Текст книги " Русские народные сказки. Том 1"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 37 страниц)

Худая жена

(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки»)

атюшка, жениться хочу, матушка, жениться хочу! – говорил добрый молодец.

– Женись, дитятко!

И женился, выбрал себе худую жену: понравилась сатана лучше ясного сокол а, и пенять не на кого, сам себе виноват! Живет с нею и кулаком слезы утирает.

Пошел раз на сходку, где судят да рядят; постоял там и воротился домой.

– Где был, – спросила жена, – что слышал?

– Да говорят: новый царь настал, новый указ наслал, чтоб жены мужьями повелевали.

Он думал пошутить, а она запомнила.

– Ступай, – говорит, – на речку рубахи мыть, да возьми веник – избу подмети, да сядь к люльке – дитя качай, да щи, кашу свари, пироги замеси!

Муж хотел было молвить: «Что ты, баба! Myжицкое ли это дело?» Да как взглянул на нее – холодом облило, язык к горлу пристал. Потащил белье, замесил пироги, в избе прибрал – и ничем не угодил.

Прошел год и другой; наскучила добру молодцу такая жизнь, да что делать? С горя выгадал выгадку. Была в лесу яма глубокая, конца-дна не видать; взял он – заклал ее сверху палочками, затрусил соломкою; приходит к жене и сказывает:

– Ты не знаешь, жена, как в лесу-то клад есть – и звенит, и гремит, и золотом рассыпается, а в руки никак не дается; я подошел было к нему, нос с носом стоял, дак мне не дался – посылай, говорит, жену!

– Ну, пойдем, пойдем!

Пошли в лес.

– Тише! Тут провальная земля, отсюда клад выйдет.

– Ах ты, дурень мужик! Всего боишься. Вот как я-то прыгну!

Прыгнула на солому и провалилась в яму.

– Ну, ступай! – молвил муж. – Я теперь отдохну.

Отдыхал он месяц и другой, а там и скучно стало без жены. Выйдет в лес, выйдет в поле, подойдет к речке – все об ней думает:

«Может, стала она и тиха и смирна; дай-ка выну опять!»

Навязал коробью, опустил под землю; слышит – села, тянет вверх, вот и близко… глядит, ан в коробье чертенок сидит! Мужик испугался, чуть веревки из рук не выпустил.

Взмолился чертенок, закричал ему вслух:

– Вынь меня, мужичок! Твоя жена всех нас замучила, загоняла. Повелишь что творить, стану тебе вечно служить; вот хоть сейчас побегу в боярские хоромы, мигом заварю кашу, буду днем и ночью стучать да бояр выживать, а ты скажись знахарем, приди, закричи на меня – я выскочу и уйду. Ну, ты и греби деньги лопатою!

Мужик вытащил коробью; чертенок выпрыгнул, отряхнулся – и поминай как звали!

В тот же день в боярском дому все пошло наизворот. Стали искать доку: добрый молодец вызвался докою, выгнал черта и получил плату хорошую.

Скоро пронесся слух, что у князя во дворце, в высоком тереме завелись домовые и не дают княжнам покою. Из конца в конец разослали по всей земле гонцов звать-собирать знахарей. Со всех царств собрали – нет проку, домовые стучат и гремят.

Пришел и наш дока, узнал старого знакомого, стал на чертенка и кричать и плевать; чертенок и не думает бежать, полюбилось ему в княжем терему жить.

– Погоди ж, когда так! – закричал дока. – Эй, жена! Поди сюда.

Тут чертенок не высидел и со всех ног махнул из-за печки вон.

Доке честь, доке слава, дока деньги гребет; но недаром говорят, что и в самом раю тошно жить одному.

Сгрустнулось добру молодцу, и пошел опять жену искать. Навязал коробью и опустил в яму: баба села, он и потащил ее кверху.

Вот уж близко! Баба вверх подымается, а сама зубом скрипит да кулаками грозит. Со страстей затряслись у мужа руки, сорвалась коробья – и загремела жена по-прежнему вниз, в яму.

