Текст книги "Тени города. Психологические интервенции в психиатрию"

Автор книги: Арнольд Минделл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Арнольд Минделл

ТЕНИ ГОРОДА

Психологические интервенции в психиатрию

Dr Arnold Mindell

CITY SHADOWS

Psychological Interventions in Psychiatry

Routledge London, New York 1988

УДК 615.851

ББК 53.57

ISBN бумажного издания: 978-5-91160-066-2

Перевод с английского: Ирина Могилевкина, Ирина Иванченко

Научный редактор: к.пс.н. Михаил Бурняшев

Институт консультирования и системных решений, Москва, 2014

Исправление ошибок печатного издания, вёрстка электронной книги: bhrram, 2018

ВЫРАЖЕНИЕ ПРИЗНАТЕЛЬНОСТИ

Выражаю признательность ряду швейцарских центров социальной службы за предоставленную возможность в течение нескольких недель проводить наблюдения, явившиеся основой для значительной части материалов данной книги. В дословных комментариях к видеозаписям были изменены лишь имена и личные данные людей, с которыми мы работали на протяжении этих недель.

Я также очень обязан доктору Дитеру Вартенвайлеру за то, что он вдохновил меня на этот труд. Выражаю благодарность доктору Джо Гудбреду, Жан-Клоду Одергону, Урсуле Холер и доктору Кэти Циглер за то, что принимали участие в моей работе, поддерживали и помогали разработать методику взаимодействия, которое происходило на протяжении этих недель. Я особенно признателен сотрудникам социальной службы Цюриха и Дубендорфа за то, что попросили меня руководить их обучающими программами. Работа с этими группами в большой степени помогла мне постичь природу социальных психиатрических проблем, в особенности проблем, связанных с преступным поведением.

Премного благодарен Эмми Каплан за многочисленные дебаты, разъясняющие дискуссии и вспомогательные материалы, касающиеся в особенности тем глав 2, 3, 4 и 5. Мне также очень помогла Урсула Холер своими комментариями и дополнениями к первоначальному тексту. Хочу отдельно поблагодарить доктора Сэмюэля Винера за его полезные комментарии и замечания к рукописи. Кроме того, хочу отметить следующих людей, которые своими замечаниями, предложениями, а также информацией о психиатрических клиниках, условиях в них и языке помогли значительно улучшить мою рукопись: Джим Беггз, Лэрри Бердж, Эрвин Лихтенеггер, Ян Лёкен, Джордж Мекуш, Дон Менкен, Карл Минделл, Скотт Сэндидж, Сузан Спрингс, Дитер Вартенвайлер, Кэти Циглер и Адам Цвиг. Выражаю особую признательность Джулии Даймонд за её энергичное содействие в качестве редактора.

Я благодарен студентам моего курса психиатрии, проводимого в Научно-исследовательском обществе процессуально-ориентированной психологии в Цюрихе, за то, что прошли со мной материалы данной книги в лекционной форме. Они вдохновили меня к выражению подсознательных надежд, целей и догадок, которые в противном случае так и остались бы подсознательными.

И наконец, я бесконечно благодарен тем многочисленным клиентам, с которыми я работал на протяжении последних двадцати пяти лет и которые переживали у меня на глазах крайние и пограничные состояния, ясно показывая мне, где именно было неполным моё внутреннее представление об их реальностях. В конечном итоге они оказались моими самыми главными учителями в области психотических явлений.

ПРЕДИСЛОВИЕ ДЛЯ РОССИЙСКИХ ЧИТАТЕЛЕЙ

Эта книга обращает особое внимание на те явления, которые относятся большинством людей и медицинских сообществ к «психическим расстройствам», но не всегда это просто «расстройство». Да, медицинский подход может быть очень полезен в отношении многих необычных психических состояний сознания. Однако нам следует быть осторожными считая все такие необычные состояния сознания «расстройствами». Эта книга обращает наше внимание на то, что очень часто такие необычные состояния сознания, судя по всему, уравновешивают семейные ситуации, уравновешивают жизнь в городе, и различные культурные точки зрения. Другими словами, экстремальные состояния сознания являются «тенями» города. Благодаря развитию психологического понимания этих состояний сознания, благодаря тому, что семьи и целые культуры расширят свои представления и осознают собственные предрассудки, предубеждения в отношении данных состояний сознания, многие «психиатрические расстройства» могут быть облегчены и уменьшены.

