Текст книги "Маскарад (СИ)"

Автор книги: Борис Сапожников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Я потрясенно молчал несколько секунд и только собрался открыть рот, чтобы возразить Петру, как он заговорил снова.

– Вижу, тебя не изменить, ты слишком сильно желаешь во всем разобраться сам. Помни, любопытство кошку сгубило, может погубить и тебя. Я не могу в сложившихся обстоятельствах рисковать своими детьми, но и не помочь тебе просто не имею никакого права, после того, как ты уладил наши проблемы с Советом Праха и Пепла, натравив на его эмиссаров этого бесноватого Майнца. – (Ну да, было дело, я тогда ее хотел перед Церковью оправдаться, не вышло, а потом меня выперли из "ученых-историков" – и завертелось) – Проникнуть в Убежище джованни можно через подземелья из бывшей обители розенкрейцеров, разрушенной во время войны. Они ведут прямо в подвал банка джованни, торгаши таким образом хотели обезопасить себя на случай новых гонений со стороны инквизиции или других кланов. – Он также сухо и безжизненно рассмеялся и вновь замер.

– Запомни эту ночь, – произнес один из сыновей Петра, как всегда, непонятно какой из двоих, – наш отец и при жизни говорил мало с кем, а после смерти – и того меньше. Советую прислушаться к его совету.

Так значит Петр Шайлер – покойник, хоть и не умерший окончательно, что не удивительно для некроманта.

Четверо вампиров мгновенно насторожились, тзимицу из Старого клана схватился за эфес сабли, хотя все они понимали, что против вышедшего прямо из стены вампира в красном кардинальском плаще и широкополой шляпе, на красном шарфе, завязанном вокруг его шеи была вышита маленькая черная рука и два белых крыла. Этот костюм выдавал в нем Серафима Черной руки, никакого отношения к Тал'махе'Ра не имевшей.

– Что привело вас сюда? – почти с ненавистью спросил тзимицу Старого клана.

– Остыньте, – усмехнулся вампир, демонстрируя в улыбке практически все зубы, среди которых особенно выделялись, естественно, клыки. – Драться нам сейчас совсем не с руки. Тем более, что я здесь не как частное лицо, а как официальный представитель Шабаша. Будь вы хотя бы из Маскарада, вас еще можно было б понять, но вы ж независимые.

– Ты один из тех, кто присвоил себе наше имя, – произнес тзимицу с кольцом в губе, – и нам это не нравится на вполне законных основаниях.

– Для чего ты пришел к нам? – решил не продолжать перебранку тзимицу из Старого клана. – Ведь не только затем, чтобы поиздеваться, хотя, зная тебя, Георгиу, этой возможности исключить нельзя.

– Вот уже сто восемьдесят лет мое имя Метцингер, – показно усталым тоном произнес Серафим, – но ты, Вульфвуд, все еще продолжаешь называть меня старым именем, от которого я отрекся сразу после Становления, что ты мне дал.

– Может закончим на этом ночь воспоминаний, – встрял тзимицу с кольцом в губе. – Что привело тебя сюда, Серафим? Ты так и не ответил.

– Я уже сказал, что являюсь официальным представителем Шабаша в деле, касающемся пробуждения Вукодлака. Просто мне очень не хочется, чтобы мы столкнулись и по непониманию начали потасовку, в которой можем погибнуть все мы. И еще я хотел предупредить, что здесь присутствует еще один член нашей... организации, также выдающий себя за посла. Не верьте ему, он предатель нашего дела и жалкое отребье. Советую прикончить его, как только увидите. Хотя особой опасности он не представляет.

Закончив это тираду, Метцингер отступил на шаг и растворился в тени. Тзимицу Старого клана и солдаты Тал'махе'Ра переглянулись и тот, что носил в губе серьгу сказал:

– Я бы лучше прикончил этого ублюдка, – первым нарушил тишину, повисшую после ухода Метцингера, тзимицу с кольцом в губе. – Он ничего не сумеет противопоставить нам всем сразу.

– Некоторых он бы все же прикончил, – покачал головой Вульфвуд. – Поверь мне, Штраер, Георгиу вполне может вести себя так, сил ответить за свои слова у него вполне хватит.

– А я бы заставил его за них ответить! – хохотнул тремере, несмотря на принадлежность к древнему и могучему клану колдунов так и не избавившемуся от привычек уличной шпаны, кем он был до Становления.

