Текст книги "Руководство по фальшивым отношениям с твоим врагом (ЛП)"

Автор книги: Брайт Никки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Глава 7

Натали

Совет №7: Если ваш фальшивый партнёр попытается продемонстрировать нежность без предварительного согласования, напомните себе, что всё это – ради высшего блага.

Я глубоко вдохнула, когда мы с Сэмюэлем вошли в холл церкви Святой Троицы. Перед нами раскинулась Зимняя ярмарка ремёсел, залитая бледным солнечным светом, струившимся сквозь огромное стеклянное перекрытие. Семьи, пары, дети и бабушки с дедушками сновали между рядами столов, их смех и оживлённые разговоры наполняли пространство.

– Готова? – спросил Сэмюэль, внимательно заглядывая мне в глаза.

– Учитывая твою неожиданную одержимость деталями, да, думаю, мы готовы, – напомнила я, вспомнив бесконечные письма и обсуждения, которые нам пришлось обменяться, прежде чем он был удовлетворён планом нашей «премьеры» как пары.

Сэмюэль улыбнулся – гораздо расслабленнее, чем я когда-либо видела его раньше. Чёрный облегающий свитер с молнией подчёркивал его фигуру.

– Моё внимание к деталям – лишь одна из моих многих очаровательных сторон, не забыла?

Я закатала рукава своей мягкой фланелевой рубашки в синих и зелёных тонах до локтей.

– Конечно. Но, чтобы это доказать, нам придётся показать себя перед публикой. Так что давай начнём.

Мы медленно двинулись вдоль первого ряда столов, останавливаясь у прилавка с самодельными открытками, рядом с которым стоял стенд с домашней помадкой. Обычно запах шоколада вызвал бы у меня слюнки, но сейчас я была слишком напряжена, чтобы обращать на это внимание.

– Открыться на ярмарке, а не сразу перед семьями – умный ход, – заметил Сэмюэль.

Я чуть удивилась его похвале – нечасто он говорил со мной без сарказма. Но, кажется, сейчас он был искренен.

– Спасибо. Мне показалось, что толпа будет идеальной для начала. Ну и кто не любит хорошую ярмарку?

Атмосфера действительно была заразительной. Мой смех слился с весёлыми голосами вокруг, и я заметила, как некоторые люди мельком взглянули на нас, но пока никто не выглядел особенно потрясённым.

Из громкоговорителей объявили о начале распродажи выпечки, и большая часть толпы ринулась в сторону соседнего зала.

Я наклонилась ближе к Сэмюэлю, чтобы он меня услышал.

– Я думала, к этому моменту мы уже начнём получать сообщения и звонки от наших родственников.

– Мы просто идём вместе, – его голос был слишком самодовольным, чем мне бы хотелось. – Это даже не разминка. Подожди, когда мы действительно начнём играть по-крупному.

Я уже собиралась спросить, что он задумал, когда из толпы на нас вылетел взмыленный отец с двойной коляской. В одной руке он толкал коляску, а другой пытался удержать извивающегося малыша с покрасневшим от слёз лицом.

Сэмюэль среагировал первым – его рука обхватила меня за плечи, резко прижимая к себе и уберегая от столкновения.

– Простите! – прокричал мужчина, торопливо удаляясь.

– Ого, – выдохнула я, упираясь ладонями в грудь Сэмюэля, чтобы восстановить равновесие.

Да, это были вполне себе твёрдые грудные мышцы. Даже сквозь мягкую ткань свитера я чувствовала, насколько он подтянут. И этот факт, к моему большому раздражению, заставил что-то странно сжаться у меня в животе.

Отдёрнуться? Конечно. Но… мы же притворяемся парой. И надо признать, это был эффектный момент, который идеально вписывался в нашу игру. Я тоже должна была сыграть свою роль.

Поэтому я посмотрела на него снизу вверх, мои зелёные глаза встретились с его серыми, и я тихо выдохнула:

– Спасибо.

– Не за что, – ответил он с едва заметной улыбкой, его рука скользнула дальше, обвивая меня за талию, а тёплая ладонь легла на моё бедро поверх фланели.

По позвоночнику пробежала предательская дрожь, и на миг я всерьёз задумалась – может, эта затея была не такой уж хорошей идеей?

Я знала, что Сэмюэль привлекателен. Чёрт, я выросла рядом с ним и видела, как он годами оттачивал эту свою фирменную ухмылку. Но я считала, что у меня к этому иммунитет. Или… была уверена в этом.

