Текст книги "Опричник"

Автор книги: Арина Теплова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

На вой волкодлака, вдруг, отозвался другой вой. Протяжный вой волка, позади молодых людей. Сабуровы и Семен стремительно обернулись и увидели позади себя в двадцати шагах около пяти дюжин волков. Быстро оглядев лютых зверей, Мирон отметил, что среди волков находились только мужские особи, причем довольно молодые и сильные. Похолодев, он осознал, что их окружили с двух сторон. Еще с пятью дюжинами диких волков, которые были матерыми убийцами, им было точно втроем не совладать. Озираясь по сторонам, Василий и Семен, поняли, что попали в отчаянную передрягу. С ужасным оборотнем, кучей леших и почти двумя сотнями диких и матерых зверей им было не справиться.

– Видать здесь и поляжем мы, – произнес тихо Семен, стараясь держаться и не поддаться панике.

Серый стоял рядом с ними и скалил зубы, явно собираясь биться также насмерть вместе с молодыми людьми.

– Может быть, – ответил глухо Мирон. – Но пару десятков этого зверья мы точно положим рядом.

– Живыми они все равно нас не отпустят, – сказал твердо Василий, и сразу же успокоил смертельным покоем всех, увещевая, что другого выхода кроме, как биться, у них нет.

Оценивая явно проигрышное положение, когда им противостояло целое лесное войско из зверья, леших во главе с грозным волкодлаком, Мирон проворно достал топорик, взяв его в левую ладонь. Он тихо вымолвил:

– Старайтесь убить оборотня. Если удастся это, то остальные, возможно, и уйдут. Сейчас бежим прямо к нему. Если совсем тяжко будет, то становитесь ко мне спинами, в кругу нас сложнее взять будет.

Мирон говорил о тактике ведения боя против множества противников, когда отряд был всего лишь из нескольких человек. Воины прижимались друг к другу спинами, образуя треугольник или квадрат, и тем самым закрывали свои уязвимые места сзади. А руки с оружием били противников.

– Ну что готовы, братки? – спросил Мирон.

И вдруг, он отчетливо услышал за спиной приближающиеся легкие шаги. Стремительно развернувшись, младший Сабуров выставил вперед нож, уже готовый отбить нападение волка, который подкрался к ним сзади, но тут же замер, отметив, что зверь не скалится и от волка исходит какая то успокаивающая энергия. Мирон подозрительно прищурился, позволяя волку приблизиться к себе. Семен и Василий, так же обернувшись к Мирону, замерли следя, что будет происходить дальше.

Волк подошел к Мирону на расстояние вытянутой руки и, остановился, как-то внимательно глядя на молодого человека. Вся поза зверя не выражала угрозы. Серый тоже спокойно стоял у ноги Мирона и не лаял. Ничего не понимая, Сабуров отразил, что остальные волки, так же медленно приблизились к ним и выстроились в две линии – шеренги за вожаком. Они стояли смирно, словно готовые к бою и только ожидали команды. Волк – вожак поднял морду вверх, и протяжно завыл. Тут же Серый сорвался с места и, приблизившись к вожаку, встал рядом с волком также повернувшись мордой к младшему Сабурову и два раза пролаял. И только тут Мирона осенило. Он быстро убрал за пояс топор и нож и, наклонившись к волку, осторожно протянул к нему левую руку. Волк замер.

– Мирон, ты что?! – выпалил в ужасе Василий, думая, что дикий зверь сейчас откусит ему руку.

Но Мирон уже положил мохнатому серому волку свою ладонь на голову и вмиг считал мысли зверя.

– Волки хотят биться вместе с нами! – выпалил пораженно младший Сабуров, оборачивая лицо к парням. – Волк вещает, что оборотень их враг!

– Вот это да! – опешил Семен. – Никогда того не видывал, чтобы лютые волки человекам хотели бы помочь.

Убрав руку с головы волка, который так и смотрел на него немигающим взором серых глаз, Мирон кивнул ему и отвернулся обратно, вновь взяв в руку топорик. Сосредоточившись и пройдясь цепким взором по противникам впереди, он плотнее сжал палаш в правой руке, а топорик в другой.

