Текст книги "Отчаянные"

Автор книги: Билл Болдуин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

Я потерял два из находившихся под моей ответственностью шестнадцати «Звездных Огней» – больше двенадцати процентов! Рекорд, но не из тех, какими гордятся, особенно после того, как корабли благополучно одолели весь перегон. Их будет отчаянно не хватать, в этом я не сомневался. Со своего мостика я мог насчитать еще двадцать девять «Огней», ошвартованных у причалов тремя группами. Еще две группы составляли пятнадцать более старых легких крейсеров сопровождения класса «Непокорный». Остальные места у причалов занимали разнообразные вспомогательные и транспортные звездолеты, а также три причудливого вида «невидимки», специальные устройства которых могли поглощать почти все исходящие от их корпуса излучения, делая их практически невидимыми для всех известных систем слежения.

Выходит, выделенные для обороны Аталанты эскадрильи 71-й группы налет застал со спущенными штанами. Но почему? С учетом того, что самые совершенные, основанные на КА'ППА-принципах системы раннего предупреждения «АПУКС» были поставлены сюда всего пару стандартных месяцев назад, они могли выйти в космос достаточно заблаговременно для того, чтобы отбить – если не уничтожить полностью – противника, атака которого стоила нам двух с иголочки новеньких боевых кораблей вместе с экипажами. При всем этом на борту стоявших у причала судов даже не видно было экипажей, хотя на бронированных корпусах некоторых виднелись портовые техники.

Нет, клянусь Вутом, меня могли бы и предупредить! Такого положения дел я не ожидал. С нарастающим чувством ярости я пообещал себе, что первым же делом поутру найду ублюдков, ответственных за все это, и выкорчую их под корень, начиная с нынешнего – до завтрашнего утра – командующего, контр-адмирала (засл.) У. Гротона Саммерса, который очень скоро отправится отсюда на штабную работу на Авалоне. Мои невеселые мысли были прерваны появившимся на дисплее лицом диспетчера, направившего нас на свободные места у причала.

* * *

В час двадцать пять утренней вахты меня разбудил звонок моего будильника. Хмурясь спросонья, я уселся на койке и огляделся по сторонам. На дисплее связи в моей временной комнатушке в общежитии для холостых флотских офицеров значилось три поступивших на мое имя сообщения. Вечером я даже не проверил корреспонденцию: был слишком измотан перелетом, так что сил моих хватило только на то, чтобы принять душ и доковылять до кровати. Я взял с тумбочки в изголовье обшарпанный пульт и вывел на экран первое сообщение:

14 гептада 52 014 года; 3.30 дневной вахты.

Кому: Вилфу А. Бриму, к-адм., И.Ф.

От: Хатуэя Коттшелла, администратора.

По поручению: У. Гротона Саммерса, к-адм., И.Ф.

Господин адмирал.

Контр-адмирал Саммерс свидетельствует Вам свое почтение и просит меня передать Вам, что почтет за честь принять Вас в своем офисе в 00.00 дневной вахты для церемонии передачи полномочий. Рекомендуется парадная форма.

Парадная форма, значит? Вот, выходит, какие проблемы волнуют Саммерса? Похоже, это волновало его куда больше, чем атаки противника на его базу – или, если уж на то пошло, благополучное прибытие столь необходимых для ее обороны подкреплений. Никто, если не считать нескольких швартовых бригад, не потрудился встретить мои усталые экипажи, когда они, с трудом переставляя затекшие ноги, выбрались на причал. И я ни за что не верил, чтобы они спутали время нашего прибытия, ибо я заблаговременно сообщил об этом шифровкой накануне вечером.

Вчера же, но позже, я навел справки о том, какие силы были подняты в космос для отражения налета «Дампьеров». Мне доложили, что в состоянии полной боевой готовности находились только орбитальные форты и наземные батареи разлагателей. Даже в самом худшем случае хотя бы часть из тех двадцати девяти «Звездных Огней», которые я успел увидеть, не могла не находиться в боеспособном состоянии. Тогда где, тытьпобери, были их треклятые команды? И почему хотя бы несколько жукидов не патрулировали в космосе? Даже будучи активистом КМГС, Саммерс не смог бы добиться таких разрушительных результатов без посторонней помощи.

