Текст книги "Хрусталь (СИ)"

Автор книги: Антон Щегулин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

– Ладно, ладно, я понял.

За окном послышался шум, я всё-таки освободился от её объятий и глянул наружу. Там передвигался отряд ОЭР из десяти бойцов. Это насторожило. Совершенно непонятно, что происходило сейчас на полигоне. Возможно я пропускаю начало конца, обнимаясь здесь с Солнцевой.

– Прости, я не понимаю, что меня в эти дни нашло. Ты меня выбесил своим отношением!

– Ну что ж теперь поделать, было и было…

– Я только одного боюсь… Что они этого так не оставят.

В последнюю очередь меня пугал какой-то местный сутенёришка, который точит на меня зуб. Я подошёл к коридорному пуфику, вытащил из сумки подарок Ростислава и зарядил полный магазин патронов. Всего помещалось двенадцать штук, ствол был небольшого размера, Стриж 2060. Моих познаний об оружии не хватало, чтобы дать какую-то точную характеристику этому стволу, но стрелять я умел. Спасибо расширенной военной программе в университете, где я на семь месяцев отправился в поля жрать землю, говно, ползать в говнах и ночью перед сном звонить мамочке, молить её, чтобы забрала меня из этой клоаки.

– Если придёт, снова, то на этот раз может остаться не только без лица, но и без коленных чашечек.

– Ты… Ты правда выстрелишь? – В голосе девушки звучал страх.

– Если понадобится.

С этими словами, я вытащил магазин, скинул патрон из ствола, засунул его обратно в магазин и сложил всё рядом на пуфике.

– Не вздумай даже прикасаться к этому, понятно? – Произнёс я со строжайшей интонацией.

Солнцева кивнула. Я посмотрел на её вещи, которые до сих пор валялись по всей квартире.

– Ты когда-нибудь вообще уберёшь всё своё барахло?

– Сейчас уберу.

Хоть и без энтузиазма, но она поплелась собирать всё вокруг и наводить порядок. Я в этот момент отправился в душ, чтобы смыть с себя всё накопившееся дерьмо. Горячую воду отключили, холодная еле шла. Давно такого не было, но мне не привыкать. Помылся в холодной, обмотался полотенцем, вышел. Ксюша везде прибралась и опять портила еду на кухне.

Я быстренько оделся, и вышел на приятный запах еды и застыл на месте, когда понял, что она готовит в одном лишь фартуке на голое тело.

– Ты чего разделась?

Она повернулась с улыбкой на лице.

– Бросила всю одежду в стирку. Ничего не осталось… Всё уже грязное.

– Возьми из шкафа что-нибудь моё и накинь сверху.

Родители хорошо постарались, девка получилась складная, ноги от ушей. Что-то мне подсказывало, что её поведение – это одна большая манипуляция. К чему весь этот цирк? Сначала не разговаривает со мной полтора дня, а теперь раздевается и светит задницей?

На мою просьбу она отреагировала не сразу, а когда пошла к шкафу, демонстративно скинула фартук, чтобы я увидел всё, что можно и что нельзя. Кошмарное поведение, настоящая уличная девчонка, каких только поискать. Спустя две минуты, она нашла какую-то недостаточно длинную футболку, которая едва прикрывала срамоту. Я выбесился от этого, подошёл к бельевой корзине, вытащил всё оттуда, в том числе и её трусы с бюстгальтером, закинул в стиральную машину, после чего вернулся обратно за стол.

Она варила куриный суп. Не знал, что у меня в холодильнике завалялась курица. Запах сносный, молодая подала мне тарелку, и я окинул взглядом содержимое. Сам бульон мутный, немного вермишели, кусочки курицы и даже картошка. Я машинально начал есть, несмотря на высокую температуру блюда. Картофель конечно же не проварился.

– Болит? – Я взял её повреждённую руку и слегка помассировал места, где были бинты. – Или ничего?

– Если мять, конечно болит. А так ничего… Видимо, мне попался действительно хороший врач.

Она отвела взгляд, как бы признавая, что была неправа тогда в больнице.

– То-то же. – Я продолжал есть суп, на вкус терпимо. – Нам нужно обсудить твой отъезд.

Она округлила глаза.

– Какой отъезд?!

