Текст книги "Остров Королевы"

Автор книги: Брайан Джейкс

15

Рассвет порадовал компотом из серого, немытого неба, мелкой мороси и промозглого клочковатого тумана. В пещере, прибежище выдр, едкий дым стоял столбом. Лидо поскользнулся и оперся на хвост, чтобы не рухнуть на пол. Колан схватился за стену и, кашляя от дыма, крикнул наружу:

– Зажгите факелы, здесь ничего не видно!

Но и с факелами они не смогли обнаружить в пещере ничего толкового.

– В пещере ни души, Колан. Куда они все подевались? – удивилась Банья.

Лидо обнаружил источник дыма.

– Дым вонючий от водорослей, которых навалили в очаг. А вот что за скользкая пакость на полу, не могу разобрать.

Лорго мазнул лапой по полу и принюхался.

– Похоже на смесь грога и тушёнки. И растительное масло. Но где народ? Куда все пропали? Не Феликс же их увёл?

– Нет, конечно, – фыркнул Колан. – Мою миссис без боя не возьмёшь. А здесь ни трупов, ни крови. Никаких следов борьбы. Лидо, что скажешь?

– Ты прав, друг. Кошачьих следов хватает, но наши, похоже, снялись до появления котов. Искать надо. Колан, обшарь берег, я беру Псов Волны и отправляюсь в залив.

Выдры Лидо Лагунного неторопливо плыли в спокойных прибрежных водах, прислушивались, напряжённо всматривались в туман. Что случилось с их близкими? Удалось ли им спастись от диких котов?

Впереди вынырнули из тумана скалистые стены оконечности мыса. Напротив мыса из воды торчал крутой утёс, за которым угадывалось открытое море.

– Йо-хо-хо-о-о-о-о! – заорал Лидо Лагунный во всю глотку.

Скала отозвалась эхом и лёгким плеском волн.

Затем раздался ответный клич:

– Хо-о-о-о-ом-м-м!

Лидо рванулся вперёд, к маячившей у скалы массивной фигуре. Подплыв ближе, он издал ещё один приветственный клич:

– Йо-хо-хо-о-о-о-о! Говра Хо-о-о-ом! Хо-о-о-о-ом-м-м!

Крупный серый тюлень-секач Говра Хом задрал голову и завопил:

– Хо-о-о-о-ом-м-м! Глок-глок-глок!

В этот момент из-за скалы выскользнула лодка Колана. Малыши энергично работали вёслами, у руля восседала Дидеро. Улыбаясь, она помахала лапой большому тюленю:

– Спасибо тебе, Говра Хом! – Затем улыбка на физиономии миссис Дидеро сменилась суровым укором: – Наконец-то вы удосужились вспомнить о мирном населении, мистер Лагунный!

У Лидо словно с души свалился камень. Он радостно отсалютовал Дидеро хвостом.

– Виноват, мэм! Больше такое не повторится, мэм!

Лидо повернулся к тюленю:

– Спасибо, Говра Хом! Мы в долгу перед тобой, добрый зверь! Понадобится помощь – только дай нам знать…

Тюлень помахал плавником:

– Хо-о-о-ом-мхо-вро-хом-м-м-м!

Туман понемногу рассеивался. Дидеро заметила плывущего к скале во главе выдр Колана. Она тут же возмущённо завопила на него:

– Шлепохвост здоровенный! Плещется в воде, забавляется, а до семьи и дела нет! Может, все же соблаговолишь нас спасти, наконец?

Обрадованный Колан выпрыгнул из воды и заорал:

– Хо-хо-хо, радость моя ненаглядная, цветочек аленький! Уже спасаю!

Понадобилось немало времени и усилий, чтобы все выдры вернулись на берег. Старикам и детям нелегко далось ночное бегство, время, проведённое под неласковым ночным небом за скалой серого тюленя. Выполнив первоочередную задачу, выдры задумались над следующим шагом.

– В пещеру теперь не вернуться. Где же спрятать наши семьи? – высказала Банья вопрос, волновавший всех.

Ответ знал старый сказитель Зилло.

– Надо отправиться на Летние лужайки.

Все слышали о Летних лужайках. О них пелось в старой песне, часто звучавшей у вечернего костра.

Дидеро покосилась на сказителя.

– Нет никаких Летних лужаек на всем белом свете. Это старая сказка.

