Текст книги "Рабы Нового Вавилона (СИ)"

Автор книги: Борис Балкаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

   В третьих, интенсифицировать отношения с рептоидами и ублажать их как угодно, но уговорить создать, как можно больший запас синей крови.

   Позже, когда работа по обороне Нового Вавилона закипела вовсю, Айму с Никой пришлось смотаться в плавь на остров рептоидов на ведомом Ставром "Штурмхантере", забитом различного вида техническими изделиями, начиная от титановых наконечников копий и кончая сервером для оперативной связи. Встреча с Бдящей Дочерью была крайне трогательна. Первым делом она затащила в свой трон-бассейн Нику и не отпускала ее от себя все то время, что Айм обсуждал деловые вопросы. Потом был устроен грандиозный праздник с песнями, танцами и показательной охотой на трирота, коего торжественно съели всем племенем на пиру в честь Айма и Ники. И, когда пришла пора прощаться, Айму снова, как и в первое посещение, показалось, что из глаза Бдящей Дочери выкатилась маленькая капелька крови Матери Воды.

   Далее Дракон предложил полный план создания и развертывания "Армии защиты Нового Вавилона". Работа предстояла адская. Конечно, каждый, кто прожил на Новом Вавиолне хотя бы месяц мог прилично стрелять и не боялся этого делать. Но обучить за короткий срок всех этих "партизан" слаженным боевым действиям – для этого нужна была железная дисциплина и... казарменное положение. По нескольку бараков в каждом поселении превратили в казармы, выселив оттуда поселенцев и вселив лонгганов, а так же добровольцев из поселенцев и отлавливаемых и принудительно мобилизуемых мелких ночеров. Всех разбивали на отряды, в которых лонгганы выпоняли функции офицеров, а клинеры – функции сержантов.

   Руководство этой армией должен был осуществлять Высший Штаб, в который на равных правах входили все присутсвующие хозяева фаланг. Окончательное решение принимал маршал, который выбирался голосованием. Разумеется, первым маршалом тут же был избран Дракон.

   Он тут же вывел на экран список мероприятий, которые нужно было срочно осуществлять, и предложил членам Штаба распределить обязанности. Мероприятий было столько, что с лихвой хватало на всех. Сюда входила инвентаризация ресурсов, начиная от количества тионов и кончая, запасами алкоголя и наркотиков. Нужно было провести учет всем транспортным средствам, отремонтировать старые и начать срочно выпускать новые.

   Нужно было сначала наладить выпуск вооружения и не всяких там пукалок-лучеметов, а мощных дальнобойных плазмаганов и ракетных установок. Нужно было проверить и расширить серверную связь, протянув ее до самых отдаленных поселений Нового Вавилона. То же самое нужно было сделать и с подземкой. Причем все это нужно было делать, не упуская из вида существование Системы с ее почти неуязвимыми роботами-стражниками. Никто даже предположить не мог, чью сторону примет Система в грядущей войне. Но, все равно, нужно было обыскать все доступные и недоступныезакоулки ее распределенной по многим серверам памяти, чтобы найти технологии и программы производства новых видов оружия и трнаспорта.

   Кто-то из присутсвующих тут же предложил объединить научные отделы тех фаланг, в которых они имелись, и поручить им помимо прчего попытаться создать программу – вирус, которая бы смогла бы "убедить" Систему, что оккупанты будут представлять угрозу в первую очередь для ее Всесущего и Мудрейшего Хайсерва, а, следовательно, и для нее. Предложение было принято без обсуждения.

   Вообще, кто сказал, что крупные криминальные авторитеты глупы? Если они пробились на самую вершину, то хотя бы это свидетельствует об их недюжинном уме и острой интуиции. А в данном случае интуиция им подсказывала: ситуация такова, что завтра их может просто не стать. И, самое главное, бежать – то ведь некуда! Конечно, каждый из них просчитывал куш, который он может получить, если вторжение будет отбито. Но его еще надо отбить. В этом же плане, чем сильнее и слаженнее будет армия каждого хозяина, тем эффективней можно будет потом провести передел власти и тионов. Вот почему эти совещания более представляли собой совместную работу единомышленников, нежели разборки заклятых "друзей".

