Текст книги "Йога. Возвращение к истоку. Беседа по сутрам йоги Патанджали"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

И тогда он становится замкнутым внутри, он не может двигаться наружу. Равновесие нарушено. Люди, которые занимаются самоанализом, убегают от жизни и идут в Гималаи. Они хилые, больные, патологичные. Здоровый человек обладает здоровыми колебаниями: он может двигаться вовнутрь, он может двигаться наружу. Для него нет никаких проблем ни внутри ни снаружи. На самом деле он не разделяет жизнь на внутреннюю и внешнюю. Он течет свободно, его колебания свободны. Он просто уходит вовнутрь, когда ему нужно, и просто выходит наружу, когда ему нужно. Он не против внешнего мира; он не за внешний мир. Внутренний и внешний миры должны быта как вдох и выдох: необходимо и то и другое.

Люди, которые занимаются самоанализом, слишком много размышляют, они слишком сильно замкнуты внутри. Они начинают бояться выходить наружу, потому что, когда они выходят наружу, возникают проблемы, и они закрываются. Они становятся монадами без окон. И тогда проблемы следуют одна за другой – ум постоянно создает проблемы, а они постоянно пытаются их решить.

И человек, который занимается самоанализом, более склонен к тому, чтобы сойти с ума. Интроверты становятся сумасшедшими чаще, чем экстраверты. Если вы пойдете в сумасшедший дом, вы обнаружите, что девяносто девять процентов всех людей, находящихся там, являются интровертами, они занимаются самоанализом, и только один процент, самое большее, экстраверты. Их не волнует внутренняя сторона вещей. Они продолжают жить на поверхности. Они не думают, что существуют какие-то проблемы. Они думают, что есть только та жизнь, которой нужно наслаждаться. Ешь, пей, будь женатым – вот и вся их религия.

Вы всегда будете находить экстравертов более здоровыми, чем интроверты, потому что, по крайней мере, они находятся в контакте с целым. Интроверт утрачивает весь контакт с целым. Он живет в своих снах. У него отсутствует выдох. Просто подумайте: если вы не будете позволять дыханию выходить наружу, вы станете больными, потому что дыхание, которое вошло вовнутрь, не будет оставаться свежим всегда. Через несколько секунд оно станет затхлым, через несколько секунд оно утратит кислород, жизнь, через несколько секунд оно закончится – и тогда вы будете жить в затхлом воздухе, мертвые. Вы должны выйти наружу, для того чтобы найти новые источники жизни, чтобы найти свежий воздух. Вы должны пребывать в постоянном движении.

Что касается меня, если вы хотите сделать выбор между экстравертами и интровертами, я скажу вам: «Выбирайте экстравертов». Они менее больные – они живут на поверхности, они могут никогда не познать истины, но, по крайней мере, они никогда не сходят с ума. Интроверт может познать истину, но это только одна возможность из ста. Существует девяноста девять процентов возможности, что они сойдут с ума.

Я за жизнь, которая течет. Жизнь должны быта ритмом: вы выходите наружу и входите вовнутрь, ни к чему не привязываясь. Только оставайтесь бдительными. Помните об этом. Постоянно помните: когда вы в мире, помните и тогда; и когда вы внутри себя, помните и тогда Всегда сохраняйте свою осознанность бдительной, пылающей, живой. Пламя осознанности не должно быта утрачено, вот и все. Тогда, в миру ли вы будете жита или в монастыре – вас никогда не постигнет разочарование в жизни. Вы достигнете самой глубокой глубины, которую только может дата вам жизнь. Эта глубочайшая глубина и есть Бог. Бог это колебание: наружу, вовнутрь, интроверт и экстраверт одновременно – но осознанный.

Третий вопрос:

Сейши вы стали иногда хохотать во время лекций.

Я должно быть, стал более святым, более божественным, потому что, чем более святыми вы становитесь, тем менее серьезно вы относитесь к жизни. Вы хохочете, смеетесь; тогда она не будет для вас бременем. Вся ваша жизнь становится улыбкой; теперь это не нечто серьезное.

