Текст книги "Ошибка Элис"
Автор книги: Барбара Лайфсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)
– И в самом деле, – пробормотал Тед, откидываясь на стуле. – Расскажите немного о себе, мисс Мэрфи. Вы, кажется, художница?
– Да, я работаю со стеклом – это семейная традиция, как вам известно. Но пожалуйста, не будьте так официальны, мистер Паркер. Вы можете называть меня просто Элис.
– Благодарю. Но я не уверен, что готов к такого рода отношениям. – В его глазах блеснула ирония. – Можно назвать вас преуспевающей художницей, мисс Мэрфи?
Там, где дело касалось ее мастерства, Ида не могла и не хотела лгать… даже ради того, чтобы усыпить бдительность Теда Паркера или облегчить себе путь в лоно семьи Хорнов.
– Я одна из самых талантливых в стране дизайнеров по стеклу, – произнесла она уверенно.
– И самых скромных тоже, – заметил он.
Неожиданно для себя Ида рассмеялась.
– Простите. Наверное, это прозвучало нахально, но я и правда знаю свое дело и уже устала притворяться, что это не так.
Его глаза на миг задержались на ее лице, затем он отвернулся и посмотрел в окно.
– Вы надеетесь продать ваши работы в «Хорн Кристал», мисс Мэрфи?
– Я не просто надеюсь, мистер Паркер, я серьезно рассчитываю на это. Если я решу разместить свои работы в «Хорн Кристал», мне ничто не сможет помешать. Компания принадлежит мне. Большинство акций в этой отрасли «Хорн Индастриз» составляет значительную часть моего трастового фонда.
Она говорила спокойно, но вызов, заключавшийся в ее заявлении, прозвучал так веско, словно она выкрикнула эти слова в рупор.
– Владелица большинства акций компании – Элис Хорн, – сказал он.
Ида улыбнулась.
– Совершенно верно.
Она видела, что разозлила его, и это, как ни странно, подействовало на нее успокаивающе. Он взглянул на бумаги, лежавшие перед ним на столе, потом поднял глаза. Они были холодны как лед.
– Может быть, мы кончим препираться, мисс Мэрфи, и перейдем к делу? Три года назад вы были арестованы и провели несколько недель в тюрьме. Вы можете сказать что-нибудь по поводу данного инцидента?
Несмотря на то что Ида ожидала услышать это обвинение, у нее засосало под ложечкой. Но она заставила себя смотреть ему прямо в лицо.
– Да, это правда. Я была арестована, и поскольку не могла позволить себе внести залог, мне пришлось оставаться в тюрьме до тех пор, пока общественный защитник не убедил окружного прокурора снять обвинение.
– Вас обвиняли в торговле наркотиками, – уточнил он.
– Это была ошибка! – горячо возразила Ида. – Я никогда не употребляла наркотики, даже для пробы, и уж тем более не занималась их продажей. Я понятия не имела, что в моей комнате спрятан кокаин!
– Тем не менее в вашей диванной подушке обнаружили двадцать пять граммов кокаина.
– Меня можно обвинить только в крайней беспечности, – сказала она взволнованно, – и в плохом выборе друзей. Но эти случаи уголовно ненаказуемы.
– Однако мошенничество наказуемо, – продолжил он мягко. – Например, намерение выдать себя за умершую женщину с целью завладеть двадцатью миллионами долларов, вам не принадлежащих.
Она нетерпеливо затрясла головой.
– Хотела бы я убедить вас, как мало интересуют меня эти деньги!
– Вам очень легко убедить меня в этом, мисс Мэрфи. – Он пододвинул к ней лист бумаги. – Вот официальный отказ от притязаний на собственность Элис Хорн. Поставьте свою подпись над пунктирной линией, и я буду счастлив поверить, что деньги вас ничуть не интересуют.
– Мне нужны не деньги, – сказала Ида. – Мне нужен «Хорн Кристал». Эту компанию основал еще мой прадедушка и завещал ее мне.
Она подскочила от неожиданности, потому что сзади внезапно послышались неторопливые рукоплескания.
