Текст книги "Руководство по фальшивым отношениям с твоим врагом (ЛП)"

Автор книги: Брайт Никки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Руководство по фальшивым отношениям с твоим врагом

Руководство по фальшивым отношениям с твоим врагом

Глава 1

Натали

Совет №1 по фальшивым свиданиям с врагом: Улыбнитесь своему врагу/фальшивому романтическому партнёру. Желательно так, чтобы это не выглядело, будто вам причиняет физическую боль.

– Прежде чем мы перейдём к следующему пункту повестки, – начала я, стараясь сохранить ровный тон, – хочу выразить искреннюю благодарность Сэмюэлю Уорнеру за щедрое пожертвование компании Уорнер Принт в пользу нашей организации.

Я стояла во главе стола, ладони вспотели, пока я обращалась к небольшой группе членов общества «Друзья библиотеки». Запах старых книг наполнял помещение, а приглушённое гудение древнего обогревателя звучало фоновым шумом. Потёртый ковёр под ногами давно видел лучшие времена, а пожелтевшие стены когда-то были белоснежными, но всё это было мне знакомо и успокаивало. И мне требовалось любое напоминание о комфорте, учитывая, с кем мне предстояло сейчас иметь дело.

Я заставила себя улыбнуться в сторону Сэмюэля, хотя каждая клеточка моего тела протестовала. (Да, этот парень мне не нравился, но отрицать, что его пожертвование окажет реальную помощь нашей маленькой библиотеке, было невозможно.)

– Спасибо, Натали, – Сэмюэль откинулся на спинку стула, сцепив руки за головой, выглядя слишком расслабленно для официальной встречи. – Уорнер Принт рад поддержать публичную библиотеку Фокс-Крик.

Сэмюэль разительно выделялся среди пожилых членов нашего общества. Его идеально сидящий костюм подчёркивал спортивное телосложение, а тщательно уложенные тёмно-каштановые волосы балансировали между деловым и модным стилем – то, что ему определённо было необходимо, учитывая, что он стал генеральным директором семейного бизнеса всего за несколько месяцев до своего тридцатилетия.

– Конечно, – продолжила я, стиснув зубы, – компания Уорнер Принт может указать, на какие нужды библиотеки вы хотите направить эти средства.

Брови Сэмюэля удивлённо взлетели, словно он и вправду забыл об этом.

– Ах, да. Совсем вылетело из головы.

Его серые глаза лукаво блеснули, а эта его очаровательная улыбка давала слишком лёгко забыть, какой он на самом деле заносчивый тип.

– Серьёзно? – Я начала постукивать пальцами по столу, а затем сдалась и плюхнулась на складной металлический стул. – Вы жертвуете средства каждый квартал последние несколько лет, но почему-то всегда забываете об этой мелочи.

Запах затхлого ковра и несвежего кофе заполнил мои ноздри, когда я опёрлась локтями о стол.

– Прошу прощения за свои недостатки, – произнёс Сэмюэль. – Возможно, я возглавляю компанию с годовым доходом более миллиарда долларов, и мы крупнейший работодатель в округе, но это не оправдывает того, что я забываю стандартный порядок оформления благотворительных взносов.

Скромность определённо не была его сильной стороной.

– Если ты такой занятой, зачем вообще пришёл сюда? Разве это не мог бы сделать кто-то из твоих сотрудников… или приспешников? – я приподняла бровь.

– Давай подумаем, на что бы Уорнер Принт хотел направить средства? – Сэмюэль проигнорировал вопрос, сделав вид, что обдумывает варианты. – Может, обсудим самые насущные потребности библиотеки за чашечкой кофе позже, Натали?

Он снова одарил меня одной из своих раздражающе обаятельных улыбок.

– Хорошая попытка, – протянула я. – Но я тебя опережаю.

Я выхватила телефон, и мои пальцы стремительно застучали по экрану. Я отправила Сэмюэлю список предложений по электронной почте, даже не прерываясь.

Выражение лица Сэмюэля сменилось с удивлённого на весёлое.

– Посмотрите-ка, мисс Эффективность. Ты даже знаешь мой адрес электронной почты. Не знал, что я для тебя настолько важен.

