Текст книги "Чудовище (СИ)"

Автор книги: Аноним Саммара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Нет. В тот раз не били. Объяснили перспективы. И сказали думать. Скай и подумал, и снова отказался.

Вот тут-то Арчи надсмотрщику и пожаловался. И Пьер пожаловался, и Олаф. И Ская в первый раз за все время жизни на плантациях выпороли, и не просто розгой, как на фабрике, лишь бы прочувствовал, а в полную силу – хлыстом. Отлежаться только пару дней дали. А в это время снова Арчи приходил, договариваться. И Скай снова отказался. Но... После того, как выдрали в третий раз, после того, как вместо воду развозить, за непослушание хлопок собирать да еще в колодках отправили... Вот тут то Скай и задумался. И... когда еще раз спросили, не хочет ли он досуг настоящим мужчинам скрасить – согласился.

Боль-то терпеть еще не умел. И с Терри тогда еще не знаком был.

А вот Рамзи уже знал. Рамзи свидетелем был того, как мужики к Скаю договариваться приходили.

Странное время для Ская началось. Нет – не насиловали. Сам же добровольно соглашался. И поблажки были. И еда дополнительная. Только... Скай в шлюху превратился. Когда за половину пайка любой право имел на Ская.

А он плакал, конечно. Но, что делать, не понимал. Слишком хлыст хорошо помнил по спине скачущий. Соглашался.

И чем дальше время шло, тем сложнее жилось, потому что обслуживать приходилось действительно любого. Это Рамзи уже придумал. Он с Олафом договаривался, как со старшим. Говорил, что клиентов на задницу Ская найти может и среди надсмотрщиков, и среди вольнонаемных. Не за просто так, за деньги. Настоящие. А Олаф давно о вольной думал – собирал по копейке на откуп. Конечно, добро дал. У Ская никто и не спрашивал, тут же при нем и обговорили все, когда Пьеру как раз миньет делать пытался.

Тогда последний раз Скай попробовал бунт поднять.

Закончилось более, чем печально – на жару, к столбу, за руки прикрутив, выставили. Чтоб в следующий раз думал, кому отказывать.

И когда Скай среди двора на вывернутых руках с исполосованной спиной висел, и от боли, чуть сознание не теряя, согласный был на все, что угодно, хоть землю есть, чтоб это прекратилось, вот тогда-то во дворе рабочего поселка и появился Терри. Будущее спасение из этого личного ада Ская.

Комментарий к Наброски ч.1

Фух))))

========== Наброски ч.2 ==========

– Развяжите его, – услышал Скай тоненький, какой-то почти детский голос.

Не было детей в рабочем поселке, поэтому и удивился и даже голову поднял. И еще больше удивился от увиденного. Чуть в стороне, у дома управляющего новенький кар стоял. А в нем на пилотном сиденье – нет, конечно, не ребенок – мальчишка.

Такой, как Скай, может, чуть младше, только худенький, тоненький, с белой, почти прозрачной кожей, что тоже странно было на Сиерре, где все от вечного солнца смуглые ходили. Мальчишка внимательно на Ская смотрел, с сочувствием, с жалостью.

Один из прислуги к Скаю сразу подбежал, петлю распустил, и Скай в пыль кулем свалился. Это тоже помнилось. Вдохнул пыль, закашлялся до приступа, сразу фабрику вспомнив. Так и елозил по земле, пока снова мальчик кого-то не попросил поднять и напоить.

Ская за шкирку, как котенка, к заборчику потянули, на траву усадили, в руки попытались кружку с водой сунуть. А руки-то от часового висения вообще не слушались. Чашка из ладоней выскользнула, и вся вода до капли в пожухлую траву... И так обидно стало...

Колени к груди подтянул, лбом в них уперся, согнувшись, чтоб никто слез не видел. Пошли все к...

А после вдруг и неожиданно почувствовал, как по голове гладят. Ладонью.

И дернулся, и голову вскинул. Мальчишка рядом стоял, на хромированную палку опираясь.

– Не плачь, – попросил. – Я знаю, что больно. Можно я помогу?

А вот что сделал мальчик, Скай так и не понял.

