Текст книги "Остров Королевы"

Автор книги: Брайан Джейкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

ЧЕРЕЗ ЗАПАДНОЕ МОРЕ
КНИГА ТРЕТЬЯ

24

Лидо Лагунный постепенно пришёл в себя. Сознание возвращалось медленно и мучительно. Открылся лишь один глаз. Лапами не пошевелить, они растянуты в стороны и привязаны к кольям грубой деревянной клетки. Лидо пошевелился, и клетка закачалась. Оказалось, что она подвешена на толстом канате под окном рабочего кабинета дикого кота Феликса, почти на самой верхушке центральной крепостной башни.

Макушка раскалывалась от боли. Лидо лизнул корку запёкшейся крови на губах, обнаружил, что невидящий глаз его запечатан той же засохшей кровью, стекавшей с головы после удара обухом топора. Вытянув шею, Лидо потёрся глазом о плечо, стер кровь, заморгал, восстанавливая зрение.

Под ним, на пристани, толпились выдры. Увидев повёрнутые к нему головы, Лидо набрал в грудь воздуха и что есть силы закричал:

– Эй-йа-а-а-а-а-а! Здесь Лагунный! Отвяжите меня, трусы, и я задавлю вас голыми лапами!

На голову ему обрушился водопад. Вриг Феликс высунулся из окна и опрокинул на пленника ведро воды.

– Вопи, вопи, бывший боец. Теперь ты мой инструмент, хочешь или не хочешь; инструмент подчиняется мастеру. Слушай внимательно, инструмент.

– Только выпусти меня, и я тебя задавлю, даже с лапами, связанными за спиной, полумордый! – вызывающе выкрикнул Лидо.

– Глупая храбрость, она же храбрая глупость. Но я тебя услышал. Теперь ты меня послушай.

Дикий кот отшвырнул ведро в кабинет и высунулся из окна. Он обратился к выдрам, стоящим внизу:

– Слушайте, что скажу я, истинный дикий кот, властитель Зелёного острова. Ваши восстания, волнения, набеги, побеги – все это в прошлом. Вот под моим окном в клетке висит ваш вождь, храбрец Лидо Лагунный. Он тут провисит до тех пор, пока все ваши беззаконные бродяги не сдадутся. Если не сдадутся, будете любоваться побелевшими костями вашего предводителя. Он сдохнет здесь, в клетке, его труп будут клевать птицы-падальщики, обмывать дождь. Пока они не сдадутся, не получит ваш Лидо ни крошки пищи, ни капли воды. Неплохой урок каждому.

Вождь исчез в кабинете, а внизу капитан Скодт уже щёлкнул бичом.

– За работу, лентяи! Собирать еду, топливо, ловить рыбу! Сегодня в крепости праздник в честь вашего вождя, ха-ха-ха!

Понурые рабы разбрелись по своим нехитрым делам. Всех переполняла горечь окончательного поражения. Единственная их надежда угасла. Лидо Лагунный схвачен. Конец сладким мечтам о свободе.

Тем же вечером Вриг Феликс сидел на причале под навесом. Вместе с капитаном Скодтом он следил за работой рабов-рыболовов. Капитан задремал, разнежившись в лучах заходящего солнца, но его тут же разбудил тычок боевого топора вождя.

– Кто это там, на берегу?

Скодт заморгал.

– Как будто бы ваш сынок Питру со своей охраной. Сбегать узнать, что ему надо?

– Сиди. Сам придёт. Скоро узнаем, – буркнул Феликс, откинулся в кресле и закрыл глаза.

Питру горделивым шагом приблизился к отцу и навис над ним. Феликс похрапывал в притворном сне. Зрители – охрана Питру и капитан – выжидали. Молодой кот брякнул доспехами и нагло обратился к «спящему»:

– Х-ха, великий вождь изволит почивать, а рабы тем временем бегут косяками.

– М-м, что за чушь? – Вриг приоткрыл один глаз. – Рыбы косяками? Какие рыбы вдруг забегали?

Питру кивнул своей страже, и на пирс рухнуло тело убитой выдры. Рунка, брат Баньи, пал очередной жертвой диких котов.

– Так они рыбу ловят. Я заметил пустую лодку у камышей. Взяли след, догнали. Преступников двое было. Один удрал, вот второй. А мудрый вождь храпит. Да что уж там, старики – что дети: все время спят.

Как будто не расслышав оскорбления, Вриг повернулся к капитану:

– Ты этому олуху мой приказ огласил?