– Здесь оставаться небезопасно во всех смыслах. Скоро начнётся нечто ужасное, поэтому есть конкретный план действий. Я во всём помогу.

– Что значит небезопасно? Это всё из-за моего брата?

Я поперхнулся супом от смеха.

– Ха! Ну ты даёшь, твой вонючий брат – это мелкая вошь вообще. Сам сбежит первым, как крыса, уверяю тебя.

– В чём тогда дело?

– Ты же знаешь, что город находится в тридцати километрах о линии боевого столкновения? И ты же знаешь, что полигон – это та цель, которую пытаются поразить уже долгое время?

Солнцева кивнула.

– Собственно, грядёт обострение конфликта, вот и всё. Я предлагаю тебе следующее: даю денег, отвожу на вокзал в соседнем городе, дальше ты сама по себе, но уже в безопасности. Денег тебе хватит на месяц, может два. Я думаю сумеешь как-то устроиться уже на месте.

Она смотрела на меня и весь мир в её глазах рушился.

– Это всё из-за него, да? Ты просто не хочешь больше со мной возиться и подвергать себя риску, да?

– Пф-ф… Твой брат у Алерионовцев, даже если выйдет, ходить нормально не сможет ещё недели две, так точно. Дважды подумает, прежде, чем соваться ко мне снова. – Я громко выхлебал остатки бульона, поднеся тарелку ко рту. – Нет, тут лишь твоё решение, и очищение моей совести. Я тебе предлагаю вариант, который избавит тебя от необходимости находиться здесь и возможно, подарит новые возможности. Ты волна поехать в любой город, я даже могу тебе купить билет до столицы. Там у меня есть друзья, они помогут.

– И я должна принять решение, соглашаться на это или нет?

– Именно.

– Если я отказываюсь, то ты меня просто выселишь? Выбросишь на улицу?

– Что? Нет, я похож на конч…

– Тогда я выбираю остаться! – Выпалила она, не дождавшись, пока я договорю.

Секунд десять мы сидели и смотрели друг другу в глаза, в её взгляде читались волнение и тревога, ведь она не могла знать, что у меня на уме.

– Ладно, твой выбор. Я тебя предупредил. Здесь будет жарко. Но ты уже взрослая девочка, умеешь сама принимать решения.

– Да, пожалуйста, почаще себе об этом напоминай. Я не маленькая.

– Если бы твоя «не маленьковость» выражалась бы в чём-то помимо разговоров…

Солнцева приподняла брови, и уже была готова на меня наброситься, чтобы придушить, но что-то её остановило и она сделала вид, будто не слышала меня.

Ближе к вечеру я снова позвонил Нике, она быстро взяла трубку.

– Ника, ну что там происходит.

– Тут полный пиздец, ты приедешь ко мне? Это не телефонный разговор…

– Хорошо.

Я повесил трубку и начал собираться.

– Куда ты?

Раньше меня так контролировала мать, когда мне было четырнадцать, теперь появился маленький домашний тиран, которому нужно было знать всё.

– По делам.

– Каким?

– Тебе ни к чему знать.

– Ты едешь к очередной шлюхе, да?

– Да, ёпрст, во-первых, те девушки, с которыми я общаюсь, не шлюхи, во-вторых, тебе-то какая разница? Даже если я к шлюхам и что с того?

– Ничего.

Она надула губы, отвернулась и скрестила руки на груди. Я оставил её смотреть какое-то паршивое кино, и видимо, она сильно расстроилась, что тёплая подушка в виде меня покидает квартиру. Придётся накрываться пледом. Малая липла ко мне словно банный лист. Сомнений, что девчонка в меня влюбилась не было. Я снова мысленно выругался, что решил тогда помочь ей с ночлегом. Если бы не превышал свои служебные полномочия, глядишь, не обременился бы… Но чего уже загадывать? Что сделано, то сделано.

* * * * *

– Всё, началось. Надо валить, Гриша!

– Да успокойся, ты. Ростислав сказал, что даст отмашку. Что случилось?

– Всё случилось! Сюда стягиваются резервы армии Федерации, полигон полностью оцеплен, от Рыбочкина ничего не слышно, он как сквозь землю провалился, где Чистяков тоже неизвестно. Когда я уходила, Макс сообщал по рации, что нарушена целостность контура, был прилёт! Разнесло целый павильон, ЛПВО не работает! Медейя перегружена, магистраль закоротило. Генераторы работают на полную. Пешкова официально разыскивают! Это пиздец! Меня тоже загребут и всё, я буду гнить в тюрьме до конца жизни! Гриша! Просто забери меня и всё. Отвези куда угодно, лишь бы подальше отсюда!

