебя нет скрытых мотивов в желании найти убийцу моей матери.
Джулс ответила не сразу, но посмотрела на него долгим, тяжелым взглядом.
– Ты прав. У меня действительно есть скрытый мотив. Моя сестра. Твои братья, возможно, без проблем втянут своих жен в ваше семейное безумие, но я с этим не согласна.
Далтон подался вперед, от него исходил такой гнев, от которого его челюсть напряглась.
– Мои братья тоже с этим не согласны, но как мне сказали, именно эти самые жены, особенно твоя сестра, напомнили о данных ими клятвах,. Всякая чушь об обещании любить и защищать друг друга.
Хотела бы Джулс в этот момент сказать что-то в защиту Шаны, но не могла. Вот почему она не обсуждала свои планы с сестрой. С тех пор как та влюбилась, отношение и взгляды Шаны на вещи изменились. Джейс был не просто ее мужем. Теперь он был ее родной душой... по крайней мере, Шана была в этом убеждена. В теперешнем душевном состоянии Шана сделала бы для своего мужа все, что угодно, включая согласие подвергнуть свою жизнь опасности.
И Джулс, вероятно, могла бы сказать то же самое о жене Кейдена. Она видела их вместе и могла чувствовать любовь, сильную привязанность и преданность друг другу. Такая степень любви к другому человеку просто пугала.
– Хорошо, согласимся, что это выбор Шаны и Шайло, но я намерена что-то с этим сделать, пока кто-нибудь не слетел с катушек. К примеру, настоящий убийца.
– И ты считаешь, что можешь просто так расправиться с делом, которое целых пятнадцать лет оставалось нераскрытым?
– А разве вы с братьями не пытаетесь сделать то же самое? Предполагаю, вы наймете частного детектива, чтобы все проверить.
– Да, но прежде чем у тебя возникнет некое безумное предположение, что этим детективом должна быть ты, есть кое-что, над чем тебе, возможно, захочется подумать.
– Что именно?
– Папа убежден, что последнего детектива, которого дедушка нанял, чтобы доказать невиновность сына, убрали.
Брови Джулс приподнялась.
– Хочешь сказать, его убили?
– Да, именно это я и говорю.
***
Джулс расхаживала по комнате.
Далтон подумал, не высказаться ли по поводу того, что она протрет в ковре дыру. Но кому не плевать на ковер, когда у него было место в первом ряду на зрелище самых невероятных женских ножек?
На Джулс были юбка и блузка, и сказать, что она хорошо в них смотрелась, было бы преуменьшением. То, что он рассказал ей об Имерсоне, заставило ее задуматься. Она пребывала в глубоком раздумье, и он тоже. Эта женщина обладала неописуемо сексуальной энергетикой, полностью очаровав его. Определенно, удивительный образец женственности – у Далтона был нереальный стояк, который все продолжал расти. Он поменял позу в кресле, чтобы снять напряжение в промежности, а она даже не заметила.
Но зато он заметил много чего. Например, как джинсовая юбка облегала ее восхитительную попку, и как малиновая блузка прикрывала то, что, по его мнению, должно было быть великолепными сиськами. Он не мог не задаться вопросом, что на ней надето под юбкой и блузкой. Атлас, кружево или и то, и другое. Из тех ли она женщин, чей лифчик должен сочетаться с трусиками?
Наконец, Джулс перестала расхаживать и взглянула на него. Они обменялись долгим взглядом, который дал ему понять, что она знает о его возбужденном состоянии. Прервав зрительный контакт, она скользнула глазами вниз, к ширинке его брюк. Джулс закатила глаза, прежде чем впиться в него взглядом.
– Как ты можешь думать о сексе в такой момент?
Он окинул ее долгим, медленным взглядом с головы до ног.
– Легко. Знаешь, что я вижу всякий раз, когда смотрю на тебя?
Джулс молчала. Он решил, что она боится его ответа. Однако он все равно ей скажет.
