Текст книги "Carte Blanche 2: Reload (СИ)"

Автор книги: Билен Катрайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 28 страниц)

– Да к чёрту...

Словно от себя же отмахивается, пересиливая себя и делая к шатену навстречу ровно три шага. И тот понять не успевает, как она резко впивается в его губы своими, завлекая в страстный поцелуй.

– Стой... – вроде и противится, но с места не отходит. Пригвоздили, не иначе. – Что ты делаешь...? – и собравшись наконец с духом, он упирается в её плечи, отодвигая от себя.

– Что должна была сделать давно... – то самое последствие – это его отказ, который она уже не боялась принять, просто попытаться стоило. Но чего только стоит его взгляд, его расширенные зрачки, которые сейчас жадно изучают все эмоции на её личике.

И они, как на ладони. Она тяжело и часто дышит, цепляясь за эту тишину, как за спасательный круг в начавшийся штиль. Дрожащими пальцами пытается снова докоснуться до его скул, вибрирующих не на шутку.

И он инстинктивно перехватывает её руки, сжимая практически до хруста костей. Смотрит волчьими глазами, поджимая губы и безмолвно испепеляя взглядом так, что сгореть охото.

А после не выдерживает. Гулкий, мимолётный рык. Она успевает его услышать прежде, чем он бесцеремонно дёргает мягкую ткань, практически срывая платье с её плеч и оголяя грудь. Ещё она успевает пискнуть, когда он силой толкает её на диван, заставляя неслабо удариться спиной. Сам же моментально нависает сверху, задирая подол и без того короткого платья, грубо раздвигая её ноги и устраиваясь между ними.

– Скажи ещё раз, – рычит снова практически ей в губы, пока та еле успевает воздух ртом хватать.

– Прости меня, – эта незамысловатая фраза слетает с её губ томным вздохом, но именно в её исполнении эти слова звучат так, что в штанах становится тесно.

– Ещё, – очередной приказ, от которого её высокомерие уже трескается на мелкие кусочки.

– Я была жуткой стервой, пр-рос-ти... – не просто по слогам, а с паузой между строк.

– Не слышу, – слышит, просто ожидание было настолько долгим, что в реальность услышанного поверить было всё ещё сложно.

– Прости меня...

Ему сейчас хочется, чтобы она шептала эти слова всю ночь. А лучше, чтобы она выстанывала их под ним с завидной периодичностью. Наверное, он бы в лицо рассмеялся тому, кто смел бы сказать, что однажды этот момент настанет. Что она придёт к нему сама, сознаваясь в своей дурости. Что скажет те слова, которые он хотел слышать. Хотел, но до жути боялся. И что она будет извиваться под ним и просить прощения по приказу, когда он жадно будет впиваться поцелуями в её тонкую шею, не рассчитывая силы и оставляя красноватые следы, расползающиеся по нежной коже.

– Маленькая дрянь... – он едва найдёт для этих слов место, спускаясь ниже, целуя грудь. Разорвёт наконец это платье, оставляя влажные узоры на плоском животе, что реагирует мелкой дрожью на его ласки. А ей плевать будет, что это платье – любимое. Сейчас на всё плевать. – Что ты сделала со мной... – вольно выпуская зубы, он будет покусывать кожу и оставлять незапланированные засосы, напрочь потеряв голову и переставая руководствоваться головой. Нахально стащит последний предмет гардероба, проведёт языком меж складок плоти и получит отдачу в виде подневольного стона, когда девчонка выгнется под ним, как кошка.

Освободит он от одежды себя также быстро, не в силах больше держать желания под контролем. И комнату снова заполонят её надрывистые стоны, вылетающие из грудной клетки так отчаянно.

И обоим будет абсолютно не до того, что за дверью всё ещё стоит человек, который в этот день сделал достаточно, чтобы на лице образовалась самодовольная, но такая искренняя улыбка.

Комментарий к Планировала написать три странички, ага...

В общем, автор пошёл пить пиво с креветками) Порадуйте, что ли, отзывами) А то дико хочется знатно охуеть с их количества (у меня на них реакция, как у Гоши на Оксану) :D

====== Часть 48 ======

Черти в голове плясали танго, вот только если честной быть, то под немного грустную музыку.