– Если ты говоришь, что всё оцеплено, то сейчас ломиться точно нельзя. Нам надо ждать звонка от Харитонова, он скажет, где есть лазейка, чтобы мы тебя безопасно вывезли.

– Что если не скажет? Что если не позвонит?!

Она была на грани срыва.

– Позвонит. Клянусь тебе.

– Скажи, что ты меня не бросишь! Поклянись, что отвезёшь меня, и я выберусь из этого дерьма!

– Клянусь, Ника! Всё, успокойся!

Я прижал её к груди, она опять тряслась, так, что аж самому становилось не по себе.

– Как до всего этого вообще дошло? Что я сделала не так в своей жизни? Почему именно я? Ну почему? За что?! – Слёз не было, как и всхлипываний. У неё началась сухая паника. – Я слышала по рации, что готовится массированный удар. Сначала они обстреляют весь полигон ракетами. Они хотят уничтожить контур и АЭС, если получится. Если нет, они начнут наступление. Их цель взять полигон и город. Они всех убьют здесь, понимаешь?! В живых никто не останется. Им не нужны люди. Город им нужен как опорный пункт, чтобы продолжать наступление вглубь страны!

Я слушал это всё безэмоционально. Если оно правда, то бежать уже некуда, нас всё равно настигнет радиоактивное облако последствий взрыва АЭС. Если же подрыв энергетической инфраструктуры не выгорит, то нас ждёт долгая осада. Любой из раскладов дрянь. Но это не повод поддаваться мгновенной панике и нестись отсюда сломя голову. Нужно действовать в соответствии с планом.

Пожалуй, самый неверный вопрос, который можно задать, оказавшись в подобной ситуации: «Почему именно я?». Деструктивный, не дающий понимания, что делать дальше, опасный. Когда взываешь к господу богу, рассчитывая на знак, он никогда не откроет себя, никогда не даст надежду. Она только внутри тебя, но надежда – ничто без стальных нервов. У Ники с этим большие проблемы. Я же был закалён и не переживал вовсе. Когда готов принять свою судьбу, она в любом виде тебя устраивает. Умру здесь в Елльске под ракетным обстрелом? Спасибо, что не от рака, корчась на больничной койке и умоляя ввести в вены смертельный яд, который избавит меня от мучений.

Но у женщин эмоции превалируют над рассудком, Ника сейчас чувствует животный ужас, и он не позволяет ей мыслить последовательно. А принимая тот факт, что в голове у неё тот ещё хаос, надеяться на рациональное зерно в её поведении здесь и сейчас точно не стоит.

Она положила ладони мне на щёки и поцеловала, но поцелуй был сухой, импульсивный и бесчувственный. Как будто она это делала потому что боялась, что больше никогда не сделает. Внезапно мастерфон начал разрываться, я поднял трубку.

– Что ещё?

– Ты помнишь про своё обещание?

– Твою мать, только не сейчас! Надо было раньше думать!

– Нет, блядь, ты мне нужен сейчас или не видать тебе тачки, понятно?!

Я завис на пару секунд.

– Ладно, я скоро буду.

Ника смотрела на меня ошалелыми глазами.

– Где ты будешь?! Зачем?! Ты что бросаешь меня здесь?! В такую минуту?!

– Ника, успокойся. Это дело на час, может два, не больше. Я быстро. Просто сиди здесь, и никуда не уходи, что бы ни произошло!

В её глазах читалась паника, страх и полное отсутствие желания внимать моим словам.

– Ты… Ты… Ты же поклялся… Я верила тебе… Но я чувствовала, что всё зря… Чувствовала…

Касьянова расслабилась, обмякла, свалилась на колени, а затем прижалась к стене. В глазах уже была пустота, если бы я её такой увидел по приходу, решил бы, что испустила дух. Я отвесил ей средней тяжести пощёчину и растряс, в глазах появились проблески восприятия окружающей реальности.

– Ника! Ника, блядь! Возьми себя в руки! Приготовь вещи, которые ты собрала! Хватит устраивать дешёвую драму на пустом месте! Ну!

