Текст книги "Ректор и 13-я студентка Глазовской Академии магии. Книга 2 (СИ)"
Автор книги: Авдотья Репина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Андрей перед поездкой полночи проверял и перепроверял данные, чтобы подарок удался. Наутро едва смог открыть глаза, Мира же порхала как бабочка. В ЗАГСе поставили подписи, скрепляя свое согласие стать мужем и женой, поцеловались, все документы он отправил своим юристам.
А потом следовал долгий перелет на частном самолете. И даже там Рихтер вычислял расстояние и положение звезд. Мира в самолёте читала, когда надоело смотреть в иллюминатор, потом уснула, когда ехали к гостинице, что расположилась в снегах. Особенность последней была в том, что стен и потолков в домиках практически не было, все это заменяло стекло, что не мешало наблюдать северное сияние. Рихтер придирчиво выбирал место, нужен был выше среднего или высокий магический фон.
Итог: уставший, он стоял у прозрачной стены в пижамных штанах и думал, как бы доходчивее объяснить Мире о путешествиях во снах. Техникой он овладел самостоятельно много лет назад полуинтуитивно, полупрактически, опираясь на немногочисленные источники.
– Я готова, – прощебетала его жена, выходя из ванной.
Пробыла там дольше обычного, но Андрей не придал этому значения. А зря.
Обернулся и сел с открытым ртом на кстати подвернувшийся стул. Сияющая от счастья, с затаившейся надеждой в глазах, Мирослава стояла с белом кружевном великолепии. Уже развязала халатик и сбросила его на пол.
Черт!
– Мира! – воскликнул он от неожиданности. Слишком громко, слишком останавливающе. Дурак!
Но она его действия восприняла по-своему.
– Я переоденусь, – смущенно пробормотала, отворачиваясь и шаря по полу в поисках халатика.
Именно халатика, потому что тот едва прикрывал белый кружевной комплект нижнего белья. Или это полноценный ансамбль, призванный отключать мозг мужчины? А на ногах не чулки и вульгарные туфли на каблуках, которыми прелестницы привлекают самцов. Нет, Мира другая. Она стояла босой, отчего ему, и так рвущемуся защитить ее от всех и вся, хотелось укрыть жену сначала собой, а потом еще и самым теплым одеялом.
– Нет, – вскочил он и прижался лицом к ее затылку. Если она сейчас неправильно его воспримет, то будет сомневаться в себе все время. – Извини. Ты меня удивила. – Обнял ее со спины и держал, пока ее плечи не расслабились. Хороший признак. – Я не ожидал. Просто не ожидал. Покажи, что ты мне приготовила.
Отпустил ее и сел на кровать, давая ей время собраться.
Мирослава таинственно улыбнулась, снова потянулась с поясу халатика, который уже успела надеть, развязала его и сбросила.
– Ты очень красивая, – хриплым голосом сказал он. – Иди ко мне, моя девочка.
К черту полеты во сне, когда в твоих руках любимая женщина, настолько желанная и обольстительная! Жена, за которую боролся с самой смертью! Его трепетная девочка, которая так искренне проявляет страсть в его объятьях!
Голая рука Миры покоилась на его груди, нога на его бедре, одной ладонью он гладил ее по спине, другой ерошил волосы.
– Почему именно здесь? – сонно просила она, усталая и довольная.
– Потому что в эти три дня хорошо получилось бы совершать полеты во сне, – он перевернулся с ней, чтобы им лучше было видно северное сияние над головами. – Это старинная техника выхода в астральную проекцию. По поверьям некоторых северных племен, по северному сиянию проще подняться над Землей и путешествовать по космосу.
– Так гулять во сне – это техника выхода в астрал? – удивилась она.
– Да, дорогая. А ты о чем подумала? – улыбнулся он.
– О другом, – и указала на пол, где разбросано кружевное великолепие, которое он медленно снимал с нее не так давно.