Впрочем, похоже, химия всё-таки существовала.

Оуэн. Нужно думать об Оуэне. Ради него я это затеяла. Ради его счастья.

Я сосредоточилась, стараясь сохранить спокойное выражение лица, даже когда сердце громко стучало в груди.

– Может, вернёмся к ярмарке? – я осторожно сделала шаг назад, натянуто улыбаясь.

– Всегда обожал теряться в твоих глазах, но, пожалуй, мы всё-таки на публике, – с ухмылкой ответил Сэмюэль, наконец убирая руку с моей спины и позволяя ей опуститься к боку.

Мы продолжили двигаться вдоль рядов со столами и витринами. Я с чрезмерной сосредоточенностью уставилась на стойку с одеждой для кукол ручной работы, словно это было самое захватывающее зрелище на свете.

Сэмюэль стоял достаточно близко, чтобы моё плечо время от времени задевало его грудь.

– Кажется, мы привлекли внимание, – заметил он, чуть понизив голос.

Я попыталась незаметно оглядеться, чтобы понять, о чём он говорит.

Мой взгляд тут же упал на Лорен. Она уже видела нас вместе в «Литеруме», её кафе-книжном магазине, но, судя по её выпученным глазам за чёрной оправой очков, она явно считала, что это была разовая встреча.

Лорен вцепилась в руку стоявшей рядом женщины – Пайпер, ещё одной моей подруги и коллеги из «Друзей библиотеки».

Пайпер обернулась с недоумением, и Лорен показала пальцем в нашу сторону.

Я неуверенно помахала им рукой.

Пайпер открыла рот от удивления, а Лорен в тот же миг выхватила телефон из кармана своего безразмерного худи.

Сэмюэль снова небрежно обнял меня, делая вид, что его интересует женщина, продающая домашние смеси для специй.

– Я знаю, что Лорен – твоя подруга; полагаю, и вторая тоже? – спросил он, понизив голос.

– Да, это Пайпер. Ииии…только что она сделала фото, – пробормотала я, когда сработала вспышка телефона.

Сэмюэль хохотнул.

– Отличный сувенир. Придётся попросить копию.

– Поверь мне, – я одернула фланелевую рубашку, пытаясь не выглядеть слишком напряжённой, – оно, скорее всего, появится на странице города в Фейсбук ещё до конца ярмарки.

– Надеюсь, – ухмыльнулся он, снова касаясь моего локтя и направляя нас дальше вдоль рядов.

Мы обогнули угол и оказались у следующего ряда столов, когда он вдруг тихо хмыкнул.

– Смотри. Сотрудники Уорнер Принт.

Он едва заметно кивнул в сторону семейной пары, которая, пытаясь одновременно присматривать за двумя детьми, втихаря косилась в нашу сторону.

– Полагаю, это значит, что моя семья узнает обо всём уже очень скоро, – теоретизировал Сэмюэль.

– Угу, – кивнула я. – Обратного пути нет.

– Нат! – раздался знакомый голос.

Я обернулась и увидела свою младшую кузину Кили, с её непослушными рыжеватыми кудрями. Она стояла за столом, заставленным свечами ручной работы, и махала нам рукой, её лицо светилось от радости.

– Кили! Я не знала, что ты собиралась продавать свои свечи! – сказала я, направляясь к её яркому стенду, украшенному ламинированной табличкой и гирляндами из лент.

– Вообще-то, я не собиралась, – пожала плечами Кили. – Место должно было достаться тёте Би с её вязанными пледами, но её кот… Мясной Рулет, которого она считала котом, внезапно окотился прямо в корзине с пледами, так что она отдала мне место в последний момент.

Я взяла в руки ярко-синюю свечу с блестящими завитками. Она пахла свежесрубленной елью с лёгкой ягодной ноткой, как гласила этикетка – «Зимние ягоды».

– Кили, твои свечи потрясающие! У тебя настоящий талант.

– Спасибо! – засветилась она от гордости. Но тут её взгляд упал на Сэмюэля, и она приподняла брови. – А это кто?

– О! Точно, извини! – я отвела свечу в сторону, вдохнув ещё раз её аромат. – Кили, это Сэмюэль Уорнер. Сэм, познакомься, моя кузина, Кили Мэнн.

Я сделала паузу, собираясь с духом.

– Сэм – мой парень.