Во многом ответственность за положение дел на базе лежала на начальнике штаба. Однако в первую очередь она ложилась на Саммерса и его старших офицеров – вот с них я и собирался начать. А после этого выкорчевать всю гниль так, чтобы подобного предательства даже духу не осталось.

Следующее послание пришло от шеф-сержанта Утрилло Барбюса, моего старого друга еще по службе на К.И.Ф. «Свирепый» в Первую Великую войну. Мы с Барбюсом за эти годы так сработались вместе, что Император Онрад лично настоял на том, чтобы нас не разлучали. Если верить ему, это самое разрушительное, что он мог уготовить облачникам.

В09ФУЙ7БВЖВ405967ХГЖКУКУОВ9Е8РЫГ

(СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО)

ОТ: У. БАРБЮСА, ШФ-СРЖ, ВПКУКУ, БИФ АВАЛОН

АВАЛОН-АСТЕРИОС

КОМУ: ВИЛФУ А. БРИМУ, К-АДМ, ВКУКУ, БИФ АТАЛАНТА, ГАДОР-ГЕЛИК

ПОЛУЧИЛ ПРОЕЗДНЫЕ ДОКУМЕНТЫ НА БОРТ ИТК СВАННЕРЛЕНД ВЫЛЕТ 26 ГЕПТАДА ПРИБЫТИЕ АТАЛАНТУ 32 ГЕПТАДА ТЧК ПОГРУЗИЛ НЕСКОЛЬКО ЯЩИКОВ ХОРОШЕГО ЛОГИЙСКОГО ВАМ ПОНРАВИТСЯ ТЧК ПРИШЛИТЕ СПИСОК ЧЕГО ЕЩЕ НУЖНО АВАЛОНА ТЧК МНОГО ВИДЕЛСЯ ВАШЕЙ ДОЧКОЙ ЗПТ ХОУП ТЧК ОНА СОВЕРШЕННО ЗДОРОВА И ПОЛНА ТОГО ЖЕ СВЕТА КАК ЕЕ ПОКОЙНАЯ МАТЬ ТЧК ВСЕ ВРЕМЯ СПРАШИВАЕТ ПРО ВАС ЗПТ КАК БЫ ЕЕ НИ БАЛОВАЛ ИМПЕРАТОР ОНРАД ТЧК ОН ТОЖЕ ШЛЕТ ЛИЧНЫЙ ПРИВЕТ ЗПТ РАВНО КАК НЯНЯ КОЗА ТУТТИ ТЧК ВЕЗУ СОБОЙ ТОЛСТУЮ ПАЧКУ ГОЛО-СНИМКОВ ЧТОБЫ ВЫ МОГЛИ ПОКАЗЫВАТЬ ВСЕМ АТА-ЛАНТЕ ТЧК

(КОНЕЦ, СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО)

В09ФУЙ7БВЖВ405967ХГЖКУКУОВ9Е8РЫГ

Я расплылся в улыбке. Действительно, моя дочка, Хоуп, казалось, обладала собственным внутренним источником солнечного света – во всяком случае, в те редкие минуты, когда мне удавалось видеться с ней. Официально отцом малышки считался Мустафа Эйрен, Набоб Флюванны. Матерью ее была Реддисма, на редкость прекрасная и одаренная женщина, любимая наложница Эйрена. Однако подлинным отцом девочки был я – в результате одной-единственной, потрясающей ночи, проведенной с ее прекрасной матерью на борту разбитого звездолета. Увы, с тех пор мы виделись с ней только дважды, и то мельком.

До того, как обрести нынешнее свое положение, малышке Хоуп пришлось пройти нелегкий, полный опасностей путь. Незадолго до падения Флюванны Император Онрад предоставил убежище всему флювийскому двору – включая Реддисму, которая родила Хоуп вскоре после прибытия на Авалон. Когда же Реддисма погибла от разряда вражеского разлагателя во время Битвы за Авалон, Онрад принял персональную опеку над ее маленькой дочерью – как он признался мне позже в приватной беседе, он пошел на это, узнав, кто ее настоящий отец. Как бы то ни было, Хоуп проживала теперь в Императорском Дворце под надзором верной фрейлины и подруги Реддисмы, рыжеволосой Козы Тутти. Сам же пожилой Набоб Эйрен пребывал в блаженной вере, будто малышка его дочь.

