Текст книги "Измена: B-52 (СИ)"
Автор книги: Ария Тес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
– Все. Закончили. Это, наверно, Марат.
Но я снова ошибаюсь с прогнозами – на пороге стоит Давыдов собственной персоной.
– Ты…ты что здесь делаешь, дурак?! – второй раз за день шиплю на гостя, но его то я трогать могу и хочу, поэтому упираю руки в грудь.
Он улыбается широко. Как обычно. Мои препоны на этот раз не замечает, а уверенно обнимает за талию и приподнимает над землей, занося в квартиру.
– На пороге не здороваются, Амазонка.
– Ама…кто?!
Что за желание вечно дать мне кличку?! Это я добавить не успеваю, Стас глубоко целует меня, положа одну руку на щеку, второй придерживая за поясницу, чтобы не сбежала. Во дурак…
– Прекрати… – шепчу, а сама улыбаюсь, как дурочка, а от его шепота уже ловлю мураши.
– Нет, я слишком по тебе скучал. Хочу тебя дико…
О боже, боже, боже! Резко отшатываюсь от него, сама вся горю, от мысли, что мой пока-еще-муж все это может услышать…
– Стас! Мы не одни, прекрати!
– Нравится, как ты смущаешься.
Это все, что он говорит, скидывая свою обувь, а после по-хозяйски проходит на кухню. Боже…какая ужасная, казалось бы патовая, ситуация…и что же мне делать? Я как-то мнусь в прихожей, но потом что? Куда деваться то? Бреду следом.
– Эм… – начинаю, неловко разминая свои пальцы и глядя на двух мужчин…с которыми я спала.
Да, об этом неловком моменте я не подумала, может и хрен с ним? Свалить? Пусть сами разбираются. Но нет, конечно же нет, чревато это. Оба нахохлились, как фазаны: Саша сидит, мнет ручку, волком на него смотрит. Стас более расслабленный у кухонной гарнитуры, но я вижу, что это только маска. Кажется, в любой момент он готов сорваться с места, я по взгляду его вижу, поэтому стараюсь как можно быстрее пройти на свое место. Чтобы поменьше рядом с Сашей находиться.
– В общем… – пытаюсь как-то и что-то сказать, чтобы не так странно было, – Это Саша…
– Я помню Сашу. Здравствуй, Саша.
– Здравствуй, Стас Давыдов, хозяин ресторана и шеф-повар.
Подкол Стаса волнует, но он только усмехается, потом переводит взгляд на бумаги, которые я тяну обратно к себе, чтобы руки занять, и тут же хмурится.
– Что это?
– Не думаю, что тебя это касается, – подрыкивая, скоблится Саша, словно ему итак недостаточно явного негатива.
Я пытаюсь его потушить и смотрю на Стаса.
– Это бумаги об отказе на права собственности на его бизнес. Он его открыл, когда мы женаты были, и…Ну ты понимаешь. По закону половина моя.
– Да, я знаю, что по закону половина твоя, тогда что за разговоры об отказе?
– Стас…
– Напомни, а какое твое дело?! – вступает Саша, за что сразу получает злой, хлесткий взгляд Стаса.
– Что? Изменил ей, теперь хочешь отнять ее долю?! Интересно получается…
– Стас…
– Я ничего у нее не забираю. Я оставляю ей деньги…
– Деньги оставляешь?! Ой, как любопытно.
Стас подходит и буквально вырывает у меня документы, так быстро пробегаясь глазами по тексту, что никто из нас и слова не успевает вставить. Они уже летят на стол, а улыбка Давыдова так кривится, что даже страшно.
– Триста тысяч?! Ты чем торгуешь?! Заколками?!
Саша тут же подскакивает. Ой нет…атмосфера начинает густеть…не к добру это.
– Повторяю вопрос. Тебе что за дело?!
– Обмануть ее вздумал?!
– Я ее не обманываю! Все открыто и честно!
– Честно?! Да это просто подачка, при том весьма жалкая! Весь в Кевин Кляйне, гоняешь на BMW, а женщине, с которой десять лет прожил – гроши кидаешь?!
– Стас, угомонись!
