Текст книги "Рабы Нового Вавилона (СИ)"

Автор книги: Борис Балкаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

   Айм неотрывно смотрел на Пеэлле. И чем больше он смотрел на нее, тем девушка все больше и больше его привлекала. Как раз в этот момент Пеэлле что-то готовила в странной, полностью закрытой, не пропускающей запахов посуде. Ее движения были изумительно изящны. Вот она оторвалась от готовки, повернулась к Айму и одарила его самой чудесной улыбкой, которую он видел в этом мире.

   – Верхние нас тоже убивают, когда изредка попадают сюда, – продолжал вождь. – Но они не едят нас, а убивают просто из страха. Они сами боятся нас и думают, что мы все страшные и все хотим их убить. А мы никого не хотим убивать.

   – И часто тут появляются Верхние? – деловито спросил Реогр.

   – Нет, редко. Последний раз приходили двое месяц назад. Их потом убили. Другие мутанты. В трех километрах отсюда. Убили и съели.

   – Зачем приходили Верхние? – задал следующий вопрос Реогр.

   – Они искали. Я не помню как это называется.

   – Сервер? – Вставил Айм.

   – Да, да, они так это называли. Они совсем немного не дошли, до того места, где это есть. Мы нашли. Пеэлле проводит и покажет. Вы – другие Верхние, вы нас не обижаете. Вы спасли Пеэлле. Мы покажем вам сервер, дадим еду, дадим батарейки. А потом уйдем в другое место. Дальше от других мутантов.

   Они еще некоторое время беседовали с вождем. От него они узнали, что "цыгане" знают про выход в кольцевой коридор, через который пришли Айм и Реогр. Но дальше вождь сказал, что ни они сами, ни другие мутанты никогда не суются в этот коридор. Там есть что-то такое, от чего они умирают. Вождь знал и про то, что обезоружило поисковиков, назвав это "черной хмарью". В общем, после всей этой полезной информации Реогр перестал смотреть зверем и на Айма и на "цыган".

   Вождь пригласил их в свою палатку, куда почти сразу Пеэлле принесла кастрюлю с едой. Открыла она ее только, когда полог палатки был плотно затянут. В кастрюле находились... котлеты из консы.

   – Откуда? – Недоуменно спросил Айм у Пеэлле. – Здесь что, консы водятся?

   – Нет, смешной Верхний, – Пеэлле засмеялась обворожительным смехом, напоминающим тихое звучание серебряного колокольчика. – Вождь же сказал, здесь склад неподалеку. Там и консервы есть и батарейки. Там же, кстати, и ваш сервер.

   – Так пошли! – отодвигая от себя тарелку, вскочил Реогр.

   – Нет, Верхний. – Мы пойдем туда через четыре часа, когда все наши соберут жилье и будут готовы идти на другое место. А сейчас нужно отдохнуть.

   После ужина или обеда (время здесь текло явано не так, как на поверхности) Пеэлле запаковала кастрюлю, откинула полог палатки и поманила Айма за собой.

   – У меня своя палатка, – гордо сказала она. – Ты будешь отдыхать в ней. Второй Верхний будет отдыхать в палатке отца.

   Палатка Пеэлле была меньше палатки вождя, но по-женски уютнее. Айм с себя удовольствием растянулся на чистеньком матрасе, только сейчас ощутив, насколько он устал после всего случившегося. Но поспать ему не удалось. Пеэлле указала пальцем на его амуницию и требовательно сказала – Снимай! Сопротивляться у Айма сил не было. Он скользнул пальцами по магнитным швам скафа и, когда тот распахнулся, выскользнул из него, как змея из старой шкуры, оставшись полностью обнаженным. Пеэлле, достала из-за своей спины неаппетитного вида массу, наклонилась над Аймом и начала растирать эту массу по его телу. Ничего приятнее Айм в этом мире еще не ощущал. Масса была теплая и чуть-чуть покалывала, как наэлектризованная. Нежные длинные пальцы Пеэлле втирали эту массу в его кожу, и у Айма сложилось впечатление, что его тело целуют одновременно сотни ласковых губ. От такой ласки в нем нарастало возбуждение, но не грубая похоть, а желание тоже быть таким же нежным по отношению к этой мутантке.