   Решено было во всех поселениях ввести военное положение. Все увеселительные учреждения могли работать только один день в неделю. Сухой закон объявлять не стали, но места производства и распространения алкоголя, наряду с наркотикими и транквилизаторами "национализировали". Нововавилонцы пороптали, пороптали, но, после того, как в каждом послении провели показательные казни пары нарушителей, будь то военных, будь то штатских, очень быстро поняли серьезность момента и особо "не нарывались".

   Теперь кобольды всю свою добычу сдавали команде отвественного по производству, назаначенного Штабом. Им за это не платили, но Гиллет разработал специальные электронные карточки, по которым каждый мог получить в специальных пунктах питания обед, и некоторое количество дринка или травки. Кобольды, кстати, люди весьма серьезные и, в общем, достаточно организованные, как раз не очень и возмущались, будучи проникнуты отвественностью.

   Трапперы тоже сдавали свою добычу – будь то мясо, шкуры, лекарственные или нарксодержащие растения; централизовано. Аналогично обстояло дело с рыбой и морепродуктами, которые добывали, хоть и в небольших количествах фризеры с побережья.

   Хуже всего было с вооружением. Как это не удивительно, на планете буквально напичканной оружием не было особо тяжелого вооружения. Плазмометы, стреляющие плазменными шарами были эффективны, но на относительно малом расстоянии и уж никак не могли применяться по воздушным и, тем более, космическим целям. Не было ни ракет (то есть, ракеты были, но они могли успешно проименяться разве что по наземным целям средней бронированности, например, панцервагенам), ни космических снарядов, ни лазеров противовоздушной обороны. Вся же авиация состояла из одного "Штурмхантера", который даже не было полностью снаряжен – отсутсвовали космические ракето-торпеды – страшное оружие, которое могло сжечь и небольшое поселение на поверхности и космический фрегат на орбите...

   Объединенные отряды файндеров облазили все коннекторы во всех Заброшенных городах. Они дрались с мутантами в подземельях, находили смерть в когтях и пастях чудовищ, которые эти города населяли... Но не смогли найти ни технологических карт, ни программ для станков, чтобы такое оружие изготовить. Нечто полезное они, конечно, накапывали, но самым полезным Штабу представлялось то, что у них, наконец, прявился очень полные и очень подробные планы подземелий, которыми как сыр дырками была изъедена почва под любым Заброшенным городом.

   А вот мины делать научились. Причем взрывчатка с добавлением отходов стотения позволяла осуществлять объемные взрывы такой мощности, что пятиэтажный дом (такие испытания, естественно, были проведены) просто превратился в порошок. Но, не зная направления главного удара противника, этими минами по мере сил просто "заваливали" подходы ко всем поселениям

   И что же? Железной волей хозяев, неустанным трудом их подчиненных что-то начало складываться. Появились стратегические запасы на случай длительной осады. А осада предполагалась, поскольку никто не собирался уступать Новый Вавилон пришельцам без боя.

   И, где-то за три дня до обещанного Хусом вторжения, Дракон удовлетворенно констатировал Высшему совету, что мало того, что "Армия защиты Нового Вавилона" приобрела таки удовлетворительную боеспособность, но и готова "не допутить коварного врага на родную нововавилонскую землю"!

   ...но первую боевую операцию в этой войне предстояло провести все-таки Айму. И эта операция чуть не провалилась, не успев начаться!

Глава 16

   Я не понимаю! – Голос принадлежал человеку, более всего похожему на квашню с тестом, и был весьма пискляв. – Я не понимаю, почему мы должны слушаться этого Дракона? Почему мы должны верить какой-то говорящей башке? Может быть, этому Дракону хочется просто подмять под себя нас всех и стать кем-то типа Верховного Хайсерва?