– Сэр, – горячо залопотал Скодт, – я всем объявил, но Питру и его охрана отсутствовали, клянусь, я везде искал.

Вождь надвинулся на своего несчастного подчинённого, тесня его к краю пирса.

– Я приказал дать возможность нескольким рабам сбежать. Как иначе бунтовщики узнают о поимке их вождя и моем мудром решении? Кто им сообщит?

Он пихнул Скодта в последний раз, послав его в воду, достаточно глубокую у причальных мостков. Скодт погрузился с головой, вынырнул, булькнул и снова ушёл под воду.

Вриг Феликс поморщился и повернулся к солдатам.

– Вытащите идиота. Потонет ведь, придурок.

Солдаты брякнулись на мостки, сунули в воду копья. Через мгновение Скодт схватился за копье, вопя и отплёвываясь.

– А-а-а-а-а-а-а! Пусти-и-и-и-и-и! М-ма-ма-а-а-а– а-у-у-у-у-у-у!

Его вытащили на пирс вместе с верёвками, в которых он запутался. Верёвки эти опутывали также и гниющее тело Атунры, пропавшей советницы вождя.

Солдаты спешно рубили копьями узы, соединившие Скодта с покойницей. Обессиленный капитан, избавившись от объятий мёртвой куницы, рухнул на доски, пытаясь отдышаться.

– Что это? – удивлённо спросил Питру.

– Не притворяйся дурнее, чем ты есть. Прекрасно знаешь, кто это! – послышалось зловещее шипение из-за железной маски.

Питру невинно улыбнулся.

– Так вот куда она делась! Мне никто не докладывал. Я об этом ничего не знал. Как и о твоём указании выпустить рабов.

– Однако ты убил одного из моих рабов!

– Кто, я? Упаси сезоны! Я твоих рабов не трогал. Мой верный слуга унтер Янд убил твоего раба. Мои слуги мне верны, знаешь ли. Они кого угодно для меня убьют.

Вриг удовлетворённо кивал, выслушивая иносказания сына.

– Мои слуги, знаешь ли, тоже мне верны, тоже убивать умеют. И слуг у меня побольше.

* * *

Вечер опустился на Летние лужайки. Выдры сидели по берегам потоков, слушая журчание воды и птичье пение, следя за водными играми молодёжи.

Колан беспокойно расхаживал взад-вперёд, раздражённо поглядывая на скользящее вниз солнце.

– Куда он запропастился? Куда? – повторил Колан в несчётный раз с полудня.

Дидеро оторвалась от детской рубашонки, которую отделывала кружавчиками.

– Ежели б знала, не утаила бы. Сядь и отдохни! У меня от твоих скачков голова кругом.

Колан как будто не слышал. Он продолжил нервно вышагивать.

– Давно пора бы ему вернуться. Не нравится мне это, нет, не нравится.

– Слышала уже. Кончай болтать. Если не нравится, пойди да проверь. Банья вон отправилась на разведку.

– Что толку? – махнул лапой Колан. – Я уйду, а Лидо вернётся другой дорогой. Разминёмся.

– Банья возвращается! – крикнул сверху Лорго. – С ней ещё кто-то, но не Лагунный.

Банья вернулась, поддерживая Мемзи. Ровесница Баньи, Мемзи заметно уступала подруге в выносливости. К тому же она явно была в шоке. Колан бросился им навстречу, подхватил полумёртвую от усталости и ужаса Мемзи. Усадив молодую выдру, вокруг которой мгновенно захлопотали Дидеро и другие мамочки, Колан приступил к расспросам:

– Что с Лидо? Ты его видела?

Вместо ответа Мемзи ткнулась в передник Дидеро и зарыдала.

– Оставь ее, большой болван! – крикнула Дидеро. – Видишь, не в себе крошка.

– Но что с Лидо? – беспокоился Колан.

– Мемзи сказала, что Лидо схвачен, – ответила Банья.

Дидеро всплеснула лапами:

– Наш Лагунный… в плену?

– Да, в плену, – сквозь слезы подтвердила Банья. – Попал в ловушку возле лагеря рабов. Они подвесили его в клетке над крепостью. Феликс поклялся, что, если мы не сдадимся, он уморит Лидо голодом. И мы сможем любоваться его белыми костями, сказал он. Двое выдр сбежали, чтобы сообщить нам. Мемзи вырвалась, а мой брат, Рунка, погиб. Его убил дикий кот унтер Янд. Он заплатит мне жизнью!