Сэмюэль тут же включил своё фирменное обаяние.

– Приятно познакомиться, Кили.

– Привет… Погоди. Что? Ты встречаешься с Уорнером? – Глаза Кили расширились от шока, а рот приоткрылся. – Когда это произошло? Как? Бабушка с дедушкой уже в курсе?

Я открыла рот, чтобы ответить, но тут мой телефон завибрировал в кармане.

Я достала его и обнаружила целую лавину новых сообщений от родственников и друзей.

На экране мелькали имена бабушки и дедушки Мэнн.

– Похоже, теперь они точно в курсе, – вздохнула я.

Кили фыркнула, почесала ухо (вероятно, поправляя слуховой аппарат) и со смехом добавила:

– А я-то думала, что сюрприз с полом кота Мясного Рулета и его скандальные роды – это главная новость в семейном чате на сегодня!

Я улыбнулась, понимая, что Кили пытается меня подбодрить.

Телефон Сэмюэля вдруг зазвенел от потока уведомлений. Он разблокировал экран и протянул его мне, демонстрируя переполненный список сообщений.

– Вот, посмотри. Меня тоже допрашивают.

– К концу ярмарки, наверное, весь город будет в курсе, – я перевела телефон в беззвучный режим, прекратив непрекращающийся поток вибраций.

Мы только что завершили самую лёгкую часть нашего плана. Но самое сложное ещё впереди – убедить наши семьи, что наши отношения настоящие, и заставить их помириться. Это будет настоящая многоуровневая миссия, рассчитанная на месяцы.

– Не волнуйся, Нат. Моя семья полюбит тебя. – вдруг сказал Сэмюэль и, прежде чем я успела среагировать, склонился и чмокнул меня в макушку.

Поцелуй? Это не входило в список согласованных проявлений нежности!

Я подняла взгляд, собираясь одарить его своим фирменным «ты вообще в своём уме?» взглядом, но застыла, когда он вдруг подмигнул мне. И не так, как обычно, с этим раздражающе самоуверенным обаянием, от которого хотелось свернуть ему шею. Нет, этот жест был каким-то… заговорщическим.

Кажется, я была в этом не одна. Сэмюэль, конечно, мне не друг. Но сейчас он, по крайней мере, был союзником в этой безумной семейной войне. И пока этого было достаточно.

– Хотела бы я сказать то же самое про свою семью, – пробормотала я. – Но, если честно, моя бабушка, скорее всего, попытается огреть тебя чугунной сковородой. Она до сих пор злится из-за того, что ты снес то старое кафе, когда расширял кампус Уорнер Принт.

– Тебе стоит надеть шлем, когда будешь проходить через их «полосу препятствий», – хихикнула Кили. – Может, ещё и наплечники взять. Дядя Майк здоров как сумоист и тоже может попытаться что-нибудь устроить.

Сэмюэль взглянул на Кили с ухмылкой.

– Не мог бы я уговорить тебя замолвить за меня словечко перед твоими родителями?

– Сэм! – зашипела я.

Он пожал плечами.

– Мне же надо с чего-то начинать, если я собираюсь очаровать клан Мэннов.

Кили скрестила руки на груди, решительно сощурившись.

– Купи свечу – и я подумаю над этим.

Сэмюэль рассмеялся.

– Теперь я точно вижу, что вы с Натали – родственницы. Это же ход прямо из её арсенала.

Кили гордо улыбнулась.

– Благодарю!

Сэмюэль поднял ту самую синюю свечу, которую я нюхала ранее.

– Но тебе ещё есть чему у неё поучиться. Она бы настояла хотя бы на трёх свечах.

Кили прищурилась, её нос сморщился, подчеркивая веснушки.

– Я бы вообще выторговала наличные, – призналась я с ухмылкой.

Смеясь, Сэмюэль передал Кили несколько сложенных купюр и, проигнорировав продолжающий вибрировать телефон, повернулся ко мне.

– Натали, с тобой это будет… весело.

Глава 8

Натали

Совет №8: При знакомстве вашего врага с семьёй объясняйтесь максимально простыми фразами – «Так получилось» звучит куда менее подозрительно, чем «Я пытаюсь эмоционально манипулировать вами ради всеобщей гармонии».

Я аккуратно припарковала свой старенький хэтчбэк у бордюра перед домом родителей – классическим одноэтажным ранчо. Лужайка перед домом была укрыта нетронутым слоем свежего снега, который искрился под зимним солнцем. Миленько. Идиллически. И совершенно вводило в заблуждение, учитывая, какие ставки у этого визита.

