Текст книги "Проникновение"

Автор книги: Ава МакКарти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

Глава четырнадцатая

Едва Гарри вышла из дверей, в нос ей ударил острый аромат, сразу заставивший ее вспомнить о рождественских елках. Аромат висел в воздухе подобно эвкалиптовому и моментально прочистил ей мозги.

Гарри всматривалась в темноту, дожидаясь, пока глаза привыкнут к сумеркам. И тут она увидела нечто такое, что поразило ее: над лугом, прямо посередине, высилась огромная, футов двенадцать, чернильно-черная стена живой изгороди. Она казалась шире футбольного поля.

– Господи… – произнесла потрясенная Гарри. – Это что, лабиринт?

Не успела она договорить, как луна, выйдя из-за туч, осветила плотный ряд вечнозеленых деревьев, высаженных в форме огромного, раскинувшегося на весь луг замкнутого прямоугольника. Живая изгородь занимала, должно быть, больше акра. [42]42
  Около 4047 кв. метров.


[Закрыть]

– Круто, правда? – сказал Диллон. – Лабиринт посадили прежние хозяева, лет двадцать назад. Я просто обязан был его заполучить! Пойдем, проведу тебя внутрь.

Он двинулся через лужайку, шурша кроссовками о сухую траву. Гарри пошла следом. Они остановились у красного треугольного флажка, отмечавшего вход в лабиринт. Гарри почувствовала, как ее мозги постепенно размягчаются, превращаясь в кашу, – так было всегда, когда ей приходилось сталкиваться со сложной задачей на ориентирование.

– Надо дождаться, пока шестерка выпадет. На удачу, – сказала она.

Диллон рассмеялся:

– Пойдем, пока луна светит. Хочу показать тебе, что я построил в самой середине.

Гарри последовала за ним. Внутри лабиринта пряный хвойный аромат был еще сильнее. Отовсюду торчали причудливо изогнутые, низко нависающие ветви живой изгороди. Ухабистая глинистая дорожка была всего несколько футов в ширину – пришлось идти по ней гуськом, друг за другом.

Диллон резко свернул налево, и, чтобы не отстать от него, Гарри почти перешла на бег. Дорожка изогнулась крутой дугой – и тут Диллон исчез. Лунный свет померк, по коже Гарри пробежал холодок. Она невольно ускорила шаг.

– Что ты делаешь, если кто-нибудь заблудится? – крикнула она.

– Мы подсказываем, как найти выход, со смотровой площадки. – Голос Диллона звучал совсем близко, всего в нескольких футах от Гарри. – Оттуда весь лабиринт как на ладони. Но если всерьез заблудишься, просто следуй правилу левой руки.

– Чему-чему? – Гарри твердо держалась главного пути, не давая себе соблазниться поворотами налево или направо.

– Дотронься левой рукой до изгороди, не отпускай ее и иди вдоль стены. В конце концов обязательно выйдешь.

К этому моменту лунный свет окончательно померк и стены живой изгороди стали непроницаемо-черными. Гарри вытянула перед собой руки и пошла на ощупь, то и дело натыкаясь на невидимые в темноте повороты.

– Не бойся, лабиринт совсем не такой сложный, как кажется, – сказал Диллон. – Большая его часть – вообще оптическая иллюзия.

Гарри едва не споткнулась на бегу. Оптическая иллюзия. Словосочетание будто замкнуло электрическую цепь у нее в мозгу, и перед глазами замаячил банковский счет в двенадцать миллионов евро.

– Как это?

– Ходы оформлены так, чтобы заманивать в неверные повороты. Психологический трюк. – Диллон, казалось, был в десяти-пятнадцати футах от нее, но слева или справа – она не могла определить. – Например, люди стремятся избегать ходов, которые, по их мнению, ведут туда, откуда они пришли. И так далее.

Гарри попыталась сообразить, как все это связано с ее банковским счетом. Может, деньги у нее на счету – просто трюк? Она покачала головой. Какой-то участок ее мозга совершил логический скачок, но Гарри понятия не имела, на каком основании.

