сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)
— Ты все еще злишься на меня? — он прошептал мне на ухо, его рука скользнула по моему бедру.
— Да, — прошептала я, глядя на него в зеркало. — Просто в ярости.
— Хорошо, — сказал он. — Подними платье и положи руки на тумбу.
Я действительно хотела ослушаться его. Хотела уйти, принять ванну с пеной и оттолкнуть Джея. Но оттолкнуть Джея невозможно. Нельзя игнорировать то, как моя киска сжалась от его тона, от расплавленного греха в его глазах.
Я сделала, как он велел.
Что-то гладкое и холодное пробежало по моей обнаженной коже. У меня задрожали колени. Я точно знала, что это. Кожаная трость, которую Джей использовал против меня. Та, что оставляла на моей заднице красные рубцы и из-за которого мне было неудобно сидеть несколько дней. Та, которую я, черт возьми, обожала.
— Знаю, тебе это нравится, зверушка, — он наклонился вперед, так что его горячее дыхание коснулось моего уха. Он водил тростью вверх-вниз, поддразнивая меня.
Я вцепилась в стойку и наблюдала за ним в зеркало. Его взгляд был злым, опасным. Я горела.
— Ты же знаешь, мне это тоже нравится, — он поцеловал меня в шею. — Мне нравится видеть отметины на твоей безупречной бледной коже, — его рука впилась в кожу моего бедра. — Мне нравится причинять тебе боль.
Я ахнула, когда его рука переместилась с бедра, хватая за трусики.
— Тебе нравится, что я контролирую тебя, Стелла. И бесит одновременно. Тебе, блять, это нравится.
Его рука исчезла с моих трусиков, и он больше не склонялся надо мной. Он стоял слева, наблюдая за мной в зеркало. Трость в мгновение ока ударила по моей коже. Жгучая боль распространилась по всему телу, мои колени почти подогнулись. Я не сводила глаз с Джея, мое тело сотрясалось от желания, написанного на его лице, которое пульсировало в моей крови.
— Хочешь еще? — спросил он, осторожно проводя тростью по моей горящей плоти.
Я стиснула зубы и кивнула.
— Нет, Стелла, — отругал он. — Никакого молчания. Ты должна попросить.
Ярость смешалась с потребностью.
— Пошел нахрен, — прошипела я, удивляя саму себя.
Челюсть Джея дрогнула, и в его глазах что-то вспыхнуло. Не гнев. Нет. Голод.
— О, еще бы, Стелла, я буду трахать тебя так сильно, что ты не сможешь сесть, не думая о моем члене всю неделю. Но сначала ты должна попросить, — трость скользнула по моей коже. — Вежливо.
Мои глаза превратились почти в щелочки, настолько они были сужены, дыхание было тяжелым, а сердце глухо стучало в груди.
— Ударь меня еще раз, — упрекнула я, ненавидя его, любя его, нуждаясь в нем.
Джей слегка наклонил голову.
Мои зубы впились в губу с вызовом, глаза не отрывались от его глаз. Он не пошевелился.
— Ударьте меня еще раз, сэр, — смягчилась я, мой тон был животным.
Он ухмыльнулся, показав все свои зубы, всю свою злобу.
— Это моя зверушка.
Потом он ударил меня.
И еще раз.
Пока я не промокла насквозь, в нескольких дюймах от оргазма, пока мои колени не задрожали. Потом он отнес меня в нашу кровать, поставил на четвереньки и трахнул. Жестко. Беспрестанно. Так, что его клеймо осталось на каждом дюйме моей кожи. Я его собственность.
И мне это чертовски нравилось.
***
Позже, намного-намного позже, когда ко мне вернулась способность говорить, после того, как Джей нежно, благоговейно втер лосьон в мою красную, жгучую кожу, как только я распласталась по его телу, потому что не могла вынести даже тысячи нитей египетских хлопчатобумажных простыней на голой коже, я заговорила.
— Я не откажусь от Олли как от клиента, — мой мягкий голос прорезал ночь суровой правдой.
Джей напрягся подо мной, его руки сжались.