Арнольд Минделл, 9 июля 2013.

Благодарности

Выход этой книги был бы невозможен без участия, помощи и поддержки Виктора Макарова, президента Профессиональной Психотерапевтической Лиги, Инги Румянцевой, Председателя Регионального отделения ОППЛ в Санкт-Петербурге.

Несмотря, что книга написана двадцать пять лет назад, многие описанные проблемы до сих пор актуальны в нашем обществе и мы надеемся, что данная книга вдохновит людей, сопричастных с затронутой в книге темой на продолжение исследований, а также на применение психологических интервенций в психиатрию.

ВСТУПЛЕНИЕ

Данная работа представляет собой попытку поделиться моим практическим опытом и теоретическими соображениями, накопленными за тысячи часов работы с пациентами, находящимися в крайних состояниях – таких, как психотические эпизоды, состояния под воздействием наркотических и снотворных препаратов, при сильных судорогах, при физических страданиях, вызванных болезнями тела, а также в состояниях парапсихологического возбуждения и предсмертных состояниях.

Приведённые в данной книге дословные отчёты о работе с клиентами являются результатом педантично расшифрованных видеозаписей семинаров по супервизии, проводимых в швейцарском центре социальной службы, который финансируется государством.

Проект включал в себя четырнадцать интервью с клиентами, которые были отнесены социальной службой к самым сложным случаям. Первоначальная цель семинара состояла в супервизии за работой, уже проводимой там. Мой опыт работы с другими центрами социальной службы показывает, что настоящая подборка материалов по клиентам даёт представление о характерных трудностях, которые испытывает любой город при столкновении с социальными психиатрическими проблемами или, наоборот, о трудностях, которые испытывает любой клиент, нуждающийся в социальной помощи, в любом городе современного западного мира.

Положительное реагирование на применение процессуально-ориентированной парадигмы как со стороны персонала, так и клиентов, несколько приглушило тяжёлые, а подчас и безнадёжные чувства, которые обычно испытывают многие специалисты по психическому здоровью при работе со сложными клиентами, и вдохновило меня на подготовку данной рукописи к печати. В этой книге делается попытка дать читателю представление о методах работы со многими различными видами изменённых и психотических состояний. Недостатком является то, что такое одноуровневое исследование не даёт полного представления о множественных причинах и психологическом развитии отдельного клиента, поскольку его психология претерпевает изменения на протяжении длительных периодов времени. В противовес горизонтальному исследование по вертикали даст материалы для книги совершенно иного типа, к созданию которой в настоящее время приступают мои коллеги.

Данная работа основана на концепциях, разработанных в трудах «Сновидящее тело», «Работа со сновидящим телом», «River’s way», «The Dreambody in Relationships» и «Внутренняя работа co сновидящим телом». Приложение процессуальной теории к непсихотическим состояниям проиллюстрировано фильмом «Введение в процессуально-ориентированную психологию» Грей (Grey, 1987). Предпосылками моей книги можно считать мою работу в качестве психоаналитика в области процессуальной и юнгианской психологии, мои ранние исследования в области физики, мои исследования и практический опыт работы с телом, а также знание теории информации. Более двадцати четырёх лет я занимался частной практикой, работал в различных клиниках и супервизировал лечение сотен психотических пациентов. Меня в особенности интересуют алхимия и даосизм; я верю, что природа с её спонтанными явлениями заключает в себе мудрость правильного подхода к жизни.

Несмотря на впечатляющие во многих случаях результаты процессуальной работы, находятся причины скептического отношения к её применимости. Существуют некоторые проблемы, препятствующие удовлетворительному лечению любого пациента, нуждающегося в помощи – будь то городская психиатрическая клиника или центр социальной службы, – проблемы, которые нелегко сразу же изложить на бумаге и не всегда легко обсуждать.

