Текст книги "Ко(с)мическая опера"
Автор книги: Асия Уэно
Соавторы: Рональд Уэно
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)
Эпизод 5
АРИСТОКРАТКА
Морган Кейн.
Следственное Управление Службы Безопасности Федерации, Третий Корпус, май 2103 г., понедельник, утро.
Звонок отца застал меня на рабочем месте.
Когда на экране проявилось благообразное лицо человека, который просто обязан был быть председателем Совета Директоров какой-нибудь крупной галактической компании или духовным наставником Императорского Дома, а вместо этого избрал своей стезей сохранение хрупкого равновесия между миром и войной... В общем, Увидев отца, я привычно смутился. Не подумайте, что он строг и чрезмерно требователен, хотя это тоже бывает. Просто он всюду, где появляется, естественно и молниеносно занимает главное место – и на детском утреннике, и на заседании у Первого Консула. При этом отец совершенно не стремится никому угождать и никого унижать: лишь с неизменным достоинством принимает оказываемое ему уважение.
– Здравствуй, сын.
– Здравствуй, па.
– Как дела?
Чуть насмешливый прищур светлых (какого именно оттенка – не разобрать) глаз не дает понять, доставляет ли папочке общение со мной удовольствие или, напротив, раздражает.
– Помаленьку.
– Ты сменил место работы?
– Пришлось...
– Барби упоминала, при каких обстоятельствах свершилось сие скорбное событие. – На лице отца нет даже намека на улыбку, но я знаю, что он смеется. Внутри.
– Да уж...
– Тебе нравится?
– Что?
– Отдел.
– Ну-у-у... – Я оглянулся, потом нагнулся к комму и, понизив голос до шепота, заскулил: – Здесь все такие злые и вредные... Они все время меня обижают... Мне так плохо... Забери меня отсюда!
Отец не выдерживает и улыбается. Уголками губ.
– Надо было пристроить тебя в цирк. Клоуном.
– В цирк? Здесь примерно такая же обстановка. И клоунов хватает. – Отодвигаюсь от глазка видеозахвата, позволяя отцу увидеть, как Амано и Джей носятся по нашему общему кабинету друг за другом.
Когда эти профессионалы стипль-чеза завалились, наконец, под стол, снова возвращаюсь к разговору.
– Забавно... – Отец сохраняет на лице выражение, более подходящее священнику, отпевающему покойника. – Рад, что тебе не скучно.
– Скучно?! Да я скоро с ума сойду!
– Пока не сошел, выполни одно поручение. Дочка моего сослуживца сегодня будет у вас проездом. Вместе с презентом от отца в мой адрес. Большая просьба к тебе: забери посылку. Труда это не составит, не вздыхай! Отель «Каталина», до полудня. Портрет девушки прилагается! Довольно давний, но, думаю, признать сможешь.
С этими словами отец отключился, оставив вместо себя на экране яркий снимок. Группа школьниц в форменных костюмчиках и кружевных гольфах. На одну из девиц недвусмысленно указывает жирная стрелка. Так, рассмотрим внимательнее.
Лет пятнадцать, не больше. Роскошная русая коса, очки в элегантной оправе – больше для эффектности, чем для дела. На лице чопорная мина леди в сотом поколении. Красивая. Молоденькая, но уже очень привлекательная.
– Bay! Какая милашка! – Через мое плечо перегнулся Амано, таки избежавший объятий Паркера. – Твоя знакомая?
– Дочь знакомого моего отца.
– Классная девчонка! Слушай, подари картинку, а?
– Зачем?
Амано смотрит на меня с искренним сожалением:
– Ты что, маленький мальчик, чтобы задавать такие глупые вопросы? Догадайся!
– Может, тебе еще и оригинал нужен?
– Где? – Мгновенная заинтересованность, выразившаяся в стойке, живо напомнившей мне охотничью собаку, взявшую след.
– Что – где?
– Где оригинал?
– В отеле «Каталина». Кстати, мне нужно с ней встретиться... До полудня.
– Тогда пора бежать!
– Куда?
– На встречу!
– У меня еще уйма времени...
– А у меня, его совсем нет! Пошли!
Меня сгребают за шкирку и тащат к двери.
– Ты-то куда собрался? – Отбиваться не пытаюсь, потому что мой напарник меня задавит. Если не интеллектом, то массой – наверняка.