У нее за спиной раздались чьи-то шаркающие шаги. Гарри нахмурилась. Неужели Диллон сделал круг и опять зашел сзади? Она оглянулась через плечо, но увидела лишь монолитную живую изгородь. По спине Гарри побежали мурашки, она ускорила шаг до скорости спортивной ходьбы.

– Слышала историю про царя Миноса и его Лабиринт? – Донесшийся до нее голос Диллона стал явно слабее.

– Какого царя?

– Древнегреческая легенда. Критский царь Минос построил огромное здание с кучей запутанных ходов под названием Лабиринт. Здание служило тюрьмой для Минотавра.

Позади прорвалось чье-то сиплое дыхание. Гарри лихорадочно обернулась, тут же налетев на стенку из живой изгороди. Где Диллон, черт бы его побрал?

– Какого еще Минотавра? – крикнула она, и ей ужасно не понравилась нотка паники в собственном голосе.

– Чудовище-людоед, получеловек-полубык.

Она побежала по узкой дорожке. Шаги за спиной стали громче и участились, прерывистое дыхание слышалось совсем рядом. Гарри снова резко обернулась и уставилась на темную безлюдную дорожку.

– Диллон? – позвала она. – Это ты?

В ответ – молчание. Где-то вверху проворковал вяхирь. Шаги замерли. Может, ей померещилось?

– Гарри?

Она рванулась на голос Диллона, отчаянно пытаясь сообразить, где именно он сейчас находится.

– Стой, не двигайся с места! – крикнула Гарри и, шатаясь, завернула за угол. – И говори что-нибудь, иначе я тебя не найду!

– Ты в порядке?

– Просто говори и все! – Гарри перешла на бег. Сердце забилось тяжелыми глухими толчками. – Рассказывай про Минотавра!

– Ладно. Так вот: царь запер Минотавра в середине Лабиринта и каждый год приносил в жертву семерых юношей и семерых девушек. – Голос Диллона становился все громче. Она, судя по всему, была уже совсем близко от него. – Они терялись в Лабиринте, и Минотавр пожирал их.

По дорожке сзади затопали чьи-то ноги. Гарри чуть не задохнулась от ужаса. Она с размаху обогнула очередной угол, чувствуя, как все плывет перед глазами и голова идет кругом. Звук прерывистого дыхания доносился из темноты прямо у нее за спиной. Ход стал закручиваться в тугую спираль – дорожка просматривалась лишь на шаг вперед. Что-то теплое и влажное дотронулось до ее плеча сзади. Завизжав от ужаса, Гарри смахнула эторукой и еще сильнее припустила вглубь лабиринта.

– Гарри! Ты в порядке? – Голос Диллона доносился откуда-то спереди и сверху. – Стой там, где стоишь, – я тебя найду!

Гарри спотыкаясь выбежала из спирального хода и оказалась перед развилкой. Налево или направо? Казалось, по пятам за ней с шарканьем гналось какое-то животное. Чудовище-людоед, получеловек-полубык. Стряхнув с себя наваждение, Гарри стремглав понеслась по левому ходу, но ход быстро свернулся в очередную спираль.

Гарри помчалась по узкой дорожке, хватаясь за ветки. Толстая кора врéзалась в ладони. Ветви елей хлестнули ее по лицу, и она упала, подвернув раненую ногу. Кто-то, хрюкая, словно кабан, ломился сквозь изгородь следом за ней. Царапая ногтями дерн и превозмогая головокружение, Гарри кое-как поднялась на ноги.

Она побежала дальше, стараясь следить не за изгибающимся ходом, а за стенами живой изгороди. Хватаясь за стволы, она с лёта вписывалась в крутые повороты. Внезапно дорожка выпрямилась, и Гарри, спотыкаясь, выбралась на участок пути, где ход расширялся. Она еще прибавила скорости и, бросившись за ближайший угол, закричала от страха, ибо с разбегу врезалась в чью-то грудь.

– Гарри! – Диллон схватил ее за плечи.

Сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Гарри вцепилась в Диллона и в ужасе произнесла:

– Там кто-то есть! Кто-то бежит!..