С одной стороны я отчего-то была рада за Окс с Вишну. Не то, чтобы я пиздец как хотела её счастья, просто в копилочку кармы прибавилось, да и попросту приятно знать было, что я не только приключения на свой зад искать могу, обременяя всех вокруг, но и для чего-то полезного пригодна.

А с другой стороны была моя личная жизнь, которая катилась себе по наклонной, как мячик после чьего-то пинка. И поскольку новая неделя ничем не отличалась от предыдущей, приходилось сетовать только на себя.

Да, может в глубине я где-то и надеялась, что Сименс всё же включит своего назойливого барана и подойдёт вплотную к вопросу наших взаимоотношений, но я и не была готова к тому, что это произойдёт сразу, стоит мне об этом подумать.

К слову, произошло это очень и очень странным образом.

Точнее, я просто надеялась спокойно выкурить себе сигаретку на пороге общежития, как практически у выхода была внезапно снесена ураганом с белыми волосами. Признаться, я и воткнуться в произошедшее не успела, не успела и рта открыть, только спустя секунд пять поняла, что он меня за руку хватанул и поволок куда-то в закуток. А там уже перед собой поставил и чуть ли не к стене прижал. Ну, если точнее быть, то к стене я сама прижалась, уж слишком вид у него взъерошенный был.

– Где тебя носит? – сбитое дыхание, как после пробежки, и глаза... как будто он выгрызет сейчас из меня ответ, если я рот не раскрою в ближайшую долю секунды.

– Ч-чего? – опешив, даже заикаюсь непроизвольно, а он ещё ближе подходит. И вжиматься дальше некуда, а пошевелиться почему-то не могу. Что происходит вообще?

– Ты обещала поговорить с ним, всё ему рассказать! – это точно Сименс, или мне мерещится? Про что он, блять!?

– О чём ты? – это не мой голос, Боже... это голос какой-то девственницы из восьмого “Б”, которая после школы мечтает уйти в монастырь.

– Я про ту ночь, Окс, – не знаю, какой переключатель в башке срабатывает, но волосы встают дыбом по всему телу. Челюсть до скрежета зубов сводит, разряд тока ощущаю просто даже в кончиках пальцев, а рта раскрыть не могу, – мы не можем это больше скрывать, ты обещала всё сказать ему.

Он серьёзен? Напуган? Взволнован? Разозлён? Он ебанулся???

Чёрт его, блять, дери, да мой пульс сейчас просто чемпион в непредвиденном забеге, и я Богом клянусь, как только паралич меня отпустит, я схвачу его лохматые белобрысые пряди и впечатаю в эту стену несколько, мать его, раз!

Я не могу успокоиться, не могу даже поверить, что всё это происходит, и пока я дыхание в норму пытаюсь привести, постукивая от злости зубами, он не сдерживает свой тупорылый смешок и откашливается в кулак, быстро меняясь во взгляде.

– Повелась опять, Кескевич?

Отче наш, Иже еси на небесех, дай мне сил столько, сколько можешь, чтобы я не раскрошила его блядскую физиономию прямо здесь и сейчас...

– Сука... – это я ему, – какого же хрена... – поздно заднюю давать, он уже увидел, что я как чайник закипела, и это значило только то, что мне далеко на него не похуй, нет... всё ещё, чёрт возьми, живо, – ты... кусок... – слов я так и не нашла, поэтому просто со всей силы кулаками сжатыми по груди ему начала долбить, по плечам, по торсу, да куда видела! Просто мутузила его со всей жестокостью, возможно даже понимая, что со стороны это выглядит, как нападение той-терьера на американского бульдога.

– Боже... – этот уродец ещё и усмехается. То ли моим попыткам в гневе его избить, то ли тому, что все эти попытки заканчиваются взмахом его руки, когда он прекращает всю эту порнографию в одно мгновение, кисти мои за спиной сжимая, – не думал, что мне этого так не хватать будет...

Не думал он, значит... Да он вообще свою голову, кажется, не использовал, когда придумывал этот гениальный розыгрыш! Пиздец... догадаться же надо было!