– Замечательная речь, просто замечательная. И как натурально вы все это произнесли! Вы хорошо заучили свой текст, – произнес низкий вежливый голос.
Ида стремительно обернулась. Она увидела высокого голубоглазого человека с седеющими волосами и узким аристократическим носом. В ее памяти промелькнули десятки разных фотографий. Она мгновенно узнала этого человека.
Алан Брентвуд Хорн.
Отец Элис.
– Здравствуй, папа.
Она сама не поняла, откуда взялись эти слова и как она сумела произнести их так легко и непринужденно. Алан шагнул вперед и схватился за спинку стула, на котором она сидела.
– Элис! – Он с трудом перевел дыхание, щеки его приобрели зеленовато-бледный оттенок. – Боже, Элис, это действительно ты! Ты вернулась.
2
– Почему ты так удивлен, папа? – Ида не собиралась позволять себе долго пребывать в шоке от неожиданного появления Алана Хорна. Она отступила к окну и на этот раз проговорила слово «папа» с оттенком легкой иронии. – Разве ты думал, что я уже никогда не вернусь?
– Я отчаялся разыскать тебя.
Алан подошел ближе. Движения его были медленными и неловкими, словно потрясение подействовало на его рефлексы до такой степени, что даже самые простые действия стали вдруг чрезвычайно трудными. Он споткнулся, остановился и вытер вспотевший лоб белоснежным носовым платком с вышитой монограммой.
– Бог мой, Элис, я считал тебя умершей. Мы все так считали.
Ида улыбнулась, чувствуя, что постепенно ее самообладание окончательно возвращается к ней по мере того, как Алан приходил во все большее замешательство.
– Извини, папа. В этом вам не повезло. Наверное, для вас я даже чересчур жива. Видишь, пальцы совсем настоящие.
Она шутливо помахала рукой и со злорадным удовлетворением отметила, как он вздрогнул.
Однако она не ожидала, что вид этого человека так подействует на нее. Последние шесть недель, с тех пор как она согласилась участвовать в разработанном Полом плане, она внушала себе, что Алан и прочие Хорны – всего лишь неодушевленные препятствия, которые необходимо преодолеть, чтобы получить контроль над компанией «Хорн Кристал». Но не так-то легко отмахнуться от проявления родственных чувств. Ей было неприятно обнаружить, что приходится говорить колкости, выводить его из равновесия, только чтобы удерживать свои эмоции под контролем.
– Ты очень изменилась, но в то же время что-то главное осталось в тебе от прежней Элис…
Алан протянул руку, словно собираясь дотронуться до ее щеки. Ида замерла на месте, ни один мускул не дрогнул на ее лице. Его рука качнулась и опустилась, так и не прикоснувшись к ней. Чувство облегчения, охватившее Иду, придало ей смелости.
– Мы не виделись семь лет, – сказала она, отводя прядь волос от лица. – Естественно, я изменилась. Прежде всего, я стала взрослой.
– И превратилась в очаровательную молодую женщину, добавил бы я. Ты очень красива, Элис. Боже, как ты похожа на Мэрион, на свою мать!
Кончики улыбающихся губ Алана все еще нервно подрагивали, но, выговорив этот банальный комплимент, он, кажется, немного успокоился. Он положил платок в нагрудный карман и стал больше похож на того изысканного представительного господина, знакомого ей по фотографиям Пола, чем на потрясенного до глубины души человека, только что представшего перед ней.
«Красива, как твоя мать…» Иду настолько захлестнул яростный гнев, что она не осмеливалась произнести ни звука, чтобы не выдать себя. Поскольку нейтральные слова не шли ей на ум, она с враждебным молчанием уперлась взглядом в Алана и секунду спустя поняла, что если бы она сознательно хотела привести его в замешательство, то вряд ли могла избрать лучшую тактику. Этот человек любил прятать свои чувства под обманчивым глянцем ничего не значащих слов, и ее молчание смущало и беспокоило его.
Он снова улыбнулся, явно желая задобрить ее, убедить хотя бы сделать вид, что они оба рады встрече.
