Текст книги "Глинглокский лев. (Трилогия)"

Автор книги: Аркадий Степной

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 58 страниц)

– Далеко ли отсюда до Лондейла? – прервал он наконец затянувшееся молчание.

– До границы гораздо ближе, – медленно ответил Гарт.

– Мне надо в Лондейл, – упрямо мотнул головой Рустам.

– Можно спросить зачем? – поинтересовался у него Гарт.

Рустам молча стоял перед ним, бросив быстрый взгляд на синее небо, просвечивающее сквозь верхушки деревьев. Гарт встал с земли, выпрямившись во весь свой гигантский рост.

– Король дал тебе в руки это корявое оружие, – прогремел он и бросил на землю свое кривое копье, – одел тебя в эти обноски, – Гарт зажал в кулак выцветшую ветхую тунику, – и кормил тебя помоями. Ты ничего не должен ему! МЫ ему ничего не должны. Мы не солдаты, мы его овцы. Король хотел отдать нас на заклание, ничего не вышло, мы выжили. И уйти теперь – это наше право, право на жизнь. Мы его заслужили. – Гарт сделал паузу и затем снова спросил: – Скажи мне теперь, братец, зачем тебе в Лондейл?

Рустам помолчал, еще раз посмотрел на безумно ясное синее небо и вместо ответа тихо спросил:

– Если бы у той реки люди не побежали, если бы у той реки эльфов остановили. Что стало бы с жителями деревни и что стало бы с той… – Непрошеный комок в горле помешал ему закончить вопрос. Но Гарт понял все и так.

– Они были бы живы, – тихо сказал он. – И та девочка тоже сейчас была бы жива, – ответил он на неоконченный вопрос.

– Теперь ты понимаешь, почему мне надо идти в Лондейл? – посмотрел Рустам ему в глаза.

Гарт возвышался над ним скалой и смотрел в глаза сопляку, который только вчера впервые обагрил чужой кровью холодное железо. Шла война, и на первый план выходило умение владеть оружием, убивать и не быть убитым. Умение в любой смертельно опасной ситуации выбирать единственно верные решения. И он Гарт, старый, опытный солдат, покрытый шрамами, обладал этими умениями в совершенстве. В совершенстве, омытом кровью и закаленном в добром десятке беспощадных схваток. Почему же, зная, какое решение является верным здесь и сейчас, он стоит перед этим мальчишкой, то и дело делающим глупости, и молчит? Ему бы сейчас надавить и наорать на этого сопляка, в крайнем случае настучать по шее и заставить идти к границе, ради его же блага. Он столько лет был сержантом, ему ли не знать, как обламывать подобных строптивцев. Наконец, можно просто показать этому глупышу направление на Лондейл и отправить его на все четыре стороны. Легче будет выбираться самому без этого балласта.

– Нет, почему тебе надо идти в Лондейл, я не понял, – решительно мотнул Гарт головой. – Зато я понял, почему НАМ надо идти в Лондейл. – И он, улыбнувшись, хлопнул растерянного и обрадованного Рустама по плечу.

– И почему? – спросил поднявшийся с земли Дайлин.

– Потому, что мы мужчины и на нашей земле враг. Поэтому нам и надо идти в Лондейл. Ты с нами? – вопросительно посмотрел на него Гарт.

– Спрашиваешь, – слабо улыбнулся Дайлин. – Куда вы без меня.

– Это уж точно, – Гарт был абсолютно серьезен, – куда мы без тебя.

Теплая волна затопила грудь Рустама, он смотрел, как собираются в дорогу его друзья, и чувство любви к ним переполняло его сердце. Плечом к плечу, рука к руке, что бы ни случилось, пока они вместе – все будет более или менее нормально.

На смену признательности пришло глубокое чувство вины за свою вчерашнюю глупость. Подумать только, эти славные ребята, его друзья, могли вчера умереть по его вине. По его непроходимой глупости и неумению держать себя в руках. Могли лежать в этом лесу, истекая кровью, только потому, что ему не хватило сдержанности. Рустаму хотелось попросить у них прощения, особенно у Гарта, ведь он столько раз спасал ему жизнь, а он только и делал, что доставлял ему дополнительные хлопоты. Рустам даже уже приоткрыл было рот, но так и не решился ничего сказать: ему было слишком стыдно.

