Текст книги "Удержать мечту (СИ)"
Автор книги: Айрис Тэмирин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)
– Это... не она, – молчание повисло в стенах морга. Девчонки плакали от радости, что их подруга жива, а парни молчали, пытаясь понять, куда же могла деться Вайолет.
– Ладно. Плевать! Поехали по домам! – махнув рукой, вышел из этого мрачного помещения и уселся в машину, вновь приложившись к наполовину пустой бутылке.
Она меня бросила. Эти три слова набатом бились в моей голове. Наконец, пришло осознание того, что я ей не пара, и она, вполне, могла отомстить влюбленному идиоту за все ее страдания. Боже, порой я даже начинаю ее ненавидеть. Но на долго меня не хватает. Сейчас казалось, что что-то разрывает меня изнутри. Дерет на части, лишая самой сути, оставляя на поверхности лишь боль и чувство какого-то непонятного разочарования.
Второй раз в жизни я решил жениться, и опять... Тогда Джек умерла, а сейчас я даже понятия не имею, где Ветка и что с ней! Ну почему все так? Чем я провинился? Очередной глоток из бутылки выветрил все мысли из головы. Резко развернувшись, направился к родителям моей сбежавшей невесты и своей дочери.
Не знаю почему, но Стешка всегда казалась мне моей маленькой дочуркой. И плевать, что я не ее биологический отец, а этот Ветров, но я безумно люблю ее мать, и поэтому не имеет значения, кто дал ей жизнь. Она моя, ни смотря ни на что! Этот маленький ангелочек вместе со своей мамочкой внесли в мою жизнь какой-то смысл. Появилось вновь желание жить. После смерти Джек мне не хотелось ничего, кроме как повеситься, но что-то не давало это сделать. А потом появились они... И все.
Сейчас, сидя в машине около их подъезда, я никак не мог решить, что же мне делать дальше, если Вайолет не найдется. А вдруг она умерла? Как тогда жить? Что делать? Ее родители вряд ли позволят мне забрать малышку... Черт. Надо верить, что Ветка жива! Что все в порядке! Но почему же тогда так не хочется этого делать, глядя на хмурое, свинцово-серое небо?
***
Эта стрева забрала у меня все! Мужа, которому теперь сидеть очень долго, фанатов, которые, узнав правду, переметнулись на ее сторону. А самое главное – многомилионное состояние, которое в качестве наказания перешло в ее собственность, и было продано с молотка. Все, что мы так старательно копили, ушло на проект какой-то группы.
Ненавижу! Как же я ее ненавижу! И я буду мстить за свое поражение, ударив по самому больному! Я прекрасно знала о том, как развивались их отношения с Розарио. Надо сказать, очень интересный экземпляр мужской красоты. И до сих пор он до конца не был уверен ни в себе, ни в ее чувствах, а скоро у них свадьба! Так почему бы не пошатнуть их, склеенные клеем, отношения? Ммм... Что может быть лучше, чем ложка дегтя в бочке с медом?
План созрел в моей голове моментально! Нужно только успеть подловить ее в пьяном состоянии! Вот сегодня я и моталась всю ночь напролет за этими клушами, надеясь, что мне такая возможность выпадет!
Бинго! Эти профурсетки в подвыпившем виде уселись в мою машину, назвав адреса, куда им нужно было попасть. Сцепив зубы и сжав покрепче руль, развезла их по домам, оставив эту Ларину напоследок! Сегодня она ночует по другому адресу! А вдруг еще спасибо скажет за то, что не будет стоять в назначенное время у алтаря.
Вытащив полусонную, ничего не соображающую девушку, поволокла ее в специально снятую квартиру, где быстренько раздев, напялила на нее свадебное платье, а ее вещи спрятала вместе со своей футболкой и майкой под кроватью! На прикроватную тумбочку поставила бокал с водой, где было растворено снотворное.