– Дыши, – услышал. – Вместе со мной дыши... и раз... – и пацан в светлой одежке, чистенький, рядом со Скаем в пыль сел, палку в сторону отложив. Руки мальчика на живот Скаю легли и... Что-то случилось. То ли от неожиданности, то ли подчиняясь ритму, Скай и откашлялся сразу и... Боль ушла. Вообще.

Удивлению предела не было. Знал же, что и спина, и руки пару дней так точно и гореть, и ломить будут. Спать же от боли не мог. И ненавидел все трепки и порки еще и за то, что саму неприятную процедуру хоть как-то вытерпеть можно, а вот последствия бывали в несколько раз хуже.

Но боли не было.

Мальчишка Скаю улыбнулся, ровные белые зубы показывая. На щеках ямочки маленькие появились. «Не злой», – все еще в каком-то ступоре от ситуации просто подумал Скай.

Это тоже помнил до сих пор.

А вот на ноги мальчик вставал с трудом. Даже на палку опираясь, и то долго. А Скай и хотел бы помочь, но слабость слишком сильной была. Ничего не болело, просто без сил остался.

Но мальчик поднялся. Брючки обтрусил и прислуге приказал. Именно приказал. В голосе, хоть и по-детски и еще тонком, чувствовалось, что привык распоряжаться.

– Не трогайте его. Пусть отдохнет пару дней. Я разрешаю. Завтра снова приеду, проверю.

А затем, обернувшись к Скаю, вдруг представился.

– Меня Терри зовут. Ты новенький здесь, да?

И Скай кивнул, соглашаясь, хоть давно себя новеньким не чувствовал, почти три месяца уже на Сиерре был.

Его действительно больше не трогали. Даже ночью. И Скай хоть выспаться смог. В бараке рассказали, что Терри – это сын хозяина, любимый и единственный. Он после лечения снова домой вернулся. Месяца на три-четыре, до очередных процедур. Маленьким, еще когда с матерью от горгов убегали, пострадал слишком. С позвоночником проблемы у молодого господина были. Но все на уровне слухов рассказали. Скай слушал с любопытством.

А на следующий день мальчик не приехал. Корзинку с продуктами лично Скаю прислал и бутылку молока.

Скай когда и булки увидел, и горсть конфет, и пакетик с чипсами вдруг, вместо того, чтобы благодарным быть, мальчишку возненавидел. Сразу.

«Добрый», – думал Скай, дрожа от разливающейся ненависти. – «Ему хорошо добрым быть. Все есть: и еда, и кар и слушаются все. А тут... И подачки прислал со своего стола. Не жалко, конечно. Такого добра в хозяйских покоях навалом». Глупый Скай был.

Не умел благодарным быть. Все понять еще не мог – у каждого своя судьба и свои испытания.

Это уже после Терри тоже объяснил.

Мальчик появился только через пару дней, когда Ская снова в поле отправили – как раз к перерыву прилетел, на обед. И все Ская расспрашивал, как ему живется, пока в колокол не зазвонили, к работе вызывая. А Скай злился. Нет, чтоб от работы освободить – так прилетел от перерыва заслуженного отрывать. И попробуй ему не ответь – сразу про доброту забудет. Так думал.

Но сам ничего пока не делал. Просто злился от такого внимания.

Это Рамзи, заметив то, как Терри к Скаю в гости зачастил, предложил:

– Ты чего теряешься? Дурак, что ли, совсем? Пользуйся случаем, пока молодой хозяин интерес проявляет.

Скай не понял сразу. Переспросил. А Рамзи тогда и рассказал, что придумал.

– Шуры-муры с пацаном закрутить надо. Видишь, как он на тебя смотрит. Волнуется, переживает. Заинтересовал ты его. Так будь повежливее, в глазки позаглядывай, задом покрути, или еще что... Сделай так, чтоб он втюрился в тебя. Он же мелкий еще. Ни черта в жизни не понимает. Ему без разницы. А ты в доме жить будешь.

– Как кто? Как хозяйская подстилка? – спросил Скай, еще упираясь.

Рамзи выругался и, в сторону Олафа показав, ответил.