Третье из адресованных мне посланий пришло из квартирьерской службы базы и самым невообразимым канцелярским языком извещало меня о том, что из-за допущенной на Авалоне ошибки в документах мне отказывается в предоставлении адмиральских апартаментов. Пожав плечами, я отбил КА'ППА-грамму Барбюсу с просьбой уладить эту проблему и достал с полки над койкой сумку с моими пожитками. Мне предстояла уйма работы, а времени было в обрез.

Хроноиндикатор показывал два ноль-ноль утренней вахты, так что до моей «церемонии» у Саммерса оставалось примерно пять метациклов. Я твердо решил провести это время с максимальным толком для дела и оделся в поношенный летный мундир, мягкие кожаные башмаки, потрепанную черную кожаную куртку рулевого и форменную фуражку, две маленькие звездочки на которой единственно выдавали мой контр-адмиральский ранг. Подумав, я на всякий случай нацепил на пояс кобуру со своим бластером, «Веннингом» девятьсот восемьдесят пятого калибра. Прихватив по дороге через вестибюль общежития чашку горячего кф'кесса, я вышел на улицу, в предрассветные сумерки. Гадор уже окрасил горизонт в оранжевый цвет. – До подземного ангара я добрался на попутном грузовом трамвае. Спустившись вниз, я обнаружил просторную пещеру примерно в том же состоянии, в каком оставил ее вчера. Здесь пахло морской водой и водорослями, перегретой электроникой, горячей смазкой и прочими обычными для стоянки боевых судов запахами. Людей, однако, в ангаре не прибавилось, хотя в поле зрения все же двигалось несколько новых машин. Там и сям слышалось раскатистое стаккато заклепочных агрегатов, а свод ангара освещался сполохами сварки. Портальный кран нес над центральным каналом контейнер с кристаллом главного хода, а откуда-то изнутри ближнего ко мне эсминца доносился одинокий звон коммуникатора. И все же огромная подземная гавань казалась заброшенной. Именем Вута, где же все-таки все?

За моей спиной со скрежетом отворились ворота, пропуская в ангар плавучий кран, на крюке которого болтались обломки «Дампьера» и «Звездного Огня» из моего Желтого квада, разбившегося во время вчерашнего налета. В просвет ворот видно было, как дальше от берега другой такой же кран поднимает со дна, как я понял, обломки второго из моих «Огней». Я стиснул зубы. Потеря двух перехватчиков поражала своей бессмысленностью, тем более что они даже не имели возможности оказать сопротивления. Можно сказать, без боя. Сами по себе «Звездные Огни» тоже трудно было возместить, но вот потеря экипажей была просто невосполнима. Тем более оба перегоночных экипажа состояли из гражданских моряков. Гибель военных звездолетчиков всегда болезненна, но это обычная и достаточно частая плата, за их профессию. Гибель штатских – это настоящее убийство.

Я двинулся по широкому проходу, тянувшемуся вдоль левой стены туннеля. Пол был захламлен мусором и испачкан лужицами пролитой смазки, достаточно скользкими, чтобы послужить причиной несчастного случая. При всем этом я не видел ничего похожего на убирающий территорию базы наряд матросов. По виду некоторых луж можно было заключить, что они натекли не одну неделю назад.

Я проверил один из причалов, отходивших от этой стены подземного ангара. На нем горела одна-единственная лампа Карлссона, остальные перегорели или были разбиты. Повсюду в беспорядке валялось оборудование; кое-где оно даже загораживало проход бригадам пожарных с волноводами N-излучения, случись что – и это несмотря на светящиеся транспаранты с предупреждениями о пожарной опасности. На следующем причале больше половины оптических клюзов были настолько грязными, что исходившие из них силовые лучи не удерживали пришвартованные здесь два «Звездных Огня», и те покачивались в опасной близости от кромки причала.

За исключением тех кораблей, что я привел накануне, все «Звездные Огни» и «Непокорные», которые я видел, годились для чего угодно, только не для боя или даже полета. В особенности это касалось более сложных в обслуживании «Огней». У многих были распахнуты нараспашку входные люки, словно они ожидали ремонтных бригад. Там и тут из них тянулись пучки разноцветных проводов, но самой работы не наблюдалось – по крайней мере спешной. Кое-где виднелись, правда, группки механиков – они стояли, болтая и затягиваясь местными сигаретами му'окки. Никто из них не обратил на меня ни малейшего внимания, а ведь я был здесь совершенно новым, чужим человеком. Где же, именем Вута, охрана? Куда делись вообще все?