Вот и все! Свершилось! Теперь они проспит все на свете, а темпераментный и горячий жених ей этого не простит. Какая я молодец! С этими мыслями уселась в машину и рванула в аэропорт, где меня уже ждал частный самолет до Парижа. А там меня ждет мой французик – секрет, о котором муж, скатившийся в бездну, никогда не узнает. Ах да, еще ведь есть сын... Честно, мне на него плевать с высокой колокольни, а вот родители в нем души не чают, так что пусть и воспитывают чадо их политических игр.
Ведь именно они виноваты в том, что се случилось именно так. Особенно, отец. Они сделали из маленькой белокурой девочки, боявшейся Бабайки и темноты в своей комнате, озлобленную на весь мир стерву, не гнушающуюся ничего! Вот, получите и распишитесь. Монстр, творение ваших рук, послужил вам на славу! А теперь, будьте добры, забудьте обо мне!
По началу, мне казалось, что Максима я люблю, но потом... Постепенно пришло осознание того, что мы с ним партнеры, а не любовники или супруги! Я просто не способна на возвышенные чувства! Меня этому не научили! Не заложили, так сказать, в программу!
Закрывая глаза на все его измены, занималась этим сама, заключая через постель выгодные сделки и пробивая нам дорогу в светлое будущие. И что из этого вышло? Теперь Ветров, так и не оценивший моих стараний, гниет в тюрьме, а я еду во Францию, надеясь никогда не вернуться в это Россию... Забыть ее, как страшный сон...
Глава 9.
– Не хочу! Не буду! И почему именно сегодня? – мои вопли выслушивала исключительно огромная голубоглазая кукла, вместе с которой меня заперли в комнате. Ладно, я – могу сбежать, но ее-то за что? Этого моя логика никак не могла понять. – Не хочу! – забарабанила кулаками в белоснежную дверь. Ничего. Абсолютно. Хотя, чего я хотела? За час, который тут уже сижу, ничего не изменилось.
И покой, спрашивается, сказала ему "да". Нужно было послать его к черту на кулички, и никаких проблем. А теперь вот сиди тут как дура и жди, когда его сиятельство "жених" соизволит забрать свою невесту. Может, я была в состоянии аффекта? Не, в состоянии не стояния. Вот и ляпнула, что безумно его, гада такого, люблю, хочу прожить с ним всю жизнь и нарожать кучу детишек. Чем он непременно воспользовался – совратил, а потом, выудив откуда-то мой паспорт, повез в ЗАГС – заявление подавать.
И какой результат? Да никакого. Теперь я, невеста, то бишь, сижу в закрытой комнате, и никто не желает меня выпустить. А мне, между прочим, страшно. Да нет, не за себя, а за "драгоценного жениха", которому я намерена мстить.
Эх, не надо было вчера девичник справлять. Нужно было готовить побег – собрать манатки и каким-то образом выкрасть паспорт. И еще... Сегодня 31 декабря. Последний день уходящего года. По идее, елочку бы нарядить, "Оливьешечку" покромсать, а не тут сидеть, как дура, в белоснежном платье.
Прошел час... Еще один... Сначала было весело, а теперь... Умудрившись найти бутылку с чем-то высокоградусным и алкогольным, вылакала половину, и залилась горькими слезами, уже как-то отчетливо понимая, что Розарио не придет.
Вот и все. Конец моему счастью. Да и вообще, всему конец. Завтра первое января – начну новую жизнь, без него. Стащив с кровати простынь, стерла весь свой "боевой раскрас" и стащила уже порядком надоевшую амуницию невесты. Да гори оно все синим пламенем! Найдя под "брачным ложем" джинсы и футболку, заныканные туда в качестве ... Не знаю, зачем я их туда запихала!
Быстро переодевшись и натянув куртку, накатала записку:
Розарио... – на листок упала одинокая слезинка, – я всегда знала, что нам не быть вместе. Прости. А я ухожу, хотя, на что тогда наделась? Очередная ложь? Зачем? Почему вы все думаете, что мне не больно? Поверь, мне больно, очень больно. Больно от того, что меня опять предали и растоптали. Не ищи меня больше... Прощай, – вот и все. Распахнув окно, аккуратно поставила ноги на карниз, после чего, спрыгнув на козырек подъезда, опустилась на землю, и побежала к ому родителей, надеясь, что они еще там. Наши со Стешкой вещи были давным-давно упакованы, так что осталось только схватить паспорта и на вокзал. А потом... Мир необъятен. Неужели мы не сможем найти в нем свое место?