Друзья собрались сноровисто и, не мешкая, поспешили отправиться в путь. Дорога была не близкая, трудная и опасная. Но идти было легче. Когда принимаешь твердое решение, идти всегда легче.

Глава 8
ЛОНДЕЙЛ

Их встретили еще на подходе. Конный уланский разъезд, несмотря на их протесты, отобрал у них оружие и, связав руки, дотащил на веревках до городских ворот, где передал в руки городских стражников. Ворота вместо обычного десятка охранял полновесный пул, все стражники, несмотря на жаркий день, были облачены в броню. Сержант, командовавший караулом, приказал старому капралу отвести схваченных к графу, отрядив ему в помощь одного молодого стражника. Стражники оставили щиты в караулке и, вооружившись копьями, повели наших героев по старым городским улицам. Младший стражник, шедший сзади, среди прочего нес копья и ножи, принадлежавшие раньше друзьям. Когда они немного отошли от ворот, Гарт вытер связанными руками кровь с разбитой при падении губы, сплюнул кровь на мостовую и попросил капрала:

– Слышь, старшой, ты бы нам хоть руки развязал. Мы же никакие не дезертиры, сами пришли. Небось и сейчас не побежим.

– Конечно, куда вам бежать с вашими метками, – заржал молодой стражник. – Зачем? – вскрикнул он тут же, увидев, что старый капрал остановился и достал нож.

– Цыц! Поговори у меня еще, тетеря! – осадил его старый капрал, перерезая тем временем всем троим веревки. – А вы у меня по дороге, тово, не шалите. Время нынче такое, что вначале будем рубить и только потом разбираться, – предупредил он пленников. Но те, радуясь развязанным рукам, и не думали шалить.

– Старшой, не скажешь, что с нами так жестко-то? – спросил у него Гарт.

Капрал, чувствуя в нем бывалого солдата, не стал его одергивать и на вопрос ответил:

– А ты что хотел? Весть о том, как вы там от эльфов драпанули, до нас уже давно дошла. Срам-то какой, весь город опозорили. – Старый капрал презрительно сплюнул на землю. – А тут еще и о сэре Хорнблае, наследнике старого графа, ни слуху ни духу. Те, кто его видел, говорят – сражался храбро, в самой гуще. Но что с ним стало, жив ли, мертв ли, то неведомо. Одно ясно – в Лондейл он не вернулся. – Капрал печально вздохнул, видимо искренне сожалея о судьбе молодого графа, и продолжил: – Вот старый граф и осерчал дюже. Всех вернувшихся, кроме коронных копейщиков, приказано примерно наказать за трусость на поле боя. Вот и висит уже на площади десятка полтора вашего брата – безнадежных. Еще два десятка арбалетчиков на рудниках гниет, а копейщиков и не вернулось вовсе, видно, все там остались. Вот такие вот дела, ребятишки. И если бы не приказ графа каждого прибывшего доставлять к нему, то уланы вас и в город не потащили бы. Вздернули бы сразу, на ближайшем деревце.

– Спасибо, дядя, за откровенность, – медленно сказал Гарт. – А не боишься, что после всего рассказанного мы сдернуть попытаемся?

Младший стражник при этих словах насторожился, копье получше перехватил, но старый капрал и в ус не дунул.

– А куда ты сдернешь, милок? Вся округа заполнена конными разъездами, а с ними целители – дезертиров ловят. Вот только дезертиров сразу на кол сажают, а здесь пока только вешают. Опять-таки есть шанс на рудники попасть – пожить еще немного. Вот и думай после этого, что лучше?

– Хрен редьки не слаще, – пробормотал Гарт, и Рустам мысленно с ним согласился. Глаза Дайлина испуганно заблестели.

– Не дрефь, прорвемся, – приободрил друга Рустам.

Гарт обернулся и, увидев, какое впечатление произвели на Дайлина слова старого капрала, скривился в усмешке и уверенно добавил:

– А то! И не из таких переделок сухими из воды выходили. Так что не робейте, братцы.