– Пусти меня, блять! – ещё рычу на него, извиваясь и давая понять, что если не уйду отсюда как можно быстрее, то заряжу ему коленкой промеж ног.

– Обязательно, – надменным тоном и с фирменным смешочком в конце. Я его точно сейчас разорву.

– Миронов, просто убери свои руки и потеряйся с моих глаз! – я не контролирую не только свои трепыхания, которые из меня током шарахнутую делают, я ещё и диапазон без контроля оставляю, повышая тон и вопя на всю общагу, как будто меня режут. А блондину похуй, держит меня спокойно и угарает стоит.

– Слушай, без проблем, но только в обмен на одну маленькую услугу, – его вид серьёзен, бровь изогнута, да и вообще его поза расслабленная говорит о том, как будто он не истеричку удержать около себя пытается, а ведёт обычную светскую беседу. – Пошли со мной на свидание?

– Пошёл нахуй.

– Пошли вместе! – ёбаный ты оптимист, какое ещё свидание?!? Может ещё по парку прогуляемся, держась за ручки?

– Ты серьёзно? – меня даже с этой мини-истерики попускает немного, поскольку я никак понять не могу, что это за новый метод подката.

– Вполне! – принимается жестикулировать и руками даже всплёскивает, но очень быстро вспоминает, что я могу этим воспользоваться, поэтому вовремя спохватывается и снова надевает на мои запястья самодельные наручники из собственных пальцев. – Можем в кино сходить, если хочешь.

– Глеб... – он либо пьяный, либо совсем идиот, – мы ебались во всевозможных позах в разных частях города. Какое, в пизду, кино? – моя размеренная речь просто плещет романтизмом, и я не сразу догоняю, что напротив стоит какой-то тип, который, по всей видимости, просто мимо проходил, но по закону подлости попал именно на моё душещипательное изречение. И блондин даже не фыркает на него, чтобы дальше топал, а просто опускает глаза в пол и смиренно улыбается, пытаясь подавить ржач.

– Какое-нибудь кино, Нина, – он всё ещё говорит куда-то в пол, я таращусь на парнишку, а парнишка демонстрирует свои передние два зуба в наитупейшей улыбке, после чего резко газует с места и скрывается в какой-то из комнат. Это я понимаю по хлопку двери. – Просто хочу провести с тобой время, что не ясно? – наконец поднимает на меня глаза и чуть ослабляет хватку. После он, кажется, потянуться хочет к спавшим на лицо прядям, потому как мешают больно, но так и не рискует их коснуться, будто боясь спугнуть. – Я скучаю...

А я? Я скучаю?

Конечно я, блять, скучаю! Да так, что волком вой порой. Только перебить всю обиду до конца не могу, но и оставаться всё время в стороне я тоже не в силах. Так что мне делать?

– Нина... – он уже не просто нарушает моё личное пространство, он в наглую приближается к моему лицу и чуть приоткрывает губы, обнадёживая тем, что давать ответ мне всё же не придётся, – я... – ещё тише, а у меня внутри всё стынет. И я на автомате подаюсь вперёд, соприкасаясь с ним взглядом, забывая про всё вокруг происходящее, – я куплю тебе поп-корн...

Да будь проклята твоя сучья физиономия!!!

– Аргх! – рычу, отталкиваю его от себя и, как ни странно, у меня это выходит! Чтоб его, такой момент запорол... И ведь второй раз же подловил, сучёныш, пока я со своей варежкой раскрытой стояла и каждое слово его ловила... тьфу!

– Заеду за тобой в десять? – он точно накидался прежде, чем подойти.

– Лифты в такое время не ездят уже, пешком зайдёшь! – кричу ему через плечо, быстро удаляясь на выход. Потому что курить мне теперь хочется в три раза больше, нежели чем несколькими минутами ранее.

Я не знала, что взбредёт в его голову. Не знала, действительно ли он появится.Но на всякий случай немного привела себя в порядок.

Да.

Сходила в душ, намазалась всевозможными кремами, провела бритвой где только могла, надушилась, причесалась, накрасилась... ну так... на всякий то случай...

Только случая этого не наступило.

Десять. Даже пять минут одиннадцатого, и в дверь по-прежнему никто не стучит.