– Пошли! – выпалил в следующий миг Мирон, и первый побежал вперед. Серый устремился следом. Василий и Семен побежали с обоих сторон сбоку от него, отставая всего лишь на шаг. Вожак волков, издав протяжный звериный вой, также припустил трусцой вслед за людьми и пять дюжин лютых зверей побежали вперед.

Они не успели приблизиться к пригорку, где находились оборотень, лешие и лисы, как неожиданно на них с деревьев полетела многочисленная рать лесных летучих мышей. Дикие летучие твари злобно кричали и яростно налетали на людей и волков, пытались вцепиться когтями и зубастой мордочкой им в головы, дабы выцарапать глаза. Молодые люди рубили жутких летучих мышей палашами, а волки кусали их за крылья, но летучие твари не отставали, и словно темный жужжащий рой, упорно нападали и не давали людям и волкам продвинуться дальше. Однако, летучие мыши были слишком легким противником, и задержали отряд людей и волков ненедолго. Побив и искалечив большую часть летучих тварей, Сабуровы, Бисеров, и волки с Серым уже вскоре приблизились к другой нечисти, обрушившись на них мощным ударом.

С ходу отбив копье корягу, которая летела ему в голову, мощно брошенная одним из леших, Мирон налетел на зеленую нечисть, и обрубил ему деревянную руку. Тут же подрубив ему ноги, молодой человек отметил, что леший упал на землю и затрепыхался. Мирон двинулся далее и быстро добежал до оборотня, который в этот миг, сильной лапой зашиб насмерть одного из волков, который бросился на него. Мирон, ударил с ходу палашом по мохнатой шкуре волкодлака, и тот умело увернулся и злобно оскалившись, рубанул в ответ по человеку топором. Они жутко сцепились в схватке.

Мирон бился с оборотнем один на один, пытаясь увернуться от его острой лапы со смертоносными когтями, и длинного топора, которым оборотень довольно умело орудовал, пытаясь зарубить его. Они оба то стремительно отскакивали от смертоносных ударов, то вновь бросались друг на друга.

Битва продолжалась уже более получаса, и Мирон отмечал, что Василий и Семен, искусно и сильно бьются с лешими, которые то и дело валились с ног, из-за отрубленных ног, подкошенные молодыми людьми. Но на место одних леших вылезали из чащи другие, и также бросались в драку с палками и корягами в руках и, казалось, им нет конца и края. Волки и лисы с диким воем и жуткими раскрытыми пастями бросались друг на друга, стараясь укусить или растерзать острыми зубами противника. Ко всему прочему неугомонные лесные мыши, так и не улетали и все время пытались вцепиться в голову, чтобы помешать людям и волкам. Бой шел на равных, и не было понятно кто одерживает верх, ибо падающие и нападающие были с обеих сторон.

Отбив очередной смертоносный удар топора оборотня, Мирон уже изрядно устав, осознал, что волкодлак довольно сильный противник и одолеть его будет не просто. У них у обоих уже было по несколько небольших кровоточивых ран, но по силе они были явно схожи и оттого могли биться долго, а время рождало все новые жертвы с обеих сторон. Мирон понимал, что без хитрости не обойтись. Сабуров сосредоточился, и быстро собрав в голове нужную энергию, начал двигаться в несколько раз быстрее. В следующий момент волкодлак не успел даже задеть его, и едва обернулся, когда Мирон уже был за его спиной, и рубанул по нему. Оборотень успел поставить защитное лезвие топора под удар палаша Мирона, но молодой человек уже был впереди и тут же нанес смертельный удар по плечу зверя, целясь в сердце. Эта тайное знание называлось “быстрый воин” и Мирон хоть и владел им в совершенстве, но редко использовал его, ибо оно забирало очень много энергии. Знание заключалось в концентрации жизненной энергии в голове, и распределении ее определенным образом во времени и пространстве. Оно позволяло управлять своими действиями в необычном для человека темпе, давая возможность убыстрить движения в несколько раз от нормальных быстрых движений человека. При применении этой тактики воин терял огромный поток жизненной энергии и через некоторое время человек просто падал на землю без сил. И сейчас Мирон уповал лишь на то, что четверти часа ему хватит для того, чтобы усмирить оборотня.