   Но, даже если то, что пророчит его уродец – правда, то почему мы должны считать, что этот звездолет летит сюда, чтобы всех нас уничтожить? Ну, предположим, уничтожит... Зачем им пустая планета? А как он сможет вообще это сделать? Нас здесь – о-го-го сколько. Замучаешься всех уничтожать. А, ежели я, например, своих людей в пещеры спрячу? Эти же, со звездолета их всех просто не найдут!

   И, наконец, почему Дракон? Он даже не самый богатый Хозяин! Наш старший брат Лотар не в пример богаче будет... Тогда почему все должны подчиняться выскочке -Дракону, а не Лотару? Потому что у Дракона в советниках говорящая башка? Так давайте нападем на его поселение и отберем эту башку. А не отберем, так проломим – пусть не болтает глупости!...Тут оратор захлебнулся собственной слюной и умолк.

   – Правильно сказал брат Юза, можно сказать, в точку попал! У очередного выступающего сочный баритон слегка опошлялся пропитыми нотами.

   – Сколько же мы, братья, терпеть будем! Вот, недавно, мои кобольды хороший караван привели: "шариков" – немеряно, цистерну с квазойлом, да еще и кристаллина – стержней двадцать. Так Дракон этот меня прямо у моего Поселения караван мой встретил и все отобрал, гадина! Сказал, для нужд обороны. А что моим ребятам с этих нужд? Что они есть-пить будут! Так что Дракона тормозить нужно и немедленно!...

   Все эти речи звучали в неизвестно где расположенной комнате, скудное освещение которой не позволяло толком разглядеть лица присутствующих. А было их человек восемь, и представляли они некое братство, весьма анархическое и нежелающее подчиняться никому, кроме своего вожака – "Старшего Брата" Лотара.

   Затормозить зарвавшемуся в своем стремлении к диктату Дракону – эта мысль звучала в той или иной форме у всех выступавших. Но в скорости "Высокое собрание" стало терять изначальный смысл, поскольку все чаще и чаще от обид и несправедливостей со стороны Дракона народ начал переходить к обидам и несправедливостям по отношению друг к другу. И вот, когда кое-кто из присутствующих начал угрожающе вставать на предмет выяснения отношений "в честном бою", из самого темного угла раздался негромкий голос.

   – Слушаю я вас, братья, слушаю и удивляюсь безмерно. Неужто с таким вот с такими хазерами неразумными мог иметь я какие-нибудь дела? Неужто никто из вас дальше собственного носа не видит, тупорылые вы мои? Вот ты, брат Юза, говоришь о том, что нас здесь о-го-го! Нету нас здесь "о-го-го" и не было никогда. Пришельцам нас перебить – и раза плюнуть не придется. Ты с чем на них пойдешь? С пукалками своими, из которых с первого раза и таска не завалишь?... Кстати, насчет пещер... Ты сам в них давно был? Долго там прожить можно... с Серыми призраками и другой нечистью?... То-то!

   – А ты, Глоп, – вопрос относился к владельцу пропитого баритона. – Твои бойцы Дракону караван отдали без единого выстрела! И ты собираешься идти на этого Дракона войной, смельчак!

   Ты, Пиво, орал, что никаких пришельцев нет, что все это драконьи выдумки, чтобы весь Новый Вавилон под себя поднять. Дай бог, дай бог... А если это правда? Да как засадят по нам завтра с орбиты ракетами атомными или еще какой пакостью?

   Вы поймите, придурки. Наш хабар – до тех пор хабар, пока есть не только где его взять, но и кому его продать. А не будет покупателей, кому мы сами нужны будем?

   Но и с Драконом нам не по пути. Не думаю я, что он даже со всеми своими дружками эту войну выиграет. По слухам, серьезный противник нам угрожает. И, похоже, после победы он порядки новые установит. Так нам не против него, значит, воевать надо, а против Дракона. Тут брат Юза где-то прав. Но делать это по уму нужно, тихонечко. Так, чтобы по любому выгоду свою обрести.