– Ты не поверишь, Элис, дорогая, как я счастлив, что ты вернулась домой. Конечно, я сейчас очень волнуюсь, ведь моя дочь…
– Алан, будет разумнее выражаться более осмотрительно, – негромко произнес Тед. Он вышел из-за стола и встал между Идой и шефом, в буквальном смысле преграждая путь поспешным заверениям Алана. На Иду он посмотрел с ледяным презрением. – Пожалуйста, не забывайте, что мисс Мэрфи пока что не представила никаких доказательств в подтверждение своих утверждений, что она является вашей дочерью.
Несмотря на откровенное презрение Теда, Ида находила, что с ним проще иметь дело, чем со своим мнимым отцом. Она вскинула подбородок и смело встретила иронический взгляд серебристо-серых глаз Теда.
– Какие документы вы ожидаете увидеть, мистер Паркер?
– Старые водительские права были бы весьма кстати. Да в сущности любой предмет, который вам удалось спасти от пожара. Семейную фотографию, к примеру, письмо…
– Пол Хейзен уже обсуждал с вами этот вопрос. Вы знаете, что ничего такого у меня нет. – От досады ее голос прозвучал более глухо, чем обычно.
– Почему?
– Почему? Да видите ли, спасаясь от пожара, я начисто забыла захватить свою сумочку. Очень непредусмотрительно с моей стороны, но подростки имеют такие странные представления о ценностях! Например, они ценят жизнь. Им не хочется поджариваться в пылающем доме. Теперь-то мне и самой удивительно, какая каша тогда была у меня в голове. Никакого порядка, никакой дальновидности. Вот в чем моя беда.
Алан рассмеялся резким невеселым смехом.
– Поверь моему слову, Тед, это Элис. У нее всегда был острый язычок.
– В самом деле? Я учту это на будущее. – Тед отметил что-то в своем блокноте и снова повернулся к Иде: – Ваш сарказм вряд ли поможет продвинуть дело, мисс Мэрфи. Разумеется, я понимаю, что многие документы Элис сгорели, но, возможно, она положила что-нибудь в карман своих джинсов или куртки? Подростки имеют такую привычку.
– Я ничего не положила в карман своих джинсов, и я не захватила с собой куртку.
Тед слегка поморщился, когда она сделала ударение на слове «я».
– Но необходимы хотя бы какие-нибудь доказательства, чтобы я мог более серьезно отнестись к вашим претензиям, чем я делал это до сих пор, мисс Мэрфи.
– Например? Паспорт? Свидетельство о рождении? Их даже не было со мной в коттедже. Спросите моего отца, где они. Наверное, это он распорядился вещами из моей спальни в колледже после того, как… я исчезла.
Лицо Теда приняло каменное выражение.
– Если вы поверите, что я не последний идиот, мисс Мэрфи, наш разговор пойдет успешнее. Мне известно, что свидетельство о рождении Элис было найдено в ее комнате, когда после пожара родственники забрали ее вещи…
– Не забудьте про паспорт, – мягко добавила Ида. – Он тоже был в спальне. Я собиралась провести рождественские каникулы в Мексике и взяла его с собой в предыдущие выходные, когда приезжала в наш дом в Кливленде. Это было, между прочим, в начале декабря.
– Все абсолютно точно, – с готовностью подтвердил Алан. – Элис приехала в Кливленд неожиданно для нас и сообщила, что на Рождество съездит в Мексику. Помню, как огорчало нас с Мэрион то, что праздники она проведет вдали от дома…
– Было бы неплохо, если бы вы сказали мне тогдао том, как сильно вас это огорчило, – пробормотала Ида. – Вы с мамой всегда скрывали от меня, что мое общество для вас приятно и желанно. А я-то по своей глупости решила, что вы рады избавиться от меня, чтобы избежать необходимости проводить праздники вместе.
Прямое попадание, подумала Ида, увидев, как лицо Алана залила краска смущения. Непонимание между подростками и их родителями – самое обычное дело, и вполне естественно предположить, что Элис и ее родители тоже страдали от взаимного непонимания. Очевидно, так оно и было на самом деле. Алан неловко откашлялся.