– Дочка, а ты чего тут делаешь? Вроде же свадьба? – родительница ошарашенно смотрела на меня.
– Не будет, мама, свадьбы. Не будет. Он не любит меня. Совсем. Понимаешь, мы ему не нужны, – из глаз вновь покатились слезы, которые я активно пыталась стереть.
– Но...
– Никаких "но". Мы уезжаем. Потом напишем адрес. Стефа, бери рюкзак, – подхватывая сумки, потопала в комнату дочери. Стоило открыть дверь, как я тут же статуей застыла около нее.
– А я все думал, насколько же тебя хватит, чтобы... – Розарио сидел рядом с моей дочерью, обнимая ее за плечи.
– Что, проверил? – злость накатывала волнами, с каждым разом все больше захватывая контроль над мозгом, подавляя все рациональные действия.
– Стеш, выйди, пожалуйста. Сейчас родители будут ругаться, – проходя мимо, малышка улыбнулась, и ободряюще сжала мою ладонь своей крохотной ладошкой, после чего скрылась на кухне. Видимо, пошла кушать тортик, приготовленный мамой.
– А ты думаешь, что мы будем ругаться? – иронично выгнула бровь, сложив руки на груди, чтобы он не видел, как мелко дрожат пальцы.
– Решим все миром? Ты не умеешь, – мужчина начал медленно приближался, боясь, видимо, спугнуть меня.
– Умею. Понимаешь, Розарио, я устала... Действительно, устала разочаровываться в любви, в людях. Видимо, это не мое... Обидно, конечно. Я любила тебя, а ты всего лишь играл. Правильно, ведь я не Джексон. Просто другая, ничем не напоминающая ее. Хотя... Она тоже не сразу пала жертвой твоего обаяния. Знаешь, моя любовь, видимо, опять была очередной иллюзией, которую так нещадно разбили вновь. Твоими масками насладилась сполна, а ты всего лишь играл. Да, сейчас больно, но я справлюсь – мне есть для кого жить. Не сложилось... Значит так тому и быть. Теперь нити оборваны и их не свяжешь вместе. Я поверила твоим красивым словам, которые оказались ложь. Так что, выходит зря я так... – ком подступил к горлу, не давая дальше говорить. Да и не о чем нам больше вести разговоры. Подошла к окну, глядя, как в лунном свете в каком-то неведомом танце кружатся снежинки, медленно падая на землю. Такие красивые, но у них так короткий жизненный срок... Как и у его любви. И с этим надо смириться и жить дальше... К тому же мой ребенок... История повторяется... Надеюсь, что он никогда об этом не узнает.
– Ты хоть себя слышишь? Хватит уже строить из себя жертву!!! Достала!!! – орал Розарио, жестикулируя руками.
– Уйди, – неестественно-тихий голос прорезал тишину комнаты. Хватит. Надоело. И почему всегда крайней является женщина? Видимо, менталитет.
– Что? – в окне я видела, как он запустил пальцы в волосы. Когда-то так же и мои пальчики скользили в них, срывая с его губ хриплые стоны... Да и я не первая, но и не последняя...
– Уйди.
– Что ты несешь? – он рывком подошел ко мне, обнимая, прижимая к своей груди. Я слышала, как бешено билось его сердце. Такой знакомый и столь любимый звук, но... Пытаться вырваться бесполезно... – Скажи мне, что ты шутишь? Ну, Джек...
– Что и требовалось доказать. Отпусти меня. Мы не нужны тебе. Мы другие, – медленно разжала его пальцы, отцепляя их от своей талии и освобождаясь из кольца его рук. – Прости, что не смогла заменить ее, – мягко коснулась его губ своими, а потом выскользнула за дверь, пытаясь сдержать слезы. Мне есть для кого жить. Стешка и мой еще не рождённый малыш. О беременности узнала недели две назад, но так и не успела сообщить ему об этом. Оно и к лучшему. Так будет правильно.