– Какой смысл, я уже смирилась…

– Да, чтоб тебя! – Я снова растряс её. – Соберись! Послушай меня внимательно. Я приеду за тобой, как только закончу. Я не бросаю тебя, поняла? Тебя никто не бросает. Я должен выполнить своё обещание!

– Обещание дороже меня?

Бабы…

– Засекай время, девяносто минут. Ставь таймер. – Я взял её мастерфон и выставил таймер. – И я здесь. Понятно?

Она кивнула. Я помог ей встать и отвёл в комнату, усадил на диван.

– Просто набери в грудь воздуха, дождись меня и всё будет хорошо.

Она снова кивнула и повернула голову на бок, глядя в окно. Я поставил таймер и на своём мастерфоне, затем выскочил из её квартиры.

Глава двадцать девятая

Спустя пятнадцать минут я был уже у Олеси, она ждала меня во дворе, стояла рядом со старой развалюхой, которая видала царя Гороха.

– И вот за это ты с меня стрясла столько денег?

– Ты вообще видел сколько сейчас автомобили стоят? Дёшево отделался ещё.

– Мы посмотрим, через что предстоит пройти в погоне за твоими сновидениями, может быть мне стоило сразу у тебя заказывать личный самолёт.

– Меньше нытья, больше дела.

Мы сели в машину, судя по всему это была Синица пятидесятых годов… Состояние машины оставляло желать лучшего, использовали её явно в хвост и в гриву. Помимо прочего, Синица никогда не была премиальной маркой, качество сборки всегда было дурное. С другой стороны ремонтировать её можно было ломом и чужой матерью, что тоже сомнительный, но плюс. Завелась она с первого раза, я порадовался этому факту.

– Документы. Я заберу машину сразу после того, как отвезу тебя домой.

– Вот когда отвезёшь, тогда и получишь.

– Они хоть имеются?

– Да.

Пришлось поверить ей на слово, мы тронулись, Виноградова показывала куда ехать. Мы оказались на центральной улице, навстречу ехала целая колонна военной техники, начиная от внедорожников, заканчивая бронетранспортёрами и транспортом снабжения. Моё сердце начало биться сильнее, что если Ростислав действительно не позвонит? Что если уже та стадия невозврата, когда Нику не спасти? Я посмотрел на таймер. Оставалось чуть больше часа.

– Здесь направо.

Мы повернули. Движок Синицы иногда тарахтел, мне это не нравилось. Но на ходовых характеристиках особо не сказывалось, поэтому терпимо. Ещё несколько единиц военной техники. И тут меня осенило, многое начало вставать на свои места. Одиннадцатое октября, строительство выделенной подземной ветки рельсового снабжения, попытки Чистякова расшатать энергетическую систему, попытки Рыбочкина как-то лавировать, делать кадровые перестановки и прочее… Всё это сложилось в большую чёткую картину неизбежного пиздеца. Когда все знаки появились задолго до случившегося, но ясность происходящего появилась лишь в ретроспективе, когда поздно уже жалеть о содеянном.

В небе начали сверкать вспышки. Всего пять или шесть, но я их заметил. Вероятно, работа гиперджетов, ибо если верить Нике, то ЛПВО сейчас, либо не работает, либо работает очень плохо. Однако, я допускал, что девушка в стрессе могла наговорить и лишнего. Тем более, откуда у неё рация, по которой передавали сводки? С другой стороны, я однажды видел её с передатчиком, но то была связь только с главами научного состава.

Ещё несколько виражей, город пока не закрыт, на дорогах никаких проверок. Я сверился с таймером. Оставалось сорок две минуты. Внезапно предательски завибрировал мастерфон. Это был Ростислав.

– Да!

– Есть лазейка, Гриш. Действовать надо быстро!

– Я только выехал из города, здесь никаких проверок.

– Выехал? Куда? Зачем?

– Да я по делу, туда и обратно.

– Времени мало. Я скинул координаты, запиши их на бумагу, потому что сообщение автоматически удалится через минуту.

– Сколько у меня времени?

– Чем быстрее тем лучше. В идеале, вы уже должны быть за городом. – На заднем плане прозвучали какие-то странные звуки, Харитонов отвлёкся. – Да… В идеале. Не знаю, Гриша. Разворачивайся и возвращайся. Может пятнадцать минут, может двадцать… Может полчаса. Не теряй ни секунды.