– В любом случае, с тех пор уже много воды утекло… Ты сказала нам, что летишь в Акапулько, чтобы встретиться там с одним художником…
– С Фернандо Веласкесом, – уточнила Ида. Имя получившего мировую известность стеклодува встречалось в газетных публикациях, посвященных исчезновению Элис, и Пол тоже несколько раз упоминал его.
– Веласкес? Что-то знакомое…
Алан пятнадцать лет формально числился директором компании «Хорн Кристал», но стекольное искусство его мало интересовало, и он, очевидно, не знал, что Веласкес признан одним из самых выдающихся художников Мексики. Однако он заметно обрадовался твердости, с какой Ида произнесла имя художника, и взглянул на Теда Паркера с удвоенной уверенностью.
– Видите? Откуда ей знать такие подробности, если это не Элис?
– Очень просто, – ответил Тед. – Ей рассказал Пол Хейзен.
По лицу Алана пробежала тень досады.
– Наверное, вы правы. – Но даже допустив такую возможность, он тут же выразил сомнение: – Но разве могут быть известны такие детали о прошлом Элис?
– Ему известно очень многое, – сказал Тед. – Вспомните, ведь именно он расспрашивал так называемых Элис Хорн все последние шесть лет. Практически любой запротоколированный факт, который вы знаете о своей дочери, скорее всего, и для Пола не секрет. Он изучил все досье, прочитал все отчеты частных детективов. Это одна из причин, почему я не слишком заинтересован в обсуждении давнего прошлого Элис. Очевидно, что Пол подробно проинструктировал мисс Мэрфи, и теперь она собирается пересказать нам полученную информацию.
Ида посмотрела ему в глаза.
– Так что же тогда вы хотите от меня, мистер Паркер, если не мою версию прошлого? И это вы первый заговорили о документах.
– Да, но я хотел бы увидеть документы, относящиеся по времени к первым неделям после исчезновения Элис, к тому времени, о котором у нас нет никаких достоверных сведений.
Ловкий ход со стороны Теда, подумала Ида. Любопытный поворот в общепринятой технике допроса. Но в то же время не самый остроумный для такого неглупого человека. Сейчас уже существуют всевозможные приборы и методы анализа для любых ситуаций – даже для такого случая, как установление личности. Так почему же Тед теряет время на разговоры, которые никогда не дадут убедительного ответа на вопрос: Элис Хорн она или нет? Почему он не бросит это занятие и не потребует от нее сделать анализ крови на ДНК? Даже уголовный суд сейчас считает подобный анализ почти стопроцентной гарантией подтверждения отцовства или материнства в тех редких случаях, когда оно подвергается сомнению.
Этот вопрос много недель не давал Иде покоя. Пол считал невероятным везением то, что ни одну из охотниц за миллионами Элис не препроводили немедленно в ближайшую лабораторию, где делают такой анализ. И он всей душой надеялся, что и Иде повезет не меньше. Но Ида перестала верить в чудеса с тех пор, как обнаружила, что феи живут только в сказках, а Дед Мороз вечером снимает бороду и едет домой на метро. Познакомившись с Тедом, она сочла, что он мало похож на человека, который стал бы тратить время на пустые разговоры с предполагаемыми Элис Хорн, когда можно получить гарантированный ответ путем лабораторного исследования. И теперь она не могла понять, зачем он все-таки донимает ее вопросами и требует показать документы.
Должны быть веские причины, объясняющие такое поведение, и, возможно, он выполняет волю Алана и Мэрион Хорн. Может ли быть, что сами родители Элис отклонили тест на ДНК как способ проверки?
Ида хотела знать точно. Ей крайне необходимо было это знать.
Ее собеседники тем временем ожидали ответа. Ида пожала плечами.
– У меня не сохранились документы того периода, который вас интересует, – ответила она, пытаясь говорить с беспечностью, которая не особенно ей удавалась. Вот еще одно слабое звено в ее истории, и Ида это прекрасно сознавала. Тед улыбнулся.
– Бог мой, но это действительно странно.
Его ирония не взволновала ее так, как могла бы в первые минуты разговора. Ида напомнила себе, что они оба играют подтасованными картами, но вполне возможно, что его расклад еще слабее, а у нее в рукаве припасены один или два козыря, о которых он и не подозревает.