Барские гуси

(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки»)

одного мужика была жена сварлива и упряма: уж что, бывало, захочет, дак муж дай ей, и уж непременно муж соглашайся с ней. Да больно она льстива была на чужую скотину: как, бывало, зайдет на двор чужая скотина, дак уж муж и говори, что это ее. Страшно надоела жена мужу.

Вот однажды и зашли к ней на двор барские гуси. Жена спрашивает:

– Муж, чьи это гуси?

– Барские.

– Как – барские!

Вспылила со злости, пала на пол.

– Я умру, – говорит, – сказывай: чьи гуси?

– Барские.

Жена охает, стонет. Муж наклонился к ней:

– Что ты стонешь?

– Да чьи гуси?

– Барские.

– Ну, умираю, беги скорей за попом.

Вот муж послал за попом; уж и поп едет.

– Ну, – говорит муж, – вот и священник едет.

Жена спрашивает:

– Чьи гуси?

– Барские.

– Ну, пускай священник идет, умираю!

Вот исповедали ее, приобщили, поп ушел. Муж опять:

– Что с тобой, жена?

– Чьи гуси?

– Барские.

– Ну, совсем умираю, готовь домовище! Изготовили домовище. Муж подошел:

– Ну, жена, уж и домовище готово.

– А чьи гуси?

– Барские.

– Ну, совсем умерла, клади в домовище. Положили в домовище и послали за попом.

Муж наклонился к жене, шепчет:

– Уж домовище подымают, нести хотят отпевать в церковь.

А она шепчет:

– Чьи гуси?

– Барские.

– Ну, несите!

Вот вынесли домовище, поставили в церкви, отпели панихиду.

Муж подходит прощаться.

– Уж и панихиду, – говорит, – отпели; выносить хотят на кладбище.

Жена шепчет:

– Чьи гуси?

– Барские.

– Несите на кладбище!

Вот и вынесли; подняли домовище опущать в могилу, муж нагинается к ней:

– Ну, жена, уж тебя в могилу опущают и землей тотчас засыплют.

А она шепчет:

– Чьи гуси?

– Барские.

– Ну, опущайте и засыпайте!

Домовище опустили и засыпали землею. Так уходили бабу барские гуси!

Завещиние

(Из сборника И. А. Худякова)

ил-был мужик. Умирает у него отец и говорит:

– Ты, мой сын, живи так: чтобы ты никому не кланялся, а тебе бы все кланялись, и калачи бы ел с медом!

Умер отец. А этот мужик живет год – прожил сто рублей: никому не кланялся и все калачи ел с медом. Живет другой – прожил другую сотню. На третий год прожил третью сотню. И думает: «Что же это? Сотни у меня не прибавляются, а все убавляются!»

Приходит, рассказывает дяде. Дядя ему и сказал:

– Эх, ты! Выезжай-ко ты раньше всех на пашню, никому и не будешь кланяться, а тебе все будут кланяться. А приезжай домой поздно, тебе калач-то будет казаться с медом.

Жена-спорщица

(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки»)

ыла у одного мужа жена, да только такая задорная, что все ему наперекор говорила…

Надоела жена мужу, вот он и стал думать, как бы от нее отделаться. Идут они раз к реке, а вместо моста на плотине лежит перекладина. «Постой, – думает он, – вот теперь-то я ее изведу».

Как стала она переходить по перекладине, он и говорит:

– Смотри же, жена, не трясись, не то как раз утонешь!

– Так вот же нарочно буду!

Тряслась, тряслась да и бултых в воду!

Жалко ему стало жены; вот он влез в воду, стал ее искать и идет по воде вверх по течению.

– Что ты тут ищешь? – говорят ему прохожие мужики.

– А вот жена утонула, вон с этой перекладины упала.

– Дурак, дурак! Ты бы шел вниз по реке, а не в гору; ее теперь, чай, снесло.

– Эх, братцы, молчите; она все делала наперекор, так уж и теперь, верно, пошла против воды.