   Победят пришельцы – а мы вроде как с ними союзничали. А раз союзнички, значит на долю свою малую претендовать можем. Дракон же верх брать будет, а мы тут как тут: мол, людьми да деньгами способствовали посильно. Это я о караване твоем, Глоп... Но Дракон – он Дракон и есть. Чтобы потом с него свое получить, веские доводы нужны.

   Значит, поступаем так.

   Ты, Глоп, караваны отдавать, как и прежде будешь безвозмездно, но кричи теперь повсюду про свой вклад в дело обороны. Ты, Пиво, клинеров своих в один отряд соберешь и Драконовым командирам передашь. Пусть пареньки наши поучатся, как с новым оружием обращаться (есть такое, говорят, у Дракона и в количестве немалом) – потом нам самим пригодится. Ну, поставки там, продуктов, и прочее, дело понятное, осуществлять будем по полной, как попросят. Так что идите, братья, трудитесь и воздастся вам! А ты, брат Лунь задержись – разговор к тебе особый есть!

   Народ потянулся из кельи, в которой в конце концов остались лишь Лунь и сам Лотар. Некоторое время в комнате царило молчание. Потом Лотар сказал:

   – Тебе, брат, предстоит самое важное – прижать самого Дракона, и ты прекрасно понимаешь, какого...

   – Машины его летающей! – Ни на секунду не задумываясь, ответил Лунь.

   – Правильно! – Отозвался Лотар, – Но! Как его этой машины лишить? Взорвать? Так у нас нечем! Это же – космический штурмовик, он повышенную защиту имеет. Ему все наши лучеметики, плазмаганчики, ракетенки – как стоунвульфу плевок. Сломать? Но кто знает, что там нужно сломать, чтобы его драконовы мастера починить не смогли. У нас такие умники есть? Нету. Да и не подступишься ломать так просто. Сам, небось, знаешь, как они эту штуку охраняют. Что остается?...

   – Пилот! Ставр этот! Убить его и все, никуда их машина полететь не сможет!

   – Хорошо мыслишь! – с ехидным смешком сказал Лотар. – Да только ни в коем случае Ставра убивать нельзя! Его похитить нужно, спрятать в надежном месте и пылинки с него сдувать.

   – Почему, спросишь... Да потому что, пока Ставр жив, с Дракона можно реально получать по большому счету.

   – Повторяю. Дракон выигрывать начинает, Ставра целехонького отдаем и говорим, что мы ему жизнь спасли на благо всего Нового Вавилона. А пришельцы верх будут брать, Ставра им не отдадим, а подсунем труп чей-нибудь и опять же скажем, что только благодаря нам, машина их летающая с земли не поднялась. А там, глядь, и мы такой машинкой разживемся. А у нас уже пилот готовый... Да и парней наших он подучить сможет...

   – Только вот, может они у Дракона еще другого пилота готовят?

   – Конечно, готовят! И не одного. Только им еще до Ставра, как до космоса. Времени у Дракона мало, времени!..

   – И откуда вы, Старший брат, все это знаете. Гиллет же вроде "сгорел" со всей своей цепочкой...

   – Плохим бы я был Старшим, если бы у меня там своего смотрящего не было. Причем такого, о котором ни Гиллет, ни даже ты не знал бы!... Да ты не обижайся, не обижайся, я тебе верил и верю. А не верил бы, такого дела и не поручил. Так что иди брат Лунь, сутки тебе, чтобы план операции разработать. А под нее проси все, что нужно – ресурсы изыщем!

