сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)
В ту ночь мы не добрались до номера, едва дошли до темного угла одного из многочисленных узких переулков Венеции, Джей прижал меня к стене, сорвал нижнее белье и чуть не привлек внимание людей, проходящих мимо всего в нескольких футах от нас.
Затем была короткая поездка в Марокко.
Марокко.
Чтобы пить чай.
Потому что он был Джеем. Он все помнил.
«Мне все еще нужно увидеть закат на Бали. Попить чай в Марокко. Подняться на гору в Новой Зеландии. Сделать что-нибудь для человечества, а не просто пытаться сохранить бизнес по ателье в Париже.»
В первую ночь, когда мы встретились, я так сказала. Когда была уверена, что он убьет меня. Когда я выпалила все, что хотела сделать перед смертью. Чай в Марокко. Прогулка по аллее в Медине. Крики уличных торговцев. Слоеная пастила. Муж, сидящий напротив, наблюдает за мной в своей обычной манере, лениво потягивая чай. Было заманчиво остаться в шумном, красочном, жарком и красивом городе Марракеше подольше. Чтобы исследовать каждый уголок. Купить ковры и лампы. Но Джей обещал, что мы вернемся вовремя. Времени у нас еще много. Поэтому мы поехали обратно в Италию.
В Портофино.
Город, расположенный на изрезанном побережье Италии, где сверкающие воды простирались до горизонта. Яхты, стоящие в бухте, с большой высоты казались детскими игрушками. Мы завтракали на террасе нашей собственной частной виллы, на мне было только крошечное белое бикини – Джей подарил мне двадцать новых, разных оттенков белого, разной степени крошечности, – а мой муж в расстегнутой льняной рубашке и белых льняных шортах. Его загорелая, мускулистая грудь была самым впечатляющим зрелищем, даже по сравнению с городом, который украшал множество открыток и гравюр.
Воздух здесь был другим, не только на побережье Италии, но и между нами. Ничто не сгущало его, кроме неизменного желания, голода, который мы не могли утолить, независимо от того, сколько раз он брал меня, и какими способами. Всегда была потребность в большем.
Никто нам не мешал. Никаких других неотложных дел. Никакой работы. Никаких требований от работы Джея. Никакой Русской мафии. Никаких разговоров об этом. Были только мы.
Я бы не сказала, что магия Новой Зеландии затмилась, но эта поездка создала совершенно новый вид магии.
Воды Портофино переливались тысячью оттенков синего. Лазурный, бирюзовый, кобальтовый, сапфировый. За все время, что мы были здесь, я не видела их вблизи. Не то что бы я жаловалась, бездельничая в нашей сказочной квартире, глядя на них издалека, читая в нижнем белье, с руками Джея на моем обнаженном теле, а еще пока я покупала свежие фрукты и выпечку, едва одетая. Нет, я ни в малейшей степени не жаловалась.
Но сегодня утром Джей предложил прогуляться за чашкой эспрессо. От Джея, сидящего на балконе с видом на Портофино и итальянское побережье позади, не хотелось отказываться. Даже если бы он сидел перед простой белой гребаной стеной.
Я надела белый льняной сарафан с укороченными рукавами, пуговицами спереди и поясом на талии. Оно доходило мне до середины икр, шнурки парусиновых танкеток змеились по икрам. Я заколола волосы сзади, намереваясь нанести макияж. Но потом Джей появился позади меня в зеркале, юбка моего платья задралась, показывая едва заметные белые трусики, и, что ж, мы отвлеклись от дел.
На прогулке я не была накрашена, надела большие солнцезащитные очки и сияла от двух оргазмов. Рука Джея была переплетена с моей, когда мы шли по причалу. Каким-то образом его не смутила жара итальянского лета, и он был одет во все черное. Рукава его льняной рубашки были закатаны до локтей, а шорты демонстрировали мускулистые, гибкие ноги. Я никогда не думала, что ноги – привлекательная часть мужчины. Но у Джея… черт возьми. Особенно, когда я знала, что эти ноги могут выдержать мой вес в душевой кабинке с членом внутри меня.
Он – совершенный грех. И он мой. Люди глазели, пока мы шли по мощеным улицам. Я улыбалась им, даже когда женщины бесстыдно разглядывали моего мужчину. Потому что он ни на кого не смотрел. Никого не существовало, кроме меня.
Джей остановился, чтобы купить мне мороженое, потому что здесь я была на грани зависимости от холодного, и ему нравилось смотреть, как я ем. Еще ему понравилось слизывать его с меня. Мне, кстати, тоже.
