Текст книги "Кобра и наложница"
Автор книги: Бонни Вэнэк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Утро ворвалось во Дворец наслаждений вместе с призывными песнями муэдзинов, созывающих правоверных для молитвы. Кеннет уже проснулся и лежал, любуясь видом спящей Бадры. Он нежно провел рукой по ее щеке, восхищаясь шелком ее нежной кожи.
Ее длинные черные ресницы затрепетали, когда она открыла глаза. Он потянулся к ней, чтобы поцеловать. Она сонно улыбнулась ему и сделала попытку сесть.
– Мне нужно в ванную. Здесь такое правило, что женщина должна мыться каждое утро, – сказала она.
– Потом, – пробормотал он. – Разреши мне сначала искупать тебя в своей любви.
Он подался вперед и, взяв лицо Бадры в свои руки, слегка подрагивавшие от поднимавшихся в нем чувств, поцеловал ее.
На ее лице появилась игривая, соблазняющая улыбка. Его тело напряглось в ответ на обещания, которые он прочел в ее взгляде. Он дотронулся губами до ее губ, легкими касаниями поддразнивая ее. Она откликнулась на его ласку. Бадра была подобна сладчайшему меду. Кеннет на минуту оторвался от нее, чтобы перевести дух.
Он подвинулся, чтобы заняться с ней любовью, влиться в ее тело яростным движением и заставить ее задыхаться от возбуждения. Бадра закрыла глаза, подготавливая себя к бурному натиску его любовных ласк. Она чувствовала его страстное желание. Стиснув свои пальцы на твердых мускулах его спины, она приподняла вверх свои ноги так, чтобы ему было удобнее.
Без сопротивления раскинулась она на постели и всем телом предалась ему. Чувственное удовольствие переполняло, угрожая поглотить ее всю.
– Я не могу принять его. Он слишком большой, – выдохнула она.
– Нет, можешь, – мрачно ответил он, погрузив руки в ее волосы. Его глаза перехватили ее взгляд, и из их глубин поднимался яростный свет торжества. – Ты сможешь, и ты это сделаешь.
Немного подвинув ее, он поменял положение и доказал ее неправоту. Дразня, поглаживая и лаская, он добился того, что врата ее лона обильно увлажнились. Что-то стало давить ее изнутри. Под его дразнящими, обжигающими прикосновениями внутри у нее разгорелся пожар. Он бушевал до тех пор, пока она не запросила пощады.
Но он не пощадил. Он безжалостно продолжал наносить ей быстрые и жесткие удары как раз в тот момент, когда она почувствовала, что ее как будто раздирают на куски. Она застонала. У нее было ощущение, что ее раскололи на мелкие кусочки. Пресыщенная, она затихла.
Медленным движением он вышел из нее и лег поверх, желая перевести дух. Пот заливал их тела, перемешиваясь с его семенем.
Потом они тихо лежали рядом, наслаждаясь тишиной, как выдержанным вином. Бадра уткнулась носом в его плечо. Она водила пальцами по его густо заросшей темными волосами груди.
– Любовь моя, – прошептала она. – А что, если… у меня будет ребенок? Сын?
Она почувствовала, как напряглась его рука, которой он нежно гладил ее волосы.
– Тогда нам надо будет пожениться, – пробормотал он.
Последовала выразительная пауза, потом он спросил с надеждой в голосе:
– У тебя будет сын?
Ее ответ для него был подобен грому средь ясного неба.
– Конечно, будет, – застенчиво сказала она. – Сейчас у меня нет причин делать так, чтоб его не было. Если ты еще хочешь меня.
– Ммм. Хочу ли я? – он поднял голову, изучая свой еще мягкий член. – Ну, не прямо сейчас. Но, возможно, через несколько минут.
Он громко расхохотался, когда она стала колотить его своими кулачками в грудь.
– Нет, не так.
– А как? – поддразнивал он ее.
– Любым способом, как ты хочешь, – мягко сказала она, целуя его.
Она обожала эту его улыбку, нежную и зовущую.
– Так что ты скажешь о замужестве, а потом и о детях, ммм? Сколько у нас будет детей?
– Много, много. У тебя будет свое собственное племя.
– Целое племя розовощеких круглолицых детишек под руководством Жасмин. Мне нравится эта идея, – задумчиво проговорил Кеннет. Он снова поцеловал ее. – Давай-ка начнем делать ребеночка номер один.