Дайлин, увидев, что друзья не унывают, немного приободрился. Старый капрал только недоверчиво хмыкнул, а менее сдержанный младший стражник открыл было уже рот, дабы высказать свое отношение к их явно неоправданному оптимизму, но, встретив тяжелый взгляд Гарта, несмотря на копье в своих руках, решил благоразумно промолчать.

На главной площади перед графским замком их встретил сам граф Лондейл со своим целителем. На графе была вороненая кольчуга, и чувствовалось, что, несмотря на старость, носить броню ему привычно.

– Обращаться к графу «ваше сиятельство». Лишнего не говорить, только отвечать на вопросы. Резких движений не делать, проткнем, на хрен, – коротко проинструктировал их суровый сержант из графской охраны.

Низкорослый граф, став напротив них, смерил их взглядом. Стражники поспешили склониться перед ним в низком поклоне, пленники замешкались, но сильные подзатыльники графской охраны быстро склонили в поклоне и их. При этом сержант успел зловеще шепнуть:

– Не смейте врать! При его сиятельстве лучший целитель графства, если он распознает ложь, перед виселицей я вам все кости переломаю.

Граф внимательно оглядел три потрепанные фигуры, стоящие перед ним, и спросил:

– Вы видели на поле боя сэра Хорнблая или, может быть, знаете, что с ним случилось?

Друзья переглянулись.

– Нет, ваше сиятельство, – выпрямившись, за всех ответил Гарт. – Мы не видели вашего сына с момента прибытия в королевский лагерь. И ничего не знаем о его дальнейшей судьбе.

– Ясно, – произнес граф. Надежда, таившаяся где-то в самой глубине его глаз, погасла. – А что делали там вы, сражались или побежали вместе со всеми?

– Бежали, ваше сиятельство, – с легкой заминкой признался Гарт.

– Храбрецы гибнут, трусы выживают, – горько сказал на это старый граф. – Этих повесить! – коротко бросил он сержанту. – В назидание остальным.

Сердце Рустама похолодело, он видел, как исказилось в страхе лицо Дайлина и как заиграли желваки у Гарта на скулах. Граф уже отвернулся от них, потеряв к ним интерес. Рустам в оцепенении смотрел ему в спину, с трудом осознавая, с какой простотой был вынесен страшный приговор – повесить.

Звенящую пустоту внезапно нарушил голос старого капрала из городской стражи:

– А что прикажете делать с этим, ваше сиятельство?

Услышав его голос, сержант грозно сверкнул глазами и даже сделал угрожающее движение навстречу. Но капрал не смутился и, взяв у своего младшего напарника сверток с оружием, развернул его прямо перед графом. Граф обернулся и с удивлением посмотрел на кривые копья и ржавые ножи в потрескавшихся ножнах.

– Что это?

– Это оружие пленных солдат, – твердо ответил старый капрал.

Стражникам и коронным назвать безнадежного солдатом – это своего рода нелепость. Люди, сделавшие войну своей профессией, искренне презирали эти полки и называли их исключительно овцами или, если того требовала официальность обстановки, безнадежными. Но назвать их солдатами – это значило поставить их вровень с собой, а этого не было даже при Карле Втором. И суровый сержант, несмотря на свое негодование, вызванное дерзостью простого стражника, тем не менее не удержался от удивленного взгляда.

Старый граф не обратил внимания на оговорку старого капрала, но тоже был изумлен, правда, по другой причине. Он еще раз оглядел представшую перед ним троицу в оборванных одеждах и недоуменно спросил:

– Вы сохранили оружие?

– Да, ваше сиятельство. – Несмотря на жестокий приговор, старый граф явно произвел на Гарта сильное впечатление, и он почтительно склонил голову при своих словах.

– Интересно. Вы первые беглецы, пришедшие с оружием, – задумчиво протянул граф. Рустам заметил, что графский целитель, взиравший до этого на происходящее с заметной скукой, впервые проявил интерес. Его что-то заинтересовало в разложенных на земле копьях. Граф в задумчивости потер подбородок и спросил: – Почему вы сохранили копья?

– Мы солдаты, ваше сиятельство. А солдату нужно оружие, чтобы сражаться.