Но во всем мире религиозные люди учили людей быть очень серьезными – с вытянутыми лицами. Это болезнь, не здоровье. Сделайте смех своей молитвой. Смейтесь больше. Ничто не высвобождает ваши заблокированные энергии лучше, чем смех. Ничто не делает вас настолько невинными, как смех. Ничто не делает вас так похожими на детей, как смех. Дети хохочут, смеются и улыбаются. Конечно, они также и плачут, но их плач прекрасен.

Плачьте, рыдайте и смейтесь, и пуста это будет вашими молитвами. Идите в храм – но не повторяйте пустые слова. Идите в церковь – но пуста вас не волнует авторизированная версия молитвы. Ее просто нет; никакая версия не является авторизированной. Создайте свою собственную молитву. Если вы чувствуете, что вам хочется плаката, плачьте. Слезы значат больше, чем слова, они приведут вас сердце. В них больше молитвы, они более прекрасны, более важны. Слова мертвы. Слезы живы, свежи – они приходят из вас, из вашей глубины. Или смейтесь: посмейтесь хорошим смехом в хорошем храме.

В Талмуде сказано... А такая книга, как Талмуд, встречается очень редко. Гита, Библия, Коран – все они кажутся серьезными. В этом смысле Талмуд просто невероятно редок. В Талмуде сказано: «Бог любит тех, кто заставляет других смеяться». Вы не можете и представить себе, чтобы такое говорили религиозные писания: «Бог любит тех, кто заставляет других смеяться». Они – святые, которых вы редко где можете встретить.

Если вы делаете людей серьезными, вы – грешники. Миру и так слишком тяжело; пожалуйста, не делайте его тяжесть еще большей. Подарите ему немного смеха. Где бы вы ни находились, создайте вокруг себя вибрацию смеха. Почаще улыбайтесь и помогайте улыбаться другим. Если весь мир сможет тотально смеяться, войны исчезнут, потому что войны затеваются серьезными людьми. Суды исчезнут, потому что суды организованы серьезными людьми.

Вот почему в любом суде, если вы засмеетесь, это сочтут за преступление. Никакой суд не позволит вам этого – вы оскорбляете суд. Все должны быть серьезными. Посмотрите на судей, сидящих в суде: как глупо и серьезно они выглядят. Им не помешало бы немного смеха, чтобы они могли стать более справедливыми, чтобы их понимание человека могло стать более глубоким. Их холодность не может вершить правосудие, потому что она бесчеловечна. Немного тепла...

Но судья боится. Если вор, представший перед судом, начнет смеяться, и судья тоже присоединиться к нему, и весь суд засмеется – судья этого боится. Тогда это станет слишком человечным, и смеющегося вора будет трудно посадить в тюрьму на три или четыре года. Он не совершил ничего серьезного – он украл всего лишь несколько рупий. Он украл немного майи, а судья может оказаться последователем Веданты. Он украл немного иллюзии – рупии, бриллианты – и его должны посадить в тюрьму: за мертвые бриллианты живое существо должно быть посажено и гнить в тюрьме пять лет. Или очень сильно разозлившись, в состоянии агонии, в какой-то момент безумия он, может быть, убил. Даже судьям иногда хочется кого-то убить. Трудно найти такого человека, который бы не думал время от времени о том, чтобы кого-то убить. Это кажется таким человеческим, сама идея.

Я не говорю, идите и убивайте, и я не говорю, что судьи должны прощать убийц, нет. Но немного смеха не помешало бы. Был убит один человек: если судья сможет немного посмеяться, и суд тоже немножко похохочет вместе с судьей, им будет трудно отправить этого человека на виселицу. Потому что это снова будет уже другим убийством; и как такое решение может быть правильным, когда суд выносит решение, что за совершение одного убийства нужно совершить другое? Может быть, этот человек нуждается в психиатрическом лечении. Может быть, этого человека нужно отправить в монастырь, чтобы он помедитировал там пару лет. Но не смерть – потому что смерть... Совершать убийства нехорошо, совершать убийства именем правосудия еще хуже; это не может быть хорошо.