Я скользнула взглядом на Сэмюэля, сидевшего на пассажирском сиденье. Его чёткие черты лица были мягко подсвечены солнечными лучами, пробивавшимися сквозь лобовое стекло.

– Предупреждаю, я позвонила родителям всего полчаса назад, чтобы сказать, что мы заедем, – сказала я.

Одна из его тёмных бровей изящно взлетела вверх.

– Они не сочтут неожиданный визит невежливым?

– Нет, – я махнула рукой. – В семье Мэнн принято захаживать друг к другу без предупреждения. Родители привыкли. Да и если бы я предупредила их заранее, уже половина клана сбежалась бы, чтобы на нас поглазеть. Я, между прочим, стараюсь быть вежливой и ограждаю тебя от расстрельного взвода в самом начале.

Я ухмыльнулась.

– Мама с папой – самые безопасные для начала.

– Спасибо за заботу, – уголки губ Сэмюэля приподнялись. – Почему они самые безопасные?

– Они единственные относительно спокойные в нашей семье. Но помни, наше определение «спокойных» наверняка сильно отличается от твоего.

Он рассмеялся, этот глубокий, бархатистый смех, от которого у меня почему-то засосало под ложечкой.

– Понял. Последние советы перед тем, как мы войдём в логово львов?

– Хм… – я задумалась. – Ешь всё, что предложит мама, если только у тебя нет на это смертельной аллергии. С папой лучше придерживаться нейтральных тем: спорт, охота, погода. И, главное, никакого упоминания Уорнер Принт.

– Принято. Думаю, я справлюсь.

Улыбка Сэмюэля расширилась до той самой обворожительной, от которой люди соглашались на всё, что бы он ни попросил.

Я фыркнула.

– Посмотрим, городской. Готов?

– Настолько, насколько это вообще возможно, – сказал он, потянувшись к дверной ручке.

Мы выбрались из машины в морозный зимний воздух. Я осторожно поднялась по расчищенной и посыпанной солью дорожке, отчётливо ощущая, как Сэмюэль с его широкими плечами шагает совсем рядом.

На крыльце я нажала на дверной звонок – скорее из вежливости – а затем толкнула дверь и жестом пригласила его войти.

– Мам? Пап? Мы пришли! – крикнула я, стягивая с себя сапоги у входа.

Сэмюэль бросил на меня вопросительный взгляд, но, заметив, как я разуваюсь, последовал моему примеру, аккуратно снимая свои явно дорогие туфли. Мы повесили пальто на загруженную вешалку и прошли в уютную гостиную с клетчатыми диванами и полками, уставленными всевозможными безделушками.

Мама сидела в своём любимом кресле-качалке рядом с детской игрушечной кухней, «откусывая» пластиковый гамбургер. Напротив неё мой двоюродный племянник Ноа сосредоточенно помешивал деревянной ложкой что-то в игрушечной кастрюльке, комментируя каждый свой шаг.

Папа, как обычно, развалился в своём потертом клетчатом кресле, читая спортивную колонку из «Фокс Крик Дейли Таймс».

– Милая! Ты приехала! – мама тут же вскочила и крепко обняла меня.

Её цветочный парфюм – тот самый, которым она пользовалась с моего детства – мгновенно подействовал успокаивающе.

– А это, должно быть, Сэмюэль! – мама обернулась к нему с тёплой улыбкой. – Добро пожаловать!

– Спасибо, миссис Мэнн. Очень приятно здесь быть, – с идеально дружелюбным тоном отозвался Сэмюэль.

Я чуть прищурилась, удивлённая тем, насколько естественно это у него получилось.

– О, зовите меня просто Пэтти! – мама просияла, убирая прядь своих серебристо-русых волос за ухо.

Отец с трудом выбрался из кресла и, не спеша, подошёл к нам, оглядывая Сэмюэля с непроницаемым выражением лица.

– Пол, – пробасил он, протягивая свою тяжёлую руку для рукопожатия.

– Рад познакомиться, сэр, – спокойно ответил Сэмюэль, крепко сжав его ладонь и удерживая взгляд.

Отец, как человек немногословный, лишь коротко кивнул.

Сэмюэль отпустил его руку, а отец, почесав бороду, наблюдал, как тот плавно сделал шаг ко мне и встал рядом, плечом к плечу.