– Девочка моя, – рассмеялся он и крепче прижал ее к себе. – Ты все правильно сделала. В наших отношениях ты все делаешь правильно. Я долго думал, что подарить тебе на свадьбу, и решил, что встреча с родственниками подойдет лучше всего. Поэтому стал высчитывать место и время, которые бы лучше всего подошли для этой цели.
– Когда научишь меня летать во сне?
– Хотел, как только приедем сюда. Но сейчас думаю, что я еще не насладился тобой в полной мере. Мне очень понравился твой подарок, – и навис над ней, захватывая ее рот для поцелуя.
Техника прогулок во сне оказалась не такой уж и сложной. Достаточно расслабить тело и позволить сознанию выскользнуть из тела. Мире повезло, получилось со второго раза. Вероятно, дело было еще и в том, что летом она долгое время блуждала где-то вне тела, а потом просто вываливалась в астрал.
Девушка, как учил Рихтер, выскользнула из тела, потянулась к северному сиянию и поднялась по нему за границы Земли, там ее уже ждал Андрей. В этом состоянии восприятие менялось, она как бы видела себя одновременно со стороны, но в то же время смотрела, как обычно, из своего тела, хотя это была его оболочка, помять о которой хранилась в ее сознания. И чем дольше она находилась в астральной проекции, тем лучше виделось все вокруг. Космос пугал, Мира развернулась лицом к Земле, чтобы не видеть его черные бездны.
Андрей взял ее за руку.
– Подумай о Веге, – сказал он.
И она подумала. Вспомнился дом бабушки и их куда-то затянуло. Все еще держась за руки, они стояли на небольшом пригорке. Вокруг лежали пустынные земли с небольшими островками серо-зеленой травы и невысоких кустарников с красными плодами. Сам воздух казался каким-то пыльным или грязным. Пейзаж напоминал кадры из картины режиссёра-постмодерниста, который решил показать пустоту в душе своего героя через безжизненный пейзаж.
– Почему мы выглядим как люди? – задала Мира странный вопрос, имея в виду, что в космосе у Земли они походили на оболочки себя. А здесь как будто состояли из плоти и крови, хотя их тела лежали в кровати на Земле.
– Пока не могу понять, что придает нашим астральным проекциям плотность, – понял он ее. – Узнаёшь что-нибудь?
– Нет, – сокрушенно ответила она.
В ее детских воспоминаниях планета была светлой, жизнерадостной, ее жители улыбались. И там были огромные животные, на которых жили люди. И была магия, а тут она, конечно, чувствовалась, но была какой-то странной, как будто протухшей.
– Давай побудем тут еще, – Андрей потянул ее за собой, когда почувствовал ее уныние.
Плюс пребывания в астральной проекции был в том, что они могли летать над поверхностью планеты. Но чем дальше они летели, тем печальнее становилась девушка – пустынный пейзаж сменялся только пустынным пейзажем.
Что случилось с планетой?
– Не самый удачный подарок на свадьбу я придумал, – пробормотал Андрей.
– Все хорошо, – она попыталась улыбнуться. – Спасибо тебе, Андрей.
Они постояли еще какое-то время рядом с небольшой колючкой, которую практически занес песками ветер. Все время, что они тут пробыли, не видели живых существ. Почему? И почему они не оказались рядом с домом ее бабушки?
– Думаю, что нам лучше вернуться обратно, – печально, почти слезно проговорила Мира. Андрей без лишних слов согласился.
Они взялись за руки, чтобы представить домик гостиничного комплекса, где сейчас находились их тела, когда Мира вскинула руку, указывая в небо, и воскликнула: «Пушок!»
Глава 15 Обнимательная: Последствия ошибок
Тут стало понятно, почему отец Миры так рьяно хотел обнародовать данные евгенических экспериментов Министерства магии. Что-то подобное уже произошло на его родной планете.