– Притуши огонь, Юнг, – осадил его Штраер, – у нас другая цель.

Девушка-каитифф по имени Марлин по своему обыкновению рассмеялась неизвестно над чем.

– Кстати, о цели, Штраер, – напомнил Вульфвуд. – Что с домами, о которых мы узнали?

– Пустышка, – отмахнулся тот, – как мы и думали. А вот Орси, другое дело. Он продал свой особняк и на эти деньги устаивает вечеринку, на которую приглашает только избранных по непонятному признаку. Место мы уже знаем, состоится она через две ночи, явно ждут наступления какого-то события.

– Пробуждения Вукодлака, чего же еще, – отмахнулся Юнг.

– Скорее всего, – кивнул Вульфвуд, – что еще известно об этой вечеринке?

– Орси не изменяет себе, – пожал плечами Штраер, – в дом, где устраивают вечеринку, свозят сыть в больших количествах, как обычно, молодых мужчин и женщин. Больше, собственно, ничего не известно. Кто гости, сколько их и кто уже прибыл – не знаю.

– Этого более чем достаточно. Думаю, Орси не будет против того, что мы наведаемся к нему.

От замка розенкрейцеров остались лишь руины, жалкие остатки былой мощи обители ордена Креста и Розы. Вокруг них возникла своеобразная «полоса отчуждения», где никто не селился, не строил домов, складов или магазинов. Люди косились на нас, когда мы прошли к этим руинам, но ничего говорить не стали, ведь мы ничего не нарушали, даже стражи, провожая нас глазами, лишь пожимали плечами. Хочется людям лезть в это проклятое место – их дело, не наше, нам туда совсем не хочется, – так и читалось в их взглядах.

Не обращая внимания на них, мы спустились по сильно обгоревшей лестнице в подвал. Кристоф усмехнулся каким-то своим воспоминаниям и вышел вперед, добровольно став нашим проводником. Лестница закончилась здоровенной, окованной сталью дверью с массивным замком, явно поставленной тут после пожара и разрушения обители.

– Магия, – резюмировал идущий впереди Кристоф. – Магия смерти, – уточнил он.

– Работа джованни, – кивнул Эльген. – Дай пройти, Кристоф, посмотрю, что там.

На узкой лестничной площадке было не развернуться двоим. Эльген подошел к двери, повел над ней руками – под ладонями заклубился серый дым, в котором угадывались черепа с отверстыми ртами, словно пытавшиеся укусить вампира за пальцы. Через несколько секунд Эльген кивнул и отошел.

– Запечатано на славу, – сокрушенно произнес он. – Куда выше моих сил и мастерства.

– Что, пойдем банк штурмовать? – усмехнулся Боргофф.

И тут я вновь ощутил присутствие знакомого духа. Он пролетел сквозь нас к двери, на которой вновь возникли серые черепа, но теперь они были искажены ужасом. Вспышка на мгновение ослепила всех нас, а когда глаза вновь обрели способность видеть, Эльген подтвердил, что магия, защищавшая дверь рассеялась.

– Я не ошибся в Вике, – снова усмехнулся Боргофф. – Он может снести любую стену на нашем пути.

– Вот только сил у него все меньше с каждым днем, – заметила Лейла. – В конце концов, это убьет его.

– Мы навряд ли переживем эту неделю, – мрачно заметил Эльген, – а вместе с нами и едва ли не все население Хоффа. Если, конечно, не остановим Вукодлака, желательно, не дав ему проснуться.

А Кристоф уже повел нас дальше, отворив дверь и широко шагая в видимо очень хорошо знакомом ему коридоре. Подземелья вывели нас в бывшую тюрьму розенкрейцеров, отлично сохранившуюся не смотря на пожар и разрушение цитадели ордена. Мы шли мимо камер с выломанными решетками, на стенах вокруг можно было еще увидеть темно-алые пятна, кое-где валялись обломки клинков, секир, куски разбитых доспехов, кольца кольчуг. Здесь явно шли бои и нешуточные – защитники держались до конца и дорого продали свои жизни. Джованни на наше счастье пока не было, видимо, охраняли они непосредственно подземный ход к банку. Так что нападение можно было ожидать в любой момент.