– Упустить шанс познакомиться с такой красоткой?– Амано закатывает голубые глаза к потолку. – Да никогда!
– Она же школьница... – робко пытаюсь вернуть его с небес на землю.
– Что б ты понимал в школьницах!
У входа в отель «Каталина», 11.30.
– Ну не топчись на месте!
– Не дергай меня!
– То заявляешь, что должен встретиться, то тянешь время. Уж решайся, наконец!
Я тоскливо посмотрел на дверь отеля. Где-то там, на девятом этаже меня ждет воспитанница частного пансиона. Наверняка с кучей гувернанток. Или дуэний? Нет, по-моему, я опять что-то путаю... Судя по снимку, девица не обделена мужским вниманием и к достигнутому возрасту уже научилась разбираться в сильной половине человечества. А это значит... Мое появление будет граничить с оскорблением ее утонченного вкуса. Особенно если явлюсь под ручку с Амано, который чудесно подчеркивает все мои недостатки. Как-то не хочется ударить в грязь лицом. Знакомые отца все-таки. А я только-только сдал в чистку почти все свои вещи. С сомнением оглядываю изрядно выношенные джинсы и выцветшую клетчатую рубашку. Пугало огородное, модель, снятая с производства.
– Знаешь что... Сходи ты.
– Я? – Амано удивленно моргает.
– Ну да. Возьмешь что полагается, поворкуешь с девушкой. И мне польза, и тебе приятно.
– Сразу бы так! – Он широко улыбнулся и хлопнул меня по плечу. – Скоро не жди!
Это точно. Скоро он не управится. У меня есть как минимум полчаса свободного времени, чтобы... Съесть мороженое, например.
Купив у уличного торговца рожок, заполненный массой пронзительно-фисташкового цвета, я отправился бродить по небольшому парку, разбитому рядом с отелем. В преддверии полудня лавочки были сплошь заняты старушками, присматривающими за стайками внуков и внучек, щебет которых успешно заглушал не только пение птиц, но и все остальные звуки...
В-ж-ж-х-х-х-х-с-с-с-с-с!
Мимо пронеслось нечто аляповатое, не слишком больших габаритов, но унесшее в необозримую даль мороженое, вылетевшее из моей руки после столкновения с этим неопознанным объектом. Больно, черт подери! Пока я массировал ушибленную кисть, мой обидчик пошел на второй круг. Который не смог закончить, потому что снова наткнулся на мою руку. Наткнулся и повис на ней, соскальзывая со скейта. Хулиганское средство передвижения, зашуршав антигравами, остановилось в нескольких метрах от нас.
– Ты чего хватаешься?! – возопила птаха, чей полет безжалостно прервал.
– Нечего носиться сломя голову и калечить тех, кто сказался на пути! – строго сказал я, разглядывая разъяренного любителя катания на скейте.
Ростом мне по плечо. Голенастый. Угловатый. Коленки в ссадинах. Кеды ужасающих размеров – последний всхлип подростковой моды. Необъятные шорты, майка едва ли не длиннее, чем они. Кожаная куртка до пупа... Или до того места, где пуп обязан находиться, взъерошенные патлы всех цветов радуги. Типичный сорванец, удравший с уроков.
– Это кто кого покалечил? – На меня грозно смотрят из-под разноцветной челки.
– Эй, держи его!
В считаные мгновения наш дуэт разрастается в трио: подросток примерно такого же возраста и вида, только одежда, судя по всему, совсем недавно побывала в одном из фонтанов парка.
– Ах ты, гад!
– В чем дело?
– Да я тебя сейчас... – Мокрый тянется к крашеному, но мне почему-то не хочется наблюдать потасовку несовершеннолетних хулиганов.
Делаю шаг навстречу, ловлю запястье и, продолжая движение, поворачиваюсь и бью по сгибу ноги своего противника, тот падает на колени, вопя то ли от злости, то ли от боли, потому что его вывернутая за спину рука вздымается вверх.
– Не – сейчас, и – никого. Понятно? Любую проблему можно решить, не прибегая к насилию. Согласен?
Он выражает свое полное согласие с моими словами поспешным кивком. Отпускаю побелевшее запястье, и парень улепетывает прочь, а я спрашиваю у крашеного:
– Его ты тоже толкнул? В фонтан, полагаю?