– Прямо сейчас? – прошептала она– Но ты сам только что сказал, что…
Взглянув вниз на свой пах, он ухмыльнулся.
– Там все выглядит так, что я беру назад свои слова о нескольких минутах.
Ее дрожащая рука ласкала упругий бицепс его правой руки, потирая его татуированную кобру. Кеннет закрыл глаза, и она почувствовала, что его мускул сжался, как будто бы она прижгла его горячим железом.
Она нежно нажала на изображение змеи.
– Твой тотем наделено служит тебе.
– Однако есть и другое объяснение моего имени. Это имеет отношение к… моей силе, выносливости и умению.
– В бою?
– Нет. В другом деле, таком же важном для воина Хамсина, как война.
– В каком деле?
Он ухмыльнулся.
– Позволь мне показать тебе.
Она не противилась его объятиям, и он стал демонстрировать ей свои умения. Некоторое время спустя Бадра легла на спину, переводя дух. Отдыхая, она положила голову ему на грудь. Она была не в состоянии двигать своими дрожащими членами и прерывисто дышала.
– Я люблю змей, – призналась она прерывающимся голосом.
Глубоко в его груди родился смех, эхом отдававшийся у нее в ухе. Довольная, она свернулась калачиком и прижалась к нему.
Ей нравятся змеи. Кеннет усмехнулся.
Лежа на спине и глядя на пятна солнечного света, плясавшие на затейливой резьбе деревянных панелей потолка, он чувствовал легкий ветерок, который дул сквозь занавески и холодил их обнаженные тела. Его душа наполнялась покоем, когда он смотрел на лежавшую с закрытыми глазами Бадру. Она уснула.
Осторожно высвободив у нее из-под головы свою руку, он соскользнул с постели. Почувствовав исчезновение его теплой руки, она спросонья запротестовала. Кеннет взял несколько подушек, взбил их, подложил под нее и прикрыл ее нагое тело простыней.
– Пока я не вернусь, – нежно сказал он.
Бадра перевернулась на спину и открыла один глаз:
– Поторопись.
Натянув халат, он направился в турецкую баню. Отказавшись от помощи служанки, он стал сам быстро скрести свое тело, сгорая от желания поскорее возвратиться к Бадре и завтракать вместе с ней.
Кеннет выжал мочалку себе на голову и окунулся в воду, разбрызгивая капли воды со своей мокрой головы. Он усмехнулся. Завтрак или Бадра? Чем он предпочтет угостить себя?
Или выберет обоих?
Быстро вытираясь, он принял решение. Радостно, что-то напевая себе под нос, он направился назад, в комнату Бадры.
Тихо отворив дверь, он усмехнулся и, проскользнув внутрь, направился к постели. Он станет будить любимую, дразня прижатым к ее губам фиником.
Он приблизился к постели и замер.
Бадра лежала на постели. Она не спала. Ее темные глаза были расширены от ужаса, обнаженная грудь опускалась в такт ее дыханию. Сверкая чешуей в свете солнечного луча, серебристо-коричневая кобра подползала к ее маленькой ножке. Это была беззвучная смерть. Она подползала к женщине все ближе и ближе.
Главное – сохранять спокойствие! Он стал медленно приближаться к постели, заставляя держать себя в руках.
– Лежи тихо, – прошептал он. – Не двигайся, и она не укусит тебя.
Бадра лежала неподвижно, как камень, не отрывая глаз от подползающей змеи. Кобра тоже замерла около ее ноги. Понюхала живое тело, выбросив свой раздвоенный язык, потом попробовала воздух. Зашипела.
Кеннет окинул глазами комнату. Он видел ряд развешанных на стене приспособлений для любовных утех – курбаш или плетку из крокодиловой кожи, кожаные уздечки и наручники. У него появилась совершенно дикая, несуразная мысль: отхлестать кобру наручниками. Нет, не годится. В углу комнаты Кеннет заметил метлу. Он бесшумно схватил ее и приблизился к кровати. Когда кобра поползла по голой ноге Бадры, женщина застонала. Ей было страшно.
– Она не будет брызгать ядом, – прошептал он. – Любовь моя, верь мне. Пожалуйста, не двигайся. Лежи абсолютно неподвижно.
