Текст книги "Практикум по выживанию (СИ)"
Автор книги: Белая Альшер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
Анжели проследила за ее взглядом и развела руками:
– Никогда не знаешь, что может пригодиться. Использую любую возможность.
– Библиотекаршу ты тоже подкупила?
– Она полукровка, так что, входит в положение, – самодовольно улыбнулась девушка. – И кстати о подкупе! Заканчивай с жабой, я есть хочу, а под некромантский антураж это не так приятно.
Адалин обреченно кивнула и нехотя отодвинула учебник. Жестом подняла в воздух три свечи, и они вспыхнули оранжевыми огоньками. Ведьма перетащила в центр под свечами гробик с лягушкой. Чувство юмора у Армана было бесподобным…
– Мортем дерогар а виэ рибеллас! – приказала она, вытягивая ладонь над сизым тельцем.
Лягушка дрогнула, квакнула и задрыгала лапами, тщетно пытаясь перевернуться со спины на живот.
– Ненавижу некромантию, – передернула плечами Анжели. – А Дафне еще больше.
– Почему? – флегматично спросила Адель, рассматривая изменения тела земноводного. Подопытная довольно резво перевернулась, несмотря на туманные мертвые глаза и поврежденные мышцы и связки, рефлексы работали, и лягушка запрыгала по полу.
– Потому что чувство юмора у него специфическое, к несчастью.
– К чьему несчастью? – улыбнулась Адалин, она-то и сама недавно об этом думала.
– А вот, кто с ним столкнется, тому и несчастье, – оптимистично заверила полукровка. – Упокой ее, она у тебя слишком резвая. Поменьше энтузиазма вкладывай, а то на практикуме полкладбища поднимешь.
Лягушка, и в самом деле, уже тупо билась в каменную стену, прыгая без остановки.
– Виэ дерогар а мортем рибеллас! – Адель развела руками, разрывая связь магии и тела, и… ничего не произошло. – Виэ дерогар а мортем рибеллас!
Помогло точно так же, и Анжели саркастично фыркнула. Адалин встала и подошла к лягушке, не желавшей умирать. На формулу и пассы она не реагировала. Ведьма тяжело вздохнула и резко запустила в нее огненный шар боевого заклятия. Трупик превратился в обгорелую мумию, рассыпавшуюся пеплом, в воздухе пахло паленым мясом.
– Ну, можно и так, – прокомментировала Анжели. – Но ты же не собираешься все свои проблемы решать этим способом?
– Как пойдет, – Адель растерла пепел туфлей по полу, и очищающая магия впитала его.
– А что Арману сдавать будешь? При утрате лабораторного материала он труп за труп требует. И ему все равно, твой это труп будет или лягушачий.
– Что-нибудь придумаю. В конце концов, в парке у замка полно лягушек.
Анжели засмеялась:
– Я бы на твоем месте не была так уверена, практикум не у тебя одной, а у всего потока первокурсников. Не ты первая портишь труп, Дафне даже ставки делает. Так что, лягушки сейчас нарасхват. Времянщики последнюю икру выловят из замковой канавы. Кроме того… Для ловли лабораторного материала тебе придется выйти из Академии, а я точно не пойду.
Адель скрестила на груди руки и постучала носком туфли по полу:
– Значит, пришло время решать проблемы по-взрослому.
– Мне двадцать пять, я до сих пор не научилась, – с усмешкой намекнула полукровка.
– Кто-то в Академии должен продавать эту дрянь.
– М-м, деньги, – разочарованно кивнула Анжели. – Когда-нибудь обязательно попробую. Все говорят, отличная штука.
– Да, по десятибалльной шкале примерно одиннадцать, – подмигнула Адалин, собирая с пола учебник, тетрадь, свечи и пенал. Как только на него опустилась крышка, футлярчик вспыхнул, и активировалось заклятие стазиса. – Схожу в душ, пахну, как свежевыкопанная.
– Я с тобой, заодно и проветрим.