Новость о пленении Лидо словно молния обежала лагерь выдр. Собрался Совет Кланов. В молчании выслушали собравшиеся рассказ Баньи. Когда она замолчала, все возмущённо зашумели.

Зазвучал барабан Зилло, призывая к порядку.

– Стоп! Прекратить шум! Колан, говори!

Колан привык говорить прямо, в лоб. Взмахнув веслом, он заговорил:

– Я не собираюсь спорить и что-то доказывать. Надо освободить Лидо, и немедленно. – Колан перехватил весло. – И ещё скажу: не дождётся подлый кот, чтобы я привёл в рабство свою семью. Война!

Зилло снова заколотил хвостом по барабану, чтобы умолк гул одобрительных возгласов.

– А что случится с семьями, если битва будет проиграна? – спросил он.

– Ха! Мы выживем, как жили раньше! – раздался голос Дидеро. – А бросить Лидо на произвол котов не можем. Слишком многим мы все ему обязаны. Проиграть битву? Слушай, Колан, ступай, разбей полчище котов и без Лидо не возвращайся.

Банья вскочила и тряхнула копьём.

– Псы Потока! Живая Вода! Волки Волны! Бойцы Потока! Бурная Бездна! Ночные Ныряльщики! К оружию! Вперёд! Эй-йа-а-а-а-а-а!

Боевой клич потряс стены пещеры.

– Слышал? – буркнула Дидеро. – Тебе ответили. Чего ещё ждёшь?

Колано обнял свою хозяйку.

– Миску жгучего супа и твой горячий поцелуй, сладость сердца моего!

Ускользнув от увесистого хвоста своей миссис, Ко– лан рванулся к выходу. Ответ Дидеро потонул в гуле голосов. Ощетинившись копьями, клинками, вооружившись пращами, немногими луками, дротиками и всем, что хоть как-то походило на оружие, масса выдр устремилась в поход.

Жаркий, сухой день затянулся надолго. Лидо наблюдал из своей клетки за склоняющимся солнцем. Страдали перетянутые верёвками лапы, на которых висело его тело. Последняя влага на губах – из ведра Феликса. Он провёл непослушным языком по пересохшим губам и закрыл глаза, пытаясь отвлечься от боли в раненой голове. Забыться в утешительной дремоте не удавалось, тогда измождённый Лидо сосредоточился на борьбе с мыслями о воде и еде.

К вечеру голова узника повисла, глаза закрылись, тело обмякло, все ощущения слились в какой-то неясный удаляющийся гул. Лапу его сжал появившийся неизвестно откуда воин-мышь, они вдвоём понеслись по прохладному вечернему воздуху, как сухие листья по ветру. Внизу раскинулся Зелёный остров, его холмы, леса, долины, водопады. Мышь махнула лапой в сторону океана.

– Умереть несложно, Лагунный. Но ты ведь боец. Не отпускай жизнь, пока брезжит надежда. Ты ещё увидишь Королеву Кланов и новый рассвет. Королева уже близко!

И Лидо увидел высокую деву-воительницу в зелёном плаще и сияющем доспехе. Королева Зелёного острова! Королева!

Видение погасло от резкого сотрясения клетки. Лидо открыл глаза и вместо Королевы Кланов увидел кошачью морду. Леди Хладвига, свесившись из окна, колотила по решётке клетки копьём. Ее черты искажала гримаса ненависти.

– Подлый убийца! Получай за моего сына Джифру!

Хладвига снова замахнулась копьём.

25

Командор нёсся вверх, отплёвываясь от густой пыли, цепляясь за стены, скрипя разваливающимися под ногами ступеньками. Вот он ворвался в верхнее помещение и на мгновение замер на пороге, оценивая обстановку.

В углу комнатушки Гирри, заслонив аббатису и сестру-библиотекаршу, храбро отбивался от громадного морского баклана. Птица обернулась на шум, и Командор заметил, что одна нога ее и крыло на той же стороне тела повреждены. Обрамлённые голубизной глаза баклана уставились на пришельца. Баклан вскинул голову, щёлкнул клювом и яростно завопил:

– Кай-йу-у-у-укк!

Командор не шевелился, выдерживая взгляд раненого хищника. Продолжая эту дуэль взглядов, он тихо, спокойно заговорил, обращаясь к своим друзьям:

– Не шевелитесь, сохраняйте спокойствие. Хотел бы я знать, каким ветром к нам занесло птицу с большого моря.