Мы были готовы – и джованни, выскочивший из одной из камер, на ходу шепча заклинание, не успел даже договорить. Кристоф молниеносным ударом снес ему голову, при этом клинок его меча с вычурной гардой окутался алой дымкой, мгновенно перетекшей ему в руку. Эльген, увидев это, задумчиво покачал головой, но ничего не сказал. Мы продолжили путь.

Подземный ход охранялся по всем правилам военного искусства. Узнав о нашем приближении по звону клинков и выкрикам (охранялись, естественно, и подходы к подземному ходу, и охранялись достаточно хорошо), джованни заблаговременно забаррикадировали его несколькими деревянными столами, из-за которых при нашем приближении открыли просто-таки ураганный огонь из арбалетов и огнестрельного оружия. Одновременно в нас полетели самые разнообразные заклятья магии смерти и даже несколько призраков, с воем понесшихся в нас. К счастью, Эльген с Кристофом среагировали почти мгновенно. Призраки рассеялись еще на подходе под ударом магии наших союзников, а мы смогли вовремя укрыться от летящих в нас болтов и пуль. Хотя повезло не всем. Боргофф схватился за левое плечо, по руке потекла кровь, он выронил свои цельностальные стрелы, прижался спиной к стене и оскалился словно хищный зверь. Лейла спрятала свои пистоли в кобуры и принялась перевязывать его рану. Следом к нам за угол, где мы укрылись, нырнули вампиры.

– Мы вас прикроем, – бросил Эльген. – Постарайтесь прорваться. У нас только один шанс.

– Лучше пусть Лейла с Боргоффом прикроют нас, – возразил Кристоф. – Мы Быстротой ворвемся к джованни, за нами атакуют Юрген, Ди и Рихтер. Так риск для всех куда меньше.

Я кивнул и вампиры сорвались с места, расплывшись в почти невидимые глазу шлейфы, в которые не могли попасть ни пули, ни болты, ни магия джованни. Мы втроем кинулись следом под прикрытием выстрелов Лейлы и целого потока стрел, посылаемых разъяренным Боргоффом. Я прыгнул вперед, перекатившись через спину, прыгнул снова, на сей раз, через один из полуперевернутых вампирами, опередившими нас, столов-баррикад. За ними уже шло форменное побоище, в которое я не преминул включиться. Еще не поднявшись с пола, я подсек ноги гулю и тут же, вставая рубанул его по животу. Меня мало волновало остался ли гуль с выпущенными наружу кишками жив или же подох на месте – моим новым противником стал полноценный вампир. Кривой кинжал рванулся мне в лицо, перехватывать руку было бесполезно – Могущество страшная для смертных дисциплина. Я вовремя ушел в сторону – из-за комплекции джованни двигался несколько медленнее чем все вампиры; и следом ударил врага под ребра. Инерция собственного весьма широкого замаха просто бросила его на клинок. Я рванул руку на себя, разворачиваясь и добавил твари в основание шеи. Розовощекая, что весьма удивительно для вампира, голова покатилась по полу. Я оглянулся в поисках нового противника, но было поздно – два вампира, данпил и один из лучших охотников нашего мира разделались с джованни в считанные мгновения.

Рана Боргоффа оказалась куда опаснее, нежели казалось сначала, из нее постоянно вытекала кровь и никакая перевязка, накладываемая на скорую руку, не помогала.

– Баал с ним! – отмахнулся тот, скрипя зубами. – Идем дальше.

– Ты постоянно теряешь кровь, – возразила Лейла. – Тебе лучше вернуться в город и обратиться к врачу.

– Плевать! – крикнул Боргофф, борясь с болью и переплавляя ее в ярость. – Я смог сейчас пострелять к проклятых джованни, значит, и дальше смогу. Пошли же скорей!

Подземный ход был абсолютно прямым и больше охраны в нем не было, мы спешили по нему, стараясь поспеть за нетерпеливыми вампирами, то и дело отрывавшимися на несколько футов. И если мне это вполне удавалось, особенно если вампиры не увлекались и вовремя оглядывались, то Боргофф и следившая за ним Лейла все чаще отставали и их приходилось ждать. Загорелое лицо охотника бледнело все сильнее, кровь буквально пропитала левый рукав его куртки и капала на пол – менять повязки было особенно некогда.

– Они не случайно выбрали это место для своего банка, – заметил на ходу Кристоф. – Здесь раньше была главная капелла тремере, здесь заседал Совет Семи, оно все еще напитано силой.