Сэмюэль любил флиртовать со мной исключительно ради того, чтобы меня позлить. Он ещё в подростковом возрасте понял, что это самый быстрый способ меня раздражать. (Долгая история – одна из немногих неприятных сторон жизни в маленьком городке вроде Фокс-Крик.)

– Конечно, я знаю твой адрес, – я убрала за ухо прядь своих волнистых пепельно-каштановых волос, мысленно добавив в список дел на вечер расслабляющий йога-комплекс. – Мне пришлось его записать, чтобы твои письма автоматически отправлялись в корзину.

– Ладно, хватит уже, – прервала нас Марджори Малхони, вице-президент общества «Друзья библиотеки» и грозная сила, несмотря на солидный возраст за восемьдесят. – Нат не любит Сэмюэля, Сэмюэль не любит Нат, ваши семьи ненавидят друг друга и будут продолжать ненавидеть, пока не вымрут или не закатят нам историю в стиле «Ромео и Джульетты», над которой можно будет поплакать. Можем продолжить? Я пропускаю вечер бинго в церкви Святого Христофора ради этого!

Для пущей убедительности она стукнула по столу своей огромной, неизмененной сумкой.

– Прости, Марджори, ты что, почувствовала себя обделённой моим флиртом? – парировал Сэмюэль. – Исправляюсь. Это платье идеально тебе подходит. Ты само воплощение элегантности и грации.

– Оставь свои мальчишеские ужимки для тех, кто их оценит, Сэмюэль Уорнер, – отрезала Марджори. – И заткнись. Я не хочу слышать от тебя ни слова, пока ты не посмотришь список предложений, что Нат прислала тебе, и не решишь, куда Уорнер Принт хочет направить свои пожертвования.

– Спасибо, Марджори, – сказала я, искренне благодарная за её вмешательство.

Она отмахнулась.

– Отблагодари меня тем, что мы наконец закончим эту встречу. У меня джекпот в бинго с моим именем.

Я хихикнула и бросила взгляд на Сэмюэля, проверяя, готов ли он объявить временное перемирие. Он пожал плечами, словно признавая поражение, и достал телефон, надеюсь, чтобы взглянуть на мой список.

Я выпрямилась на стуле, собрала бумаги с повесткой дня и объявила:

– Хорошо, пока Сэмюэль обдумывает варианты, давайте продолжим. Следующий пункт – выбор даты ежегодной зимней книжной распродажи. Давайте закончим с этим, чтобы Марджори успела на свой вечер бинго.

Глава 2

Сэмюэль

Совет №2: Демонстрируйте общие памятные вещи на публике. (Терпение, возможно, и добродетель, но пассивно-агрессивное настенное искусство – это настоящее искусство.)

Я откинулся на спинку кресла, потирая виски, пытаясь прогнать остатки головной боли. За окном в тёмном ночном небе кружились крупные снежинки, время от времени ударяясь о стекло панорамных окон моего офиса.

Офис Уорнер Принт был обставлен с комфортом, хотя и немного стерильно. Здесь было всё необходимое для работы, а, кажется, только этим я в последнее время и занимался.

Единственная деталь, придававшая пространству хоть каплю индивидуальности, – огромная натянутая на холст фотография, висевшая на стене. На ней мы с Натали пожимали друг другу руки на фоне новой мебели, которую Уорнер Принт закупила для публичной библиотеки Фокс-Крик с первого пожертвования моей семьи.

Натали с её длинными волнистыми каштановыми волосами и выразительными зелёными глазами, в которых легко утонуть, выглядела воплощением образа «красавицы-соседки». Однако на этом снимке её выражение лица говорило, что она скорее готова разжевать стекло. (Когда я принёс увеличенное фото на собрание «Друзей библиотеки» и заявил, что повешу его у себя в офисе, она покраснела от ярости.)

– Такие весёлые воспоминания, – пробормотал я себе под нос.

Я окинул взглядом стопку завершённых рабочих папок на столе, с которыми успел разобраться за сегодняшний день. Уорнеры славились своим трудоголизмом, и я не был исключением. Посмотрев на часы, я размял плечи, стараясь избавиться от ощущения скованности.