– Всякий раз, смотря на тебя, я вижу оргазм, который только и ждет, чтобы нахлынуть.
Он не мог не улыбнуться, увидев, как вспыхнули ее щеки. Вау. Он заставил ее покраснеть. И неужели в ее глазах полыхнул пожар?
– Джулс, стоит ли мне доказать свою точку зрения?
Она вздернула подбородок.
– Не возражаешь?
– Не возражаю против чего? Заняться с тобой сексом? От этого я бы получил удовольствие.
Закрыв глаза, Джулс подняла лицо к потолку, словно считала про себя до десяти. Проклятье, она могла бы считать хоть до тридцати, от этого его желание к ней не уменьшилось бы ни на йоту.
Она посмотрела на него.
– Послушай, Далтон.
Он встал, одновременно чувствуя возбуждение и злость.
– Нет, это ты послушай. Я тебя не звал. Я вообще не зову женщин в свой дом.
Она уперла руки в бока.
– Я здесь не по личным причинам.
– Вероятно, ты так считаешь, но не я. Знаешь, каково это – испытывать жажду, которую невозможно утолить?
– Это не моя проблема.
Далтон в мгновение ока пересек комнату, преодолев разделяющее их расстояние, и встретился с ней лицом к лицу.
– Это твоя проблема, потому что ты у меня в долгу.
– Я ничего тебе не должна.
– Ты велела мне найти тебя, и я нашел.
– Да, но ты нашел меня для одной единственной цели. Как считаешь, что я почувствовала при этом?
– Это должно было заставить тебя почувствовать себя особенной, зная, что не любой мужчина пошел бы на такое. – Нет необходимости рассказывать ей о многих ночах, когда она преследовала его во снах, и о том, что до нее он не утруждал себя беготней ни за одной женщиной.
– Ты не понимаешь, да? Я пришла сюда с серьезными намерениями, а ты можешь думать только о том, чтобы затащить меня в постель.
Далтон знал, что ему следует отступить, обуздать свое либидо, но по какой-то причине не мог. В данный момент он слишком возбудился, чтобы мыслить здраво.
– О, затащить тебя в постель – больше не моя фантазия, Джулс. Я хочу тебя в этом кресле, на этом диване, на столе, на кухонной стойке, у холодильника, на плите, на лестнице, у каждой чертовой стены в этом доме и на заднем сиденье моей машины, если бы оно в ней было. И различные позы, которые я себе представляю, поразят тебя. Я хочу тебя. Сильно. Я ясно выразился?
В ее глазах отразилось больше гнева, чем он когда-либо видел раньше.
– Кристально ясно. – А затем, не сказав больше ни слова, Джулс направилась к вешалке, схватила пальто, подошла к двери и выскочила вон.
***
Далтон стоял, чувствуя себя полным ослом. Каждая чертова встреча с Джулс Брэдфорд оказывалась чертовски невероятной. Почему вожделение обрело собственный разум и стало управлять чувствами человека? Она пришла сюда, чтобы поговорить с ним о возобновлении дела отца, а все, о чем думал он, как наброситься на нее, черт возьми... в каждом проклятом месте в доме, и в его машине.
По крайней мере, дождь прекратился, так что она не промокла, когда уходила. Далтон провел ладонью по лицу и закипел от разочарования, вспомнив ее слова: «Ты нашел меня только для одной единственной цели. Как считаешь, что я почувствовала при этом?»
Бл*дь, да, любая другая женщина почувствовала бы себя чертовски польщенной. Но с другой стороны, он имел дело не с простой женщиной. Он имел дело с Джулс Брэдфорд, бывшим полицейским, бывшим детективом, секс-богиней, с прекрасными глазами, идеально соблазнительной задницей и великолепными ногами. Женщиной, которая, войдя в комнату, заставляла головы поворачиваться, а члены твердеть.