Но судьи очень серьезные люди, политики очень серьезные люди – на их плечи ложится вся тяжесть мира. Повсюду в мире они всегда думают: «Что произойдет, если умрет Мао Цзе-дун?» Как будто до Мао Дзе-дуна не существовало никакого мира. Мир был счастлив. На самом деле, если Мао Цзе-дун исчезнет, он будет еще более счастлив.

Я читал книгу, очень редкую книгу. Человек, написавший ее, говорит, что, если бы ни Ганди, Индия бы стала независимой намного раньше. Меня это слегка удивило, но затем я посмотрел на его доводы и убедился, что он прав. Ганди создал много проблем – упрямые, все политики такие. Он создал много проблем: он никогда не шел на компромисс. У него были свои собственные пути, джайны всегда придерживаются своих собственных путей. Они никогда не пойдут на компромисс. Они упрямые, как ослы. Кажется, человек, который говорит, что, если бы ни Ганди, если бы ни джайны, Индия бы обрела свою независимость намного раньше, наделен проницательностью.

И если бы не было церквей, Индия никогда бы не стала зависимой. Если бы из мира исчезли все политики, он стал бы свободным. Тогда не нужно было бы бороться за свободу: мир был бы просто свободным. Если бы исчезли священники и серьезные церкви, которые больше похожи на смерть, чем на жизнь, и храмы существовали бы для того, чтобы танцевать, чтобы наслаждаться, чтобы быть блаженными, чтобы быть экстатичными, мир был бы более религиозным.

Поэтому, когда вы говорите: «Сейчас вы стали иногда хохотать во время лекций», я надеюсь, что я, должно быть, стал более святым. Иначе, для этого, кажется, нет никакой другой причины.

Четвертый вопрос:

Виджай Ананд был на сто процентов уверен, что его фильм: «Джаан Хазир Хай» будет хитом... потому что его «Гуру» предсказал ему суперуспех... Фильм провалился. Не соизволит ли «Гуруджи» объяснить? – из журнала «Стардаст».

Во-первых, Виджай Ананд не настолько глуп, чтобы спрашивать меня о таких вещах. Он никогда ничего не говорит о своем бизнесе. Он никогда не задавал никаких вопросов о фильме «Джаан Хазир Хай», и я никогда не отвечал на них. Я даже не знаю, что фильм, который он снял, называется «Джаан Хазир Хай».

Но этим людям, редакторам «Стардаста», должно быть, что-то привидилось. Им, должно быть, все это приснилось, и в своем сне они слышали, как я говорю: «Твой фильм, Виджай, принесет тебе суперуспех». Тогда он не поняли смысла. Должно быть, в их снах я использовал слово «суперуспех», употребляя его в терминах Лао Цзы. Лао Цзы говорит: «Я велик, потому что меня понимают лишь немногие». Поэтому, говоря другими словами, суперуспех означает то, что никто не пойдет смотреть этот фильм. Потому что массы настолько глупы, что они не смогут его понять, поэтому он будет великим: это будет являться суперуспехом. Когда фильм идут смотреть массы, это поражение, провал. Он должен быть глупым; иначе, как он смог привлечь внимание стольких глупых людей?

Я ничего не говорил, но если и они слышали что-то в своих снах, они неправильно истолковали смысл моих слов. Если фильм провалился, это суперуспех. Должно быть, этот фильм является чем-то, что выходит за пределы обычного ума. Вот что такое суперуспех. Гитлер не обладал суперуспехом; ему поклонялись массы. Это говорит о том, что он принадлежал к массам. Он был обычным, глупым человеком. Лао Цзы имел суперуспех: никто не знал о нем, никто о нем не слышал – о нем не ходило даже никаких сплетен. Он приходит и движется очень тихо. Он имел успех, и он знал об этом. В своей книге «Дао Де Цзин» он говорит: «Я велик, потому что меня способны понять лишь немногие. Весь остальной мир непонимает меня, вот потому то я и велик». Чем более редкостным является понимание, тем реже оно будет понято, тем у него больше шансов быть непонятым.