Вновь несколько раз Сабуров стремительно переместился вокруг волкодлака и нанес ему два сильнейших мощных удара. Одним он прорубил оборотню лапу в колене, а второй удар рукоятью палаша пришелся по морде волкодлака. Оборотень рухнул на землю, потеряв на миг сознание. Мирон тут же кинулся на него, навалившись на мощную шею оборотня коленом.

– Володар, кинь веревку! – крикнул он Василию.

Брат тут же обернулся к нему и, быстро откинув от себя одного из леших, проворно стянул заплечный мешок, и стремглав кинул веревку брату. Мирон быстро стянул нижние и верхние лапы оборотня, пока тот не пришел в себя, еще успев отбросить от себя пару лисиц, которые прыгнули на него, желая вцепиться ему в горло. Удерживая мощным коленом связанного волкодлака на земле, и приставив к его мохнатой шее палаш, Мирон увидел, как оборотень приходит в себя. Оборотень потряс головой и вклинился в него тупым затуманенным взором, словно не понимая, что происходит, Мирон окатил его страшную морду с черными зловещими глазами, угрожающим взглядом.

– Вели, чтобы лисы и лешие ушли! – процедил приказ Сабуров.

Чуть обернув хищную звериную морду и оценив ситуацию, и что он связан, оборотень жутко оскалил зубы, и попытался ухватить клыками Мирона за руку. И тут же получил сильнейший удар в челюсть обухом палаша от человека. Волкодлак опять на миг потерял сознание и Мирон отметил, что разбил ему морду в кровь.

– Сдавайся, говорю. А не то немедля порешу тебя! – угрожающе выпалил младший Сабуров, едва оборотень вновь пришел в себя и вдавливая острое лезвие палаша ему в мохнатое мощное горло.

9.9

Лишь спустя несколько минут, волкодлак скрипя зубами, и не в силах подняться на ноги из-за сильно порубленой лапы, жутко гудящей от ударов головы, понял, что проиграл в схватке с человеком. Он жутко завыл, долгим режущим слух воем. И уже через минуту лешие и лисы замерли и быстро начали отступать. Спустя некоторое время, они скрылись в лесной чаще, так же как и остатки летучих мышей, оставив в покое вытирающих пот со лба людей, и тяжело дышащих от долгого боя волков.

Подняв волкодлака, Мирон посадил его на землю, ибо тот не мог стоять. Рана в ноге была жуткой и кровоточила. Василий и Семен уже приблизились к нему, осматривая окровавленного оборотня.

– Показывай где девка! – цедил Мирон в этот миг. Но волкодлак упорно отворачивал морду, и не хотел отвечать. Однако, все уже так устали, что у них совсем не было желания бить и пытать оборотня, чтобы он показал, где его логово.

В это время лес осветили первые лучи восходящего солнца, и оборотень неистово задергался. Уже спустя миг, он начал обращаться в человека, и через пару минут стал обычным молодым парнем. Косоворотка и короткие штаны обвисли на его ставшем чуть меньше теле. На вид ему было не более тридцати лет, он был бледен и имел темные волосы и карие глаза. Лицо его сияло свежестью и невозможной красотой, а фигура силой. Сабуровы и Семен даже нахмурились, отмечая разительную разницу между зловещим мохнатым волкодлаком и весьма привлекательным мужиком. Правда теперь его лицо было разбито у виска и на губе, где кровавые раны запеклись, но это совсем не портило его соблазнительного приятного облика.

Рядом появился вожак волков и, устремив на Мирона взор, протяжно провыл. Мирон, как и в прошлый раз, положил на его голову ладонь, и волк позволил ему считать свои мысли. В следующий миг младший Сабуров оскалился, и приветливо кивнул волку:

– Вот спасибо, тебе братец. Во век благодарны будем.