– Прости, мам. Мы уезжаем. Позже напишу. До встречи, – подхватив сумки и взяв Стефанию за руку, я вышла в ночь, надеясь вновь начать новую жизнь... без него...
Вот так из-за своей глупости, необдуманного "да", вновь было потеряно все, что строилось с таким трудом... А, ладно. Не привыкать.
Быстро добравшись до вокзала, купила два билета до Праги. Повезло, что поезд отправляется сегодня через 10 минут.
– Ну, что, Стефи, хочешь увидеть самые прекрасные замки Европы? – улыбнувшись, взглянула на дочь.
– Нет. Я хочу, чтобы вы помирились с папой, – насупившись, дочь посмотрела на меня.
– Понимаешь, милая, – присела перед ней на корточки, глядя в ее голубые глаза, – некоторые вещи не всегда зависят от нас, просто мы с ним разные. И ему было бы плохо со мной, но знаешь, за одно я ему благодарна... Он не дал столь быстро рассыпаться моей иллюзии, всячески поддерживая ее, делая практически реальной. И эта свадьба... Я прекрасно поняла его намек... И еще, у тебя скоро будет братик, – улыбнувшись, поцеловала мою малышку.
– А папа знает?
– Нет, милая. И, надеюсь, не узнает никогда. Мы же ему не скажем? – с надеждой посмотрела на дочь.
– Нет, мам, не скажем. Мы же с тобой сильные и воспитаем братика, – она улыбнулась, а у меня отлегло от сердца.
Через 10 минут объявили посадку, и сейчас, трясясь в вагоне, я заканчивала новый текст песни. Это единственное, что всегда оставалось со мной. Музыка. Именно она стала мой мечтой, которую я пыталась удержать... Выражением моей свободы... Она была для меня всем...
Чехия встретила нас небольшим снегопадом...
– Новый год. Новая жизнь, – улыбнувшись себе и проходящим мимо людям, взяла дочь за руку, и мы шагнули в светлое, надеюсь, будущее, оставляя позади себя всех и вся, надеясь, что больше нам никогда не придется играть в маскарад, то и дело меняя роли и маски, скрывая истину внутри самих себя...
Отброшены маски, раскрашены лица,
Стирается медленно приторный грим,
Мы стали такими, которым не сниться,
Ни сон про принцесс, ни любовь в краткий миг.
Мы стали такими, пустыми и злыми,
Разбили все то, что клялись уберечь, – почему-то именно этот отрывок запомнился мне из новой песни. Слишком правдив. И это звучит, как приговор. Розарио, я все так же люблю тебя, но наши пути раз и навсегда разошлись... Прощай, моя несбывшаяся мечта, которую я так и не смогла удержать... Так игра в слепую с Максом так ничему меня и не научила. И теперь, я надеюсь, что больше никогда не увижу всех вас.
Да, многие скажут, что глупо бежать от проблем, но знаете, иногда это единственный выход, который обойдется минимальными жертвами. Что такое одно маленькое разбитое сердце по сравнению с огромными моральными травмами, нанесенными ребенку. И мне, и Стефании так будет лучше. Да и ему... Да, видимо, у нас просто не сложилось. И эта идея со свадьбой... Все с самого начала было слишком...
***
Сентябрь... Золотая пора в Чехии... Это очень красиво. Старинный город, на крышах которого застыли листья, полыхающее словно золотой огонь... Именно в один из таких дней и родился Юлиан. Ну, не знаю, почему я его так назвала. Но это имя необычайно шло малышу. Розовощекий карапуз с глазами...отца. Видимо, все опять повторяется. Только на этот раз слишком тяжело осознавать, что моя любовь к его отцу не была иллюзией... И это чувство пока еще слишком крепко, чтобы отпустить мое, и без того израненное, сердце.