Я знал одного очень редкостного человека. Он был саньясином. Когда я был маленьким, он приходил в мою деревню и обычно останавливался в моей семье. Я любил этого человека только по одной-единственной причине: всегда, когда он давал лекции, и люди аплодировали ему, он оборачивался ко мне и говорил: «Раджниш, должно быть, я сказал что-то неправильное. Иначе, почему эти люди аплодируют? Они аплодируют только тогда, когда я говорю нечто неправильное, потому что эти люди – неправильные люди». Когда никто не аплодируют, и никто не понимал, что он говорит, когда все смотрели на него так, как будто он попусту тратит их время, он приходил домой и говорил: «Раджниш, должно быть, я сказал что-то очень важное. Ты видел? Никто не смог этого понять». Когда вы имеете дело с массами, успех будет означать поражение.

Пятый вопрос:

В чем разница между самовоспоминанием и свидетельствованием?

Только что я рассказал вам, в чем разница между самоанализом и самовоспоминаним. Теперь, разница между самовоспоминанием и свидетельствованием. Да, между ними существует огромная разница: потому что в случае самовоспоминания вы все свое внимание акцентируете на себе. Точно так же, как в случае самоанализа, вы акцентируете все внимание на мыслях, чувствах, эмоциях, настроениях, на злости, на сексуальности, на всем, и забываете о себе; в случае самовоспоминания вы помните о себе, концентрируете всю свою энергию на самих себе и просто смотрите на настроение, на ситуацию, на чувство – вы не думаете об этом, потому что, когда вы думаете, вы утрачиваете взгляд, его чистоту.

Свидетельствование будет шагом вперед. В свидетельствовании, даже если вы отбросили себя, остается только воспоминание. Не то, что я помнит. «Я» больше не часть свидетельствования. Просто воспоминание... Свидетельствование является свидетельствованием себя. Самовоспоминание это начало; свидетельствование это конец. Посредством самовоспоминания вы начинаете смотреть на злость, оставаясь центрированными в самих себе, кристаллизованными в самих себе, созерцая рябь, которую вокруг вас создал ум. Но когда вы смотрите на ум, мало-помалу он исчезает. Когда исчезает ум, возникает пустота, тогда вы можете сделать новый шаг: теперь вы смотрите на самих себя. Теперь та же самая энергия, которая смотрела на злость, на секс, на зависть, высвобождена – потому что зависть, злость и секс исчезли. Теперь та же самая энергия начинает течь в обратную сторону, чтобы дать вам возможность посмотреть на самих себя.

Когда та же самая энергия смотрит на себя, «себя» тоже исчезает; тогда остается только воспоминание. Это воспоминание и есть свидетельствование. В свидетельствовании нет «себя». Вы смотрите на злость, но когда вы смотрите на самих себя, вы больше не являетесь собой – вы просто огромное, бесконечное, безграничное свидетельствование. Просто сознание – бесконечное и огромное, но не кристаллизованное. Вы должны это понять.

Всю свою жизнь Гурджиев работал над одним и тем же методом самовоспоминания, потому что на западе внедрить свидетельствование было бы практически невозможным, потому что запад все время жил в самоанализе. Все христианские монастыри учили самоанализу. Гурджиев внедрил нечто, что выходит за пределы самоанализа: он назвал это «самовоспоминанием». Ему все время хотелось внедрить свидетельствование, но он не мог этого сделать, потому что свидетельствование внедрить невозможно. Если вы будете говорить о нем прежде, чем созреет самовоспоминание, вы никуда не придете; это будет бесполезно. Он ждал очень долго, но ему так и не удалось его ввести.

На востоке мы использовали и то и другое. На самом деле, мы использовали и то, и другое, и третье: самоанализ существовал для очень обычных религиозных людей, для тех, кто не хотел идти глубоко; для тех, кто хотел идти глубоко, для них – самовоспоминание; и для тех, кто хочет идти настолько глубоко, чтобы полностью исчезнуть в этой глубине, для них – свидетельствование. Свидетельствование является последним шагом. За его пределами больше ничего не существует. Вы не можете быть свидетелем свидетеля – потому что это тоже будет свидетельствованием. Поэтому вы не можете выйти за пределы свидетельствования: вы должны дойти до самого конца. Свидетельствования это конец света.