– Блядь!

Он повесил трубку.

– Дай бумагу, срочно. – Зарычал я на Олесю.

Она достала какую-то старую визитку, я переписал координаты и рекомендации ровно за пару секунд до того, как сообщение испарилось.

– Твою мать! Твою мать! Твою мать!

– Да что случилось.

– Я разворачиваюсь!

– Не вздумай! Как знала! Сыкло! Ты просто мразь, как я вообще могла тебе довериться?

Я сидел в адском напряжении, но не разворачивался, лишь поддавал газу.

– Где уже место?! Когда приедем.

– Ещё минут пять примерно.

– Блядь!

– Что? Оказался меж двух наковален? Такова твоя судьба.

Пришло сообщение. Я посмотрел на мастерфон. Оно от Ники.

«Где тебя носит? Что происходит? Я с ума схожу!»

Я посмотрел на таймер. Оставалось чуть больше двадцати минут… Но какой к чёрту таймер, когда мне нужно быть в городе уже сейчас?! А я тут плетусь, как идиот с этой Виноградовой. Зачем?! Ох, хитрая девка, не дала мне документы на машину. Если бы дала, я бы развернулся прямо сейчас и даже бы глазом не повёл. Или во мне говорит злоба? Что важнее? Сдержать обещание женщине, на которую тебе плевать или сдержать обещание женщине, которая тебе дорога?

– Вот! Стой. Оно здесь.

– Слава всевышнему! Давай уже быстрее, куда идти? Что делать?

– Сиди здесь. Я сейчас вернусь.

Я тяжело вздохнул.

– И не вздумай уехать! Документы у меня в сумке, без них тебя примут на первом же посту, понял?!

– Иди уже, клуша!

Она взяла с заднего сиденья шерстяное одеяло, вышла из машины и зашла прямиком в лес. Мы находились неподалёку от той точки, где я нашёл странную сосну. Какой-то диковинное место силы. Что здесь вообще происходит?

Тёмная ночь уже накрыла весь город. Вдалеке горели оранжевые фонари, позади я видел едва уловимые отблески самого города. С неба внезапно начали валить хлопья снега, машина быстро покрылась тонким слоем белёсой вуали, я внезапно понял, что мы ехали на летней резине. Это значит, что нестись обратно будет проблематично. Лучше доехать медленнее, но в целости, чем разложиться на ближайшем повороте. Небо заволокло полностью, тёмно-синие оттенки с мелькающими звёздами, сменились чёрно-серой пеленой. Сердце колотилось как бешеное. Я смотрел на таймер каждые десять секунд и нервничал. Как так получилось, что я стою перед таким выбором?

Пришло сообщение от Ники.

«Почему не отвечаешь? Тут творится что-то ужасное, я из окон вижу, как Гиперджеты сбивают вдалеке снаряды. Ответь!»

Я написал сообщение и отправил.

«Я еду, может быть чуть задержусь. Жди. Всё будет хорошо»

Она быстро ответила.

«Ты меня кинул?! Я вижу бронетехнику под окнами! Скажи, что ты меня не кинул!»

Не успел я ответить, как в машину ввалилась Олеся. Вся грязная, как будто была по колено в воде, на голове снег, на плечах снег, в руках свёрток. На лице улыбка от уха до уха.

– Да, Гриша, да… Это и правда случилось, господи… Не могу поверить, что это правда. Ты только посмотри!

Она протянула свёрток из тёплой ткани, показывая мне то, что внутри. Сказать, что я охуел, ничего не сказать. В свёртке действительно был ребёнок, но он был весь синий, не подающий признаков жизни, с чёрными проступающими венами и жуткими диспропорциями.

– Олеся! Он весь синюшный и кажется мёртвый! Ты с ума сошла? Сколько он лежал на земле? Сутки?!

– Всё, заткнись! Так и должно быть, идиот. Всё как в моих видениях… Господи, как же я счастлива.

Не было времени вправлять её свистящую флягу, я дал резкий разворот и нажал на газ в пол. Даже на таймере оставалось жалких семнадцать минут. В лучшем случае успею доехать до Ники. А ведь ещё ехать обратно после этого. От безысходности я вспотел. Ника присылала одно сообщение за другим, но я не отвечал, чтобы не отвлекаться от дороги.