Прошло 9 долгих месяцев, с того момента, как мы покинули Россию. И надо сказать, что жизнь вновь наладилась. На небольшую сумму денег, что я захватила из дома, мы сняли квартиру, а дальше... я начала рисовать, чем собственно и зарабатывала на кусок хлеба. Позже дела пошли в гору – был открыт небольшой магазинчик – галерея, где продавалось множество работ. Чаще всего люди заказывали портреты, о некоторые находили что-то в свое и в написанных на холсте просторах Германии и России.
А однажды в мою лавку зашел мужчина в черном пальто с капюшоном, из-за которого разглядеть его не предоставлялось возможность.
– Скажите, а вон тот портрет вы продаете? – он указал на картину, висящую в самом углу магазина. Там был изображен Розарио, таким, каким я его запомнила тогда, в парке. Смеющийся бесшабашный парень с глазами цвета виски, в которых застыли искорки смеха, и чьи волосы разметал ветер... Как же я его люблю, но...
– Простите, но он не продается, – четко произнесла, отворачиваясь от посетителя, который вышел, громко хлопнув дверью
А еще я не теряла связи с Серегой и остальными ребятами, которые совсем недавно гостили у меня. Они учувствовали в конкуре, причем и меня припрягли к этому делу, заставив беременную женщину выйти на сцену и спеть вместе с ними. Вы не представляете, как это здорово – вновь петь. Это как для птицы полет... Нечто завораживающее... Именно этого долгое время мне и не хватало.
И вот именно сейчас пришло осознание того, что пора возвращаться обратно, в Россию. Слишком многие меня там ждут.
А Розарио... Группа Стефана вновь уехала в Германию и теперь колесит по миру, даря свои песни людям. Кристиан женился, а Роз... у него тоже скоро свадьба. Все счастливы. Надеюсь, что он никогда не узнает о Юлике, который был моей радостью вместе со Стешей.
***
И вот мы снова здесь. Звонок в такую знакомую дверь.
– Ветка, – мама вышла на лестничную клетку и крепко обняла меня, -как ты изменилась, похорошела. Да, я сильно изменилась за последние полгода. Волосы еще сильнее отросли, а затем были перекрашены в золотистый цвет. Да и поправилась немножко, так что не было больше той угловатой девчонки. На ее месте появилась женщина, безумно любящая своих детей.
– Ой, а это кто? – он посмотрела на моего сына.
– Бабушка, это Юлиан. Братик, – Стешка в свои шесть лет была просто красавица, да к тому же еще и умница большая, которая очень сильно помогала мне. По идее, она должна сейчас быть в первом классе, но так как она давным-давно прошла программу начальных классов, то было решено, что учиться она будет в России, попав при этом сразу во второй класс.
– Розарио? – мама как-то странно посмотрела на меня, после чего улыбнулась, и мы зашли в квартиру. Она ничего не спрашивала: наверное, понимала, что мне и так непросто.
Так прошел год с того 31 декабря... Вместе с детьми мы жили у родителей, я работала вместе с группой Сергея, занимала пост их продюсера и бэк-вокалистки. Песни ребят, да и они сами набирали все больше и больше фанатов, отчего они едва успевали на недельку заезжать домой. Надо сказать, что им повезло – они нашли потрясающих спутниц жизни, которые постоянно срывались с ними в турне и гастроли, даже ни на секунду не оставляя своих мужчин. У Сереги и Дарины, теперь уже его жены, родилась очаровательная девчушка, унаследовавшая миловидное личико матери и загадочную улыбку отца. Все были счастливы.
30 декабря... Предновогоднее настроение. Толпы народа, снующие по магазинам и активно закупающиеся к празднику. Мандарины, колбаса, шампанское, пиротехника... Все это сгребалось с прилавков в неимоверных количествах. М-да. Этим же не одну роту солдат прокормишь, а тут все укладывалось в одну тележку и везлось в один дом...