* * *

   Ставр действительно испытывал к своей машине чисто человеческое чувство. Причем оно было настолько искренно, что те, кто обслуживал штурмовик, даже перестали над ним подшучивать. Вот только на тренировочные полет «Штурмхантер» заправляли ровно на столько, чтобы энергии хватало точно на время полета и еще чуть-чуть. Иначе, Ставр совсем бы на землю не возвращался. Все это было понятно, поскольку сам Ставр не был ни отчаянным храбрецом, ни умелым бойцом. А вот в воздухе, слившись со своей «Железной леди», как он ласково именовал штурмовик, он действительно становился «царем и богом».

   И даже на земле Ставр больше всего любил в свободное время прогуливаться возле ангара, где располагался "Штурмхантер". Сам ангар располагался на самой окраине Поселения, в котором Хозяином был Дракон. Место было достаточно пустынным и в тоже время скрытым от "любопытных глаз" полуразрушенными строениями производственного характера. С пентхаусом Дракона ангар был связан подземным тоннелем. Однако, будь на то его, Ставра, воля – он бы жил в этом ангаре, а не в пентхаусе. Но Хус категорически потребовал, чтобы Ставр отдыхал не менее пятнадцати часов в сутки, как того требовало здоровье, чтобы поддерживать свой уровень аса. Поэтому в нужный момент ремонтники, обслуживающие штурмовик, просто выгоняли Ставра вон. Дракон неодобрительно относился к прогулкам Ставра, но особо не допекал его, а просто послал пару своих бойцов, чтобы те его прикрывали от всяких неприятных неожиданностей.

   Во время одной из таких прогулок, кода Ставр мечтательно глядел на широкий и низкий титанитовый цилиндр ангара, на расчищенную площадку перед ним ворвались четыре багги "под завязку" набитые пьяными молодыми людьми и остановились невдалеке на пустыре, не принадлежащем Дракону, точнее, совершенно бесхозному. С криками, ругательствами и стрельбой народ посыпался из транспорта. Похоже, дело шло к поединку между главарями двух мелких клинов, которые формально не подчинялись Дракону. Правда все прекрасно знали, что если кто-либо затронет то, что принадлежит Хозяину, то конец его будет быстрый, но мучительный.

   Поединки между "неприрученными" клинерами не только ни кем не запрещались, но даже поощрялись, потому что в служили для "естественного" отбора бойцов в армию любого Хозяина. Для этого в каждом поселении даже существовал специальный ринг... Однако, из-за военного положения по соглашению членов драконовой коалиции в их поселениях ринги были закрыты, а поединки запрещены. И если первое удавалось выполнять со всей строгостью, то второе... Просто поединки стали реже и ушли "в подполье".

   И вот сейчас на глазах у тайной ставровой стражи как раз назревал такой поединок. Ну не могли стражники пропустить это зрелище! Поединок для каждого из них еще не так давно был чуть ли не самым главным экзаменом, сдав который, они стали теми, кем стали – бойцами Дракона! Естественно (они же – не ночеры сопливые), стражники не сразу и не без оглядки полезли смотреть, как двое будут кромсать друг друга мечами. Они внимательно все осмотрели издалека, и только потом, поодиночке, прикидываясь случайными зеваками или случайными собутыльниками приехавших, начали просачиваться в толпу, которая уже образовала довольно правильную окружность, внутри которой и должна была состояться рубка.

   Когда поединщики, голые по пояс вышли в круг, вся толпа одобрительно заорала. Такой вид поединка, как рубка на мечах с обнаженным торсом, относился к самым коротким, но весьма зрелищным – потоки крови лились рекой по телам противников, не сдерживаемые ни колетами, ни поручнями или поножами, вызывая бешенный экстаз у зрителей. Вот только на свою беду стражники не заметили, что несколько человек из числа приехавших были совсем даже не пьяными, и в какой-то момент именно они оказались на расстоянии не более вытянутой руки возле каждого стража. Те же, увлеченные звоном мечей, прыжками поединщиков и видом крови, даже не почувствовали, как в спины или в шеи им вонзались тонкие иглы, смоченные ядом, мгновенно отправившие их на реинкарнацию.