Нет, уже действительно не до шуток. Давыдов так быстро выходит из себя, что Саше грозит больница также явно, как то, что мы здесь все стоим. Я подныриваю ему под руку и встаю напротив, упираю руки в грудь, а в этот момент снова звонят в дверь.
– Иди открой, это точно Марат!
Но Саша не двигается с места. Вот черт! Он в таком же бешенстве, и да – это действительно может плохо кончится, если что-то не сделать. Звонят еще раз. Клянусь, если бы не этот факт, мою кухню и за сто лет по частичкам было бы не собрать – они смотрят друг на друга так бешено, что если спичку достать, она сама собой зажжется, а потом еще и бабахнет, как тротил.
– Саша, иди! Иди, твою мать! ИДИ!
Уходит. Даже не так – срывается с места, роняя стул, и я вздрагиваю от стука, но держу себя в руках, поднимая глаза на Стаса. Тот, увы и ах, смотрит только в сторону двери, буквально глазами выжигает арку, и мне приходится положить руку ему на щеку, чтобы привлечь внимание.
– Стас, Стас…успокойся.
– Он тебя обманывает.
– Нет.
– Нет?! Ты видела…
– Стас, успокойся, я вообще от всего отказалась, – щурится, а я слегка улыбаюсь и жму плечами, – Не нужно мне ничего.
– Половина тебе принадлежит.
– Нет, не принадлежит. Деньги были его, он всем занимался, он их копил – его бизнес полностью его заслуга.
– Но закон…
– Стас, мне не нужно ничего. Он это знает, и эти деньги – это уже и без того лишнее. Саша здесь все купил и ничего не забирает, я не претендую на его бизнес и…
– Ты сравниваешь мебель с...
– Стас...
– Это нечестно.
– Честно, я так сама решила. Не хочу никакой дележки, мне это все не нужно. Каждый из нас остается при своем, и мы спокойно расходимся. Все. Это мое решение.
Стас молчит еще пару мгновений, но я вижу – расслабляется, потом даже вроде как улыбается? Точно. Блеск хитрый в глазах снова вернулся на привычное ему место.
– Поразительное благородство.
– Не в благородстве дело, меня воспитывали так: ничего чужого не брать.
– Ну что? Продолжим?! – зло спрашивает Саша, но я поворачиваюсь с улыбкой и мотаю головой.
– Мы уже разобрались.
Только вот когда я тянусь за ручкой, Давыдов перехватывает мое запястье и кладет обратно к себе на грудь, а сам забирает бумаги и кивает.
– Она подпишет, но сначала это все проверит мой юрист.
Саша закипает мгновенно, делает шаг, только на этот раз его останавливает Марат, по которому видно – он вообще не понимает, что происходит. Я вот тоже, кстати…
– Что? – подмигивает мне Стас и отходит к окну, скрутив белые листы А4 подмышкой, – Не доверяю я тем, кто женам своим гроши кидает.
– Ты…
– Если все честно и прозрачно – не о чем переживать, – маланханично перебивает мой шеф-повар и герой в одном лице, потом также спокойно и без интереса добавляет, – Ты за вещами, кажется, приехал? Забирай и топай к своей женщине, у нас планы.
Из меня вырывается смешок – ну вы только на него посмотрите! Стас улыбается мне в ответ, сам сигарету достает, а я внимание на Марата переношу. Он человек спокойный от слова «совсем», поэтому предпочитает не отсвечивать – просто наблюдает, а все равно мне улыбается. Все-таки десять лет мы все близко просуществовали, дружили...Поэтому я не удивляюсь, что потом в прихожей, когда ловит момент «без Саши», тихо мне шепчет:
– Не знаю кто это, но поздравляю. Рад за тебя. Надеюсь, что выйдет все у вас. Вроде мужик нормальный.
Я такого точно не ожидала, поэтому удивленно на него смотрю, а он берет коробку и жмет плечами.
– Я вообще против был изначально, Марин. Сашка мне брат, но я его не понимаю.
– Ты все знал, да?
– Прости, но...сама понимаешь.
– Понимаю.
И это правда. Каждый выбрал бы друга и брата, а не его девушку/жену. Я его не виню, но решаюсь задать вопрос, который меня волнует до сих пор.
– Когда это началось?
Не знаю, зачем мне знать? Просто надо, чтобы расставить в голове окончательные точки, наверно...