– Тебе, я вижу, по душе пришлось общей шлюхой быть. Так ты учти, что Олаф уже списки составляет, кого и как обслужить надо будет. Тут такой шанс в руки идет, а он еще и выкобенивается. Не в закутке на тюфяках трахаться, а в хозяйской постели с вольным – это что, плохо? Да и пацан, вроде, не требовательный, как я погляжу, пару раз в неделю отсосешь, ему и хватит. И возраст у него подходящий. И, опять же, хорошо, что ты не девка – сюрпризов от тебя можно не ожидать. А привыкнет мелкий, так и вольную себе попросишь. Любовь – она такая штука – все, что угодно сделать для любимого можно. Так что ты подумай.

И Скай подумал. Во всем прав Рамзи был. И слишком хотелось из барака хоть куда-нибудь, потому что понимал, пока ему передышку просто дали – не трогали, не зная, что и как дальше ждать. Все ж интерес господина видели. А вот, что будет, когда вдруг Терри пропадет и больше не приедет, Скай и представлять не хотел.

И когда уже не неожиданно, а вполне ожидаемо Ская к управляющему позвали, вместо того, чтобы в поле и под солнце, Скай улыбнулся – нехорошо, хитро – кивнул и, умывшись, чтоб хоть действительно морда чистой да более-менее привлекательной была, в поселок и пошел.

Перед Терри не надо было ни глазки строить, ни задом крутить. Не понимал этого Терри. Вообще не понимал, что с ним происходит. Это Скай сразу определил.

Совсем пацан Терри был. Маленький. Даже на свои семнадцать, ну никак не тянул. И не любовник ему нужен был. Хотя, конечно, впоследствии именно любовник, но тогда в друге больше нуждался. А Скай... А Скаю все равно было, что делать. Хоть рассказы с утра до вечера слушать, хоть в прогулках помогать (Терри ходить по несколько километров в день должен был, мышцы укрепляя), лишь бы только не в поле работать.

Скай, глядя в глаза Терри, улыбался. Никогда не спорил, соглашался со всем, а в душе так и продолжал ненавидеть. Правда, до тех пор, пока не увидел один из приступов Терри.

И только тогда, посмотрев и на сведенные судорогой ноги и на рот, открытый в беззвучном хрипе, понял – не важно, кто ты – больно любому человеку одинаково. Именно во время того приступа, не выдержав, почему-то вспомнив, как Терри ему помогал, мальчишку к себе придвинул, руками за живот обхватил и попробовал сказать:

– Дыши со мной...

Запомнил же. Не знал, что делать. Просто постарался почувствовать и помочь боль выгнать. И получилось. Терри вздохнул с облегчением, на Ская с удивлением глянул. И вдруг, ни с того ни сего, чуть вывернувшись из рук, Ская в губы и поцеловал. Не как любовник. Просто в благодарность.

Как птенец клюнув.

========== Наброски ч.3 ==========

Вся проблема была в том, что даже себе Скай не признавался, что Терри ему нравится. И на вопросы Рамзи, как дела и как успехи, отвечал коротко, но так, как о Терри нельзя было говорить. И уродом его обзывал, и убогим, и еще с десяток всяких обидных прозвищ. Чтоб Рамзи не догадался о том, что и Скаю нравится быть с Терри. Злился же на то, что уже не игрой все становилось. В непонятную даже для Ская стадию все переходило.

А Терри не мог не нравиться. Другой был. Нездешний. Не из этих мест. Действительно добрый. И так на Ская смотрел, как никто до этого. Мурашки по коже ползли от его взгляда. Но не от страха. От другого. От странного чувства, даже Скаю самому непонятного.

Терри мышонка напоминал. И хотелось его руками обнять и не отпускать никуда. Чтоб рядом был и на тебя большими вишневыми глазами смотрел. Только Терри так умел.

И не понимал Скай, почему Терри выбрал его. Возможностей вон сколько было – и в городе, и на других планетах. Где угодно. А Терри почему-то к Скаю как прикипел. Тоже хотел рядом быть.

– Ты красивый, – говорил Терри, по волосам Ская гладя. – Если б ты только знал, какой ты красивый.