Кобра проползла по колену и достигла ее бедра. У Кеннета пересохло во рту. Он повернулся к кровати лицом, держа в вытянутой руке метлу.
– Вспомни, что я рассказывал тебе о спасении Джабари от змеи? Я ее зачаровал, – тихо сказал он, не отводя взгляда от пресмыкающегося.
Кеннет встал так, чтобы быть на линии взгляда черных глаз кобры. И стал медленно вращать ручку метлы, в то время как кобра в ярости приподнималась и распускала свой капюшон.
Змея шипела, но повторяла движения раскачивавшейся перед ее мордой ручки метлы. Это был поединок кобры и человека, которые впились глазами друг в друга. Заворожив ее, Кеннет продолжал вращать палкой. Змея опять зашипела и переползла с тела Бадры на простыни, развернувшись к нему.
Кеннет нанес короткий прямой удар палкой по змее. Та зашипела, накинулась на деревяшку и отступила. Кеннет поддел пресмыкающееся ручкой метлы и таким образом заставил кобру обвиться вокруг ручки метлы.
В тот же миг пресмыкающееся успокоилось, как будто впало в транс. Кеннет крепко схватил пальцами укрощенную змею сзади за голову. Потом с облегчением выпрямился и посмотрел на Бадру.
– С тобой все в порядке?
Она была очень бледна, но кивнула ему. Кеннет был восхищен. У Бадры было самообладание воина. Не многие женщины могли бы вынести, как смертельно опасная змея ползает у них по бедру. Проклятье! Он имеет в виду именно эту змею, которую кто-то впустил сюда. В том же, как вела себя сейчас Бадра, он усмотрел то присутствие духа, которое помогло ей перенести долгие годы жестоких мучений.
– Скажи мне, как это произошло.
– Я не знаю. Когда ты ушел, я была в полудреме. И вдруг по комнате прошел легкий ветерок, как будто бы кто-то открыл дверь. И я почувствовала, как что-то упало на постель. Открыла глаза и увидела кобру.
Кеннет подошел к низкому столику, на котором стояли стаканы и кувшин с водой. Он наклонился и, заставив кобру открыть рот, надавил ее зубами на внутреннюю стенку стакана. По стеклу поползла тонкая струйка жидкости молочного цвета.
– Что ты делаешь? – от перенесенного волнения голос Бадры был еще слаб, но она пошла к нему через комнату.
– Освобождаю ее от яда. Это старый прием, которому меня научили, – спокойно сказал он, – Если удалить яд, кобры уже не опасны.
– Ты, конечно, не будешь убивать ее? Ведь убийство твоего тотемного животного может принести тебе несчастье. Ты же все-таки Хамсин, Кеннет.
Он был рад, что она уже была в состоянии улыбаться после всего пережитого. Он кивнул Бадре, продолжая сливать в стакан яд кобры.
Наконец он отпустил голову змеи, освободил ее от палки, схватил за хвост и стал размахивать ею.
– Гадкая змея, ты хотела занять мое место в этой постели, – шутливо укорил он змею и подмигнул Бадре. – Я полагаю, что когда ты согласилась играть со мной в змейку, ты совсем не это имела в виду.
Комната наполнилась ее смехом. Бадра хохотала, прижимая руки к вискам.
– Ты с ума сошел! – наконец выдохнула она.
– Точно, – весело согласился он.
Кеннет взял кобру и зашагал к выходу.
– Куда ты собрался?
– Выбросить этот маленький подарок. Я сейчас же вернусь.
Он прошел по коридору и остановился около комнаты того человека, который чуть было не купил Бадру и которого он уже видел в холле вместе с наложницей, тело которой было все о синяках. Открыв дверь, Кеннет увидел, что тот лежит на постели и спит. Один.
Он спустил кобру на пол.
– Иди, мой дружок. Будь осторожна. Этот человек – более опасная змея, чем ты.
Наблюдая, как кобра стала подползать к постели, он ухмыльнулся. Затем он бросился вон из комнаты и побежал по коридору. Улыбка уже исчезла с его лица.
Когда он вошел в их комнату, то увидел, как Бадра, с присущей ей практичностью, перебирает фрукты.