– Вы можете только гадать, что было со мной после моего исчезновения, – произнесла она, уверенно отвечая на его взгляд. – Вам нужны документы. А что, если я скажу вам, что первые недели после пожара у меня вообще не было никаких документов?
– Тогда я отвечу вам, что вы солгали. – Тед угрожающе медленно наклонился вперед. – Я не гадаю, а точно знаю, что Элис Хорн закрыла свой счет в Нью-Йоркском банке менее чем через сутки после того, как коттедж в Нью-Гэмпшире сгорел дотла. Если вы Элис, почему бы вам не показать мне справку о закрытии счета или копию какого-нибудь формуляра, на котором вы поставили в тот день свою подпись? Я сумел бы оценить любой из этих документов, мисс Мэрфи.
Усилием воли Ида заставила себя не опустить взгляд и не показаться растерявшейся.
– Я не сохранила те бумаги. Я бежала, была напугана, боялась. Господи, ведь только что кто-то пытался меня убить! Вряд ли я тогда была озабочена составлением подходящей картотеки, чтобы потом легче было доказать тождество моей личности. Меня заботили только поиски места, где я могла бы укрыться!
– Что же вам помешало укрыться в доме ваших родителей? Мэрион Хорн принадлежит прекрасная квартира в пяти минутах ходьбы от банка. Почему вы не пошли туда? Разве не для того существуют родители, чтобы предоставлять своим детям надежное убежище на случай, если те попадают в переплет?
Иде показалось, что его в самом деле очень интересует этот вопрос. Тед явно чувствовал, что в истории с исчезновением Элис существует некая загадка, завеса лжи, за которую еще никто не сумел заглянуть. Она ответила ему искренне, отметив про себя, что выдумывать самую невероятную ложь так же легко, как говорить чистую правду:
– Я никогда не думала о доме моих родителей как о безопасном убежище, мистер Паркер. Вы видели ту квартиру, о которой только что упомянули? Это нечто среднее между музеем и декорацией для салонной комедии тридцатых годов. Семейство Хорн всегда было чуточку манекенным, не правда ли?
Алан провел рукой по красиво седеющим волосам.
– Оставьте, Тед. Главное, что она нашлась. Не стоит ворошить наши прошлые отношения.
– Прекрасно. – По лицу Теда невозможно было догадаться, насколько охотно он согласился сменить тему разговора.
Ида вынуждена была признать, что Тед прекрасно владеет своим лицом. Должно быть, он отлично играет в покер. Она внутренне сжалась, глядя с напряженным вниманием, как он прислонился к краю стола и скрестил руки на груди.
– Прекрасно, мисс Мэрфи, давайте вернемся к банковскому счету, с которого вы сняли деньги утром после пожара. Согласимся, что вы были напуганы и, как вы сами только что упомянули, не заботились о будущем, как и все подростки. С другой стороны, речь идет о сумме примерно в двадцать миллионов долларов. Даже испуганный восемнадцатилетний подросток мог бы догадаться, что неплохо сохранить клочок бумаги, подтверждающий его право на подобную сумму. Вы не согласны?
– Все зависит от того, какой это подросток, – сказала Ида, улыбаясь с обманчивой кротостью. – В то время двадцать миллионов долларов не казались мне такой уж огромной суммой. Вы забываете, что я – богатая наследница.
– Бедная маленькая богачка, – пробормотал он, окидывая ее медленным взглядом, и Ида внезапно почувствовала, как краска заливает ей лицо. Удивительно, что взгляд этого человека действовал на нее так странно. Просто смешно. Она давным-давно забыла, как краснеют.
Он наклонился к ней:
– А как вы относитесь к двадцати миллионам теперь, мисс Мэрфи?
Быстро втянув в себя воздух, Ида произнесла, глядя в его светло-серые глаза:
– Как к карманной мелочи.
Это была еще одна ложь, на этот раз не приукрашенная даже частицей правды.
К ее удивлению, Тед отступил назад и рассмеялся с неподдельным удовольствием.