– Год назад.
Не звучит, как приговор, и на том спасибо. Я пару раз киваю, а Марат еще тише добавляет.
– Он еще пожалеет об этом, если уже не начал. Поверь мне.
– Может ему так лучше?
– Поменять крутую девчонку на идиотку? Ну да. Максимально лучшая затея.
– Не нам судить.
– Да, но я могу тебе пожаловаться. Меня она бесит. Истеричка чертова…
Я усмехаюсь, только вот разговор приходиться свернуть – дверь в коридоре хлопает, за чем следуют тяжелые Сашины шаги.
– Почти все, – говорит как-то странно тихо, Марат ему кивает и уходит.
Саша же берет оставшуюся коробку, которую поднимает, в последний раз бросая взгляд на прихожую. Наверно я могу его понять? Мы ведь не пять минут прожили, а десять лет. Сложно вот так в одночасье уходить из дома и знать, что сюда больше никогда не вернешься. Поэтому, когда он просит, я соглашаюсь его проводить, и уже у лифта он говорит мне совсем тихо.
– Я не собирался тебя обманывать, херь этот твой несет полную.
– Я знаю. Наверно.
– Марин, я никогда не хотел тебя обманывать в принципе. Получилось так просто, и мне очень жаль.
Молчу. На это мне ответить нечего, а Саше, видимо, есть что. Он ведь никак не угомонится...
– Если захочешь, я тебе хоть миллион дам.
– Нет, спасибо. Оставь себе.
– Марин…
– Твой лифт приехал.
Прерываю все попытки говорить дальше, и когда встречаюсь с ним взглядами в последний раз, в последний раз улыбаюсь и киваю.
– Прощай, Саш. Будь счастлив.
И створки закрываются, чтобы прозвучал последний аккорд нашей истории – тихий-тихий стук.
Все кончено.
Глава XVI. Лажа всех времен и народов, перевернутая наоборот
Марина
Мы снова у Стаса. Он буквально утащил меня из моей квартиры под глупыми предлогами, хотя я догадываюсь, что это было на самом деле. Некомфортно ему там находиться из-за Саши. Нет, конечно не потому что он там «был», а потому что он там «Бы-ы-ыл!». С большой буквы, понимаете? Слишком долго.
Я согласилась без проблем, только вещей себе взяла и кота покормила. Он так и не вышел к нему, кстати, все еще боится. Стас его пытался из под кровати вытащить – а-а! Ни в какую. Ну ничего, если сложится у нас, привыкнет. Животные ко всему могут привыкнуть, как, собственно, и люди.
Вообще, как-то эта наша дислокация странно прошла. Я была под впечатлением последнего аккорда и забыла обо всем, что волновало меня в отношении Давыдова. Особенно проведенной ночи в компании его бывшей. Наверно в любой другой ситуации, я бы ершилась, но сейчас как будто сил не было совсем, да и знаете? Как реакция заторможенная, да и сама я какая-то заторможенная. Не разговорчивая совсем. Сидела всю дорогу на переднем сидении, молчала и только в окно смотрела – меня сейчас хоть куда увези, я сопротивляться не буду.
Ох боже, интересно, что он думает? Мотаю головой и смотрю на его внушительную спину. Стас на меня не давит, он молча готовит что-то, пока я сижу за столом, уставившись в окно.
– Почему ты так отреагировал? – нарушаю тишину неожиданно настолько, чтобы его напугать.
Стас аж подпрыгивает, обливается чем-то, а потом гневно на меня смотрит, мол, дура?! А я улыбаюсь. Забавно же, что?
– Смешно тебе?!
– Я же не специально.
– Предупреждать надо!
– И как мне надо было предупредить?! Кхм-кхм, Станислав, я сейчас заговорю?!
Фыркает только – глупо это, сам понимает, – и злится. Вижу, что злится, поэтому пока он смывает соус с футболки, еще тиши спрашиваю.
– Злишься на меня?
– Да нет, понимаю. Ты меланхолично грустишь по бывшему – бывает.
– Я не…
– Марин, забей. На что я отреагировал по-твоему «не так»?
Стоп. Что значит забей?!
– Нет, давай поговорим о твоих намеках!