Брито – стрижено

(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки»)

ужик обрил бороду и говорит:

– Смотри, жена, как я чисто выбрился.

– Да разве это брито? Это так только – стрижено!

– Говори: брито.

– Нет, стрижено!

– Говори: брито.

– Нет, стрижено.

Муж сказал:

– Говори: брито, не то утоплю!

– Что хочешь делай, а стрижено!

Повел ее топить:

– Говори: брито!

– Нет, стрижено!

Ввел ее в глубину по самую шею и толкает, скажи да скажи: брито!

Жена и говорить не может, подняла руку из воды и двумя пальцами показывает, что стрижено.

Жена-доказчица

(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки»)

ил-был старик со старухою. Не умела старуха языка держать на привязи: бывало, что ни услышит от мужа – сейчас вся деревня узнает…

Вот однова пошел старик в лес за дровами; ступил в одном месте ногою – нога провалилась.

– Что за притча! Дай-ка я стану рыть, – может, на мое счастье, что и найдется.

Взялся за лопату; копнул раз, другой, третий – и вырыл котел, полнехонек золота.

– Слава богу! Только как домой взять? От жены не укроешься, она всему свету разблаговестит; еще беды наживешь!

Подумал-подумал, зарыл котел в землю и пошел в город, купил щуку Да живого зайца, щуку повесил на дерево – на самую верхушку, а зайца посадил в морду.

Приходит в избу:

– Ну, жена, какое мне счастье бог послал, только тебе сказать-то нельзя: пожалуй, всем разболтаешь!

– Скажи, старичок, – пристает баба, – право слово – никому не заикнусь; хочешь – побожусь, образ сниму да поцелую.

– Вот что, старуха: нашел я в лесу полон котел золота.

– Экой ты! Пойдем поскорее, домой унесем…

– Смотри же, старая! Никому не сказывай, не то беду наживем.

– Небось, ты только не сказывай, а я не скажу!

Повел мужик бабу, дошел до того места, где щука на дереве висит, остановился, поднял вверх голову и смотрит.

– Ну, что глазеешь? Пойдем скорее!

– Да разве не видишь? Глянь, щука на дереве выросла!

– Ой ли! Полезай за нею: ужотка на ужин зажарим.

Старик слазил на дерево и достал щуку.

Пошли дальше. Шли, шли:

– Дай, старая, к реке сбегаю, в морды посмотрю.

Заглянул в морду и давай жену звать:

– Глянь-ка, заяц в морду попал!

– А коли попал, бери его поскорей – к празднику на обед пригодится.

Взял старик зайца и привел старуху в лес; отрыли вдвоем котел с золотом и потащили домой.

Дело было к вечеру; совсем потемнело.

– Старик, а старик! – говорит баба. – Никак, овцы ревут?

– Какие овцы! То нашего барина черти дерут.

Шли, шли, старуха опять говорит:

– Старик, а старик! Никак, коровы ревут?

– Какие коровы! То нашего барина черти де-рут.

Шли, шли; стали к деревне подходить, старуха старику говорит:

– Никак, волки ревут?

– Какие волки! То нашего барина черти дерут.

Разбогател старик со старухою. Вздурилась старуха пуще прежнего, пошла каждый день гостей зазывать да такие пиры подымать, что муж хоть из дому беги. Совсем от рук отбилась и слушаться перестала. Ругается:

– Постой! Узнаешь меня. Ты хочешь все золото себе забрать; нет, врешь! Я тебя упеку, в Сибири места не сыщешь! Сейчас пойду к барину!

Побежала к барину, завыла-заплакала:

– Так и так, – говорит, – нашел муж полон котел золота и с той самой поры начал крепко вином зашибать. Я было его уговаривать, а он меня колотить: таскал, таскал за косу, еле из рук вырвалась! Прибежала к вашей милости мое горе объявить, на негодного мужа челом бить: отберите у него все золото, чтоб работал, а не пьянствовал!