«Весь белый свет» для Дидеро ограничивался Зелёным островом, и она считала, что этот «весь белый свет» неплохо знает.

Зилло, однако, осмелился возразить:

– Вот тут-то вы заблуждаетесь, мэм. Мой дед меня водил туда, когда я был совсем ещё малышом. Но я помню, где они находятся. Летние лужайки были местом летнего отдыха выдр, пока на острове не появились дикие коты. Кроме меня, никто не знает туда дорогу. За Окаянным омутом, в горах. Путь долгий, трудный. Но если сейчас выйдем, к ночи как раз дойдём. Что скажешь, Лагунный?

Лидо подхватил одного из крошек Колана, посадил его на плечи.

– Что ж тут рассуждать… Выбора-то нет. Веди нас, Зилло.

Выдры отправились в путь. Дождик все ещё моросил, но от тумана остались лишь отдельные клочья в низинах. Зилло отбивал хвостом ритм на своём барабане и напевал песню о Летних лужайках.

 
Мест не было лучше для жизни выдрячей
И вечером тёплым, и в полдень горячий.
Лужайками летними звали мы их,
Но вижу их только я в мыслях моих.
Поутру там воздух подобен вину,
И гладят рассвета лучи глубину.
Вода не заплещет, у берега тишь,
Кувшинки, осока, рогоз и камыш.
Носись сколько хочешь по зеркалу вод
Иль в омут – туда, где форель тебя ждёт.
На камне замшелом лениво лежи.
Чего ещё надо? Товарищ, скажи!
Счастливые годы давно миновали,
Их изредка я вспоминаю в печали.
Лужайками летними звали мы их,
Лечу туда сызнова в мыслях моих.
 

Малыш, оседлавший шею Лидо, шепнул ему на ухо:

– Хорошие лужайки. Хочу на лужайки.

Лидо пощекотал крошке подошву.

– Скоро Зилло нас туда приведёт.

– Конечно, приведу, – отозвался бард-ветеран. – Тогда и увидите, что это не сказка.

– Я в твоих словах и не сомневался, – заверил Лидо. – А вот раскрой мне секрет, как вы удрали от Феликса?

– Это подвиги Дидеро. Помнишь, ты оставил меня и ее ответственными за пещеру? Так она всю власть сразу сгребла себе. И слава сезонам. Никто не скажет, что у Дидеро голова растёт не там, где положено.

– Интересно, интересно, – оживился шагавший сзади Колан. – Расскажи, что там вытворила моя хозяюшка.

Зилло усмехнулся.

– Об этом можно оду написать. Она пригнала твою лодку, загрузила ее малышами. Нас всех разделила на две группы. Моя направилась собирать водоросли. Всю набранную кучу свалили к очагу. Потом она вылила весь грог в котёл тушёнки и добавила туда же оставшееся растительное масло. У неё выдающийся организаторский талант, Колан, уверяю тебя.

– А дальше? – спросил Лидо.

– А дальше вот что. Она повела свою группу ломать ветки с шипами. Весь терновник ободрали поблизости. И устлала этими ветвями путь доблестным котам. И выставила караул из мамочек и бабушек, чтобы при первом мяуканье дали знать.

Лидо прервал рассказчика:

– А если бы мы вернулись раньше котов?

Бирл Бочонок хрипло загоготал:

– Значит, вам бы крупно не повезло. Но все вышло так, как мамаша Дидеро и рассчитывала. Первыми заявились коты. И напоролись на шипы. Вот вою-то было! Дикий мяв висел в воздухе, га-га-га!

– Около полуночи это было. Народ к морю рванул, лодку с детьми перед собой толкали. Детям-то все новое – только забава! Да… В пещере остались мы с Дидеро. Она мне велела водоросли в очаг свалить, а сама схватила шест и опрокинула котёл на пол. Ароматы пошли, скажу я вам, такой букетец! Тушёнка, грог, масло да дым вонючий! Мы бросились догонять народ, а Феликса с котами оставили уборщиками.

Лидо хлопнул хвостом и засмеялся.

– Колан, твою миссис надо называть «генерал Дидеро»!

– Во-во, я тогда генеральский супруг!

– Эй, там, впереди, пошевеливайтесь! – донёсся сзади голос «генеральши». – Если до темноты не доберёмся до сухого и сытого места, не котов вам придётся опасаться. Со мной будете дело иметь!

– Есть, мэм! Все ясно, мэм!

– Стараемся, ваша честь!