В это позднее время на подземной парковке, скорее всего, осталось не больше пары машин, и я бы поставил, что все они принадлежат членам моей семьи.

– Может, мне просто переехать сюда? – буркнул я себе под нос.

Это, конечно, сэкономило бы время на дорогу, но перспектива никогда не покидать офис не слишком радовала.

Стук в дверь прервал мои размышления.

– Войдите, – крикнул я.

Первым в кабинет вошёл Айзек, мой брат-близнец и финансовый гений, стоящий за успехом Уорнер Принт. Следом за ним появился Мигель, мой отличный, хоть и чересчур требовательный, помощник.

Мигель провёл рукой по идеально ухоженной бородке, оценивающе взглянул на меня и стопку папок на столе. Пальто он держал на сгибе руки, очевидно, собираясь уходить.

– Сэмюэль, раз уж ты явно решил умереть от переработки, – начал он, – я привёл Айзека, чтобы он сыграл для тебя роль ангела смерти.

– Рад, что ты заглянул в мое личное чистилище, – я приподнял бровь, глядя на брата. – Но неужели у тебя нет дел поважнее?

– К сожалению, нет, – ответил Айзек, поправляя очки, которые придавали ему интеллектуальный вид, идеально подходящий к его роли финансового директора. – Мой вечер так же захватывающ, как и твой.

Хотя мы с Айзеком были идентичными близнецами, и оба почти всегда носили идеально сшитые костюмы, подогнанные под наши одинаковые рост и комплекцию, у Айзека была аура умника, которую я бы не смог скопировать, как ни старался.

– Вам обоим нужно хобби, – резко заметил Мигель. – Что-то, что заставит вас покидать офис в разумное время.

– Совет принят, – я отдал ему шуточное воинское приветствие. – А теперь иди домой к своему мужу и дай нам, трудоголикам, продолжить наш путь в безумие.

– Хорошо, но не говорите потом, что я вас не предупреждал, – Мигель метнул в нас многозначительный взгляд и вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Айзек опустился в удобное кресло перед моим столом.

– Раз уж мы заговорили о работе, я выявил несколько новых рисков, которые потребуют изменений в управлении денежными потоками в следующем квартале.

Я застонал.

– Серьёзно? Я думал, мы уже закончили с финансами на сегодня.

– Видимо, нет, – с легкой усмешкой ответил Айзек. – Но мы можем обсудить это завтра, если хочешь.

– Завтра так завтра, – согласился я с облегчением. Но, заметив лёгкую морщину на лбу Айзека, спросил: – Что-то не так?

– Ничего, – ответил он, прищурив серые, точно как у меня, глаза. – Просто размышлял, как прошла встреча с «Друзьями библиотеки Фокс-Крик» вчера вечером.

– Ах да, – вздохнул я, вспоминая напряжённую атмосферу собрания. – В целом, прошло так хорошо, как это было возможно при данных обстоятельствах.

– В смысле?

– В смысле, – я откинулся в кресле и скрестил ноги в щиколотках, – несмотря на публичную благодарность Уорнер Принт, весь прогресс был сугубо поверхностным.

– Звучит восхитительно, – сухо заметил Айзек.

– Нелюбовь Натали Мэнн ко мне остаётся на прежнем уровне, – я начал постукивать пальцами по столу. – И это раздражающе неудобно.

– Очевидно, – согласился Айзек. – Расширить Уорнер Принт и увеличить развитие Фокс-Крик было бы куда проще, если бы Мэнны не были так одержимы сохранением исторического облика города. Вместо этого мы конфликтуем с тех пор, как переехали сюда.

Семья Мэнн, глубоко укоренённая в истории и жизни Фокс-Крика, упрямо сопротивлялась индустриальному росту, которого мы, Уорнеры, так добивались. Наши семьи спорили по всем вопросам – от сохранения старых зданий до планов расширения городской черты. Вражда длилась уже не одно поколение, и с приходом нашего – только обострилась.

– Видимо, четверти века недостаточно, чтобы местные жители начали считать нас своими, – усмехнулся я.