– Да о чем говорить?! Ты только в окно пялишься. Хочешь погрустить? Да пожалуйста, я тебе что, папочка?!
Он реально злится и не в шутку совсем, что меня в свою очередь как-то вдруг дико бесит. Охренел?!
– Я по крайней мере не ночую с ним, ясно?! – шиплю, и раньше, чем он парирует, делаю это сама, еще и передразниваю, – Стас, забей. Хочешь тусоваться со своей телкой – тусуйся. Я тебе не мамочка!
– Давай-ка полегче!
– Я домой! Тупость какая-то. Спасибо за крутой вечер.
Резко встаю и направляюсь к двери. Боже, ну что за дурость?! Зачем вообще сюда поперлась?! Как глупо это…
А меня, оказывается, отпускать то и не собираются. Прямо у двери, Давыдов ловит за руку, своей второй перекрывая выход. Просто держит, чтобы я открыть не смогла, а сам смотрит на меня горячо так, зло, щурится. Я реагирую не менее остро.
– Пусти, я хочу уйти!
– Да сейчас!
– Это что еще за новости?!
Стас выдыхает, а потом вдруг неожиданно говорит. Так, знаете, тихо и проникновенно, серьезно и одновременно твердо.
– Мы выпили вина за дочь, и я остался у нее на диване, потому что сильно устал. Аврора меня вымотала. Не было ничего между нами.
Чувствую, что должна ответить, поэтому заимствую его интонацию и объясняюсь сама.
– Я задумчивая такая, потому что окончательно поняла, что не замужем больше. Мне не жаль, но это немного странно.
Мы молчим и только смотрим друг на друга волком. Странное такое состояние: вроде и не в ссоре, кажется даже объяснились, а все равно какое-то дикое напряжение между нами. Оба продолжаем же злиться. И я, и он, непонятно как-то реагируем. Мы же так и не обсудили ничего, мы так и не решили, а когда Стас делает ко мне шаг, я понимаю – и не обсудим.
Так и есть. Через час я лежу голая на нем, как тогда, Стас накручивает мои волосы на палец, и пусть мы молчим – зато спокойней как-то. Выпустили пар, так сказать, но, черт, что это значит то? Мы всегда так будем себя вести?! Десять процентов на треп, а девяносто на секс? Но что это за отношения такие?! Может это и есть ответ на вопрос? Мы только за сексом тут сегодня собрались?! Ох боже, как сложно в этой незамужней жизни то оказывается…хрен разберешься вообще.
– На самом деле я тебя понимаю, – неожиданно говорит на этот раз он, и я поднимаю голову, чтобы заглянуть ему в глаза.
Потому что я не понимаю – он в ответ улыбается, тоже читает меня. Ласково убирает волосы на одну сторону, гладит слегка по спине и жмет плечами.
– Когда я развелся, тоже чувствовал себя странно. Это привычка, скоро пройдет.
– Можно вопрос?
– Тебе можно все, я уже говорил.
– Ловлю на слове.
– Хоть на двух.
Тихо усмехаюсь, потом подкладываю руку под голову и хмурюсь.
– Ты когда разводился, тебе было сложно?
– Что именно?
– Принять это решение?
– Да, – честно отвечает он, проводит пальцами по щеке и снова возвращает ладонь мне на спину, – Я этого не хотел.
– Потому что ты ее любил? Даже после того, что она сделала?
– Многое было завязано на нашем браке. Напомню, у нас дочь есть, а я очень не хотел, чтобы она росла в неполной семье, как я.
– У тебя…неполная семья?
– Да, мышка, мой отец бросил нас.
Не понимаю. Кошусь на снимок на полке, потом смотрю на Стаса и еще тише спрашиваю.
– А на фото…разве не твой отец?
– Нет, это Костя. Мамин второй муж. Нормальный.
– У тебя с отцом…плохие отношения?
– У меня с ним нет отношений.
– Прости…я лезу, наверно, не в свое дело.
– Да нет, это не то чтобы великая тайна.
Стас достает одну сигарету и через миг выпускает дым в потолок, туда же и смотрит, когда тихо говорит.