Барин позвал несколько дворовых людей и пошел к старику. Приходит в избу и закричал на него:

– Ах ты, мошенник этакий! Нашел на моей земле целый котел золота – сколько времени прошло, а мне до сих пор не доложил! Начал пьянствовать, разбойничать да жену тиранить! Подавай сейчас золото…

– Смилуйся, боярин, – отвечает старик, – я знать не знаю, ведать не ведаю: никакого золота не находил.

– Врешь ты, бесстыжие твои глаза! – напустилась на него старуха. – Пойдемте, барин, за мною; я покажу, где деньги спрятаны.

Приводит к сундуку, подняла крышку – нет ничего, пустехонек.

– Ах он, плут! Пока я ходила, в иное место перепрятал.

Тут барин пристал к старику:

– Покажи золото!

– Да где ж мне его взять? Извольте про все доподлинно допросить мою старуху.

– Ну, голубушка, расскажи мне толком, хорошенько: где и в какое время найден котел с золотом?

– Да вот, барин, – начала старуха, – шли мы лесом – еще в те поры щуку на дереве поймали…

– Опомнись, – говорит старик, – ведь ты заговариваешься!

– Нет, я не заговариваюсь, а правду сказываю, еще тут же мы зайца из морды вынули…

– Ну, пошла! Чай, теперь сам, барин, слышишь! Ну как можно, чтобы звери в реке водились, а рыба в лесу на дереве плодилась?

– Так, по-твоему, того не было? А помнишь, как мы назад шли, я сказала: «Никак, овцы ревут?» А ты отвечал: «То не овцы ревут, то нашего барина черти дерут!»

– С ума спятила.

– Я опять сказала: «Никак, коровы ревут?» А ты: «Какие коровы! То нашего барина черти дерут». А как стали подъезжать к деревне, мне почудилось, что волки ревут, а ты сказал: «Какие волки! То нашего барина черти дерут…»

Барин слушал, слушал, осерчал и ну толкать в шею старуху.

Вещий дуб

(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки», в обработке В. П. Аникина)

дному доброму старичку досталась молодая жена – плутоватая баба. Он ей слово, она ему в ответ:

– Нет тебе, старый лежебок, ни пить, ни есть, ни белой рубахи надеть!

А не стерпишь – слово вымолвишь: заругается! Вот и придумал он жену выучить. Сходил в лес, принес вязанку дров и сказывает:

– Диво дивное на свете деется: в лесу старый дуб все мне, что было, сказал и, что будет – угадал!

– Ох, и я побегу! Ведь ты знаешь, старик: у нас куры мрут, у нас скот не стоит… Пойду, авось скажет что.

– Ну, иди скорей, пока дуб говорит; а когда замолчит, слова не допросишься.

Пока жена собиралась, старик зашел вперед, влез в дубовое дупло и поджидает ее.

Пришла баба, перед дубом повалилася, замолилася, завыла:

– Дуб дубовистый, дедушка речистый, как мне быть? Не хочу старого любить, хочу мужа ослепить; научи, чем полечить?

А дуб в ответ:

– Незачем лечить, зелья попусту губить, начни масленей кормить. Сжарь курочку под сметанкою, не скупись: пусть он ест – сама за стол не садись. Свари кашу молочную, да больше маслом полей: пускай ест – не жалей! Напеки блинцов; попроси, поклонись, чтоб их в масло макал да побольше съедал – и сделается твой старик слепее кур слепых.

Пришла жена домой, муж на печке кряхтит.

– Эх ты, старенький мой, ай опять что болит, ай опять захирел? Хочешь: курочку убью, аль блинцов напеку, кашку маслом полью? Хочешь, что ль?

– Съел бы, а где взять?

– Не твоя печаль! Хоть ты и журишь меня, а все тебя жалко!.. На, старинушка, ешь, кушай, пей – не жалей!

– Садись и ты со мною.

– Э, нет, зачем? Мне б только тебя напитать! Сама я там-сям перекушу – и сыта. Ешь, голубчик, помасленей ешь!

– Ох, постой, жена! Дай водицы хлебнуть.

– Да вода на столе.

