Текст книги "Турист (СИ)"

Автор книги: Антон Демченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

– Нет, ничего такого, Алан, – отмахнулся я. – Собственно, то что мы с Олей проделали в эллинге, даже техникой можно назвать с натяжкой. Скорее уж, усиленной эфиром чувствительностью. Несложный приём, доступный любому одарённому, вы можете найти его начальные формы в любой брошюре по эфирному развитию…

– «Несложный» и «эфирный», это слова, которые не могут стоять в одном предложении без отрицания, – пробурчал гридень, и сделал вид что полностью сосредоточился на вождении. По полупустым усть-бельским улицам, да с флажком-гербом дома Исенбаевых на крыльях… да-да, здесь, конечно, требуется полная сосредоточенность, иначе можно попасть в жуткое ДТП. Наверняка.

Гостиница… знакомая гостиница. И даже Кот Базилио всё тот же. Разве что чёрных очков не хватает. Но этот аксессуар имеется у меня на носу, так что… будем считать, условно «чек». А вот парнишки бармена что-то не видно. Уволили? Будет жаль…

– Здравствуйте, – колобок-базилио выкатился из-за высоковатой для него стойки портье и, то и дело стреляя глазами в нашу с Олей сторону, закрутился вокруг невозмутимого гридня. – Алан Георгиевич, рад приветствовать вас в нашем скромном заведении… снова. Вы по делу? Новому или всё то…

– Котович, угомонись! – не выдержав словоизлияния управляющего, рявкнул тот. А я не сдержал смеха. И тут даже фирменный Олин удар локтем в бок не сразу привёл меня в чувство. Ну в самом деле, ну… Кот же! Базилио… Котович, ы-ы-ы!

– Василь Васильич, а что здесь происх – ой! – выплывшая из-за двери высокая статная дама, весьма… хм… внушительных достоинств, узрела возвышающегося посреди фойе гридня и, кажется, вдруг стала как-то даже ниже ростом, а роскошная грива её рыжих волос тут же потускнела до невыразительного каштанового цвета. Магия какая-то…

– Вот, Елизавета Макаровна, Алан Георгиевич к нам пожаловали. По делу, – развернувшись в прыжке, Базилио-Васильич воздел указательный палец вверх, но тут же ткнул им в сторону подельницы. – Будь любезна, проводи господина Жжёнова и его… кхм… сопровождающих к нужному номеру… и побыстрее, слышишь?

– Иду, поняла, – нервно облизав кончиком языка пухлые губы, Елизавета-Лиса кивнула… подышала, отчего пышная грудь в глубоком декольте волнующе заколыхалась и, вдруг вновь преобразилась. Сейчас перед нами была не серая испуганная мышка и не стерва-бизнесвумен, а полная достоинства дама… Осанка, взгляд, движения… И голос, о да… за этим голосом, исенбаевский воевода пошёл на поводу, как крысы за дудочкой гаммельнского крысолова. Бодро, с готовностью на любой подвиг и без единого проблеска сознания в глазах. – Идёмте, господа. Я провожу вас.

Пришлось чуть повлиять. Хлопок в ладоши с лёгким эфирным наполнением и вот уже Алан непонимающе хлопает глазами, а Лиса бросает в мою сторону недовольный… и чуточку испуганный взгляд. Усиливаю давление, и барышня вздрагивает. Во-от так!

– Не надо так, любезная Елизавета Макаровна, право слово, не стоит, – растягиваю губы в улыбке и киваю в сторону лифта. – Идёмте, у нас не так много времени, а дел ещё очень много. Ну же…

– Прошу прощения, – встрепенувшись, Лиса тут же отвела взгляд и посеменила к лифту. А следом за ней двинулись и мы. Нет, но как играет, а? Мастерица, однозначно… И, кажется, у меня есть одна идея. Вопрос только в том, удастся ли её вытащить из Усть-Бельска? Впрочем, не та постановка. Что предложить, чтобы она сама решила работать на меня и мою школу? Вот это уже ближе к истине.

– Кирилл, почему мне кажется, что ты задумал что-то нехорошее? – толкнув меня локтем в бок, прошипела Оля, то и дело бросая ледяные взгляды на нашу сопровождающую. Алан непонимающе нахмурился. Счастливый человек, мне бы его проблемы…

Глава 33
Гарри, это ловушка!!!