Он поглядел на дорожку у нее за спиной. Пыхтение и треск раздавались совсем рядом.

– Что за черт… – Диллон загородил ее собой, выйдя вперед.

Гарри схватила его за руку и воскликнула:

– Нет!

Кто знает, что было там, за изгородью?

Он в нерешительности посмотрел на Гарри, потом снова на лабиринт и потянул ее за руку.

– Сюда!

Диллон увлек ее за собой по узкой дорожке, быстро свернув один за другим в несколько случайных – по крайней мере так показалось Гарри – поворотов. Она бежала за Диллоном, который зигзагами несся по лабиринту и сразу, без колебаний выбирал тот или иной ход. Время от времени Гарри задевала изгородь, и тогда ветки царапали ей руки и лицо. Внезапно дорожка стала ровной и перед ними появился зияющий в живой стене просвет. Они разом рванули в него и выбрались наконец наружу.

Диллон потащил Гарри через луг. Она в последний раз оглянулась на громаду темной изгороди. Та высилась над их головами подобно черной крепости. В тот же миг они с Диллоном свернули за угол, где их ждал «лексус».

Глава пятнадцатая

Леон перевернул и тщательно осмотрел конверт. Конверт был тонкий и белый; над целлофановым окошком, в котором значился адрес Леона, стояла пометка: «Личное». Такие конверты он обычно сразу забрасывал в дальний угол вместе с неоплаченными счетами. Но сейчас ему помешало поступить подобным образом одно весьма важное обстоятельство. Письмо было адресовано Гарри Мартинес.

Откинувшись на спинку потертого дивана, он постучал ребром конверта по ладони. Несмотря на почти полуденное время, шторы в его «студии» [43]43
  «Студия» ( англ.bedsit) – жилая комната, совмещающая в себе спальню, гостиную и кухню; примерно то же, что «гостинка».


[Закрыть]были задернуты. Из коричневого бумажного пакета разило протухшей рыбой с чипсами.

Как вышло, что на письме, предназначавшемся Гарри Мартинес, оказался его адрес?

Леон почесал грудь под футболкой. Ему давно пора было принять душ, но от одной мысли о вонючей ванной в конце коридора его выворачивало наизнанку. Он встал с постели только для того, чтобы позвонить жене, а потом собирался залечь опять, – но тут принесли почту.

Леон закрыл глаза. Как только он проснулся, мысль об огромной сумме вчерашнего покерного проигрыша навалилась на него, будто тонна мокрого песка. Он ушел из паба «О’Даудс» с бумажником, ставшим легче на восемь с лишним тысяч евро. Вместе с остальными проигрышами общая сумма его покерного долга приближалась к четверти миллиона. Но хуже всего было то, что Леон знал: сегодня вечером он снова отправится в «О’Даудс».

Леон покосился на конверт, который держал в руке, затем подошел к полинялым шторам и отдернул их на несколько дюймов. Колечки на карнизе громыхнули, как цепи. В глаза ударил солнечный клин, и Леон поднял перед собой конверт, пытаясь разглядеть содержимое на просвет. Видны были только волнистые бело-голубые строки; содержание письма оставалось совершенно неясным.

Сомнений не было: это Пророк. Именно так он всегда и действовал. Непонятные письма, анонимный мейл. Леон снова перевернул конверт. Остается одно – вскрыть. Терять нечего.

Леон положил письмо на кофейный столик и еще раз посмотрел на него. Ему очень не понравилось, что Пророк знает, где он живет.

Впервые Пророк тоже вышел на Леона по почте – десять лет назад, в девяносто девятом году. К Леону домой, в Киллини, доставили толстый коричневый конверт – Мора принесла его в кабинет вместе с бокалом шампанского.

– Ты бы надел свой смокинг, – сказала она, поставив бокал у его локтя. Их пригласил на обед президент «Меррион энд Бернстайн» – фирмы инвестиционных банкиров, в которой работал Леон.

– Да, сейчас. – Леон взял у Моры коричневый конверт и вскрыл его. В конверте был какой-то документ официального вида с прикрепленной к обложке запиской.