– Джованни никогда дураками не были, – усмехнулся в ответ Эльген, – и выгоду ловить умеют на лету.

В подтверждение его слов на нас налетел небольшой отряд джованни. Один тут же метнулся прочь – сообщать о нашей численности, остальные, видимо, остались проверять нашу боеспособность. Их было четверо – все, не смотря на клановую принадлежность, великолепные бойцы, как и те, на баррикаде. Первого свалил Ди, разрубив от плеча напополам. Второй упал пронзенный насквозь мечом Кристофа. До третьего добрался я, скорее из желания опередить вампиров, раскроив череп палашом. Последний оказался вампиром очень сильным, он отбросил шпагу Эльгена и метнулся к более уязвимым Боргоффу и Лейле. Выстрел из обоих пистолей переубедил его, но было слишком поздно, потому что вслед за пулями грудь вампира пробили цельностальные стрелы.

Дальше ли не так быстро, постоянно опасаясь нового нападения. И они последовали, да еще какие! Призраки выли грешниками в Долине мук, впиваясь в нас бесплотными зубами, в нас летели вытянутые клубки смертоносного дыма, затягивавшего какой-то черной пленкой, пившей жизнь и существенно замедлявшей движения, джованни атаковали нас со всех сторон, пользуясь сложной системой тайных ходов, проделанных ими в бывшей капелле тремере. Я сбился со счета коротких и длинных схваток, из которых мы раз за разом выходили победителями, хотя это стоило нам весьма недешево. Боргофф уже едва стоял на ногах, то и дело сплевывая на пол кровью. Лейла проверяла запасы пороха и пуль. Мои мышцы болели, кости трещали и глаза заливал пот, постоянно приходилось стряхивать промокшие волосы с лица. Даже вампирам пришлось очень туго, хоть по ним это заметить было почти невозможно. И лишь Ди с Рихтером казались вырезанными из камня, понять как они еще держатся я лично не мог.

Одна из схваток едва не стала для нас последней. Нас окружили в круглом зальчике, на каждого приходилось по крайней мере пятеро джованни, и хоть половина из них были гулями, а остальные из-за тесноты не могли в полной мере использовать свои магические дисциплины, я почувствовал, что смерть уже заглядывает нам через плечо. Однако и сдаваться никто не собирался.

Я рубанул толстощекого вампира по голове, снеся большую часть черепа. На его место спланировал из-под высокого потолка еще один, как не странно подтянутый и худощавый, его салентинская скьявона метила мне прямо в сердце длинным хищно-узким клинком. Приняв выпад на прочную гарду палаша, я, не обращая внимания на резкую боль в ладони, повернулся и ткнул все еще парящего противника кинжалом. Вместо обычного яда его лезвие было покрыто раствором серебра с мелкими осиновыми щепками – я знал против кого шел и подготовился соответственно. Вампир зашипел, отлетев подальше, но радоваться было некогда. Врагов вокруг было более чем достаточно и от ловко использовали свою численность, сменяясь после нескольких минут боя, отступая за спины своих товарищей или же, как мой противник ускользая куда-то к потолку. У нас такой возможности не было. Боргофф уже сидел на залитом кровью полу, его прикрывали Лейла, лихорадочно стрелявшая и заряжавшая оружие в немыслимом темпе, и Рихтер, крутивший своей цепью, хлеща любого, кто осмелился подойти к ним – посеребренная цепь, оканчивающаяся цельно серебряным навершием, напоминающим оголовье шестопера, оставляла на телах врагов страшные, но, увы, не смертельные раны. Этого хватало лишь на то, чтобы держать вампиров подальше. Ди и Эльген работали очень похоже, размахивая длинными плащами, набрасывая их им на головы, пронзали и рубили джованни, делавшихся беспомощными в эти краткие мгновения, слишком краткие. Кристоф рубился – именно рубился, а не фехтовал – с прямолинейностью рыцаря прошлого, хотя как еще орудовать тем мечом, что был у него. Но, трижды Баал, всех наших усилий было мало, слишком мало!

Мы сбились тесной группкой, отбиваясь от наседающих врагов, однако еще и мешая друг другу, как из-за тесноты. Ди и Рихтеру было не размахнуться своим длинным оружием. Зато Кристофу было раздолье, он перехватил меч двумя руками и азартно размахивал им направо и налево. Лейла выстрелила в последний раз, выхватила из-за пояса пару кинжалов, принадлежавших Кайлу, и встала плечом к плечу с нами. Боргофф уже несколько минут не стрелял, и я искренне надеялся, что у него просто закончились стрелы.