Анжели энергично спрыгнула с кровати, подхватила полотенце со спинки кровати и халат. Решетчатые створки широкого окна скрипнули и раскрылись, впуская холодный влажный воздух. Сквозняк вкусно пах горькими листьями и мокрым камнем стен. Дождь еще совсем тихо шумел за окном. Девушки вышли в коридор, свет погас. Адалин потянулась закрыть дверь и на секунду ей показалось, что тени дрожат… Она задержалась, но больше ничего не увидела, тени замерли. Поисковой пульсар наткнулся на защиту, и комната вспыхнула на миг зеленоватыми узорами из сетки фракталов и символов. Это впечатляло. Пульсар, конечно, вернулся ни с чем. Нахмурившись, Адель захлопнула дверь и повернула ручку.
Неосознанно она коснулась солнечного сплетения, где под одеждой покоился изумрудны кулон, оплетенный тьмой.
– Датур сегодня… – Адель повернулась к соседке.
– Не спрашивай. Он прислал мне записку с требованием предоставить объяснительную и реферат о знаменитых женщинах-полукровках Империи.
Адалин с сомнением и легкой тревогой посмотрела на поджавшую губы Анжели.
– Так вот, что тебе опять понадобилось в библиотеке… И много их?
– Я не смогла найти ни одной. Только несколько чистокровных Темных.
Полуэльфийка раздраженно открыла дверь душевой. Адель стало вдруг необъяснимо стыдно за свое высокое происхождение, как будто она была в этом виновата. Пожалуй, со стороны Лорана немного жестоко вот так указывать Анжели на ее место, хоть и действенно. И очень тонко. Как говорится, знания – сила, и они же – оружие. А она-то наивно боялась его нравоучительных лекций. Да его иронично-снисходительное отношение при таком раскладе можно считать почти взаимностью. Пока он не задаст какой-нибудь реферат… О статистике смертей молодых, подающих надежды, магов.
Адалин снова дотронулась до клубка живой тьмы под тканью, отпуская дверь. Пусть это всего лишь мера предосторожности, но все же возмутительно приятно это внимание. Так и манит им злоупотребить.
В раздевалке она оставила вещи, сложила их в шкафчик и задержала пальцы на цепочке. Эту вещь она не сняла бы даже без его магической подпитки, теперь и вовсе не стоило. На ладони зеленый камень потускнел от теней. Она его уже совсем не слышала, но вот тени, как часть родной стихии, кололи пальцы. Как магнит притягивали в крови металлические частички Силы. Интересно, это заклятие или все же материализованная Тьма? Но как ему удалось стабилизировать ее? Адалин подняла кулон и, прищурившись, посмотрела на просвет. Которого не было.
– Что там у тебя?
Анжели тоже прищурилась, опытным чутьем аспиранта Демонологии и Темных искусств предчувствуя нечто любопытное. Адель сжала в ладони камень, пряча.
– Кулон матери, – немного слукавила она.
Полукровка разочарованно кивнула: это все объясняло. Да, вещь наверняка интересная, но изучить не дадут. Родовые украшения и артефакты слишком капризные и опасные. Если ты слабее. Но с ними просто не угадаешь, а Анжели не стала бы рисковать, пробуя расплести чары одной из сильнейших семей.
Адалин скрылась от дальнейших расспросов в теплой и влажной душевой. Мелкие струи упруго ударились в плечи и грудь, оплели тело. Закрыв глаза и наслаждаясь свежим запахом воды и цветочного мыла, она не заметила даже, что до сих пор сжимает изумруд. Освобожденные от неудачного некромагического задания, мысли ожидаемо вернулись к событиям дня. Они бесконечной каруселью крутились вокруг Венсенна, Лорана и тревожной неуверенности в том, что случится потом. Будущее виделось пострашнее неудачных и недоказанных покушений и странностей.
Неожиданно она ахнула, отдергивая от камня ладонь. Ледяного и черного, как сама Пустота. Всего на секунду, и, кажется, и ее сознание заволокло чернильным холодом на этот миг. Дыхание перехватило, словно воздух закончился. А потом отбросило обратно, в светлую кафельную комнатку с обжигающей водой. На дрожащей руке остался красноватый след, быстро блекнущий и исчезающий. Она в растерянности смотрела на него. Странная магия. Словно Адалин опять оказалась среди тех теней, через которые проходил Лоран…
Чуть позже, забираясь в прохладную и будто бы сырую постель, ей казалось, что ледяные щупальца еще скользят по коже. Но камень больше не подавал никаких признаков движения Тьмы. Все так, как и оставил Датур.