   В этот момент Пеэлле поднялась на колени, мгновенно избавилась ото всей одежды, вложила комок массы в ладонь Айма и легла рядом с ним на спину со словами: – Теперь ты помой меня. Айм приподнялся на локте и положил руку на ее предплечье. Как только его рука коснулась кожи Пеэлле, масса как-бы растеклась по ладони Айма образовав не то пленку, не то губку. Айм несмело провел этим по руке Пеэлле. Это было приятно ей, но не менее приятно и ему. Он начал гладить ее плечи, коснулся маленьких твердых грудей с алыми земляничинами сосков и нежно сжал их по очереди. Он почувствовал, что тело Пеэлле отвечает его движениям, устремляясь за его ладонью, показывая, что оно не хочет, чтобы ласкающая ладонь прекратила свое движение. Ее глаза-фасетки широко раскрылись и в них читалось то же желание, что горело внутри и у Айма. И когда уже не осталось сил сдерживать эту сладкую волну, Пеэлле буквально забросила Айма на себя... и время перестало для них существовать.

   Они все-таки заснули, но проспали не больше часа. Когда же Айм проснулся, он почувствовал, что снова родился на свет. Совершенно отдохнувшее тело, казалось, было наполнено могучей животворной энергией. Он ощутил зверский голод, но Пеэлле, видимо, проснувшаяся чуть раньше, уже открывала кастрюлю. Айм умял почти все ее содержимое, натянул скаф и выбрался из палатки. Реогр был уже готов. Он, правда, слегка хмурился, глядя на свою орудийную установку. И было отчего. Все-таки "слон" сильно покурочил ее охладительный кожух. Пеэлле появилась минутою позже, но тоже готовая к походу. Айм всмотрелся в ее лицо. Следов проведенных с ним бурных часов на ее лице не было – наоборот, она выглядела так, как будто вчера родилась, при этом, как и он сам, полнилась необычной силой.

   Они пошли в темноту сперва вдоль путей подземки. Айма поразило, что монорельс в отдельных местах был вырван и скручен в спиральки, а то и переплетен так прихотливо, как-будто некий великан начал вязать из него макраме, но ему это дело быстро наскучило.

   Отойдя от лагеря "цыган" километра на два, Пеэлле вдруг остановилась и дала знак остановиться Айму и Реогру. Она повернулась к стене тоннеля, кажущейся совершенно совершенно монолитной, прислонила свои узкие ладони к одной ей известным местам, и под ее ладонями раскрылся люк не превышающий метра по ширине. Пеэлле скользнула туда и махнула рукой Айму и Реогру, чтобы они следовали за ней. Они вошли, люк захлопнулся, на глаза-фасетки Пеэлле упали ее диафрагмы, и зажегшийся свет озарил огромный зал.

   – Здесь...– сказала Пеэлле. – Во-о-н в том углу.

   Реогр зачарованно разглядывал содержимое ближайших к нему полок, которыми был заставлен это зал. Да, здесь было много нужного для выживания в этих клоаках. Но в первую очередь его привлекли ящики, на которых был начертан знак "S" в белом овале. Он подскочил к полке, схватил первый же ящик с таким значком и вспорол его своим мечом. В ящике были стотениевые батарейки. Реогр выхватил одну и вставил в гнездо своей пушки. Индикатор на ней тут же замигал радостным синим цветом, показывая, что батарейка полна "доверху". Порыкивая от радости и поминая к месту и не к месту особенности сексуальной жизни и естественных отправлений тасков, Реогр начал набивать свою пушку, бронник, и все остальные емкости этой "энергетической благодатью". Кончилось тем, что, запустив от свежей батарейки бронник, Реогр нажал какую-то хитрую кнопку, после чего из спины его бронника выставился короб, куда он просто ссыпал содержимое еще пары ящиков.

   Айм же, ведомый Пеэлле, наконец очутился в том месте, где его коннект-радар просто взвыл от "радости". Да! Перед ним был неизвестный сервер.

   – Вытащи из меня шлейф и подсоединись, – Ожил в звуковом диапазоне аймов УИЧ. – видишь плашку?..

   Айм сделал все, как ему было указанно.

   – Коннект прошел!– УИЧ продублировал голосом реплику на своем экране. – Трафик пошел. Объем – 1,2 Тбайт. Время перекачки – 23 минуты.