– Хорошие слова, – одобрил граф. – Но ты сказал, солдат, что оружие тебе нужно, чтобы сражаться. А ведь у тебя был хороший шанс сделать это. Нужно было только не бежать, а остаться, как сделали это другие. – Граф хотел сказать – как сделал это мой сын, но удержался. – И возможно, тогда ваша жизнь была бы не напрасной. Даже один поверженный эльфийский рыцарь – неплохой размен для троих безнадежных. Что ты скажешь на это, солдат?

Гарт с сомнением покачал головой в ответ:

– Посмотрите, что нам выдали, ваше сиятельство, – и указал рукой на лежащие на земле копья. – Листообразный наконечник, ваше сиятельство. Им тяжело проткнуть даже кольчугу, не то что пластинчатый доспех. – Гарт хотел было поднять одно из копий, чтобы показать наглядно, но бдительный сержант пресек его движение.

Копье поднял граф. Он внимательно посмотрел на ржавый широкий наконечник в форме листа и согласно кивнул.

– Если бы строй уцелел, мы бы остались. Тогда был бы хоть какой-то шанс сдержать конницу, – спокойно продолжил Гарт. – Но втроем, еще и с этими палками… Жить, конечно, хотелось, ваше сиятельство, это да. Но главное – гибнуть не хотелось за просто так, ваше сиятельство.

На губах Гарта снова проступила кровь, и он сплюнул её на серые камни. Сержант грозно нахмурился и снова хотел было ткнуть его копьем, но, посмотрев на своего графа, сдержался. Граф внимательно посмотрел Гарту в глаза, затем обернулся к целителю:

– Что скажешь, Дементос?

– Они говорят правду, ваше сиятельство. Но мне кажется, это еще не вся правда. Можно глянуть, ваше сиятельство?

Целитель протянул руку к копью в руках графа. Граф удивлено поднял брови и отдал ему копье. Дементос тщательно рассмотрел наконечник и прилегающую к нему часть древка. Провел над ними ладонью, что-то прошептал и снова внимательно рассмотрел. Затем, улыбнувшись, произнес:

– Кровь, ваше сиятельство. Эльфийская кровь.

Целитель передал копье графу, тот оглядел наконечник, но увидел только ржавчину. Заметив его вопросительный взгляд, целитель пояснил:

– Кровь вытерли с наконечника, но она там несомненно была. К тому же на древке кровь осталась.

Граф снова осмотрел копье и, хорошенько приглядевшись, заметил на древке бурые пятна, впитавшиеся в древесину.

– Эльфийская? – поднял он глаза на целителя.

– Эльфийская, – подтвердил тот наклоном головы, – и довольно свежая.

– Чье это копье? – Голос графа прозвучал неожиданно глухо.

Рустам растерялся, но Гарт вытолкнул его вперед, и ему ничего больше не оставалось, как признаться:

– Мое… ваше сиятельство, – добавил он поспешно после ощутимого толчка под ребра.

– Откуда здесь эта кровь?

Рустам снова замялся, Гарт шагнул было вперед, но граф поднял руку:

– Пусть ответит сам.

– Я ударил эльфа… ваше сиятельство, – справился наконец с собой Рустам.

– Что за эльф и где это было?

– Эльфийский лучник, в небольшой деревне в лесу, что за деревня – не знаю.

– Как вы там оказались? – Голос графа прозвучал очень строго, гораздо строже, чем раньше. Видя, что Рустам снова растерялся, он нетерпеливо кивнул Гарту:

– Говори ты.

– Мы пробирались через лес, ваше сиятельство, – начал Гарт свои объяснения. – Увидели деревню, хотели зайти и попросить еды. Но в деревне были эльфийские лучники, и мы затаились на окраине леса. Оттуда много чего насмотрелись, всем известно, как обращаются эльфы с людьми. Ну вот, а тут один из лучников потащил в лес девчонку лет тринадцати. Хотел снасильничать прямо у нас под носом. Как он снял штаны, тут мой друг и не выдержал. Выскочил и ударил его копьем в обнажившийся живот. Тот в крик, за нами сразу не меньше сотни эльфов бросилось. Мы девчонку схватили – и бежать.

– Эльфа насмерть?

– Когда мы убежали, он был еще жив, ваше сиятельство, – честно признался Гарт. – Но с такими ранами не живут, ему весь живот разворотило. Никакой целитель не поможет.

– Что с девчонкой?