Прежде всего, то, что вы собираетесь сейчас прочитать, является результатом двадцатилетних исследований и практики. Невозможно с лёгкостью применить то, что изложено на бумаге. Для того чтобы быть в состоянии заниматься процессуальной работой, студент, осваивающий психологию, психиатрию, социальную работу и медицину, должен быть не только хорошо осведомлён в своей профессии, но также должен быть обучен восприятию, дифференциации и методам работы с вербальными и невербальными сигналами. Некоторые студенты способны пройти подобное обучение за пару лет, большинству же, для того чтобы освоить работу с крайними состояниями, потребуется пять лет практики по методикам процессуально-ориентированной парадигмы. Обработка воспринимаемых нами сигналов – сложное и тонкое дело, в которое вовлечена наша психология как на личном, так и на коллективном уровне. Читатели, интересующиеся прочими предпосылками в изучении процессуально-ориентированных сигналов, могут найти их в моих книгах «Работа со сновидящим телом» и «River’s way».

Вторая проблема, возникающая в применении процессуально ориентированной парадигмы, – это необходимость перейти от медицинской модели, имеющей тенденцию обусловливать и сглаживать причины явления, к модели, способной изменяться в процессе оценки происходящего. Подобные изменения обязательно вызовут противодействие со стороны профессионалов, успевших утвердиться в своих правилах и методике лечения. Я могу только приветствовать такое противодействие, ибо, если использовать его конструктивно, оно помогает проверять новые идеи, заставляя их развиваться более полно.

Поэтому я искренне приветствую любую реакцию моих читателей в надежде, что тот, кому эти материалы покажутся по той или иной причине сложными или вызывающими раздражение, поделится своими догадками и соображениями, и это поможет мне усовершенствовать изложение процессуальных концепций, а также обучение им.

Все те, кто профессионально занимаются психическим здоровьем, как мне кажется, сталкиваются со множеством экстремальных ситуаций, которые не удаётся разрешить удовлетворительно. Несмотря на то что мы в состоянии успокоить наших самых трудных клиентов, держать под контролем экстремальные случаи и даже улучшать синдромы, мы только изредка чувствуем, что располагаем моделью или парадигмой, способной оперировать индивидуальностью в целом, а также окружением психотического эпизода или индивидуума, по той или иной причине сделавшегося постоянным клиентом наших клиник и центров социальной службы. Как результат, многие терапевты, психоаналитики, психиатры и психологи частной практики стараются избегать общения с пациентами, находящимися в крайних и пограничных состояниях. Надеюсь доказать моим читателям, что для обнаружения связующих нитей в наиболее полезных элементах нашей теории и практики нам следует сотрудничать.

Трудность заключается не только в обучении и приложении на практике новых идей психологии и психиатрии, но и в том, что при работе с клиентами по процессуально-ориентированному методу принимается во внимание философское представление о том, что эти клиенты могут в какой-то степени характеризовать город, в котором они живут. Подобные представления не всегда вызывают энтузиазм у городских властей. Подобно любой семье, в которой есть «идентифицированный пациент», город сопротивляется и будет продолжать сопротивляться идее о том, что ему, возможно, тоже придётся измениться, чтобы «пациенты» выздоровели. Позицию города можно понять, однако при этом игнорируется любая потенциальная ответственность за возникновение проблем в его коммунальной семье (город подразумевается как участник ситуации – Прим. пер.).

Поэтому, принимая во внимание сложную природу изменений сообщества, происходящих в каждом отдельном случае, с которым сталкивается социальная служба, не следует обольщаться изначальным оптимизмом и кажущейся простотой последующего изложения. Удовлетворительное лечение отдельного клиента, находящегося в крайнем состоянии, обусловливается не только психологией его терапевта и знанием экстремальных состояний сознания, но и психологией города, государства и мира, в котором он живёт.

Я бы посоветовал поставить на рассмотрение эти проблемы, подробно их разобрать и не проявлять наивности в отношении к ним. Работа с неуравновешенными людьми неизбежно затрагивает политику. Процесс индивидуума, нуждающегося в помощи городской больницы, клиники для амбулаторных больных, центра социальной службы или полицейского участка, предполагает изменение в клиенте, дальнейшее исследование изменённых состояний сознания, усовершенствование специального обучения профессионалов в области психического здоровья (что помогло бы справиться с внутренними проблемами каждого из них), а также изменение отношения городских властей и взаимодействия с общественностью.