– Где на столе? Я не вижу.

– Перед тобою стоит!

– Да где же? Что-то в глазах темно стало.

– Ну, полезай на печку.

– Укажи-ка, где печь? Я и печь не найду.

– Вот она, полезай скорее.

Старик сбирается головой в печь лезть.

– Да что с тобой? Ослеп, что ли?

– Ох, согрешил я, жена! Сладко съел, вот божий день и потемнел для меня. Ох-хо!

– Экое горе! Ну, лежи пока; я пойду, кое-что принесу.

Побежала, полетела, собрала гостей, и пошел пир горой. Старик всех гостей взашею прогнал, и жене досталось.

Как муж отучил жену от сказок

(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки»)

ил себе дворник. Была у него жена, которая страсть как любила сказки, и запретила она пускать к себе в постойщики тех, кто не умел сказки сказывать. Мужу это не нравилось, он и думает: «Как бы мне жену отучить от сказок!»

Вот однажды в зимнюю пору, поздно ночью, идет себе старичок, весь иззяб, и просится переночевать. Муж выбегает к нему.

– А что, – говорит, – умеешь ты сказки сказывать? Жена не велит пущать никого, кто не умеет сказки сказывать.

Мужик видит – дело плохо, от холода чуть не мерзнет.

– Умею, – говорит.

– А долго будешь сказывать?

– Да всю ночь.

Ну, вот хорошо. Впустили мужика. Муж говорит:

– Ну, жена, вот мужик посулился всю ночь сказывать сказки, да только с тем, чтоб поперечки ему не делать и не перебивать.

Мужик говорит:

– Да, поперечки не делать, а то сказывать не буду.

Вот поужинали, легли спать; мужик и начал:

– Летела сова мимо сада, села на колоду, выпила воду; летела сова мимо сада, села на колоду, выпила воду…

И пошел твердить все одно и то же:

– Летела сова мимо сада, села на колоду, выпила воду…

Хозяйка слушала, слушала, да и говорит:

– Что ж это за сказка, все одно и то же твердит!

– Так для чего же ты меня перебиваешь? Ведь я говорил, чтобы мне поперечки не делать; ведь это так уж сказка сказывается вначале, а там пойдет другое.

Вот муж услыхал, а ему то и нужно было, вскочил с лавки:

– Тебе сказано, чтоб ты не поперечила! И сказку не дала кончить!

Уж он ругал-ругал жену. Зареклась она с тех пор сказки слушать.

Мотовило

(Из сборника И. А. Худякова)

или муж с женой. А жена была ленивая. Ей ничего не хотелось делать, и до того дошло у них, что у мужа даже рубашки не было. Муж и говорит:

– Жена, что же ты не прядешь?

– У меня мотовила нет; поди в лес, сруби дерево, сделай мне мотовило, и я стану прясть!

Муж взял топор и пошел в лес. А она ему сказала, где и какое дерево срубить, сама же по другой дороге побежала, нашла пустое дупло рядом с тем деревом и села в него.

Муж приходит, начинает рубить дерево, а она из дупла и говорит:

– Мужик, не делай мотовила: жена умрет!

Жалко мужику, что жена умрет, он и не стал делать мотовила. А она вперед его успела прибежать домой и легла на печку. Он приходит.

– Муж, что же ты мотовила не сделал?

– Да вот, так и так!

– То-то и дело!

Только через некоторое время мужик опять пошел мотовило делать. А она снова прибежала к дереву другой дорогой и то же прокричала. Так он и в этот раз не сделал мотовила.

И в третий раз то же. Но в четвертый он взял да и срубил дерево.

– Пусть, – говорит, – жена умрет, а сделаю мотовило!

Сделал мотовило, приносит домой, а жена раньше его домой прибежала и легла на печку. Муж и говорит:

– Вот тебе, жена, мотовило!

– Ну, как же я буду прясть? Ведь как сяду, так и умру!