Третий этаж гостиницы встретил нас тишиной, острым запахом бетонной крошки и раздолбанным проломом в полу, через который можно было свободно рассмотреть коридор второго этажа, немало пострадавший от техники применённой здесь воеводой Исенбаевской дружины. О том, что приём достиг цели, свидетельствовали плохо замытые пятна крови на потрескавшейся штукатурке стен и характерные вмятины на полу. А ещё здесь по-прежнему бурлил Эфир, хотя с момента стычки гридня с «защитниками» сбежавшего наблюдателя прошли уже целые сутки. Хм, хорошо повоевали…

– Чувствуешь? – я кивнул на дверной проём, ведущий в номер «наблюдателя». Пустой проём. Разъярённые потерей товарищей, дружинники Алана просто разнесли преграждавшую им путь дверь в щепки. Вместе с косяком…

– Да-а, – протянула Оля, с явной настороженностью в голосе. Кстати, сопровождавшая нас Елизавета-Лиса тоже выглядела сейчас весьма и весьма напряжённой. Хорошая чувствительность у гостиничной хозяйки. Алан же, стоящий за её спиной, только переводил непонимающий взгляд с меня на Олю и обратно.

– Вы о чём? – наконец не выдержал он.

– Идёмте внутрь, там всё разъясню, – махнул я рукой и первым шагнул к развороченному дверному проёму. Следом за мной скользнула жена-ученица, потом, чуть помявшись, зацокала каблуками Лиса, ну и гридню досталась роль замыкающего.

Здесь в разнесённом к чертям номере, когда-то, надо признать, выглядевшем весьма и весьма уютно, сейчас словно Мамай прошёлся. Перевёрнутая и разломанная мебель, осколки битой посуды на полу, изорванное в клочья постельное бельё и шторы… Ну и вишенкой на торте – в хлам разбитое высокое окно, наспех заклеенное полиэтиленовой плёнкой. О покрывающих стены горизонтальных царапинах, взлохмативших когда-то дорогие и красивые фисташковые обои, можно и умолчать. Впрочем, похожие царапины, если присмотреться, можно было увидеть и на уцелевших мебельных панелях и даже на косяках и двери ведущей в санузел. Словно гигантские кошки носились по стенам, или… вихрь острых металлических осколков крутился в центре комнаты.

– Оля, попробуй прислушаться к прошлому этого места, – попросил я жену, стараясь при этом не упускать из виду наших спутников. Ученица кивнула, огляделась и, присев на корточки, аккуратно коснулась пальцами рук разбитой напольной плитки. Закрыла глаза и замерла, не обращая никакого внимания на удивление Алана и Елизаветы. Кстати, о последней…

– Елизавета Макаровна, – обратился я к рыжей даме. Та дёрнулась и недоумённо уставилась на меня.

– С-слушаю вас?

– Я не ошибусь, если предположу, что в санузле находится проход в соседний номер? – спросил я. Лиса резко кивнула. – А ключ у вас от него имеется? Вот и замечательно. Пока Оленька знакомится с прошлым этого номера, давайте пройдём в соседний…

– Да, конечно, – Лиса кое-как взяла себя в руки и двинулась первой в сторону санузла. А вот Алан притормозил.

– Кирилл… Николаевич, что происходит? – прогудел он, так и фоня недовольством.

– Ещё буквально минуту, Алан Георгиевич, – улыбнулся я и, обогнув вставшего у меня на пути гридня, шагнул следом за гостиничной хозяйкой. В соседнем номере, где очевидно и проживала группа поддержки сбежавшего наблюдателя, обстановка была куда как более мирной. Никакой разрухи, никаких погромов. Всё аккуратно убрано, застелено и благоухает освежителем воздуха. Чистенько-мирненько, хоть сейчас въезжай и живи. Но вот эфирный фон… Нет, конечно, такой взбаламученности как в соседнем номере, здесь и в помине нет, Эфир здесь куда более спокоен и я бы даже сказал безмятежен. Но связь… связь никуда не делась.

– У вас замечательные сотрудники, Елизавета Макаровна, – похвалил я обслугу отеля. – За один-единственный день привести в порядок номер, после того что тут было… Молодцы.

– Да, здесь и проблем-то не было, никто же сюда не врывался, – Лиса качнула рыжими кудряшками, – жаль, что со вторым так споро не получится. Ну да вы сами видели, там одной уборкой не обойтись. Придётся ремонтировать стены, пол… столько забот, столько расходов! Ужас, просто! И кто нам возместит эти траты?