Пусть эта книга подскажет вам, как справиться, по крайней мере, с клиентской частью обширной сети трудностей, окружающей «странного» клиента, терапевта, центр социальной службы, к которому принадлежит данный терапевт, и город, в котором живёт клиент.

Часть I

ВВОДНАЯ ЧАСТЬ

Глава 1

КРИЗИС ПСИХИАТРИИ

Данная книга написана как для студентов, так и для опытных профессионалов: психиатров, психологов, социальных работников в области психиатрии, медсестёр, помощников медсестёр, секретарей, городских чиновников, а также заинтересованных неспециалистов и членов семей, которые в силу своей профессии или из сострадания имеют дело с обширной категорией людей, надеющихся получить финансовую, психологическую и моральную поддержку в городской социальной службе, центрах наркотической реабилитации или психиатрических клиниках. Книга написана в духе новых начинаний. В чём состоит суть процессуальной работы с крайними состояниями?

В настоящее время, то есть в конце 1980-х, наиболее распространённой парадигмой в психиатрии является так называемая медицинская модель. Модель характеризуется различными аспектами. Основой её является концепция каузальности и связанная с этим программа диагностирования заболевания, поиск причин и попытки излечения с помощью поведенческих и химических вмешательств. Данная программа предусматривает диагностику, исследование и лечение того, что называется психическими заболеваниями.

Биомедицинская парадигма доказала свою пригодность при лечении и улучшении симптомов в медицине и психиатрии, хотя её применимость в психиатрии оспаривается многими авторами Грайст и др., (Greist et al., 1982). Мировая и к этому времени общепринятая критика современной психиатрии обычно делает упор на неуместность её главной идеи. Если уж психиатрия имеет дело в основном с настроениями, аффектами, чувствами, галлюцинациями и нарушенной системой взглядов, то, по мнению многих, она должна иметь собственную базу, опирающуюся на современную медицину, а не просто приспосабливаться к медицинским концепциям, которые лишь отчасти применимы к описанию нефизических заболеваний.

СОДЕРЖАНИЕ ДАННОЙ РАБОТЫ

В книге представлен процессуально-ориентированный подход к выявлению структуры и протеканию «психотических» состояний в сравнении с известными медицинскими технологиями. Поэтому в тексте книги делаются ссылки на термины и диагнозы, приведённые в «Диагностическом и статистическом справочнике психических расстройств» (DSM III[1]), наиболее приемлемом и чётко изложенном медицинском документе о психических расстройствах, но приводится их дифференциация в контексте процессуальной работы. (Для сравнения терминов из психиатрии и процессуальной работы смотрите Глоссарий).

Здесь приведены дословные записи интервью, снятых на плёнку в процессе психотерапевтического вмешательства в ходе таких заболеваний, как шизофрения, маниакально-депрессивный психоз (биполярная болезнь), мании, депрессия, суицид, психопатия, органическое поражение мозга, алкоголизм, злоупотребление героином, эпилепсия, слабоумие, случаи судебной психиатрии и социопатия.

Биомедицинская модель и соответствующие методы обращения с вышеперечисленными заболеваниями не достигают полностью неявных или явных лечебных задач (Boyle and Morris, Griest et al., 1982; Torrey, 1974). Тем не менее данная модель справляется с большинством острых психиатрических проблем и позволяет многим пациентам относительно недолго оставаться в крайних состояниях. Поскольку ряд аспектов лечебных задач не выполняется, то, используя анализ революционных изменений в науке Т. Куна, психиатрию можно определить, как «науку, находящуюся в процессе эволюционного кризиса» (Kuhn, 1970).

В первой главе даётся описание упомянутого кризиса. Во второй главе представлена теория процессуальной работы с описанием и демонстрацией процессуальной парадигмы, применимой для случаев шизофрении, мании, депрессии, наркотической зависимости, психопатии и связанных с ними состояний. И наконец, в последней главе обсуждается значение изучения экстремальных состояний сознания на психиатрию, психологию, социальную работу и политику.

Моим трудом двигала надежда, что объединение психиатрии с психологией произведёт важные изменения в обеих отраслях науки.