С каждым следующим причалом раздражение мое возрастало все больше, особенно когда я вспоминал о том, какой потрясающей была эта база раньше, даже в мирное время. Впрочем, тогда за это отвечали лучшие умы Империи. Похоже, с тех пор слишком многое изменилось.

Я задержался на мгновение подытожить увиденное. Работа штаба, технической службы и даже самого боевого состава не годилась ни к черту. Я сверился с хроноиндикатором. До встречи с Саммерсом оставалось еще три часа. По карманному голофону я связался с командирами трех моих квадов, потом на первом же попавшемся по дороге лифте поднялся на поверхность и отправился в гараж.

Стоило мне отворить дверь, как в нос ударил все тот же запах смазки и охлаждающей жидкости, но на этот раз к нему примешивался сильный аромат… политуры. И неудивительно! Как только я заглянул через приоткрытую дверь в основное помещение, увидел одинокого матроса, энергично драившего длинный элегантный глайдер-лимузин. Когда я был на базе в Аталанте в прошлый раз, здесь вообще не было ни одного лимузина.

– Чем могу служить, сэр? – окликнул меня молодой матрос, стоя блестящей от пота спиной к конторке вахтера. Молодой, лет двадцати – двадцати двух, он был обнажен по пояс и поигрывал мускулами как спортсмен, поддерживающий форму.

– Мне нужен гравицикл, мистер, – сказал я. Приятно было видеть хоть кого-то, занятого работой.

– Раз так, может, возьмете вон тот, сэр? – бросил он через плечо. – Мне тут надо надраить эту штуковину до блеска для каких-то шишек из штаба, а времени не осталось совсем.

– А что такого случилось в штабе? – спросил я, изображая полнейшее неведение.

– Новый военный начальник прибыл, сэр, – пояснил матрос, продолжая стоять ко мне спиной. – Я так понял, они хотят покатать его по базе.

– И для этого им нужен лимузин?

– Не мое дело задавать вопросы, сэр, – отвечал матрос, слегка пыхтя, ибо ему пришлось привстать на цыпочки, чтобы отчистить пятно на крыше. – Мое дело получать приказы да махать тряпкой.

Я невольно улыбнулся.

– Ясно, – сказал я, проходя через дверь в гараж. На первый взгляд здесь стояли почти все средства передвижения, известные цивилизации. В дальнем конце просторного помещения группа механиков сгрудилась вокруг большого грузовика; их голоса и лязг инструментов разносились по гаражу гулким эхом. Я снова повернулся к матросу. – И что, вам некому помочь? – спросил я.

– Ну… да, сэр, – отозвался он, так и не поворачиваясь. – Что-то народ нынче слегка припозднился. Обычно-то я и сам управляюсь, да только нынче штабные потребовали, чтобы адмиральская тачка блестела как новенькая, а никто не потрудился сказать мне об этом до начала моей вахты. – Он с досадой покачал головой. – Это мне еще повезло, что я раньше пришел, а то вот бы задница вышла!

– Ясно, – повторил я. – Очень хорошо. Так как мне взять гравицикл?

– Просто распишитесь вон в той амбарной книге на столе, сэр, да выбирайте любой. – Матрос махнул рукой в сторону длинного ряда гравициклов у стены, потом спустился со стремянки, чтобы переставить ее на новое место. – Когда будете выезжать, крикните мне номер, я запомню… – Тут взгляд его вдруг упал на мою фуражку. – Сэр… Адмирал! – добавил он с перепуганным видом и вытянулся по стойке «смирно», едва не свалившись со стремянки.

– Вольно, матрос, – отозвался я, поднимая руку, чтобы поддержать его. – Имя, звание?

– Э… Руссо, сэр. Старшина третьего класса Джо Руссо, сэр.

– Кто твой начальник, Руссо?

– Э… старший мичман Лортон Тамбурн, сэр.

– Где он?

– Я… э… не могу знать, сэр.

Я пристально посмотрел на него.

– Он что, в увольнении или отпуске?

– Никак нет, сэр.

– Значит, ему положено быть здесь?

– Ну… э…

– Да или нет, Руссо? – Да, сэр.

– А кто его начальник?

– Старший мичман Тамбурн подчиняется напрямую начальнику транспортного цеха, коммандеру Бейли, сэр.