Волк повел их за собой к логову волкодлака, который будучи в человеческом обличие все так же упорно молчал, и молодые люди и Серый последовали за вожаком. Раненный оборотень не мог сам идти, и его связанного по очереди тащили на спине то Василий, то Мирон, то Семен. Путь до места оказался недалеким, и уже спустя четверть часа они достигли невысокого тонкого, срубленного из чахлых берез частокола. Облезлые отрубленные головы волков, еще довольно свежие, и более старые, и даже черепа, украшали почти каждый березовый острый столб и Семен тихо произнес:

– Теперь понятно, отчего волки считают его врагом…

– Да уж…– отозвался Василий.

Матерый вожак волков, который следовал впереди, уселся у частокола прямо под отрубленной головой своего мертвого собрата и громко завыл. Даже не считывая мысли лютого зверя, Мирон понял, что надобно волку.

– Снять надобно головы, да черепа, – сказал тихо Мирон, который в этот миг тянул на своем плече раненого оборотня. – Они наверняка утащат их в свое логово, чтобы проститься с ними.

– Я сниму. И догоню Вас! – тут же предложил Семен и, обратив взор на волкодлака, добавил. – И за этим послежу.

– Добро, – кивнул ему Василий. – А мы, пойдем, посмотрим, что там в логове у него. Вдруг опять какая нечисть лесная.

Волкодлака они оставили связанного у забора, под присмотром Семена. Отметив, что Бисеров начал проворно снимать головы мертвых зверей, а дюжина волков, которые последовали за ними к логову оборотня, начали утаскивать останки своих бывших собратьев в сторону леса, Сабуровы направились вокруг невысокого частокола, пытаясь найти вход.

Спустя четверть часа, прорубив мощный засов ворот, Мирон и Василий вошли на довольно открытое пространство. Широкий двор с несколькими землянками, вырытыми прямо в земле и чуть возвышающихся над поверхностью земли, укрепленных бревнами, а так же колодцем на краю двора, заставил их удивленно остановиться. Но самое странное удивительное впечатление произвели на Сабуровых полдюжины женщин, которые сновали по двору, кто с корытом, кто с ведром воды. Одна из девиц нянькала на руках младенца, а еще одна молодая баба вешала на длинные жерди, подпираемые невысокими столбами постираное белье. Во дворе сидел и некий мальчонка, лет шести, который играл в ножик у одной из землянок, который едва заметив Сабуровых, громко заголосил:

– Мамка! Мамка, там мужики чужие пожаловали!

После этих слов из некоторых землянок и из глубины маленького поселения, видимо услышав крик мальчика, быстро появились еще семь женщин, а также еще несколько ребятишек разного возраста, самому старшему не было и десяти.

– Думается мне, что это все девки, которых украл наш оборотень – жених, – заметил Василий, оглядывая всю честную компанию из дюжины женщин и восьмерых детей. – Только видать они здесь не чахнут, а целым табором живут.

– И впрямь, – кивнул Мирон, отмечая, что самой молодой девке, на вид лет восемнадцать, а молодым бабам не более тридцати. Они все удивленно уставились на молодых людей, оставив свои дела. Младший Сабуров, пройдя на середину двора громко произнес. – Эй Вы, печальницы, оборотень теперь не угрожает Вам. Мы его покалечили и сюда приволокли. Хотим мы знать, кто вы и откуда здесь взялись?

Жительницы логова оборотня вмиг окружили Сабуровых и наперебой стали говорить свои имена, и в ответ расспрашивать, кто такие молодые люди и как они очутились здесь в забытом Богом месте. Уже через несколько минут разговора, Мирон напряженно спросил:

– Скажите, сердешные, а девка, которую оборотень вчера привел, где она?

– В его землянке сидит, – выпалил тут же десятилетний мальчуган, по виду самый старший из детей. – С ней все хорошо. Она просто женкой тятеньки не хочет быть. Вот он ее и запер.

От откровенности мальчика Сабуровы немного оторопели, а одна из женщин дала оплеуху мальчишке, чтобы он замолчал.

– Вы за этой девицей пришли? – спросила эта женщина. – А то у нас отродясь здесь людей не было, кроме нас. Леса то вокруг болотистые, никто пробраться не может.

– И где же землянка его? – спросил Мирон нетерпеливо.

– Жилище его самое первое у колодца, вон там, – указала другая красивая девушка, самая молодая.