Половина одиннадцатого, просто включаю какой-то ужастик, стараясь себя отвлечь.

Одиннадцать. Кажется, в холодильнике было пиво...

Половина двенадцатого. А этот фильм под пиво кажется не таким уж и страшным...

Первый час. Да пошёл ты нахуй, даже спускаться не буду и узнавать в чём дело. Зря только, блять, марафетилась.

На утро я обнаружила, что бутылка пива в холодильнике была не одна. Она была с двумя подружками, которые сейчас также валялись возле моей кровати. А ещё там где-то валялся телефон, который не переставал жужжать. Это Наташа написывала и пыталась узнать, какого хрена я пары пропускаю? А вот такого, Наташа. Мудаковатого белобрысого хрена! И как бы мне не хотелось сейчас о нём не слышать, Депо ну просто обязан из мужской солидарности был меня уведомить, что Глеб не просто так потерялся или забыл, как из двери выходить. Как оказалось, у него срочные дела в его родном городе возникли. Вроде, что-то связанное с родителями. Хотя я хоть убей не понимала, на кой чёрт ему сдались эти люди.

В общем, не моё всё это дело. Пропал и ладненько, проще будет в себе разобраться, когда его рядом не будет. Только это “не будет рядом” слегка затянулось, что я и опомниться не успела, как Нэт тыкала мне календарём в нос.

Когда? Когда я успела проспать почти весь декабрь и упустить тот факт, что на этом самом носу уже Новый Год?

Чёрт возьми... Закуп еды, алкоголя, подарков, выбор ёлки, под которой я буду валяться пьяной и жаловаться Наташе на жизнь... как волнительно.

Нет. Не воодушевляло нихрена. Поэтому я попросту таскалась за моей Натали хвостом, еле успевая за ней по павильонам и супермаркетам.

– Тебе ведь всё равно, где отмечать будем? – рассматривая какой-то ликёр на полке, она проронила эту странную фразу промежду прочим.

– Да хоть в канаве, – я отозвалась бесцветно и похуистично, заглядываясь на бутылку водки на соседней полке. Да, идеальный Новый Год. Просто накидаюсь в очко и усну поскорее, чтобы радость не изображать.

– Вот и чудненько, – она присвистнула, а мне на минутку завидно стало. Вот почему? Почему у меня не может быть всё точно также? Нормально и стабильно? Господь, ты там? Слышишь? Почему!?

То ли миссия у неё была такая – окончательно меня замотать, то ли годы уже своё взяли, но тридцать первого числа, ровно в два часа дня я попросту вырубилась. Вырубилась прямо в машине брата, когда грузились вместе с покупками, чтобы уехать к чёрту на кулички.

Честно, я понятия не имела, куда мы едем. Нэт не кололась, а я и не настаивала. Пофигу мне. Последнее, что сквозь сон слышала, как возле соседней машины Морт давал Лере наставления, чтобы она от алкоголя держалась подальше. Вот ведь бедная девчонка...

Не имею понятия, сколько длился мой сон. Я и отойти от него толком не успела, даже на грани где-то была, когда Нэт начала трясти за плечо и как заведённая кукушка твердить, что мы приехали.

Я уже говорила о грани? Кажется, я до сих пор где-то там. Потому что дом Депо перед моим носом никак не хочет говорить мне о том, что я проснулась, и я в реальном мире. Он чуть снегом присыпан, и пурпурным отливает в свете заката. И всё это напоминает мне сказку, и не только... Ещё прошлый год, который был как будто буквально неделю назад... Как не было универской суеты, сессий, близнецов, главных врагов, размахивающих стволом... Чёрт. У меня воспоминаний с этим домом столько, сколько за всю жизнь не было.

– Ты чего как не родная? – Артём у порога стоит и кивает мне, внутрь зазывая. – Пошли, замёрзнешь.

Нет, Шатохин. В этой компании я уж точно не замёрзну. Как минимум потому, что добрая порция высоких градусов настигает меня сразу, стоит мне снять полушубок.

Нэт подбегает ко мне со стаканом, а ещё с лозунгом “Для разгона!” и уводит за собой на кухню. И в очередной раз переполненный жрачкой стол вынуждает меня задаться вопросом: нахуя? Мы же пьём только, ну максимум пачку чипсов оприходуем... Зачем вот так-то тратиться было?