– А Бейли, насколько я понимаю, подчиняется начальнику технической службы?

– Так точно, сэр. Капитану Харперу.

– Ладно, Руссо, – вздохнул я, принимая решение. – Запомни три вещи. Первая: отставить драить лимузин, он сегодня не понадобится. Вторая: сегодня ровно в полдень я принимаю от адмирала Саммерса командование базой, а ты повышаешься в звании до старшины первого класса. На основании законов военного времени. Третье: начиная с этого цикла, ты временно назначаешься начальником транспортного цеха. Справишься?

– Начальником?.. Я? – Впрочем, колебался он всего мгновение. – Клянусь Вутом, справлюсь, сэр, т-только…

– Моя фамилия Брим, мистер. И если у тебя выйдут с кем-то неприятности, отсылай его – или ее – прямиком ко мне в приемную. Я сам разберусь.

– Есть отсылать к вам, адмирал Брим!

– Вот и хорошо. А теперь оставь свою политуру и выпиши мне один из этих гравициклов – получше. Закрепи его за мной.

Спустя несколько циклов я уже объезжал базу на мощном, отлично отрегулированном «РСБ», и ветер посвистывал, обтекая мой шлем. То, что я увидел, мне не понравилось.

Отдельные части огромного комплекса содержались в полном порядке – некоторые даже лучше, чем мне запомнилось по предыдущим моим визитам сюда. Но это относилось к объектам, обслуживаемым гражданскими службами порта. Исключение составлял офицерский клуб, в котором для этого часа было подозрительно много народа. Склады, силовые линии, центры связи, вспомогательные и служебные построили – все находилось в образцовом порядке, по Уставу. Лучше, чем по Уставу. По сравнению с ними все чисто военные объекты казались… запущенными – это определение подходило к ним более всего. Гражданский администратор порта явно хорошо владел ситуацией и действовал без малейшей помощи со стороны своего военного коллеги. Впрочем, я его хорошо знал. Точнее, ее. Очень хорошо…

Чем больше я видел, тем сильнее росло мое раздражение – до тех пор, пока терпение мое не иссякло. До назначенной Саммерсом церемонии оставалось еще полтора метацикла, когда я припарковал свой гравицикл на стоянке для машин командного состава перед помпезным новым зданием флотской штаб-квартиры (старое было разрушено в Первую Великую войну). Стоянка была практически пуста, когда я, изо всех сил стараясь держать себя в руках, вошел в вестибюль.

Ну и вестибюль! Я ошеломленно глазел на полы из полированного до блеска паркета, вычурную мебель, похожий на театральный подъезд вход в зал совещаний – все это слишком отличалось от тех казенных, неприветливых рабочих помещений, в которых мне приходилось бывать за свою долгую службу. Конечно, некоторая парадность главному зданию Военно-Космической базы в Аталанте не мешала: множество важных людей из всей известной Вселенной проходили через этот вестибюль. Но подобное пышное убранство пристало скорее какому-нибудь дворцу или, там, посольству.

Помещение оказалось пустым, если не считать одинокого шеф-сержанта, сидевшего за информационной стойкой с голожурналом в руках. Он не оторвался от своего журнала, даже когда я вошел.

С цикл я стоял, стараясь взять себя в руки, потом подошел к настенному дисплею и выбрал в меню «КАБИНЕТ КОМАНДУЮЩЕГО». Над дисплеем обозначилась трехмерная схема первого этажа; ведущий к кабинету коридор, светился ярким зеленым светом. Славная игрушка. Я огляделся по сторонам, нашел коридор и зашагал к нему по полированному паркету.

– Вы идете в сторону кабинета командующего базой, сэр, – заметил шеф, так и не отрываясь от журнала. – Вам помочь?

Я не сбавил шага.

– В другой раз, шеф, – бросил я через плечо. Две стеклянные двери в конце коридора; на левой створке красовалась эмблема Имперского Флота. «Командующий 71-й оперативной группой. Имперский Флот» – значилось старомодными иероглифами на правой. Продолжая держать себя в руках, я продолжил свой путь.

– Эй, сэр, постойте! – окликнул меня кто-то сзади. – В кабинет командующего сегодня нельзя. Приказ адмирала Саммерса.

– Приказ отменяется, – сказал я, не поворачивая головы. За моей спиной послышались торопливые шаги.

