сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 28 страниц)
— Послушай, — вздохнула я. — Я иду в дом кинозвезды. Их безопасность на высшем уровне. Здесь заведует служба безопасности Гринстоун, и они знают свое дело.
Я ждала, что Джей начнет спорить со мной, но знала, что он этого не сделает, потому что я права. Служба безопасности Гринстоуна охраняла дом Джея. Келтан, владелец, был на прошлой неделе, проверял, устанавливал обновления. Джей не стал бы нанимать никого, кроме самых лучших.
— Эрик может посидеть на улице. Я буду писать ему каждые пять минут. Но я пойду туда, — моя позиция по этому поводу была ясна по моему тону. Много раз я позволяла Джею указывать мне, что делать. Конечно, большинство происходило в спальне. Но за пределами этого я чувствовала себя в безопасности. С ним. Но это не означало, что я стала сабмиссив. По крайней мере, не полностью. Моя независимость, моя свобода действий – это я ему никогда не отдам.
Он вздохнул на другом конце провода.
— Ты будешь наказана, когда вернешься домой, Стелла, — хотя его голос был напряженным, в нем безошибочно угадывалось эротическое обещание.
Мои руки крепко вцепились в руль, и я сжала бедра вместе.
— Ну, если наказана… — я с улыбкой повесила трубку.
***
Я специально не сказала Джею, кто мой клиент. Технически это не было ложью, но близко к этому. Грязный трюк, учитывая, через что мы прошли с Фелисити. Но я полагала, что настоящий клиент, к которому он когда-то излишне ревновал, по сравнению с женщиной, которую он трахал, а потом устроил на работу в нашем доме, совсем не одно и то же.
Олли хорошо платил, и он отлично подходил для моей карьеры. Он рекомендовал меня кучке своих очень богатых и знаменитых друзей-актеров. Плюс, мне действительно нравилось его общество.
Олли притянул меня к себе, чтобы обнять, как только открыл дверь. И открыл ее именно Олли, а не помощник или экономка. Он обнял меня крепко и слишком долго.
Черт.
— Стелла! Не могу поверить, что ты исчезла на другой конец света, оставив меня одеваться самому, — обвинил он, как только отпустил меня, но не раньше, чем его глаза прошлись вверх и вниз по обтягивающему платью, которое я носила с каблуками от «Manolos».
— Я пошел на Джимми Киммела и надел мокасины из змеиной кожи, которые мне подсунул менеджер, — его глаза были теплыми и дразнящими.
— В этом меня нельзя винить, — ответила я, входя в его впечатляющее фойе. Мои каблуки цокали по мраморному полу. — Ты сильный, умный взрослый мужчина, ты достоин лучшего, чем мокасин из змеиной кожи.
Я потянулась, чтобы заправить волосы за ухо, чувствуя себя немного неуютно, находясь наедине в доме с мужчиной, который ясно давал понять, что хочет меня. Дразнящие глаза и долгие объятия. Я не чувствовала угрозы или опасности, но теперь, когда я принадлежала Джею, все казалось странным и неправильным.
Олли уставился на мою руку. В частности, на большой бриллиант, сверкающий на моем левом безымянном пальце.
— Черт, — пробормотал он.
Я вопросительно подняла бровь, глядя на него.
Он кивнул на мою руку.
— Я опоздал. Надо было пригласить тебя на свидание, когда впервые встретились. Но я не очень хорош в этом дерьме. Подумал, что наберусь смелости, когда увижу тебя в следующий раз, — он провел рукой по волосам, что определенно было нервным жестом. — Но потом ты уехала на пять месяцев и вернулась помолвленной. Я опоздал. Вот… черт.
Он посмотрел на меня, потирая затылок, застенчивая улыбка появилась на его очень привлекательном, очень знаменитом лице. Она была немного неуверенной. Что делало его еще более милым. Олли излучал такую уверенность, и все же в нем было что-то мальчишеское и искреннее, что отличало его от любого другого актера с квадратной челюстью и широкими плечами.
— Если тебе от этого станет легче, я принадлежала ему, когда впервые встретила тебя, — сказала я ему, думая о том, что могла не встретить Джея, ждала бы, пока Олли наберется смелости пригласить меня на свидание, и я сказала бы ему «да».
Я уверена, что он мог бы пробудить во мне больше солнечного света, сделать так, чтобы тьма внутри меня была всего лишь тенью. Конечно, он мог бы притворяться все это время, оказавшись ужасным в постели, но я так не думаю.