— Я понимаю, — прошептала я, моя рука обхватила его щеку. — Я понимаю, как сильно ты хочешь меня, потому что я хочу тебя так же сильно. Я не могу дышать, думая о другой женщине рядом с тобой, — Фелисити появилась у меня в голове, и я отодвинула ее в сторону, отшвырнула ее подальше. — Но я не буду бросать клиентов. Я не позволю тебе указывать мне, с кем можно, а с кем нельзя проводить время. Поверь, что я буду избегать любых ситуаций, которые будут тебе неприятны.
— Мне не нравится мысль о том, что мужчина находится так близко к тебе, черт возьми, и будет чувствовать твой запах, видеть твою улыбку, твою задницу, поправляя в штанах свой член, — кипел Джей.
Я невольно усмехнулась, снова хотела его.
— Это нереально, Джей, — вздохнула я.
На несколько долгих мгновений в воздухе повисла тишина.
— Я знаю, — наконец смягчился он, его рука коснулась чувствительной кожи, которая была восхитительно припухшей. — Но не остановлюсь, — добавил он. — Я никогда не перестану желать убить любого человека, который думает, что у него есть какие-то права на то, что принадлежит мне, — он поцеловал меня, прикоснувшись зубами к моим губам. — Но я попытаюсь.
— Хочешь знать правду? — прошептала я.
— Всегда.
— Я не хочу, чтобы ты останавливался.
Его руки сжались вокруг меня.
— Я, блять, никогда этого не сделаю.
========== Глава 11 ==========
Наступила суббота.
Необычный день, где мы оба свободны.
Теперь, когда я здесь всегда, не было дней, которые принадлежали бы исключительно Джею. У него были все дни. Но так или иначе, к сожалению, больше проводить времени вместе мы не стали.
Я была занята работой больше, чем когда-либо, поэтому чаще всего нужно было уходить. Если не на свою работу, то на мероприятия Джея. По крайней мере, с более законной стороны. Сторона вечеринок, благотворительных пожертвований, накачанных ботоксом жен и богатых старперов.
Я не видела ту сторону бизнеса с кровью, оружием и всем прочим. Тем не менее, даже сейчас Джей защищал меня от этой стороны своей жизни с безжалостной решимостью. Как бы сильно я ни хотела забыть об этом, не могла. Я выхожу замуж за этого человека. Если я собираюсь провести с ним свою жизнь, родить от него детей, не должно быть никаких неизвестных пропастей между нами. Даже если сама перспектива узнать о них приводила меня в ужас.
А пока, однако, у нас был тихий субботний вечер.
Легкий ветерок дул из открытого окна, потому что, несмотря на холод, мне нравилось вдыхать запах океана и слышать отдаленный шум волн. Я свернулась калачиком на диване. Играл Дебюсси. Джей был одет в джинсы и футболку. Маленький уголок совершенства. И я не планировала разрушать всё это, требуя правды.
— Рен планирует нашу свадьбу, — сказала я Джею, когда он налил мне бокал вина. Он не позволил наливать самой. В ту секунду, когда бокал был почти пуст, он был рядом и снова наполнял его. Я не потрудилась прокомментировать, что могу делать это сама. Джей очень хорошо знал это, но хотел делать сам. Один из многих маленьких жестов, которые, да, возможно, говорили о его склонности к контролю, но также говорило о том, как он хотел заботиться обо мне. Маленькие, миленькие жесты.
Например, наполнение моего бокала.
Каждый чертов раз я сходила с ума, когда вдыхала его запах, видела его зеленые глаза, наблюдающие за мной с другого конца комнаты.
— Я не удивлен, — ответил он, когда закончил наливать вино и перешел к своему бокалу.
И еще одно: он всегда заботился обо мне прежде, чем думал о себе. Всегда. И не только в спальне – считалось, что это само по себе было какой-то редкостью.
Я ненавидела широкие обобщения о мужчинах и женщинах, которые существовали по сей день. Женщины в любви, в похоти, в серьезных отношениях, как правило, стараются изо всех сил заботиться о мужчинах. Сотней способов. А мужчины не замечают, как их женщина приносит им пиво, как выбирает их любимую марку йогурта в магазине, как сосут их члены не потому, что им нравится, а лишь для того, чтобы доставить им удовольствие.