Я не спрашивала, куда мы направляемся, когда облизывала свое мороженое и прижималась к мужу. Зачем мне это знать?
Джея не смутили извилистые улочки. Он шел целеустремленно, как будто ему принадлежал каждый булыжник, по которому мы ходили. Вскоре мы уже не шли по булыжникам, а прогуливались по деревянному причалу, который вел в океан. В это время дня на пристани было не так уж много народу. Туристы обедали, местные жители спали или работали. Только несколько человек слонялись вокруг, некоторые чистили яхты – каждая более впечатляющая, чем предыдущая, – некоторые неторопливо прогуливались по причалу, как и мы.
А потом вдруг мы остановились почти в конце, где было меньше яхт.
— Что мы делаем? — спросила я, оглядывая окружающие нас сосуды.
Перед нами была большая яхта. Очень большая. Черная, гладкая и, казалось, затмевала все остальные, стоявшие на якоре у причала. Были и более крупные, но что-то в ней казалось лучше, внушительнее. Это лайнерская версия Джея.
— Это твой свадебный подарок, — ответил Джей.
Я повернулась, чтобы посмотреть на своего мужа.
— Мой свадебный подарок? — повторила я.
Джей кивнул.
— Ты уже купил мне свадебный подарок, — напомнила я ему. — Великолепная пара сережек, которые, я уверена, были на дне океана вместе с «Титаником». Это не свадебный подарок. Это гребаный мини-круизный лайнер.
Глаза Джея мерцали сильнее, чем океан перед нами. Он схватил меня за бедро и притянул к себе, другая рука скользнула мне под платье, между ног и прямо в трусики.
Было средь бела дня, и мы ни в малейшей степени не прятались. Два человека бродили, разглядывая яхты, фотографируя на свои телефоны. Скоро они будут достаточно близко, чтобы увидеть, что происходит.
Я не остановила своего мужа.
Его палец двигался внутри меня, и я вцепилась в его рубашку.
— У тебя есть выбор, дорогая, — пробормотал он, лениво двигая пальцем. — Можешь позволить туристам получить больше, чем они рассчитывали, — он кивнул приближающимся людям. — Тогда, конечно, мне придется убить их за то, что они смотрели на то, как моя жена обводит меня вокруг пальца, — он пошевелил вышеупомянутыми пальцами, потирая невероятно чувствительное место внутри меня, и я бы рухнула, если бы он не держал меня. — Или, — продолжил он, его губы двигались в нескольких дюймах от моих. — Ты садишься на свою яхту и разрешаешь мне лакомиться твоей киской, пока не закричишь.
Я судорожно втянула воздух.
— Второе.
Он злобно ухмыльнулся.
Потом мы поднялись на борт, и он ублажал меня, пока я не закричала.
***
Яхта – моя яхта, на ней даже золотыми буквами написано «Стелла» – была еще более роскошной и дорогой, чем казалась снаружи. А снаружи она чертовски роскошная. Интерьер состоял из полноценной гостиной с плюшевыми диванами и креслами, барной стойки, кухни и спальни.
Спальня с огромной кроватью, стульями в конце, балконом, ванной комнатой с джакузи. Там было три этажа, еще несколько спален, кабинет, различные жилые и обеденные зоны на палубе, а также полноценная площадка для принятия солнечных ванн с подушками и матрасом.
Это было не похоже ни на что, что я когда-либо видела.
И мы пробыли здесь остаток нашего медового месяца. В какое-то время кто-то доставил наши вещи на борт. Вещи, которые были упакованы и готовы с тех пор, как Джей сказал, что мы уезжаем. Едем домой. Я плохо скрыла свое разочарование. Хотя я скучала по нашему дому, подругам, рутине и жизни, которую мы построили, я не слишком стремилась вернуться туда. Да, там были наши друзья, моя работа, но и работа Джея тоже. Таковы были реалии того, что происходило в его преступном мире. Это прокралось в наш пузырь, потускнев золотыми краями, и я проснулась посреди ночи, увидев Джея, который уставился в окно, нахмурив брови и сжав челюсть. Обычно, он разговаривал по телефону в других комнатах.
Я знала, что жизнь будет совсем другой, когда мы вернемся. Что-то замышлялось еще до свадьбы. Было какое-то напряжение. Опасность. Хотя я мало что знала, все равно понимала, что наша идиллия скоро сойдет на нет.
Хотела бы я сбежать куда-нибудь через Средиземное море.
***
— Сколько у тебя денег? — выпалила я, когда мы лежали на палубе яхты Джея. Или уже на моей яхте.