– Не добежала, ваше сиятельство. Когда мы уже думали, что ушли, нарвались на дальний дозор. Ее убили первыми же выстрелами.

– А вам, стало быть, удалось спастись? – ледяным голосом продолжил расспрашивать граф.

– Удалось, ваше сиятельство. Бежали шибко, – признался Гарт, – Рустаму руку зацепило, но, в общем, пронесло.

– Рустаму?

– Да, ваше сиятельство. Так зовут моего товарища, того самого, что ударил эльфа копьем, – указал Гарт рукой на Рустама.

Граф бросил взгляд на своего целителя, и тот легонько кивнул, подтверждая, что безнадежные продолжают говорить правду. Граф задумчиво оглядел стоявшую перед ним троицу.

– Бывший солдат? – спросил он у Гарта.

– Да, ваше сиятельство. Служил сержантом у барона Реджильда, после смерти барона пошел в наемники.

– Как попал в безнадежные?

– Пьяная трактирная драка, ваше сиятельство. Трактирщик остался без глаза, а меня прямым ходом в полк.

– А почему не назначили сразу в капралы?

– Не понравился капитану, ваше сиятельство, – криво усмехнулся на это Гарт.

– Так бывает, – понимающе качнул головой граф. – И все же это упущение, особенно во время войны. Но мы это исправим. В Лондейле заново формируется полк безнадежных, отныне ты его капрал.

Не дав Гарту опомниться и не слушая его благодарностей, он подошел к Дайлину:

– Мне знакомо твое лицо, откуда?

– Возможно, вы знали моего отца, ваше сиятельство. Говорят, я очень похож на него.

– А кто твой отец? – с интересом спросил у него граф.

– Гийом Алсонский, член Лондейлской торговой гильдии.

– Помню такого. Он, кажется, утонул весной вместе со своим кораблем?

– Да, ваше сиятельство.

– И как вышло, что сын такого достойного человека оказался в числе безнадежных? – поинтересовался граф.

– Долги, – просто и грустно ответил Дайлин.

– Так бывает. – Граф снова качнул головой. – Из безнадежных я тебя вытащить не могу, но произвести в капралы запросто. Отныне, сынок, ты – капрал, как и твой друг.

Граф подошел к Рустаму:

– У тебя странный облик. Откуда ты родом?

– Из Казахстана, – не стал врать Рустам. – Это очень далеко отсюда, ваше сиятельство.

– Действительно далеко, – согласился с ним граф. – Я даже никогда не слышал о такой стране. А как ты добрался до лондейлских безнадежных?

– Не помню, ваше сиятельство, – признался Рустам. – Говорят, меня привез в казарму маг, с которым я до этого слегка повздорил у себя на родине.

– И так бывает, – согласился с ним граф. – С магами не спорят даже короли. Ну что же, солдат, вернуться на старую родину ты вряд ли сможешь, а вот послужить новой – вполне. Парень ты не робкий, – граф красноречиво указал на покрытое кровью древко копья, – поэтому служить пойдешь сразу в сержанты.

– Дать им помыться с дороги, хорошенько накормить и отправить в расположение безнадежных с соответствующим приказом, – велел граф напоследок своему сержанту.

Рустам, Гарт и Дайлин ошалело переглянулись, все еще не веря, что смерть снова пронеслась мимо. Графский сержант бросил на них угрюмый взгляд и приказал старому капралу отвести безнадежных в казарму к стражникам, отмыть, хорошенько накормить и выдать свежую одежду.

– И пусть заберут свои железки, – буркнул он в конце, указав на сваленные в кучу ножи и копья.

И вот снова наша троица оказалась на улицах города в сопровождении стражников. Вот только на поясе у них висели ножи, а в руках они держали копья, пусть корявое, но все же оружие. И были они уже не пленниками и даже не простыми солдатами, пусть и оставались еще по-прежнему безнадежными. Гарт поравнялся со старым капралом и негромко поблагодарил:

– Спасибо, стража, выручил.

– Да чего там, – махнул тот рукой. – Скоро старому городу каждое копье пригодится, а вы вроде ребята не промах. Вон эльфа завалили опять-таки. К тому же сдохнуть на виселице – это для лентяев, плевое дело, – хитро прищурился капрал. – Не-ет, так легко тебе не отделаться, ты, паря, еще должен будешь хорошенько копьем поработать, вот тогда пожалуйста. Захочешь умереть – мешать не стану.