– Чтобы изменить их мнение, может потребоваться ещё двадцать пять лет, – мрачно отозвался Айзек.

Я вздохнул и провёл рукой по тёмным волосам.

– Как бы то ни было, Натали остаётся такой же закрытой, как и до того, как мы начали делать пожертвования библиотеке, что значит, мой план не срабатывает.

– И? – уточнил Айзек.

– Может, у тебя есть какие-нибудь умные советы? – раздражённо постучал я пальцами по деревянному столу.

Айзек фыркнул.

– Сэм, я финансовый директор, потому что люблю цифры, а не людей. Я оставляю все эти межличностные хитросплетения и эмоциональные схемы тебе.

– Это не хитросхемы. Или, по крайней мере, это были бы хорошие хитросхемы, если бы они сработали, – простонал я.

Натали давно зарекомендовала себя как преданная защитница публичной библиотеки Фокс-Крик. Я думал, что пожертвования точно растопят её ледяное отношение ко мне или, по крайней мере, уменьшат её подозрительность.

– Не переживай слишком, – мягче сказал Айзек.

Он знал, сколько лет я пытался добиться прогресса в отношениях с Натали и её упрямством.

– Легко тебе говорить, – я нехотя поднялся, отодвинув кресло от стола. – Но если я хочу добиться успеха в своих планах, мне нужен шанс. А Натали, к сожалению, не даёт мне ни единого шанса.

– Тогда жди подходящего момента, – спокойно ответил Айзек. – У неё обязательно будет момент слабости. Это неизбежно. Вот тогда и действуй.

– Надеюсь, – пробормотал я, бросив взгляд на холст с фото, где я сам победно улыбаюсь, а Натали с трудом скрывает раздражение. – Хотя терпение пока мне мало чем помогло.

– Можешь записаться на курс, – с усмешкой предложил Айзек. – Интернет – чудесная вещь. Наверняка есть вебинар или мастер-класс о том, как наладить общение и завоевать доверие своего заклятого врага.

Я закатил глаза.

– Тебе лучше продолжать работать с цифрами, Айзек. В вопросах жизненных советов ты просто ужасен.

Айзек ухмыльнулся, поднимаясь с кресла.

– Ты сам спросил. Я просто сказал, что думаю.

– Да, это была моя ошибка. Не переживай, больше я так не ошибусь, – я усмехнулся. – Ладно, давай наконец закончим этот день и поедем домой.

Глава 3

Натали

Совет №3: Прежде чем начать фальшивые отношения с врагом, убедитесь, что он – наименее худший вариант. Ведь опускаться на самое дно стоит только в случае крайней необходимости.

Воздух был густ от запаха сливочного попкорна и всеобщего воодушевления, когда я вошла в шумный спортивный зал школы. Театральный кружок Фокс-Крика только что закончил постановку «Ромео и Джульетты», и небольшое торжество после спектакля уже набирало обороты.

Смех смешивался с оживлёнными разговорами – гости потягивали апельсиновую газировку из бумажных стаканчиков и жевали крендельки с попкорном. Потёртые деревянные полы скрипели под ногами, напоминая о школьных днях, которые, казалось, были совсем недавно.

Я встала на носочки, пытаясь разглядеть кого-нибудь сквозь толпу.

Некоторые гости болтали с актёрами, которые ещё не успели переодеться из своих роскошных исторических костюмов, но мне не потребовалось много времени, чтобы заметить своего брата Оуэна. Он, всё ещё в больничной форме, стоял за столом с лотерейными билетами. (Выручка с лотереи шла в пользу местной больницы, где он работал медбратом.)

– Оуэн! – Я пробралась сквозь толпу и чуть не врезалась в стол. – Прости, что опоздала!

– А, вот и городская прислужница, – поддразнил он, улыбнувшись так тепло, что даже усталость в глазах отошла на второй план.

– Ты шутишь, но один из членов городского совета буквально прижал меня в зрительном зале, чтобы обсудить повестку предстоящего собрания. Ему не понравились некоторые сокращения, которые я использовала в документах, – я скривилась.