– Мой отец тоже шеф-повар, только работает во Франции. Когда он уходил, я мелким был, а Юрка еще меньше, и это все, что я о нем помню хорошего. Он много работал, много пил, изменял маме, а потом просто уехал во Францию. Меня поэтому так взбесил твой бывший. Мой папаша матери тоже ничего не оставил. Он потом слал деньги, конечно, но это потом было, а не когда надо.
– Может быть у него не было возможности?…
– У него была возможность остаться и быть нормальным мужем, – резко отвечает Стас, от чего я тушуюсь, а он прикрывает глаза и тихо добавляет, – Прости. Я на тему отца всегда быстро завожусь и говорить не особо люблю.
– Но ты же шеф-повар…
– Ага, малыш. Мы с Юркой оба учились там же где он, думаю, чтобы доказать, что лучше него. Я поэтому никогда не изменяю – ему спасибо. Научил. И мужиков, которые относятся к своим женщинам так, как твой бывший – презираю. Нельзя так. Ты можешь крутиться с чужими, но когда крутишь любого, кто был тебе хотя бы секунду близок – не человек ты, а мразь. Своих предавать нельзя.
О боже. Неужели он серьезно реальный?! Мне ведь дико нравится слышать, что я слышу, но ущипнуть его – все же щипаю. Потому что что?! Ну сложно поверить мне! Стас в ответ тут же хмурится, мол, дурочка что ли? Я только мотаю головой.
– Просто…неважно. То есть ты Оле не изменял?
– Я ее любил. Она моя семья – нет, не изменял.
Я, конечно, головой понимаю, что говорит он и теперь все правильно, а бесит, что не ставит «была». Она БЫЛА твоей семьей, черт бы тебя подрал! И пусть я знаю, что из-за ребенка, она всегда ей будет, все равно сделать ничего не могу. Ревную. И это очевидно…
– Ты что…ревнуешь, моя маленькая мышка?
– Что? Пф! Нет!
– Марина…не ври мне.
– А сам то?!
– Я тебе не вру.
– Я про ревность! – ершусь зачем-то, встаю, стягивая с него плед, в который заворачиваюсь, – Вон как завелся!
– Ты себе даже не представляешь.
О боже. Лучше бы я не смотрела в зону его «гордости», потому что все свои чувства Стас, видимо, просто обожает транслировать наглядно. Лежит весь из себя, улыбается, руки под голову подсунул и все – гордости полные штаны. При том в прямом смысле!
И как он вообще ничего не стесняется?! Я этому всегда, наверно, буду поражаться. Сама улыбаюсь. Не могу сдержаться – он такой милый…
– И да, кстати. Я ревную. Ты же знаешь итак это, B-52.
Ой…как это звучит, дева-а-ачки, как звучит. Вот вроде бы, да? Ничего же он такого не сказал, но это просто надо слышать – голос его, тембр, постановка всяких ударений, плюсом идет его идеальное тело и вот вам рецепт коктейля «Почему-я-не-могу-сопротивляться». Попробуйте.
Но нет, нет! Мы только начали говорить, я не хочу это рушить! Поэтому кошусь на кухню и слегка усмехаюсь, чтобы разбавить обстановку плотного вожделения.
– На этой кухне поесть я, видимо, никогда не смогу…
Стас думает отшутиться, но…вдруг расширяет глаза и вскакивает.
– ВОТ ЧЕРТ! Ужин!
Эээ…так, окей. Что происходит?! Стас очень…очень! быстро одевается, буквально пулей, от чего я как-то совсем теряюсь. Что происходит? У нас марафон какой-то или что вообще?!
– Стас…
– Марин, черт, мне надо успеть в магазин. Мама через полчаса приедет!
– Кто приедет?! – ловлю панику, Стас же оказывается в прихожей.
– Мама! Моя мама! Я же сказал! Ничего особо не нужно от тебя, просто соус помешивай и все! Я скоро!
Хлопок дверью. Что, блин?! Это шутка такая?! Я так и стою по середине комнаты, недоверчиво глядя на дверь – жду, что он сейчас зайдет и скажет: ага! Попалась! Я пошутил. Но его все нет и нет, а я смутно припоминаю, как он говорил: сегодня ко мне семья заедет, хоть увидят, что я не один и не умираю. Круто будет…
О БОЖЕ! ТАК ОН ИМЕЛ ВВИДУ МАМУ?! А Я ДУМАЛА СВОЕГО БРАТА!