У него вспотели пальцы. Что стало бы, если бы он потерял ее? Зачем кому-то понадобилось нарочно подбросить кобру в их постель? Змеи водятся в пустыне. Они не могут заползти в город по ошибке.
Его пробрала дрожь, когда он увидел, как Бадра изящным движением взяла финик и положила его себе в рот. Сначала был яд. Теперь кобра. Кому нужно убивать его? Или ее? Или их обоих?
Он снова посмотрел на постель. На взбитые подушки, которые он положил около Бадры, чтобы ей было теплее и удобнее, пока он отсутствовал. Подушки воспроизводили очертания мужского тела…
Оглядев комнату, он снова заметил нечто подозрительное. Схватив метлу, он встал ногами на постель.
– Что ты делаешь? – удивленно произнесла Бадра.
Он приложил палец к губам, призывая ее к молчанию, и посмотрел наверх. Потом, подняв метлу, он постучал ручкой в потолок, и его усилия были вознаграждены. В потолке открылась маленькая дверка.
Там был люк! Очень удобно для того, чтобы подбросить неожиданный сюрприз ничего не подозревающим гостям. Кобру спустили сверху, с потолка, прямо на подушки, которые приняли за спящего на постели мужчину.
Да, кто-то пытался убить именно его. Снова.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Он больше никогда не оставит Бадру одну. Когда некоторое время спустя она пошла в женскую купальню, он дал евнуху денег, чтобы тот сопровождал ее.
Снаружи раздался тихий стук в дверь. Кеннет вскочил на ноги и приоткрыл одну створку дверей.
В холле стоял Масуд, главный евнух. Его темные глаза смотрели встревоженно.
– Извините, что беспокою вас. Но я очень озабочен. Один из гостей заявил, что в его комнате змея. Вы не заметили ничего… необычного?
Кеннет прищурил глаза. Он вышел в коридор и закрыл за собой дверь.
– Да. Кто-то пытался убить меня при помощи кобры. Она едва не укусила Бадру. Что, черт возьми, здесь происходит?
У Масуда слегка задрожали руки.
– С ней все в порядке? Как она себя чувствует?
– Она чувствует себя так, как может чувствовать человек, который едва не умер.
– Примите мои глубочайшие извинения. У одного из гостей сбежал его любимец. Он, видимо, заполз за подшивку потолка.
– Любимец? – Кеннет подался вперед. – И ты допускаешь, что внутри этого заведения ползают чьи-то ядовитые любимцы? Я тебе не верю. Я жду ответа. Какого черта делала здесь эта кобра?
Масуд отступил, жестом призывая стражника.
– Уверяю вас, сэр, в этом нет ничего особенного. Всего лишь один из гостей, который хотел испытать некоторые экзотические ощущения и потом потерял своего любимца…
– А я сейчас потеряю терпение! – резко оборвал его Кеннет в ярости. – Я требую ответа. Отведи меня к владельцу этого борделя. Прямо сейчас.
– Сэр, уверяю вас, это небольшое недоразумение…
Кеннет прижал Масуда спиной к стене и вдруг почувствовал возле своей шеи стальной холод острого клинка.
Со спины к нему подскочил стражник с саблей в руке и что-то угрожающе зашипел. Кеннет глубоко вздохнул и бросил на Масуда пристальный холодный взгляд.
– Отлично. Но знай, с этого момента я начеку. В случае… если чьи-то другие… любимцы… решат заскочить ко мне незваными.
Без конца извиняясь и повторяя уверения в том, что подобное больше никогда не повторится, Масуд, пятясь, стал удаляться в глубину коридора. Стражник неотступно следовал за ним.
Глядя вслед евнуху и стражнику, Кеннет укреплялся во мнении, что целью покушения был он сам, а не Бадра. Он не верил в это до тех пор, пока покушение не повторилось.
Кто-то пытался убить его и вместо этого едва не погубил его возлюбленную. Но кто мог желать его смерти?
В том, что произошло в его спальне в Лондоне, он подозревал Рашида. Но сейчас он обнаружил, что план покушения был более хитрый. Кто-то попытался переодеться так, чтобы его приняли за Рашида. Зачем? Чтобы отвести от себя подозрения?
Что касается передозировки афродизиаком, то Кеннет решил, что это была случайность. Но кобра, упавшая на его постель? Это уже не было случайностью. На его лице застыла мрачная улыбка, когда он вернулся в комнату и уставился на догорающую лампу. Как поэтично это было задумано. Убить Кобру при помощи кобры!