Я лихорадочно пыталась придумать, что сказать, когда почувствовала, как Сэмюэль берёт меня за руку. Его тёплые пальцы излучали странное, почти успокаивающее тепло, но тяжёлый взгляд отца, явно задержавшийся на наших сцепленных руках, напрочь выбил у меня все мысли.

– Оу… Эм, – пробормотала я, чувствуя, как заливаюсь краской.

Мама, всегда идеальная хозяйка, тут же взяла ситуацию в свои руки.

– Как же я рада, что вы заглянули! Мы тут присматриваем за Ноа – он наш внучатый племянник, – пояснила она для Сэмюэля. – Это сын кузины Натали, Мэдисон.

Она повернулась к детской игрушечной кухне и поманила мальчика.

– Ноа, иди поздоровайся с кузиной Нат и её парнем!

Ноа тут же бросил игрушечную сковородку и, подволакивая ноги, подбежал к нам. Задрав голову, он уставился на Сэмюэля.

– Почему ты такой высокий?

Сэмюэль улыбнулся.

– У нас в семье все высокие.

– Почему?

– Это семейная черта.

– Почему?

На лбу Сэмюэля появилось напряжённое морщинистое выражение, явно указывающее на то, что с детьми он дел не имел. Он бросил на меня умоляющий взгляд.

Я без капли сочувствия ухмыльнулась.

– Разве дети не чудо?

Сэмюэль, покачав головой, сцепил наши пальцы ещё крепче, переплетая их вместе.

– Конечно. Я просто обожаю детей.

Я бы его за это ущипнула, но моё внимание было полностью приковано к тому, как его пальцы скользили по моим, а большой палец медленно поглаживал тыльную сторону ладони.

Раньше я бы сказала, что держаться за руки – это едва ли значимый жест. Но то, как он это делал, неожиданно сжимало горло, оставляя меня без слов.

И, конечно же, именно в этот момент Ноа обратил на наши руки пристальное внимание.

Его глаза расширились, и он ткнул в нас пальцем.

– Держитесь за руки без разрешения!

– Что? – растерянно переспросила я.

– Это против закона! – объявил он. – Вы держитесь за руки, а вы не женаты! Мама сказала, что это преступление!

Отец внезапно закашлялся, пытаясь скрыть смех, а мама всплеснула руками, покраснев до самых ушей.

– Ой, дорогой, я уверена, что твоя мама имела в виду не это…

– Нет, именно это! – стоял на своём Ноа. – Мама сказала, что я появился, потому что папа держал её за руку на пляже, когда садилось солнце!

– Ах… – выдохнула мама, выглядя так, будто сейчас просто растворится от смущения.

А вот Сэмюэль, наоборот, выглядел так, будто только что выиграл главный приз в лотерее, ухмыляясь, как Чеширский кот.

Я с трудом сдержалась, чтобы не закрыть лицо руками.

Этот визит просто великолепен.

– Дети такие смешные и проницательные, – выдал Сэмюэль, мягко сжав мою руку, отчего странное покалывание пробежало по всей длине руки.

И вот теперь я начинала понимать, почему половина женщин Фокс-Крика так на него запала.

В отчаянной попытке сменить тему, пока Ноа не добил нас своими «историями» про семейную жизнь, я выпалила первое, что пришло в голову.

– Эй, Ноа, что случилось с твоими волосами? В прошлый раз они были намного длиннее.

Я протянула руку и осторожно провела пальцами по его коротко стриженной голове.

Ноа надул губы и буркнул.

– Мы с Анной играли в парикмахерскую… но в настоящую. Анна решила меня подстричь. Маме не понравилось, так что она побрила мне голову.

– Ну, по-моему, это выглядит очень круто, – заверила я его с улыбкой. – У тебя классная стрижка, приятель.

– Спасибо, – Ноа едва заметно кивнул в ответ на комплимент, но тут же снова перевёл взгляд на Сэмюэля. – А ты покажешь свою магию?

– Почему ты думаешь, что у меня есть магия? – спросил Сэмюэль, подняв бровь.

– Мама сказала, что единственная причина, по которой Натали встречается с никчёмным Уорнером, – это то, что у него волшебное лицо. Почему твоё лицо волшебное?

Я захлебнулась воздухом, чувствуя, как жар приливает к щекам. Ох, у меня точно будет серьёзный разговор с Мэдисон о том, что именно она говорит при своём слишком впечатлительном шестилетнем сыне.