Ладно... кто его знает, вдруг гостеприимный братец созвать толпу решил, а я тут сетую на его щедрость?

И как подтверждение моим мыслям – в дверь назойливо тарабанят. Да так, что я первой открывать бегу, пока хозяин дома с технологиями разбирается.

– Никого не забыли? – глаза на лоб лезут, когда вижу Оксану с Гошей. А вид у неё... ну, как будто она уверена в себе, стоит тут с короной на голове и глазками стреляет, а с другой стороны, как будто молится про себя, чтобы нахрен не послали.

– Да вроде нет... – демонстративно окидываю взглядом присутствующих в доме и чешу репу, наблюдая, как округляются её глаза. – Да ладно, ладно, шучу. Заходите, – эх, доброта моя...

Судя по лицам, наши и не против-то особо, а мне, как я уже упоминала, пофиг.

Правда, по мере принятия алкоголя Окс лишь веселела, разбавляя обстановку и, признаться, заставляя меня даже улыбнуться пару раз. А в третий раз я улыбнулась, когда в дверь постучали снова, и на пороге я увидела Дэна с Юлей, улыбающихся во все тридцать два. Боже... точно не сплю? Потому что этот вечер потихоньку начинал приобретать краски, вытеснять депрессивный настрой и возможно даже отдаваться в голове обрывками воспоминаний, что заставляли улыбаться снова и снова.

В ноздри снова бьёт мандариновый запах, потому что Лера не перестаёт поглощать цитрусы рядом со мной, а в ушах снова стук, и он заставляет среагировать и на автомате зашагать к двери. И только догадываться остаётся, подоспели Макс с Килиан, или же Депо ещё как-то изощрялся в выборе гостей.

Моя улыбка ведёт себя, как чёртов оползень, который, к тому же, ещё и решиться не может, ползти дальше окончательно или же задержаться ненадолго. И виной всему этому открытая дверь, и очередное дежавю.

Там, на улице, уже стемнело давно, только фонари проезжую часть осветляли вместе с до боли знакомым авто. И его хозяином, который на пороге мялся, вот только не от холода явно. Ветра же нет, да и температура плюсовая.

– Начнём сначала? – он не говорит приветственных слов, потому что они не нужны, наверное... В одних его глазах я за секунду читаю всё, на что некоторым требуются часы разговоров. А ему лишь взглянуть на меня стоит и протянуть бутылку Макаллана, и улыбнуться ещё так косо, фирменно, по-свойски.

А я... Я лишь ухмыльнусь, подожму губы и оближу их слегка, потому что искусаны, и пересохли на морозе. Возьму бутылку в руки, зачем-то прочитаю название и согреюсь прежде, чем во мне окажутся эти градусы. Без слов кивну внутрь, беззвучно приглашая и на секунду прикрывая глаза, когда он пройдёт мимо, оставляя за собой шлейф своего любимого парфюма.

Ещё я невзначай сама себе вопрос задам, всё ли я правильно делаю? И кого в этом случае лучше слушать: сердце, или же мозги?

А они тем временем скооперируются, и внутренний голос шепнёт мне то, что я с опаской, но приму. Не потому, что это нужно для галочки. А потому, что это и есть моя жизнь.

Это будет последний шанс...

Комментарий к Я всё ещё здесь...

====== Часть 49 ======

– Глеб! – я даже дверь закрыть за ним не успеваю, как Нэт накидывается на блондина, в щёку чмокает, ждала как будто.

– Джем купил? – и Артём является очередным доказательством всеобщей осведомлённости. О его приходе все что ли знали, кроме меня?

– Ага, в кармане, – Глеб хватает со стола какую-то вкусности, всё ещё удерживая в руках бутыль, а сам поворачивается боком к Шатохину, подставляя карман, – вышкребай.

Эту сцену я наблюдаю в течение нескольких минут. Кажется, у меня даже рот при этом открыт. Я было хочу пять копеек свои вставить, возмущение выразить. Вот только не знаю, кому именно, потому что эта суета так и кричит о том, что всем этим жутко занятым людям не до меня сейчас. И Миронов, сняв с себя куртку и аккуратно кинув куда-то на диван мягко берёт меня под руку, уводят наверх и приговаривая:

– Пойдём, взрослые тут делами заняты.