Оуэн, прекрасно зная, насколько порой напряжённой может быть моя работа клерком, лишь усмехнулся:

– Похоже на правду. Как ты вообще справляешься с тем, что все тебя дёргают по каждому поводу?

– Годы практики и здоровая доза сарказма, – ухмыльнулась я. – Ладно, как там дела с лотереей? Собираем крупные суммы для больницы, или как?

– Всё лучше, чем я мог надеяться, – Оуэн приподнял пластиковый контейнер, в котором когда-то были сырные палочки, а теперь он был наполовину заполнен красными билетами. – Пришлось перейти с обычной стеклянной банки на это, чтобы всё уместилось!

– Вау! Вот это круто! – сказала я, гордясь нашей сплочённой поддержкой горожан.

Пока мы болтали, к столу подошёл симпатичный светловолосый парень с дружелюбной улыбкой.

– Натали, Оуэн! Рад вас видеть!

– Джордан! Привет! – я помахала ему. – Как твоя жена?

– У Мелиссы всё замечательно, спасибо, что спросила. Она беременна! У нас будет первый ребёнок! – Джордан буквально сиял от гордости. – Ждите приглашение на вечеринку в честь малыша в ближайшее время.

– Поздравляю, Джордан! Это чудесная новость! – искренне обрадовалась я.

– Спасибо, Нат, – кивнул он и достал бумажник. – А теперь давайте поддержу хорошее дело. Два билета на лотерею, пожалуйста.

– Конечно! – Оуэн оторвал два билета и передал Джордану.

Тот быстро написал своё имя на билетах и бросил их в контейнер.

– Спасибо за участие, Джордан, – сказал Оуэн. – Это многое значит и для больницы, и для всего города.

– Конечно, рад помочь, – Джордан поправил козырёк бейсболки.

– Передавай Мелиссе привет, и я с нетерпением жду приглашения! – добавила я, когда он начал отходить.

– Обязательно, Нат! – Джордан дружелюбно помахал мне на прощание и растворился в толпе улыбающихся людей.

Когда зал снова наполнился гулом разговоров, Оуэн наклонился ко мне.

– Разве у тебя с Джорданом что-то было когда-то?

– Джордан? Да, но это было сто лет назад. Мы встречались недолго, когда нам было чуть за двадцать, – ответила я, пожав плечами. – Я правда очень за них рада. Мелисса и Джордан – замечательная пара, я их обожаю.

Я помахала ещё паре знакомых лиц, а Оуэн принялся вертеть в руках один из лотерейных билетов.

– Знаешь, это удивительно, как тебе удаётся оставаться в дружеских отношениях со всеми своими бывшими, Нат.

– Ну, что ж, – я пожала плечами. – Это необходимый навык, когда живёшь в таком маленьком городке, как Фокс-Крик. Никогда не знаешь, когда тебе может понадобиться помощь – или лотерейный билет – от кого-то. – Я игриво толкнула Оуэна локтем. – Ты это знаешь не хуже меня.

Некоторые считают, что необходимость поддерживать хорошие отношения в маленьком городе – это недостаток. Лично я это обожала. Сплочённость ради благополучия всей общины – то, что делало Фокс-Крик по-настоящему особенным.

Оуэн рассмеялся, и в уголках его зелёных глаз появились лучики морщинок.

– Пожалуй, да. Добрососедские отношения важны… – Он замолчал, уставившись в толпу.

Я успела продать четыре билета маме, которая пыталась усмирить четверых детей, выглядевших так, будто вот-вот сорвутся в сахарный угар. (Судя по оранжевым пятнам на их одежде, они напились той самой газировки, что разливали в зале.)

Оуэн всё ещё выглядел задумчивым, поэтому я вытянула шею, пытаясь понять, куда он смотрит. Проследив за его взглядом, я поняла, что он наблюдает за Дженной Уорнер, кузиной ненавистного Сэмюэля Уорнера.

Как и Оуэн, Дженна была в больничной форме – должно быть, она поспешила на спектакль прямо с работы. Её светлые волосы были аккуратно собраны в пучок, и сейчас она оживлённо болтала с подругой.

– Дженна сегодня отлично выглядит, правда? – спросила я как бы невзначай, пытаясь уловить реакцию брата.