Баклану надоели пустые переглядки, он решительно шагнул к Командору. Бандж отступил на шаг, продолжая говорить так же спокойно и тихо:

– Наверное, буря забросила его сюда, как и нашего морского орла. Не хочу вас пугать, но похоже, что ему давно пора перекусить, э-э, кем-нибудь. Ему уже все равно кем. Что делать будем?

Гирри ответил так же тихо и монотонно:

– Я пытался вытеснить его за окно. Он ведь в окно влетел.

– Верная мысль, – похвалил Командор, бросив взгляд на сокрушённую оконную раму и обрывки занавеса. – Мы сможем его выжать туда совместными усилиями, но нужно чем-нибудь заслониться.

– Командор, за вами слева старая кровать. Похоже, птица на ней отдыхала. Можно эту кровать использовать как щит.

Баклан выбросил в сторону Командора острый клюв. Бандж отскочил.

– Я его отвлекаю, а вы – быстро к кровати. Поехали! Рэдво-о-о-олл!

Командор рванулся к птице и ударил ее хвостом по здоровой ноге. Возмущённо завопив, баклан неуклюже завалился на бок. Рэдволльцы дружно ринулись к развалинам кровати, мгновенно вздёрнули ее на попа и спрятались за толстой рваной периной.

– Атака! – завопила не своим голосом сестра Подснежничек. – Вперёд, ребята! Враг дрожит! Даёшь, орлы!

Под дружным напором лап и плеч перина поползла на пернатого противника. Раненая птица клюнула разлохмаченную преграду и подалась к окну. Пришлось ей выбираться на карниз, откуда, хлопая здоровым крылом, баклан спланировал на черепичную кровлю аббатства. Задержаться на покатой кровле ему не удалось, и он полетел комком перьев вниз, в кусты рододендрона, смягчившие падение. Вопя от боли и возмущения, баклан выбрался из кустов и, отряхиваясь и озираясь, похромал по газону.

Сестра Подснежничек погрозила поверженному противнику и закричала вдогонку:

– Будешь знать, хулиган горластый!

Аббатиса уселась у стены, томно подняв лапу ко лбу.

– Ох, какой переполох! Я вся дрожу.

Командор галантно к ней подскочил и помог подняться.

– Вы были неподражаемы, мадам! И ты тоже молодец, старина Гирри!

Сестра Подснежничек обиженно откликнулась от окна:

– Ну а я, разумеется, в этой свалке никакого участия не принимала!

– О-о-о! – отозвались ее партнёры в один голос.

– Сестра, вы бесподобны! С вами можно идти в разведку, – восторгался Бандж.

– Подснежничек, вы – душа, движущая сила этой лихой атаки! – заверила аббатиса.

– Натурально! Кто спорит! Крутой воин! – поддакнул Гирри.

– Льстивая камарилья! – улыбнулась сестра Подснежничек.

– Эгей, Ком! – донеслось снизу. – Что там у вас? Ты всю лестницу порушил!

– Все в порядке! – закричал Командор в распахнутую дверь. – Давайте верёвки! – Он повернулся к аббатисе: – Так что же мы здесь ищем, мэм?

Ликиана внимательно обшарила взглядом помещение.

– У меня этакое предчувствие… Непременно найдём… Сестра, у вас с собой копия стишка?

Старушка мышь хлопнула себя по лбу.

– Здесь копия, все время со мной. Каждое слово помню.

 
Меж ужином и завтраком,
Туда, где отдыхала,
На самом верхнем кедраче
Часть дерева попала.
 
 
На ней открытая с утра,
А к вечеру закрыта.
Ее я вижу на боку —
И тайна там зарыта.
 
 
Всё вместе ты отыщешь там,
И там решится дело,
Поскольку Корама копьё
Корону кланов съело.
 

– Во память! – восхищённо закивал Командор. – Значит, чердак нашли самый верхний, теперь надо эту штуку отыскать, которая часть дерева. На что она похожа?

– Это, конечно, копье Корама, – сразу ответил Гирри. – Древко ведь сделано из дерева, так?

– Да, скорее всего, из дерева, – согласился Командор. – А дальше тоже все выяснили?

– К сожалению, нет, сэр, – поджал губы Гирри. – Ничего, сообразим!

– Уже сообразили, – хитро улыбнулась сестра Подснежничек. – Как только я кровать увидала, у меня в голове сразу что-то как будто щёлкнуло, как орех раскололся.

Подснежничек долго ещё улыбалась бы, если бы не аббатиса.

– Так скажите же нам, сестра! – чуть ли не возмущённо воскликнула она.

Вместо ответа сестра Подснежничек прошла на то место, где у стены стояла кровать. Она улеглась на пол и уставилась на окно.