– А чего он Люс хотел отнять! – оскорбленно заявляет пацан.
– Люс?
Он запускает правую руку в шевелюру, роется там несколько секунд, потом протягивает мне что-то блестящее и... шевелящееся!
Ящерка. Симпатичная. Меленькие чешуйки отливают на солнце лазурью.
– Твое животное?
– Не-а, папулино. Я ее только прогуливаю.
Кончиком пальца поглаживаю прохладную спинку.
Ящерка настороженно замирает, несколько мгновений словно раздумывает, а потом ловко перебирается мне на руку.
– А ты ей понравился! – констатирует крашеное чудо, глядя, как животинка весело нарезает круги у меня на ладони.
– Ух, ты! Где ты это взял?
Вездесущий Амано. Глаза горят азартом исследователя. Ах да: он же у нас биолог...
– Что-то ты быстро освободился...
– Ее не было в номере, – отмахивается мой напарник и тянет руки к лазоревой спирали. – Дай-ка посмотреть поближе...
Но рептилия смешно фыркает, раздувая складки кожи на шее, и ныряет под рукав моей рубашки. Остренькие коготки царапают кожу, останавливаясь где-то...
– Ой, она уже на груди!
Амано без долгих размышлений следует указанным маршрутом. Трещит ткань. Пуговицы летят во все стороны. Скашиваю взгляд: на левой стороне груди знакомый уже лазоревый росчерк. Вот только... Уже не трехмерный, а плоский, как картинка. Что за...
Пальцы моего напарника пытаются накрыть ящерку. Тщетно. Животинка мигом набирает объем и уносится прочь. Куда-то на спину. Топоток лапок затихает... пониже моей поясницы. Как раз в том самом месте, где начинается...
– Куда она делась?
– Э... Она, видишь ли... – Не знаю, краснеть или бледнеть.
– Где она?
– Какая тебе разница?! Оставь зверя в покое!
– Это не зверь! Это пресмыкающееся! И совершенно легендарное!
– А мне по фигу! Она не желает к тебе идти, понял?
Тем временем пацан бесцеремонно выдергивает сзади рубашку из моих брюк и оттягивает ремень, заглядывая в...
– Угомонилась. Теперь будет спать несколько дней.
– Где? – Амано пытается заглянуть мне за спину, я отскакиваю в сторону, лихорадочно заправляя рубашку на место.
– Руки прочь!
– Да я только посмотрю...
– Извращенец!
Пацан смотрит на нас как на полоумных. В принципе он совершенно прав: нормальные люди так себя не ведут.
– Вот что, парни, у меня времени в обрез, а тут так вышло... Люс давно не отдыхала, поэтому, найдя укромное местечко, сразу заснула. Будить бесполезно. Отрывать лучше не пытаться.
– Я так и буду ходить с ней?! Приятная перспектива, ничего не скажешь.
– Максимум неделю, – утешает пацан. – Потом она проснется, и отдашь ее, сейчас скажу кому...
Роется в карманах, в конце концов, извлекая основательно измятый клочок бумаги.
– Так... Рассветная Аллея, двадцать три семь, Морган Кейн. Запомнил?
Молчу. Амано тоже молчит. Смотрит то на меня, то на пацана.
– Ты чего, язык проглотил?
– Я... Э... Я и есть Морган Кейн.
– Правда? Класс! Вот это повезло, так повезло! Прямо в руки, ну не совсем... – хихикнуло создание. – То-то Люс сразу к тебе прильнула... Она же к твоему генетическому набору приучена.
– К моему?
– Ну, к набору твоего отца! Какая разница? В общем, я свое дело сделала, папаня будет доволен... Пока, парни!
Она (да, теперь уже точно – она) поманила меня пальцем. Я наклонился и получил теплый поцелуй в щеку:
– Спасибо, что заступился!
Миг – и разноцветная фигурка умчалась по направлению к отелю.
Амано подозрительно сузил глаза:
– Заступился? Это когда же ты успел?
– Да... само как-то получилось.
– Так, где прячется ящерка?
Мой напарник начал надвигаться на меня с таким выражением лица, что захотелось исчезнуть.
– В надежном месте!
– В каком именно? – Следует нехорошее уточнение.