Мне думается, что крайние состояния человека для психологии то же самое, чем были для физики астрономические явления до появления теории относительности Эйнштейна: а именно, это факты, не объяснимые существующими теориями.

ПАРАДИГМЫ И ВМЕШАТЕЛЬСТВА

Данная парадигма определяет методы наблюдения и лечения пациентов. Основным допущением медицины в любой культуре, включая и нашу, является то, что люди, не способные функционировать в данном обществе, больны: с ними что-то не так, и это требует вмешательства. Поэтому, если мы предполагаем, что человек болен, то станем искать причину болезни и бороться с ней. Наши наблюдения сосредоточиваются на симптомах, соответствующих нашему представлению о данной болезни. В таком случае излечение пациента означает устранение симптомов с тем, чтобы он соответствовал нашему представлению о нормальности.

Наблюдая за психиатрами и психологами, работающими с психотическими пациентами, я пришёл к выводу, что, когда упомянутая парадигма не даёт желаемого результата, причиной неудачи не всегда является неспособность конкретного терапевта применить медицинскую модель. Основная трудность при оперировании с психотическими состояниями зачастую относится на счёт недостатка опыта в наблюдении за фактическими деталями поведения пациента. Так, детальное описание поведения пациента часто приукрашивается. Например, пациент с пассивным поведением, увлечённый своим лечением, очевидно, будет более восприимчив к лечению, чем другой пациент, считающий себя бунтарём и проявляющий пренебрежение к авторитетам. В процессуальной парадигме, которая вкратце представлена в следующей главе, клиент априори не считается больным. Мы не предполагаем, что его мозг функционирует неправильно или что он находится в сознательном или бессознательном состоянии. Скорее, мы анализируем природу и содержание его высказываний, а также телесные сигналы, руководствуясь идеей о том, что эти детали помогут клиенту наилучшим образом. Мы предполагаем, что, если следовать сигналам и целям изменённых и нормальных состояний сознания клиента, жизнь для него приобретёт больший смысл, чем если мы лишь попытаемся поставить его на ноги и восстановить его функции.

Процессуально-ориентированная психология – это отличающийся широким диапазоном метод восприятия и дифференциации, делающий возможным развёртывание человеческих сигналов, как близких к идентичности[2] личностей врача и пациента, так и далёких от них. Цель процессуально-ориентированной психологии – помочь развёртыванию этих различных сигналов и состояний индивидуальным образом, зависящим от клиента и терапевта, обращая главное внимание на основополагающие процессуальные структуры, которые их объединяют. Фактически наиболее умелым терапевтом оказывается человек, знакомый со всеми разделами психологии, включая работу со сновидящим телом, медитацию, психосоматическую медицину, медицинскую терминологию и методы лечения, работу с отношениями и семьёй, социальную работу и т. п. Эмпирическое открытие заключается в том, что существующие проблемы и спорные вопросы сами становятся ответами, если хотите, средствами решения.

Хотя и существует достаточно признаков того, что психология и психиатрия могут развиваться вместе, в настоящее время для оказания помощи своим клиентам врач-практик по психическим заболеваниям обычно пользуется приёмами из разных областей психологии, медицины и психиатрии. Эти различные дисциплины, опирающиеся на разные и подчас находящиеся в противоречии друг с другом философии, имеют разные методы эмпирического исследования и лечения, однако они имеют дело с одним и тем же человеком. Медицина пытается дать возможность пациентам функционировать таким же образом, как окружающие. Тем не менее, поскольку медицина сама по себе может и не улучшить качество жизни индивида, многие терапевты часто привносят в свою практику психологические интервенции. Большинство отраслей психологии в наши дни, однако, не в состоянии по отдельности справиться с тяжёлыми психиатрическими ситуациями.