– Не волнуйся, ягодка моя! Ой! Хвост сломаешь, хвостоломка моя ненаглядная!

Вриг Феликс от ярости топнул бы лапой, если бы не застрявший в ней обломанный шип. Он заорал на солдата, которого увидел в бойнице крепости:

– Открыть главные ворота! Атунру и Питру ко мне! Что за чушь у вас здесь происходит? Какого демона рабы у крепости ошиваются?

Капитан Скодт подсадил вождя на пирс. В крепости началась суматоха, послышался топот множества лап. Заскрипели створками и отворились главные ворота, распахнулась дверь на пирс.

Вриг заорал на котов, показавшихся из крепости:

– Ты, ты, ты и ты! Загнать рабов обратно в лагерь! Унтер! Ко мне!

Вызванный унтер подбежал и замер перед вождём.

– Имя?

– Ринат, повелитель!

Феликс сорвал свою железную маску и забрызгал перед собой слюной.

– Вернуть всех лишних в казармы! Где Атунра? Где мой безголовый сынок? Почему никто не встречает?

– Комендант в покоях леди Хладвиги, сир! – доложил унтер дрожащим голосом и едва успел отскочить, потому что командующий направился к лестнице сквозь него, как бы не замечая помехи. Хромая по ступеням, Вриг разметал топорищем встречных котов.

– Все лишние в казармы!

Балур и Хинза охраняли вход в помещение леди Хладвиги.

– Постой, господин, мы доложим! – осмелился пискнуть Балур, согласно распоряжениям Питру.

Схватив обоих стражей, Вриг спустил их с лестницы. Взмахнув топором, он ударил в дверь так, что та, распахнувшись, повисла на одной петле. В помещении кроме Питру и его матери находился и унтер Янд. Повинуясь выразительному взгляду Питру, Янд копьём преградил дорогу повелителю. Не замедляя шага, Вриг вырвал копье из лап унтера и ударил его по голове так, что древко разломилось на две половинки. Отец и сын встретились глаз в глаз.

Таким Питру отца ещё не видел. Им овладел панический ужас. Отскочив за кресло матери, он пронзительно завопил:

– А-ай, держи его, он меня убьёт, как убил Джифру!

Хладвига бесстрашно смерила Врига взглядом. Зазвучал ее холодный и слегка иронический голос:

– Я наблюдала из окна за прибытием победоносного войска. Ни следа пойманных беглецов, походка какая-то странная. Что с ногой? Ранен в бою?

Вриг проковылял к столу, уселся на его край и схватил с блюда столовый нож. Он принялся ковырять ножом в подошве.

– Ерунда, сломанный шип. Где Атунра?

Хладвига не обратила внимания на вопрос.

– Чем это так воняет?

Вриг продолжал возиться с ногой. Плащ мешал ему, и Феликс отбросил его.

– Что воняет? Не чувствую.

– Это плащ, – послышался голос Питру. – Его плащ сзади весь измазан какой-то гадостью. Эта грязюка и воняет.

– Тебя лечил тот же, кто и ранил? – ледяным голосом осведомилась Хладвига. – Он же и целебной мазью умастил?

Вриг крякнул и вытащил занозу.

– Вот, шип, только и всего. Наступил нечаянно. Где Атунра?

– Она меня не интересует, – процедила Хладвига. – Я ее не видела с тех пор, как ты ушёл.

Глаза Феликса сузились.

– Что ты сделал с Атунрой, жалкий слизняк?

Питру не осмеливался поднять глаза на отца, но внутренне собрался и подготовился к защите. Чуть подавшись вперёд из-за кресла матери, он обратился к ней:

– Скажи ему, что мне некогда присматривать за его лакеями. Как комендант крепости, я занят по горло. Я не нянька его Атунре.

Вриг резким ударом вогнал нож глубоко в доску столешницы. Звякнули подпрыгнувшие блюда и тарелки.

– Тупица! Какой ты комендант! Половина войска обжирается и бездельничает в крепости, а рабы разгуливают у стен! Наглости ты у маменькиной юбки набрался, а вот ума надо в другом месте поискать!

Голос выступившей на защиту сына Хладвиги излучал презрение.

– Надеюсь, таким полководцем, как отец, он не станет. Сидеть на столе в вонючем плаще и ковыряться столовым ножом в подошве… Где пленные? Унтер Янд доложил, что у тебя в войске не хватает двух десятков солдат. Что с ними случилось, могущественный? Благодаря плану обороны Питру на нас, во всяком случае, не напали.