Фонт прилетел к ним, сделал круг и опустился на поверхность. Животное вело себя вполне миролюбиво, даже игриво.
– Ты узнал меня, Пушок? – спросила Мира.
Тот как будто кивнул в ответ.
– Здесь живут мои родственники? – не очень уверенно спросила она, но получила в ответ уверенный кивок животного. Кроме того, фонт повел головой вверх. – Он зовет нас с собой, – заявила Мира и схватилась за него, Андрей следом.
Животное снова поднялось в воздух и полетело. Поскольку оба гостя не могли сориентироваться на абсолютно незнакомой планете, то просто летели и наблюдали. И виды им открывались удручающие.
Такие пустыни, в которой они оказались, были повсюду, они перемежались с малюсенькими островками зеленой растительности. Рек или других водоемов было очень-очень мало. Но справа от себя они заметили море, по его широкой береговой линии росла не только трава, но были и леса.
И тут паслись гигантские животные.
Очень странные животные. Черно-белые пятнистые киты бороздили пески, а потом плыли по воде. Черно-коричневые лоси ходили по воде (то есть буквально ходили по поверхности воды, их ноги не проваливались). Зеленые черепахи путались то у них под ногами, то взмывали в воздух, махая ластами, как крыльями. И на всех этих животных стояли дома, росли леса. Там жили люди. И фонты, их было тоже множество, разных цветов, с неповторимыми рисунками на телах летали от одного животного к другому.
Пушок принес Миру и Андрея к большой бурой черепахе, которая лежала поодаль от всех на брюхе, зарывшись с землю до половины. Было не понятно, живая она или нет.
– Это дом бабушки, – уверенно заявила Мира, направляясь к черепахе.
Но когда разглядела дом, резко остановилась. Он выглядел не так радужно, как в ее детских воспоминаниях. Серый, местами черный, сильно покосившийся, дом был высоким, в три этажа, но узким, и подпирался небольшими бревнами, чтобы не завалился на бок. Если бы не голубые занавески, которые высовывались в одно из открытых окон, то можно было решить, что он заброшен.
Мира не знала, как привлечь внимание обитателей жилища. Все вопросы разрешил фонт, он оглушительно завопил.
Сначала открылось малюсенькое окно над входом в дом, из него высунулась рыжая голова и тут же спряталась обратно. И окно за собой прикрыла. И соседнее, откуда виднелись голубые занавески, тоже прикрылось. И двери, которые были полуоткрытыми.
– Нам тут не рады, – прокомментировала Мира.
– Подождем, что будет дальше.
И дождались. С противоположной от черепахи стороны к ним шли мужчины. Большие такие мужчины с чем-то вроде дубин в руках, одетые в длинные цельнокроеные серые рубахи до колен и холщовые черные штаны.
– Ничего не бойся, – Рихтер прижал спутницу в себе, – они хотят нанести физический вред, мы тут в астральных проекциях. А на их оскорбления, если таковые будут, разрешаю хамить и язвить в ответ.
Мужчины обступили их полукругом, за спинами Миры и Андрея спокойно лежал фонт.
– Уранииловское отродье, – со злостью сказал тот, что стоял ближе к ним, чем остальные. По всей видимости, это был лидер среди мужчин. Но говорилось определенно о Мире.
– О чем вы? – невозмутимо спросил Андрей.
И это было хорошо, что диалог вел он, потому что было неясно, как на этой планете относятся к женщинам.
И еще одну вещь Мира поняла позже Андрея. Что не только понимает этих людей, но знает, как говорить на их языке. Ее спутник уже воспользовался этим фокусом.
– Глаза эти, – кивнул мужчина на Миру, – такие только у него были.
Да, глаза у нее папины. Чем он им не угодил?
– Так вы знали отца моей жены? А родственники у него тут остались? – предельно вежливо продолжил Рихтер.
Предводитель покосился на дом на черепахе.
– А как же, – и замолчал.