– А вы узнайте, вот, у Алана Георгиевича, – улыбнулся я. – Это же он и его люди вчера здесь… бушевали. О! Да что это я… Знакомьтесь, Алан Георгиевич Жжёнов, высокий гридень и дружинный воевода рода Исенбаевых, князцов Кара-Бек. Алан, позвольте в свою очередь представить вам…

– Елизавета Макаровна, – рыжая чуть отступила назад и попыталась было изобразить книксен, но я удержал её за руку.

– Ну что вы, не нужно стесняться! – покачал я головой и, перехватив ладонь Лисы поудобнее, с поклоном представил её недоумевающему гридню. – Знакомьтесь, Алан. Перед вами, Алексей Петрович Стародубов, из детей боярских рода Юсуповых. Ну-ну! Не вырывайся, портосик!

По мере осознания моих слов, рыжая дама поплыла как восковая свечка, тело её начало искажаться, но выскользнуть из эфирной хватки гранда? Дохлый номер. Надавить, прижать и вот, у нас под ногами уже извивается, хрипя и скребя пальцами по плитке пола, рослый детинушка в нелепом красном платье. Хлоп! И туфля слетает с его ноги. Хряп, рвётся вторая. Маловат размерчик, да…

– Дорогой, вы закончили? – в комнату вплывает Оля, окидывает взглядом корчащегося на полу моего давнего «коллегу» по школе Святого Владимира, раскорячившегося над ним в диком шоке Алана, и вздыхает. – Театр, натурально. Кирилл!

– Да всё уже, всё, дорогая, – отмахиваюсь я и, ухватив «портосика» за шею, швыряю его в стену, по которой тот и сползает потеряв сознание. Можно было бы и просто выключить, но… не сдержался. – Алан, вы в порядке?

– Э-это что⁈ Эт-то к-как⁈ – выдавил из себя гридень, изумлённо глядя на выключенного детину.

– Как-то так, – я развёл руками.

– Кирилл, не издевайся над нами, – нахмурилась Оля, скрестив руки под грудью. – Объясняй, что тут происходит!

– Ладно-ладно, – я покивал и, усевшись в кресло у окна, жестом предложил жене и гридню присесть на диван. – Собственно, рассказывать-то практически и нечего. Запись происходившего здесь вчера, все мы видели, так?

– Так, – угрюмо кивнул Алан, сам сегодня утром передавший нам ту самую запись… урезанную, естественно. Что, в принципе, не имеет никакого значения, поскольку полную мы видели с Олей ещё раньше. – А что именно мы видели на записи? Летящие в атаку четверо воев, тут же нахлобученные гриднем до смерти, штурм пустого номера и… всё? Всё. Алан, скажите, когда ваши люди ворвались в тот номер, он выглядел так же, как сейчас? Раздолбанный в хлам, с расцарапанными стенами?

– Да, – кивнул тот. – И это меня удивило.

– Нас тоже, – кивнул я. – Именно поэтому Оля и осталась там посмотреть, что творилось в номере ДО вашего прихода. Итак, дорогая? Порадуешь?

– «Пушку» там запустили, – вздохнула ученица и, не увидев моего понимания, пояснила: – существует такая техника, исполняемая четырьмя стихиями разом. Используется для эвакуации ценных объектов, как живых, так и неодушевлённых. По сути, она обволакивает эвакуируемый объект тремя стихийными щитами, после чего четвёртая выстреливает его в свободную сторону. В данном случае, в окно номера. Скорость полёта – до восьми Махов, дальность зависит от мощности «пинка», но минимум, километр, а максимум… до сорока километров, насколько мне известно. То есть, наблюдателя его защитники вышвырнули, а сами приняли бой…

– И сдохли ни за что, – покивал я. – Поскольку наблюдатель, как вы можете видеть, лежит, вон, у стеночки. И не пищит, портосик.

– Не понимаю, – потёр лицо Алан.

– Да просто всё, – вздохнул я. – Имитация это была. Обычная имитация. Удрать из города он никак не успевал. Облаву-то Исенбаевы устроили по всем правилам.

– Но Пушка-же! – возмутилась Оля.