Это кто взрослый то? Артём? Или Наташа?

И пока варианты в голове перебираю, топаю себе по лесенке молча с ним в ногу, в комнату захожу, пытаясь изобразить мыслительный процесс и полную отчужденность. Только когда дверь закрывается – в голове словно переключатель щёлкает.

Это ведь комната Артёма. Его кровать. Его стол, с которого мы однажды уронили... Маккалан, чёрт, блять.

– Глеб! – зачем-то вскрикиваю его имя, отрывая наконец взгляд от того самого стола и поворачиваюсь к блондину. Но секунды не успевает пройти, как он оказывается мучительно близко. Близко настолько, что чувствуется на губах его дыхание.

– Что? – максимально тихо, максимально спокойно, и максимально уверенно. Даже голос не дрожит. Чего обо мне не скажешь, потому что как школьницу перед первым поцелуем трусит.

– Ты... – сглатываю, – не мог бы... – вернуть время на пару лет назад и не мучить меня своим присутствием в моей жалкой жизни, – немного дистанцию держать? – едва руку выставляю между наших тел, дабы чуть отстранить его, но он убирает преграду на раз, продолжая стоять и смотреть на меня как ни в чём не бывало.

– Нет, – просто “нет”. Спокойное, равнодушное “нет”. Хорошее начало беседы...

– Тогда мне нужно выпить, – пытаюсь усмехнуться, не выходит. Как и повернуться к нему спиной, потому что места слишком мало. Точнее, оно вообще между нами отсутствует.

– Только после того, как дашь мне ответ, – моя попытка переключиться на выпивку выходит мне боком, Миронов даже ладонью меня за талию на месте удерживает, чтобы зрительного контакта не теряла.

– На что? – дурочку включить пытаюсь, хотя прекрасно помню его вопрос у порога. А что мне остаётся? Сказать да, конечно, давай вычеркнем всё произошедшее дерьмо и будем улыбаться как ни в чём не бывало.

– Я понимаю, это сложно, это большая работа и всё такое, но я отказываюсь идти дальше без тебя, – чёрт, я совсем забыла, что гадёныш мысли читает.

– Я... – страдаю хронической отсталостью речи, – я не могу так сразу тебе что-то сказать... мне нужно подумать, – глазки опускаю, как будто собираюсь думать прям вот с этой минуты.

– Отлично, – фирменная ухмылочка и тяга руки к какой-то бутылке за моей спиной. Отлично? Серьёзно?

– Ч-что...? – не до конца понимаю его тактику и вообще, в смысле блять отлично?

– Ты подумаешь, – уточняет, открывая бутылку, из которой сочится резкий запах, бьющий по носу, – начнёшь прям завтра, – и пафосный глоток с горлышка, всё в стиле, – в комнате, где я тебя закрою, – меня смущает не только суть его слов, от которой глаза на лоб стремятся, но и тон его преспокойный, – и ты там будешь сидеть, пока не надумаешь сказать “да”.

Речь подытоживается улыбкой в конце, короткой такой, хитрой. Ещё бы вот слова у меня изо рта вылетали пропорционально мыслям, потому что в голове ураган, а вот умного ничего толком сказать не могу, и выходит только глазами моргать. За это время Миронов успевает отсалютовать бутылкой и зазвать за собой вниз.

Отходя от темы, скажу: меня в себе практически всё устраивало, всегда. Характер, тело... Вот только, блять, с появлением этого аболтуса всё перечисленное отказывало, и я топала за ним, как баран, забывая о принципах. И о том, что вообще в другую сторону надо идти. Очень в другую...

Но я спускаюсь следом, оказываясь в гостиной, где празднование идёт полным ходом. В руках в одно мгновение оказывается бокал с шампанским, которое всучивает на ходу Наташа. И как-то довольно слаженно мы оказываемся в маленьком, но довольно тёплом кругу. Поднимаем бокалы, переглядываясь в ожидании, кто же речь толкнёт. Но мне гадать не нужно, я это знаю. И улыбаюсь, когда слышу вполне ожидаемую речь Артёма.