Джей посмотрел на меня поверх своих очков «Ray Bans». Еще на нем была пара низко висящих льняных шорт. Его кожа блестела от солнцезащитного крема, который я нанесла, волосы были в беспорядке из-за того, что я проводила по ним руками, а взгляд расслабился с того момента, когда я обхватила губами его член менее часа назад. Он, конечно, ответил взаимностью. Он всегда так делал.
Теперь мы спокойно грелись на европейском солнце, и единственным звуком был тихий плеск воды, бьющейся о яхту. Наш капитан – у нас был долбаный капитан вместе с составом – нашел уединенную маленькую бухту в двух часах езды от Капри. Мы скинули якорь на ночь, и я, например, не спешила возвращаться на сушу.
— Я знаю, что задавать такой вопрос невежливо, — продолжила я, приподнимаясь на локте и сдвигая солнцезащитные очки на макушку. — Но теперь я твоя жена, и мне нужно какое-то объяснение. Ты покупаешь мини-круизный лайнер и называешь это яхтой, везешь нас в Европу на частном самолете, даришь мне много обуви и сумочек, я даже не знаю, что с ними делать, — я наклонила голову. — И это, сэр, немалый подвиг.
Рот Джея приподнялся в том, что можно было бы счесть ухмылкой, но я классифицировала это как полноценную улыбку.
— Давай изъясним… ты же будешь ходить в одежде и обуви всю оставшуюся жизнь.
И тут меня осенило. Наша жизнь, мой гардероб, наша кровать, наш дом, наше будущее были куплены на деньги, которые заработал Джей… на улицах. Деньги, за которые люди умирали, убивали. Мои мысли вернулись к Диане, истекающей кровью, которая рассказала, как сильно она обожает фильм «Реальная любовь». Этот бизнес нанес непоправимый ущерб людям, и в результате я сидела на яхте в Италии.
Это должно беспокоить меня гораздо больше. Конечно, я не любила работу своего мужа, не хотела себе телохранителя, сам Джей постоянно в опасности, и он считает, что достоин существовать только в темном мире, который создал для себя.
Но я пошла на это с широко открытыми глазами. Я точно знала, кто такой Джей, и влюбилась в этого человека.
— Это не ответ, — возразила я. Что-то еще поразило меня. — Мы не заключали брачный контракт.
Игривое выражение на лице Джея исчезло.
— Нет, не заключали.
— Почему мы не заключили брачный контракт? — потребовала я. — У тебя есть деньги на частный самолет! Я зарабатываю достаточно, чтобы однажды купить «Birkin». В этом-то все и дело. Ты умный человек. Очень умный человек. Ты должен был заставить меня подписать брачный контракт.
— Мы не будем говорить об этом, — заявил Джей.
Я скрестила руки на груди.
— Мы не будем говорить об этом? — повторила я. — Ты теперь указываешь, что говорить, а что нет?
— Да, когда речь идет о чем-то нелепом, — заявил он.
— Нелепом? — я усмехнулась. — Теперь ты смеешься надо мной.
— Нет, я назвал эту тему нелепой, — поправил он. — Тема брачного контракта, которого не существует, после свадьбы.
Я села прямо, чтобы быть как можно дальше от него, разозлившись. В моем бешенстве не было особого смысла, учитывая, что деньги на частный самолет были не у меня.
— Но я могу потащить тебя на дно, если между нами все закончится, — тихо произнесла я.
Взгляд Джея смягчился. По крайней мере, для него.
— Детка, если между нами все будет кончено, я буду разорен, с брачным контрактом или без него, — он сдвинул солнцезащитные очки на макушку, затем наклонился, чтобы схватить меня сзади за шею, притягивая к себе так, что наши рты оказались в нескольких дюймах друг от друга.
— Кроме этого, — пробормотал он, положив руку мне на бедро, развязывая шнурки на бикини. — Я никогда тебя не отпущу.
***
— Все будет по-другому, когда мы вернемся домой, не так ли? — спросила я в ту ночь.
Мы были прижаты друг к другу, балконная дверь открыта, нежный соленый ветерок обдувал наши обнаженные тела. Руки Джея, и без того крепко обнимавшие меня, сжались еще сильнее. До боли. Мне это понравилось. В моей руке был бокал с вином, итальянским, красным, изысканным. Мы провели остаток дня – после нашей первой брачной ссоры – попивая вино, лежа на солнце, занимаясь сексом.
— Да, — просто ответил он.
Я поджала губы, желая держать их закрытыми, желая оставить все как есть, высосать последние капли покоя из этого медового месяца. Но не смогла.