К сожалению, его смерть могла быть выгодна не одному человеку. Виктор, его троюродный брат, в случае смерти Кеннета унаследовал бы все, включая титул. И он как раз встретил кузена здесь, в борделе.
Затем де Морган: у него тоже были свои причины. В случае смерти Кеннета археолог мог бы заявить свои права на ожерелья и другие ценные находки, которые могли бы сделать его очень богатым человеком.
Мысли Кеннета перешли на Бадру. Она была его основной заботой. Он запустил дрожащую руку в свои темные волосы. Он едва не потерял ее. По плану сегодня он должен был освободить ее и перевезти в Шеферд-отель. А там формально сделать ей предложение. Они с Бадрой уже пошептались о своей будущей жизни и о выводке детишек, которых хотели бы иметь. Они уже доказали друг другу свою любовь. Но мог ли он жениться на ней, когда у него за спиной притаился вероломный убийца?
Нет. Это было слишком рискованно. Он не мог подвергать опасности ее жизнь.
Лучше всего было бы отправить ее под защиту Рашида до тех пор, пока не минует опасность. Он развернул плечи, под колеей заиграли напряженные мускулы.
Об угрозе своей жизни он мог бы рассказать Бадре и Джабари, но Джабари в таком случае будет настаивать на том, чтобы сначала разобраться с этой угрозой, а потом заниматься освобождением Бадры.
Его брат не оставит его. А Бадра? Она будет настаивать на том же самом. Он видел, каким мужеством обладает его любимая. Каким бесстрашием. А тем временем коварный убийца может использовать его любимую женщину, чтобы постараться заманить его в ловушку и убить.
Когда Бадра вернулась из купальни, Кеннет нежно поцеловал ее и, оставив под охраной евнуха, пошел к себе в отель. Там он нанял человека, чтобы отправить его с запиской в Дашур к Саиду, и приказал привезти к нему де Моргана, Виктора и отчет о работе в Шеферд-отель к середине следующего дня.
Когда Бадра будет в безопасности, он раскинет свою ловушку для убийцы…
В роскошной гостиной своего номера в отеле он организовал для Хамсинов военный смотр.
Когда все было готово, он отступил назад, любуясь своей работой.
Десять воинов Хамсинов скинули свои традиционные одежды цвета индиго и надели дорогие шелковые халаты цвета слоновой кости с ярко-красным, а также кефьи, особые платки в качестве головного убора, и широкие шаровары. В такой одежде все они выглядели богатыми шейхами. После этого они сразу же отправились во Дворец наслаждений. Даже Джабари и Рамзес сменили свои костюмы цвета индиго на светло-голубые халаты и белые тюрбаны.
Теперь на очереди был Рашид, костюм которого требовал особого внимания.
Чисто выбритый, он своей внешностью очень отличался от остальных. Он был хорошо сложен, его гладкое лицо имело правильные, классические черты и высокомерно вздернутый подбородок. На нем были брюки Кеннета и белая рубашка. Хотя эта одежда была ему тесновата, она хорошо сидела на нем. Несмотря на то что кожа у него была бронзовой от загара, в этом костюме, сшитом портным, он выглядел англичанином. Уже знакомое неясное чувство зашевелилось в душе у Кеннета. Он постарался забыть о нем.
Кеннет протянул Хамсину одежду белошвейки, которая была ему маловата. Рашид накинул ее на себя, подвязал веревкой, затем спрятал ножи, пистолеты и мечи на своем теле, прикрыв их одеждой и в результате превратившись в передвижной арсенал.
Рамзес взял кусок материи, свернул его таким образом, чтобы имитировать женскую грудь, и прикрепил все это на теле Рашида. Рашид накинул на себя черную бесформенную одежду – аббайю. Его выступающая «грудь» выглядела очень внушительно.
– Грудь слишком велика. Она кажется не настоящей, – сказал Рашид.
– Все, как надо. Я разбираюсь в этих делах, – сказал Рамзес.
Когда он закончил свою работу, мужчины стали критически ее оценивать.
– Его может выдать обувь. Будем надеяться, что никто не будет смотреть на твои ноги, – заметил Кеннет, глядя на мягкую кожу башмака, выглядывавшую из-под аббайи.