Её слова кололи больнее шипов терновника. Вриг понял, что спор окончился не в его пользу. Но последнее слово остаётся за ним.

– Солдаты вернулись в казармы, рабы – в лагерь. Розысками Атунры займусь лично. Причастные к ее исчезновению горько пожалеют о своей глупости.

Вриг с ходу обрушил на капитана Скодта град приказов:

– Обыскать все помещения крепости и всю прилегающую местность. Атунру найти живой или мёртвой. Я у себя в башне. Выдр ловить больше не будем.

– Почему, сир? – невольно вырвалось у капитана.

Вриг швырнул свой измазанный плащ в озеро, проследил, как он погружается в глубину.

– Сами приползут. Чего уставился? У меня здесь рабы. Эти собаки поставили задачу освободить рабов. Ха-ха, благородство, видишь ли. Попытаются их вызволить, вот увидишь.

16

В открытое окно библиотеки врывались вопли играющей на лужайках детворы. Дед Квелт, сестра Подснежничек и трое молодых друзей сидели у длинного полированного стола. Сестра придерживала одной лапой прощальное письмо Тайры, другую положила на толстый том в зелёной обложке.

– Решение где-то между ними. Нужно внимательно изучить наметки, оставленные нам Тайрой, и сравнить их с подсказками, найденными в книге. Но их ещё искать и искать.

Гирри подавил зевок.

– Пора бы чайку попить…

Дед Квелт глянул на него поверх очков.

– Утомился?

Гирри запустил в окошко бумажный катышек.

– Не хочу врать, сэр, устал.

– А вы? – повернулся архивариус к Трибси и Бринти.

– Х-ху… урр… – зевнул юный крот. – Изо всех сил стараюсь, сэр… да глаза сами закрываются. В земле рыться все же легче, чем в книгах толстых… да и пыли меньше…

– Снаружи солнышко сияет, а мы в мрачной книжной комнате засели, – проворчал обмякший в кресле Бринти.

– В вас нет исследовательского пыла! – упрекнула сестра Подснежничек.

Гирри поплёлся к окну, мятежно ворча:

– Вам легче, сестра. Вы роетесь в книгах, сколько себя помните. А мы ещё молодые. Вообще летом положено на свежем воздухе бывать почаще. Тайра-то сейчас наверняка под небом голубым шагает… Впечатления, приключения… Красота!

– А мы чахнем над книгами, бедолаги… – забубнил Бринти. – Как у Тайры в письме, «Сказки древних сезонов»? Вот и станем мы древними в этой книжной пыли.

Сестра Подснежничек заглянула в письмо.

– Буквально здесь говорится: «Пусть друзья прочитают древнее сказание о сезонах, когда Корам-изгнанник взял в жены деву Стражей Мха».

– Да вы уж сколько раз это читали, мэм, – вздохнул Трибси. – А воз и ныне там. Так и топчемся на месте.

Сестра Подснежничек хлопнула лапой по листку.

– Я уверена, что это очень важные строчки.

Квелт внёс предложение:

– Мы, старики, пока посидим здесь, поразмышляем, а молодёжь тем временем сбегает на кухню и попросит брата Библа собрать нам корзиночку на пятерых. Присядем у пруда, устроим рабочий пикник. На свежем воздухе и голова работает лучше.

Ланч у пруда – идея не оригинальная в такую погоду. Многие расположились на берегу; взрослые внимательно следили за малышами, которых всегда тянуло к воде. Малышня плескалась и брызгалась на мелководье.

Хиллия и ее муж Ореал постоянно досаждали замечаниями и предупреждениями своим близнецам.

– Иргл, вернись! Там слишком глубоко. Вернись немедленно, ты меня слышишь?

– Не брызгайся, Ральг, ты нас замочишь!

Квелт открыл корзинку, принесённую молодёжью.

– О, брат Библ о нас позаботился! Сливовый пирог, ореховая крошенка, пирожки с репой и шалфеем, петрушковый сыр и одуванчиковая настойка. А чай? От одуванчиковой сразу задремлешь.

– Хурр, сэрр, рада предложить вам из нашего самовара! – послышался голос тётушки Берби.