Отвратного вида кинжал джованни распорол мне руку, я едва не выронил свой, зато сумел достать врага палашом. За распоротую почти до плеча руку он заплатил своей, его правая рука рухнула на пол вместе с кинжалом, ранившим меня. Джованни на мгновение замер, уставившись на свою конечность, валяющуюся в луже крови, а следом его жизнь оборвал клинок Ди. Но на освободившееся место встал новый вампир, полный решимости отомстить за павшего товарища. Левая рука повисла плетью, но что самое неприятное, по ней вверх начало распространяться онемение, будто меня отравили, хотя сейчас я, скорее всего, имел дело с магией.

Хуже всего было то, что я постепенно терял контроль над немеющими частями тела, не только рука и плечо, но левая сторона груди, включая легкое и, когда до него дойдет, сердце, начинали отказывать. Дышать становилось все труднее, все медленнее билось сердце, я так долго держался лишь из-за природного упрямства, эльфийской крови и, наверное, еще остаткам магии Горной ведьмы, но в последнем я не был до конца уверен. Я и сам не заметил как упал на колени, не чувствовал железных пальцев Ди, схвативших меня за воротник и отшвырнувших в тыл наших весьма ненадежных позиций, – все тонуло в каком-то сером тумане, или это я тонул в нем...

Магия клинка джованни взяла верх над Юргеном и, когда он рухнул на колени, Ди без каких-либо церемоний отшвырнул исполнителя за спину – к Боргоффу, встав на его место. Теперь данпил вдвое быстрее работал своим длинным мечом, размахивал плащом, стараясь набросить его на голову зазевавшемуся джованни, правда таких почти не было. Рядом также крутился Эльген, одновременно атакуя врагов боевыми дисциплинами, хотя таковой и владел не очень хорошо, тореадоры не были специалистами в этом виде магии. Кристоф же сражался практически не сходя с места, так он привык во многих и многих боях, через которые он прошел за свою – еще смертную – жизнь. Рихтер умудрялся каким-то невероятным образом хлестать врагов через головы своих товарищей по оружию, изредка запуская в них серебряный кинжал, как правило ни один из них не проходил мимо цели, застревая в черепах джованни. И лишь Лейла чувствовала себя никому не нужной, она стояла в тылу, прикрывая – как она сама себя уверяла – Боргоффа, и в бою реального участия не принимала. Это тяготило ее, но глава братства Маркуса приучил несдержанную прежде охотницу, что каждый хорош лишь на своем месте, она была стрелком – и хоть и владела кинжалом достаточно неплохо, но в том бою, что шел сейчас, стала бы лишь обузой для остальных, чего Лейле совсем не хотелось.

И бой этот закончился, хотя кое-кто и не верил в то, что этот момент настанет. Последний джованни, поняв, что остался один, бросился наутек, скорее всего, неся остальным защитникам весть о гибели защитников, преследовать его ни у кого не было сил. Но тут с потолка свесилась пара крепких ног в кожаных штанах и сапогах, они ловко обхватили шею вампира и рывком свернули ее. Через минуту из отверстия в потолке спрыгнул вампир с невообразимой одежде яркой расцветки, с растрепанной гривой волос, приземлившись, он потянулся обратно в отверстие и вынул оттуда здоровенную секиру-бабочку.

– Привет, – усмехнулся он, помахав секирой.

Первыми отреагировали Ди с Эльгеном, однако Кристоф остановил их, окликнув странного вампира.

– Терн! – крикнул он. – Ты все же пришел?

– Я же просил свистнуть меня, когда отправишься к торгашам, – ответил он, – и вот, ты этого не сделал и я пришел незваным. Вы, к слову, обеспечили мне довольно легкую дорогу, так шумели, что я тараканом проскочил по потайным ходам джованни. Спасибо, – шутовски поклонился названный Терном.

– А что это с вашими смертными друзьями? – поинтересовался он, выпрямившись и подойдя к все еще не до конца расслабившимся вампирам, людям и данпилу. – Бородатый мертв, – резюмировал он. – А седой хорошо получил магией джованни, она зацепила легкие и сердце, так что очень скоро он отправится вслед за бородатым.

– Можешь помочь? – спросил Ди.