– Вы веником стать собираетесь? – продолжала возмущаться Ликиана.

Подснежничек не обратила внимания на едкое замечание, протянула лапу к окну и неторопливо начала наконец объяснения:

– Где мы проводим треть жизни? Спим. Треть дня – работе, треть – еде, активному отдыху, а вечером – в кровать. Сестра Найта не была исключением. Она лежала здесь, в своей келье. Лёжа на боку, как я сейчас лежу, могла видеть окно…

– Окно и занавес, от которого клочья остались, – продолжил Гирри.

– Совершенно верно. Но когда он был цел и невредим, мог отгораживать помещение от ночи и от дня. А на чем висит… висела эта гардина, штора?

– На палке, – вырвалось у Командора.

– Верно, на карнизе, – сухо поправила сестра Подснежничек.

Гирри вдруг лихо подпрыгнул и сорвал с крюков карниз гардины.

– Перед вами копье Корама, друзья! – торжественно провозгласил он.

Командор взял копье, внимательно осмотрел его.

– Прекрасная работа. Такого дерева за все свои сезоны не видывал. Баланс отменный, настоящее оружие настоящего воина. Втулка-то серебряная… – Он потёр трубку на середине древка лохматой лапой. – Да, серебро. Копье сломалось, и Корам срастил половинки. Здорово сработано.

Аббатиса робко прикоснулась к острию наконечника.

– Прекрасно… но опасно. Цель любого оружия – убийство. Любое оружие заставляет меня содрогаться.

– Эй, наверху! Держи верёвку!

Кромка швырнул вверх моток верёвки, но докинуть не смог. Верёвка повисла на огрызке сломанной ступеньки. Командор подцепил ее копьём и втащил вверх.

– По одному спускаемся. Сестра Подснежничек, пожалуйте.

Спустившихся вниз приветствовали ожидающие. Тётушка Берби обняла Ликиану.

– Хурр, живёхонька-здоровёхонька. Мы-то тут боялись-волновались, все испереживались. Чайку надо теперь быстренько согреть, беспокойство чайком запить.

– Отличная идея, Берби. Чаю с пирожными. Мы сегодня заслужили.

Шумная толпа направилась на кухню, но навстречу им выбежал возбуждённый брат Перант.

– Командор, скорее! Эта сумасшедшая птица всех поубивает! Она на лужайке!

Сжав копье, командор понеся через Большой зал.

– Детей внутрь загоните! Кромка, за мной!

Командор во главе группы зверей выбежал из дверей аббатства. Снаружи суматошно носились и жались по сторонам перепуганные обитатели. Хиллия и Ореал пытались отогнать баклана от своих близнецов, которыми изголодавшийся морской охотник собирался полакомиться. Иргл и Ральг, отчаянно вопя, старались спрятаться в заросли люпинов. Лапы их родителей, поклёванные бакланом, кровоточили. Отведавший крови хищник пронзительно вопил и щелкал клювом. К нему спешил Бранталис, хлопая крыльями и тоже отчаянно вопя.

Оценив ситуацию, Командор заорал, стараясь перекрыть какофонию звуков:

– Кромка, открой главные ворота! Птицу тесним к воротам!

Взмахнув копьём Корама, Бандж бросился на баклана. Бранталис дрался отчаянно, но не мог осилить могучего морского разбойника. Командор подскочил с другой стороны и, используя копье как дубину, нанёс удар по шее баклана. Хромой хищник повернулся к выдре. Хиллия и Ореал тем временем схватили и унесли своих детёнышей.

– К воротам его, к воротам, – крикнул Командор.

Ворота тем временем распахнулись. Стоящая возле них толпа рэдволльцев дружно подбадривала Командора и гуся.

– Дай ему, Ком!

– Хурр, осторожно, клюва берегись!

– Так его, сэр! По хвосту, по хвосту!

Под ободряющие крики рэдволльцев Командор и Бранталис отважно оттеснили птицу к воротам, но столкнулись в пылу битвы, упали наземь, и баклан навис над ними с разинутым клювом.

Гирри выскочил из-за ворот и набросился на птицу сзади. Колотя баклана лапами и кусая перья, он вопил:

– Вон отсюда, бандит! Убирайся, разбойник!

Баклан повернул шею и клюнул Гирри в ухо. На помощь другу бросился Бринти. От неожиданности птица отпрянула и оказалась за воротами. Бринти, внутренне содрогаясь, но изумляясь собственной отваге, повернулся к застывшим в воротах рэдволльцам.