Взамен исчезнувшего вместе с крысами чайника Ликиана и Берби обзавелись хитрым прибором. Брат Перант подарил им небольшой медный кипятильник-самовар. Внизу самовара находилась крохотная топка, в которой сжигали древесный уголь. Можно было заваривать чай когда угодно и где угодно, потому что к кипятильнику приделали ещё и колеса от тележки.

Сразу нашлось множество желающих помочь команде Квелта. К строчкам из письма Тайры, прочитанным ещё раз Гирри, прислушивалось множество ушей.

«Пусть друзья прочитают древнее сказание о сезонах, когда Корам-изгнанник взял в жены деву Стражей Мха».

– Ну как, кто-нибудь что-нибудь понял? – с кислой миной спросил Бринти.

Сестра Дора нарушила молчание:

– Э-э… Извините, а кто такой Корам-изгнанник?

Трибси засунул в рот целый пирожок и ответил:

– Ф-фурр, фефтра, мы фами не знаем.

Сестра Подснежничек медленно листала зелёную книгу.

– Может быть, здесь найдётся какое-нибудь пояснение…

Тем временем привратница Хиллия закрыла глаза, сцепила лапы и начала ритмично раскачиваться взад-вперёд. Ореал забеспокоился.

– Дорогая, ты нездорова?

Хиллия опомнилась.

– Нет, просто что-то забрезжило в мозгу… Ральг, сколько раз повторять?! Прекрати брызгаться!.. Ну вот, все исчезло. Какая досада!

Аббатиса протянула Хиллии чашку чаю.

– О чем вы думали, Хиллия? Попытайтесь вспомнить.

Хиллия рассеянно вытерла передником нос Ирглу.

– Не обращайте внимания, мать Ликиана. Это, наверное, вовсе не важно.

Бринти, следивший за бегущими перед глазами страницами книги, вдруг закричал:

– Вот, вот! Нет, назад, перелистните обратно! Вон, в середине страницы! Видите? Имя: Корам.

Сестра Подснежничек нашла строку и прочитала вслух:

– Копье Корама, дар Командора Фалуна Мосгарда. Смотри ССС гл. 2 ООЛ.

Дед Квелт торопливо протирал стекла очков.

– Сейчас, сейчас… Что там ещё, сестра?

Сестра показала ему книгу.

– Больше ничего, просто пометка на полях. Дальше о мече Мартина Воителя, это мы уже знаем.

– Что это за гл. 2, хотел бы я знать. – Одновременно Гирри интересовался и двумя лесными орехами. Он вертел их в лапах, решая, с которого начать. Вздохнув, Гирри запихнул в рот оба и какое-то время ничего больше выговорить был не в состоянии.

– Гл. 2 – глава вторая, – ответил Квелт. – Это здесь самое простое. А вот остальное… ССС и ООЛ…

– Вспомнила! – вдруг закричала Хиллия. – ССС! Вот это мне в голову и лезло! Я где-то встречала эти слова. Это книга.

– Где эта книга, дорогая? – улыбнулся Ореал.

Хиллия расстроенно дёргала тесёмки передника.

– Если б я помнила…

Ореал вытащил Ральга из пруда.

– Не расстраивайся. Вспомнишь позже. Ты ведь всегда все вспоминаешь. Послушай, я присмотрю за детьми. А ты пойди домой, приляг на кровать, расслабься. Это помогает.

Глаза Хиллии расширились.

– Кровать! Конечно, кровать! Идёмте скорее, я вам кое-что покажу.

Она решительно зашагала к дому, все устремились за ней и шагавшей рядом с нею аббатисой. Хиллия рассказывала на ходу:

– Когда мы с Ореалом вселились в сторожку, ещё до рождения малышей… Да, беспорядок там царил образцовый. Полсезона пустовала сторожка после смерти старого Грагла. Да и не слишком опрятным хозяином был старик, чего уж греха таить. Принялась я за уборку. Кровать в сторожке, должно быть, вместе с ней построена. Большая, стоит плотно к стенам. Я полезла под неё со шваброй, пылищи кучи вымела… чихала, знамо дело. И тут я ее и увидела.

– Кого? – спросил Гирри, перепрыгнув через цветочную клумбу.

– Одна ножка кровати обломана. Угловая. И под неё подсунуты две толстенные книги. Названия на корешках. Одна – «Строфы Стража Столпов Стран-ноприимных» какого-то Поргила Длинной Иглы. Вторая – «Сказания Седой Старины» сестры Найты. Там они и по сей день лежат. Все не соберёмся ножку починить.