Двигайтесь от самоанализа к самовоспоминанию, и когда вы достигли самовоспоминания, надейтесь, что в один прекрасный день вы приблизитесь к свидетельствованию. Но постоянно держите в своем уме, что самовоспоминание не является целью. Вы можете использовать его просто в качестве моста, но вы должны перейти по нему, вы должны выйти за его пределы.

Шестой вопрос:

Можно ли пребывать в состоянии чистого сознания какое-то время и затем снова выпасть из него?

Нет, это невозможно. Но нечто подобное происходит: у вас есть проблеск чистого сознания; вы еще не вошли. Это подобно тому, как вы смотрите на вершины Гималаев с дистанции в сто миль. Вы еще не достигли их, но вы можете видеть их с огромного расстояния. Вы можете смотреть на вершины, вы можете их ощутить. Вы можете открыть окно и посмотреть на далекую луну, и ее лучи дотронутся до вас, вы будете освещены, у вас возникнет определенное переживание, но из этого окна-переживания вы будете выпадать вновь и вновь.

Когда вы достигли чистого сознания – вы не смотрите на него со стороны, вы вошли в него – тогда вы не больше не можете его утратить. Если вы достигли, вы достигли навсегда. Вы не можете выпасть из него. Почему? Потому что в тот момент, когда вы вошли, вы исчезли. Кто будет из него выпадать? Для того чтобы выпасть, вы должны, по крайней мере, оставаться самими собой. Но для того, чтобы войти в чистое сознание, эго должно полностью исчезнуть, «я» должно полностью исчезнуть. Кто тогда вернется назад?

В этом взгляде вы исчезаете; вы находитесь там. Вы можете взглянуть и закрыть глаза. Вы можете взглянуть и закрыть окно. Это станет памятью, она будет часто вас посещать; это станет ностальгией. Это будет приходить к вам в ваших снах. Иногда, внезапно, вы вновь начнете ощущать глубокую потребность обрести этот взгляд, но это не может быть постоянным явлением. Взгляды всего лишь взгляды. Это хорошо, прекрасно, но не цепляйтесь за них; потому что они непостоянны. Вы будете выпадать из них снова и снова – потому что вы все еще здесь.

Когда у вас уже есть взгляды, идите к пикам, идите к луне... соединитесь с ней. Вы будете падать до тех пор, пока полностью не исчезнете. Вы должны будете возвращаться назад в мир, потому что во время этих взглядов эго будет чувствовать удушье. Эго будет впадать в предсмертную панику. Оно скажет: «Закрой окно! Ты уже достаточно насмотрелся на луну. Теперь не будь глупым. Не будь лунатиком». Слово «лунатик» означает помешанный. Оно произошло от слова «лунар» – то есть луна. Все сумасшедшие люди звались лунатиками, помешанными – мечтающими о чем-то далеком.

Ум, эго скажут: «Не будь лунатиком. Хорошо, ты можешь время от времени открывать свое окно и смотреть на луну, но не будь одержимым. Тебя ждет мир. У тебя есть долг перед миром». И эго возьмет вас, убедит и опустит в мир; потому что оно может существовать только в мире. Когда в ваш ум проникает нечто из другого мира, эго начинает бояться, паниковать, пугаться. Это кажется ему смертью.

Если этот взгляд станет постоянным образом вашей жизни, самим вашим бытием, тогда вы должны будете преодолеть расстояние, соединив разрыв мостом. Вы должны будете начать двигаться. И когда вы станете чистым сознанием, вы уже не сможете выпасть. Это поворотный пункт. Вы движетесь только вовнутрь, и никогда не сможете выйти наружу. Нет никакого выхода, есть только одна дверь... вход.

Седьмой вопрос:

Вы сказали, что Будда был исключительно эгоистичным человеком. А Иисус тоже был таким?