9.10

Быстро сорвавшись с места, Мирон устремился к указанному месту, оставив Василия далее говорить с молодыми бабами и девицами. Выбив с петель дверь землянки, Мирон влетел в нее и, пытаясь присмотреться к полумраку жилища, прошел внутрь. Убогое убранство состояло из одной широкой лавки, покрытой медвежьей шкурой, стола и небольшой печки.

– Я здесь! – тут же раздался приятный голосок Людмилы откуда-то сбоку.

Мирон обернулся на ее голос и увидел в углу землянки некое подобие большой клетки. Лишь отрытая дверь пропускала внутрь жилища свет, ибо окна были узкими войлочными и открывались видимо только для выпуска дыма. В клетке на куче веток и соломы сидела Людмила и, схватившись руками за деревянные прутья решетки, сделанные из тонких стволов орешника, приникла всем телом к прочным круглым прутьям. Место в клетке хватало лишь для небольшого ложа из сена, на котором можно было спать, только свернувшись калачиком.

– Людушка! – выпалил Мирон, бросаясь к ней и отмечая, что она так и одета в красное свадебное платье Насти, лишь только коса ее была распущена и темные густые волосы покрывали ее плечи и спину. – Ты жива, слава Богу!

–  Я думала вы в жизнь не найдете меня в этом логове, – пролепетала она тихо. – Он так долго тащил меня через все эти болота…

– Да ты что, милая? – пролепетал Мирон, вглядываясь в ее яркие зеленые очи и улыбаясь ей. – Я да не найду? Рассмешила прямо.

Она смотрела на него таким благодарным и призывным взором, что Сабуров вмиг смутился и опустил глаза. Проворно выпрямившись, он начал осматривать и порывисто дергать прутья – стволы, пытаясь открыть клетку. Увидев сбоку большой замок, Мирон оценил его неприступность и, достав из-за спины короткий топорик, велел:

– К стене прижмись.

Спустя несколько минут, выломав решетку, он вызволил девушку из клетки. Только в этот момент он заметил разодранное платье на ее плече, а под ним кровавые раны, словно от жутких когтей.

– Ты ранена? – выпалил он обеспокоенно. – Это он сделал?

Он бесцеремонно начал раздирать ткань платья на ее плече сильнее, чтобы увидеть насколько глубоки раны – порезы, и Людмила невольно отшатнулась от него.

– Мирон! – выпалила она.

– Прости, – извиняющимся тоном пролепетал он, чуть убрав руки с ее плеча и уже заглядывая в ее глаза тут же спросил. – Позволь? – Она кивнула и он, осторожно оторвав ткань по бокам ее хрупкого белого плеча, увидел три глубоких пореза. Кровь в них уже немного запеклась, но они все еще кровоточили. А на ее щеке виднелся большой синяк. – Это зверюга сделал?

– Да, – кивнула она. – Я его венец не хотела на шею надевать, – объяснила Людмила, – А потом еще и пыталась сбежать из его землянки. Вот он и рассвирепел.

– Какой еще венец?

– Ты тоже ранен, – сказала озабоченно девушка, невольно увидев как с раны на его голове, по виску течет кровь.

– Да царапина это, пройдет, – отмахнулся Мирон. – Про какой ты венец говоришь?

– Тот, который у оборотня на шее. Золотой. Он от Чаши. Обруч в основание, что нам надобно.

– Не видел я ничего у него на шее, – заметил, нахмурившись, Мирон.

– Он в виде тонкой плоской цепи. И видно его только когда он человеком обращается. Под звериной шерстью его плохо видать. Венец этот видимо приворотный. Оборотень сказал, как только надет мне его на шею, я вмиг полюблю его. А я ни в какую не давалась. Вот он со злости и запер меня в клетке.

– Вообще не пойму, зачем ты то ему? Он ведь Настасью Бисерову хотел.

– Он сначала рассердился, как увидал, что я не она. А потом, приглядевшись, сказал, что я даже краше ее.

– Ясно, – мрачно процедил Сабуров, обхватывая ее за талию и придерживая. – Пойдем, милая, промоешь рану у колодца, а позже Василий зашьет тебя. А то рубцы страшные будут. – Бросив еще раз взгляд на глубокие три раны на плече девушки, и синяк на ее лице, он сжал кулак и тихо прохрипел. – И что за зверюга? Только бы баб бить. Пойдем.