– Не уверен, – невозмутимо отозвался Сэмюэль, этот предатель. – Может, стоит спросить у Натали?

Ноа повернул ко мне полный любопытства взгляд.

– Кузина Нат, почему у него волшебное лицо? И кто такие Уорнеры?

Мама быстро прокашлялась

– Кто хочет печенья? Ноа, дорогой, почему бы тебе не пойти помыть руки? Тогда все вместе перекусим.

– Хорошо.

Глаза Ноа тут же загорелись при упоминании печенья, и он, позабыв про Уорнеров, со всех ног бросился в ванную.

Мама повернулась к Сэмюэлю с извиняющейся улыбкой.

– Сэмюэль, не хочешь печенье? С шоколадной крошкой, только что из духовки. Мы с Ноа их сами сегодня утром испекли.

– Было бы чудесно, спасибо, – с безупречной вежливостью ответил Сэмюэль.

Мама просияла и скрылась на кухне.

Отец перевёл взгляд с меня на Сэмюэля, затем снова на наши сцепленные руки. Глухо хмыкнул и медленно направился вслед за мамой.

Я облегчённо выдохнула и повернулась к Сэмюэлю.

– Ну, официальное знакомство мы прошли. Помни: спорт, охота и погода!

– Это легче, чем отвечать на вопросы, которые медленно скатываются в уроки полового воспитания, – ухмыльнулся он, слегка потянув меня за руку. Мы вместе последовали на кухню.

Кухня была такой же уютной, как и весь дом – жёлтые клетчатые занавески, посуда с рисунками подсолнухов и потрясающий аромат свежей выпечки, заполнивший всё пространство.

– Видели последний матч «Пэкерс»? – непринуждённо спросил Сэмюэль у отца.

Отец окинул его тяжёлым, подозрительным взглядом, но затем кивнул.

– Хорошая игра.

– Захватывающая, – согласился Сэмюэль, как будто и правда был фанатом. – Я уже думал, они провалятся, но в последней четверти этот перехват просто перевернул ход игры.

На лице отца появилось задумчивое выражение, нахмуренные брови слегка разгладились.

– Ага, – буркнул он, что по меркам отца было едва ли не целым монологом.

Тем временем мама поставила перед Сэмюэлем тарелку с горячим печеньем.

– Вот, дорогой. И, Натали, я отложила для тебя немного с собой.

Она кивнула на огромный пластиковый контейнер из-под мороженого, наполненный печеньем. (Мама, как истинная жительница Среднего Запада, находила новое применение любой пластиковой упаковке.)

– Спасибо, мам, – я тут же стянула одно печенье с тарелки Сэмюэля.

Он сделал первый укус и издал довольный звук.

– Вау, Пэтти, это невероятно. Вам обязательно нужно дать мне рецепт.

И сказал он это так искренне, без привычной фальшивой вежливости, что я едва не уронила своё печенье от удивления.

Я наблюдала, как он без усилий очаровывает моих родителей – нахваливает выпечку мамы, поддерживает разговор с отцом, несмотря на его односложные ответы. Будто кто-то переключил тумблер.

Где же был тот привычный, самодовольный Сэмюэль? Вместо него появился… этот, милый и обаятельный.

Может, эта затея с фальшивыми отношениями не окажется таким уж полным провалом или катастрофой, как я себе представляла, если он прячет под своей раздражающей ухмылкой такую личность…

БИП! БИП!

Я застыла, кровь застучала в висках от резкого звука автомобильного сигнала, раздавшегося с подъездной дорожки.

О нет. Только не это…

Я выдернула руку из ладони Сэмюэля и бросилась к окну гостиной. Мой желудок болезненно сжался при виде старого бордового чудовища, дребезжавшего у дома с вычурными деревянными панелями по бокам.

– Мам! – воскликнула я. – Ты… Иуда! Ты нас предала!

Мама и Сэмюэль уже стояли за моей спиной, выглядывая наружу.

– Ой, – пробормотала мама, прикрывая рот ладонью. – Понятия не имею, как они узнали! Я ведь всего лишь сказала Оуэну, Мэдисон и дяде Майку, что вы приедете!

– Как ты успела рассказать ТРЕМ людям, если я предупредила тебя всего за полчаса? – Я потрясённо уставилась на неё. – Ты буквально подняла сигнал тревоги «Натали приводит Уорнера» для всей семьи!