Рашид накинул на себя черный головной платок и обмотался им. Джабари достал косметику и подрисовал ему глаза колью и голубыми тенями.
Рамзес внимательно посмотрел на него.
– Ты прелестно выглядишь.
– Я выгляжу как дурак, – проворчал Рашид.
– Ты бы заплатил за себя хорошие деньги, – поддразнивал Джабари.
Глаза Рашида, подведенные голубой краской, загорелись.
– Меньше, чем он заплатил бы за Рамзеса, – громко и отчетливо произнес Кеннет.
Рамзес сверкнул глазами на Кеннета.
Кеннет кивнул.
– Ну, отправляемся? Вы идете первыми. Встретимся на месте.
Когда Кеннет прибыл во Дворец наслаждений, он сразу же почувствовал что-то неладное. Сдавая свой пистолет Масуду, он увидел Рашида. Со смиренным видом, опустив голову, воин тихо стоял возле Джабари и Рамзеса. Рядом расхаживал еще один посетитель. Это был турок, одетый в халат, свободными складками ниспадавший по его фигуре. Он явно был пьян и не отводил взгляда от Рашида.
Кеннет тихо выругался. Он не принял во внимание, что какие-то посетители этого борделя могут заинтересоваться Рашидом. Блуждающий взгляд Джабари встретился с его глазами.
«И что сейчас делать, Хепри?» – молча спрашивали его глаза.
Он ответил одними губами:
– Я возьму это на себя.
В это время Рамзес громким голосом выспрашивал: сколько можно получить, продав Вафу, их сестру?
– Она станет отличной помощницей на кухне, – добавил Джабари – Она очень послушная.
Рашид стоял, опустив голову и плечи, чтобы казаться ниже ростом.
– Вы хотите продать ее на кухню? Такое сокровище! Я куплю ее для своей спальни, – сказал турок, облизывая свои толстые губы.
Кеннет уловил, как Рашид еле слышно пробормотал по-английски:
– Я знал, что грудь слишком велика.
Масуд поднял руку.
– Перед тем как мы договоримся о сделке, я должен осмотреть ее. Мы не принимаем больных женщин.
Он направился к Рашиду.
– Конечно, – легко согласился Рамзес, заступая ему дорогу. – Но мы с братом тоже хотим проверить твоих женщин. Может быть, если они достаточно привлекательны, мы договоримся и хорошо проведем здесь время. Мы любим темнокожих женщин с большой грудью. Например эфиопок. У вас есть такие?
Джабари кивнул с нетерпеливым видом.
Масуд задумался, как бы перебирая в памяти всех женщин борделя.
– Я отведу вас к одной, которая, возможно, заинтересует вас. – Он повернулся к турку. – Пока любуйтесь этой новенькой. Я скоро вернусь, осмотрю ее, и мы договоримся о цене.
В сопровождении Масуда Джабари и Рамзес вышли из комнаты. Жирный турок тут же подошел поближе к Рашиду и принялся критически его рассматривать. Кеннет отступил, с опаской наблюдая за происходящим.
Турок почмокал губами.
– Прежде чем купить тебя, я хочу убедиться, что как женщина ты не холодна.
Он протянул руку и похлопал рукой в паху у Рашида. На его лице отразилось крайнее удивление.
– Что это такое?
В следующий момент на него обрушился сильный удар кулака Рашида. Турок упал на мягкий ковер.
– Это называется пенис, ты, сын шакала! – прорычал он.
– Это было необходимо? – спросил Кеннет.
– Ты будешь решать этот вопрос в следующий раз, когда мужчина положит свою руку на твое хозяйство, – пробормотал Рашид.
Они оттащили бесчувственного турка в угол комнаты и спрятали его среди корзин и коробок.
– Надеюсь, он придет в себя только после того, как мы уйдем отсюда, – задумчиво проговорил Кеннет.
Ha лбу Рашида выступили бисеринки пота.
Кеннет протянул ему полотенце.
«Проклятье, что там происходит? Срабатывает ли их план?» Кеннет подошел к двери, через которую Масуд вывел Джабари и Рамзеса, и прислушался.
– В коридоре их нет. Пойдем.