– Как я выгляжу? – Голос Моры звучал медово-соблазнительно. Она повертела подолом серебристого платья вокруг своих загорелых ножек. Не обращая на нее внимания, Леон прочитал записку и задумчиво наморщил лоб.

Мора нетерпеливо переступила с ноги на ногу.

– Леон?

– Спускайся, – сказал он, не поднимая глаз. – Я сейчас.

Она вздохнула.

– Ричард хочет, чтобы ты пожелал ему на прощание спокойной ночи.

Леон покачал головой.

– Скажи ему, что мне некогда.

Секунду постояв неподвижно, Мора резко развернулась и вышла из комнаты. Леон перечитал записку. Она была по-деловому краткой: «Покупай акции “Сербио”. Предложение “ТелТек” принято и будет официально оглашено на следующей неделе». И подпись: «Пророк».

Леон пробежал глазами весь документ, но ему хватило и первых двух абзацев, чтобы понять, с чем он имеет дело. То был совершенно секретный план приобретения одной компанией контрольного пакета акций другой, конкурирующей компании. Он почувствовал дрожь в паху, предвещавшую запретное удовольствие, – будто тинейджер, заполучивший в руки первый в своей жизни порножурнал.

Он стал листать страницы, вникая в подробности. Закупка контрольного пакета акций была инициирована компанией под названием «ТелТек – Интернет-солюшнз». Леон поднял брови. Он слышал об этой фирме. Да и кто о ней не слышал? Дублинская софтверная компания, чьи акции взлетели на NASDAQ [44]44
  Сокр. от англ. National Association of Securities Dealers Automated Quotation – система автоматической котировки Национальной ассоциации дилеров по ценным бумагам; американская фондовая биржа, специализирующаяся на акциях высокотехнологичных компаний (производство электроники, программного обеспечения), одна из трех основных фондовых бирж США.


[Закрыть]пару месяцев назад – за считанные часы основатели фирмы заработали огромные состояния.

Жертвой закупки была американская компания «Сербио Софтвер» – до сей поры вполне уверенно стоявшая на ногах корпорация, имевшая несчастье действовать в одном коммерческом пространстве с «ТелТек». Леон просмотрел финансовый план сделки и тихо присвистнул. У парней из «ТелТек» было больше денег, чем у самого Господа Бога. Да что ж такого в этом Интернете, что вся экономика встала из-за него на уши? Леон хорошо помнил времена, когда все это только начиналось: компьютерными проектами занимались тогда лишь несколько жалких кучек чокнутых технарей, которым явно не мешало принять ванну. Теперь на этих проектах паслись и жирели будущие мультимиллионеры. То, что всем им еще только предстояло сорвать свой куш, похоже, абсолютно ничего не значило.

Леон осторожно положил документ на стол, как будто письмо могло взорваться у него в руках. Кто же он такой, этот Пророк, если смог получить доступ к столь секретному документу? И почему он прислал этот документ именно ему, Леону?

Леон поискал глазами название инвестиционного банка, обслуживавшего сделку, отчаянно надеясь, что банк этот не окажется его собственным. Обладание информацией, просочившейся из «Меррион энд Бернстайн», было чревато для Леона серьезными проблемами. Но волновался он зря. Документ был подготовлен в «Джей-Экс Уорнер». Леон сам там работал несколько лет назад, но разошелся с руководством во взглядах на мораль, и через каких-то три месяца его уволили.

Леон вернулся к компьютеру и проверил курс акций «Сербио» на NASDAQ. Чуть меньше восьми долларов за акцию – вполне низкая цена для того, чтобы сделать компанию уязвимой для поглощения. Леон перечитал записку. Кем бы ни был этот Пророк, он явно ожидал, что цена акций поднимется, когда о закупке будет заявлено официально. Если таковая вообще состоится.

Леон побарабанил пальцами по столу. Любой, кто купит акции «Сербио» сейчас, пока цена не подскочила, получит потом грандиозный навар. Идея дразнила своей простотой. Леон взял документ и еще раз, прищурившись, посмотрел на цифры, потом снова швырнул его на стол. Риск чересчур велик. Его личные финансовые операции тщательно отслеживались отделом контроля «Меррион энд Бернстайн». Инсайдерство – профессиональная опасность, которой инвестиционные банки стараются всеми силами избежать.