Размышления не принесли особой пользы. Точно так же, как это было с Брентом. Моя жизнь такая, какая есть. Я бы не стала ничего менять. Не хотела. Хотя иногда это меня пугало. Несмотря на то что Джей пугал меня тем, что я чувствовала к нему. Пугала его жизнь с кровью на руках, люди с оружием, «борьба за территорию», и куча разных способов, которые могут забрать его у меня.
Олли наклонил голову, глядя в глаза.
— Мне от этого не легче, — ухмыльнулся он. — Но он счастливый человек.
— Я счастливая женщина, — возразила я.
Он прищурил глаза.
— Если он когда-нибудь облажается, позвони мне.
Я рассмеялась.
— Он не облажается.
Его лицо стало серьезным.
— Надеюсь, что он настолько умен.
Повисло молчание, я почувствовала себя немного неловко, прежде чем он хлопнул в ладоши.
— Ну, если я не могу жениться на тебе, то хотя бы наряди меня как нормального мужчину, чтобы я смог привлечь нормальную, адекватную женщину.
Я улыбнулась.
— Ну, ты никогда не будешь выглядеть как нормальный мужчина, потому что ты… это ты. И мы не в той отрасли и не в том городе, если уж на то пошло, для адекватной женщины, но давай постараемся сделать все, что в наших силах.
И мы это сделали. Просто так Олли пережил отказ. Не куксился и не злился. Он смирился с тем, что не может заполучить меня, смирился с тем, что я выбрала своего мужчину, и смирился с тем, что мы будем друзьями.
Да, к счастью для меня, он был хорошим парнем. Чертовски близко к прекрасному принцу.
И это здорово. Если вам нравятся такие.
***
Наказание, которого я ожидала, когда вернулась домой, не было. Дебюсси играл, Джей стоял на кухне, рукава рубашки были закатаны. Мы собирались выпить, потому что Рен предложила устроить встречу. Напитки будут крепкими даже для лошади, а это означало, что еда перед алкоголем обязательна. Я упомянула об этом Джею в шутку на прошлой неделе, когда она позвонила нам, но не думала, что он воспримет меня так серьезно.
То, что он сделал, согрело мне сердце.
И на сердце у меня было тепло, пока я не увидела его лицо и не почувствовала энергию, когда вошла на кухню и положила сумочку на стойку.
Он поцеловал меня, прижал к себе, но что-то было не так. Что-то, что заставило меня отступить на другую сторону кухни, радуясь, что рядом стоял свежий мартини.
Джей ничего не сказал. И я тоже. Он не из тех парней, который говорит: «Привет, дорогая, как прошел твой день?» Но он был тем парнем, который пообещал наказание, когда я сегодня вернусь домой. И он выполнял свои обещания, особенно когда дело касалось наказаний. Наказаний в виде половых актов, наказаний, которые включали в себя удары плетками, завязывание глаз и чрезвычайно грязный секс. Да, он сдерживал эти обещания. Каждый. Раз.
Но не сегодня.
Хотя я не сделала ничего плохого, беспокойство съедало мой желудок. Это само по себе было наказанием. Горечь в воздухе, напряженная челюсть Джея, его закрытые глаза.
— Ты больше не должна с ним видеться, — наконец заговорил Джей.
Я моргнула, глядя на мужчину передо мной. Мой будущий муж. Он мягко произнес эту фразу. А затем вернулся к нарезке грибов.
— Прошу прощения?
Мой тон заставил его оторвать взгляд от грибов. Спасибо и на этом.
— Оливер Каммингс. Он хочет тебя, Стелла. Ты моя, — он медленно выговаривал каждое слово. Настойчиво. Он отложил нож, положил ладони на кухонную стойку, полностью сосредоточив на мне свое внимание. — Я не хочу, чтобы ты проводила время с мужчиной, который хочет то, что принадлежит мне.
Я сделала глубокий вдох. Потом еще один.
— Хорошо, итак, несмотря на то, что ты очень умный мачо-преступник, ты, очевидно, не знаешь, как расшифровать предупреждение в тех двух словах, которые я только что произнесла, и ты решил еще дальше закапывать себя, — я не говорила медленно. И я не говорила ровно, как Джей. Мое лицо не было тщательно непроницаемым. Я показала, насколько взбешена своим тоном, выражением лица и языком тела.
— Не пытайся строить из себя милашку, Стелла, — сказал Джей, его глаза слегка поблескивали от веселья.
Что делало все еще хуже.
— Не пытайся, блять, намекать, что мой гнев тебе смешон. Потому что, когда ты злишься, боже, спаси человека, который назвал бы тебя милашкой, — прошипела я, наклоняясь вперед через стойку.