Оставив Людмилу около колодца умываться, Мирон проворно подошел к Василию и женщинам с детьми и услышал последние слова Василия:

– Отчего же вы не сбежали?

– Так любим мы его, он наш муж, – сказала одна из девиц. – Да и болота вокруг, куда бежать? Да и детишки у нас малые. А лешие нас дальше частокола не пускают.

– Любите? – опешил Василий.

– Он нам венец заветный одевал и венчал нас как в церкви, – ответила другая.

– Что за глупость? – нахмурился Василий, не понимая как можно любить оборотня. Мирон, приникнув к брату на ухо, прошептал:

– Привораживал он их.

Все женщины говорили об одном, что когда то давно или недавно их украл оборотень, который днем становился обычным мужиком и довольно красивым, и вынуждал их жить здесь рядом с ним. Сначала они не хотели, но оборотень одевал им на шею некий золотой венец, и они тут же влюблялись в него. Они по собственной воле оставались жить с ним, рожали от него детей. Они так и жили всем большим табором здесь в глуши, охраняемые лешими и лисами, вместе с детьми в шести землянках, и почти ни в чем не нуждались. Колодец с водой рядом с первой землянкой и небольшой родник, который находился в тридцати шагах отсюда, обеспечивали их водой. Довольно большой огород был разбит рядом с жилищами, а оборотень ежедневно ходил на охоту, обеспечивая мясом все свое семейство. Мало того, почти каждую ночь, по словам невольниц, волкодлак, которого все женщины поголовно называли мужем, наведывался в людские поселения. Он воровал там рожь, гречу, и другие злаки, а так же кур и одежду для обитающих в его логове женщин и детей. Одна из баб рассказала, что у них даже была одно время корова, которая давала много молока.

Ежедневно оборотень выбирал одну из женщин для своих утех, и каждая была рада ему угодить, ибо считала оборотня самым красивым из мужчин. Они все были дико влюблены в своего покровителя, и даже не помышляли убежать. Слушая девок и баб, Сабуровы хмурились, понимая, что хитрый и наглый оборотень устроил в своем логове целый гарем, с помощью некоего волшебного венца и наслаждался покорностью своих невольниц. Мало того, молодые люди насчитали восемь детей, отцом которых явно был волкодлак. Ибо у всех трех девочек, семи, пяти и трех лет виднелись хвосты, которые высовывались в прорезь на их сарафанах. В остальном девочки выглядели обычными и более признаков оборотня не имели. А мальчики разного возраста, которых было пятеро, вообще не отличались от обычных детей.

9.11

Быстро сложив всю картину происходящего, Мирон направился в сторону ворот, чтобы помочь Семену и осмотреть оборотня. Но Бисеров уже сам, волоча волкодлака, зашел в ворота, и бесцеремонно кинул его на траву. Мирон приблизился к Семену и приветливо спросил:

– Что все головы с частокола уже снял?

– Да все. Волки их все утащили в три ходки, – кивнул Семен.

– Благодарствую, – похлопал Сабуров Семена по плечу.

Рядом раздались стенания и крики одной из девок:

– Возлюбленный ты наш!

Бабы и девки, увидев связанного оборотня, в обличие мужика, вмиг окружили его.

– Что вы с ним сделали?! – причитали они, осматривая кровавые раны оборотня.

– А ну отошли все от него, – властно гаркнул Мирон, и женщины испуганно замолчали и попятились от волкодлака. Быстро приблизившись к оборотню Сабуров дернул ворот его окровавленной косоворотки. Действительно на шее волкодлака сияла тонкая плоская с палец толщиной золотая цепь. Не задумываясь, Мирон сделал то, что подсказала ему чуть ранее сделать Людмила. Он одним движением сорвал цепь с шеи оборотня.

– Не тронь! – захрипел оборотень.

– Все! Больше девиц неволить не будешь, зверина, – отрезал Мирон и, сжав тонкую золотую цепь в кулаке, хмуро тихо добавил, чтобы слышал только оборотень. – Теперь я посмотрю, кто тебя без нее любить будет.