Скай не особо верил в свою красивость. В зеркало даже заглядываться начал, проверяя. Но так ничего выдающего и не заметил. Волосы, выгоревшие на солнце, светлыми прядями на лоб лезли, а брови, как ни странно, так темными и остались. И глаза – ну, зеленые, но совсем не выдающиеся. Как у многих. Раньше, когда говорили, что морда у Ская смазливая, злился, насмешкою слова воспринимая. А тут вдруг захотелось, чтоб и вправду красивым оказался. Чтоб у Терри все красивое было. Потому что Скай, буквально после пары первых недель знакомства, как раз после того, как во время приступа с Терри был, неожиданно в поместье из рабочего поселка перебрался.

Терри, сияя, объяснял, когда Ская к хозяйскому дому привезли:

– Ты теперь все время со мной будешь. Не в поле. Здесь. Рядом. А осенью я тебя в город заберу. Я отца упросил. Он тебя мне подарил. Даже бумаги оформил. Ты мой теперь, только мой.

Скай, пока еще не понимая ничего, кроме того, что больше в бараке спать не надо, стоял как дурак и лыбился, на Терри глядя. Это после дошло, что нового хозяина себе нашел. И обрадовался. Не разозлился, как раньше. А с облегчением вздохнул, такой факт принимая. Подарок он оказался. К именинам.

В поместье в крыле для прислуги Скаю комнату выделили. Одному. С кроватью и гардеробом. И книжным шкафом, в котором много почему-то детских книг было. Может, Терри раньше принадлежавшими. И делать ничего больше не надо было. Вообще. Скай думал, может, хоть прикажут в комнатах прибираться или на кухне помогать. Но никто ничего не приказывал.

Странная жизнь началась. Почти такая, как дома. Когда спать можно было, сколько хочешь, и кормили часто, и не трогал никто. К Скаю пальцем больше никто не притронулся. Если б не ошейник, никто б и не догадался, что обычный раб по дому бездельничая бродит и книжки читает. Даже одежда другая была. Терри отца уговорил, чтоб Скаю купили что-нибудь приличное.

С доном Ферра Скай познакомился почти сразу.

Боялся сильно. Еще бы – это не с мальчишкой общаться, это с настоящим господином. А вдруг бы догадался тот, что Скай голову Терри морочит?

Но дон Ферра, на отмытого от полевой грязи Ская глядя, вдруг тоже заулыбался.

Подошел ближе, запретил на колени становиться. Рассматривал долго и в глаза заглянул.

– А ты действительно красивый. Теперь понятно, почему мой парень как с ума сошел, – сказал он.

Скай только плечами пожал. Красивый, так красивый. Хорошо, что так решили.

– Не обижай Терри, – попросил дон Ферра. – Ему волноваться совершенно нежелательно, и так натерпелся в жизни. Ну, ты видел, ты в курсе, что с ним бывает. Я хочу, чтоб ты ему помогал. Рядом был. У тебя, вроде как, получается. Не убежал же, с ним остался. Терри рассказал все. Так что... добро пожаловать в дом.

А вот от следующей фразы Скай вздрогнул, испугавшись.

– Но если я вдруг узнаю, что сын недоволен, что ты ведешь себя неправильно, забывшись, кто ты на самом деле, запомни хорошо – просто поркой дело не закончится. Это ясно?

Конечно, все ясно было. Терри не злить, делать все, чтоб ему хорошо было. И если Терри хорошо будет, то и Скаю нормально будет.

Пообещал под честное слово, что не обидит. А зря. Хоть бы смолчал тогда, что ли. Не так стыдно после бы было.

Или когда с Рамзи виделся, не так бы языком много о Терри трепался. Или говорил хотя бы не ругательства и похабщину, а правду. Хотя Рамзи такая правда точно не нужна была. Не рассказывать же о том, что перед сном они с Терри в электронные игрушки играются и по ночам не в постели кувыркаются, а страшные фильмы, укутавшись в одеяло, вместе смотрят, и на кухню вдвоем бегают за вкуснятиной, и гуляют вместе. А Терри, кроме того, что иногда, радуясь или переживая, Ская целовал по-детски, не делал больше ничего. И не приказывал ничего такого. Терри вообще не приказывал. К Скаю как к ровне относился.

Об этом говорить Рамзи вообще не хотелось. Вот и придумывал скабрезности, как дурак. И смеялся над ними.