– Гриша, твою мать! Веди аккуратнее, я вообще-то с ребёнком! Не дрова везёшь!

Но я не слышал, что она говорит, все мысли были только о Нике и о том, что я попал в самую дерьмовую ситуацию из всех, в которые мог попасть. Как так получилось, что я должен разрываться меж ними двумя? Ведь у Ники есть деньги… Она предлагала купить машину, но я сказал, что всё под контролем.

Ещё одно сообщение. Я даже не смотрю на телефон. Просто несусь среди оранжевых фонарей. В один момент машина входит в занос, но я справляюсь с управлением. Смотрю направо, километрах в десяти от города мириады вспышек. Гиперджеты работают. Над нами пролетает целая эскадрилья перехватчиков, судя по звукам. Вспышки постепенно смещаются западнее от города. Не знаю, с чем это связано.

На въезде никого не было. Мне везёт. Они пока не успели оцепить эту часть города. Но всё может поменяться с минуты на минуту. Я буквально влетаю во двор, где живёт Виноградова, вжимаю тормоз в пол, отчего ребёнок чуть ли не бьётся о приборную панель. Но мне насрать.

– Быстро! Документы!

– Сейчас, сейчас…

– БЫСТРО, БЛЯДЬ!

Я уже срываюсь на крик, она мне даёт бумаги, я их швыряю на заднее сиденье и чуть ли не ногами выталкиваю Олесю, на что слышу её возмущение. Она называет меня последними словами, но я уже ничего не слышу, я еду к Нике. Время на таймере вышло ещё три минуты назад. Я мчусь, где-то пять минут мне потребовалось, чтобы лавировать между домами, улицы полностью пустые, но сигнализации нет, предупреждений тоже.

Я звоню ей. Но сигнал не проходит. Неужели отрубили связь? Или может быть она выключила мастерфон.

Вылетаю из машины, как ошпаренный, несусь на десятый этаж ещё быстрее, чем в тот раз, когда хотел спасти её. Заветная дверь уже передо мной, я стучу изо всех сил.

– НИКА! ОТКРОЙ!

Но открывать не нужно… Дверь открыта. Я вваливаюсь, везде горит белый свет. Теперь он меня уже не так бесит. Когда понимаешь, что от тебя зависит судьба человека, который тебе не безразличен, перестаёшь обращать внимание на все дурацкие мелочи, которые раньше тебе казались определяющими и какими-то важными.

Я искал взглядом её в каждой комнате. Но везде было пусто. Тогда в голову закралось самое страшное подозрение. Я метнулся к окнам и начал искать глазами то, что не хотел находить. К моему счастью, я не обнаружил её бездыханное тело на брусчатой дороге. А значит, что худшее не случилось. Но что случилось?

Я судорожно достал телефон и стал вчитываться в сообщения. Среди них было одно текстовое.

«Мне страшно… Они придут и всех убьют… Где ты? Где ты, когда ты так нужен?!»

Далее голосовые:

«Не могу поверить, просто не могу поверить в это… Зачем ты мне всё это говорил?! Зачем убеждал в том, что всё будет хорошо?! Зачем я тебе поверила?!»

«Твой план был в том, чтобы сдать меня Алериону, а самому выбраться? Что ж… Хороший план… Поздравляю! Знаешь, наверное я бы так же поступила… В конце концов кто мы друг другу, правда? Никто. Просто я дура, вот и всё».

«Блядь, ты просто конченый, чтоб ты сдох со своей сделкой! Господи, как же я тебя ненавижу! Ты худшее, что случалось со мной за всю мою жизнь! Надеюсь оно того стоило? Урод! Гори в аду!».

У упал на колени и заорал во всю глотку от злости на самого себя и на судьбу. Хотелось рвать на себе клоки волос, но не было времени. Я ещё не терял надежду найти её в городе. На чём она могла уехать? Только пешком. Давясь собственной слюной от беспомощности, я летел вниз по лестнице, чуть ли не перепрыгивая пролёты целиком. На улице намело большое количество снега, поэтому когда я вылетел из подъезда, то сразу же поскользнулся и налетел носом прямо на лавку, разбив его вдребезги. В глазах потемнело, но я был в таком глубоком состоянии аффекта, что тут же поднялся и даже пошатываясь, залез в машину, не обращая внимания на хлещущую кровь из обеих ноздрей. Боли не чувствовал. Только желание найти Нику, принять её на борт и отвезти туда, куда обещал.