По всему было понятно, что эти смелые мужчины побаиваются говорить плохо об обитателях дома, но в то же время у них было огромное желание это сделать и не скупиться на выражения.
Через несколько мгновений стало понятно, почему.
– Хориил, хорошо, что вы гостей моих встретили, – раскатисто сказала подошедшая к ним женщина. Ею оказалась бабушка Маняша, постаревшая, растущая уже к земле. Но все еще энергичная и такая родная. И так же одета в платье с вышивкой по вороту, рукавам и подолу.
– Им тут не место, – проговорил вожак, которого она назвала по имени.
– Так их тут и нет, – усмехнулась женщина и показала на землю под ногами Миры и Андрея.
И если земляне не увидели там ничего примечательного, то жители этой планеты как-то отпрянули от чужаков. В толпе послышались разговоры, Мира только разобрала слова «нет тени». И действительно они с Андреем, выглядевшие как их собеседники, не отбрасывали тени, в отличие от коренного населения планеты. Это и не удивительно, тут была только их астральная проекция, хотя и выглядела она как их настоящие тела.
– Хориил, займитесь делом, – добродушно предложила бабушка Маняша, разворачиваясь в сторону своей черепахи. – А я со своими гостями сама говорю.
Толпа безропотно разошлась, и через считанные мгновения с ними осталась только бабушка.
– Как же ты выросла, Мирослава, – женщина обняла внучку, – идемте в дом, дорогие мои.
Внутри дом выглядел куда более добротно, чем снаружи. Он был вытянут вверх вдоль панциря черепахи на три этажа с чердаком, держался на нем каким-то чудом. Из окна кухни, куда их привела бабушка, виднелась знакомая по детским воспоминаниям васильковая поляна. Но васильков на ней было не так много. Там же лежал фонт.
– Что произошло с планетой? – в первую очередь спросила Мира, когда их усадили за стол. – Я помню ее другой.
– Она и была другой. Даже васильки не помогли. Но мы сами во всем виноваты. Нельзя так халатно относиться к магии. Об этом я тебе еще расскажу. Сначала познакомь со своим спутником.
– Это Андрей. Андрей Вильгельмович Рихтер, мой муж, – спохватилась Мира.
– Андрей, значит. Красивый. И сильный. И любит тебя очень, – улыбнулась бабушка. Оба гостя немало смутились ее замечанием. – Я рада видеть вас. Но что вас привело ко мне?
И они рассказали. А потом бабушка рассказала об отце Миры. Но рассказ начала с себя.
– Видите ли, мы, жители этой планеты, Эбуру, отличаемся от землян, хотя и приходимся вам дальними родственниками. Наша душа состоит из двух половин, одна из них живет в женщине, другая – в мужчине. Когда мы находим свою пару со второй половиной души, то можем быть только с ней или с ним.
Мой любимый умер молодым, мы даже не успели родить детей. Но у меня еще есть дела на Эбуру, поэтому его душа превратилась в фонта и защищает нашу семью.
– Пушок? – удивилась Мира.
– Да, твой дед любит, когда ты его так называешь. Его имя, Ториил, было для тебя сложным. А поскольку детей у нас не было, я стала заботиться о чужих, сиротах. Мирослава, твой отец землянин.
– Землянин? – переспросила девушка.
– Да. Не знаю, как, но он попал на Эбуру в пятилетнем возрасте. Думаю, что у него всегда были сильные способности к перемещениям в пространстве. Он ничего не мог рассказать о себе, поэтому я дала ему имя Ураниил. Тогда у меня на воспитании уже были детки, поэтому он быстро прижился. Когда твой отец вырос, Совет сильнейших магов Энубу решил отправить его учиться на Землю. И хорошо, что он покинул планету, – бабушка замолчала, явно переживая события прошлого.
– Почему? Из-за того, что он землянин?
– Нет, к нему хорошо относились местные. В то время Совет сильнейших решил, что магию на планете нужно обуздать. Своими действиями они не только убили магию, но и практически сгубили планету.