– Все равно спасибо, служивый, – улыбнулся Гарт. – Будет случай – сочтемся.

Когда чистых, накормленных, одетых и обутых новоявленного сержанта и капралов стражники проводили до казармы безнадежных, солнце уже клонилось к закату.

Стражники вернулись на свой пост у ворот и, сменившись с наступлением темноты, решили на пару заскочить в ближайшую таверну. Пропустить кружечку-другую после службы, благо их там хорошо знали и цену сильно не ломили. Когда первая жажда была утолена, младший стражник посетовал:

– Эх, повезло же овцам. Много ли труда – заколоть бесштанного эльфа, а им за это не только жизнь, но и звание дали. Добр наш граф безмерно.

Старый капрал насмешливо фыркнул:

– Наш граф скорее суров, чем добр, зато справедлив. – Он сделал большой глоток из своей глиняной кружки и одобрительно крякнул: – Хорошо пивко в этом году уродилось. А ты, малой, вот о чем лучше поразмышляй, – наставительно качнул он в воздухе пальцем. – Ты наших коронных арбалетчиков помнишь? Крепкие парни?

– А то, – утвердительно качнул головой молодой стражник.

– Ну вот, а никто из них оружие с собой не захватил. Все драпали без оглядки, арбалеты бросили, чтобы легче бежать было, и драпали. А эти три овцы головы не потеряли, хорошо ушли, с оружием. – Капрал сделал хороший глоток пива и продолжил: – И еще, эльфа, может было, и нетрудно заколоть, когда он перед ними без штанов оказался. Вот только сделать это, когда вас всего трое, а рядом сотня эльфийских лучников, – это тебе, брат, не орешки на посту трескать. Тут надо храбрость иметь недюжинную или человеком быть – настоящим. Вот ты бы, к примеру, – хлопнул капрал молодого напарника по плечу, – сидел бы тихо и не высовывался, наблюдая, как на твоих глазах остроухий девчонку истязает. Да еще бы небось старался дышать потише, чтобы, не дай бог, тебя кто-нибудь не заметил.

– Да ты чего… Да я бы… Да я бы… – вскинулся парень.

– Тихо, тихо! – прикрикнул капрал, поднимая руку. – Уж поверь мне, я жизнь изрядно понюхал, знаю, как оно бывает на самом деле. К тому же я тоже сидел бы там рядом с тобою, тихо как мышонок, и почти каждый из нашего гарнизона поступил бы так же. Сидели бы и не высовывались. Это здесь, в таверне, мы герои. А там небось все по-другому было бы. На такой поступок способен один из ста, если не больше. Так что парнишка этот свой сержантский значок заслужил сполна. – Капрал осушил свою кружку до дна и со стуком поставил ее на стол. – Хороший парень, правильный, сразу видно. Жалко только, что такие долго не живут. А ты, малой, не тужи, – похлопал он по спине надувшегося от обиды парня, – будет и у тебя свой шанс показать, из какого ты теста сделан. У всех нас будет такой шанс…

Рустаму выделили отдельную комнатку в сержантском бараке. Как сержанту ему полагалась деревянная кровать, матрас, набитый соломой, вместо циновки, стол, пара табуретов и маленький шкаф. В комнате было вольготно одному, но тесно для троих.

– Гарт, это глупо, ну какой из меня, к черту, сержант? – возмущенно хлопнул по столу ладонью Рустам. – Я и сам ничего не умею, а меня ставят старшим над тридцатью гавриками, чего я с ними буду делать?

– Тихо, Рус, не горячись. – Гарт примирительно поднял ладонь. – Тут уже ничего не поделаешь, графское слово твердо. Сказал – сержантом, значит, будешь служить сержантом.

– Ну согласись, это глупо, – не унимался новоявленный сержант. – Ты опытный солдат, бывший первый сержант, кому, как не тебе, быть на моем месте? Вот капралы бы из нас с Дайлином могли бы действительно получиться, под твоим началом мы бы с этим справились.

– Рустам прав, сержантом нужно было сделать тебя, Гарт, – поддержал друга Дайлин. – Ты единственный из нас троих, кто на это способен.