– Ага, именно, – согласился я. – Пушка. Взбаламутившая эфир, и, одновременно прикрывшая преображение нашего героя, после которого ему оставалось только спустить своих бойцов на атакующих дружинников, а самому… пройти в их чистенький, ухоженный номер. Аллес. Дружина мечется по всем окрестностям в поисках беглеца, а тот спокойно занимается восстановлением порушенной гостиницы. Ведь такой урон! Такой беспорядок! А дня через два, я думаю, госпожа Елизавета, уволилась бы и уехала первым же рейсом из этого ужасного городка. С концами…

– Кстати, а где настоящая Елизавета? – нахмурилась Оля.

– Полагаю, её труп мы найдём в её же квартире, – пожал я плечами.

– Это всё бред какой-то, – потёр руками лицо Алан, бросая странные взгляды в сторону пребывающего без сознания Стародубова. – Откуда вы, Кирилл, вообще, его знаете? И что это за преображение такое⁈

– С преображением – просто, – откликнулся я. – Это довольно продвинутая техника… если результат применения курса эликсиров под неоднократными воздействиями профессионального целителя, можно так назвать. Я натыкался на описание этой процедуры во время своих изысканий в области… впрочем, это пока не важно. А наше знакомство с господином Стародубовым, это совсем просто. Имел несчастье познакомиться с этим господином практически сразу после поступления в гимназию Великого Равноапостольного князя Владимира. Я был зачислен в младший класс этого заведения, а Стародубов числился в старшем, если мне память не изменяет. Ходил он тогда под неким господином Ильиным, с которым у нас тоже как-то всё сразу не заладилось, да…

– Стоп-стоп-стоп! – Оля ткнула пальцем в Стародубова. – Брат рассказывал про вашу «дуэль»… Портосик! Точно! Три идиота получивших на орехи. Кстати, почему он именно «портосик»?

– Во-первых, подходил по габаритам, – пожал я плечами. – А во-вторых… во время нашего «знакомства», он умудрился так рьяно меня атаковать, что порвал штаны. Понятное дело, что после такого конфуза, «свой тыл он не покажет никому», вот и… сложилось.

– Та-ак, ты узнал его на записи, – уверенно проговорила Оля. Я кивнул. – И не сказал мне.

– А зачем? – развёл я руками. – По всему выходило, что Лёшка сбежал, я и подумать не мог, что он до сих пор ошивается в Усть-Бельске. И не надо на меня так смотреть! Я пришёл сюда только чтобы попытаться отыскать следы пребывания Стародубова! Слишком плохо его помнил, чтобы пытаться открыть к нему окно сходу. Вот и думал, что отыщу здесь кончик ниточки. А нашёл…

– М-да уж, – Оля хихикнула. – А как ты вообще догадался, что Лиса, это Алексей?

– Эфир… Ну, ученица, не тупи! Если в моей памяти эфирный след Стародубова слишком слаб для открытия к нему прямого окна, это не значит, что он вообще отсутствует! Хотя, признаюсь честно, в образе Елизаветы я опознал его не сразу. Но кое-какие подозрения эта «дамочка» у меня вызвала сразу.

– По причинам? – встрял Алан.

– Первое – чувствительность к Эфиру, – с готовностью ответил я. – Чего трудно ожидать от обычной гостиничной хозяйки из государевых людей. Такие таланты обычно выуживаются ещё в школах, и после направляются на учёбу в соответствующие заведения. Государь наш не любит разбрасываться талантами, даже если те не обещают в будущем стать ярыми. Здесь же… ну, понятно. Одарённая без присмотра, работающая во второсортной гостинице – нонсенс! Я даже было подумал взять её к себе на службу, ха… Второе – живущая в Усть-Бельске Лизавета Макаровна не могла не знать Алана Жжёнова, воеводу рода Исенбаевых в лицо, и уж точно не стала бы с ним флиртовать, да ещё и воздействуя Эфиром!

– Да, – Оля кивнула. – Я тоже почувствовала её удивление при нашем визите. Удивление и непонимание. Подожди, Кирилл! Но наблюдатель-то ДОЛЖЕН был знать воеводу!