– Один цикл, сэр, – воззвал ко мне шеф. – Вам туда никак нельзя. Запрещено!

Я повернулся, дав ему разглядеть звездочки на моей фуражке.

– Я снова разрешил доступ туда, мистер, – сказал я. Шеф-сержант застыл как вкопанный.

– Э… кто… А-адмирал?

– Брим. Для вас, мистер, адмирал Брим, – пояснил я. – Я новый командующий семьдесят первой. А почему вы не окликнули меня, когда я вошел?

– Я… э… – замялся шеф.

– Вот мое удостоверение. – Я протянул ему свою карту. – Проверьте его на своем компьютере, потом вернете мне в кабинет командующего.

– Т-так точно, адмирал.

– И еще, шеф…

– Д-да, адмирал?

– Вы теперь младший сержант. Лишние плашки с петлиц должны исчезнуть прежде, чем вы вернете мне мое удостоверение. Ясно?

– Э… т-так точно, адмирал.

Я зашагал по коридору дальше, отворил правую стеклянную дверь и оказался в новом вестибюле, еще более пышном, чем первый, если такое, конечно, возможно. На всех креслах и диванах лежали груды подушек – шелковых, нежных пастельных расцветок, изысканно подобранных в безупречном женственном вкусе. Я немного познакомился с искусством оформления интерьера много лет назад, на этой самой базе, у одной из самых потрясающих женщин, которых знал в своей жизни – впрочем, она держала всю эту красоту у себя дома, где убранству и положено быть мягким и подобранным по цвету. Я стиснул зубы, переводя взгляд с дивана на диван. Клянусь бородой Вута! Военным людям положено убивать людей и крушить технику, а не нежиться на подушках пастельных расцветок.

– Я могу вам чем-либо помочь? – послышался негромкий почтительный голос.

Вздрогнув, я обернулся и только тут заметил высокого худощавого штатского, одетого в элегантный, хотя и несколько старомодный деловой костюм. Он сидел за изящного вида столом розового дерева, расположенным так, что войти в приемную, минуя его, было невозможно – ни дать ни взять удачно подобранная огневая позиция. Когда взгляд его упал на две мои звездочки, он встал и принял позу, которую можно было бы охарактеризовать как гражданский вариант стойки «смирно». У него был длинный аристократический нос и большие карие глаза, выглядывавшие из глубоких глазниц, к которым сбегались морщинки. Помимо этого лицо его отличали костлявые скулы и кустистые брови. Типичный директор похоронного агентства. Я прикинул, часто ли он улыбается, и решил, что не очень.

– Так чем я могу вам помочь, адмирал Брим? – повторил он.

– Как-то не расслышал вашего имени, – заметил я, протягивая ему руку.

– Хатуэй Коттшелл, личный секретарь командующего, – сказал он, несколько нерешительно пожимая мне руку.

– Вы хотели сказать, личный секретарь Саммерса, – поправил я его, выпустив наружу часть того гнева, что бурлил во мне, и тут же пожалев об этом.

– Э… можно сказать и так, – ответил Коттшелл, мгновенно уловивший мой намек.

– Хорошо, – сказал я. – Можете временно продолжать исполнять свои обязанности. Насчет работы на постоянной основе посмотрим позже. – Я кивнул в сторону единственной двери, открывавшейся в приемную с противоположной от входа стороны. – Кабинет командующего?

– Он самый, адмирал.

– Где Саммерс?

– В офицерском клубе, адмирал, – ответил Коттшелл. – Прощальный завтрак в узком кругу штабистов.

– Вызовите его сюда, – приказал я, когда экс-шеф-сержант вернул мне мое удостоверение.

– Адмирал?

– Мне нужно, чтобы эта жалкая сухопутная крыса была здесь через пятнадцать циклов – прежде, чем я увижу кого-либо еще. Ясно?

– Н-но н-не м-могу же я так просто оторвать адмирала…

– Скажете ему, что это чрезвычайная ситуация. Поверьте мне, вы скажете ему чистую правду.

– Т-так точно, господин адмирал.

– Насколько я понимаю, начальник штаба тоже в клубе?

– Э… никак нет, господин адмирал. Его не пригласили. Занятно…

– Почему не пригласили? – спросил я.

– Не могу знать, господин адмирал.

Ну как же, подумал я.