Гарт печально посмотрел на своих друзей и покачал своей огромной косматой головой:

– Все не так просто, братцы. Вот вы тут сказали, что у меня опыта в военном деле больше, так как я бывалый солдат, верно?

– Верно, – хором подтвердили «братцы».

– Хорошо, пойдем дальше. Наш граф стар и прожил долгую, насыщенную жизнь, так?

– Так, – снова согласились с ним друзья, не понимая, к чему он клонит.

– И всю свою долгую жизнь граф управлял не только жителями своего графства, но и множеством солдат. А из этого следует, что если он поставил сержантом Рустама, а не меня, значит, у него были на то веские причины. И я даже догадываюсь какие. – Гарт многозначительно поднял вверх палец.

Дайлин задумался, но Рустам только насмешливо фыркнул:

– Знаю я, какие это были причины. Это все из-за того эльфа. Ну ударил я его в живот, возможно, даже убил, – помрачнел Рустам, произнеся последние слова. – Но ведь это не делает из меня солдата. А если какая-нибудь деревенская бабка возьмет и зарубит лучника во сне топором, ее что, тоже сразу в сержанты?

– Ничего ты не знаешь, – резко оборвал его Гарт. – Граф сделал тебя сержантом вовсе не из-за того, что ты убил того шального эльфа. Он смотрел глубже, гораздо глубже.

– И что же он там увидел? – криво ухмыльнулся Рустам.

– Умение поступать правильно.Вот что он там увидел, чудило.

У Рустама от изумления приоткрылся рот.

– Это у меня-то он увидел это умение? – Рустам широко развел в стороны руками, показывая глубину своего удивления. – Да я… Да он… Да ты же сам знаешь, что я тогда в лесу поступил глупее некуда. Я же не только сам… Я же еще и вас подставил. И девочку ту все равно не спас. Вами рисковал, всех подвел, что же в этом правильного?! – Рустам вскочил с места, чувство вины перед товарищами, которое терзало его все эти дни, наконец-то вырвалось наружу.

Он увидел удивленное лицо Дайлина, строгие глаза Гарта, ему захотелось попросить у них прощения, может, даже встать на колени, но было стыдно и неловко. Поэтому он просто сел обратно на кровать и опустил голову, опасаясь смотреть им в глаза.

– Я все делаю не так, все делаю неправильно. Неправильно таскаю бревна, и вся тяжесть приходится на Гарта, нарываюсь на неприятности, позабыв о том, что расхлебывать придется не только одному мне. Угощаю Дайлина чужой едой и горжусь собой, а Гарт ложится спать голодным – может, это правильно? Или бросаюсь на этого проклятого эльфа, не думая о том, что мои единственные друзья в этом мире сидят под самым боком у целой сотни эльфийских лучников. И это считается правильным? Я даже ту девочку не смог вытащить – слишком был занят своей раной. Если бы я тогда смотрел, если бы смотрел по сторонам… А я был слишком увлечен своей царапиной. И это считается правильным? – горько спросил он друзей, все так же не поднимая глаз.

Ему было стыдно и больно. В следующее мгновение крепкие руки схватили его за плечи, рванули с кровати в воздух и сильно встряхнули. Прямо перед собой ошалевший от такой процедуры Рустам увидел горящие глаза Гарта.

– Да! Именно это и считается правильным! И прекрати нести чушь. Ты не смог спасти девочку, но ты ее почти спас. Еще бы немного, еще бы чуть-чуть – и ты бы ее вытащил. В ее гибели нет твоей вины. Ты поступил – правильно!Может, ты сам этого не осознаешь, зато граф все понял и принял абсолютно верное решение. Я – капрал, потому что тогда я вел себя умно, но не верно. А ты – сержант, потому что в этом гребаном лесу ты поступил глупо и не думал о последствиях, но это было – правильно.

Гарт опустил ошарашенного Рустама обратно на кровать и продолжил:

– Уж не знаю, как это у тебя получается поступать правильно. Это, наверное, сродни дару, дару, который обычно приносит своему хозяину немало хлопот и бед. Но в тяжелые времена такой дар на вес золота. Сейчас тяжелые времена, и граф знает, что враг скоро будет под стенами его города. Для того он и сделал сержантом тебя, а не меня, чтобы в следующий раз уже не один, а тридцать человек поступили правильно. И кто знает, сколько это может спасти жизней.