А надо было тогда вообще все общение прекратить. Не было бы проблем после. Но... Хотел Скай, чтоб поняли все, что зря так к нему относились. Что он сейчас, просто попросив господина, любому мог жизнь испортить. Хотел Скай, чтоб ему завидовали. И чтоб боялись тоже хотел. Простить не мог того, что с ним раньше делали.

Не понимал же, что у любой ситуации две стороны всегда есть.

Ну и довыпендривался.

Рамзи сначала очень осторожно попросил, чтоб его из поля тоже в поместье забрали – в ремонтные мастерские – он же на воле машинами занимался и понимал в ремонтах. Скай, чтоб подтвердить свой теперешний статус, согласился.

Чувствовал же себя обязанным Рамзи. Это же он предложил такой путь из рабских бараков к почти вольной жизни. Всего-то и надо было, чтоб чувствовать себя нормально в сытости и тепле, в глаза Терри смотреть и кивать головой, соглашаясь.

Даже посмеялся по этому поводу с Рамзи вместе.

А в следующий раз, когда Рамзи для себя уже выходной выпрашивал, отказаться хотел, но тот плечами пожал, напомнил о том, кому Скай благодарен должен быть.

И началось...

И вскоре одними напоминаниями о благодарности не ограничилось.

– Ты же понимаешь, что я могу рассказать Терри, что именно ты о нем всем говорил, – заметил во время очередной ссоры по поводу привилегий Рамзи. И Скай, задохнувшись только от предчувствия такого разговора, согласился со всем.

Не хотел же потерять то, что получил. Комнату, свободное время, и... Терри. Его тоже потерять не хотел. Вернее, его больше всего терять не хотел. Действительно же, другом стал. Никогда у Ская такого друга и не было. А он...

Да. Вначале Скай только о себе переживал. Поэтому и не хотел, чтоб Рамзи с Терри пообщался. А вот после... Скай уже о Терри переживать начал. Потому что видел, как к нему мальчик привязался, и хочет Терри уже чуть большего, чем просто просмотры фильмов вместе или чаепития на веранде. Но не понимал Терри ни как получить то, чего действительно хочется, ни как даже попросить об этом.

И тогда Скай сам все сделал так, как надо. Заплатить хотел хоть так за то, что Терри для него сделал. И перед собой оправдаться за то, как он Терри обсуждал, какие скабрезности о нем говорил. Дать хоть что-то хорошее хотел.

Умел же Скай уже многое. Научили, точнее, пришлось научиться. До сих пор же помнил, как именно учили.

И тогда впервые заплатил тем, что умел лучше всего.

Терри его на озеро повез. На дальнее – необыкновенно красивое. Плавать Терри любил. В воде себя как рыба чувствовал, не то, что на земле. Дурачились долго в теплой, как парное молоко, воде, а когда на прибрежный песчаный пляж выбрались, вот тут-то Скай и...

Сначала поцеловал. Но не невинно, как это делал Терри. А вполне по-взрослому. Терри глаза от неожиданности распахнул, но не отстранился, а наоборот, еще ближе к Скаю прижался. И вот тогда-то... Скай рассказывал и показывал, что надо делать, поворачивался так, как удобно, стараясь доставить как можно больше удовольствия. О себе не думал. Терри приятно сделать хотел.

А с Терри вообще сложное творилось. Он словно задыхался от чувств, от происходящего. А когда первый полноценный в жизни оргазм произошел, когда дрожал весь от страсти, когда кричал в голос, не в силах крик сдержать, совсем по-другому к Скаю относиться начал.

С нежностью, с еще большей любовью, как к величайшей драгоценности.

– Я люблю тебя, – сам сказал. И расплакался.

А Скай... Снова в губы поцеловал и ничего не ответил.

Нет. Именно тогда еще не любил.

Комментарий к Наброски ч.3

на сегодня пока все))

========== Размышления ==========

Записывать именно об этом было горько. Скай прервался, не в силах заставить себя продолжить дальше. Нужна была передышка. Перед главным. Перед самым важным.

Листы, осторожно свернув пополам, в книжку пристроил – хронографию семьи Эрика. Улыбнулся даже по этому поводу. На подсознательном уровне тоже хотел к семье присоединиться. И, к себе в комнату вернувшись, сделал то, что не позволял себе ни разу – заказал по пневмодоставке бутылку виски. Дешевенького. Но... Хотел выпить. Хотел хоть чуть-чуть расслабиться. Помнил же, как виски приносило успокоение. Хоть временное.