Стиснув зубы, Леон убрал документ с глаз долой. Он попытался забыть о нем, но всю следующую неделю самым внимательным образом просматривал финансовые бумаги, ища хотя бы малейший намек на предстоящую закупку. Безрезультатно. После двух недель он решил, что все это был хорошо спланированный розыгрыш, и испытал смешанное чувство облегчения и разочарования.

И вдруг на исходе третьей недели после получения коричневого пакета Леону бросился в глаза заголовок в деловой газете, от которого у него сами собой сжались кулаки: «Любимцы NASDAQ “ТелТек” покупают контрольный пакет акций “Сербио”».

Запершись в своем офисе, он стал следить за текущей котировкой акций «Сербио» со своего компьютера. Десять долларов; дальше – больше. Леон налил себе большой стакан виски, ослабил галстук и надолго обосновался в кресле у компьютера. Следующие несколько часов он, будто загипнотизированный, видел только одно: котировки, ежеминутно выплевываемые тикерами [45]45
  Биржевой аппарат, передающий котировки ценных бумаг.


[Закрыть]NASDAQ. К концу биржевого дня в Нью-Йорке, в половине девятого вечера по ирландскому времени, торги по «Сербио» были закрыты на отметке почти в двадцать пять долларов за акцию. Леон произвел подсчет и с запоздалой злой досадой уставился на получившуюся цифру. На тридцати тысячах акций он мог бы заработать полмиллиона с лишним долларов чистой прибыли.

Две недели спустя Леон получил второй коричневый конверт от Пророка, и на этот раз не колебался ни минуты. Втайне от «Меррион энд Бернстайн» он завел себе новый торговый счет [46]46
  Счет в банке, брокерской фирме или ином финансовом учреждении, который используется для отражения операций по купле-продаже ценных бумаг.


[Закрыть]– и сразу же заработал семьсот с лишним тысяч долларов. В третьем конверте Пророк прислал требование своей доли прибыли и инструкции относительно ее выплаты. С тех пор все пошло заведенным порядком.

В коммунальной ванной на том конце коридора кого-то вырвало, и Леон в очередной раз испытал желание сжечь свою «студию» дотла. Он протянул руку к белому конверту на столе, но в последний момент вместо конверта схватил телефонную трубку. Может быть, на этот раз все как-нибудь обойдется, если он поговорит с Морой. Может быть, он сумеет отыскать путь назад. Без белого конверта.

Леон вытер пятерню о футболку и набрал свой старый домашний номер. Он представил себе, как Мора спешит к телефону, стуча каблучками по черно-белым мраморным плиткам, выложенным в их гостиной в шахматном порядке. Он сразу же услышал ее голос:

– Алло?

Расправив плечи, Леон прикипел взглядом к убогому камину у противоположной стены и произнес:

– Это я.

Мора ответила не сразу.

– Леон? Я собралась уходить.

– О, извини. Я всего на пару слов.

– Мне правда некогда.

Леон тяжело поднялся и заходил от дивана к камину и обратно, как сумасшедший медведь в зоопарке.

– Я просто подумал: дай-ка позвоню тебе. Хотел повидаться с Ричардом.

– Что, прямо сейчас? Меня пригласили на ужин.

– Нет-нет, конечно, не сейчас. Я знаю, что ты занята. Может, сегодня днем?

– Днем у Ричарда тренировка по регби.

– Ну, тогда, может, вечером? – неуверенно сказал он. – Я заглянул бы к вам на чай.

Мора помолчала и после паузы спросила:

– Ты думаешь, я собираюсь готовить тебе чай?

Леон остановился у камина и зажмурился, схватившись пальцами за каминную полку.

– Нет-нет, я не это имел в виду. После чая. Я зайду после чая.

– После чая тоже не получится: Ричарду нужно делать уроки. В этом году он получает аттестат. Это так, на всякий случай, если ты забыл.

Леон открыл глаза и увидел перед собой пустой очаг. Очаг был холодный и черный.