Анжели прошла по комнате и проверила все защитные контуры. Спальня напоминала неприступный бастион и светилась линиями охранных чар, как йольское дерево. Как только полукровка закрыла окно, они мигнули еще раз и погасли под ворчание девушки, что чар понамешано столько, что она не во всех разбирается, и не факт, что старый извращенец магистр Дерфо не приписал где-нибудь подглядывающие руны. Адель улыбнулась, подтягивая одеяло, и погрузилась в сон, как только погас свет. Ей не снилось ничего, ничего, кроме шипящих и клубящихся теней.
Утром усыпляющий стук дождя по стеклу коварно соблазнял остаться в постели до обеда, но Анжели очень воодушевляюще шелестела учебниками в поисках материала для реферата, поэтому встать пришлось. Тем более, последней парой опять стояла Некромантия, и для нее предстояло раздобыть труп. Надевая зеленое мягкое платье и пряча под него кулон, Адель была полна решимости убить за дохлую лягушку.
А к паре Дафне – провалиться от злости под землю и достать оттуда кого-нибудь…
Арман расслабленно полулежал на стуле, закинув ноги на свой письменный стол, и, скучающе глядя на окно, за которым гнулись от ветра кроны деревьев, зачитывал лекцию для записи. Сегодня он был облачен в черный костюм в тонкую полоску, подчеркивающий его утонченную худобу. На аудиторию он даже не смотрел и время о времени прикладывал к уголку губ мундштук. Сизый дымок клубился вокруг стола, будто кладбищенский туман. Вполне возможно, такой вид придавал ему сам маг.
– Как вам уже известно, демонические сущности проникают в наш мир из Тьмы, некроэнергетика же – из Пустоты. Пустота поглощает любой вид магии и энергии, включая кровь и жизненные силы мага, взаимодействующего с ней, но разрывы границ приводят к выплескам накопленной некромагии. Следует иметь в виду, что все границы между мирами условно непроницаемы, но при этом тонки, и миры находятся в постоянном взаимодействии. Пустота пожирает все, что попадает в нее, затем рождает Хаос, успокоенный Хаос преобразуется в Тьму. Мир живых связан со всеми этими слоями и, соответственно, подвержен влиянию. Кто назовет мне наиболее частую причину природных разрывов? – На студентов магистр по-прежнему не смотрел, но кивнул одному из желающих ответить: – Дертон?
Юноша с оливковой кожей опустил ладонь:
– Вода?
Адалин обернулась к ответившему, отвлекаясь от конспекта.
– Верно, – снова кивнул Арман. – Как вы, надеюсь, знаете еще со школьных уроков природной магии, вода – прекрасный проводник, усилитель и накопитель энергий, а также обладает памятью на события, магию и прочее, прочее. Ее отражающие и связующие свойства делают границы миров в местах соприкосновения с ней неустойчивыми. И достаточно довольно сильного заклинания или вспышки магии, чтобы пробить границу или шагнуть за ее пределы. Последнее весьма самоубийственно, хочу предупредить. Потому что для того, чтобы вернуться, понадобится гораздо больше усилий, если маг не оставил якоря.
– А дождь? – спросила Адалин, записывая пометки в тетрадь и даже не удосужившись поднять руки. Армана условности мало интересовали, и он улыбнулся, продолжая смотреть на потоки воды на стеклах.
– В дождь границы размыты, как пейзаж, – с его губ вместе с улыбкой соскользнул поток дыма. – Самое опасное время для темной и мертвой магии вне помещений.
– Или самое удачное, – хмыкнул Дертон, в аудитории отозвались несколько смешков. Арман тоже усмехнулся.