– Тебе я его показывать не собираюсь!
Делаю шаг назад.
– А я и не буду спрашивать твоего разрешения! – Амано засучивает рукава.
И что же делать мне? Покориться судьбе в лице переполненного энтузиазмом биолога? Ну, уж нет! Буду спасаться бегством. Если получится.
Эпизод 6
РОБОТЫ – ЭТО НЕ ТОЛЬКО ЦЕННЫЙ МЕХ...
Амано Сэна.
Следственное Управление Службы Безопасности Федерации, Третий Корпус, июнь 2103 г., четверг, накануне обеденного перерыва.
Возвращение Рэндольфа Доусона застало некоторых из нас врасплох.
Посудите сами, мой напарник добился-таки отгула! Тот, поощрительный, за успешное проведение боевого приема кейс-об-фейс, был аннулирован Барбарой за что-то, во что не хочу даже вникать – и вот не прошло и двух месяцев тяжкого труда, как парень заработал новый! И, радостно насвистывая, отправился его тратить, не дожидаясь очередных карательных санкций со стороны любящей тетушки. Мы с Паркером – одни на весь отдел. Вокруг ни единой живой души, кроме нас! Как могу, отвлекаю Джея на разбор полетов компьютера... Выходит из рук вон плохо – в Пенелопы[6]6
Почему жена Одиссея у всех ассоциируется лишь с верностью? Она еще и хахалям головы морочила – работой! Они ей: «Выбирай из нас лучшего!» – а она им: «Вот сейчас дотку этот гобелен...» Двадцать лет их динамила!
[Закрыть] я определенно не гожусь. Уже начинаем трепетать: кто – от предвкушения, а кто – от ужаса, как...
– Что, не ждали? А я вернулся!
Я, было, подумал, что это Мо, ускакавший уже три часа назад (и как я продержался?). Но...
– Рэнди, черт, как ты не вовремя! – тем не менее радостно возопил Джей.
Ну, надо же! И впрямь наше светило дипломатии собственной персоной. Я-то думал, он окончательно обосновался на Земле, даже скучал по этой довольной кареглазой роже.
– Рэнди! Ты мой ангел-спаситель!
– Гм, ребята, вы уж определитесь между собой насчет моего скромного образа! А то как-то неуверенно себя чувствую: то ли я черт, то ли ангел... – Нас по очереди сграбастывают в охапку. Представляете парня, способного сграбастать, скажем, меня? Да-да, такой атлетически сложенный шатен двух метров ростом и девяносто кило весом! Так вот это Рэнди. А для вас – сэр Рэндольф Доусон, потомственный аристократ с Земли-матушки, все свое детство проведший в колыбели человечества и, по последним данным, решивший продолжить там свою блистательную карьеру. И уже три месяца как переведенный в Дипломатический Корпус Земли.
– Так ты к нам обратно? – Паркер, видимо, подумал о том же.
– Не совсем, – загадочно улыбнулся наш гость. – Но что на некоторое время, это точно. А время – такое растяжимое понятие. О, мой старый добрый стол! С новыми пятнами... – Холеный ноготь укоризненно чиркает по одному из следов утренней кофейной церемонии, неуклонно соблюдаемой моим новым напарником. Неуклонно, но неаккуратно.
– Ну что, сэры, какие у нас новости?
– Да «какие», «какие»... Лучше расскажи, как оно там, на Земле?
– Да никак, в сущности. Похоже, все интересное давно кончилось. Они там, словно в восемнадцатом веке, сами по себе. Я, когда выполнил ту миссию, с которой меня туда засандалили, сначала обрадовался: мол, возвращение бюста на родину героя наконец-то свершилось! Здравствуй, Земля моего босоногого детства! А фигушки.
– Что, такая скукота?
– Да не то слово. Все будущее здесь! Я, как сие осознал, вознамерился вежливо свалить, а они, наоборот: «Мы выхлопотали вам перевод! В наше элитное суперцентральное сверхдипломатическое Бюро! Живите теперь, мол, и радуйтесь». Ну и приходится жить. И радоваться тоже. Я и к вам сюда, уж извините, по делу приехал. И, – Рэнди быстро глянул на часы, – после перерыва я о нем, так и быть, поведаю. Всем. А сейчас...