Вот берет она лен – и садится прясть; напряла нитку, другую, а третью начала прясть – и стала у нее рука опускаться, а потом и сама повалилась; упала и захрипела – начала умирать. Муж и догадался, что она привередничает:

– Жена, не умирай! Ятебя воскрешу!

А она ему ничего не отвечает – дух стал захватываться.

– Жена, никак, ты умираешь?

Как взял муж плеть – как она вскочит да бежать. Куда и лень подевалась!

И стали они хорошо жить.

Неумелая жена

(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки»)

ужик стащил из лавки куль пшеничной муки. Захотелось к празднику гостей зазвать, пирогами попотчевать. Принес домой муку да и задумался.

– Жена! – говорит он своей бабе. – Муки-то я украл, да боюсь – узнают! Спросят: отколь ты взял такую белую муку?

– Не кручинься, мой кормилец! Я испеку из нее такие пироги, что гости ни за что не отличат от аржаных!

Догада

(Из сборника О. Э. Озаровской «Пятиречье»)

ыла в лесу глупая деревня. Люди в глуши жили, широкого места никогда не видали, так уж… Был один поумнее, Догадой звали, так и тот глуп. Вот эти мужики собрались в лес на охоту и видят: в снегу дыра, а из дыры пар идет… Что такое? Стали думать, часа два думали.

– Надо Догаду спросить.

– Ну, Догада, он знает, он понимает.

И пошли все к Догаде. Приходят и говорят:

– Догада! Были мы в лесу, видели дыру, а из дыры пар идет. Что такое? Советовались, ничего не усоветовали. Скажи, пожалуйста.

А Догада на тот час с женой обедал и говорит:

– Так нельзя сказать, надо посмотреть. Вот ужо пообедаю, пойдем все в лес.

Пообедал Догада, пошли все в лес. Догада видит: в снегу дыра, а из дыры пар идет. Что такое? Стал думать. Часа два думал. Ничего не придумал и говорит:

– Так нельзя сказать, надо посмотреть. Вот что: берите меня за ноги да суйте в дыру. Да держите крепко. А как если что будет, так обратно волоките.

Мужики взяли Догаду за ноги и сунули в дыру… А там было логово! Медведь был! Он и тяпнул Догаду за голову.

Догада ногами дергает… А те держат крепко. Все думают: «Было что али не было?» Часа два думали, а потом говорят:

– Что Догада сам смотрит, а нам не показывает! Тащите его назад!

И вытащили одно туловище, без головы. И заспорили: одни говорят, что и ранее такой был, а иные – нет, с головой!

Спорили-спорили – доспориться не могли. Говорят:

– Надо к Догадихе пойти…

– Ну, Догадиха мужа знает. Догадиха понимает. Догадиха скажет.

К Догадихе пришли и туловище приволокли.

– Скажи, пожалуйста, Догадиха, как Догада ранее – с головой был или без головы?

А Догадиха на ответ:

– Да как обедали, бороденка болталась. А была голова, нет, – не припомню. Мне ведь ни к чему!

Беспамятный зять

(Из сборника Н. А. Иваницкого)

ришел зять к теще в гости. Теща угостила его киселем.

Зять съел кисель и спрашивает:

– Это что за кушанье?

– Кисель.

Зятю кисель очень пришелся по вкусу; думает он: «Дома непременно заставлю жену сварить, только бы не забыть, как зовется».

Вот пошел он домой и твердит про себя: «Кисель, кисель, кисель!»

Случилась на дороге канава. Хотел зятек перескочить через нее, да поскользнулся и упал. Встал – и забыл, что ел у тещи. Думал, думал – никак не может вспомнить.

Едет мимо барин на шестерке и видит: мужик бродит в канаве.

Остановился и спрашивает:

– Что потерял, мужичок?

– Сто рублей.

– Кучер, поди поищи, – говорит барин, – а найдешь – разделим пополам.

Кучер подошел к канаве и говорит:

– Вишь как взболтал грязь-то в канаве, словно кисель!..

– Нашел, нашел! – закричал зять, выскочил из канавы и со всех ног пустился домой, а сам все кричит: – Кисель, кисель!