К Рамзи идти предстояло к обеду, уже после приезда Эрика, и Скай не знал, как отпрашиваться будет – слишком частые отлучки из дома тоже вызывали подозрение. Наверное. Но хуже другое было. Выклянчивание денег. Краснел и мялся Скай, прося перед прогулкой хоть несколько монет.

Попрошайничеством выглядело. А Рамзи, отбирая то, что Скай с таким трудом приносил, еще и смеялся, и говорил, что мало назарабатывал, плохо хозяина обслужив. В какой-то глухой угол загнал себя Скай. И чем дальше, тем яснее понимал, что выхода нет вообще никакого. Что он мог сделать? Глядя на Рамзи, хотелось только голову проломить, убить хотелось, стереть с лица земли, из жизни своей убрать. Останавливало только одно. Эрик останавливал. Должен был Скай до осени рядом быть. Как бы хреново не было, а должен был быть рядом, потому что только-только у Эрика улучшения пошли, и нельзя было, чтоб он лечение и процедуры прекратил. А без Ская у Эрика ничего не получалось. Не справился бы Эрик без Ская. Вот и выходило, что связан обещанием по рукам и ногам. Ни с собой ничего сделать не мог. Ни с Рамзи. Если б в полицию угодил, то точно никто возле Эрика не оставил бы. Знал, что с рабами бывает, которые на вольного руку подняли. Не тюрьма...

Вот и с ума сходил, вынужденно подчиняясь, соглашаясь на все. Действительно на все.

Когда Рамзи сказал, как можно денег заработать без Эрика, Скай уперся сначала. А после решил, что все равно терять-то уже нечего, а так хоть деньги выпрашивать не будет. И пришел туда, куда Рамзи позвал. И делал то, что приказали. Клиент попался не особо вредный. А Скай... Скай хорошо знал, что делать, чтоб слишком долго любовные игры не длились. Да. Грязным себя чувствовал, это точно. Давно так не чувствовал. Даже когда приказывали и заставляли – понимал, что не по своей воле. А тут... Вроде добровольно. Действительно, как шлюха. Хотя – а чего «как»? Скай-то в самую настоящую шлюху и превратился. Ему вообще казаться начало, что история по второму кругу идет, только на более высоких оборотах. Ведь сейчас все как и тогда уже было. Те же уговоры, те же клиенты, те же требования Рамзи и обман хозяина. Все как и тогда. Но Скай хорошо помнил, чем все закончилось, и сейчас точно этого допустить не хотел. Другой финал виделся. А, значит, сначала помочь должен Эрику, пока может, а вот как только, так и... Дальше Эрик и без него справится.

А Эрик...

За три последние недели в доме все снова изменилось в какую-то совершено непонятную сторону.

Лорд Вирру никогда дураком не был. Подлецом – да, пришлось, предателем тоже. Заносчивым снобом – не без этого. Воспитание, во всяком случае, по отцовской линии так точно соответствующее получил. Даже уродом. Но не дураком.

И не слепцом, чтоб не видеть, что происходят какие-то слишком важные события, а он остается в стороне и ничего даже не пробует сделать.

Со Скаем творилось что-то совершенно неправильное. Тенью Скай стал. И с каждым днем все было только хуже. На вопросы он не отвечал. Может, если бы Эрик настоял или приказал, как хозяин, то Скай вынужден был сказать правду. Но Эрик приказывать не хотел. Не в этом случае, так думал тогда. И Скай молчал – сам не мог себя заставить.

– Я могу чем-то помочь? – спросил Эрик только однажды, не выдержав.

Но Скай, головой помотав, очень уставшим голосом сказал, что постарается справиться сам. И Эрик не настаивал. Да. Именно в этом проблема и была. Не хотел настаивать, приказывать, вмешиваться.

Хотел по-другому.

Эрику казалось, что любой человек право на свои собственные тайны имеет, и вмешиваться в эти тайны плохо. Неправильно.