Меня потянули за локоть. Хотя до часу оставалось еще изрядно. Вот такой подход к делу я считаю правильным!
– Сейчас мы с Амано сходим прогуляемся. Да, Амано? Должен же ты мне поплакаться, насколько ухудшилась ваша система обслуживания?
– А почему, как всегда, без меня? – обиженно заныл Джей.
– А с тобой мы потом отдельно сходим, дружище, Для контрольной проверки! – Доусон подмигнул расстроенному белобрысому, и мы радостно вывалились из офиса.
– Что, сильно достает?
– В самый раз, – прищурился я. Вот еще, жаловаться не хватало.
– В общем, у вас тут не скучно. – В голосе моего бывшего напарника явственно прослеживается облегчение. Как же его, беднягу, там все достало!
– Даже слишком весело, – тихо, чтобы он не расслышал, бурчу я.
Кафе неподалеку от Управления, 13.45.
После летней жары, уже прочно обосновавшейся на наших широких улицах, так приятно оказаться в прохладном погребке. Судя по удовлетворенной физиономии Рэнди, система обслуживания и его не сильно разочаровывает. Ну да, ну да... Вон та официанточка вполне в его вкусе. А вот эта – так даже в моем.
– Ну, каков твой вердикт, Рэнди? Персонал соответствует уровню заведения?
– Допустим, – ухмыляется он. – И не надо закатывать очи к небу, я себе недавно такую кошечку присмотрел... Закачаешься! И с коготками. Зовут Ли. Так что теперь я намерен вести сугубо целомудренный образ жизни... до поры до времени.
– Я, наверное, тоже, – вздыхаю. – Если характер Барбары будет ухудшаться с такой скоростью, скоро все женщины начнут ассоциироваться у меня с ней, и только с ней.
– Вот Паркеру будет радости!
– Не будет. Потому как все представители сильного пола у меня ассоциируются с Джеем уже лет эдак пять!
– Страдалец. А что, он тебя еще не покорил? – подмигивает этот чертов остряк.
– Узнаю старую привычку спрашивать об этом при каждой встрече! Нет. А теперь, при новом-то напарнике и том дурдоме... – Но в кои-то веки пожаловаться мне не удается.
– Стоп! А говоришь, новостей нет. Новый напарник! Кто таков? И неужели это правда?
– Нет, конечно. Кто таков? Некто Морган Кейн, если тебе это имя что-то даст. Племянник шефа. Хороший парень, только нервный больно. С такой-то родней немудрено.
– Стоп! Тот самый Мо?!
Так-так... Интересная гравюра Хокусая.
– Только не говори, что он телезвезда. Хотя в принципе ничего так, приодеть бы чуток.
– Нет, куда там телезвездам! Господи, абзац Отделу... Этот тип – сплошное ходячее стихийное бедствие! – Мой собеседник вздыхает, но почему-то скорее ностальгически, чем сочувствующе.
– А ты откуда его знаешь? Что, у него всегда были вредительские наклонности? Я-то думал, это все случайно. Да, впрочем, вреда-то немного, разве что ему самому.
– Ну что ты! Какие вредительские наклонности могут быть у парня, который за время нашей совместной учебы в колледже один раз был замешан в затоплении оного, дважды – в пожарах, являлся свидетелем кражи со взломом в кабинете астрономии, умудрился приехать в лифте на тринадцатый этаж (из двенадцати возможных) и даже сломал в замке вечный титановый ключ от спортзала? Не считая каждодневных мелочей. Да никаких!
– Вот это да! Я смотрю, вы не дружили?– удивляюсь я.
– На самом деле, мы с ним неплохо ладили, но не более того, конечно.
– А почему – конечно? – Вот оно! Теперь-то я все пойму, все-все-все!
– Слишком серьезен он был, наверно. Без матери, да две сестры на попечении – ничего удивительного. Кстати, – Рэнди хмыкнул, – вспомнилось...
– Значит, колись. Мне с ним жить!
– Да просто хохмочка одна. В общем-то, на мой взгляд, приличная, ничего особенного, но в стиле Мо. Как раз при мне дело было. Заходит он в магазинчик, что возле колледжа, и покупает, скажем, женские гигиенические принадлежности.
– Зачем? – слегка ошарашенно спрашиваю я.
– Я же сказал: две сестренки у человека, горе в семье!