Оглядываясь по сторонам на тенистых улочках, я проезжал квартал за кварталом, но не видел никого. Везде абсолютная пустота, как будто весь город замер. Уже совершенно ошалевший от безумия и хаоса внутри головы, я высунулся из окна и начал орать её имя так громко, как только мог. Но всё тщетно. Никто не откликался.

Спустя ещё минут двадцать я совсем отчаялся и ездил уже со скоростью пятнадцать километров в час, в надежде найти её, но надежда таяла на глазах. Состояние аффекта прошло, я уже отчётливо чувствовал боль в носу. Пульсирующую, нарастающую, острую. Едва дотронувшись пальцем до раны, начало всё жечь, я поморщился и открыл зеркальце в машине. Взору предстала неутешительная картина… Лицо всё бордовое, пока ехал я размазал рукавом кровь по щекам, по одежде. В самом центре явно проступающая выемка – результат моего падения. Вне всяких сомнений – это был перелом. Я поглядел на бежевую кофту, и она вся была залита кровью, ткань пропиталась насквозь, отдирая её от тела, я услышал характерный хлюпающий звук.

Но всё это было совершенно неважно, я закинул голову назад и просто закрыл глаза. Если я когда в жизни и лажал, то сегодняшний день явно займёт на пьедестале первое место по количеству моих ошибок и неверных решений. Паршивее не чувствовал себя ещё никогда. Хотелось просто включить первую передачу и на всей скорости влететь в ближайшую стену. Но у меня не хватало смелости для этого. Или я был всё ещё слишком рассудителен. Мои душевные муки прервал до боли знакомый голос.

– Потерял кого-то?

Я моментально посмотрел в окно справа и увидел там того самого старика, который заставил меня извиняться перед розовым фламинго за то, что я шумел.

– Что? – Спрашиваю, не понимая о чём он.

– Я говорю, болван ты глухой, потерял кого-то?

– Да потерял?

– Девку небось потерял?

– Да, девушку.

– Ну и шиш с ней, потерял и потерял. Если твоя, то рано или поздно сама найдётся. Ты зачем себе морду раскрасил? Совсем больной что ли?

– Дед, отстань, а… Иди по своим делам.

– Какие дела, молодой? Здесь у меня дел никаких нет. Здесь я проездом.

– Ну вот отправляйся туда, где дела есть.

– А туда, где они есть, я уже не попаду.

– Это ещё почему?

– Спроси у этих своих… По той же причине, по которой отсюда не могут улететь розовые птицы эти… Фламинго, во.

Я посмотрел на него ещё раз, не понимая о чём он толкует, а тот медленно побрёл куда-то в сторону окраины.

Снега падало столько, что передо мной стояла буквально белая стена за лобовым стеклом. Первые сугробы образовывались прямо на глазах, если термометр в машине не врал, то температура стремительно падала. Я лишь иногда открывал глаза, оглядывался по сторонам, затем снова закрывал, закидывая голову на подголовник. Надежда, что я увижу другой пейзаж или проснусь в другом месте не исчезала до конца, пока не начало светать. Как ни странно, вспышки в небе прекратились незадолго до рассвета. Пара истребителей-перехватчиков пролетели над городом извещая всех о своём присутствии оглушительным рёвом турбин.

Я вытащил пистолет из-за пазухи и засунул ствол себе в рот. Долгое время держал руку на спусковом крючке, едва надавил на него, но до конца нажать так и не решился. Вытащил, бросил железяку на пассажирское сиденье, та отпружинила от велюрового сиденья и завалилас куда-то между дверью и креслом.

Всё это время машина стояла заведённая, бензина оставалось мало, может быть километров на двадцать, не больше. Я схватился за руль, развернул авто, и медленно поехал домой. Силы меня окончательно покинули, поэтому доехал я уже в состоянии овоща, не помню, как поднялся, закрыл ли я машину и достал ли завалившийся пистолет. Помню только как Ксюша открыла дверь едва услышав мой стук, её сдавленный крик, туман, темнота, забытье…

Часть пятая: Точка входа

– Чёрный стриж контроль, здравствуйте, Соболь 0577 на стоянке семнадцать, проверка связи.