– Вам очень удалась эта аристократическая небрежность, мисс Мэрфи. Поздравляю. Будем считать, что первый тур выиграли вы.
Смех на короткое время смягчил лицо Теда, оно перестало быть хищным и напряженным. Глядя, как он смеется, Ида неожиданно ощутила в себе слабую искорку теплого чувства. На миг ей подумалось: как хорошо, наверное, быть другом, а не врагом Теда Паркера. Но она отогнала эту непрошеную мысль. Дружба, особенно с Тедом Паркером, была слабостью, которую Ида не могла себе позволить, если всерьез рассчитывала заполучить «Хорн Кристал». И потому еще, что второй ее задачей было – уничтожить Алана Хорна.
– Я не уверена, что правильно вас поняла, – холодно произнесла она, возвращая разговору прежний официальный тон, в котором она собиралась его продолжать. – Я только сказала правду. Если я дам согласие на продажу акций компании «Хорн Кристал», то по моим подсчетам получу как минимум десять миллионов долларов. А если сложить их с двадцатью миллионами трастового фонда, который давно дожидается меня, это составит капитал в тридцать миллионов. А тридцать миллионов долларов – сумма, которую можно назвать деньгами.
Лицо Теда мгновенно стало серьезным.
– Если «Хорн Кристал» объявит открытую продажу акций, десять миллионов получит Элис или ее законные наследники, – веско произнес он.
Ида улыбнулась, в ее глазах сверкнул вызов.
– Ну да, конечно! Разве не об этом же самом я только что сказала?
Тед долго и внимательно смотрел ей в глаза, давая понять, что ее вызов принят. Затем он выпрямился и повернулся к своему шефу:
– Я сочувствую вашему стремлению найти дочь, Алан, и надеюсь, что в конце концов мы найдем ее. Но вы платите мне за то, чтобы я защищал ваши интересы, и моя обязанность напомнить вам, что не следует делать поспешные выводы на основании чисто внешних признаков. Тот факт, что эта женщина похожа на вашу дочь, еще не означает, что мы видим перед собой Элис Хорн. Любой юрист скажет вам, что это сходство – не что иное, как просто любопытное совпадение.
– Юристы часто попадают впросак, – сказал Алан, и на этот раз Ида мысленно согласилась со своим предполагаемым отцом. – Самое главное, что я узнал ее. Это настоящая Элис Хорн, моя дочь.
Не успела Ида подумать, что заявление Алана решило проблему, как Тед доказал ей, что она ошибается.
– Хочу вам напомнить: восемнадцать месяцев назад вы клятвенно уверяли меня, что настоящая Элис найдена. Но оказалось, что список преступлений той женщины длиннее судейского стола. Дама специализировалась на семьях, в которых несколько лет назад пропали дети, и спекулировала на родительских чувствах…
– Тогда все было не так, – перебил его Алан, но в брошенном им на Иду беглом взгляде вновь мелькнула неуверенность, и его породистое лицо слегка омрачилось.
Тед успокаивающе похлопал Алана по плечу. Ида удивилась, уловив в этом жесте намек на искреннюю симпатию и участие. Тед Паркер не производил впечатления человека, способного испытывать такие чувства, как участие или жалость.
– Предоставьте это дело мне хотя бы на пару дней, – сказал он. – Я постараюсь выяснить еще несколько вопросов с мисс Мэрфи, прежде чем вы вручите ей ключи от шкатулки с фамильным жемчугом, хорошо?
– Хорошо. – Было заметно, что Алан испытывает облегчение от того, что бремя решения снято с его плеч. – Мне, так или иначе, надо лететь в Таллахасси сразу после обеда. У меня сейчас нет времени решать все эти проблемы.
– Вот теперь отец больше похож на себя, по крайней мере, насколько я его помню, – заметила Ида. – Никогда нельзя позволять мелким семейным проблемам мешать действительно важным делам. Ведь я правильно говорю, да, папа?
– Мое участие в избирательной кампании – дело действительно немаловажное, – сказал Алан. – У меня есть обязательства перед моими избирателями и людьми, которые помогают мне проводить кампанию. И я должен их выполнить. Эти люди оказывают мне доверие, не жалеют для меня своего времени, и я обязан ответить им тем же.