– Ну, тогда в чем соль?
– Ему, видать, девчонки целый список покупок подсунули, он по нему сверялся-сверялся, после чего выдает продавщице: «Мне, пожалуйста, прокладки на три и пять дырочек!».
– Чего-чего?
– Ну, оговорился человек. Я уже потом допытался: он хотел сказать, капелек! Посмотрел на маркировку и оговорился. А магазин весь так и выпал. От продавцов до посетителей. Я и сам ржал. Прокладки на пять дырочек, блин... Привет от дедушки Фрейда. С тех пор как вижу рекламу этого самого, все беднягу Кейна вспоминаю.
– Он тогда не помер на месте? От смущения?
– Нет, но явно был на грани. И я тоже, потому как рядом стоял. При моем-то строгом воспитании... – Доусон сделал умильную физиономию.
– Знаю я твое строгое воспитание, – улыбнулся я.
– Между прочим, оно мне подсказывает, что мы злоупотребляем перерывом, – строгим тоном информировал меня мой спутник. – Да и Паркер, наверно, весь слезами умылся, о тебе тоскуя.
– Гигиена всем во благо! Ладно, идем.
– Кстати, ты о сестре так ничего и не рассказал. Как она? Замуж не собирается? Тебя строит в шеренгу по трое, как и прежде? Давай по пути изложишь.
Следственное Управление Службы Безопасности Федерации, Третий Корпус, конференц-зал, после полудня.
На этот раз шеф с помпой собрала больше половины всех своих подчиненных в конференц-зале. Еще бы, лицо от сторонней организации прилетает с визитом доброй воли и предложением о сотрудничестве. А может, Доусон сам ее предупредил, что понадобится демонстрировать какие-то видеоматериалы. Моргана все же я от внепланового киносеанса уберег: Барбара как раз собиралась прервать его заслуженный отдых, даже не скрывая выражение крайнего садизма на своем красивом лице, но тут вмешался я. За что получил строгое указание утром следующего дня провести в рядах нашего отдела тщательный ликбез. И ведь не поблагодарит же... Кто из них двоих? Да никто!
А дело-то и впрямь странное, даже непонятно, за что браться. В смысле за бока, за стакан или за кувалду. Честно признаться, Рэнди сделал для меня исключение и поведал причину своего прибытия еще в кафе.
– Робот у нас пропал, прямо с базы. Боевой. Альфа-модель. Такая лапочка!
– Ро-о-бот?!
– Он самый. Чего ты так уставился?
– Это такая дура размером с небоскреб, которая в процессе функционирования разносит полгорода, поскольку пилотируется подростками с неустойчивой психикой? Как такое могло пропасть?
Теперь наступает черед коллеге долго и пристально смотреть на меня.
– Да ты что? Ужас какой! Где ты такое видел?! Нет, наш был круче!
Да уж, а сейчас у Рэнди такой монотонный голос, что едва под него не засыпаешь. Хорошо, хоть обещал киношку показать, в конце выступления. Говорил, мне понравится...
– Похищенная модель управляется с пульта операторами, посредством подачи сложных команд нелинейной логики. В пределах команды способна на самостоятельные, можно сказать, осмысленные действия. Что касается размеров, то при желании может быть уложена в чемодан. Также робот трансформируется, – косой взгляд из-за трибуны в сторону меня, отчаянно борющегося со сном, – причем во все, что угодно. Поскольку не имеет формы как таковой!
Таинственная пауза. Шепотки в зале. Докладчик тоже оживляется:
– Да-да, не удивляйтесь! Лично мне, не технику, самому сложно понять, что он есть такое. Скажу только, что в проекте участвовали целестианцы!
Ну, надо же! Прав ты, Рэнди: такого не ожидал никто.
– А зачем это целестианцам? – удивляюсь вслух. – Я-то думал, они уже давно познали себе дзен, на своей тихой планете.
Смех в аудитории. Барбара злобно шикает на собравшихся, в частности на меня и Доусона, твердо и безуспешно намеревающегося соблюсти отрешенность от всего сущего.