Терн лишь покачал головой, подергав себя за длинную прядь волос непередаваемого цвета. Зато из тени бесшумно вышел высокий вампир с сероватым лицом, одетый в длиннополый черный кожаный плащ.

– Я могу, – сказал он, опускаясь на колени перед Юргеном.

– Ну просто встреча старых друзей, – усмехнулся Кристоф, – только Вильгельма не хватает, а, Кристиан?

Один из последних каппадоцо ничего не сказал, он занимался лечением, хоть и на свой манер, Юргена, выводя из его тела магию его смертельных врагов – клана Джованни, на самом деле, позаимствованную у его собратьев, над которыми жалкие торгаши совершили Диаблери. И вот полуэльф закашлялся, в его легкие вновь хлынул воздух и сердце забилось уже без помощи магии Кристиана. Через несколько секунд он пришел в себя и попытался встать. Ди помог ему, подал меч с кинжалом, который держал очень осторожно – зловещее покрытие клинка было опасно и для данпила, хоть и в меньшей степени, как для вампиров.

Туман рассеялся и первым, что я увидел было сероватое лицо вампира. Тот поднялся, давая мне встать, и я встал, хоть и не без помощи Ди, подавшего мне оружие. Оглядевшись, я понял, что бой закончился, нам каким-то невероятным образом удалось-таки перебить джованни, а еще в нашем полку прибыло. Кроме серолицего вампира в зале среди трупов стоял еще один, вооруженный секирой-бабочкой, он как раз сейчас отступал к ближайшему к нему выходу.

– Куда это он? – поинтересовался я, махнув рукой на отступающего вампира.

Все разом повернулись в его сторону, а сам он метнулся к выходу со всех ног, используя Быстроту, так что размазался в невообразимого цвета полосу. Преследовать его никто не стал – у большинства не было на это сил, а серолицему, которого, как я слышал сквозь туман, назвали Кристианом, до него было никакого дела.

– Не нравится мне этот тип, – усталым голосом заметил Эльген. – Зачем он сбежал, хотя мы ничего не против него имели?

– Меня испугался, – усмехнулся Кристиан. – Я почуял его природу, но не до конца. Одно могу сказать точно, он не тот, за кого себя выдает.

– Что привело тебя сюда, Кристиан? – спросил его Кристоф, с которым они были, похоже, давно и хорошо знакомы.

– Месть, – ответил тот. – Я пришел, чтобы поквитаться с торгашами. Такую клятву я дал сразу после возвращения в наше Убежище в Мейсене. Спасибо, что помогли мне в этом.

– У нас схожие цели, – заметил Эльген. – Только мы пришли потолковать с Джузеппе Джованни прежде чем прикончить его. Не желаешь присоединиться к нам?

– Можно, – кивнул Кристиан, оглядывая наше сильно потрепанное воинство. – Идемте, до покоев самого Джузеппе осталось не так долго, потому тут вам такую засаду и устроили.

– Как идти? – непонимающе уставилась на нас Лейла. – Куда идти? А Боргофф, что с ним?

– Он умер, Лейла, – сказал ей Ди.

– Нам негде и некогда похоронить его, – продолжил Кристоф. – Так бывает на войне, а сейчас идет настоящая война. Мы должны торопиться. Прикончим этого Джузеппе и в клане Джованни начнется смута и борьба за власть, это даст нам возможность бежать. Мы должны торопиться.

Лейла сглотнула комок, вставший у нее посреди горла, и поднялась, потом, будто вспомнив о чем-то, наклонилась и закрыла Боргоффу глаза. Повернулась к нам и кивнула.

До кабинета Джузеппе Джованни – главы хоффского отделения клана Джованни и председателя филиала Барлетского банка Джованни мы добрались без каких-либо приключений и боев. Видимо, джованни не успели переметнуться с других мест обороны Убежища, а здесь сражаться было уже не кому. Мы вломились в кабинет в лучших традициях специальных отрядов министерства внутренней безопасности, снеся массивную дубовую дверь с петель. Обставлен кабинет был шикарно и со вкусом, за столом с резными ножками и украшенной изящной резьбой столешницей сидел сам Джузеппе с расшитом золотом камзоле. Он поднял глаза от кипы каких-то документов и на лице его отразилось непередаваемое отвращение, направленное на нас.

– Что вы здесь забыли, господа? – не смотря ни на что, голос его был ровным и уверенным.