   Когда УИЧ издал сигнал – "Трафик закончился успешно", Реогр уже был рядом с Аймом. Он протянул ему свою, похожую на лопату, левую руку, полную стотениевых батареек. – На, подзарядись!

* * *

   Когда под предводительством Пеэлле они вышли к платформе «цыган», лагеря на ней уже не было. Мужчины, женщины и дети стояли колонной в главе с вождем, и на спине у каждого был тюк с их малым, но хитрым скарбом. Вождь подошел к ним, склонил голову и сказал: – Верхние, вы нашли, то, что искали. Но ваш путь назад не легок. Будьте осторожны. А тебе, – он обратился непосредственно к Айму, – особенная благодарность, сынок. Я надеюсь, что ваши с Пеэлле дети станут сильнее нас...

   Пеэлле стояла рядом, потупив в землю свое лицо. Но Айм то видел, какая улыбка его озаряла.

   На, – Вождь протянул Айму что-то вроде корявого сучка с дыркой. – Если снова окажешься здесь, и тебе будет трудно, позови. Наши следопыты придут и помогут. И скажи другим Верхним, что им не надо нас бояться... С этим словами вождь взмахнул рукой и вся колонна двинулась в глубь туннеля.

   Айм смотрел им вслед и ему так хотелось крикнуть Пеэлле, пойдем со мной... Но он знал – это не возможно! Затем он увидел, как колонна "цыган" начала как-бы растворяться – люди (нет, не мутанты, а именно – люди!) исчезали в трещинах стен тоннеля... Пеэлле шла последней. И последней ушла сквозь стену. И последнее, что Айм увидел – это ее тонкую руку, еще не растворившуюся в камне, взмахнувшую ему и исчезнувшую...

   Айм с болью отвернулся от входа в туннель. Реогр стоял на платформе.

   – Пойдем, парень – сказал он, – Пеэлле хочет, чтобы ты вернулся наверх живым.

   Айм был поражен. Он никогда бы не мог подумать, что за броней, из которой наполовину состоял Реогр, скрывается не просто нормальное, но даже в чем-то сентиментальное человеческое сердце.

   Они двинулись в сторону, противоположную от туннеля, в котором растворилось племя подземных цыган, по направлению к заброшенной диспетчерской подземки, над которой и находилась щель – первая ступенька на их пути назад.

   Хомозавры ждали их в туннеле перед диспетчерской. Их было много. "Ящеры" сжимали в лапах мечи и копья и плотоядно скалили свои пасти.

   Ни Айм, ни Реогр не стали ждать особой команды. Они просто залили огнем весь пол туннеля. Брошенные "ящерами" копья горели, как солома. С каждым залпом Айм и Реогр отвоевывали метры, ведущие их к заветной щели. Вдруг им показалось, что армия "ящеров" сдвинулась назад. Они сделали еще залп и продвинулись еще ближе к диспетчерской. Но мутанты просто поменяли тактику. В то время, как Айм и Реогр жгли их авангард, хомозавры из задних рядов пробежав по потолку, зашли им в тыл.

   – Верх, жги верх! – заорал Реогр, а сам дал еще один залп в сторону диспетчерской.

   Айм направил свой плазмоган на потолок и вовремя. Обгоревшие трупы "ящеров" стали валиться ему на голову. Реогр уже был перед входом в диспетчерскую. Из ствола его пушки вырывался почти непрерывный поток огня, которым он поливал все пространство перед собой. Путь к диспетчерской был свободен.

   – Давай, – крикнул Реогр, и Айм бросился ко входу. Но, пробегая мимо напарника, он услышал. – Послед тасковой матери, ствол клинит... Ты давай, рви наверх, меня не жди! Да, возьми вот это...

   Реогр буквально в руки сунул Айму что-то твердое и продолговатое в жестком футляре. Айм ворвался в диспетчерскую, свалил с потолка пяток прилепившихся там хомозавров и выстрелил гаком лебедки в площадку, с которой они пришли. Но обернувшись, чтобы дать возможность уйти Реогру, он вдруг увидел, что тот уже не стреляет. Его оружейная установка светилась грозным оранжевым светом, раскаляясь все больше и больше.