Сигнал снова зазвучал – длинный, настойчивый.

Я застонала. Теперь уже не отвертеться.

С неохотой я поплелась к двери и начала натягивать ботинки.

– Сэмюэль, надевай обувь. Нас вызывают. Куртку можешь оставить – мы вернёмся быстро.

Вместо того чтобы выглядеть встревоженным, Сэмюэль выглядел… заинтригованным, наблюдая за моим явным ужасом. Но, к его чести, он молча подчинился, натянув туфли.

Я глубоко вдохнула и распахнула входную дверь. Сэмюэль шагал прямо за мной, когда мы вышли в обжигающий зимний воздух – навстречу торнадо, состоящему из любви, сарказма и моих бабушки с дедушкой.

Скрипнув ржавыми рельсами, раздвижная дверь фургона открылась. Изнутри показалось морщинистое лицо бабушки Мэнн, обрамлённое тонкими седыми кудрями и комично увеличенное её толстыми очками.

– Ну чего встали? Садитесь! Едем кататься! – громогласно скомандовала она.

Я подавила стон, пробормотав себе под нос.

– Держись.

– Это всего лишь поездка на машине, – удивлённо отозвался Сэмюэль. – Что может быть страшного?

Я одарила его долгим, выразительным взглядом.

– Ты не представляешь. Бабушка и дедушка Мэнн– это как финальный босс семейной саги. Я вообще-то надеялась ввести тебя в курс дел помягче…

Он лишь ухмыльнулся, явно не воспринимая ситуацию всерьёз.

Он ещё поймёт.

Изобразив самую радушную улыбку, на какую была способна, я подошла к фургону.

– Бабушка! Какая… неожиданность!

– Меньше болтовни, больше действий, – отрезала она.

Я открыла переднюю пассажирскую дверь и встретилась взглядом с дедушкой Мэнном. Он сидел за рулём, положив натруженные руки на потрескавшуюся кожаную обивку.

– Привет, тыковка, – тепло поздоровался он, глаза мягко блеснули… Пока не скользнули в сторону Сэмюэля. Тон сразу стал ледяным:

– Уорнер.

Я поспешно вмешалась.

– Дедушка, бабушка, это Сэм… То есть, Сэмюэль Уорнер. Мой парень.

Я подняла взгляд на Сэмюэля и натянуто улыбнулась, изображая безнадёжно влюблённую.

К моему удивлению, он ответил тем же – тёплой, искренней улыбкой, повернувшись к старикам.

– Мэм. Сэр.

Бабушка фыркнула, прищурившись.

– Вблизи его физиономия даже симпатичнее, чем я думала, – пробормотала она, скрестив руки.

– Нам было очень интересно, что за тип с тобой… Залезайте, – кивнул дед.

Я жестом указала Сэмюэлю на переднее сиденье, покрытое видавшим виды бордовым бархатом.

Он замешкался.

– О, нет, я не могу… Твоя бабушка…

– Нат и я спереди не сидим, – оборвала бабушка. – Мы не настолько глупые. Так что садись, Уорнер, не спорь.

Без дальнейших возражений Сэмюэль скользнул на переднее сиденье, а я забралась внутрь следом, пробираясь через ряд сидений и устраиваясь прямо за дедом.

Фургон дёрнулся, когда дедушка включил передачу.

Я наклонилась вперёд и тихо постучала по плечу Сэмюэля, пока он пристёгивал ремень.

– Держи ноги на весу, – прошептала я.

– Что?

– Ноги. Над полом, – повторила я, демонстрируя, как удерживаю свои ботинки на весу, чувствуя, как горят мышцы бёдер. Но это было абсолютно необходимо в фургоне дедушки.

Дедушка Мэнн нажал на педаль газа, и фургон рванул с места, сдавая задом на улицу.

У дедушки был… скажем так, уникальный стиль вождения. Вместо того чтобы использовать одну ногу и переключаться между газом и тормозом, он задействовал обе: правую ногу для газа, левую для тормоза.

Это означало внезапные рывки, резкие ускорения и неожиданные торможения.

Я поудобнее зафиксировала ремень безопасности на груди, крепче откинулась назад и подняла ноги, готовясь к очередному рывку.

Дедушка резко надавил на газ, и фургон рванул вперёд с такой скоростью, что меня впечатало в кресло.

– Сэмюэль Уорнер, – протянул дед, словно пробуя его имя на вкус. – Никогда не думал, что доживу до дня, когда Уорнер наконец-то поумнеет, разглядит достойную девушку и решит её заполучить.