– Так сейчас она такая пустынная потому, что ваши правители не смогли распорядиться магией? – хмуро уточнил Андрей.
– Да. Все именно так. Мы вымираем вместе с планетой.
– Бабушка, перебирайся к нам! – воскликнула Мира.
– Нет, дорогая, мы все виноваты, всем нам и расплачиваться за свои ошибки. Твой отец предупреждал всех нас, но его никто не слушал и не слышал. Когда Ураниил навещал меня, то очень негодовал по этому поводу, много ссорился с людьми, потому что они не поддерживали его. А потом он узнал, что что-то подобное происходит и на Земле. Очень переживал за вас с Людочкой, потому что не мог стоять в стороне, не хотел повтора судьбы Эбуру.
– А выяснить, кто его родители, удалось?
– Если он и знал, то мне ничего не рассказывал. Взял фамилию Людочки, стал Ивановым. А до этого звался Измайловым, фамилию взял у первого встреченного им человека, от него же взял отчество Иванович. И имя Ураниил сменил на более земное – Юрий.
– Когда ты видела его в последний раз, бабушка?
– Ты еще маленькая была, лет шесть тебе было. Такая хорошенькая и такая способная, – улыбнулась Маняша.
– А как мы с родителями добирались до тебя?
– Твой отец мог стоить пространственные тоннели через очень-очень большие расстояния. Он сильный маг.
– Я не могу его найти.
– Я так и подумала, моя хорошая. Слишком резко он пропал. А Людмила как?
– Мама умерла несколько лет назад, – ответила Мира и почувствовала, как ее обнимает Андрей.
– А папу ты не знаешь, где или как найти?
– Не знаю, дорогая моя, – бабушка тоже смахнула слезу. – Но он мог ходить сквозь миры, как из одной комнаты в другую. Боюсь, что он потерялся в одном из них.
Они еще долго разговаривали с бабушкой, Маняша не отпустила их обратно, пока они не рассказали, где и как живут.
Прощались долго и тяжело.
– Не приходите больше на Эбуру, – предупредила бабушка, одновременно обнимая обоих гостей. – Скоро мы все умрем, поляжем под песками, как под курганом. Засохнет последний василек – погибнем мы.
Бабушка печально улыбнулась.
– А мне осталось воспитать Луру, – Маняша кивнула в сторону рыжей головы, которая все время разговора высовывалась из-за занавесок в соседней комнате, но так и не вышла к гостям. – На этом моя миссия на Энубу завершится, и я, наконец-то, соединюсь с Ториилом. Ураниилу передайте, что я очень люблю его.
Мира вытерла слезы с лица бабушки и долго стояла с ней в обнимку.
– Берегите Землю, – вместо слов прощанья попросила Маняша.
Когда Мира и Андрей вернулись, то, не сговариваясь, побежали в уборные, тела, которые пролежали в кровати несколько часов, требовали удовлетворения естественных потребностей.
Потом со вкусом утоляли голод и делились впечатлениями. Бабушка каким-то образом смогла настроить их так, что печали по поводу ее, по всей видимости, скорой кончины не было. Было желание завершить дело их родителей до конца.
– Спасибо за свадебный подарок, – Мира прижалась к Андрею.
– Тебе тоже, любимая.
– Мы ведь теперь обязаны?
– Обязаны.
По возвращении в Академию Миру ждал крайне неприятный сюрприз. Который потом стал ее личной победой.
Едва она приступила к занятиям после счастливых и одновременно печальных выходных, ее срочно вызвали к ректору. И Роза какая-то слишком довольная была, когда верещала, что «Иванову зовет милорд», и с трудом сдерживала злорадную улыбку. Или показалось?
Студентка смело шагнула в кабинет Рихтера и застыла на пороге. За столом для посетителей сидели Орлов-Вышеславцев, мисс Шарлотта, месье Лакомб, госпожа Такаяма и Медведь. Андрей Вильгельмович указал подопечной на единственный стул, который стоял неподалеку от стола для посетителей.