А еще... Не любил Эрик хлопоты. А тут, наверное, даже на подсознательном уровне понимал – если вмешается, то придется самому этими хлопотами заняться. А отвык за других отвечать. Да, по правде говоря, и не умел никогда особо.

И до определенного времени на самотек ситуацию отпустил. Ведь лично его, Эрика, все перемены, проходящие со Скаем, особо никак не трогали. Скай все так же был рядом. Все так же помогал. Никогда за все это время он не опоздал и не пропустил ни одного вечернего сеанса, хоть и видел Эрик, что Скай возвращается из своих непонятных прогулок совершенно опустошенным, выжатым как лимон, без сил. И с ним, с Эриком, работает за гранью внутренних резервов – плохо Скаю было. Это тоже видел Эрик.

А кто бы не видел, если после вечерних сеансов Скай вообще зеленым становился – лицо землистого цвета было, и темные тени слишком уж сильно под глазами проступали.

Тяжело Скаю помощь Эрику давалась.

Глядя на то, как парень идет к себе в комнату сразу же после процедур и, не раздеваясь, ложится на кровать, сворачиваясь привычным клубочком, пытаясь в себя прийти, Эрик жалеть по-настоящему Ская начал.

И, не выдержав, скучая по прошлым поздним ужинам и закатам, после того, как вечером уже все отболело, и Скай к себе ускользнул, прийти в комнату к нему решился.

Ничего такого не хотел Эрик. Видел же, что Скаю сейчас не до игрушек и любовных приключений, даже дышал он с трудом. Нет, просто рядом побыть хотел. Утешить. Любой бы утешил.

На кровать к Скаю сел. Осторожно погладить по спине попробовал. По волосам, и тут же, не устояв, поцеловать захотел. Всего лишь поцеловать. А Скай... Еще больше сжавшись, скукожившись, застонал. И глухо попросил.

– Не надо. Пожалуйста. Не сейчас... – и добавил то, что раб господину вообще никогда бы не сказал. – Я не хочу.

Эрик руку отдернул. И разозлился. Снова разозлился сильно. Чувствовал, если не уйдет, сейчас же с кровати парня стащит и ударит. Слишком издевкой слова прозвучали.

Но в руки себя взял. Ни слова не сказал. Вышел из комнаты, разве что дверью грохнув сильнее, чем надо было.

А когда к себе пришел вдруг остановился и задумался над тем, почему злится. Сам же Скаю говорил, что не раб больше, сам же предлагал в вольного играть. Вот он как вольный и поступил, когда Эрику даже в такой близости отказал. Дал понять, что, кроме помощи, Эрик ни на что рассчитывать и не может. Не хочет его Скай. Это тоже стало понятно. И не злость пришла, а... обида.

А за обидой – обычной, человеческой на неудачу, включился разум.

Скай все правильно сказал и сделал. Не захотел обманывать. И Эрику вместо того, чтобы злиться – привык же получать все и сразу, нужно было не дверью грохать, а попытаться понять, что именно с парнем происходит, помочь и только после этого пытаться внимание заслужить. Сам же Эрик хотел, чтоб Скай действительно вольным был. Вот и вести себя со Скаем надо не как с рабом, который любую прихоть господина исполнять должен, а как с тем, кто тебе по-настоящему дорог, и ты хочешь, чтоб он это понял и сам решил быть рядом. Как с Алексом себя вести надо. Только тогда, вместо холодного и уставшего – «я не хочу», «я люблю» услышать можно было.

И нужно было настоящим дураком быть, чтоб это не понять.

Комментарий к Размышления

неоднозначно. может грохну. пока для развития событий пусть будет. хочу конструктивную критику можно в личку. кому интересно основную идею могу обрисовать. Хотя впринципе наверное уже понятно.

От беты: проверено.

========== Размышления ч.2 ==========

А жизнь-то налаживалась.

Рамзи, потягивая пиво, отлынивая от работы, сидел в номере гостиницы, ожидая Ская, и пытался придумать, как сделать так, чтоб жить не на жалкие подачки, а сразу хватануть куш побольше.