   – Уходи, – услышал Айм в шлеме спокойный голос Реогра. – Мне – абздец! Охлаждение сдохло. Пушка пошла в разнос. Сейчас рванет... А ты вали, вали, дерьмо таска! – Голос Реогра перешел в крик, которому трудно было не подчиниться.

   И в тот момент, когда у двери диспетчерской возник все расширяющийся огненный шар, Айм почти инстинктивно включил свою лебедку на подъем. Он взлетал к спасительной щели, преследуемый плазменным огнем, в котором сгорали хомозавры – их оказалось огромное количество и на внутренних стенах диспетчерской и на ее внешней стене, где был выход. Он глотал слезы, и, пока не добрался до площадки, не верил, что Реогра, человека, который постоянно спасал ему жизнь, уже нет.

Глава 8.

   Айм сидел в кабинете Дракона, ждал хозяина и думал, зачем тот его вызвал. Да, с походом в Заброшенный город получилось как-то... Айм принес что-то действительно нужное, но Реогра – то не сберег. Так что о полном успехе можно было и не говорить. И вообще обратный путь Айм вспоминал с содроганием. Звук непрерывно стреляющего плазмагана, запах горящей органики, пвсевдоорганики и неорганики, грохот ломающихся стен и крики, как ему казалось, бесчисленного количества нападавших на него со всех сторон тварей. Он вспоминал, как уже возле самого «карандаша» недобитое «полотенце» отъедало ему ноги, а он корчился от боли и никак не мог его добить. Как его затащили в панцерваген и доставили в Поселение он уже не помнил.

   Надо сказать, что сам Дракон до сих пор до конца так и не мог ответить себе на вопрос, почему он выбрал для этого похода именно Айма. Может быть потому, что Дракон верил в удачу и удачливых. Во всяком случае результат похода только укрепил его веру. Или потому что в Айме сохранились остатки таких человеческих чувств, как честность и преданность, благожелательность и доброта, в отличие от драконовых бойцов, у которых в холодных глазах читались исключительно жестокость и одно лишь желание – как можно больше тионов.

   Айм посмотрел на свои ноги, а точнее на имплантаты. Выглядели они как настоящие, но кости в них были из титана, вместо мышц – сервомоторы, а вместо кожи – кевлар. Эти "ноги" не могли ни устать, ни сломаться. Вот только Айму казалось, что у него постоянно чешется между пальцами, хотя он прекрасно понимал, что кевлар чесаться не может. Стоили такие ножки, бешенное количество тионов.

   Впрочем, после того как Айма слегка привели в себя и показали его счет, он чуть опять не потерял сознание. Количество тионов увеличилось на два нуля по сравнению с тем, что он виде в последний раз.

   Но важнее было то, что Дракон приблизил его к себе и стал относиться к нему, может не как к родному сыну, но, минимум, как к племяннику. Возвращаясь к вопросу об удаче, Дракон полагал, что везение – это что-то типа поля, и, пребывая в этом поле достаточно долго, можно усилить и собственную удачливость.

   Айм впервые видел хозяина в таком состоянии. Дракон, всегда несколько чопорный и холодный в этот раз ворвался в кабинет, как настоящий дракон – разве что огнь из пасти не извергал. Айм съежился в кресле от такого зрелища, постаравшись стать как можно более незаметным. Нет, вид Дракона был воистину страшен! Но как только в поле его зрения попал Айм, он перестал "летать на метле" и чудовищным усилием воли превратился в того умудренного мужа, каким знал его Айм, и даже произвел "мягкую посадку" в кресло напротив.

   – Эти сволочи убили Луби! – выдохнул Дракон.

   – Что? – От такой новости Айм сам был готов взлететь из кресла.

   Луби... Неприметный человечек, похожий на доброго лысого дедушку. Менеджер от бога который смог увидеть в ничем не примечательном ублюдке (Айм подумал о себе) нечто, сделавшее его одним из топперов ^[23]Дракона. Луби заранее мог просчитать, на каком направлении нужно в данный момент сосредоточить усилия, и оптимально подобрать людей для такой работы. При всем том, он был крайне незаметен и как бы не принадлежал ни к какой одной конкретной когорте. В общем, Луби был нужен, если не всем, то большинству. И если у кого-то поднялась на него рука, то этот кто-то был полнейшим идиотом, не понимающим на какую курицу, несущую золотые яйца, он поднял руку.