В то время как подобные различия дают преимущества для выработки индивидуального и глобального подхода к человеку, они могут стать ещё более ценными, если хорошенько разобраться в единой подоплёке психологических наук. Наличие нескольких различных парадигм психического здоровья неудобно тем, что соперничество между ними ослабляет интенсивность процесса лечения клиента и может стать помехой для сотрудничества и работы в команде, необходимых для создания более функционального подхода к индивиду, подверженному крайним состояниям

КРИЗИС ПСИХИАТРИИ

Ситуация в современной психиатрии освещена в работе Фридмана и др. (Freedman et al.) «Краткий обзор современной психиатрии» (1980). В предисловии к этой работе говорится:

«Иногда структуры (американской жизни) и группы взаимодействуют, но зачастую они соперничают друг с другом. Каждая имеет собственные обязательства, и выполнение этих обязательств порождает неопределённые цели. Работа подобных групп редко приводит к образованию единообразных концептуальных систем, и история американских школ психиатрии не является исключением из этого правила. Такое разнообразие вызвано не только неуклонным накоплением знаний в Соединённых Штатах, но также и постоянным обогащением американской интеллектуальной жизни за счёт иммиграции. Укоренились и расцвели новые идеи, привезённые сюда нашими коллегами из-за границы… Для того чтобы представить это разнообразие во всем его изобилии и со всеми противоречиями, надо быть по-настоящему эклектичным…

Если плюрализм – особенность американской жизни, требующая осознания, то прагматизм – черта, нуждающаяся в компенсации. В то время как правда нуждается в проверке практическими следствиями веры, заурядный американский прагматизм зачастую выходит за пределы эмпиризма, демонстрируя пренебрежение к теории. Поэтому сильной стороной американской психиатрии является разработка применения лечебных методов, при этом мало внимания уделяется нозологии и клиническому описанию».

Такая картина современной американской психиатрии, как мне кажется, справедлива для западной психиатрии в целом. Факты, изложенные Фридманом и др., приводят к определенным заключениям:

1. Психиатрия – преднаука

Эклектичное состояние дел указывает на то, что в психиатрии отсутствует главная парадигма и что как психиатрия, так и психология находятся в донаучной стадии развития, поскольку не располагают единым общепринятым методом или структурой. Это означает, что отрасли науки, занимающиеся психическим здоровьем, руководствуются в настоящее время не только экспериментальными методами, но также различными убеждениями и аффектами. Очевидно, в настоящее время у психиатров нет согласия по поводу их идентичности и целей – Адлер (Adler, 1981).

2. Эклектичный плюрализм требует переработки

Соперничество между школами вполне оправдано, но нуждается в переработке. Я представляю себе конференцию, на которой представлены и обсуждаются различные подходы. Однако обсуждения недостаточно. Важно отыскать нечто вроде объединяющего принципа, который свяжет воедино различные лечебные методы. Тогда школа, ратующая за применение психофармакологии для лечения психотических состояний, полагаю, объединит в единое целое то, что я назвал бы «смысловыми» школами психиатрии. Эти школы благоволят к поведенческой и трансперсональной парадигмам, воспринимая жизнь с точки зрения сильных религиозных переживаний. Такие концепции, как антипсихиатрия, социальная революция, архетипический опыт, расщепление эго, отторжение детского опыта, системные структуры и дисфункциональные связи могут видоизменяться в нейтральные концепции наподобие локальной и ранней каузальности, непосредственного воздействия окружающего сообщества и влияния поля планеты в целом.

3. Влияние на пациента проблем психиатрии

Современные лечебные методы, которые, как правило, предназначены для отдельного пациента, не только расходятся друг с другом, но зачастую вызывают раздражение у городских чиновников, которые больше всего озабочены тем, чтобы скрыть «нарушения» от глаз общественности. Таким образом, психиатрия находится в состоянии раскола, отделена от различных школ психологии и часто бывает не в ладах с городской администрацией, сотрудники которой, так или иначе, чувствуют свою ответственность перед клиентом с нарушенной психикой. Неудивительно, что в этих обстоятельствах терапевтические методы не столь действенны, как могли бы быть, ибо их многообразие зачастую отражает множественность внутреннего опыта человека с нарушенной психикой.

4. Прагматизм по-прежнему несовершенен

Прагматический подход в психиатрии, раскритикованный Фридманом и др., не зашёл ещё достаточно далеко. Существующая причинно-следственная парадигма не позволяет практикующему врачу-психиатру наблюдать за явлением с точки зрения клиента. В результате оказывается, что многие определения в психиатрии основаны на штампах и банальностях и бессознательных представлениях о нормальности. Поэтому неудивительно, что вытекающие из этих предположений методы лечения не всегда эффективны.