Злобно оскалившись, мужик – оборотень плюнул в Мирона и прохрипел:

– Сгинь, людина!

– Семенушка брат, – обратился Мирон, устремив взор на Бисерова. – Сделай одолжение – уволоки этого бешеного в первую землянку вон там у колодца. Да свяжи потуже, чтобы не сбежал. А то эти влюбленные бабы еще освободят его.

Едва Семен направился с оборотнем в землянке, как Мирон обернулся к бабам и грозно посмотрел на них.

– А теперь сюда смотрите, глупые, – он вытянул вперед руку, в которой держал золотой плоский обруч от Чаши. – Этот заветный венец, которым вас оборотень венчал? Так? – Бабы и девки молчали, как-то испуганно глядя на младшего Сабурова, поджав губы. – Так вот. Именно этим венцом – цепью он колдовал и привораживал вас к себе. Ибо кто цепь сию на шею наденет у того глаза застилаются любовным дурманом, и может он и самого черта полюбить! А вот теперь и думайте сами. Здесь с этим зверюгой оставаться или с нами обратно к людям пойдете? Кто захочет, всех заберем. А кто останется здесь в логове, тому Бог судья.

Все бабы так молча и смотрели на него, словно переваривая его слова, как вдруг одна из девочек, дернув Василия за рукав, тихо пролепетала:

– А вы нашего тятеньку убьете? И нас к себе заберете?

Опешив от слов девочки, Василий не успел ей ответить, как несколько баб дико заголосило:

– Волки! Волки!

В испуге несколько девок и ребятишек побежали к землянкам, а остальные испуганно попятились. Действительно во двор вбежали четыре волка, во главе с вожаком. Звери не стали приближаться, а уселись на поляне у ворот на задние лапы, словно ожидая когда к ним подойдут.

– Чего раскудахтались? – обернулся к бабам Мирон, пряча ценный золотой обруч в потайной карман короткого темного кафтана. – Это друзья наши. Не тронут они вас.

Быстро подойдя к вожаку, Мирон приветливо спросил:

– Вам что-то еще нужно?

Волк поднялся и, приблизившись к Сабурову, протяжно взвыл, а потом поднял голову к молодому человеку, умными серыми глазами смотря чуть выше головы человека. Прямым взором в глаза волки смотрели только противнику или врагу. Оттого Мирон понял с полуслова как поступить и быстро положил руку к зверю на голову. Уже через минуту, считав добросердечные мысли волка – вожака, он обернул голову к приблизившемуся Василию, и промямлил поражено:

– Волки хотят провести нас обратно через болота заветной тропой, где более безопасно. Они благодарны нам за то, что мы помогли упокоить души их погибших братьев.

– Вот чудеса, – тихо произнес Василий.

– Воистину, – кивнул Мирон и, присев на корточки перед волком и так же смотря поверх его головы, сказал. – Мы рады помощи. Ты воистину наш брат…

Волк, поняв человека, поднял голову и протяжно взвыл. Его вой подхватили три других волка, сидящие рядом.

Поднимаясь на ноги, Мирон направился к женщинам и, обведя всех внимательным взором громко спросил:

– Так, девицы и бабы, кто с нами в Тулу обратно пойдет? Или все здесь останетесь?

Повисло опять долгое молчание. Только через минуту одна из молодых баб, к ноге которой боязливо прижималась девочка лет четырех, порывисто воскликнула:

– Мы пойдем с Вами, но только с дитятями.

– Хорошо, – кивнул Мирон. – Можно и с ребятишками.

– И в самом деле не оставлять же малых здесь, с их диким отцом, – заметил Василий задумчиво.

– Мы к людям хотим, – добавила другая девушка. – Уже все замучились мы здесь. Кроме леших и зверья лесного никого нет. А я родителей уже два года не видела. Мы с дочуркой с вами идем.

– И мы с сыночкой с вами, – подхватила другая баба. – А то, что же ему тоже зверьем становиться? Да по ночам в облике волчьем по лесам скакать? Нет, не хочу я этого.

– Всех возьмем, – приободрил их Василий. – Не переживайте. Всех обратно к людям сведем.