– Зачем? – удивился я. – Наоборот, как случайный гость города он должен был демонстрировать полное незнание здешних раскладов. А чего не знаешь, то и не выдашь. В общем, в тот момент, когда мы поднялись на этаж, я всё-таки сложил два плюс два и получил четыре. Хотя, признаюсь, пару минут не хотел верить в полученный ответ именно из-за несоответствия внешних ТТХ этого персонажа, так сказать. Но тут помог взбаламученный Эфир в соседнем номере. Пушка-пушкой, но там явственно тянуло следами целительских техник, к которым, собственно, и относится этот странный привитый метаморфизм. Ну а в этом номере, след от техники и вовсе ничем не прикрыт. Как-то так оно и вышло.

– И что теперь вы собираетесь делать с этим… – Гридень, которому явно надоело слушать все эти «открытия века», гадливо передёрнулся, глянув на бессознательное тело Стародубова. – Полагаю, требовать отдать урода Кара-Бек, бессмысленно?

– Вы правильно понимаете, Алан Георгиевич, – кивнул я. – Я заберу его с собой. Полагаю, теперь у Вердтов будет чем и о чём поторговаться с Юсуповыми.

К некоторому моему удивлению, воевода не стал спорить и, поднявшись с дивана, шагнул на выход. Молча. Что ж, оно и к лучшему. Набрать номер коммуникатора Нулина, убедиться, что тот не возражает против визитов к его пациенту и…

– Кирилл, – Осип Михайлович окинул нашу компанию скептическим взглядом и покачал головой. – Когда я говорил, что не возражаю против визитов, я не имел в виду, что жажду заполучить очередную халтуру на дом…

– Это не халтура, – обиделся я, поправляя сползающее с плеча тело Стародубова. – Это подарок выздоравливающему.

– Фрукты были бы практичнее, – индифферентно заметил Нулин и, покачал головой, уступил нам с Олей дорогу. – Идите уже. Только недолго. Еремея Ивановича ещё ждут процедуры.

Мировой дядька, наш Осип Михайлович.

Вердта мы нашли в отдельной «генеральской» палате, вовсю флиртующим с молоденькой медсестричкой, краснеющей от каждого второго его комплимента. Впрочем, увидев нас, Еремей Иванович рассыпался перед ней в извинениях, и девушка тут же слиняла, так и фоня смущением, облегчением и… недовольством? Вот ведь старый ловелас!

– Юсуповы, значит, – почесал зарастающий седой щетиной подбородок Еремей Иванович, выслушав наш трагикомический рассказ о поимке Стародубова. – Неудивительно, мы с ними уже лет сорок конкурируем. Но вот такой жести раньше как-то не было… Может, дело в ореандской клинике? Всё же раньше мы в их ливадийские угодья не забирались… хм! Ладно, будем разбираться. Оставляй «подарок» здесь, Кирилл. Через полчаса приедут мои родственнички, они его и заберут. Как, не очнётся он за это время?

– Не, я его надёжно приш… угомонил, – ответил я, похлопав сваленное на кресло медсестры тело по тяжёлому боку. Но договорить мне не удалось. В палату ворвалась давешняя девица в сопровождении дородной дамы, которая тут же попыталась устроить скандал по поводу несанкционированных посетителей. Но её практически тут же отвлёк появившийся на звуки разгорающегося скандала Нулин. Ну а пока эти двое спорили, мы попрощались с Вердтом и тихонечко слиняли окном к родной спасплатформе. Уже покрашенной и даже высушенной, слава Эфиру и его техникам. То есть, практически готовой к продолжению пути.

– Едем, пока ещё что-нибудь не случилось, – вздохнула Оля, забираясь на пассажирское сиденье. Я кивнул, машина послушно рыкнула движком и покатилась к очередному окну. В Пермь.

Эпилог

– Кирилл, может всё-таки расскажешь, что это у тебя за исследования такие были, в ходе которых ты наткнулся на такую странную процедуру? – Оля доставала меня этим вопросом уже третий день. Я же крепился и терпел. Хотя… вру. Мне совершенно не хотелось рассказывать жене о своих исследованиях, по крайней мере до тех пор, пока они не выйдут на финишную прямую. А до этого ещё далеко. Но реагировать-то как-то надо, верно? Вот я и изображал… всякое. А иногда даже что-то говорил… приближенное к правде, как сейчас, например.

– Исследования как исследования, – пожал я плечами. – Сомневаюсь, что тебе будет это интересно.

– А ты попробуй, расскажи, – не сдавалась моя супруга, почёсывая толстое брюшко Нахала, с удобством устроившегося у неё на коленях, пока остальная тройка лис оккупировала нашу койку в спасплатформе.