– Надеюсь, новое присоединение не заставит пожалеть ни одного из нас, – чуть выше бокал, он направлен в сторону Гоши и Оксаны. И когда я успела пропустить, что они станут частью нас? – За мирное существование, – пока Тёма готовится ещё что-то сказать, я вижу смиренное закатывание глаз Леры, которой Морт, видимо, смеха ради купил детское шампанское. – Как говорится, с кем Новый Год встретишь, с тем его и...

– Выходи за меня, – пламенная речь перебита стоящим позади меня. Хоть я и не сразу это понимаю, но на автомате поворачиваюсь в сторону того, на кого сейчас все взгляды устремлены.

Но Сименс смотрит чётко мне в глаза, протягивая золотое кольцо. Оно даже не в коробке. Оно плотно зажато его пальцами, и оно сияет, отражая искусственный свет включённой люстры.

– Ты согласна? – тишина настолько гробовая, что я сквозняк в собственной башке слышу. А Глеб всё ближе, подходит, пока вплотную не оказывается, за руку берёт. За правую, разумеется, – это ведь простой вопрос. – И пока я как истукан стою, челюсть отвисшую пытаясь подобрать, он аккуратно так кольцо это на безымянный палец надевает. А сам задевает второй рукой мой подбородок, надавливая на скулы и заставляя ртом пошевелить. – Ооо божечки-кошечки конечно да да да и ещё раз да! – этот недоумок весьма искусно копирует мой голос, делая его максимально убогим. А потом притворно лыбится, накрывая мою ладонь своей. – Я так и знал, что ты без ума от этого предложения.

Так вот, зачем. Вот, зачем он меня потащил в комнату, зачем уединялся минутами ранее и повторно задал вопрос. Хотел увидеть мою реакцию. Ведь ответ и не нужен был, потому что я не протестовала, не оттолкнула, не положила начало нудной речи. Видимо, по одному моему взгляду было понятно, что я всё ещё в его власти. Что не посмею сказать нет и хлопнуть дверью. А если и посмею, то это оценится, как детская шалость, и непослушного ребёнка вновь вернут в его песочницу. И теперь это чёртова формальность, теперь он хочет, чтобы я принадлежала ему ещё и документально. Какой же это пи...

– Горько блять! – по истошному радостному воплю Натали я понимаю, что моего ответа тут как бы и не ждут.

Вновь салют из бокалов, крики в нашу честь, и бессовестная улыбка на лице напротив меня.

– Я люблю тебя, Кескевич, – он наклоняется над моим ухом и шепчет, но для услышания достаточно, – не заставляй меня держать тебя в комнате до момента, когда ты созреешь сказать “да”, – и подмигивает, сволочь, притягиваясь к моим губам, словно магнит.

А мне... мне ничего и не остаётся, кроме как вздохнуть томно, поддаться ему и тихонько в мыслях обматерить, только уже с кольцом на пальце.

С одной стороны, рано мне ещё в мир бытовухи. А с другой, учитывая наш образ жизни, мне бы до двадцати пяти успеть родить, побывать за границей и желательно на пенсию выйти, а то мало ли, пристрелят в подворотне.

– За окольцованную и подкаблучника! – голос Морта выделяется и заставляет невольно расплыться в улыбке, хотя, по-хорошему, ему стоит подзатыльник за такое дать.

– Надеюсь, у твоего сына не будет опухоли в области чувства юмора, – Глеб отрывается от моих губ и кивает на живот Ясенской, ехидно усмехаясь. А ещё прижимает меня к себе за талию так крепко, что я вынуждена обернуться – не норовит ли кто меня украсть, ей Богу. Куда от тебя денешься то, Миронов? Из-под земли ведь достанешь...

– Откуда знаешь, что будет пацан? – Морт ненароком пропускает мимо ушей сарказм, щурясь и уточняя только интересующий его вопрос.

– Потому что твоя королева одна в своём роде, конкуренции не перенесёт, – даже не знаю, какая реакция была бы правильной, но по улыбке Михайлова отмечаю, что такой ответ его вполне устроил. Его и его брюнетку, которая после этого заключения даже за детское шампанское принялась охотней.