– Где его кабинет?

– Кабинет капитана Уильямса этажом выше.

– Хорошо. После того как вызовете Саммерса, передайте Уильямсу, что я хочу видеть его здесь, в кабинете командующего, ровно через цикл после прихода Саммерса, когда бы это ни случилось. Ясно?

– Э…так точно, господин адмирал.

– Ах да… – добавил я. – И отмените все специальные мероприятия на базе, связанные с передачей командования, – смотры, парады и все такое прочее. Об этом я позабочусь сам, позже.

– Так точно, господин адмирал. Никаких парадов.

– Тогда за дело, – сказал я, проходя в кабинет Саммерса. Его убранство отличалось такой пышностью, что меня едва не стошнило. Я даже зажмурился на мгновение. Здесь можно было спать… нет, лучше, заниматься любовью. Здесь можно было делать много чего, только не руководить военными операциями. Резко повернувшись, я ворвался обратно в приемную, где Коттшелл как раз разговаривал с кем-то по голофону.

– Это Саммерс? – спросил я.

– Это капитан Уильямс, господин адмирал. Он на проводе.

– Очень хорошо. Саммерс едет?

– Адмирал заверил меня, что приедет незамедлительно, господин адмирал.

– Отлично. Тогда на время нашей с ним встречи я предлагаю вам отдохнуть и выпить кф'кесса. Только не слишком задерживайтесь. Не думаю, чтобы разговор с Саммерсом занял слишком много времени. Ясно?

– Ясно, господин адмирал.

– И последнее, – добавил я. – Прежде чем идти, выведите на свой дисплей ежедневные записи за последний месяц.

– Ежедневные, господин адмирал?

– Вот именно, ежедневные, – подтвердил я. – Дайте их мне и ступайте отдыхать.

– Сейчас же, господин адмирал, – ответил он и забегал пальцами по клавиатуре, потом встал и вышел, похожий на высокое серое привидение.

Я уселся за его стол и в ожидании Саммерса начал знакомиться с донесениями штаба, технической службы, наблюдателей и прочих.

Приблизительно через тридцать циклов в дверь свирепо ворвался грузный контр-адмирал в парадной, белой с золотом, форме.

– Что все это значит, Коттшелл? – рявкнул он через плечо, направляясь к своему кабинету.

– Коттшелл вышел, – сказал я, поднимаясь из-за стола. Я сразу же ощутил, что мне придется приложить все свои усилия только для того, чтобы заставить себя говорить с этим типом.

– А вы еще кто такой, тытьпобери?

– Моя фамилия Брим.

Саммерс застыл на месте, потом повернулся и уставился на мою фуражку. Его свинячьи глазки мне запомнились еще по Академии. В тот ужасный год, когда я был на первом курсе, он уже готовился к выпуску и играл более чем активную роль в попытках заставить меня уйти.

До начала Первой Великой войны Флот был прибежищем отпрысков самых знатных и богатых семей Империи – таких как Саммерсы, владельцы преуспевающей корпорации «Саммерс и Винсент, Лтд.», занимавшейся разработкой полезных ископаемых на астероидах. Однако чудовищные потери первых лет войны заставили командование сделать доступ к образованию открытым, на конкурсной основе – после того, разумеется, как уломали или улестили всех оппонентов.

Мне, грязному нищему карескрийцу, удалось прорваться на первый так называемый открытый курс, и за это меня ненавидели. Возможно, я и выстоял-то только ради того, чтобы доказать им, что и я на что-то гожусь…

– Ну-ну, – произнес он с циничной ухмылкой. – Знаменитый змей Брим с Карескрии. А теперь к тому же еще и адмирал Брим. Как мило.

– Пусть будет адмирал Брим, – согласился я, невольно хмурясь. – Иначе в этом кабинете не было бы ни одного адмирала, произведенного в этот ранг по заслугам.

– Почему вы одеты не согласно моему приказу? – возмущенно спросил Саммерс; потом смысл моих слов дошел до него. – И что вы вообще хотите этим сказать?

– Я хочу этим сказать, – ответил я, игнорируя его замечание насчет моей формы, – что жизненно важные зоны этой базы выглядят как дерьмо тухлое и никуда не годны. Если за все это отвечаете вы – а именно так я понял, – значит, вы только делаете вид, что вы офицер. И командующий базой.