Он всегда общался с ней исключительно по-товарищески, но…

– Да. Очень, – ответил Оуэн, тут же склонившись над стопкой лотерейных билетов, но я слишком хорошо знала его, чтобы обмануться.

– Ты работаешь вместе с ней? – продолжила я, делая вид, что спрашиваю из простого любопытства.

Оуэн покачал головой.

– Нет, мы в разных отделениях больницы. Но я часто её встречаю.

– Она приятная? Кажется такой милой.

– Дженна очень приятная, – подтвердил он с мягкой улыбкой. – Всегда вежливая, добрая ко всем. Трудно поверить, что она из Уорнеров.

– Вот-вот, – согласилась я. – Если бы я не знала лучше, подумала бы, что её вообще удочерили.

Я прищурилась, задумавшись над этим странным несоответствием в семейном древе Уорнеров.

– Уличные оборванцы! – раздался скрипучий голос.

Мы оба обернулись – к столу вразвалку подошла Марджори Малхони, её седые волосы были уложены в причудливый улей, который заметно накренился на бок.

– Привет, Марджори! – поздоровалась я. – Наслаждаешься вечером?

Марджори презрительно фыркнула.

– Не могу сказать, что мне по вкусу эти драматичные истории о глупых, ноющих подростках. Но признаю, момент, когда Ромео чуть не свалился прямо на Джульетту в гробу, был весьма забавным. – Она подняла свою огромную чёрную сумку, как будто это было оружие. – Мне нужно два билета. Один для меня, второй для вашей бабушки.

– Сейчас, – сказал Оуэн, отрывая билеты.

– Только не слишком уж сходите с ума сегодня, – предупредила я, наполовину в шутку. (Бабушка Манн была той ещё штучкой, а Марджори – стихийным бедствием.) – Театральной труппе Фокс-Крика не нужны две разбушевавшиеся старушки, наводящие хаос на их вечеринке.

Марджори презрительно фыркнула.

– Обещать ничего не буду. Да и не хочу. Ваша бабушка – сущий ураган, когда её что-то возмущает.

Оуэн вручил ей билеты, и я заметила, что он снова украдкой взглянул на Дженну, которая продолжала болтать со своей подругой.

Я давно это подозревала – наверное, уже года два – что у Оуэна есть чувства к Дженне. Но за всё это время никакого развития не произошло. Очевидно, старая семейная вражда не облегчала ситуацию.

– Спасибо за поддержку больницы, – сказал Оуэн.

– Естественно. Веселитесь, детки, – Марджори бросила билеты с написанным на них своим именем в растущую кучу в контейнере. Помахав нам своей внушительной сумкой, она растворилась в толпе.

– Оуэн, – я переступила с ноги на ногу, надеясь, что выгляжу просто любопытной, а не слишком навязчивой. – Ты бы когда-нибудь подумал о том, чтобы пригласить Дженну на свидание?

Оуэн моргнул.

– С чего вдруг такие вопросы?

– Да просто… вы, кажется, хорошо ладите, – сказала я. – Вот я и задумалась.

На лице брата ничего не отразилось, но его плечи едва заметно поникли.

– Она чудесная, Нат, и я уверен, что с ней было бы здорово встречаться. Но это не лучшая идея.

– Правда? – я постаралась сохранить лёгкий тон, несмотря на тяжесть разговора. – Почему?

– Жизнь в маленьком городе... это сложно, – ответил он. – Как ты сама сказала, здесь приходится поддерживать определённые отношения.

– Например?

– Например, встречаться с людьми, которые ладят с твоей семьёй, – прямо ответил Оуэн. – Наши семьи, мягко говоря, не в лучших отношениях. А для нас обоих семья – это важная часть жизни. Это бы всё усложнило.

Я нахмурилась.

Не поймите меня неправильно – Уорнеров я действительно не переваривала. В особенности Сэмюэля Уорнера. Но мне казалось абсурдным, что старая вражда могла стоять на пути к счастью моего брата.

– Может, мы, Мэнны, смогли бы это пережить ради тебя? – осторожно предложила я.