– Им сугубо научный интерес, что с них еще взять. А нам... Условия для изготовления там подходящие. В случае если модель получит право на жизнь, надо заранее просчитывать, где ее экономичнее запускать в производство. Все равно пришлось бы к ним проситься. Да и научная база у них вне конкуренции. В общем, имелся ряд политических доводов в пользу этого, – со вздохом подытожил докладчик. – Так вот, наш подопечный, как мне объясняли, уже не столько механизм, сколько вещество или даже энергия. В тонкостях я сам не смыслю. Скорее, третье. Потому и форма может быть любой: в этом-то и смысл его создания. Просто термин прижился – «робот».
Даже знаю откуда. Паршивцы целестианцы смотрят наши фантастические аниме-сериалы, злорадно потирая щупальца... или что у них еще там.
– А как же его распознать?
– Он видим невооруженным глазом? Где он может находиться?
– И кому приспичило его украсть?
– И...
Зал окончательно увлекся темой. Как дети, право слово. Молодец Рэнди! Теперь добрая половина Управления самозабвенно отдастся душой и телом поиску «того, не знаю что» «там, не знаю где»... Вот что значит доступное и понятное изложение!
Рассказчик тем временем пытается сдержать лавину вопросов, неуклонно двигающуюся в его направлении.
– Видится как темный светопоглощающий сгусток в ночное время и как светлый зеркальный – в дневное. Имеет участки разрежения в «теле». Так сказать, отверстия, – снова усмешка в моем направлении, – которые выполняют роль участков ввода-вывода сигналов. Короче, чем смотрит, тем и стреляет. Учитывайте это! Местонахождение предстоит выяснить вам. Зато по поводу похитителей можно не беспокоиться: они уже найдены. Одна замечательная организация, к сожалению, с тотальной манией покорения галактики среди своих членов. Путь преступников мы проследили до этой планеты, а также поймали людей, непосредственно осуществлявших транспортировку робота. Более того, вышли и на заказчиков, и на посредников, и на тех, кто преуспел в проникновении на базу.
– За чем тогда дело стало? Не раскалываются?
– Есть же способы...
– Да мы их и применили, – пожал плечами Рэнди. – Никто не ушел обиженным! И вот итог: МЕХ был доставлен сюда прямиком с Челесты, благо вы под боком. Было это двадцать восьмого мая этого года. Отсюда его должны были перебросить на планету-посредник. Позавчера. Но до этого не дошло, наши взяли их раньше. Вовремя приняли меры, сразу же после похищения на уши были подняты военные, курирующие исследования, правительство отправило группу спецназа, связалось с вашим... Дальше не продолжаю. Важно следующее: они сами не знают, куда он делся! Подозреваю, произошла разгерметизация контейнера или помещения, в чем они там его хранили...
– А почему мех? Пушистый, что ли? – слышится чей-то смешок. Барбара хмурится, пытаясь выражением лица дать понять вопрошающему все, что она о нем думает.
– Механика. Энергия. Икс. – Рэндольф делает многозначительные паузы между этими тремя словами.
– А что такое Икс? – любопытствую я.
– А шут его знает! – отмахивается наш «профессор». – Лучше обратите внимание на экран. Перед вами Челеста!
Следственное Управление Службы Безопасности Федерации, Третий Корпус, следующее утро.
...Celesta. Одними произносится как Челеста, другими (но не мною) как Целеста. Но дела это не меняет. Небесная. Планета-загадка, населенная до сих пор не изученными досконально обитателями. Среди них первые – целестианцы, разумная раса. Видимо, мы настолько с ними несхожи, что и делить нечего. Уж экспансия в просторы космоса им явно до фонаря. И слава ками!
Кстати о фонарях. Чем примечательна Челеста, так это, прежде всего температурным и световым режимом. Одно из специфических условий жизни на этой странной планете – резкие изменения светового и теплового излучений в течение одних суток. Причем меняется не только степень освещенности (это и для нас не новость), но и ее характер, то есть волновой состав. А главное – насколько меняется! Организм, способный выносить родную планету утром, был бы совершенно нежизнеспособен днем, если бы... Как они сформировались, такие бедолаги, спросите? Двумя способами.
Первый привел к так называемой фотопериодичности жизни, когда, чтобы пережить неблагоприятные условия, надо где-то от них скрываться. Судя по исключительно подземному расположению жилья целестианцев и большинства животных, этот способ самый популярный. Утром прогулялся – и в норку. Иногда наоборот, но это для особых извращенцев, любителей позагорать. А еще у редких животных, всех растений и ряда других групп организмов, особенно примитивных, наблюдается фотополиморфизм.