Я увидела, как плечи Сэмюэля затряслись от сдержанного смеха.

– О, я всегда знал, что Натали – настоящее сокровище, – спокойно ответил он. – Просто понадобилось время, чтобы убедить её, что и я чего-то стою.

Мои брови взлетели вверх. Это что ещё за новая версия нашей «истории любви»? Мы же договорились говорить, что это было взаимное притяжение с самого начала, а не «он меня добивался». Никогда бы не подумала, что он согласится выставить себя в роли первого, кто влюбился. Это на него совсем не похоже. Или, может, его бесконечная самоуверенность настолько велика, что он не боится выглядеть уязвимым?

Солнце отражалось на бордовой кожаной панели фургона, её потрескавшаяся поверхность только добавляла ретро-очарования. Рулон газеты привлёк внимание Сэмюэля, и он явно подумывал его взять, совершенно не понимая, в какую опасность себя этим может ввергнуть.

Фургон резко вильнул на повороте, и я судорожно вцепилась в боковины сиденья, молясь о том, чтобы выжить.

– Забудь про парня! – внезапно заявила бабушка, ткнув в меня костлявым пальцем. – У тебя что, с головой беда, девочка? Как ты могла так опуститься и связаться с Уорнером?

Её прищуренные глаза метнулись к Сэмюэлю.

– Даже если он богат, как король.

– Благодарю, мэм, – вежливо ответил Сэмюэль. – Мне лестно…

– Не вздумай меня подмазывать, – оборвала его бабушка. – Я знаю вас, Уорнеров, с вашими сладкими речами.

Она вновь уставилась на меня с тем самым пронизывающим взглядом, от которого в детстве я чувствовала себя провинившейся.

– Ну? Выкладывай! Как такая умная девушка, как ты, связалась с этим пронырой?

Я глубоко вдохнула, собираясь с духом.

– Это был метод исключения. В итоге я поняла, что Сэмюэль – мой лучший выбор для серьёзных отношений.

Бабушка выглядела так, словно я только что сообщила ей, что вышла замуж за инопланетянина.

– Метод исключения? И как он, по-твоему, оказался лучшим вариантом?

– Очень просто. – Я начала загибать пальцы. – Он достаточно умён и амбициозен, чтобы идти со мной в ногу. Он разделяет мою любовь к общественной деятельности, и, кроме того, он точно знает, что такое сумасшедшая семья. Чтобы справиться со всем этим, нужен особенный человек.

Но даже когда я это говорила, по спине прошёл неприятный холодок. Потому что… это была правда.

Все мои прошлые отношения заканчивались мирно, потому что я всегда знала: эти парни не смогут справиться ни с моей одержимостью Фокс-Криком, ни с моей безумной семьёй.

А вот Сэмюэль…

Я подняла взгляд и увидела, как он обернулся ко мне, его тёмные глаза смотрели прямо в душу, наполненные вниманием и каким-то… пониманием.

– Я уважаю его трудолюбие, – быстро добавила я, чувствуя, как напряглась атмосфера. – И он, как и я, активно участвует в жизни Фокс-Крика. Он уже жертвует деньги на проекты, которые мне небезразличны. Например, на библиотеку.

Сэмюэль улыбнулся. Это был едва заметный изгиб губ, но его взгляд… Этот взгляд… Было ощущение, будто он видел меня насквозь, до самой сути.

Это было… некомфортно.

– Конечно, мы не всегда согласны в том, как именно улучшать Фокс-Крик, – поспешила добавить я, пытаясь разрядить обстановку. – Но это делает всё только интереснее, правда?..

– Господи, – пробормотала бабушка. – Уж больно это всё приторно сладко.

Дедушка Мэнн усмехнулся, покачав головой.

– Допустим, твои доводы звучат здраво, – нехотя признал он. – Мужчина действительно должен соответствовать своей женщине – и умом, и характером. Но это ещё не значит, что он нам нравится!

Я выдохнула с облегчением. Слава богу, этот барьер преодолён. Мечтать о том, чтобы бабушка с дедушкой действительно полюбили Сэмюэля, было бы слишком. Но если они хотя бы не будут открыто возражать против наших отношений, никто в моей чересчур любопытной семье не станет пытаться нас разлучить. А значит, я смогу расчистить дорогу для Дженны и Оуэна, как и планировала.