Рустам посмотрел на Дайлина. Тот кивнул ему:

– Гарт прав. У тебя это получается, и… мне-то ты жизнь спас. Дело было даже не в миске супа, а в том, что кто-то наконец проявил ко мне участие. Я тогда был уже на грани от отчаяния: смерть отца, громадные долги, полк безнадежных и ежедневное ожидание побоев или смерти. Если бы в тот день ты не появился в нашей казарме… Я не знаю, что со мной было бы дальше. Так что Гарт прав, сержантом тебя назначили не зря.

– Ребята, – жалобно сказал Рустам, – но что мне теперь делать?

– Помнишь, зачем мы вернулись в Лондейл? – напомнил Гарт.

– Чтобы драться, – вспомнил Рустам, и от этого многое стало проще.

– Правильно, и теперь у нас есть для этого реальная возможность. Тридцать человек за спиной – это уже что-то.

– Еще бы, – поддержал Гарта Дайлин, – теперь нас в десять раз больше.

– У нашего капитана солдат было триста. И все разбежались, как только запахло жареным, – охладил Рустам их энтузиазм.

– Наш капитан слизняк, – отрезал Гарт. – Но вопрос поставлен верно. Что бы наши тридцать овец не разбежались при первом же столкновении, нужно будет сделать из них солдат.

– Вначале нужно будет сделать солдат из меня и Дайлина, – резонно заметил Рустам.

– Сделаем, – уверенно ответил на это Гарт. – И из вас сделаем, и из них сделаем.

– На это потребуется время. – Дайлин задумчиво прикусил губу.

– Потребуется, – согласился Гарт. – И как раз его-то у нас и мало. Значит, будем работать усиленно. Да не робейте, братцы, я столько мяса на своем веку перелопатил в настоящих воинов, что вам и не снилось.

– Это да, вот только завтра мы встретимся со своими людьми, и мне придется изображать из себя капрала, а Рустаму сержанта. Интересно, как мы будем это делать? – Дайлин озадаченно почесал затылок.

– Это не так страшно, как кажется. Ты уже был у капитана? – спросил Гарт у Рустама.

– Да. Удивительно, но капитан у нас тот же.

– Ничего удивительного, у него же была лошадь, – пробормотал Дайлин.

Гарт не обратил на его слова внимания, его интересовало другое.

– Куда назначили?

– Первый пул первой сотни.

– Добро пожаловать обратно в смертники. Я слышал, что во второй сотне свободна пара сержантских вакансий, но, видно, капитану ты не шибко понравился, – присвистнул Дайлин.

Но Гарт только махнул рукой, ничего другого он и не ожидал. Гораздо больше его волновал другой вопрос.

– Мы с тобой?

– Да.

– Ну вот и отлично, – повеселел Гарт.

– Почему-то это меня не удивляет. Ищи других дураков – добровольцами в первую шеренгу, – буркнул Дайлин.

– Не ворчи, малой. – Гарт хлопнул друга по спине. – Нормально все, первую шеренгу боится только тот, кто за свою жизнь дрожит больше, чем она того стоит. А для нас там – самое место. Забыл, что ли, зачем мы вернулись?

– Драться.

– Вот именно, малой. Мы вернулись драться, а для этого нет места лучше, чем первая шеренга лондейлских безнадежных.

– Ну вообще-то я знаю местечко, которое мне нравится гораздо больше, – хитро прищурил Дайлин левый глаз.

– И где же оно? – поинтересовался Гарт.

– За твоей спиной, – фыркнул Дайлин и засмеялся первым.

Когда друзья вдоволь насмеялись, Рустам спросил о том, что его волновало больше всего:

– Так что нам с Дайлином делать завтра? Если наши люди увидят, что мы сами ни черта не умеем, как мы сможем повести их за собой?

– А что в этом плохого? – спокойно посмотрел на него Гарт. – Если ты не больше их знаешь в военном деле, это что, повод для стыда?

– Ну не то чтобы… Просто мне кажется, командир не имеет права приказывать своим людям то, что не умеет делать сам.