– Для того, чтобы воспользоваться водой, вам понадобятся силенки посерьезнее, чем у вас есть сейчас, Дертон, либо крайнее невезение. В последнем-то я точно не сомневаюсь, но и отскребать вас откуда-нибудь желания не имею. Видели бы вы трупы, которые удавалось вытащить из-за грани. – Некромант многозначительно замолчал. – Дивное зрелище, двумя словами.
И решив щедро впечатлениями поделиться, Дафне взмахнул рукой, и над его столом вспыхнула иллюзия совершенно жуткого скорченного тела, изъеденного черным пухом плесени. Иллюзии у некроманта были изумительными. То есть, реакция всегда следовала одна и та же – студенты изумленно отшатывались с брезгливым воем. Может, частично повинен эффект неожиданности, но его Арман тоже умел подловить. Вот и в этот раз нашлись слабые желудки, повеселив магистра.
Адалин отвела глаза. Не из-за морока, видела и отвратительнее, а из-за шуток Армана. Пожалуй, она начинала понимать, почему Анжели его невзлюбила. Полукровка ведь здесь училась, как и некромант, до того, как начал преподавать, значит, чувство юмора оттачивалось годами. Адель вспомнила, каким довольным видела его в компании Лорана, и кисло подумала, что лучшей пары сапог в жизни не встречала.
– Что ж, – Дафне энергично убрал со стола ноги и встал. – Займемся вашей подготовкой к практикуму. И будем надеяться, что не будет дождя.
Он подмигнул студентам, и на Стекле за его спиной появились схемы заклинаний и пассов. Тех самых, которые так удачно оживили злополучную лягушку. Незаменимую, как оказалось.
Пока Арман повторял изученный на прошлом уроке материал и разбирал ошибки и вопросы учащихся, Адалин прикидывала, где еще можно раздобыть что-то достаточно мертвое, чтобы ему понравилось. С блестящим планом о покупке пришлось распрощаться, когда обнаружилось, что отец заблокировал ее счета. Мать тоже помочь ничем не могла: за спиной лорда Солана действовать было чревато. По крайней мере, используя безналичные расчеты. Но Изабель обещала поговорить с ним, а затем приехать повидаться. В любом случае, вопрос с лягушкой это не решало.
Стоило попытаться обшарить парк и город, если понадобится. Но от мысли, что это придется объяснять Лорану, пробивало на нервный смех. Так и представляла, как он смотрит на нее, и глаза выцветают от холода. Даже любопытно, какую двусмысленную шпильку она услышит в ответ. А ведь он и так невысокого мнения о ее умственных способностях. Адель прищурилась, оценивающе глядя на Армана. Может, попробовать договориться с этим демоном?
Как только звон из коридора известил о конце первого часа пары, Адалин спустилась с амфитеатра к некроманту. Он уже самозабвенно ушел в перелистывание своих записей, чтобы начать новую тему – управление трупом. Опять на примере лягушки, потому что до млекопитающих они еще не доросли. Рисунки тушью в большой рукописной тетради двигались и вращались, окруженные пометками. Их Арман готовился перенести на доску.
– Магистр, – вместо приветствия кивнула девушка, привлекая его внимание.
– Леди Адалин, – многозначительно улыбнулся Дафне, ручка с острым пером в его руке снова стала мундштуком. – На что жалуемся? Буффоны, элементали?
Тон у него был скорее миролюбивый, чем насмешливый, поэтому она тоже позволила себе легкую понимающую улыбку.
– С чего вы решили, что я пришла жаловаться?
– Нет? Тогда я заинтригован.
– У меня возникла небольшая проблема.
Арман постучал краем мундштука по нижней губе, оценивающе посмотрев на нее. Оскорбиться в лучших традициях высокородной темной леди Адель не успела. Некромант заговорил и разрушил все подозрения.
– Всего одна? Даже декана Датура звать не надо?
Адалин подумалось, что, если он позовет Лорана, то их точно станет две, но озвучивать это не стала. Правда, кажется, нечто такое отразилось в ее глазах, потому что Арман стал еще лучезарнее.
– Дело в том, что с лабораторной лягушкой случилось досадное недоразумение, – чувствуя себя на светском приеме, созналась Адель.