Что это такое? Это когда днем с рогами, а ночью – без. Для изменения энергоотдачи. Шучу. Высокоорганизованным животным такое ни-ни! Только тем, кто попроще. А вообще, изменение морфологии (то есть строения тела) при разных условиях температуры и освещения достигается за счет оригинального химизма биологических процессов. Короче говоря, обмена веществ, причем веществ, не встречающихся у обитателей других планет, изученных нами. И это так захватывает!..
Я удовлетворенно потягиваюсь. Долг выполнен. Напарник введен в курс дела – целиком и полностью. От наплыва информации даже слегка проснулся, безо всякого кофе. Рэнди с утра околачивается у Консула – на что-то его уламывает, наверное. Вот будет Моргану сюрприз, встреча с другом юности! Ну, пусть не другом, все равно. Зная Рэндольфа, душу любой компании, едва ли новость окажется неприятной.
– Ты о чем замечтался? Хочу сказку дальше! – Канючащий голос возвращает меня к жизни.
– Да так. О приятном сюрпризе для тебя, – подмигиваю в ответ.
– Н-да? Мне уже сейчас прятаться под стул или можно попозже? – Кое у кого появляется напряженная нотка в голосе.
Я придирчиво оцениваю габариты своего напарника. Затем то, на чем он сидит. Кресло, а не то, о чем вы подумали!
– Не, не спрячешься. Уши выглядывать будут. И хвост.
– Какой еще хвост?!
– Кошачий. Какой же еще?
И как только можно задавать такие вопросы? Нет, ну что я сделаю, если сейчас моя вторая половинка как никогда похожа на шипящего котенка, выгибающего спину дугой?
– Опять Амано пристает к своему напарнику, – меланхолично констатирует Барбара, внезапно материализовавшаяся в отделе. Все вздрагивают. Джей, доселе тихо внимавший моему научному докладу, поспешно убирает ботинки с монитора. Вместе с ногами. Ну и пластика у парня! Шеф, тоже зафиксировав это ловкое движение, ехидно щурится:
– Нет-нет, Паркер, не лишайте себя столь удобной и привычной для вас позы!
Джей почему-то краснеет и взлетает по стойке «смирно». Морган зарделся уже давно, еще с приветственной фразы Барбары. Красотища! А я что? Я ничего. Они нас всем Корпусом изводят с первых дней партнерства, пора бы и привыкнуть. Особенно почему-то в измывательствах усердствуют девушки во главе с нашей бесподобной начальницей. Правда, те, кто хоть раз ходил со мной на свидание, больше помалкивают. Вывод: собери их всех, чтоб заткнулись, наконец! Начать, что ли, с Барбары? О нет, только не это, и вообще, я не настолько мазохист.
– Детектив Сэна, вы прямо в розовых мечтах... – Тягучий голос у самого уха. Вай! – Или не в розовых?
Вот зараза! Нет, никаких свиданий!
– Я размышляю над эффектом фотополиморфизма, мэм! – с видом оскорбленного достоинства отчеканиваю в ответ.
– Да ну? – Брови шефа удивленно приподнимаются.
– Да, мэм! Так точно, мэм! – Не слишком издевательский тон получился? Надеюсь, что нет. – Полиморфизм, видите ли, столь неотъемлемо свойствен целестианским растениям и микроорганизмам, что, если предположить, что робот конструировался с использованием их элементов химизма, то... – А уж, какую конструкцию я завернул! Зашибись!
– Подробнее, Амано. – Шеф устраивается удобнее в Джеевом кресле, с видом человека, готового навеки здесь поселиться. Неудачка... Что ж, продолжим спекуляции.
– Могу только выдвигать гипотезы. Скажем, какое-то из химических веществ целестианских организмов оказалось приемлемым для использования в «теле» робота. Благодаря некой своей особенности. Более того, это вещество могло оказаться единственным подходящим – такое частенько случается. Какая именно особенность, мы не знаем. Но, – подчеркиваю, – у этого вещества, предположим, наличествуют и фотополиморфические свойства. Их, конечно же, исследователи учитывали, держали в уме, но на данном этапе пока от них не избавились. Могло такое быть?