Пулей срываюсь с места. Я даже не успеваю мыслей накрутить, привожу себя в порядок – и взяла же, как назло, какие-то ужасные вещи! Шортики, футболку дурацкую с AC/DC, что его мама обо мне подумает?! Что мене почти тридцать, и я панк?! Какой кошмар! Кошмар! Ай, черт, еще же соус!
– А-а-а-а… – несусь в сторону плиты.
Кажется, повар из меня совсем ужасный, потому что я даже понять не могу, пригорел он или нет? Но мешаю. Послушно мешаю, хмурюсь, а когда слышу поворот ключа, кричу.
– Стас, я не знаю, что делать и…
– Извини, милая, но это не Стас.
Резко оборачиваюсь, и, конечно же, дальше происходит нечто просто «потрясающее». Помните, я говорила, что не была знакома с семьей Саши? Так что можно сказать – это мой дебют? Так вот. Я его провалила. «Грациозным» движением руки, я задеваю ручку сковородки и роняю ее прямиком на пол. Масса фонтанирует, задевая меня и все вокруг попутно. А на диване, как вишенка на торте – мой ярко-розовый лифчик, о котором я напрочь забыла.
Поздравляю, Марина. Ты просто огонь.
Застываю, отогнув уголки губ вниз. Мама Стаса тоже, только с глазами расширенными по пять рублей – и кто ее обвинит?! Что это только что было?!
– Я глазам своим не верю… – тихо начинает Юра, который заходит в квартиру следом, на миг тоже ловит наш «ступор» и вдруг начинает ржать, – B-52! Да ты наповал рубишь!
О господи. О господи…о господи!!!
Мне так стыдно, я так краснею что, кажется, сейчас разрыдаюсь. Но нет. Держусь. Это выглядет сто процентов еще хуже, чем если бы я ударилась в сопли/слезы, да и Виктория неожиданно за меня заступается. Она берет младшего сына за запястье и резко опускает, шикает на него, а ко мне с добром и нежностью обращается. Вроде все даже хорошо? Но нет. Ни-фи-га. В квартиру вваливается Стас.
– О! Вы уже здесь и…
И все. Конец. Приплыли, блин. После элегантной лани-Ольги, он приводит…меня. Какой позор! Мать его, наверно, в восторге просто… Я закрываю лицо руками, пищу, ловя задним планом не стихающий, но подавленный смех Юры. Готова провалиться под землю просто! Не думаю, что кто-то когда-то лажал также, как я…
– Так, спокойно… – Стас подходит ко мне и обнимает, сам еле сдерживает смех, – Это Марина, мам. Познакомься.
Все таки решаюсь и отнимаю руки от лица, вижу – улыбается. Она очень симпатичная женщина, правда на фоне своих огромных сыновей кажется Дюймовочкой. Милая, открытая такая, знаете? Я не вижу в ее глазах ни грамма осуждения, а напротив – безграничное желание поддержать, что она и делает, делая к нам шаг.
– Здравствуй, Марина, очень приятно с тобой познакомиться. Не переживай. Я когда знакомилась с матерью своего мужа, уронила на нее чайник. Хорошо хоть там не кипяток был…
О боже. Она делиться со мной историей своей лажи? Чтобы поддержать? Так. Это прямо спасительная соломинка, которая действительно работает. Я подбираюсь, силюсь немного отстраниться от Стаса, так как все равно неловко это на глазах его матери обниматься – ан-нет! Не отпускает. Добавляет только нагло так:
– Она у меня стеснительная.
– А ты, я вижу, все сделаешь, чтобы поставить ее в неловкое положение? – журит его, правда не работает это – Стас только шире улыбается и кивает.
– Ага, она стесняется просто потрясающе.
– Ты, Марина, не бойся его стукнуть, если надо – а иногда это надо, – издаю тихий смешок, а она хлопает в ладоши и кивает, – Так! Я пойду и помою руки, а потом мы вместе все уберем.