Пробовал же пойти по проверенному пути – помнил, как Скай мужиков на плантациях обслуживал. Но не особо как-то дело пошло. И клиентов было мало – условия не те, это ж не оголодавшим мужчинам, согласным на все, мальчишку предлагать. Тут, на Галатее, более тонкие и изысканные услуги популярностью пользовались. Да и Скай давно перерос невинного ангелочка. А вдобавок еще и стал чудить так, что Рамзи бояться начал, как бы все не кончилось бедой. Нехорошо Скай на него смотрел. Тяжело. И не пацан-то уже желторотый был, которого в бараний рог скрутить можно, а стал сильный и взрослый молодой мужчина. Сильнее Рамзи – это тоже ощущалось. И давить на Ская больше необходимого было уже просто страшно.

Поэтому, конечно, попробовал пару раз сутенером поработать – но больше хлопот получилось, чем толку. Невыгодно и беспокойно.

По-другому действовать надо было. Умно. А тут как назло в голове даже искорки для будущего плана не возникало. Хотя... Искорка была... Тот урод, хозяин Ская, богач, совершенно деньгами не дорожащий, если даже своему невольнику, вон, серебро на карманные расходы выдает, вполне мог подходящим спонсором стать. Но вот как сделать так, чтоб и Рамзи хоть чуть-чуть серебряных, а лучше золотых галлаксов попало, пока не додумался. Не на своей территории Рамзи был. Связей не успел завести, нужных людей – тоже. Ни шантаж толковый организовать не мог пока, ни компромат узнать. Урод-то в четырех стенах предпочитал отсиживаться, ну, разве что со Скаем кувыркался и все. Понаблюдал все же немного за лордом. Скучно все было. В клинику, к управляющему и домой. Вот и весь досуг. Ничего с ходу не нарыть. Не было тайны, за которую можно было потребовать большие деньги.

И от этого становилось и досадно, и обидно. Так бы здорово было, потрудившись совсем немного, чуть нажав на клиента, получить то, что честным трудом, пусть даже и профессионального нищего, мог заработать лет этак за двадцать.

Даже кулаки чесались уже от желания хоть что-то придумать.

А на Скае зло срывал. Осторожно. Но отыгрывался. Дразнил легонько, вспоминая прошлое. Опять же осторожно. Потому что видел, каким Скай становится после того, как о Терри вспоминает.

А Рамзи так и понять не мог, чего переживать за хозяйским щенком-то? Ладно, если б был бы кто-то полезный и нужный, а то... Ничего же для Ская так и не сделал. Хоть и обещал вольную. Только байки про любовь рассказывал. А в последние пару месяцев со Скаем даже ругался. Ревновал Ская к любому. Выдрать даже однажды приказал и сам смотрел, от злости белея. Любил, может, и вправду Ская до беспамятства. Но... Если б любил, еще в ту осень бы вольную подписал. Право подписи с восемнадцати имел. А не захотел. Отпускать Ская не решался. Боялся, что Скай уйдет и бросит его, убогого. Слишком переживал. Дон Ферра даже волноваться за него начал. А Рамзи и предложил, как сделать так, чтоб пацан Ская из головы выбросил. Жаль, что ни дон Ферра, ни Рамзи так и не учли степень любви. Кто ж думал, что Терри вены себе вскроет от увиденной картинки. Н-да... Слишком любил.

Но дон Ферра честно поступил – как и обещал расплатился. Вольную Рамзи за услуги выписал. А Ская, как главного виновника, с Сиерры подальше, чтоб и не напоминал о трагедии.

Вот и сейчас бы похожую операцию провернуть. Только, понятное дело, не вольную, а просто денег много получить. Куш огромный бы сорвать. И на Золотые звезды к вечному празднику и вечному лету.

Нищенствовать надоело до зеленых мух. Целыми днями на улицах под солнцем – почти как на плантациях, только и разница, что среди богатой публики – к каждому пристань, раскрути на золотой, расскажи историю... За день как нарассказываешься – ни языка, ни ног не чувствуешь. Надоело. Пусть дураки работают. Такие, как Скай. Пацан так выводов и не сделал. Если бы мог Рамзи, то, наверное, себе бы такого, как Скай купил, безропотного – хлопоты-то минимальные, а отдача. Но явно не сейчас.

Это может быть после, когда с долгами расплатится и таки придумает, кто в ближайшее время порадует старину Рамзи ценным подношением.