– Ну, Найта – это та же Тайна. Очередная перестановка букв, – заметила сзади сестра Подснежничек.

Дед Квелт зашёл в сторожку последним. Он увидел торчащие из-под громадной кровати лапы.

– Ну что, нашли?

Голос Гирри из-под кровати звучал приглушённо.

– Книга в полном порядке, сэр, но вытащить ее… Кровать тяжеленная.

Кротоначальник Груд повернулся к своему помощнику Рорбулу:

– Хурр, возьми пятерых парней да деревяшек подходящих…

Рорбул выкатился из сторожки и вскоре вернулся с пятью кротами и несколькими брёвнами из штабеля у северной стены. Вместе с кротоначальником они полезли под кровать, которая тут же зашевелилась и приподнялась. Из-под неё донёсся стук, кроты вполголоса совещались, шуршали, тарахтели… Вскоре шум под кроватью затих.

– Хурр, опускаем, ребята.

И кровать заняла прежнее положение. Из-под неё, отряхиваясь, вылезли довольные хорошо выполненной работой кроты.

Груд передал вытащенные книги Квелту.

– Хурр, сэрр, ничего с ними не случилось. – Он повернулся к Хиллии: – Кровать прочнее прежнего, мэм, сто сезонов простоит.

Снаружи Квелта ожидала толпа любопытствующих. Старик уселся на ступени крепостной лестницы и открыл книгу.

– Глава вторая. Оружие, овеянное легендами. Копье Корама Живой Воды, брата Королевы.

Два логохода, покинув Заливные луга, скользили по течению. Тайра сидела на корме передней лодки, наблюдая за манёврами команд и любуясь прекрасным утром.

Быстрое течение увлекало лодки меж высоких берегов, вода весело журчала, как будто смеясь каким-то неведомым шуткам. Добра стоял на носу второй лодки, нагруженной продовольствием. Первой командовал сам лог– а-лог. В середине сидел Командор Бандж, рядом с ним ёж Кромка. Ёж совсем раскис, видно было, что речное путешествие не доставляет ему никакого удовольствия.

Жалея Кромку, Тайра спросила лог-а-лога:

– Долго нам ещё плыть по реке Мох, сэр?

В ответ раздался взрыв хохота. В чем было дело, стало ясно из ответа Урфы:

– Это не река Мох, красавица. Это только мелкий приток. Вон за той излучиной мы увидим реку. И не только увидим, но и боками почувствуем. Придётся держаться. Большой уклон, видишь ли, быстрины. Если нравится ходить водою, сплошное удовольствие.

Тайра, конечно, жалела ежа, но сама наслаждалась быстротой движения. Вот команда затормозила лодку перед излучиной, в лодку устремились каскады брызг и водяной пыли. Тайре хотелось радостно смеяться и вопить от восторга.

Лог-а-лог стоял на своём посту на носу и командовал гребцами:

– Нос задрать, корму топи! Левая табань! К берегу не жаться!

Берега замелькали мимо, сливаясь в неясный зелёный фон. Лодки начали подпрыгивать. Логоход вырвался из воды, взлетел… и тяжело плюхнулся обратно. Обе лодки стрелой вылетели из притока в русло реки Мох.

Здесь кроны деревьев уже не закрывали солнца. Берега раздвинулись, река несла утлые судёнышки спокойно и бережно.

– Смотри, Тайра, вон твой дружок! – указал в небо Командор.

Тайра помахала Пандиону лапой. Ястреб раскинул крылья, паря в восходящем потоке, потом соскользнул с него и с криком устремился прочь.

Пейзаж по берегам реки постепенно менялся. Зелёные лесистые равнины перешли в холмистые вересковые пустоши. Эти живописные картины не радовали, однако, ежа Кромку. Командор в заботе о друге прикладывал к его голове тряпицу, смоченную холодной водой, Урфа предложил какие-то специальные средства от морской болезни.

– Пожуй эту травку, приятель. Она вернёт румянец на твои колючие щеки.

– Не беспокойтесь, друзья, – слабым голосом бормотал ёж. – Сейчас приду в себя. Уф-ф! Как хорошо у меня в погребе! Тихо, мирно, никто тебя не качает, не швыряет.

Задняя лодка поравнялась с ними.

– Не пора ли закусить? – раздался с неё крик Добры.

– Ох, не напоминай мне о еде, – промямлил Кромка. – От одной мысли о пище умру.