Они оба сделали глубокий вдох, и Кеннет открыл дверь, ведущую в спальни. Неподалеку стояли два стражника и с подозрением смотрели на них. Они похлопали Кеннета, проверяя, нет ли при нем оружия. Он молил Бога, чтобы они не проделали то же самое и с его спутником. Один из евнухов подошел ближе и стал вглядываться в закрытое вуалью лицо Рашида.
– Ты здесь новенькая?
Рашид задрожал.
– Я… я…меня только что купили.
Получилось хорошо. Его, обычно нормальный для мужчины низкий голос сейчас был достаточно высоким.
Стражник нахмурился.
– Кто захочет такую безобразную свинью, как эта?
– Она со мной. Я купил ее в качестве служанки для своей наложницы, – быстро сказал Кеннет.
Стражник грубо подтолкнул Рашида.
– Пошла прочь с моих глаз.
Рашид смиренно поклонился и прошаркал вслед за Кеннетом. Кеннет затаил дыхание и молил Бога о том, чтобы не звякнуло спрятанное на теле Рашида оружие.
Подойдя к апартаментам Бадры, он сунул евнуху деньги и отослал его с каким-то поручением. Когда они вошли в комнату, Бадра бросилась к ним. Когда Рашид приподнял свою вуаль, у нее от удивления расширились глаза.
В них светились восхищение и удивление.
– Рашид, ты здесь, чтобы помочь мне убежать?
Широко улыбаясь, он снял вуаль и затем при помощи влажной салфетки, которую ему дал Кеннет, стер с лица грим. Очень осторожно он вытащил из-под своей одежды Хамсина спрятанное на теле оружие: десять ножей, четыре сабли и шесть пистолетов. Потом, сев на постель, стащил с себя обувь на плоской подошве и отшвырнул ее в сторону Бадры. Достав из кармана ножницы, он протянул их Кеннету.
– Вот. Обрежь мои волосы. Если я должен выглядеть как англичанин, то они должны быть короче.
Скрывая свое удивление, Кеннет укоротил волосы Рашида до подбородка. Затем Рашид надел пару лакированных башмаков Кеннета и встал во весь рост, совершенно преображенный.
С короткими волосами и в элегантной английской одежде Рашид выглядел поразительно знакомым. Кеннет терялся в догадках, кого же он ему напоминал. В этот момент его внимание переключилось на Бадру, которая вышла из-за шелковой ширмы. Они набили в ее обувь бумагу. Она надела ее. Кеннет обмотал тюрбан вокруг ее головы и его распущенным концом прикрыл, как вуалью, ее опущенное вниз лицо.
Даже переодетая в костюм воина Хамсина, она была совершенно прелестна. Кеннет встревожился. Нет, этот маскарад не пройдет. Потом передумал: нет, он должен сработать.
– Я предупрежу остальных. – Рашид исчез в холле. Минутой позже раздался резкий свист.
Кеннет вышел в холл, Бадра шла следом. Появились другие воины Хамсинов и подошли к нему. Он роздал им оружие, они спрятали его под своими халатами. Среди них не было только одного воина по имени Мусаф. Вдруг открылась одна из дверей и появился Мусаф. Его одежда была в беспорядке, лицо горело. Он стал торопливо оправлять свои шаровары и сбитый набок тюрбан.
Кеннет поморщился и погрозил ему пальцем, когда передавал нож.
– Ты что, с ума сошел? Ты здесь не для того, чтобы заниматься сексом, – прошипел он.
– Но девица сама набросилась на меня, – запротестовал Мусаф. – Я ничего не мог поделать.
Они начали свой путь. Впереди шли воины, потом Кеннет и Рашид, а между ними под их защитой шла Бадра. Кеннет сжимал нож, надеясь в душе, что все обойдется без кровопролития.
Из дверей одной из комнат появился Масуд вместе с Джабари и Рамзесом и увидел их. Получив сильный удар от Рамзеса, он позвал на помощь. Прибежали евнухи, засверкали обнаженные сабли.
Два воина передали свои сабли Джабари и Рамзесу и затем, вооруженные только ножами, стали защищать своего шейха от наскоков евнухов. Кеннет молча отдавал должное их храбрости.
Воины легко, с привычным умением действовали своим оружием, опрокидывая на землю своих противников и отбирая у них сабли. Размахивая саблями, Джабари и Рамзес присоединились к воинам и взяли на себя большую группу стражников, которые вскоре прибежали на помощь своим товарищам. Раздались крики выглянувших на шум из своих комнат наложниц.