– Неужели? И что же с ней произошло? – включился в игру Дафне.
– Незапланированная кремация.
– Хм… И зачем?
Девушка пожала плечами:
– Я перестаралась с чарами поднятия, и она никак не хотела умирать.
Арман рассмеялся, прикусывая мундштук:
– Никто не хочет. Мы не в праве осуждать ее.
Адель с тоской посмотрела на некроманта. Лягушку она не осуждала, а вот его…
– Я не смогла ее упокоить и пришлось предпринять экстренные меры.
Арман кивнул:
– Что ж, не скажу, что вы первая портите лабораторный материал. Просто замените его.
– Вот с этим у меня и проблема, магистр. В данный момент я не могу найти ей замену.
Он изогнул бровь:
– Неужели в ручье ни одной не осталось? Впрочем, – его глаза озарились лукавым выражением, – я не смею требовать от леди Адалин Солан форсировать вброд ледяной ручей. Поэтому окажите мне одну услугу, и мы забудем о вашей пиромании.
Адалин подозрительно склонила голову:
– И какую же?
Арман достал из ящика небольшой лист плотной бумаги и протянул ей.
– Доставьте это послание лорду Датуру после занятий.
Она скрестила на груди руки и чуть более выпрямилась:
– Зачем, если вы можете просто отправить его заклинанием или написать письмо на Стекле?
– Потому что, кто, как не вы, расскажет мне, каким было его выражение лица? – Некромант беззастенчиво подмигнул ей.
– А если я откажусь?
– В таком случае, я буду вынужден рассказать вашему декану о порче школьного имущества, поджоге и использовании запрещенных в Академии заклинаний.
– Никто не говорил об их использовании.
Арман хмыкнул:
– Назовите мне хоть одно огненное заклятие, которое было бы разрешено. Если бы вы решили кремировать нежить спичками, об этом узнала бы вся Академия. По запаху.
Адель, вопреки мнению Лорана, была умной молоденькой женщиной, поэтому представляла, чем ей грозит подобный разговор. Она резко выдернула из пальцев некроманта письмо без единой строчки. На столе сразу же материализовался новый пенал.
– Отрабатывайте пассы, леди Адалин. Если не получится упокоить, несите живую. Стазис футляра умерит ее… прыть.
Возвращаясь на свое место, Адель была абсолютно уверена, что Дафне затеял с этим письмом какую-то мрачную шутку. Но пока у нее нет никакой возможности узнать, какую. Острое чутье подсказывало, что Лоран этот момент прояснит, и ей ответ не понравится.
Предусмотрительный некромант под предлогом исключительной важности своего письма отпустил ее с занятия пораньше, на целых пять минут, чтобы она точно застала Датура в кабинете, пока тот не улизнул. Это только добавило мрачных подозрений, и Адель отправилась в кабинет Демонологии, как на казнь. К сожалению, отказаться тоже было нельзя. Механизм запущен.
Перед дверью она уже готова была постучать, но задержалась с приподнятой рукой. За тонкой преградой мерно звучал голос магистра, лекция еще продолжалась. Да, так точно не сбежит. Интересно, насколько от одного до десяти его разозлит ее вмешательство? Адалин резко и отрывисто постучала, не хватало только еще через плечо сплюнуть. Створка распахнулась неожиданно, и взгляд Лорана, со скрещенными руками сидевшего на самом краю стола, оказался прикован к ней. Впрочем, не только его. Весь пятый курс с интересом смотрел на гостью.
– Леди Адалин, – в голубых глазах мелькнула неприятная тревога, но голос был безупречно тактичный.
– Магистр Дафне попросил меня передать вам это, – пока он не успел тоже спросить, что у нее случилось, Адель показала чистый лист бумаги.
Демонолог нахмурился и поднялся:
– Урок окончен. – Это объявление прозвучало, как намек покинуть кабинет, до колокола оставалось не больше минуты. Когда Адалин подошла и протянула лист, он отсек их от любопытных ушей, практически повернутых в их сторону, пологом тишины и спросил: – Магистр Дафне разучился перемещать в пространстве бумагу, или у вас ко мне дело? Иной причины отнимать хлеб у магпочты я не вижу.