Челюсть Джея напряглась, а брови слегка нахмурились.
— Я не хотел оскорбить тебя, Стелла.
Я наклонила голову.
— Нет, ты просто хотел сказать, с кем я могу и не могу работать, потому что ты, кажется, веришь, что они хотят трахнуть меня.
— Он хочет, — его взгляд был непреклонным и больше не искрился каким-либо весельем.
— Да и флаг ему в руки, — резко ответила я. — Я сексуальная. В некотором роде я просто подарок. Так что на протяжении всей оставшейся жизни я рискну предположить, что буду сталкиваться с мужчинами, которые, возможно, захотят меня трахнуть. Но знаешь что? Они могут лишь желать этого. Я не позволю другому мужчине прикасаться к себе. Я предана тебе. Разве я не доказала это? Но моя преданность не означает, что ты имеешь право указывать, с кем мне работать.
Я встала со стула, схватила свой мартини со стойки и начала расхаживать по комнате. Оставалось либо это, либо перелезть через кухонную стойку и дать Джею пощечину.
— Нет, Стелла, — не согласился он, наблюдая, как я расхаживаю. — Кольцо на твоем пальце означает, что ты моя. Я не хочу, чтобы ты была наедине с мужчинами, которые хотят тебя трахнуть. Можешь думать, что он хороший человек, но многие мужчины могут стать плохими и опасными, как только их отвергнут. Особенно когда они привыкли получать то, что хотят.
Я моргнула.
— Так теперь ты намекаешь, что Олли будет домогаться меня? — нахмурилась я.
Джей обогнул прилавок, направляясь ко мне. Я остановилась, потому что мое тело все еще было гребаным предателем, которое жаждало его.
— Я больше не позволю этому случиться, — яростно заявил он, подходя и становясь передо мной, но не прикасаясь.
Что-то холодное шевельнулось внизу моего живота при упоминании о ночи, которая мне все еще иногда снилась. Я подрывалась посреди ночи в холодном поту, с колотящимся от страха сердцем. Джей всегда был рядом.
— Сначала я тоже отвергла тебя, Джей, — напомнила я ему, пытаясь скрыть свою реакцию. — Хочешь сказать, что стал бы опасным, потому что хотел меня и привык получать желаемое?
Он схватил меня за запястье.
— Осторожнее, Стелла, — предупредил он.
— Нет, это ты осторожнее, Джей, — выплюнула я, отдергивая запястье назад и бросаясь к стойке, где завибрировал мой телефон.
Мы опоздали.
— Нужно идти, — решительно сказала я, пытаясь обойти Джея.
Он не позволил мне этого сделать. Он продолжал держать меня в клетке.
— Мы никуда не пойдем. Мы еще не закончили, — его глаза были гранитными, драгоценными камнями без блеска. Решительные.
Я встретила его пристальный взгляд, тот, который раньше пугал меня гораздо больше, чем сейчас, и вызывающе вздернула подбородок.
— На данный момент закончили, — парировала я.
— Ты не выйдешь из дома, Стелла.
Я повернула к нему голову.
— Что? Будешь физически удерживать меня? Посадишь на цепь?
Его рука скользнула к моему горлу, без давления. Тем не менее, мое сердце бешено колотилось об эту руку, тело отвечало потребностью, которую мой разгневанный разум не мог контролировать.
— Мне не нужно заковывать тебя в цепи, чтобы заставить остаться, — пробормотал Джей, его голос теперь был мягким, а не железным, а глаза из драгоценных камней превратились в озера желания.
Я ненавидела то, что он был прав. Что он мог так легко контролировать меня. Без применения силы. Без ограничений. Исключительно из-за желания, которое я испытывала к нему. Из-за потребности. Той, что не ослабла с тех пор, как мы помирились, и росла с каждым днем.
Каждый час.
Как я проживу всю жизнь с этим мужчиной?
— Нет, тебе не нужно заковывать меня в цепи, чтобы заставить остаться, — согласилась я. — Но ты не сделаешь этого. Потому что мы не в соглашении. Ты не можешь выигрывать каждый раз. Ты не можешь контролировать меня, — я с вызовом посмотрела на него, несмотря на бешено колотящееся сердце, несмотря на мою потребность.
Джей встретился со мной взглядом, обдумывая мои слова. Я знала, что он все еще обдумывал возможность заставить меня остаться, несмотря на то, что я сказала.
Когда он отступил, я, одержав победу, возненавидела себя за это.