– Мы пришли... – начал Эльген, но не договорил.

За спиной Джованни в вихре черных искр матерелизовался вампир, который бежал от нас не так давно, как мне сказали, он назвался Терн. Он что-то шепнул на ухо Джузеппе и тут же впился зубами ему в горло. Джованни задергался в стальных объятьях Терна, но поделать ничего не смог, просто не успел. Покончив с ним, Терн слизал с губ кровь и подмигнул нам.

– Так и знал, – усмехнулся Кристиан. – Ассамит.

– Именно ассамит. – Из потайной двери в задней части кабинета вышел невысокий вампир со светлыми волосами и простоватым лицом.

– Вот теперь точно встреча старых друзей, – заметил Кристоф. – Привет, Вильгельм.

– Это очень мило, – бросил Эльген, – но этот гашишиин прикончил нашу единственную зацепку в деле Вукодлака.

– Для того меня и наняли, – не без профессиональной гордости ответствовал Терн. – Абдулла ибн Заккавей за все свои восемьсот семьдесят лет не провалил ни одного дела. Прощайте. – И он растворился в таком же вихре, что и возник.

Мы же остались смотреть на вновь прибывшего вампира, которого Кристоф назвал Вильгельмом. Первым заговорил Кристиан, двинувшийся к двери, которую мы снесли с петель.

– Я пошел, – бросил он. – Джузеппе мертв и мне здесь делать больше нечего.

– Может поможешь нам с Вукодлаком? – спросил Кристоф. – По старой дружбе.

– Здесь осталось еще много джованни, – покачал головой Кристиан, – они раздроблены и деморализованы вашей атакой. Они станут легкой мишенью для меня. Прощайте. До Вукодлака мне дела нет, я следую за своей клятвой. – И ушел.

– Хороший размен, – буркнул Рихтер. – Одного вампира на другого.

– Ушедший был более редким, – усмехнулся Эльген. – Он – один из последних каппадоцо, возможно, вообще, последний, а пришедший – бруджа.

– Именно, – кивнул светловолосый вампир и представился, коротко поклонившись: – Вильгельм, бруджа, представитель Шабаша.

Все мы – включая Кристофа – в одно мгновение напряглись, подняв оружие. Но Вильгельм вскинул руки и помахал ими.

– Я понимаю, что вы сражались с чимисками и считаете, что весь Шабаш спит и видит, как бы пробудить Вукодлака, – сказал он, – но это не так. Регент и Консистория против пробуждения и Екатерина, она теперь кардинал Шабаша и отвечает за все Билефельце, послала меня разобраться с этим делом. Самое неприятное, что сюда также прибыл Метцингер – Серафим Черной руки, он один из тех, кто желает вывести Вукодлака из торпора, вместе с епископом Вольфом и Урбаном Горном. Однако, чтобы замести следы и отвести от себя подозрения он утверждает, что предатель я. Расчет прост, поверят скорее Серафиму, нежели простому воину.

– Что-то ты многовато болтаешь для простого воина, – заметил Рихтер, поигрывая цепью.

– Надо объясниться, – пожал плечами Вильгельм, – да и, вообще, я болтлив, как все старики.

– Хватит, – оборвал их перепалку Ди. – У нас дело. Надо искать место, где укрывают Вукодлака.

– Джованни мертв, – пожал плечами Эльген. – Так что здесь ловить нечего.

– Не совсем, – вышел вперед я, подойдя к столу, за которым сидел Джованни, до того как обратиться в горстку пепла. – Для любого торговца, а уж салентинского и подавно, бумаги – это главное. Если Орси был каким-то образом связан с ними, то этот факт должен быть каким-то образом ими зафиксирован. – Я продолжал говорить, копаясь в бумагах на столе. – Ха, – усмехнулся я, – что я говорил? – Я торжествующе потряс договором купли-продажи. – То что нам надо. – Я передал его Эльгену.

– Три сотни особей обоего полу, – прочел он. – Ясно. Держи, Кристоф.

Тот проглядел договор и кивнул.

– Из-за того, что Орси подался в бега, – сказал он, – он был вынужден бросить свою торговлю людьми, а пища, – он извиняющимся взглядом покосился на нас, – ему и его присным нужна. Надо поискать приложение, где говориться о доставке.

– Вот он, – бросил я, проглядывая новый договор. – Тут указан адрес и время. У нас будет почти полтора суток на подготовку.