   После этого Ставра взяли "голыми руками". Те самые, которые только казались пьяными, быстро вкололи ему что-то, после чего он сам стал как пьяный, и засунули в одну из багги. Взревел мотор, машина сорвалась с места, подняв тучу пыли, развернулась и помчалась к выезду из поселения. В последний момент из нее вылетел какой то округлый предмет, попав прямо в круг, где продолжался поединок. Через мгновение и сражавшиеся и их болельщики утонули в огненном вихре взрыва...

   Багги, выскочив за пределы поселения, резво покатилось в сторону Заброшенного города, того самого, в подземке которого Айм рубился с мутантами. Но, подъехав к каньону, багги остановилась, припарковавшись неизвестно откуда взявшегося панцервагена. Уснувшего к тому времени Ставра быстро перегрузили, а багги столкнули в пропасть, дно которой даже не просматривалось. Туда же полетел и ставров УИЧ.

   Не смотря на то, что сам Ставр был из фризеров, у него был свой УИЧ, хотя формальным признаком принадлежности к фризу было как раз отсутствие этого устройства. Но немногие знали, что речь шла не о самом устройстве, а о том, что по какой-то причине оно переставало идентифицироваться Системой. А поскольку вся связь на Новом Вавилоне шла практически только через Систему, то фризеры становились как-бы невидимыми и для нее и для всего "цивилизованного мира".

   Однако местные умельцы наловчились делать УИЧи, которые также не идентифицировались Системой, но могли поддерживать информационный обмен на небольших расстояниях. Вот таким левым УИЧем и был снабжен Ставр на момент похищения.

   Панцерваген, проскочив каньон, вломился в Заброшенный город и, постреливая по вьющейся вокруг крупной живности, остановился прямо над люком, ведущим в подземку.

   Несколько часов в подземке – и Ставр оказался в Поселении на другом краю материка. Если бы он не спал, то мог бы увидеть возвышающийся в нескольких километрах край плато. От земли до плато по этому краю тянулась едва заметная нитка серпантина. И снова – панцерваген, но уже другой, длительный, выматывающий своей тряской нервы, подъем по серпантину, перемежающийся со стрельбой по особо любопытным хищным летающим тварям.

   Наконец тряска прекратилась. Очнувшийся к этому времени Ставр с удивлением наблюдал в амбразуру раскинувшийся перед ним пейзаж. Большую часть плато занимало Болото. Это действительно было болото с большой буквы – оно тянулось по всем направлениям до горизонта. Его было так много, что редкие холмики казались не выше человеческого роста. Кроме этого взор мог останавливаться только на небольших куртинах каких-то растений, похожих на выживших непонятно как жертв нечеловеческих пыток. Прежде чем углубиться в болото сделали остановку. Двое вышли из кузова, и зачем-то развели костер, дым от которого толстым столбом поднялся к небу.

   Панцерваген надрывно ревел, меся гусеницами грязь, которая плотоядно чавкая, пыталась затянуть его в свое чрево, и описывал немыслимые траектории, выбирая путь понадежнее. Из-под его гусениц бросалась в воду какая-то живность, более всего похожая на помесь краба со слоном. Иногда над болотом появлялись жуткие создания с перепончатыми крыльями. Метрах в пятидесяти из грязи, покрытая сеткой травы вдруг вытянулась живая пятиметровая "труба", без глаз, но с обилием клыков вокруг и наполненной зубами пастью. Отсутствие глаз, впрочем, не помешало ей учуять вездеход, и попытаться узнать, каков он на вкус. Стрелку долго-долго пришлось давить на гашетку башенного плазмагана (тварь оказалась еще на удивление верткой), превращая ее в ошметки истекающие фиолетовой жижей, пока она не успокоилась, и остатки "трубы" не втянулись обратно в трясину.

   И вдруг, окончательно пришедший в изумление Ставр углядел на горизонте, что-то похожее на тоненький столб дыма, как будто там, под болотом кто-то разжег в домике печь. Чуть позже он поняли, что их маршрут лежал именно к этому дыму.