– Ну разумеется, я не забыл! – Черт, и как это у него вылетело из головы? – Я ненадолго. Мы только немножко поболтаем…

– Знаешь, мне очень не хотелось бы, чтобы сын расстраивался.

Леон поковылял к своей неубранной кровати и, усевшись на нее, сказал:

– Слушай, ну будь ты справедливой, а? Мы с ним уже несколько месяцев не виделись!

– Гораздо дольше, Леон.

Он посмотрел на мини-кухню в противоположном конце комнаты, захламленную грязными тарелками и продуктовыми картонными коробками.

– Да… Ну, в общем, тут у меня запарка была…

– Могу себе представить. – Голос Моры звучал ровно, без тени сарказма.

– Он обо мне спрашивает? – Леон обхватил колено рукой.

– Изредка.

Горло Леона свело от спазма, и с минуту он не мог говорить.

– Если честно, я сама не поощряю эти разговоры, – сказала Мора. – Что я должна ему говорить? Что у его папочки все хорошо, не считая «беловоротничковых» преступлений [47]47
  «Беловоротничковое преступление» ( англ.white-collar crime) – преступная махинация, совершенная служащим или лицом, занимающим высокое общественное положение.


[Закрыть]и малюсенькой проблемы с пристрастием к азартным играм? Не так-то просто беседовать с Ричардом о тебе.

Проклятие! Инициатива ускользала от него – Леон, как всегда, терял контроль над разговором. Он запустил пальцы в редеющую шевелюру и воскликнул:

– Но все это скоро изменится, Мора, клянусь тебе! – Он бросил взгляд на конверт на столе. – Я сейчас все пересматриваю заново. Скоро я стану таким, как раньше. Леоном-богатеньким!

– Честное слово, мне некогда.

– Я серьезно! Все будет хорошо.

– Давай как-нибудь потом, а?

Леон глубоко вздохнул – раз, потом другой.

– Конечно. Прости. Не хотел тебя задерживать. Перезвоню на неделе.

– Подождем, пока сын сдаст экзамены.

– Ох… – Господи, еще целых два месяца! – Ну хорошо. Если, по-твоему, так будет лучше, то я согласен подождать. Передавай ему привет.

Но Мора уже бросила трубку.

Леон сидел, упершись локтями в колени и низко свесив голову. На глазах выступили жгучие слезы. Он покачал головой. Все его разговоры с Морой заканчивались одинаково. Неудивительно, что он играл в азартные игры – она сама его к этому подталкивала. Лучше испытывать дрожь азарта, чем боль от утраты сына. Он поднял глаза и обвел взглядом нищенскую «студию», обставленную барахлом с помойки. Ни за что в жизни он не привел бы сюда Ричарда.

Его взгляд вновь остановился на белом конверте. Леон сжал кулаки и вернулся к дивану. Он обхватил рукой подбородок, как бы раздумывая, хотя знал, что давно уже принял решение. Он взял конверт со стола и вскрыл его.

В конверте были два листа бледно-голубой бумаги. Леон глядел на них лишь секунду – и сразу все понял. Пророк гарантирует. Адреналин хлынул в кровь Леона, как ток через предохранитель. Стало быть, деньги действительно у девчонки. Что ж, ненадолго… Ничего-ничего, сейчас он расскажет обо всем Ральфи-бою.

Но сперва нужно еще кое-кому позвонить. Леон снова схватил телефонную трубку и торопливо набрал знакомый номер.

Абонент отозвался после двух гудков:

– Мистер Рич, я только что сам собирался вам позвонить.

– Что там у тебя? Девчонка где?

Было в этом ублюдке что-то такое, отчего по спине у Леона то и дело пробегали мурашки, но сейчас у него просто не оставалось другого выбора.

– Вернулась в свою квартиру.

– Так, делаем новый ход. Есть кое-какие подвижки.

– Ага! У нас тут тоже веселые дела.

– Не понял?

– Я хотел сказать, какой там ни есть ваш новый ход, нужно действовать быстрее. – Он помолчал. – Не мы одни за ней следим.