– Совершенно никакого дела. Это его личная просьба.
Лоран скептически хмыкнул и взял листок. В его пальцах белая бумага быстро покрывалась ручейками черных строк. Почерк Армана, острый и размашистый, оплетал лист кружевом. Адель услужливо кивнула и, удостоверившись, что маг снова сел на стол и погрузился в чтение, развернулась на каблуках и с облегчением выдохнула. Можно было перекусить и вернуться к экспериментам с нежитью.
– Стоять, – коротко и спокойно приказал Лоран, не отрываясь от письма. Пришлось поворачиваться обратно. Маг дочитал послание и опустил руку на колено, странно глядя на нее. – Так вы опять устроили пожог в комнате? Откуда такая страсть к боевой магии?
С ее губ сорвался неверящий смешок. Девушка покачала головой, представляя, как сейчас веселится Арман.
– Там есть еще что-то?
Лоран опустил глаза к строчкам:
– Довожу до вашего сведения, что леди Адалин Солан с помощью запрещенного в Академии Морока заклинания боевого пламени уровня не менее третьего уничтожила ценный лабораторный материал, в скобках – травяная лягушка, одна штука, инвентарный номер восемьсот четыре тысячи девятьсот сорок два. Вашу подработку гонцом можно считать за повинную?
Да уж, пара сапог наредкость ладная. Адель чувствовала, что до смерти от них устала.
– Он пообещал, что не расскажет вам о моем нарушении, если я передам вам письмо.
Лоран усмехнулся уголком губ:
– И он, разумеется, выполнил обещание, написав мне об этом. Про третий уровень – правда?
– Пятый.
– Для ценного лабораторного образца это практически мгновенное испепеление, – с сомнением уточнил Датур.
Адалин скрестила на груди руки и встала к нему вполоборота:
– Я закончила школу с уклоном в боевую магию, магистр. И получила аттестат с отличием, как вы недавно узнали.
Лоран хмыкнул, в голубых глазах расплылись блеклые сиреневые капли веселья.
– Довольно странный выбор для дочери такого лорда, как Дамьен. Отец готовил вас к войне?
– К браку с вами, – раздражительно отрезала Адалин. Лорана это рассмешило, и пришлось посмотреть на него.
– Не уверен, что наш брак стал бы настолько катастрофой.
– А я вот сейчас его прекрасно понимаю, – нахмурилась ведьма, но враждебное настроение уже покидало ее.
Демонолог выпустил из пальцев письмо, и оно осыпалось в воздухе серыми пепелинками, растворяющимися без следа. Адель безразлично проследила за этим. Маг вздохнул. Кажется, инцидент исчерпан.
– Арман ежегодно накладывает на часть лабораторного материала отсроченное заклятие ложной жизни. Как только студенты поднимают труп, он проявляет усиленную жажду жизни и действия. Как и Арман. Цель розыгрыша, как он говорит, это подготовить юных некромантов к неожиданностям и ужасам, но на самом деле, он просто развлекается и делает ставки, как эту проблему будут решать ученики.
Адалин помолчала, переваривая информацию:
– И какой правильный ответ?
Лоран уклончиво пожал плечами:
– Его нет. Арман в любом случае найдет, над чем посмеяться. Но думаю, вы смогли его удивить, Адель. Раньше ему приносили хотя бы лягушачье жаркое или шевелящиеся куски. – Девушка передернула плечами, и маг был с ней солидарен. Она напряженно смотрела в пространство, видимо, обдумывая, как вообще вести себя в такой ситуации впредь. В ее взгляде уже чувствовалась легкая усталость от бешеного ритма приключений и порядков Академии. Лоран встал и сделал к ней шаг. – Будет справедливо, если вы передадите ему мой ответ.
Адалин сумрачно посмотрела на протянутый лист, появившийся из ниоткуда, затем на самого мага. Странно разговаривать с ним вот так, почти буднично. Злость на некроманта остыла, и теперь она остро ощущала, насколько Лоран близко. Тревожная обжигающая опасность сжимала что-то в животе. Неужели она действительно здесь? Если протянуть руку, можно прикоснуться к плотной ткани его жилета. Или к щеке. Но для этого требуется больше спокойствия и авантюризма, чем есть у нее сейчас. Это с каждым разом становится тяжелее.