Как на допросе, подумала Мира. И не очень ошиблась.
– Мирослава Юрьевна, мы просматривали результаты промежуточной аттестации студентов Академии, – профессионально выработанным, безэмоциональным тоном говорил ректор. – Судя по нашим табелям, вы промежуточные контрольные работы и проверочные тестирования не писали. Или писали, но получили на них высший бал, хотя наши преподаватели такого не помнят. Что вы можете на это сказать?
Тон Андрей как нельзя лучше помог ей не впадать в панику, а трезво и рационально воспринимать его слова. И думать.
С одной стороны: если ее оценок не оказалось в таблицах с промежуточной аттестацией студентов, а с другой – оценки были завышены, значит, ее подозревают в подделке результатов своих работ. Нет отметки – значит, еще напишет. А с высокими и так понятно.
И да, за подобные шалости исключали из Академии.
Но Мире подделывать оценки не было смысла. Она честным человеком, и преподаватели Академии, на ее взгляд, объективно оценивали студентов. Но дело было в другом – Андрей дал ей понять, что важнее отметок является приобретённые знания, умения, навыки. Она научилась у него множеству заклинаний. И ей не требовалось, чтобы эти ее новообразования были каким-то образом оценены и зафиксированы с табелях успеваемости Академии.
Ее, Миру подставили. И судя по довольному выражению лица владычицы приемной, без нее не обошлось. Студентка помнила, что Роза хороший артефактор. И у нее уж точно хватит подлости пойти на подобный поступок. Но девушка тут же урезонила себя – нельзя обвинять бездоказательно.
– Мирослава Юрьевна, – позвал Андрей Вильгельмович. Она ушла в свои мысли на несколько мгновений, а от нее ждали ответа.
Что же.
– Что я не жульничаю с оценками, – заявила Мира.
– Как тогда можете объяснить состояние табелей?
– Я не знаю. Если есть подозрения в том, что я не справляюсь с учебной нагрузкой и подделываю оценки, я готова пересдать все работы. Прямо сейчас.
Рихтер довольно хмыкнул, словно другого ответа и не ожидал. Но Мире было мало.
– Могу повторить все сказанное с водой правды.
Ректор сверкнула на нее предостерегающим взглядом, преподаватели переполошились. Вода правды – это заклинание, которое ставится на обычную воду. Если человек лжет, опустив в нее, например, руку, та начинает гореть огнем. Ожоги после такой воды очень-очень долго заживают, как после любого воздействия магии. Заклинание запрещено для использования в образовательных учреждениях. Его применяли во время допросов. Мира не сомневалась, что, скорее всего, все еще используют в Министерстве магии.
– Мирабель, не нужно таких жертв, – вступился Лакомб. – Мы знаем ваши способности.
Преподаватели закивали в поддержку коллеги.
– Это скорее вынужденный разговор. Мы не можем проигнорировать явления подобного рода, – подтвердила мисс Шарлотта.
– Тем не менее я готова сегодня же сдать все промежуточные работы, – не унималась Мира. Хотелось утереть нос тому, кто это все подстил. Особенно если этот кто-то имеет доступ в кабинет ректора и даже прибирает на его столе.
Так и сделали. Рихтер настоял, чтобы все проходило в его присутствии, – «потому что дело касается моей подопечной», – и тут же составил график ее индивидуальной сдачи работ на сегодня.
И Мира все сдала. Точнее пересдала. Только под конец дня готова была лечь на стол от усталости. Но удовлетворение от того, что смогла, давало силы держаться. И еще шоколадки, которые Андрей весь день ей подсовывал с невозмутимым видом. И еще то, что он все время был рядом. Хотя и практически не разговаривал с ней.