   Панцерваген остановился у довольно большой кучи из кривых коряг, веток, сухой травы, полусгнивших листьев и кусков совершенно непонятного происхождения. Из дырки наверху этой кучи струился столб дыма как две капли воды похожий на дым от их костра. А перед кучей стояли три существа...

   В общем, рептоиды по сравнению с ними казались писанными красавцами. Эти же были похожи на помесь жабы с крысой. Морщинистые безволосые тела с кожей покрытой зеленоватой слизью венчали широкие плоские головы, над черепами которых вспучивались выступы круглых глаз с вертикальными зрачками. Тонкие руки с пальцами, заканчивающимися присосками достигали почти до самой земли. Существа издавали булькающие и квакающие звуки, раздувая на шеях белесые кожистые мешки, а изо рта, больше похожего на крысиный, показывался длинный, черный язык с присоской на конце. Звуки, впрочем, издаваемые ими были вполне осмысленные, а жесты дружелюбные.

   Конвойные Ставра довольно вежливо выгрузили пленника из панцервагена. Вслед было вытащено несколько мешков непонятного содержимого. Однако при виде этих мешков местный народ заквакал и забулькотал еще оживленнее. Человек, сидевший рядом с водителем, начал что-то квакать и булькать в ответ. Существа закивали головами, похоже выражая согласие. Панцерваген взревел мотором, развернулся и поехал по назад. А Ставр остался посреди болота в окружении этих жабокрыс.

   Один из них слегка подпрыгнул, сразу оказавшись рядом со Ставром, протянул свою лапу или руку и вцепившись в рукав куртки несильно потянул его к куче из которой уже не шел дым. Они забрались наверх и через "дымоход" спустились вниз. Куча на самом деле оказалась хижиной, причем довольно вместительной изнутри. Когда все остальные встречающие тоже залезли во внутрь этого сооружения, последний поднял голову и плюнул вверх, да так удачно, что его бурая слюна залепила дымоход. Через пару секунд, слюна по-видимому, полимеризовалась, превратив дымоход в оконце, затянутое прозрачной пленкой. Строение качнулось и Ставр увидел, что оно стало погружаться в болото, однако нигде вода во внутрь не просачивалась. Наоборот и стены и пол и потолок работали как жабры, пропуская внутрь кислород и выводя наружу углекислый газ. Было очень влажно, но настолько тепло, что Ставру пришлось снять с себя не только куртку, но рубаху.

   – ...А ведь здесь меня никогда не найдут! – Вдруг пришло ему в голову...

* * *

   Полупервобытные племена разумных амфибий, обитавших на заболоченном плато, называли себя «Гвакка». Они в основном охотилось на разную живность, в достаточном количестве обитавшую в водах и на небольших островках Болота, но были оседлыми, так как уже научились выращивать некоторые растения на возделываемых ими подводных делянках. Огня в ту пору они не знали – его под водой очень трудно освоить; но на дне болота было достаточное количество термальных источников с горячей водой. Пищу же готовили, ферментируя ее с помощью сока выращиваемых ими растений. Ну а что касается света, то на Болоте светящихся гнилушек всегда хватало.

   Гвакка жили в подводных хижинах, которые были замаскированы так здорово, что первая экспедиция Земной Агломерации еще в начале освоения планеты при облете просто не обнаружила ни их самих, ни следов их деятельности. Вторая, уже сухопутная экспедиция, поднявшись на плато, разведав несколько месторождений квазойла по краю, в глубь Болота не пошла – сочли нецелесообразным. И опять гвакка обнаружены не были.

   И только через несколько сот лет, когда планета превратилась из Космического Ежа в Новый Вавилон, на Болотном плато вновь появились люди – отчаянные авантюристы, для которых любопытство было всем, и им не то, что Болото, море было по колено. Они-то, еще не будучи по натуре колонизаторами, не только обнаружили болотных "собратьев по разуму", но и сумели войти с ними в обоюдно выгодные контакты. Люди научили жителей болот пользоваться огнем (квазойла вокруг было не в проворот). Люди познакомили их с металлом, поставляя его гвакка в виде наконечников копий и топоров.