– Ну, конечно, – пробормотала Ида. – Я полностью с тобой согласна. Завтра я зайду к твоей секретарше. Может быть, у тебя найдется для меня время? Может, в твоем ежедневнике появится запись: «Встретиться с Идой Мэрфи и выяснить, действительно ли она – моя пропавшая дочь».Неужели ты правда так спешишь? Мы еще не поговорили ни о чем стоящем.
Алан досадливо поджал губы.
– Ты ушла от нас… – Он тут же поправился: – Элис ушла от нас семь лет назад. Я думаю, что скорее это ты… она… Элис обязана объясниться, а не семья, которую она оставила. Если ты Элис, что с тобой случилось? Почему ты так долго не давала о себе знать? Ради Бога, где ты была все это время? Твоя мать обезумела от горя, я заставил детективов прочесать всю страну вдоль и поперек…
– Не стоит волноваться по пустякам, папа. Я уверена, что нанял ты этих детективов на мои деньги, а не на свои.
Алан окаменел. Если бы ее сейчас мог слышать Пол, подумала Ида, его хватил бы удар. Или сразу два удара. Но она с самого начала не собиралась следовать совету Пола держаться мило и скромно, этакой пай-девочкой. Она всегда считала, что образу вернувшейся беглянки скорее соответствует легкий налет враждебности. И правда, зачем кто-то станет скрываться от семьи семь лет, если между ними не существовало затаенной вражды?
Но ни эти мысли, которые одолевали ее в течение последних шести недель, ни факты, вычитанные в газетных подшивках Пола, не подготовили ее к непреодолимому, болезненному раздражению, охватывавшему ее каждый раз, как с ней заговаривал Алан.
Алан наконец опомнился и, смерив ее пристальным взглядом, рассмеялся без тени веселья:
– Бог мой! И через семь лет мы возвращаемся к тому же, на чем остановились тогда, – к спору о деньгах. О твоих несчастных деньгах!
– Не такой уж это ничтожный предмет для спора, – резко возразила Ида. – В конце концов, их было гораздо больше, пока они не ушли, как в бездонную яму, в твою недвижимость.
Алан ударил кулаком по столу.
– Как ты до сих пор не понимаешь?! У тебя нет своих денег, Элис! У тебя есть трастовый фонд, который оставил тебе мой брат, а я – попечитель этого фонда. Я могу распоряжаться деньгами, как сочту нужным. Я даже обязан по закону действовать так, чтобы деньги не лежали мертвым грузом, при условии, конечно, что они расходуются в твоих интересах. И знаешь ли, я предполагал, что это действительно в твоих интересах – вложить часть твоего капитала в землестроительство. И разве не ради тебя я нанимал агентов? Ведь надо было выяснить, жива ты или нет!
– И теперь ты намерен распродать в розницу «Хорн Кристал» – фамильное прадедушкино предприятие – на нью-йоркских рынках, чтобы выручить побольше наличных на содержание твоей дурацкой недвижимости.
– Я намерен продать «Хорн Кристал» вовсе не по этой причине. А моя недвижимость, между прочим, чистой прибыли…
– Нет никакой необходимости посвящать мисс Мэрфи в ваши планы, – напомнил Тед. – Мисс Мэрфи всего лишь одна из тех женщин, которые появляются время от времени и утверждают, что они – Элис Хорн. Пока она не докажет правоту своих слов, вы не обязаны давать ей какие бы то ни было объяснения, и уж во всяком случае раскрывать то, как вы намерены распорядиться финансами Элис.
– Да, вы правы.
Алан бросил на Иду сердитый взгляд и пожал плечами. Затем губы его изогнулись в немного грустной иронической усмешке, которая так помогла ему обрести популярность среди избирателей. Он как будто слегка усмехался над собой. Выступая с этой улыбкой в телевизионных передачах, он напоминал Роберта Редфорда и Рональда Рейгана одновременно – мужское обаяние, оптимизм, отеческая забота – все это органично соединялось в одном привлекательном образе.