Если так, что он имел в виду, когда говорил: «Если кто-то захочет стать моим

последователем, пусть он отречется от себя, поднимет свой крест и последует за мной».

Да, Иисус тоже эгоистичен; иначе не может и быть. Иисус, Кришна, Заратустра, Будда – все они эгоистичны: потому в них так много сострадания. Это было бы невозможным, если бы они не были центрированы в самих себе. Это было бы не возможно, если бы они не достигли своего собственного блаженства. Сначала вы должны достичь, только тогда вы можете делиться... и у них есть так много всего, чтобы поделиться, что прошло уже много столетий, но они все еще продолжают делиться.

Если вы полюбите Иисуса, вы тот час же наполнитесь его состраданием. Его любовь все еще течет. Тело исчезло, но его любовь не исчезла. Она пребывает в мире постоянно. Она всегда будет здесь. Когда кто-то готов, восприимчив, его любовь будет течь. Но это будет возможным только потому, что он достиг подлинного источника своего бытия: должно быть, он был эгоистичным.

Тогда в чем смысл, потому что эти слова кажутся противоречивыми? «Если кто-то захочет стать моим последователем, пусть он отречется от себя...» Да, эти слова выглядят как парадокс: если я прав, тогда они противоречат мне. Я прав, но они не противоречат мне. Это только так кажется, потому что Иисус говорит: «Если вы хотите достичь себя, вы должны будете потерять себя – таков путь». Поэтому, когда Иисус говорит: «Если кто-то захочет стать моим последователем, пусть он отречется от себя...», он говорит это потому, что это единственный путь быть самим собой. Вы можете достичь себя только тогда, когда отречетесь от своего эго. Вы можете достичь себя только тогда, когда полностью исчезнете.

Иисус говорит: «Если вы цепляетесь за жизнь, вы ее потеряете. Но если вы готовы ее потерять, она навечно останется с вами. Вы достигнете жизни изобильной, бесконечной». Когда капля воды падает в океан, она утрачивает себя – отрекается от себя – и становится океаном. Она ничего не платит и достигает океана: она просто утрачивает свои собственные границы. Когда Иисус говорит: «Если кто-то захочет стать моим последователем, пусть он отречется от себя...», это океан говорит капле: «Приходи, отрекись от себя! – чтобы ты тоже могла стать океаном». И это самый большой эгоизм: стать океаном.

Капля очень альтруистична, но она остается каплей – конечной, ограниченной, несчастной. Она кажется эгоистичной, но это не так. Если вы пойдете в мир и посмотрите на эгоистичных людей, вы не найдете их по-настоящему эгоистичными. Они просто глупы, а не эгоистичны.

Действительно эгоистичный человек становится мудрым. По-настоящему эгоистичен тот, кто пытается достичь нирваны, кто пытается достичь Бога, кто пытается достичь мокши – освобождения, свободы. В действительности эгоистичны именно эти люди, а не те, которые известны в мире, как эгоистичные, потому что они пытаются накопить богатство. Они просто глупы, а не эгоистичны. Не используйте это прекрасное слово, когда говорите о них. Они просто глупы.

Почему вы называете их эгоистичными? Они продолжают накапливать богатства, продавая за них самих себя. Они строят большой дом, но сами становятся полыми, пустыми. У них есть большой автомобиль, но внутри них нет никакой души. И вы называете их эгоистичными? Они самые не эгоистичные люди на свете. Они продали самих себя – в действительности, за бесценок.

Однажды к Рамакришне пришел один человек. Он принес с собой огромное количество золотых монет и хотел отдать их ему. Рамакришна сказан:

– Я никогда не прикасаюсь к золоту. Убери их.

Человек был очень был очень возмущен. Он сказал:

– Какой ты неэгоистичный.

Рамакришна рассмеялся и сказал:

– Я не эгоистичный? Я эгоистичный человек. Именно поэтому я и не прикасаюсь к этому золоту. Я не настолько глуп. Это ты не эгоистичен: ты продал самого себя за золотые монеты.