Урфа вытянул лапу в сторону дюн, показавшихся на горизонте. За ними поблёскивало на солнце море.

– Почти прибыли. Потерпи немного, уж недолго осталось.

Все с нетерпением ждали конца пути, но никто не жаждал его так сильно, как страдающий ёж Кромка. Едва логоходы коснулись носами берегового песка, как Кромка спрыгнул в воду, прошлёпал на берег и, раскинув лапы, бросился наземь, прижался к поверхности.

– Слава сезонам, наконец-то! Бандж, ни в жизнь, никогда больше…

Землеройки развели костёр. Командор удивлённо дёрнул за лапу Урфу, увидев гору провизии, выгруженную со второй лодки.

– По четыре гребца на лодку, Тайра, я, ты, Кромка, Добра… Ну, Пандион… Что, у этого морского парня команда большая?

Лог-а-лог крошил на верхушке дюны каравай хлеба, привлекая внимание чаек.

– Нет, Бандж, мой друг Катберт обходится без команды. Он парень со странностями. Долго объяснять. Сам увидишь.

Сойдя с дюны, лог-а-лог объяснил Тайре, не дожидаясь вопроса:

– Чайки слетаются на хлеб, а Катберт прибудет за чайками. Он не упустит шанса поживиться съестным. Эй, Добра, влезь-ка на холмик да последи за морем! Увидишь парус – крикни!

Прежде Катберта скоплением птиц заинтересовался Пандион. Он прилетел на дюну и распугал чаек. Тайра замахала на него лапами:

– Улетай, улетай! Не пугай птичек!

– Кхаррр! Когда вернуться?

– Увидишь меня на палубе – садись рядом. – Тайра погладила крыло ястреба. – А теперь лети рыбачить, друг.

Пандион взлетел и скоро превратился в маленькую точку высоко в небе.

Закат уже раскрасил западный горизонт своей вечерней палитрой, когда Добра заметил в море парус. Одномачтовое судно с большим прямым парусом приближалось, держась подальше от прибрежного мелководья. Урфа опознал кораблик:

– «Похищенная Петуния». Это Катберт, точно. Дождётся приливного течения и войдёт в устье. Идём, ребята, пора подкрепиться. Старина Кат скоро к нам присоединится.

Землеройки наготовили на целую армию. Тут был и котёл с супом из свеклы, картошки и редиски, и летний салат из трав и овощей, и фруктовый салат. Выложили сыры, караваи хлеба и пироги разного размера с разными начинками, выставили фляги с фруктовыми напитками. Ёж Кромка уже пришёл в себя и тоже решил перекусить.

Беспокойная Тайра ещё разок взобралась на дюну. «Похищенная Петуния», подгоняемая приливом, уже направлялась к реке. Капитана Тайра разглядеть не смогла, но сразу увидела невозмутимо восседающего на клотике мачты Пандиона. Выдра сбежала к костру.

– Ваш друг уже совсем близко, Урфа. Что мы ему скажем?

Вождь Гуосим наколол на рапиру кусок сыру.

– Это моя забота, мисс. Все остальные пока молчок, рот на крючок.

Гость появился, когда вечерний полумесяц уже взобрался на небо. Тайра удивлённо уставилась на здоровенного зайца, вырядившегося боевой землеройкой: пёстрая бандана, юбка-килт, широкий пояс с заклёпками, жилетка… Рапира, правда, для землеройки великовата. Из украшений на нем только шрамы – совсем не маскарадные, – да половины уха не хватает. Заяц резво подскочил к костру и без единого звука набросился на еду. Казалось, он сорок сезонов пищи не видал. Тайра подивилась скорости, с которой в его прожорливой пасти исчезали сыры, салаты, суп, сласти…

Урфа молча поднялся и жестом поманил всех за собой. У костра остался бешено жующий ряженый заяц. Лог-а-лог не спеша завёл народ за дюну и предложил присесть. Тайра нетерпеливо ёрзала, но Урфа выдержал паузу, прежде чем откашляться и начать речь.

– Слушайте и не перебивайте. Имейте в виду, я не шучу, дело нешуточное. Катберт сейчас не Катберт. Он воображает себя землероем, так что имя ему сегодня – лог-а-лог Будул. Понятно?

– Нет, не понятно, – вздохнула Тайра. – Что за странная игра?