   – Дракон, почему вы считаете, что его убили? – Спросил Айм. – Мало ли причин, по которым можно сдохнуть на нашей милой планетке. И потом, а как же реинкарнация? Ее что, отменили?

   – Ты идиот! – Загремел Дракон, снова превращаясь в дракона. – Если я говорю, что убили, то это значит, что его убили, а не то, что он поперхнулся куском консятины. И кстати, – Дракон опять взял себя в руки. – Он не реинкарнировал! Ты понимаешь – не реинкарнировал! С его деньгами!

   Айм, уже привыкший к тому, что на Новом Вавилоне трудно умереть окончательно, был поражен. Понятно, нет денег на реинкарнцию – умираешь совсем. Но если деньги есть, трудно себе представить, что должно случиться, чтобы процесс восстановления не произошел.

   Собственно, чем была реинкарнация? При телетранспортировке из Земной агломерации передавалась информационная модель человека, причем на его атомарном уровне. Само исходное тело со всеми своими потрохами при этом уничтожалось. Модель хранилась в специальном банке, и когда житель Нового Вавилона бывал скушан таском или убит ночером, то модель матрицировалась, и на свет появлялся новенький Айм, Бит, Трой или сам Дракон.

   Правда, была в процессе реинкарнации пара недостатков. Во-первых, реинкарнированный помнил, как он умирал – само по себе не великое удовольствие. А во вторых, модель хранила образ исходного человека, поэтому при реинкарнации "новорожденный" терял все свои накопленные за прожитую им предыдущую жизнь навыки и опыт. Да, как выяснилось позже, не всюду на Новом Вавилоне человек мог реинкарнровать.

   Но чтобы совсем насмерть... Нет, это в мозгах Айма совершенно не укладывалось.

   – А... Но...

   Дракон, казалось, полностью взял свои эмоции под контроль и теперь с интересом разглядывал аймову физиономию с отвисшей челюстью. При этом складывалось такое впечатление, что через нижнюю губу Айма в виде струйки слюны текли вопросы, которые он толком даже не мог как-то сформулировать.

   – Тело у нас. В криокамере. Можешь ознакомиться. Очень, кстати поучительное зрелище.

   Айм пока еще не понимал, куда клонит Дракон. И, естественно, лицезреть покойного Луби ему что-то не очень хотелось.

   – Слушай, малыш, – похоже, Дракон окончательно взял себя в руки. Эмоции – по боку. Дело!

   И это дело, судя по всему, должно было стать с этого момента делом Айма.

   – Луби тогда сказал мне – возьми этого малыша. Не потому, что он случайно спас тебе жизнь, а потому, что я вижу в нем нечто. Он – не такой как мы, в нем сохранилось то, что и мы, и большинство остальных уже утратили. И еще – он умный. Почти, как я. Попробуй его там и сям, но сильно не ломай. И посмотри, останется ли он сам собой после этого. Если останется, я возьму его в ученики и чувствую, что он будет способен превзойти своего учителя. Так вот ты сегодня потерял своего Учителя... У которого даже еще и не начал учиться. Так хотя бы отомсти за него!..

   – Дракон, я бы хотел начать не с осмотра тела, а с того, где и как его нашли.

   Дракон внимательно посмотрел на Айма.

   – А ведь, прав, пожалуй, был стручок – Луби. Не дурак, парень, очень даже не дурак! – Подумал он. – Давай, подключай УИЧ к моему терминалу. Там есть все по этому делу.

   С этими словами Дракон поднялся из кресла и величаво удалился, оставив кабинет в полное распоряжения Айма.

   История поначалу выглядела заурядно. Два дня тому назад Луби коротал вечер в баре "Маленький мутант". В этом баре он слыл завсегдатаем и имел свой постоянный столик. Обслуга уже давно знала его вкусы, и ему даже не нужно было делать заказ – все то, что нужно приносилось мгновенно. Большинство посетителей "Мутанта" знали Луби и с удовольствием с ним раскланивались. Иногда он приглашал за свой столик кого-нибудь из таких же завсегдатаев, однако беседы велись постоянно на одни и те же темы: "Жизнь пошла не в пример хуже...", "Молодые совсем страх потеряли, старших ни во что не ставят..." или "У Глютеуса в этом сезоне на гладиаторской арене вообще шансов не будет...". Иногда Луби снимал девочку. Как потом говорили эти девицы: "Симпатичный дедуган, щедрый и не изгаляется...".