– Жуть. Народ в преддверие праздников посходил с ума, – аккуратно ставя многочисленные пакеты в прихожей выдохнула, начав расстегивать сапоги, от которых, честно говоря, болели ноги. Но, как говориться, красота требует жертв. Хм, посмотрела в зеркало, висящее на одной из стен прихожей. В нем отражалась женщина лет 25 с длинными золотистыми локонами, кольцами струящимися по ее спине. Коротенькое черное платье и меховое манто, а так же правильно подобранная косметика делали ее цветущей и привлекательной, но глаза... В каре-зеленых глазах застыла тоска от которой хотелось выть и лезть на стенку.
– Дочь, – родительница выскочила на кухню, а вместе с ней показались и мои пострелята. Точнее, постреленок. Стешка. Девчушка сразу же повисла на моей шее, крепко обнимая.
– А где Юлик? – обычно мама не спускала малыша с рук, не оставляя его ни на секунду. В нашей семье рос непоседа, такой живой и любознательный, что мы все не могли нарадоваться. Стефания уже сильно привязалась к брату. Чувствую, лет через шесть они мне устроят Армагеддон местного масштаба. И тогда придется мне рвать на себе волосы.
– У меня, – все. Абзац. Я застыла в немом шоке, уставившись перед собой. Медленно поворачиваю голову, чтобы встретиться взглядом с глазами цвета виски. Розарио. Он приехал сюда. Зачем? Почему? А где его невеста? И самый главный вопрос: он не заберет у меня сына? Да кто ему позволит?! Это не его ребенок! И никогда он не назовет его сыном!
– Что ты здесь забыл?! – чеканя каждое слово, произнесла я, подходя к нему ближе, стараясь забрать мое солнышко из рук этого... человека. Юлиан заплакал, отчего тут же оказался в моих руках, – тише, тише. Все хорошо, мама с тобой, и она ни капельки не боится и не переживает. А еще тебя никто и никогда не отдаст этому дяде, – прижимая сына к себе, шептала, успокаивая его.
– Нам нужно поговорить!
– Нам не о чем с тобой разговаривать! Все сказано год назад! – аккуратно передала уснувшего Юлиана маме, которая отправилась вместе со Стешкой в детскую, и в тот же момент, как только за ними закрылась дверь, меня схватили за руку и втащили в комнату, при этом закрыв дверь.
– Да что ты говоришь? Меня тогда никто не пожелал выслушать. Ты решила все за нас двоих, а потом сбежала в Чехию! – мужчина навис надо мной, перекрыв своим телом все пути к отступлению и заставив смотреть в его глаза, полыхающие злобой.
– Нет, мой дорогой! Ты решил все тогда сам, так мило и просто назвав меня Джек. Сколько можно повторять, что я не она? Не какой-то суррогат, который можно кому-нибудь сбагрить за ненадобностью. Я такой же человек, как и ты, как Стефан! – нет, я даже не повышала голос. А зачем? Он моих трудов не оценит, – зачем ты вернулся? – так вымученно... не осталось сил уже ни на что.
– Знаешь... Я не знаю, зачем вернулся. Просто что-то дернуло. Зато что я тут нашел: у меня, оказывается, есть сын, о котором я узнаю спустя год... Почему, Вайолет, ты не сказала? Почему?! – бум. Его кулак впечатался в стену около моего лица, отчего пришлось зажмуриться.
– А что бы это изменило? И он не твой, – такие просты слова, но ... Вы бы смогли сказать своему любимому мужчине, что ребенок не его?
– Он мой. А если ты не хочешь с этим мириться, то суд нам в этом поможет, – зло процедил он.
– Ты не посмеешь... К тому же, зачем тебе Юлиан? Вдруг это не понравиться твоей супруге? Я его не отдам! Он и Стешка – единственное, что у меня осталось.
– Что ты несешь? Какая супруга? Я, как идиот, все это время любил тебя, думая, что ты ненавидишь меня больше жизни, поэтому и не приехала тогда в ЗАГС. Я назвал тебя Джек? Знаешь ли, от привычек не так-то быстро отвыкаешь, Ветка, – горько усмехнувшись, он отошел к окну, глядя на занесенную снегом улицу, где редкие прохожие темными пятнами скользили вдоль этого снежного царства. – Намного позже я узнал, что тебя заперла в квартире Амалия, таким образом, отомстив за своего ненаглядного Макса. А потом не смог тебя найти, да и поздно было что-то объяснять... Ты бы все равно мне не поверила. Но однажды, приехав в Чехию, я зашел в одну лавку и увидел свой портрет, но блондинка, как оказалось – ты, не пожелала продать его. Скажи, почему? Почему ты не продала его? – в его голосе сквозила какая-то усталость, смешанная с обреченностью.