Как щитами, прикрывая своими телами Бадру, – Рашид с левой стороны, а Кеннет с правой, – они продвигались по коридору в направлении к выходу. Впереди дрались воины Хамсины, прокладывая им дорогу.
Они уже почти достигли коридора, ведущего к входной двери, когда за спиной Кеннета раздался пронзительный крик. Он обернулся и увидел, как два евнуха сломя голову бегут к ним с другого конца коридора с обнаженными саблями в руках. Он толкнул Бадру так, чтобы она оказалась за спиной Рашида. Вынув из ножен свою джамбию, он принял оборонительную позу.
– Уведи ее отсюда. Я задержу их! – крикнул он.
В воздухе просвистел стальной клинок. Кеннет поймал брошенную Рашидом саблю. В следующий момент он, с мечом в правой руке и ножом в левой, встретился лицом к лицу с врагами. Схватка началась, зазвенели клинки.
Неожиданно евнухи, которые сражались с Хамсинами впереди в коридоре, расступились, давая группе возможность выбежать по коридору к выходу.
– Оставьте всех остальных! Хватайте герцога! – закричали стражники.
Как стая волков, они набросились на Кеннета. Объятый гневом, Кеннет неистово бился со стражниками. Он успел заметить, что Рашид бежит к спасительному выходу, увлекая за собой Бадру.
Возможно, она была приманкой в паутине, которую для него сплел его враг. В этот миг перед ним промелькнули все недавние попытки покушений на его жизнь. Покушение в Лондоне. Постоянное болезненное состояние желудка, которое он приписывал не подходящей для него французской кухне. Афродизиак. Этот случай с упавшей с потолка коброй. Ему не выбраться отсюда живым.
Он с проклятьями продолжал прокладывать себе путь вперед, но перед ним было слишком много врагов. Шестеро против одного. Он мрачно усмехнулся. Он был готов умереть, но, черт побери, он умрет как воин! Со скрипом открылась дверь ближайшей комнаты, и оттуда выглянула пара темных глаз. Но, в отличие от испуганных глаз наложниц, опасный взгляд этих глаз, казалось, выражал злобное ликование.
Его убийца?
– Хепри!
Кто-то прорычал его имя, и неожиданно к нему подбежал Джабари вместе с Рашидом. Теперь их стало трое.
Засверкали их мечи, и они без видимых усилий стали отражать атаки нападавших.
– Почему ты вернулся сюда, Джабари? Беги, спасайся! – прокричал сквозь шум битвы Кеннет.
– Бросить моего брата, которому сейчас нужна моя помощь? Никогда! – выкрикнул в ответ шейх Хамсинов.
Все вместе отважные воины добились успеха. Они обратили в бегство последнего евнуха и бросились к выходу, скрываясь по внешней лестнице, согласно плану. Во внутреннем дворе все превратилось в ад. Из всех углов, как рой разъяренных пчел, повыскакивали другие стражники. Они бились с Хамсинами, которые старались двигаться так, чтобы Бадра оказалась ближе к мощной деревянной входной двери, ведущей к свободе.
Кеннет устремился к Бадре. Повинуясь сформированной годами привычке защищать, он подскочил к ней и начал биться с одним из стражников, который почти настиг ее. Он успел разглядеть, что Джабари и Рамзес напали на нескольких евнухов со спины. Этот маневр отвлек их внимание от Кеннета и помог ему.
Турок, которого сильно стукнул Рашид, к этому времени уже очнулся и выбрался из приемной во внутренний двор. Он бросил лишь один взгляд на схватку, повернулся кругом и побежал обратно в дом.
Крепко сжимая в руках саблю, Кеннет повернулся, чтобы парировать удар одного из евнухов, когда другой замахнулся на него ножом. Они сошлись. Воздух огласил дикий вопль Бадры, которая бросилась на нападавшего и вцепилась ему в руку, пригибая ее до земли.
Неожиданно Кеннет почувствовал удар и покачнулся назад. Он поморщился, ощущая разгорающийся в груди огонь от легкой раны. Тяжело дыша, он повернулся к Бадре, которая готова была ударить поверженного на землю евнуха между ног.