   В день своей гибели, правда, он сидел за столом один. И ушел, не допив свой дринк. Всех других завсегдатаев, а их люди Дракона расспросили со всей дотошностью, и по хитрому, без запугивания и применения спецсредств, типа "сыворотки правды" или иголок под ногти. И они в один голос уверяли, что был Луби в тот вечер каким-то задумчивым. Один из завсегдатаев, Пень, сказал, что Луби даже пару раз включал свой УИЧ, что он вообще редко делал и уж никак не в баре.

   – Думка крутила, видать, крутенькая, – последнее, что мог связно проговорить Пень, после того количества сучары, которое, чтобы развязать язык, влили в него люди Дракона. После чего свидетель спокойно разложил мордасы по столешнице и вырубился.

   Дальше вырисовывалась следующая картина. Луби покинул бар и пошел к себе домой. Жил он в небольшом патио поблизости от жилого корпуса Дракона. Но до дома он не дошел. Кто-то из драконовых бойцов обнаружил его на следующий день, лежащим за мусорными баками буквально в десяти метрах от его дома. Луби не дышал. Но на его теле не было никаких видимых повреждений. Боец, сильно беспокоясь, вызвал команду. Так тело Луби оказалось в криокамере Дракона.

   Айм не знал, что включило его мозг думать именно в таком направлении (как позе он сам понял – подсознание, воспроизведшее его профессиональные навыки)...

   Он поднес ко рту УИЧ и скомандовал, – Информацию с УИЧа Луби!

   – УИЧ Луби не обнаружен. Информация отсутствует.

   – Оп-па! Это как? – Удивился Айм.

   Все УИЧи персонифицированы. УИЧ можно снять с трупа, но активировать его нельзя – правило мертвой руки. Кстати поэтому на Новом Вавилоне до сих пор не было зарегистрировано ни одного случая кражи УИЧа. Получается, что Луби убили из-за содержимого его УИЧа. Причем даже не для того, чтобы воспользоваться этой информацией, а чтобы сделать ее недоступной для других. Да, следует учесть, что при реинкарнации человек, как правило, получает тот же УИЧ, что был у него до гибели. Со всей предыдущей информацией. Понятно, что для того, чтобы ее скрыть нужно сделать так, чтобы покойник не реинкарнировал. Но как это сделать?

   – Дракон, – проговорил Айм. Его УИЧ сейчас был в прямой связи с драконовым терминалом и, следовательно, с его УИЧем. – Дайте мне полный доступ к вашим данным по реинкарнации. Как к процессу, разумеется...

   – Доступ получен. – почти мгновенно отозвался аймов УИЧ.

   – Поиск! Критерий – реинкарнация, невозможность. – Ввел ключевые слова Айм. Его УИЧ слегка помигав монитором выдал.

   – Первое. Клиент скорее жив, чем мертв. Включая летаргический сон, кому и клиническую смерть. Вероятность – 0,90.

   – Второе. Клиент перестал быть человеком в том представлении, в котором он находится в банке моделей, однако умершим его считать нельзя. Вероятность – 0,05

   – Третье. Сигнал о гибели клиента не поступил в реинкарнационный центр в силу удаленности последнего. Вероятность – 0,02.

   – Четвертое. Сбой в расшифровке сигнала. Вероятность – 0,02.

   – Пятое. Неизвестные причины. Вероятность – 0,01.

   – Интересно... Судя по всему, первая и третья причины ну никак не бьют. Я могу получить доступ к журналу техосмотра реинкарнационного центра на день гибели Луби?

   На мониторе высветилось лицо Дракона. – Малыш, набери вот этот код, и ты получишь доступ к журналу.

   Но как оказалось в тот день сбоев не было. Отбросив еще и пятую причину Айм решил сосредоточиться на второй и попросил соединить его с криокамерой, в которой находилось тело Луби.