– Тебя до сих пор интересует этот вопрос? Что ж... Это было единственное, не считая детей, что хоть как-то напоминало о любимом человеке, который ушел, оставив меня вновь склеивать свое сердце. Я не смогла его продать, каждый раз, глядя на тебя, такого живого и улыбающегося, вспоминала тот день в парке и... – вот так, благодаря Амалии, рухнула моя жизнь. Да почему из-за этой блондинистой куклы? Сама виновата – не пожелала тогда выслушать, а просто ушла, затерявшись в толпе народа. А он просто дал мне свободу, решив, что я все так же его ненавижу... Единственное, что осталось, сказать правду и разрешить видеть сына... – Ros, ich liebe dich. Я люблю тебя. Прости. Ты можешь... ммм – договорить мне не дали, накрыв мои губы и заглушив все последующие слова... Боже, как же мне этого не хватало – его сильных рук, держащих меня сейчас, его губ, захватывающих в сладостный плен. Пальцы зарылись в его длинные волосы, притягивая ближе, срывая хриплый стон... Язык сплелись в танце, древнем, как и сам мир.
– Я люблю тебя, Ветка. Люблю, – шептал он, уложив меня на ковер, медленно проводя зыком по шее, целуя скулу, опускаясь все ниже и ниже... Я плавилась от страсти, царапая его спину, прижимаясь ближе к нему. Не помню, как исчезла одежда... Лишь прикосновения губ и рук, выжигающих огненные отпечатки на душе...
– Я люблю тебя, – со стоном выдохнула я, двигаясь в такт с ним.
Экстаз... Мы были одним неразделимым целым... Как же долго... Но сказка не может длиться вечно... Так или иначе реальность имеет свойство врываться и рушить все...
– Твоя невеста, – прошептала, все так же крепко прижимая его к себе, даже не чувствуя тяжести веса.
– Да нет никакой невесты, и никогда не было. Правда... – он не договорил, вновь припав к моим губам.
– Что?
– Если ты вновь скажешь мне "да", – приподнявшись на руках, Розарио заглянул в мои глаза, ожидая, что же я отвечу.
– Это не из-за Юлиана?
– Ветка, нет! Это из-за тебя! Просто одно мгновение я понял, что больше не могу без тебя!
– Да... – тихий шепот, разорвавший тишину комнаты... – тысячу раз "да".
– Вот и превосходно. Обратись потом к маме. Свадьба завтра, – улыбнувшись во все 32 зуба, которые тут же захотелось пересчитать, Роз вскочил на ноги, помогая мне подняться и одеться. Этот процесс был, ну, очень, растянут во времени.
– Жду тебя завтра. Ты придешь? – он как-то неуверенно посмотрел на меня.
– Точно.
***
31 декабря... Последний день уходящего года. Ты идешь по улице, улыбаясь прохожим просто так, без повода... Тебе весело и хорошо... А огромный заснеженный город сверкает иллюминацией, поражая свое роскошью и великолепием. Такое чувство, будто попал в сказку, во дворец Снежной королевы, которая вот-вот появиться из своего замка.
Счастливые, громко смеющиеся и разрумянившиеся дети водят хороводы вокруг зеленой красавицы, установленной на главной площади. Им не страшен мороз, потому что сегодня он добрый. Наступает самый замечательный праздник – Новый год, когда все твои заветные желания исполняются. И нет причин для грусти...
С самого утра день был полон хлопот. Спасибо, любимый, удружил. Это надо же так: предупредить невесту всего за один день до свадьбы, хотя... Сейчас я безумно счастлива, понимая, что, наконец-то дождалась своего принца, пусть и неидеального, но своего, которому нужна, который любит... Да еще и Новый год.