– Может, наша семья и смогла бы, – Оуэн пожал плечами. – Но, скорее всего, нет. И даже если бы смогла, я не хочу, чтобы Дженне пришлось пройти через годы сплетен, драмы и возможных обид, которые понадобятся, чтобы наши семьи наконец всё уладили.

Он отвернулся и окликнул соседа, проходившего мимо.

– Мистер Фелтон! Хотите купить билеты на лотерею? Все вырученные средства пойдут на нужды больницы.

Оуэн с головой ушёл в продажу билетов, а я, прикусив губу, задумалась.

Я обожала своего старшего брата. Мы были напарниками по жизни – иначе зачем бы я стояла здесь, продавая лотерейные билеты в пользу больницы в среду вечером?

Мне было грустно, что он так долго страдал от своих чувств к Дженне, но я понимала, почему он не делал первый шаг. Он слишком заботился о ней, чтобы подвергать её возможной боли.

И всё же... Если подойти к этому с правильным настроем (например, наглостью), вполне можно было бы убедить (или припугнуть) семьи, чтобы они наконец закопали топор войны. Хотя да, я с трудом могла представить, что милая Дженна и мой слишком заботливый брат справились бы с этим так же хорошо, как кто-то с моей более напористой (и упрямой) натурой.

Вечер продолжался ещё час, контейнер с билетами наполнялся всё больше. В целом, вечер можно было назвать успешным, но каждый раз, когда я ловила взгляд Оуэна, устремлённый на Дженну, внутри у меня что-то болезненно сжималось.

Только когда половина гостей уже разошлась, у меня наконец появилось время снова задуматься об этой парочке.

Я вполуха слушала, как Оуэн разговаривал со своей соседкой миссис Томпсон, пока сама окидывала зал взглядом в поисках Дженны.

Она стояла чуть в стороне, беседуя с актрисой, игравшей Джульетту. Её улыбка была такой заразительной, а смех – таким искренним. Нетрудно было понять, почему Оуэн влюбился в неё. Но действительно ли не было никакого способа им помочь? Вряд ли, когда даже мысль о её кузене – имени которого даже не требовалось упоминать – вызывала у меня желание сжать купюры, которые Оуэн только что передал мне.

– Вот, миссис Томпсон, – сказал Оуэн, передавая женщине лотерейные билеты. – Спасибо за поддержку больницы. Ваша дочь отлично справилась в роли Джульетты.

– Да, правда, – поддакнула я, исполняя роль верного напарника. – Она была великолепной Джульеттой.

– Спасибо, – засияла миссис Томпсон. – Обязательно передам ваши слова. Она всегда жутко нервничает перед премьерой! Хотя в этот раз это сыграло ей на руку – «Ромео и Джульетта» всё-таки очень драматичная история.

Оуэн рассмеялся и что-то ответил, но я не слушала – мои мысли зациклились на словах миссис Томпсон.

«Ромео и Джульетта» – это драматичная история любви.

Оуэн не хотел приглашать Дженну на свидание из-за вражды между нашими семьями. Марджори на собрании «Друзей библиотеки» сказала, что Мэнны и Уорнеры смогут вести себя цивилизованно, только если дело дойдёт до смерти или романтической истории в стиле «Ромео и Джульетты».

А что, если я смогу организовать такую любовную историю?

Сам Оуэн говорил, что наши семьи, возможно, смогли бы забыть старые обиды, если бы возник роман между Мэннами и Уорнерами. Правда, путь к примирению был бы ухабистым и полным неприятных эмоций.

Но меня это не беспокоило. Я уже привыкла к сплетням и драмам – работа клерком в городском совете Фокс-Крика этому поспособствовала. Семейные конфликты, конечно, не доставили бы удовольствия, а мысль о необходимости мириться с Уорнерами вызывала у меня зубной скрежет. Но если это ради Оуэна – я готова.

Тем более роман не обязательно должен быть настоящим. Он просто должен продлиться достаточно долго, чтобы Оуэн решился пригласить Дженну на свидание. А когда они уже будут вместе, я смогу без всяких сожалений распрощаться со своим фальшивым кавалером из семьи Уорнеров. Просто притворюсь, что мы остались в хороших отношениях, чтобы семьи не возобновили вражду.