   Тело при первом осмотре не являло чего-нибудь из ряда вон выходящего. Старичок, как старичок, только мертвый. Инсульт, инфаркт и тому подобные крайне заурядные причины – вот что виделось при первом взгляде. Отравление исключалось: не было специфического разворота конечностей, как от спи-травы, ни красных пятен, какие бывают на трупах, после укола вытяжки из желудочного сока летающих скатов, ни размягчения тканей, как от отравления рапсоидом ^[24].

   – Результаты визуального обследования? – Запросил Айм, уже догадываясь, какой ответ получит.

   – Механическое повреждений внешних кожных покровов, На правом предплечье следы от двух проколов кожи. Диаметр – 2 мм, расстояние между проколами 10 мм. – почти мгновенно ответил ему УИЧ.

   – Так, значит Луби что-то ввели. – подумал Айм и спросил.

   – Аутопсия, гистология?

   – Все ткани между кожным покровом и скелетом замещены гелем неизвестного генезиса.

   – Цитология?

   – Клеточные структуры не выделяются!

   – Биохимия?

   – Полимерные псевдо ДНК-, РНК-цепочки на основе... воды! Поддерживается электрохимическая активность, но очень слабая.

   Да, тут было отчего задуматься. Луби действительно проходил по второй категории. Как человек он, очевидно, был мертв, но его организм существовал в каком-то ином качестве, причем в таком, что реинкарнатор полагал его живым.

   – Ну и как тебе? – Айм не заметил, как Дракон снова оказался в кресле перед монитором.

   – А что говорят научники?

   – Они пожимают своими высокоучеными плечами и говорят, что такого просто не может быть. По крайней мере, они с таким не сталкивались. Правда, одно они утверждают твердо. Это не может быть результатом природных мутаций нашей милой планетки, поскольку мутации тоже имеют предел.

   Итак, это действительно убийство. Но кому оно было нужно? Что было у Луби на его УИЧе?.. И потом, почему – вода? Здесь-то, вроде как, мы к морям-океанам не очень-то и привязаны. На островах, насколько я знаю, ничего интересного для нас нет. Мы же туда и не очень лезем. У нас толком и плавать не на чем. – рассуждал вслух Айм.

   – Острова, говоришь, – Лоб Дракона прорезала вертикальная складка, указывающая на высшую степень задумчивости. – Ладно, иди пока, отдыхай. – Милостиво дозволил он Айму.

   – А в это время или позже других покойников не находили? – Спросил Айм уже у самой двери из кабинета Дракона.

   – Ах, ты! А вот об этом я и не подумал! – Вскричал Дракон. – Ладно иди. Будет новая информация, я тебя позову.

   Новая информация появилась через пару дней. Дракон выглядел озабоченным, но это была деловая озабоченность.

   – Я тут поговорил кое с кем. Этот человек занимается добычей полезных ископаемых и ресурсов по всем достижимым для нас территориям Нового Вавилона. Его разведчики-кобольды ходят достаточно далеко и бывали в таких местах, куда нормальному человеку лучше не соваться.

   Один из этих путешественников рассказывал, что как-то его через сеть пещер вынесло на побережье. Запалил он себе костерок, решив немного передохнуть. Сидит, покуривает. А метрах в тридцати от берега камень из воды торчит. Черный и гладкий. Ну, он возьми обломок, да и кинь его в камень. И тут камень сверху как бы раскрылся, а оттуда полезли люди-лягушки. В зеленых и коричневых разводах, глаза – как блюдца, рты как щели, только вдоль морды, а не поперек, и у каждого дырки на морде. Вид при этом у них самый что ни на есть недружелюбный. Кобольды – ребята тертые, он сразу в пещерку кинулся и уже оттуда стрелять начал. А они в ответ из этих дырок чем-то плевать начали. Наш разведчик уложил двоих или троих. Остальные в воду попрыгали, поплыли к камню, и залезли в него. Потом видит, камень закрылся и пошел от берега. Он на тела смотрит, а тел уже и нет, одни сухие шкурки на костях. Дальше кобольд судьбу искушать не стал, а просто со всех ног назад дернул. Через пещеру.

   – А где сегодня этот кобольд?

   – Угадай с трех раз. – Интригующе проговорил Дракон. И, не дожидаясь ответа добавил. – Правильно, в криокамере у этого человека и в таком же состоянии, как и бедный Луби. Когда нашли его труп, то тоже на нем эти пробоины были.