– Блюфросты, – я предельно искренне сделал вид, что сдаюсь. – Исследую их умения и возможности.

– А они у них есть? – удивилась Оля. Пришёл мой черёд пялиться на неё изумлённым взглядом.

– То есть, тот факт, что мы не брали их с собой в дорогу, тем не менее, на каждом пикнике они крутятся у нас под ногами, пока не сожрут половину всего приготовленного шашлыка, ты за особенное умение не считаешь, да? – осведомился я.

– Э-э… я думала, ты их окном к нам приводишь, – совершенно по-простецки, я бы даже сказал, пацанячьим жестом, Оля взъерошила свою короткую стрижку. Да, перед отправлением из Перми по дальнейшему маршруту, ей пришло в голову укоротить причёску… после чего она ещё три дня выносила мне мозг на предмет: «нравится-не нравится». А мне, вообще, по фиг! Жену я люблю, как бы она не выглядела и какой бы длинны ни была её причёска.

– Представляешь, нет, – ехидно ухмыльнулся я и развёл руками, на миг отпустив руль медленно вращающей колёсами спасплатформы. – Они сами приходят, как и положено настоящему северному пушистому зверьку. Внезапно.

– Блюфросты-гранды, – фыркнула Оля, но, почуяв мои эмоции, тут же растеряла всё веселье. – Подожди, ты что, серьёзно?

– Говорю же, уникальные питомцы, – кивнул я и, сняв с носа поднадоевшие очки, потёр переносицу. Это как так-то⁈ Я что, один замечаю все их выкрутасы⁈

– Ой, а у тебя глаза больше не светятся, – неожиданно радостно воскликнула Оля. – Наконец-то!

– Что, тебе так не по нраву муж-очкарик? – удивился я.

– Нет, меня просто достал твой пафосный вид, – фыркнула она и, достав из бардачка зеркальце, сунула мне его под нос, чтобы рассмотрел своё отражение.

– Милая, я, вообще-то, за рулём, – возмутился я.

– Милый, мы, вообще-то, посреди реки, – тем же тоном откликнулась Оля, продолжая подпихивать зеркало. – Так что ничего страшного не случится, если ты на секунду отвлечёшься.

И ведь не поспоришь! Спасплатформа, действительно, гудя водомётами, чешет по Чусовой, и лишь время от времени мерно шлёпает колёсами по отмелям, когда нам надоедает мерно речное плавание и ленивое любование совершенно обалденными горными видами, и хочется ощутить под ногами твёрдую землю. Опять-таки, пикники с шашлыками удобнее, всё же, проводить на берегу, а не на крыше машины посреди реки.

– В Горнозаводск зайдём? – спросил я, убедившись, что мои глаза и впрямь вернули классический для людей вид и прежний серый цвет радужки.

– До Койвы ещё далеко, доберёмся, решим, – легкомысленно отмахнулась Оля. – Кстати, там поблизости ничьих вотчин-угодий нет? А то ведь опять вляпаемся, как с Исенбаевыми.

– Это мы запросто, это нам только дай, – согласно покивал я. – Но вопрос не по адресу, я понятия не имею, чьи там земли. Знаю только, что не Громовские. А вообще, открой коммуникатор и посмотри на инфоре Поместного приказа. Там должны быть соответствующие карты.

– Точно! – Оля взъерошила мех на пузе Нахала и развернув, экран браслета, погрузилась в изучение материала. Впрочем, уже через несколько минут от её энтузиазма не осталось и следа. – Ки-ир, а Кир?

– Что?

– А может ну его этот Горнозаводск? Давай до Усть-Тырыма сходим? И дальше по Койве, хоть до Старого Бисера, а там уж можно будет и на Антуфьев пояс выйти? А? – протянула Оля странным тоном. – Там казённые земли как раз начинаются. Дойдём до Тёплой горы, и на север, хоть до Медведки, хоть до самого Конжаковского камня? Хороший же маршрут…

– Оля, не крути, – нахмурился я. – Что ты там такого увидела?

– На, читай, – вздохнула жена, делая свой экран видимым.

«Уральский Курьер. Его Высочество Михаил Романович, цесаревич и великий князь Тверской, направлен чрезвычайным и полномочным инспектором Изыскательского Приказа с назначением в Горнозаводское управление кабинетских земель…»

Ну, приехали, чтоб его!