– Рэдво-о-о-олл! Победа!

И тут случилось то, чего никто не ожидал. Из канавы позади Бринти выскочила крыса с кривым клинком. Сталь зловеще сверкнула и вонзилась в спину Бринти.

– Получай сдачу, гадёныш!

Хриплый Обжора, атаман шайки речных крыс, выполнил своё обещание. Он выдернул клинок из спины своей жертвы, повернулся к канаве – но не успел сделать ни шагу. Командор метнул копье Корама, и крыса изумлённо уставилась на острие, высунувшееся из ее груди. Хриплый Обжора, не издав больше ни звука, рухнул наземь.

Баклан спрыгнул в канаву, и оттуда сразу донеслись вопли ужаса и боли. В канаве пряталась шайка Хриплого Обжоры. Ёж Кромка первым добежал до Бринти, поднял его и побежал обратно, к сторожке привратника. Командор подошёл к убитой крысе, чтобы вытащить копье, и обнаружил, что оружие снова сломалось. Неудачно упал убитый бандит, неуклюже. Подобрав половинки копья, Бандж столкнул мёртвую крысу в канаву. Тело атамана свалилось на трупы двух его подданных, Пробкохвоста и Жабьего Глаза. Баклан недовольно уставился на Командора, прервавшего трапезу нежданной добавкой.

– Гм… Приятного аппетита. Вот тебе ещё порция, приятель… Обожрись! Только в аббатство больше не лезь!

Командор отвернулся от кошмарного пиршества, а баклан, удовлетворённо буркнув что-то себе под нос, принялся разделывать крысятину.

Командор обогнул сторожку, у дверей которой толпились обитатели аббатства. Он подошёл к Кромке, который плакал, не стесняясь слез, сидя на западной крепостной лестнице.

– Бедняга Бринти. Такой молодой…

Командор уселся рядом. Жаль Бринти, но чему словами поможешь? Он повертел в лапах половинки копья и сунул их ежу.

– Но тот гад, который нашего Бринти убил, от меня не ушёл. Копье вот сломалось. Починить-то можно? Ты у нас знатный столяр и плотник.

Кромка всхлипнул, протёр глаза и ухватился за деревяшки. Внимательно оглядев сломанные концы, он обнадёжил Командора:

– Отремонтируем, эту же втулку и используем. Ой, смотри, там что-то зажато внутри! Ну-ка придержи…

Они поковырялись во втулке и извлекли из неё кусок жёлтого металла.

 
Поскольку Корама копьё
Корону кланов съело.
 

Ёж и Командор подняли головы. Над ними стоял Дед Квелт.

– Вы обнаружили корону Королевы Зелёного острова, друзья мои.

Через некоторое время аббатиса велела всем посторонним покинуть сторожку. Бринти облачили в чистую одежду и приготовили к погребению. Тем временем весть о находке облетела аббатство, и нашлось много желающих посмотреть, как Кромка реставрирует королевскую регалию.

Ликиана обняла за плечи Гирри и Трибси.

– Перестаньте плакать. Что бы Бринти сказал, увидев вас в слезах? Пойдёмте посмотрим, как мастер Серая Иголка чинит корону для Тайры.

Кромка обвязал мягкой тканью небольшой деревянный молоток. Надев корону на шпору наковальни, он поворачивал ювелирный шедевр, осторожно постукивая по нему молотком.

– Золото – металл мягкий, если не спешить, то и не сломаешь. Вот так, потихоньку-полегоньку.

Скоро ёж продемонстрировал всем восстановленную в прежнем блеске королевскую корону.

– Достойное украшение для нашей Тайры!

Все молча восхищались красотой короны и мастерством умельца-ежа.

Ёж Кромка откупорил один из многочисленных бочонков. Аббатиса Ликиана произнесла краткую речь:

– Дорогие мои рэдволльцы, мы потеряли сегодня прекрасного товарища. Всегда печально терять друга, да к тому же ещё и такого юного, как Бринти. Мы никогда не забудем Бринти. Выпьем за его светлый образ. За Бринти!

Все повторили это имя и выпили. Последовала пауза, которую прервал Командор:

– Прекрасный парень Бринти, настоящий друг, лучший друг дочери моей, Тайры.

– Он меня спас от птицы, – добавил Гирри. – Храбрый был парень! – Гирри потрогал повязку на ухе и замолк.

– Хурр, бедняга Бринти, – сквозь слезы выдавил из себя Трибси, – нам его всегда будет не хватать.