   Тут в голову Айма пришла совершенно чудовищная мысль.

   – Дракон, а вы не пробовали умертвить Луби? Совсем. Он же тогда реинкарнирует и получит свой УИЧ назад.

   – Мы не пробовали. А вот Пакха – тот самый человек, на которого работал кобольд, пробовал...

   – Ну и что?

   – Регенерирует в том же виде. Регенерирует, а не реинкарнирует!

   – А если из плазмогана?

   – Научники говорят, что все равно ничего не получится. Никакое воздействие не уничтожит мгновенно все молекулы или из чего там состоит Луби сейчас. И достаточно одной такой цепочки, как через несколько часов покойник формируется снова. И, естественно без УИЧа.

   – Получается, что у нас главный след ведет к морю. – Это был не вопрос, а почти утверждение.

   – Да! И не просто, море... – Дракон помолчал. Потом сказал, как – бы не впопад.

   – Ты хоть знаешь, что принес из Заброшенного города?

   Как не удивительно, но у Айма с его проблемами с ногами, с переселением на более высокие этажи в доме Дракона, все никак не хватало времени поинтересоваться целью их похода в Заброшенный город. Но сейчас в нем проснулось острое любопытство.

   – Конечно, нет!...– не сдержав нетерпения, вскричал он.

   – Ты принес план подземки! – гордо провозгласи Дракон.

   Айм недоуменно пожал плечами. – Ну и что?

   – Ты принес план всей подземки! Понимаешь, всей! Такой, какой она была до Второго Апкалипсиса! Ты что, не знаешь, что подземка соединяет все Заброшенные города и Поселения на всем Новом Вавилоне?

   Айм этого, конечно, не знал.

   – Там указаны не только все построенные лини, но и все серверы. Правда, мы не знаем точно, что из всего этого – руины, а что еще уцелело. Ничего, мои файндеры разведают...

   Дракон прикоснулся к своему УИЧу, и на экране появилась схема, похожая на паутину, сплетенную сумасшедшим пауком.

   – Что-нибудь странное в ней видишь? – спросил Дракон. Айм внимательно разглядывал схему и через некоторое время обнаружил в ней определенную упорядоченность. Вот только в одном месте... От кружочка, находившегося в нижнем правом углу и обозначавшего поселения тянулась линия коричневого цвета, которая другим концом упиралась в побережье. Условным знаком Поселения или Заброшенного города она не заканчивалась.

   – А эта линия куда ведет? – удивился Айм. – Там же, вроде, ничего нет!

   – Главное – она ведет на побережье!

   – Я бы хотел порыться в некоторых файлах. И получить ответы на некоторые вопросы. Это возможно? – подумав, сказал Айм.

   – Смотря, какие вопросы. – Дракон опять с интересом посмотрел на Айма.

   – Ну, например, когда по подземке перевозили грузы, это как-то фиксировалось?

   – Админа ^[25]– в зал! – позвал Дракон. И в комнате возникла девушка. Один только взгляд на нее, ввел Айма в состояние полной прострации. Она была не красавицей, ни как Пэелле, ни тем более, по местным меркам. Она не была высокой блондинкой с ногами от шеи, широкими плечами, огромным бюстом, оттопыренным задом и молочной кожей. Она была невысока, на голову ниже Айма, стройна и тело ее было легким. Положенные выпуклости, конечно, были. Но они были выточены Природой так аккуратно, что добавь к ним или убавь хоть сантиметр, вселенская гармония просто бы рухнула. Да и лицо ее тоже не вписывалось в местные каноны. Не наблюдалось на нам ни блюдцеподобных голубых глаз без признаков мыслей, ни сверхчувственных губ. Зато в ее темных, фиалковых радужках проскальзывали такие огоньки, которые в мгновение ока превращали ее из смуглого ангелочка в совершенно неуправляемого чертенка. Ее лицо было живым, а высокий, чистый, лоб недвусмысленно указывал на недюжинный ум. Прибавьте к этому нежную кожу цвета шерстки молодого оленя, узкие кисти с тонкими, но сильными пальцами, и вы поймете, что испытал Айм, когда ее увидел.