– Мам, все будет хорошо, – Стешка крутилась рядом со мной, постоянно подбадривая меня. – Вы же любите друг друга. Смотри, что мне дед Мороз подарил! – девчушка отогнула воротничок нежно-голубого платья, показывая серебряную подвеску с синим камушком в центре небольшого сердечка. Эх, Розарио... Ты романтик.
– Дочь, время! – в комнату влетела мама. Ей сейчас только метлы не хватает, честное слово, – а ты еще не готова, а ну марш в ванну! – м-да, родители в день свадьбы – это страшно.
Не знаю, сколько продолжалось это... истязание, но сейчас я стояла в своей комнате перед зеркалом. Меня привели сюда, дабы обозреть, что же сотворили мамины драгоценные подруги – надо сказать, профессионалы своего дела.
– Все, жених приехал! – раздался крик Дарины, которая решила содрать побольше денежек с Розарио. Зеркало было забыто. По рукам, затянутым в атласные перчатки бежали мурашки. Нервы. Нервы. Нервы. Интересно, это у всех невест мандраж, когда их выкупают или только у меня? Ой, мама... И зачем я согласилась? Может, пока не поздно, сигануть в окно? Ай, нет, там высоко. Но вдруг получиться? Быстренько, пока они там "разговаривают", распахнула оконные створки, и тут...
– Ну, здравствуй, невеста! Я, в принципе, нечто такое и предполагал, так что решил вспомнить молодость, так сказать, – в комнату забрался жених собственной персоной. Вот, млять. Я напоролась на трейсера.
– Ээээ, – глубокомысленная фраза.
– Я так и понял, – ухмыльнувшись, мужчина подхватил мня на руки, вынося из родительской квартиры под дружное улюлюканье его дружков и грозный клич моих подружек. И вся эта разномастная толпа, усевшиь в машины, рванула в ЗАГС.
Честно сказать, я даже не знаю, как Розарио удалось все это дело провернуть: провести церемонию бракосочетания 31 декабря. Вот как?!
– Я тебя люблю. Помни об этом, – шепнул он, помогая мне выбраться их этого белоснежного саркофага, машины, то есть.
В целом, церемония прошла без эксцессов. Я все-таки умудрилась вовремя сказать свое "да", а теперь уже муж, выронил кольца. Всего-то. Могло быть гораздо хуже.
Согласитесь, справлять Новый год и свадьбу в один день – это нонсенс. Вот и сейчас, сидя за столом, кто-то из гостей соизволил включить телевизор, где толкал свою речь президент. Бой курантов...
– Один, два... Горько!!! – скандировал народ, после чего пришлось вставать – ноги уже были ватными – и подставлять губы для поцелуя, которых сегодня было много...
– Сама, – прищурившись, муж крепче прижал меня к себе, а я притянула его как можно ближе...
– Раз, два, три, четыре... пятнадцать... С Новым годом!!!! – в общем, это было весело, очень!
– Сейчас будут салюты! – крикнул, видимо, Серега хватая Даринку за руку и выбегая на улицу.
– Я не пойду, – на сегодня лимит моих действий исчерпан. Но вопрос в том: кто меня будет слушать? Розарио, подхватив мою тушку на руки, выбежал следом за остальными.
Это сказка. Огромные всполохи салютов сияли в небе, образуя причудливые картины. Красный, желтый, синий... Каких только расцветок не было. Вот оно счастье – заснеженный город, справляющий Новый год, всполохи салютов и объятия любимого человека, с которым ты пройдешь всю жизнь рука об руку, деля все печали и невзгоды, с улыбкой встречая новый день.
– Я люблю тебя, – его слова песней звучали в моем сердце, даря надежду и уверенность.
– Ich liebe dich, – да, Германия стала для меня страной, которая подарила счастье, полученное с таким трудом, чему я несказанно благодарно. Теперь у меня есть все: дети, любящий муж, друзья, родители и мои песни, без которых уже просто не мыслю себя. Вот оно, счастье. Ожившая мечта, которую мы сможем удержать в своих руках.