Кто не эгоистичен? Тот, кто променял свою душу на золотые монеты, не эгоистичен?... или тот, кто оставляет все мирское, чтобы достичь своей души, он эгоистичен? В мире люди теряют себя, при этом ничего не достигая, и вы называете их эгоистичными. Это не эгоистичные люди, они глупы. Будда, Иисус, Кришна – они достигли высшей славы, высшего блаженства. Будда говорил: «Я достиг непревзойденного самадхи». И вы называете их не эгоистичными? Тех, кто живет в абсолютном блаженстве, вы называете их не эгоистичными? Вы разрушили прекрасный мир.

Иисус прав: «Если кто-то последует за мной, пусть он отречется от себя...», потому что это единственный способ достичь себя. Он учит вас быть эгоистичными.

«...и поднимет свой крест, и последует за мной», потому что это единственный способ быть воскрешенными. Если вы хотите новой жизни, вы никогда не умрете. Если вы хотите быть воскрешенными, вы должны будете нести свой собственный крест. Пусть вы будете распяты в материальном мире, и тогда вы будете воскрешены в духовном. Каждый момент умирайте для прошлого, чтобы каждый момент быть воскрешенными в настоящем. Смерть это искусство, одно из самых основных искусств. И те, кто знают, как умереть, только они знают, как жить. Люди, которые боятся умереть, начинают бояться жить. Люди, которые слишком сильно боятся смерти и того, что они умрут, становятся неспособными жить, потому что жизнь включает в себя и смерть, она является ее частью.

Когда Иисус говорит: «Подними свой крест и следуй за мной», он говорит: «Будь готов умереть, если ты действительно хочешь достичь вечной жизни». Это эгоизм.

И когда такие люди как Иисус говорят: «Следуй за мной», вы неправильно их понимаете. Когда в Гите Кришна говорит Арджуне: «Отбрось все – всю свою религиозность. Сдайся мне. Приходи и следуй за мой», что он именно он говорит? Разве эти люди эгоистичны? Они говорят: «Приходи, следуй за мной», На самом деле, когда Иисус говорит: «Приходи, следуй за мной», – он говорит: «Я – твоя сокровенная душа». Когда Кришна говорит: «Сдайся мне», он не говорит, что вы должны сдаться этому внешнему Кришне. Он говорит: «Глубоко внутри я скрыт в тебе. Когда ты сдашься мне, я буду просто поводом для твоей сдачи. Ты достигнешь внутренней сути своего бытия. Следуй за мной, чтобы ты мог следовать сокровенной сути своего бытия. Я постиг эту сокровенную суть».

Они не говорят, что вам нужно следовать Иисусу или Кришне. Они говорят: «Сдайся», потому что в сдаче вы становитесь самим Кришной, самим Иисусом. А это есть высшее самолюбие.

Но само слово содержит в себе некий оттенок осуждения. Когда кто-то говорит: «Не будь эгоистичным», он тот час же осуждает вас. Я пытаюсь вновь очистить это прекрасное слово. Я пытаюсь вернуть ему его первоначальный статус. Это слово было вывалено в грязи, но оно подобно бриллианту. Его можно испачкать в грязи, но он может быть очищен и отмыт. И если вы понимаете меня, вы увидите, что только тогда, когда вы действительно эгоистичны, вы сможете быть не эгоистичными. Я учу вас эгоизму, потому что хотел бы, чтобы вы стали не эгоистичными.

Восьмой вопрос:

Насколько то, что происходит снаружи, как то смерть, предательство и тому подобное,

является моей собственной проблемой? Разве я могу нести за все это ответственность?

Вы не несете за это никакой ответственности. Если кто-то умирает, вы не в ответе за его смерть, но за то, каким образом вы истолковываете его смерть, за это ответственны именно вы. Когда кто-то предает вас, вы не несете никакой ответственности за его предательство. Как вы можете быть ответственными за это? Но вы называете это предательством; это может быть не так. Такова ваша интерпретация, и за это ответственны именно вы.