– Но, Тед, признайтесь, что она, по крайней мере, не похожа на остальных. Она не старается завоевать наше доверие приятными речами…
– Да, – подтвердил Тед. – Она для этого слишком хитра.
– Пусть она останется здесь, – отрывисто произнес Алан, поворачиваясь к двери. – Если это Элис, видит Бог, нам вовсе не хотелось бы, чтобы она снова вильнула хвостом и исчезла в топях Флориды еще лет на семь. Кроме того, надо же дать возможность Мэрион встретиться и поговорить с ней.
Ида замерла, опустив глаза, чтобы не выдать охватившего ее нервного возбуждения. Она не ошиблась в своих расчетах! Ей удалось вывести Алана из себя, и теперь он хочет иметь ее под рукой, чтобы на всякий случай присматривать за ней. Они разрешают ей остаться! Она в одном из домов, принадлежащих Хорнам! Ее желанная цель начала казаться вполне достижимой.
– Вы хотите оставить ее здесь? – переспросил изумленный Тед. – В этом доме?
– А почему нет? Она может разместиться во флигеле для гостей. – Ида видела, что Алан пытается говорить с нарочитой небрежностью. – В ближайшее время, насколько мне известно, он никому не понадобится. Все мои люди сейчас в Таллахасси. Вы никого не вызывали с заводов на совещание?
– На этой неделе нет.
– Значит, флигель свободен.
– Согласен, что возможность держать ее в поле зрения имеет свои преимущества, – признал Тед, провожая Алана до дверей кабинета. – Хорошо, я обо всем позабочусь.
– Перед моим отлетом в Таллахасси вы мне понадобитесь еще минут на пять, – сказал Алан. – Надо обсудить Докландский проект. Интересно, готов ли Уолтер лететь в Лондон и отчитать там как следует директоров? В последнее время он закусил удила, все рвется вперед, требует поменьше административной работы, побольше самостоятельности…
– Да, мы поговорим об этом. Дайте мне минут пятнадцать, чтобы распорядиться насчет мисс Мэрфи, и я присоединюсь к вам на веранде.
На пороге Алан задержался и, резко обернувшись, еще раз внимательно оглядел Иду.
– Надеюсь, ты и правда Элис, – сказал он. – И я смогу наконец узнать, почему ты скрывалась от нас целых семь лет.
– Я правда Элис, – сказала Ида. – А ты точно уверен, что хочешь узнать, почему я скрывалась? Некоторые тайны могут оказаться опасными для начинающих политиков. Не забывай, папа, до выборов осталось всего четыре месяца.
Голос Теда был спокоен, но глаза его казались холоднее айсбергов в Северной Атлантике, когда он быстро вмешался в их разговор:
– Вы, кажется, угрожаете, мисс Мэрфи? Если так, то я порекомендовал бы вам пересмотреть свои стратегические планы.
– Тут нет никаких угроз, – ответила Ида, понимая, что поторопилась. Сначала ей следует обрести более твердую почву под ногами и удостовериться в некоторых фактах, а уж потом она сможет начать атаку на безупречную репутацию Алана Хорна. – Я только хотела напомнить, что вряд ли я здесь единственный человек, кто желает сохранить в тайне некоторые эпизоды своей жизни.
– Это интересное заявление, мисс Мэрфи.
– Я, по крайней мере, говорю об этом честно, – сказала Ида. – Да, я совершила кое-какие поступки, которыми не могу гордиться. Но то же самое может сказать о себе большинство людей. Как вы считаете?
– Ко мне это не относится, – откликнулся Алан с довольно искренней беззаботностью. – Самые дотошные журналисты Флориды изучили мою жизнь под микроскопом и признали кристально чистой. Они опросили всех ныне живущих женщин, с которыми я когда-либо перекинулся парой слов, надеясь доказать, что я склонял их к адюльтеру. О, если бы у них была хоть какая-то надежда разузнать что-нибудь скандальное, эти чертовы журналисты выкопали бы даже покойниц и допросили их тоже. Но после года поисков газетные ищейки поймали собственный хвост. Им пришлось признать, что в моем случае желаемое и действительное совпадают.