Бой курантов позади, как и несколько опустошенных бутылок спиртного. А впереди только одна большая загадка, к которой я приближаюсь очень и очень медленно. Ведь кто знает, что ждёт нас там, за очередным жизненным поворотом, который в очередной раз может перевернуть всю мою судьбу...

Комментарий к Я ведь обещала, что вернусь?

Погнали...

====== Часть 50 ======

– Ну, по крайней мере, теперь я могу не только хлопнуть раскладушкой или по стене в слезах сползти, если поругаемся, – иду себе по дороге, на которую даже не смотрю, а вместо неё разглядываю новую побрякушку на безымянном пальце, – теперь ещё можно в порыве гнева стащить с себя кольцо и запустить им в Миронова.

– Идиотка... – я, между прочим, вполне даже серьёзно, а вот Наташа почему-то ржёт надо мной, чем заставляет улыбаться.

– Нет, ну что такого? – и теперь в моём голосе чувствуется эта наигранная серьёзность, потому что перестать давить улыбку я попросту не в силах.

– Абсолютно ничего, – Нэт даже руки примирительно поднимает, фыркая. – Делай шаги навстречу новой жизни уже сейчас, переименуй его в телефоне, к примеру...

Эта овца уже пальцы начинает загибать, не скрывая своего стёба, и всё, что мне сейчас хочется – столкнуть её в ближайшую клумбу, лишь бы этой улыбочки противной не видеть. Отвлечься и почесать на ходу репу заставляют только воспоминания, а как же Миронов то в телефоне моём записан? Чёрт дери, такая информация простая, а памяти не поддаётся...

Кстати говоря, топаем мы к магазину, пока Наташа изрекает свои колкости, а я делаю вид, что спускаю всё на обыкновенную зависть. Конечно, в глубине души то я знаю, что девчонка только рада за меня, выделывается просто. Ведь всё-таки, я первая из нашей ненормальной компашки, которая выделилась в этом плане.

– Индюк? – снова чешу репу и таращусь на входящий, вдруг вскидывая брови и вспоминая, что переименовала Миронова последний раз именно так. – Да-да, – отвечаю чётко, под непрекращающиеся смешки Натали.

– Помоги... – хриплый шёпот с другого конца провода, но я глаза только закатываю, – прошу тебя, быстрее...

– Не клади трубку, – совершенно спокойно отвечая, захлопываю за нами дверь магазина и тут же обращаюсь к продавщице, – минералки, пожалуйста, – максимально громко, дабы умирающий слышал, что помощь уже в пути, – две бутылки, – даже два пальца показываю, а то мало ли, утром первого января мало кто соображает. Продавцы же тоже люди. – Буду так скоро, как только смогу, – бормочу в трубку, прерывая актёрские стоны, сбрасываю вызов.

– Депо не дожил наверное, – делится умозаключением Нэт, – катафалк поди уже нужен.

По правде сказать, впервые за всю нашу совместную историю мы видели парней в таком состоянии. Даже изрядно накидавшись, они не прекращали пить, вливая в себя добрый арсенал Артёмовских запасов. Нет, причиной тому не Новый год был, а, как повторял Михайлов после пятой стопки, “Проводы отчаянного друга к лодке семейной жизни в трудное плавание”. Так, кажется, этот идиот бормотал своим языком заплетающимся. Но ни его речь, ни воспоминания этой ночи, когда главные дураки в виде Сименса и Депо чуть не подрались, не поделив последний бутерброд, ничего не могло отвлечь от мысли: это ж блять вдвойне ответственней быть придётся! И вообще, казалось, банальный штамп, ну колечко на пальце, но сердце всё равно взбудоражено сжималось, стоило представить себе эту обновку.

– Нина Миронова, – вдумчиво глянув куда-то ввысь, я своим изречением заставила затормозить Наташу у порога.

– Ты чего? – подруга по-доброму улыбнулась, головой покачала, ну а после всё же взяла меня за руку, затягивая в дом.

– Мне страшно, – и не спрашивай, почему. Я просто ещё морально не готова покупать киндер и делить его с кем-то.