В конце концов, это будет несложно. Я уже поступала так со всеми своими бывшими – несмотря на ненависть к Уорнерам, моя семья не найдёт причин подозревать, что я не смогла закончить отношения на дружеской ноте.

– Кто же тогда будет моим фальшивым Ромео? – пробормотала я себе под нос.

В семье Уорнеров было несколько вариантов. В первую очередь, наследники: Айзек Уорнер, финансовый директор компании; Логан Уорнер, старший брат Дженны, возглавлявший юридический отдел Уорнер Принт; и, конечно, последний и самый нежелательный – Сэмюэль Уорнер.

Но я обменялась от силы десятком фраз с Айзеком с тех пор, как мы окончили школу, и он был эмоционален как камень. Логан же... Логан меня пугал. В отличие от болтливого Сэмюэля, Логан знал, когда лучше помолчать, и его широкие плечи вместе с вечно мрачным взглядом делали его откровенно устрашающим.

Оставался Сэмюэль.

Фу.

Нет.

Правда, были ещё Коннор и Макс – сыновья единственной дочери Уорнеров. Но они уехали в колледж и с тех пор появлялись в Фокс-Крике только наездами.

– Эй, Оуэн, ты не знаешь, планируют ли Коннор или Макс Уорнеры возвращаться в Фокс-Крик? – спросила я.

Оуэн удивлённо моргнул.

– Да. Дженна говорила, что они сейчас работают в других компаниях, набираются опыта, но собираются вернуться. Только это будет ещё не скоро – год или два. А что?

– Просто так, – я скрестила руки на груди, задумавшись.

Коннор и Макс, очевидно, отпадали. Значит, единственный реальный вариант – Сэмюэль.

Мы с ним сталкивались достаточно часто, чтобы роман выглядел правдоподобно. К тому же у него был тот самый обманчивый шарм, который помог бы убедить окружающих, что мы по уши влюблены, несмотря на наши вечные словесные перепалки.

Но каким бы ни было моё желание помочь Оуэну, я серьёзно сомневалась, что способна настолько искусно притворяться. Всё-таки Сэмюэль был занозой в моей жизни уже долгие годы.

– Думаю, можно начинать убираться, – сказал Оуэн. – Похоже, газировка закончилась, закуски тоже убирают, так что народ скоро разойдётся.

– Когда ты собираешься проводить розыгрыш? – уточнила я.

– Завтра. Мистер Патель, режиссёр спектакля, придёт ко мне домой – мы вместе вытянем билеты и свяжемся с победителями.

– Отлично. У тебя есть крышка от этой коробки? – я кивнула на пластиковый контейнер из-под сырных шариков.

– Думаю, оставил в машине, – Оуэн обогнул стол и, пятясь, направился к выходу. – Сейчас сбегаю за ней.

– Хорошо, не торопись, – я взяла гигантский рулон красных лотерейных билетов и начала складывать их в картонную коробку.

Когда я снова подняла взгляд, Оуэн разговаривал с Дженной. Его усталость, казалось, испарилась, и на лице сияла такая улыбка, что всё стало ясно.

Он действительно влюблён в Дженну.

А я действительно хотела, чтобы мой брат был счастлив.

Я вздохнула так глубоко, что выдох вышел с лёгким шипением.

Надо будет ещё подумать, есть ли другой вариант... но, похоже, его нет.

Мне придётся предложить Сэмюэлю фальшивый роман.

Он, конечно, рассмеётся мне в лицо. Возможно, ещё и публично поднимет меня на смех за то, что я «влюбилась» в него. Придётся хорошенько продумать аргументы и придумать, чем его подкупить.

Сэмюэль производил впечатление человека, преданного только своему драгоценному Уорнер Принт и своей семье. Придётся зайти с этого угла. Как-нибудь.

Я поморщилась, убирая коробку с деньгами поверх билетов.

– Если я его уговорю, эти месяцы будут просто кошмарными, – пробормотала я. – Не говоря уже о том, что это окончательно добьёт мои остатки самоуважения.