   Взамен люди получили возможность спокойно добывать квазойл, не заботясь о дармовой рабочей силе. Но, главное, гвакка поставляли им тот самый растительный фермент, который делал съедобным практически все (без этого фермента производство пищевых брикетов в таких количествах было бы немыслимым). Кроме того люди заставили болотников разводить гаки – животных, вытяжка из которых замедляла и останавливала мутации.

   Гвакка относились к людям как к весьма могущественным духам, которые опекают, заботятся о них, но иногда и наказывают... по родительски. Поэтому никто из племени не задавал вопросов, зачем здесь появился Ставр, и сколько он будет здесь жить. Его даже не охраняли, прекрасно зная, что уйти через Болото пешком без вонючего стирга ^[59]не сможет ни один из Нижних Духов. «Вонючим стиргом» они называли панцерваген за его сходство с соответствующим животным и квазойловую вонь двигателя, а «Нижними духами» – людей, которые поднимались на плато.

* * *

   ...Итак Ставр сидел в теплом влажном помещении и тупо наблюдал целый выводок детенышей гвакка, рассматривавших его с безопасного расстояния, показывающих на него пальцами и лопочущими что-то на своем языке. Физически ему было не плохо, ему было смертельно скучно. Ставр – человек, с неизвестно какой генетической глубины техническими наклонностями, изнывал от безделья. Даже в Поселении он не привык к тому, что в руках у него нет никакого инструмента. Поэтому, когда он увидел, что у «жабеныша», посмелее, который ближе всех подошел к нему, висит на чем-то вроде пояса в травяных ножнах нож, он жестами попросил дать этот нож ему. «Жабеныш» долго прыгал вокруг, пытаясь понять, чего от него хочет Нижний Дух, но когда понял, то протянул ему нож, между прочим, рукояткой вперед...

   Ставр осмотрел нож, попробовал остроту его лезвия на пальце, удовлетворенно мотнул головой, поднял раннее присмотренную палочку, выдернул из стены хижины какую-то колючку и... в руках его через недолгий промежуток времени под напором обменных струй воздуха в подземном доме зашелестела двумя лопастями игрушечная вертушка.

   "Жабеныши", увидев игрушку, а главное, услышав шелест ее лопастей упали навзничь, закрыв руками головы. Но самый храбрый, тот, который дал Ставру нож, раньше всех ощутил что ничего опасного не происходит, поднялся голов и показал, что он сам хочет ее подержать. Ставр протянул вертушку, попытавшись изобразить полную безопасность подарка. "Жабеныш" понял и, взяв трепещущую лопастями вертушку, высоко поднял ее над головой. Остальные "жабеныши" встретили демонстрацию криками зависти и тут же потянулись к Ставру, наперебой протягивая ему свои ножи. Ставр сделал еще не менее семи вертушек, но зато показал "жабенышам", что если с такой вертушкой не стоять, а бегать, то она вертится быстрее и с большим шумом. Эта информация привела детишек в восторг, и они унеслись неизвестно куда, размахивая своими новыми игрушками.

   Но через короткое время в помещении появился "жаб" значительно старше. Он припрыгал к Ставру, сел на корточки и на ломаном унилингве сказал:

   – Умеешь, что еще?

* * *

   ... Первой спохватилась о Ставре Мери Двойная Задница – дама в самом соку, телосложение которой полностью соответствовало ее кличке. Она была поварихой для младшего персонала Дракона и, с момента появления Ставра, сразу взяла его под опеку, и надо сказать, отнюдь не всегда чисто материнскую...

   – Мой белый таск... – Ласково говорила она ему за завтраком после бурной ночи. – Что-то он мало сегодня кушает. Не заболел ли мой мальчик?