– История долгая, сейчас времени нет рассказывать. Верьте мне на слово. Заяц этот храбрец бесшабашный, сорви-голова, каких поискать. Рисковый, бедовый, пропащая голова – говорят о таких в Саламандастроне. Если вы ему по душе придётесь – вернее друга не сыщешь, в огонь и в воду за вас пойдёт. Я всей его истории не знаю, но он немного… э-э… того… не в своём уме. Ран много боевых, битый-трёпаный; конечно, свихнёшься от такой жизни. Предоставьте все мне, и он доставит вас на Зелёный остров в целости и сохранности.

– Конечно, сэр, – заверила лог-а-лога Тайра. – Я вам полностью доверяю.

Они вернулись к зайцу. Тот все ещё активно жевал. Завидев подошедших, он уставился на них, как будто впервые увидел и радостно засмеялся:

– Го-го-го, утонуть мне в блюдце, если это не Урфа Вестбрук. Что принесло тебя к нашим глубинам, разбойник колючий?

– Рад встрече с тобой, лог-а-лог Будул, – заулыбался Урфа. – Познакомься с моими друзьями. Выдры Бандж Живая Вода и дочка его Тайра да ёж из погребов аббатства Рэдволл, Кромка Серая Иголка. Надёжные ребята.

Заяц вместо лап новых знакомых ухватился за пирожок, разломил его и начинил салатом. Прикончив пирожок в два глотка, он сообщил:

– Да я уж с ними давно знаком. Мой приятель, морской орёл Пандион, рассказал. Знаете Пандиона? Мы, землерои, с орлами не шибко дружим, но Пандион – особый случай. Чем могу тебе помочь, старый лодочник?

Урфа подтолкнул вперёд Тайру.

– Вот эту молодую особу надо на Зелёный остров доставить, видишь ли. Да ни у кого храбрости не хватает, там война на острове.

Глаза зайца вспыхнули.

– Война? А мне можно повоевать чуток? – спросил он у Тайры.

– Будем только рады, сэр. Зная вашу отчаянную репутацию…

Заяц, не дожидаясь окончания фразы, развернулся и сиганул к судну.

Обеспокоенная Тайра повернулась к Урфе.

– Обиделся? Что-нибудь не то ляпнула?..

– Нет-нет, все отлично, – успокоил лог-а-лог. – Сейчас вернётся. И тогда уж общайтесь без моей помощи.

Они вернулись к еде, размышляя о странном зайце. Тут до их слуха донеслось сиплое пение, и перед ними появился заяц в шляпе-треуголке с большим пушистым пером, которое он постоянно отдувал от правого глаза. Левый глаз прикрывала нашлёпка-раковина. В неповреждённом ухе болталась здоровенная латунная серьга, что обруч от бочонка. Ободранный камзол подпоясан широким жёлтым шарфом, за который заткнуты две сабли, кортик, вилка и ложка. На ногах громадные сапоги-ботфорты со свёрнутыми голенищами.

Заяц выпятил нижнюю губу, сдул перо и подмигнул.

– Супы и салаты, ребята-пираты! Жратва! Да какая! На абордаж! – И тут же набросился на еду, как будто давным-давно ее не видел.

Следовавший за ним Пандион чинно присел рядом. Заяц жевал, хрюкал и чавкал; мыча, подсовывал лакомые кусочки ястребу. Через некоторое время он обратился к компании, осыпав ее крошками из переполненного рта:

– Что мы без жратвы, спрашивается? Да нету нас, говорить не о чем! Итак, Тилли, дорогая, идём с тобою в бой на этом самом острове, так?

– Так точно, капитан, но сначала туда надо добраться, – ответила Тайра, стараясь сохранять серьёзный вид.

Заяц вскочил, выхватил вместо сабли ложку, взмахнул ею, как саблей, и зарычал:

– Добраться? Считай, что мы уже там, Тилли, дорогая. Это так же верно, как то, что имя моё – Капитан Катберт Даблъю Кровавая Лапа, Ужас Открытого Моря. Утром снимаемся, лапа на сердце, сердце в сабле. Слово выдры-пирата!

Тайра поняла, что сейчас заяц вжился в роль капитана пиратов-выдр. Сложно ей придётся на этом «пиратском корабле», навигатор которого сегодня уже побывал землеройкой, превратился в выдру, а о том, что он заяц, даже не вспомнил. Главное – ее доставят на Зелёный остров!

Заснула Тайра, повторяя слова древней Королевы: поверь безумцу моря.