Пока фантазии снова не утянули ее на хрупкий лед, Адель качнула головой:
– Я не намерена летать между вами, как почтовый голубь.
– Не придется, если доставите это, последнее, – пообещал Лоран. – Я вас не тороплю. Просто передайте сегодня за ужином или завтра.
– Почему вам просто не сказать ему то, что собираетесь?
На секунду его молчание стало каким-то колеблющимся, будто он сомневался, хочет ли отвечать.
– У меня есть дела в городе, и завтра меня здесь не будет. Арман знал об этом, поэтому и прислал вас во время занятия. Это шутка не столько над вами, сколько надо мной. Надеюсь, мне не нужно уточнять, что в мое отсутствие вам не следует покидать Академию?
– У меня нет на это причин, – Адель взяла из его руки письмо, размышляя, какие причины появились у него. Заносчивая брюнетка?
Она сложила листок и убрала в сумку, в учебник по некромагии, а когда подняла голову, наткнулась на изучающий взгляд Лорана. Его глаза стали чуть темнее, и он сам был подозрительно задумчив. От этого казалось, что он стал еще ближе, но лишь казалось. Давно позабытое чувство смущения обожгло щеки и шею. Оставаться здесь дольше необходимости не было, но и заставить себя сдвинуться с места она не могла. Датур тоже не помогал, не отсылая ее прочь, зачем-то медлил…
– Ваш кулон, – наконец заговорил он, все так же спокойно стоя перед ней, – могу я взглянуть?
– Зачем? – девушка накрыла ладонью солнечное сплетение.
– Всего лишь меры предосторожности. Хочу убедиться, что чары работают, как следует.
Адалин подцепила край цепочки возле шеи и вытянула из-под ворота подвеску. Лоран легко перехватил камень, еще теплый от ее тела, и его пальцы снова почернели.
– В тот раз, когда мы были в кладовой… – неуверенно начала Адалин и замолчала. Натянутая между ними золотая цепочка неприятно создавала впечатление, будто он ее поймал.
– Неужели вы решили извиниться? – с оскорбительной надеждой спросил демонолог, всматриваясь в черные нити магии.
– Нет, – резковато развеяла надежды Адель. И стушевалась. – То есть, я, кажется, уже извинялась?
– Совершенно неискренне, – покачал головой Лоран, и Адалин отвернулась, сдерживая улыбку. Черта с два он ее развеселит.
– В любом случае, я хотела спросить… Вы переместили нас через тени. Как вы это сделали?
Датур помедлил, но ответил:
– Это часть моих знаний и способностей, как вы сами могли догадаться.
– Да. Но тот холод… Мы словно за грань попали, – она вопросительно заглянула в его глаза.
– Не словно. Мы растворились в Тьме, но это, разумеется, не стоит никому знать.
Такого она не ожидала. Раствориться в тенях? Она не слышала даже мельком о подобной магии. Суеверный ужас не характерен для жителей Темной империи, но, кажется, это Адель и испытала. Пополам с темнейшим восхищением и желанием прикоснуться к этой силе, даже сердце пропустило удар, а может, это от осознания, что подобной силой обладает именно Лоран.
– Мне не с кем делиться секретами. Ваша тайна будет похоронена в той кладовке.
Лоран усмехнулся, оценив шутку, и отпустил кулон. Тот растворился на секунду в воздухе, чтобы в следующий миг обжечь холодом ее кожу под платьем. Девушка поморщилась и вздрогнула. На полу засветился телепорт, Адалин очень надеялась, что в столовую.
– Из Академии ни шагу, – напомнил маг, приглашающе качнув головой в сторону портала.
Не рискуя снова искушать судьбу и терпение Лорана, она шагнула в переливающийся круг, запоздало вспомнив, что так и не спросила о том странном случае в душе, когда магия забросила ее… за грань?