– Мам, тут тоже есть раковина и…
Но она его игнорирует, а я знаю – она меня спасает! Не заметить мой лифчик на диване может только мужик. Женщины все подмечают, и как же я ей благодарна…кто бы знал, как я ей благодарна…
Тут же пихаю Стаса, сама буквально подлетаю к дивану и хватаю часть своего интимного туалета, прячу его за спину и издаю неловкий смешок. Стас – кот, Юра – подавно. Конечно спалил, черт бы его побрал, поэтому я стараюсь не обращать внимания на улыбку, а тихо так шепчу.
– Прости, пожалуйста, я правда случайно…Я думала, что это ты, а это она, и потом...Ох, черт...ты, наверно, хотел что-то особенное сделать, а я…
– Марин, да успокойся ты, – усмехается сам, подхватывая мою идею избежать скабрёзностей Юры, – Тут два повара, что-нибудь придумаем.
Окей. Раз так…
– Мог бы сказать, что мама твоя приедет!
– Я говорил, ты меня не слушала просто.
Цыкаю. Что, специально?! Но нет. Стас слегка мотает головой и улыбается.
– Я правда предупреждал, но думал напомнить попозже. Не успел. Мы просто слишком увлеклись.
– Ты издеваешься?! Он же все слышит!
– А будто мне двенадцать… – комментирует Юра, который все это время наблюдает за нами, как за мячиком во время игры теннис, – Или ты думаешь, что я не знаю, чем мужчина и женщина наедине занимается? Особенно если бельишко свое по диванам разбрасывают.
Вот козел. Нашел таки куда вставить свою шуточку чертову!
– Идиот!
На самом деле, идиотка то здесь я. Наверно, Давыдов просто хотел провести немного времени вместе, а может не хотел, чтобы я была дома одна? Ну конечно! Вряд ли он пригласил меня на свой семейный ужин.
– Эм…Ну я сейчас тогда оденусь и...
Хотела было нырнуть в комнату, но тут же это желание пресекают. Стас, оперевшись на столик, поднимает брови и спрашивает.
– А ты куда собралась, красотка?
– Да я…эм…домой поеду.
– Что за глупости? – это мне уже Виктория отвечает, которая как раз выходит из ванной, – Никуда ты не пойдешь. Сейчас поедим, поболтаем, может даже поиграем во что-то? Костя приедет через час и…
О боги. Еще и вся семья в сборе?! Точно кошмар. Я умоляюще смотрю на Стаса, тот усмехается и направляется в мою сторону, потом берет за руку и, бросив родственникам что-то вроде «секундочку…», заводит меня в спальню. Конечно шутка от Юры есть. Конечно! Ее просто не может не быть: без скабрёзностей Юра не Юра!
– Всего секундочка?! Ты настолько старый?!
Идиот в квадрате…Но я это решаю не комментировать, а смотрю на Стаса и шепчу.
– Я думала, что будет только Юра и…Стас, это совсем неудобно. У тебя семейный вечер, я буду мешать и…
– Марина…
– Нет, все нормально. Я закажу такси и…
– Марина, ты не пойдешь никуда.
И снова хочется спросить: это что еще за новости такие?! Но он не дает. Раньше добавляет.
– Навела срач на моей кухне? Тебе и убирать.
Он оставляет на моих губах совсем уж нежный поцелуй, потом улыбается ласково и уходит – подкалывает словами, но действиями располагает. Поддерживает. Впускает.
И как так выходит, что прожив с Сашей столько лет, я ему не стала настолько близкой, как Стасу, которого знаю так мало? Ох боже…ну ладно. В конце концов, что? Уже сделано все. Глупо это будет, если я сбегу, особенно, когда меня никто и не собирается отпускать. Он ведь и не отпустит, я только истеричкой себя зарекомендую. Не хочу. Что мне? Справлюсь.
***
Если честно, «справлюсь» – громковатое слово. Мама Стаса и Юры оказалась действительно очень мягкой женщиной. Нас с ней, конечно же, от кухни отлучили сразу – понятное дело. Поэтому мы с ней устроились в гостиной, куда Стас уже подтащил стол, чтобы все поместились. Теперь мы с Викторией (как она сказала мне ее называть, и без всякого отчества!) смотрели на двух ее сыновей и улыбались. Они вон ссорятся: старший поучает младшего, тот сразу злится и психует – не нравится ему, хотя сам нет-нет, посмотрит, что там брат его старший делает. Учится. Со стороны смотрится очень мило…
– Они на самом деле очень дружные у меня…– тихо говорит Виктория, и я слегка киваю.