Глаза Саммерса распахнулись широко-широко от удивления и ярости. Он открыл рот, чтобы сказать что-то, но я перебил его:

– Где находились корабли дальнего патрулирования в момент прибытия моего конвоя?

– Что?

– Где, черт подери, находились патрульные корабли, когда прибыл наш конвой? – повторил я, кипя все сильнее.

– Я не обязан отвечать на ваши дурацкие вопросы, Брим, – презрительно заявил Саммерс.

– Так ли это? – спросил я, выходя из-за стола и подойдя к нему настолько близко, что нас разделял Какой-то ирал. – Повторяю еще раз, Саммерс. Где были патрульные корабли в момент прибытия моего конвоя?

При том, что Саммерс был немалых размеров, моя внезапная вспышка обезоружила его. Много лет назад, в Академии, он имел вполне угрожающий вид, особенно для нищего первокурсника. Однако теперь весь его вес выродился в жир, и страха он внушал не больше, чем раздувшийся волдырь. Какое-то мгновение он колебался, потом принял обиженный вид.

– Все корабли стояли на якоре в подземном убежище, как и положено.

– Как положено? – не поверил я своим ушам. – Во время вражеского налета?

– Орбитальные форты градгроутов достаточно защищают от нападения, – объяснил он мне тем тоном, каким обращаются к сопливым кадетам.

– Достаточно? Что, тытьподери, вы считаете «достаточным»?

– Огнем орбитальных фортов сбито шесть из пятнадцати нападавших кораблей, а наши наземные батареи сбили еще два.

– Сегодня ночью я потерял два корабля с экипажами. Это вряд ли случилось бы, если хотя бы часть наших кораблей отражала атаку! – прорычал я.

– Вздор, – все так же презрительно отмахнулся Саммерс. – Потери могли быть гораздо выше в случае воздушных или космических боев. Кроме того, я обязан думать также и о городе.

– Насколько я успел увидеть, вы не слишком-то много делали для того, чтобы защитить город.

– Вот свидетельство того, как низко пал Флот, допустив в офицерские ряды грязных простолюдинов, – фыркнул Саммерс. – Людям вроде вас никогда не понять мирного образа мышления, вы живете только войной. – Он нахмурился и устремил в меня указательный палец; правда, ближе не подошел. – Обороняй я базу большими силами, и эти торондцы переключились бы на сам город.

– Выходит, вы просто позволили этим жукидам открыть огонь по имперским кораблям?

– Конечно, позволил, – оскорбленным тоном заявил Саммерс. – Я не намерен раздражать их более необходимого. И так от недели к неделе их налеты делаются все ожесточеннее. С какой стати жители Аталанты должны страдать от войны, которая так и так уже проиграна? – надменно спросил он. – Все жалкие останки нашей – Онрадовой – Империи остались в родной галактике одни-одинешеньки. Ну, Галактическая Федерация Содескийских Государств в свое время готова была нам помочь, но содескийцы и сами отражают нападение. Как мы вообще можем надеяться выстоять против Лиги Темных Звезд?

– Матерь Вута! – вскричал я с наигранным удивлением. – Так вы все-таки заметили, что идет война?

– Разумеется, заметил, Брим. Я просто подхожу к делу с реалистических позиций и делаю это осторожно. Что может поделать эта база против целого звездного королевства, такого как Торонд? Они ведь расположены совсем недалеко отсюда, знаете ли.

– Я знаком с голокартами, – буркнул я.

– Так что же вы тогда от меня ожидаете? Чтобы я спровоцировал массированный налет неприятеля на базу и на город?

– Я ожидал от вас действий, достойных офицера Флота, Саммерс. Я ожидал от вас, что вы защитите мои корабли. Если бы вы следили за военными сводками, вы бы, возможно, заметили, что центр военных действий перемещается в этот сектор галактики, как бы вы ни пытались сдержать их. Негрол Трианский спит и видит всю Флюванну в руках своего жабеныша Ла-Карна – не только те ее планеты, что тот успел уже заграбастать. Он жаждет – и ему это просто необходимо – лишить нас последнего источника сырья для ходовых кристаллов. И он приложит все усилия к тому, чтобы ради этого вывести эту базу из строя – вместе с городом или без него, на это ему наплевать. Вот почему мне необходимы все до единого боевые корабли. И срочно. Вот почему мне нужна была нынче ночью ваша защита!