***
Мы прибыли на вечеринку и изобразили лица пары, которая притворялась, что они не поссорились, но все, кто хорошо нас знал, заметили напряжение в ту же секунду, как мы вошли в дверь.
Мои друзья провели достаточно времени рядом со мной и Джеем, чтобы понять нашу динамику. Они знали меня и понимали мое настроение. Но, кроме пары поднятых бровей, они ничего не сказали.
Я знала, что Джей не очень хотел быть здесь, среди всех этих людей, среди безумия вечеринки Рен, на которой синхронные пловцы плескались в бассейне, был художник по окрашиванию хной и какой-то парень, поедающий мечи. Еще я заметила мужчин в дорогих костюмах, крадущихся по углам, как маленькие тени.
Хм-м.
Карсон, должно быть, усердно трудился, чтобы это произошло, так как охрана определенно не соответствовала эстетике Рен. Это бы по-королевски разозлило ее. Я знала это, потому что Рен очень серьезно относится к своим вечеринкам и своей «эстетике». А еще она продолжала свирепо смотреть на Карсона и бормотать «мудак» себе под нос. Как бы мне ни хотелось узнать историю, стоящую за этим, я решила, что расспросы подольют масла в огонь.
Если бы я не была зла на Джея, то просто спросила бы его. Поэтому я всего лишь удостоила его недовольными взглядами через всю комнату и своим собственным бормотанием. Именно поэтому я решила остаться здесь подольше. Я знала, что из-за меня он приложил все усилия, чтобы приехать сюда. Наверное, это было бы мило.
Но не сейчас.
Я выпила на два мартини больше, чем планировала, погрузилась в разговоры со старыми друзьями и изо всех сил старалась выглядеть так, будто прекрасно провожу время. Я все время беспокоилась о Джее и еще больше злилась. Он никогда не отходил от меня слишком далеко, несмотря на мои свирепые взгляды и бормотание. И когда он не был рядом, то стоял в какой-то мужской компании с Карсоном, его брови были слегка нахмурены, а челюсть напряжена.
Не помогло и то, что он выглядел совершенно потрясающе в своем полуночном костюме и угольно-черной рубашке, расстегнутой у горла. Его волосы вились вокруг затылка, а несколько прядей идеально падали на лоб, подчеркивая его сверкающий взгляд и скульптурные черты лица. Слишком много женщин подходили к нему. Ему нужно гребаное обручальное кольцо. Или табличку на шее с надписью: «Собственность Стеллы, отвали». Погодите, я сейчас злюсь из-за ревности и собственничества?
Но, это не то же самое, что говорил он, — решила я.
Именно женщины, нахмуренные брови и тревожная пустота внизу живота в конце концов заставили меня подойти к Джею, схватить его за руку и прошептать на ухо:
— Мы едем домой.
Он отвернулся от Карсона, слегка приподнял бровь и поджег мои трусики своим взглядом.
Я судорожно сглотнула. Я никогда не предъявляла к нему таких требований, как сейчас… это казалось чужим. И сексуальным.
Несмотря на это, по дороге домой мы не разговаривали. Гнев все еще горел внутри. Гнев на Джея, конечно, но также и на себя. На неправильные и извращенные части меня, которые были возбуждены его ревностью, его собственничеством. Мне чертовски нравилось быть собственностью Джея. И немного я ненавидела себя за то, что мне это нравилось.
Возможно, мы и пережили всю эту историю с Фелисити, но я ничего не забыла. В некотором роде это мне тоже нравилось. Мне нравилось заставлять его чувствовать себя так, хотя он не имел права злиться. Я хотела, чтобы он представлял меня с другим мужчиной и злился, ведь несмотря на все исцеления, я все еще видела ее. Все еще представляла, как она учит Джея тому, что он делал со мной.
Так что да, мне было жарко, когда я вышла из машины – определенно не дожидаясь, пока какой-нибудь мужчина откроет мне ее – и ворвалась в наш дом. Возможно, я также была немного пьяна, как подросток. И злая трезвая женщина, чаще всего, превращалась в абсолютно чертовски разъяренную пьяную женщину.
Я снимала макияж в ванной, когда он пришел. Я ждала его. Страстно желала.
На нем не было костюма. Рубашка расстегнута, обнажая оливковую грудь, невероятно вылепленный торс, пояс Аполлона, брюки расстегнуты.
Я собралась с духом, чтобы противостоять всем чувствам, которые возникали при виде этого, и изо всех сил старалась смотреть в зеркало, сосредоточившись на текущей задаче.