– Соболь 0577, контроль, добрый день, принимаю вас на пять из пяти.

– Пять из пяти, Соболь 0577.

Последовала небольшая пауза.

– Соболь 0577, разрешите вылет, согласно плана в Гордейск, эшелон десять тысяч метров.

– Соболь 0577, вылет, согласно плана в Гордейск разрешаю, эшелон десять тысяч метров подписываю, в работе взлётно-посадочная полоса тринадцать правая, рассчитывайте схему выхода Картино четырнадцать Виски, транспондер пятнадцать семьдесят пять, первоначальный набор, пятьдесят, после взлета на частоту сто двадцать семь, пятьсот.

– Соболь 0577, вылет согласно плану разрешили, эшелон десять тысяч метров, подтвердили, рабочая полоса тринадцать правая, транспондер пятнадцать семьдесят пять, после взлета на эшелон пятьдесят, после чего переход на частоту сто двадцать семь, пятьсот.

После ещё нескольких итераций и запросов, самолёт выехал на полосу, а через пятнадцать минут уже оказался в воздухе.

– Соболь 0577, выходите из моей зоны ответственности, далее работайте на частоте сто двадцать два, восемьсот.

Капитан воздушного судна поблагодарил диспетчера.

– Не успел пообедать даже. Ну хоть погода отличная.

– Я тоже. – Вторил первый помощник.

– Ещё и мой любимый день в столовой. Там как раз должны были подавать котлету по-киевски с солёным огурчиком. А первое – кислые щи. Обожаю.

– Не трави душу, опять придётся давиться холодными харчами прямо на борту.

– Ты когда своей предложение то планируешь делать?

– Выбирал кольцо на днях, те, что дорогие – некрасивые, те, что красивые – дешёвые.

– Ну дык бери дешёвое и красивое, все в плюсе.

Первый помощник ухмыльнулся.

– Ты забыл мою цацу? Она сразу чек смотрит, ей нужно, чтобы на неё выделялось не менее шестидесяти процентов семейного бюджета.

– И как ты только с такой живёшь, баба патроны должна подавать, а не забирать.

Первый помощник махнул рукой и не стал отвечать.

– Но баба она у тебя эффектная, спору нет.

– Ага, ты бы мог ради приличия челюсть свою попридержать тогда на дне рождения.

– Я не про то, про рыбалку.

– Она разве приезжала?

– Ты забыл? На второй день.

– Точно, так она же даже не красилась, приехала как есть, натянула на себя только свой костюм дурацкий голубой.

– Естественная красота, самое ценное.

– Да, господь наградил.

– Оттого и требовательная. Такая краля себя любит и цену себе знает. Ты конечно серьёзно попал.

Первый помощник посмотрел в окно, игнорируя капитанские тирады про его будущую жену.

– Поэтому надо срочно кольцевать и ребёнка делать. Там уже и успокоится, переключится со своей «ненаглядности» на мелкого. Или мелких. Я так и сделал, трёх месяцев не прошло, а моя уже с предложением в кармане. Поначалу даже не соглашалась, боялась. Думала, что вляпалась в какую-то историю. Но потом её все вразумили, я с её родителями переговорил, отцу её сообщил о серьёзности своих намерений. – Капитан прокашлялся. – Думаешь ребёнка не сразу делали? Я ей мелкого заделал уже через полтора месяца. Потому что, Илюш, не надо расслабляться. Куй железо пока горячо, как говорится.

– Да ты динозавр, в ваше время всё стремительно было. Я в этом плане сдержаннее, спокойнее. Да и моя тоже не хочет торопить события. Коли буду гнать коней, она мой пыл остудит в миг.

– Может ты просто подкаблучник?

– Завязывай, Пётр Палыч. – Первый помощник был не очень доволен характеристикой, которую дал ему капитан.

Ещё час полёта минул, диалоги капитана и первого помощника прервались разок на перекус, а затем ещё через минут двадцать на чай и кофе.

– Смотри-ка, что это там?

Капитан позвал первого помощника, чтобы тот поглядел с его стороны. Под ними внизу среди заснеженных лесов, полей и рек раскинулось огромное чёрно-зелёное пятно, которое серьёзно выбивалось из общего пейзажа. Очертания чёткие благодаря контрасту. Чёрное на белом.