5. Ятрогенные заболевания

Ятрогенные заболевания – это нарушения, вызванные самой медициной. В настоящее время лекарства от многих болезней вызывают симптомы, которые зачастую создают свои симптомы, лишь немного отличающиеся от первоначальных, тех, от симптомов основного заболевания. Фактически общепринятая практика состоит в приёме лекарств, улучшающих синдромы, но создающих новые симптомы.

Можно упомянуть одно из таких подчас возникающих нарушений, позднюю дискинезию (tardive dyskinesia, TD). TD – нарушение, возникающее при приёме многих нейролептиков, которые иногда дают лишь незначительное улучшение психотических состояний. TD может быть необратимой, характеризуется непроизвольными или хорееобразными движениями и развивается даже после кратковременного курса лечения (Kessler and Waletzky, 1981). В настоящее время это расстройство встречается у 40% пожилых хронических больных.

Даже практикующие врачи считают некоторые виды галлюцинаций более приемлемыми по сравнению с побочными эффектами в виде TD (Janson et al., 1985). В недавней статье из «Psychiatric News» (17 мая 1986 г.) приводится перечень нескольких десятков лекарств, вызывающих побочный эффект в виде TD. Это: Serentil, Moban, Innovar, Inapsine, lositane, Haldol, Triovil, Taractarn, Navane, Mellarille, Thorazine, Sparine и т. д.

6. Проблемы медицинского обеспечения хронических больных

Лекарства к тому же не только провоцируют другие заболевания, но могут также оказывать непредсказуемое действие на рецидивы, обусловленные излишне эмоциональным окружением и сложными жизненными ситуациями. В труде «Introduction to Psychopharmacology», «Введение в психофармакологию» (Lader, 1980 г., с. 58), мы читаем о том, что оценка терапевтических мер (антипсихотическое лечение, подавляющее такие хронические симптомы, как галлюцинации) показывает следующее: «в семьях с низким EE (с низким уровнем проявления эмоций – Expressed Emotion) лекарства существенно меняют состояние пациента». Семьи с низким EE характеризуются тем, что в присутствии шизофреника ближайшие родственники почти не позволяют себе критических, враждебных или чрезмерно эмоциональных замечаний. «Существенными представляются также жизненные события, накапливающиеся примерно за три недели перед рецидивом». Для предотвращения подобных рецидивов, связанных с событиями, лекарственная терапия оказывается сравнительно неэффективной, в особенности если события важные.

Помимо неэффективности самого лечения возникают и другие проблемы, связанные с лечением. Многие пациенты отказываются от лекарств не только потому, что находят некий смысл в самых кошмарных психических состояниях, но и потому, что не в состоянии справиться с действием транквилизаторов или социальным сознанием того, что «подсели» на наркотики. Эти пациенты обеспокоены общим эффектом, который оказывают или не оказывают данные лекарства на их существование.

7. Психиатрия и культура

В настоящее время методы и теория психиатрии поддерживают основную культурную тенденцию: сохранение внешней видимости порядка за счёт подавления непосредственных переживаний души. В результате пациент рассматривается, как «больной» и «носитель патологии», но не как «идентифицированный пациент», член сообщества, которое само нуждается в переменах, если надеется на изменение статистики психических расстройств.

8. Недостаточность теории в психиатрии

Опасно переоценивать отрицательные результаты эксперимента по отношению к положительным. Говоря об антипсихотических средствах, следует отметить, что поводом для оптимизма может служить относительно недавний прорыв в исследовании воздействия нейролептиков. Данное исследование даёт многим надежду на то, что в будущем биохимия разрешит химические проблемы, стоящие за психическими заболеваниями. Эта надежда эмоционально подкрепляется тем фактом, что методы психотерапии в целом неэффективны. Существует широко распространённое мнение (исключение составляют Karon and Vandenbos, 1981), что для психотических ситуаций не пригодны метод психоанализа, групповая терапия, аналитическая психология и другие психотерапевтические методы (Greist et al., 1982).