– Неплохо, Иванова, – ректор взирал на итоговый лист оценок. Но даже не улыбнулся ей, вышел с бумагой из кабинета. – Роза, подшейте, пожалуйста, к прочим документам, – и протянул ей тот самый лист.
Владычица приёмной в лице почти не изменилась, но наклонилась, принимая бумагу, так низко над столом, что Мира в очередной раз побоялась, что ее богатство вывалится из декольте.
– Мирослава Юрьевна, не задерживаю вас, – всё тем же начальственным тоном сообщил Рихтер, заходя обратно в свой кабинет и склоняясь над бумагами на столе. И даже не смотрит на нее.
Мира с гордо поднятой головой прошествовала мимо стола владычицы приемной и отправила в общежитие. Там задержалась в общей гостиной, рассказала, почему просидела весь день в кабинете ректора (новость очень быстро разнеслась среди студентов), и села за рояль в комнате Андрея. Она на протяжении нескольких последних дней разучивала небольшую пьесу, чтобы порадовать мужа. Получилось, кстати.
Он пришел часа через два, сел рядом с Мирой (даже пальто не снял, значит, поглощен мыслями), облокотился о рояль и слушал с мягкой улыбкой.
– Прекрасно, – похвалил ее после окончания пьесы и обнял крепко-крепко. – По игре на фортепьяно вам тоже зачет, Иванова.
Решила озвучить свою догадку. Ведь не спроста муж задержался на работе. Наверняка, в Лакомбом вдоль и поперек они изучили тот самый, поддельный табель.
– Это Роза? – пискнула Мира.
Пискнула, потому что ее сжали так сильно, что говорила с трудом. Но ей это нравилось. Это же Андрей. Как в его объятьях может не нравиться?
– Почерк тот же, что и в истории с ограничителем магии. Автора не отследить, – как будто невпопад, с большой паузой ответил он, но девушка поняла.
Они еще в прошлый раз, когда Миру пытался задушить кулон – ограничитель магии, – решили, что это дело рук или Ирэны или Розы. Совершено из-за ревности. Но Ирэна во всем созналась и с конца прошлого учебного года переведена в другую Академию магии. Значит, Роза тоже…
Неужели Миру снова преследуют? Из-за того, что она хочет быть счастливой с любимым человеком? Нет уж! Пусть идут к черту ее злопыхатели!
– Я от тебя не откажусь, – заявила она с вывозом.
– Не сомневаюсь, любимая, – Андрей разжал объятья-тиски, чтобы заглянуть ей в глаза. Провел подушечками пальцев по ее щекам и шее, обвел контур губ, пока она стягивала с него пальто и пиджак.
– Теперь будешь опекать меня больше обычного?
– Буду бдеть больше обычного, – и долгий, тяжелый выдох.
– Ты хотя бы ел? – спохватилась девушка.
Сегодня Рихтер отправлял ее на обед, сам же только чаем питался весь день. Хорошо, что она принесла жаркое с собой из столовой. А еще он переживал за нее. Иначе бы разделся, входы в свою комнату, и не задержался в Академии.
– Напитаюсь тобой, – хищно улыбнулся, запуская теплые нетерпеливые ладони ей под футболку, и приникая к ее губам в жадном поцелуе.
Роза понимала, что ее план провалился. Но заклинания из старой бабушкиной книженции ее никогда не подводили. Никто не вычислит. Да и дядя за единственную родственницу не сможет не заступиться.
Призадумалась. Неужели эта Иванова такая умная? За день все промежуточные оценки получила. Значит, тут нужно действовать по-другому.
Если не удается выпнуть эту выскочку Иванову из Академии еще каким-то способом, Роза подумает, что можно предпринять, то стоит попробовать растоптать ее репутацию хорошей, умной девушки. Как потом на эту Иванову все будут смотреть, когда сойдет позолота миленькой, хорошенькой студенточки? Нужно только набраться терпения и подгадать подходящий момент. А ждать Роза умела как никто другой.