И его член не просто затвердел; он бился в агонии. Далтону нужно отвлечься от мыслей о том, чего сегодня ему Джулс не получить, и лучший способ сделать это – сесть за руль своей малышки с турбонаддувом. Он схватил со стола ключи от машины, решив прокатиться, но затем бросил их обратно. Если он уедет, значит, Стоунуолл последует за ним, а мужику не следует причинять неудобства только потому, что Далтон испытывал невероятное возбуждение.
Далтон вздохнул и направился в свою спальню, чтобы раздеться. Еще одна ночь, когда он ложился спать с безумным желанием.
Глава 13
– Должна сказать, твой первый званый ужин в качестве миссис Джейс Грейнджер устроен с большим размахом, – прошептала Джулс сестре, оглядывая дом Шаны. – Я впечатлена.
Шана мягко усмехнулась.
– Спасибо, но я не могу присвоить всю заслугу себе, мне помогли. Ханна —просто находка. За много лет работы у Грейнджеров она накопила значительный опыт в организации званых вечеров. И теперь передает его новому поколению.
– Как долго она работает на Грейнджеров? И, кстати, очень вкусно, – сказала Джулс, откусывая шоколадный мини-трюфель.
Шана улыбнулась.
– Еще один оригинальный рецепт Ханны, очень вкусно. Она начала работать в семье Грейнджеров, когда отец Джейса был еще ребенком. Вот почему все ее так обожают. Она просто милашка. В дополнение к приготовлению всей этих блюд, она вызвалась быть здесь сегодня вечером, наблюдая из-за кулис, чтобы все прошло гладко.
– Скажи ей, что я считаю ее великолепным поваром, – сказала Джулс, улыбаясь. – Я говорила ей это на твоей свадьбе, но никогда не помешает сказать еще раз.
Джулс оглядела гостиную. Некоторых из присутствующих она знала и предположила, что остальные были либо деловыми партнерами Джейса, либо друзьями семьи. Конечно, здесь находились также и деловые партнеры Шаны.
Джулс увидела, как отец и Мона разговаривают у камина с пожилой парой.
– Кто это разговаривает с папой и Моной?
Шана проследила за ее взглядом.
– Гарольд и Хелен Оуэнс. По словам Джейса, мистер Оуэнс и его дед были хорошими друзьями и регулярно играли вместе в гольф. Изначально их не было в списке приглашенных, но Джейс столкнулся с Гарольдом на прошлой неделе в банке и решил пригласить их, так как они отсутствовали в городе во время нашей свадьбы.
– Что же, им, очевидно, есть что сказать. Похоже, папа едва успевает вставить слово. Рот старухи двигается со скоростью мили в минуту, – заметила Джулс, хватая еще пару трюфелей с подноса, предложенного проходящей официанткой.
– Я хотела спросить, где ты пропадала прошлым вечером, – поинтересовалась Шана, делая глоток яблочного сока.
– Прошлым вечером? – переспросила Джулс, оглядываясь по сторонам, стараясь не встречаться взглядом с сестрой.
– Да. Я звонила тебе и не получила ответа, хотя было уже больше одиннадцати часов.
Джулс точно знала, где была в это время. Но последнее, что она сделала бы, – дала бы Шане понять, что опять выставила себя дурой, отправившись к Далтону.
– М-м-м, наверное, в душе или типа того.
В этот момент подошел Кент Фэрфилд. Кент работал в компании Шаны в качестве специалиста по устранению неполадок. Он был ветераном войны в Ираке, парализованный ниже пояса из-за осколков взорвавшейся ракеты. Что больше всего восхищало Джулс в нем, что он не позволил инвалидному креслу помешать себе добиться успеха в жизни. Он женился, и его жена, Марша, была беременна их первым ребенком. По словам Шаны, он хорошо справлялся с работой, и она считала его ключевым игроком в своей фирме и ценным членом команды. Именно открытие Кентом нарушений в «Грейнджер Аэронавтикс» спасло жизнь Джейса несколько месяцев назад.