— Ты не думал… уйти? — я покрутила пальцем по краю своего бокала с вином.
— Уйти? — повторил он, проводя пальцем вверх и вниз по обнаженной коже моего бедра.
— Из своего бизнеса, в котором ты имеешь дело, например, с русской мафией, — пояснила я тихим робким голосом. — Отстраниться от управления улицами.
Джей ответил мне не сразу. Я знала, что он был слишком занят раздумьями. Пытался понять, что скрывается за этим вопросом, задала ли я его из любопытства или из желания. Я тоже не была до конца уверена. Скорее всего, смесь того и другого.
— До той ночи в «Клатче» эта мысль никогда не приходила мне в голову, ни на мгновение, — сказал он в конце концов. — Я никогда не ставил под сомнение свое положение в мире. На самом деле, я наслаждался этим. Все эти уродливые, грязные и ужасные вещи принадлежат мне. Я нашел то, в чем был хорош, то, что принесло мне чертовски много денег, и то, что утолило внутри меня темный голод по причинению боли людям, — его палец все еще нежно пробегал вверх и вниз по моему обнаженному бедру. — Не было никакой любви, потому что я не думал, что способен любить. А любовь – это обуза. Она губит многих людей. Без моей работы, моего титула я никто. Так что я и не думал уходить. Ни разу. Пока не появилась ты. Пока ты не вошла в офис, и я думал, что у нас все могло бы быть здорово, если бы я был совершенно другим человеком. Но я не могу выбраться оттуда, Стелла. Я никогда не войду в другую сторону своего бизнеса, где есть только гребаные благотворительные обеды, старые деньги, гольф-клуб. Я никогда не снискаю уважения этого класса людей. Не имеет значения, что я зарабатываю, и чем я владею. Я всегда буду гангстером, головорезом, убийцей, монстром. Оттуда нет входа, Стелла.
Я услышала уязвимость в его голосе, смирение. Конечно, я уже знала все это о нем. Что другого образа жизни не было. Он не отдавал свою душу дьяволу или какой-то подобной чепухе. Он сделал выбор. Выживать. И процветать. Единственным другим вариантом для него было бы лишь уничтожение. Наверное, нельзя просто «уйти в отставку» с поста повелителя подземного мира или кто он там. Внутри Джея было что-то такое, что жаждало тьмы, насилия, власти. Это поддерживало в нем жизнь. И мне очень, очень нужно, чтобы Джей продолжал жить.
— А ты хочешь, чтобы я вышел, Стелла? — тихо спросил он.
Мое сердце разбилось от его голоса, от беспомощности в нем. Я никогда не слышала, чтобы Джей так говорил. Я повернулась, поставив свой бокал с вином, затем оседлала его, расположив его у своей промежности.
— Нет, Джей. Я хочу, чтобы ты вошел, — когда я направила его внутрь себя, мы оба резко вдохнули. Мое тело было мягким, восхитительно нежным. Я двигалась медленно. — Я хочу быть внутри тебя и твоей жизни.
Он приподнялся так, что наши торсы оказались прижаты друг к другу, так он проник глубже.
— Ты можешь пожалеть об этом, зверушка.
— Нет, — пробормотала я, целуя его. — Никогда. До самой смерти, помнишь?
Мы занимались любовью до тех пор, пока не взошло солнце и темнота не унесла последние остатки нашего идеального медового месяца.
Идиллия была потеряна для нас еще на долгое время после этого дня.
========== Глава 14 ==========
Три недели спустя
Я была идиоткой.
Живя в темном и опасном мире Джея, я думала, что знаю все. Думала, понимаю риск, уродство всего окружающего. Я достаточно насмотрелась, не так ли? Да, я знала реальность. Я знала, что живу в его мире, что его тени время от времени падают на меня. Но я думала, что… защищена. Джею, конечно, не нужно было защищать меня от самого себя, но он скорее умер бы, чем позволил своему миру коснуться меня.
Может быть, мы оба были идиотами.
Потому что невозможно выйти замуж за одного из королей преступного мира, не получив таких же шрамов, как у него. Этот мир состоял из острых углов, поэтому каждый раз, когда я соприкасалась с ним, проливалась кровь. Иногда этот мир лишь царапался. В других случаях оставлял шрамы.
Сейчас он оставлял шрамы. Прямо до костей.
Мы с Рен ходили по магазинам. Это наши обычаи до всего произошедшего. Пока мы обе не влюбились в очень сложных, опасных и могущественных мужчин. До моей свадьбы и ее беременности.