Вы называете это смертью: если ваша мать умирает, вы называете это смертью, и тогда вы страдаете. Вы страдаете не потому, что ваша мать умерла. Вы страдаете потому, что считаете это смертью. Если вы понимаете жизнь, вы знаете, что смерти нет. Тогда мать умрет – матери всегда умирают – но вы не будете страдать. Она просто поменяла свое старое тело на новое. На самом деле это момент перерождения. Хм?... у нее был рак или туберкулез, она была очень старой, у нее была тысяча и одна болезнь, она влачила жалкое существование. Вы называете это смертью? Я называю это отбрасыванием старого тела и входом в новое. Почему я должен страдать из-за этого? Я должен быть счастлив и радоваться. Все зависит от того, какова ваша интерпретация, и за это несете ответственность именно вы. Кто-то предает вас: но кто вам сказал, что это предательство? Например, от вас уходит ваш возлюбленный, ваш муж, ваша жена. Вы говорите, что это предательство? Такова ваша интерпретация. Но может быть и так, что вы считали этого человека своей собственностью. Он не предавал вас; он просто пытался спасти самого себя. Вы считали его своей собственностью. Вы привязались к нему слишком сильно. Вы задушили его бытие. Вы убили его свободу. Он просто пытался спасти свою жизнь – он не предавал вас. Возможно, он мог бы уйти к какой-то другой женщине в поисках цветка любви, который мог бы расцвести где-то еще. Но вы заставили его быть вместе с вами; и теперь вы говорите, что это предательство. Вы устроили все таким образом, что это произошло, и теперь вы называете это предательством?

Просто понаблюдайте, станьте бдительными, посмотрите, что произошло. Если бы вы не были таким придирчивыми, может быть, он и не ушел бы от вас. Ваша придирчивость свела его с ума. Или она сделала его нечувствительным.

Есть только два способа жить с придирчивой женой или с придирчивым мужем. Один, который применяют практически все мужья, это стать нечувствительным. Вы входите в дом и делаете свою кожу жесткой. Жена продолжает придираться к вам, но вас это не волнует. Вы спокойно продолжаете читать свою газету. Вы не слушаете, что она говорит. Но тогда вы предаете самого себя, потому что, чем более нечувствительными вы становитесь, тем меньше в вас будет любви. Чем более нечувствительным вы становитесь, тем меньше возможность того, чтобы возникла молитва, тем меньше возможность того, чтобы с вами случилась жизнь. Вы уже мертвы. Вы предаете свою собственную жизнь. Лучше убежать от женщины, чтобы сохранить себя и в то же время дать ей возможность понять – другой путь это просто убежать.

Если муж продолжает предавать свою собственную жизнь, тогда жена говорит, что он очень верный. Он предает свою собственную жизнь – но никто не несет никакой ответственности ни за чью жизнь. Вы здесь ради самих себя; я здесь ради самого себя. Никто не находится здесь ради того, чтобы удовлетворять ожидания кого-то еще. Я должен жить своей жизнью, вы должны жить своей. Если все идет хорошо, и я расту вместе с вами; если все идет хорошо, если вы растете вместе со мной – прекрасно, мы можем быть вместе. Но если вы начинаете убивать меня, и я начинаю справлять вас, нам лучше разойтись, потому что развод сохранит две жизни, сделает двух заключенных свободными. Это не предательство.

Существует только одно предательство, когда вы предаете свою собственную жизнь. Не существует никакого другого предательства. Если вы продолжаете жить с придирками, с женой, мужем, которые хотят обладать вами, безо всякой любви, вы сводите на нет свои собственные возможности. В Талмуде, вновь говорится: «Бог спросит вас: «Я дал вам так много возможностей для счастья. Почему вы упустили их?» Он не спросит: «Какой грех вы совершили?» Он спросит: «Сколько возможностей для счастья вы упустили? Вы будете нести за это ответственность». Это действительно необычайно прекрасно: «Вы будете нести ответственность только за те возможности, которые были вам доступны, но которые вы упустили». Оставайтесь верными себе – только эта верность необходима – и все будет хорошо.