– Только как мы через болота пройдем? – забеспокоилась одна из девиц. – Нам не пройти небось?

– Пройдем! – ответил Василий. – Вы, бабоньки, собирайтесь быстрее. Через час выходим. Волки нас ждут. А я пока шесты для всех пойду делать.

Мирон же направился к землянке, желая переговорить с оборотнем. Увидев на лавке у одной из землянок Людмилу, он быстро подошел к ней, отмечая, что ее плечо перевязано, а на плечах красуется цветной платок.

– С тобой все хорошо, Людмила? – заботливо спросил он.

– Да. Бабы чистыми тряпками меня перевязали, да морковью накормили. Вот еще и платок дали, чтобы не мерзла.

– Ты пока сиди, отдыхай. Скоро домой пойдем.

Невольно он заметил, как одна из баб, у соседней землянки развешивает сохнуть постираное белье. Не удержавшись, Сабуров подошел к ней и спросил:

– А ты разве не идешь со всеми?

– Да куда уж мне идти? – ответила рыжеволосая баба с приятным лицом.

– Назад к людям. Или тебе по сердцу здесь жить?

– Мне уж четвертый десяток лет. Там я точно никому из мужиков не нужна буду. А здесь хоть с ним буду. Деток то у меня нет. А я здесь уже более десяти лет. Привыкла…

– Ну как знаешь, сердешная, – ответил, пожав плечами Мирон.

9.12

Войдя в полутемную землянку, в которой Семен уже зажег лучину, Сабуров отметил, что Семен привязал оборотня как раз в той клетке, в которой чуть ранее сидела Людмила. Семен устало сидел напротив на лавке и, откинувшись на стену, чуть дремал. Увидев Мирона, Бисеров встрепенулся и заметил:

– Я Людмилу вашу видел, она вроде ранена.

– Да все хорошо с ней будет. Василий подлечит ее, – вздохнул Мирон, улыбнувшись Бисерову. Приблизившись к оборотню, который сидел в углу, связанный в клетке, Сабуров грозно сказал. – Я хочу договориться с тобой, зверина.

Оборотень злобно взглянул на него и тут же убрал свой взор в сторону, морщась. Мирон видел, что его раны на ноге и плече все еще чуть кровоточат. И ему нужна была перевязка. Но Сабуров не собирался помогать волкодлаку, пока не добьется от него некоего обещания. Оборотень так и молчал и Сабуров хмуро вперил в него взор, и продолжал:

– Мы с бабами и детьми уходим. Они все хотят идти.

Боясь реакции оборотня на это заявление, Мирон удивленно отметил, как на лице оборотня – мужика отразилась ехидная ухмылка.

– Пущай идут. Итак, ноют постоянно. Надоели уже, – процедил как можно безразличнее волкодлак. Но Мирону показалась неискренней бравада оборотня.

– Обещай, что не будешь преследовать нас со своим зверьем.

Оборотень молчал. А Сабуров настойчиво продолжал:

– И девок более красть не будешь. Клянись. Иначе придется убить тебя. Обещал я посадским шкуру твою принести...

– Девок мне точно более не надобно, – огрызнулся как-то обреченно волкодлак, сверкая на Мирона черными глазами. – Они меня любить не будут без венца. А неволить я их и заставлять не буду.

– И что твой ответ?

– Не буду никого красть, и дам вам уйти спокойно, – глухо ответил оборотень, опуская голову после минутного молчания.

– Добро, – кивнул Мирон. – Но если соврешь…

– Клянусь что не трону более никого! – жутко огрызнулся волкодлак.

– Ладно, поверю. Твое слово, против моего, что жизнь тебе сохраню.

Послышался скрип двери и в землянку вошла рыжеволосая баба, которая ранее вешала белье. Мирон удивленно поднял на нее глаза, и она решительно спросила:

– Могу я раны его промыть?

– Мой, – кивнул Мирон. Он отошел от клетки, и устало уселся рядом с Семеном. – Только веревки не смей резать. Когда мы уйдем из логова, тогда и распутаешь его, – велел он рыжей молодой бабе. Она понятливо кивнула.