– Знаю.
– Моя гордость…Ох, в школе такими бандитами были.
– Так и знала... – начинаю посмеиваться, и теперь кивает она.
– Да, очевидно это. Но знаешь? Всегда вместе были. Обычно как? Страшие отдельно стараются быть, у них иначе все. Когда Ольга…
Виктория тут же осекается и резко смотрит на меня, а я понимаю – боится, что лишнего сказанула. Я на это улыбаюсь и слегка мотаю головой.
– Я знаю о том, что случилось. Мне Стас в общих чертах рассказал.
– Ох, слава богу…не хотела что-то испортить вам. Хотя я так удивлена, что он рассказал об этом…не из-за тебя. Больно ему было очень, да и кто о таком рассказывать любит?
– Понимаю, но мы с ним в чем-то в похожих ситуациях оказались.
– Правда?
– Если честно, то да, – тихо сознаюсь, а потом опускаю глаза на свои руки и жму плечами, – Мы с ним познакомились в тот день, когда я узнала о том, что мой муж сделал примерно тоже самое, что Ольга.
– Ох…бедняжка…– Виктория нежно сжимает мою руку, – Знаю, как это больно. Мой первый муж, отец моих мальчиков, много раз делал тоже самое. Это страшное предательство…
– Да, но все, что не делается – к лучшему.
Встречаюсь глазами со Стасом, и он мне подмигивает, а я тут же улыбаюсь. Мне ведь правда так и кажется, даже не так, я на сто процентов в этом уверена: ничего не происходит просто так. Не узнай я тогда, чтобы сейчас делала? Сидела бы в квартире под замком и пялилась бы в окно – ждала его. И не смотрел бы на меня никто вот так, как он сейчас смотрит: и пылко, и нежно, и ласково, и со смешинкой. Так объемно, и так много за раз!
Краснею вдруг, когда понимаю, что Виктория все это время за нами наблюдает и улыбается, поэтому снова туплю взгляд и тут же краснею.
– Эм…простите.
– Ой, что ты, Мариночка, не извиняйся! Я так рада, что ты появилась – Стасик мой ожил будто…
– Если честно...
– М?
– Мы еще...не совсем определились.
– Ой, Мариночка, брось. Я этот взгляд ни с чем не перепутаю.
Смотрю на нее и бровки-домиком строю. Мне не хочется ее обманывать, но и говорить прямо стыдно. А не надо этого, она все понимает без слов.
– Вот увидишь, хорошо все будет.
Она сжимает мою руку снова и кивает – а я вдруг удивляюсь вновь. Не только Стас такой, у него и мама такая же. Она располагает к себе так быстро, она так притягивает, и рядом с ней так спокойно – удивительно просто. Я ведь совсем не нервничаю уже, а ощущение такое странное…будто я ее всю жизнь знаю.
И так не только с ней! Костя – отчим Стаса и Юры, точно такой же. На самом деле, они до странного все похожи. Я имею ввиду не внешне – Костя низенький сам, лысый, с животиком, а характер один в один! Юрка еще поядовитей будет, но они со Стасом просто отражение друг дружки. Хохмочи – да. Добрые – определенно. Конечно, Костя помягче их всех, но я вижу, что если надо, он может стать стальным! Один раз примерно так и обрубил Юркин подкол в мою сторону, и тот больше не шутил ни разу. Они его уважали и отцом считали именно его…
– Ну как? Выжила? – тихо спрашивает Стас, когда гости уходят, а он обнимает меня сзади, уткнувшись носом в волосы, – Не съели тебя мои родственники?
– Ты похож на Костю.
– Ты точно хорошо видишь? – усмехается, но я знаю – понял, поэтому не отвечаю, а улыбаюсь и откидываюсь ему на грудь.
Сам заговорит, если захочет, и он хочет сам, когда говорит:
– Он меня воспитал потому что. Иногда отец – это не тот, кто родил.
– А с ним ты вообще-вообще не общаешься?
– Нет смысла. Он – предатель.
Так я и понимаю, что кто бы и что мне не говорил, не любит он Ольгу. Она же предатель…