Мужчины, как правило, не особо стараются делать такие мелочи, потому что в основном они их не замечают.
Джей замечал во мне все. Даже то, чего я не замечала в себе. И его чувства и преданность становились все более и более очевидным с тех пор, как мы вернулись домой.
— Смотрю, ты не против, что Рен планирует нашу свадьбу, — уточнила я, когда он сел рядом со мной, а затем притянул меня так, что я практически сидела у него на коленях.
Я любила сидеть близко.
Как будто он думал, что я могу убежать и снова проложить океан между нами. Как будто он боялся, что может снова оттолкнуть меня.
— Даже если бы был шанс поспорить, я бы не выиграл, — сказал Джей, потягивая вино. В его словах, голосе, во взгляде была легкость, которая согрела меня изнутри. — Но нет, у меня нет возражений против того, чтобы Рен сделала это. А у тебя?
Я покачала головой.
— Конечно, нет. У меня тоже нет выбора в этом вопросе. И если у моего супер-могущественного крутого жениха нет шансов против Рен, то у меня тем более.
Джей протянул руку, чтобы вытащить мои волосы из беспорядочного пучка, в который я их собрала ранее. Он пригладил пряди пальцами.
— Я думаю, ты сомневаешься в своих силах, любимая, — пробормотал он.
Я улыбнулась ему.
— Ты же знаешь, что свадьба от Рен будет подобна фанфарам, — предупредила я, возвращаясь к текущей теме.
Он кивнул.
— Я знаком с Рен, так что да.
— Список гостей будет чудовищным, — продолжила я.
— Опять же, я не удивлен, — Джей говорил непринужденно, без напряжения в челюсти, без прикрытых век. Меня нервировало видеть его таким.
Расслабленным.
Это было нервирующе, но в то же время чудесно. Я не хотела разрушать этот удобный, легкий момент между нами. Потому что я знала: как бы сильно ни казалось, что все изменилось, как бы сильно ни изменился Джей, я знала, что люди, особенно мужчины – особенно Джей – не менялись в корень.
Мне до боли хотелось удержать его таким, как сейчас, не создавая ни единой проблемки.
Но так же сильно, как я не хотела разрывать наши мирные очаги, я хотела убедиться, что между нами ничего не осталось недосказанным. Что отношения не рушатся из-за вещей, сказанных в гневе, слов, использованных в качестве оружия. Конечно, они оставляли следы. Но они не несли непоправимого ущерба.
Ущерб всегда лишь из-за молчания. Из-за мыслей, чувств, страхов, потому что произносить их казалось слишком трудно, слишком неудобно. Эти невысказанные слова зарывались, как термиты, разъедая то, что находится под поверхностью.
— Джей, — сказала я.
— Стелла, — ответил он, все еще играя с моими волосами.
— Не так давно, всего несколько месяцев назад, ты недвусмысленно сказал мне, что никогда не женишься, — я заставила себя говорить небрежным тоном, хотя одно воспоминание об этом разговоре причиняло боль.
Часть легкости покинула его глаза, и я возненавидела себя за это.
Он не ответил. Джей вспомнил этот разговор. Он знал, что это было не все, что я хотела сказать. Поэтому ждал.
— Я знаю, что время, когда мы были в разлуке, многое изменило, — продолжила я. — Знаю, что мы прояснили ситуацию. Но я просто хочу убедиться, что ты не делаешь того, чего не хочешь, лишь бы удержать меня. Есть веские причины, по которым ты не хочешь вступать в брак. Более чем обоснованные. И до недавнего времени они были конкретными. И все же теперь ты соглашаешься не только на свадьбу, но и на то, что на этой свадьбе, скорее всего, будет петь давно ушедшая на пенсию поп-группа, и на которой будет присутствовать много-много людей, — я прикусила губу. — Это… очень странно.
Джей наклонился вперед, чтобы поставить свой бокал с вином на кофейный столик перед нами, затем взял мой и сделал то же самое. Его руки нашли мою шею, сжимая ее, заставляя мое внимание переключиться на него – где оно и было все это время. Он был не единственным, кто все еще чувствовал холодные тени нашей разлуки.
— Стелла, — он произнес мое имя низким хриплым голосом. — Я встану перед толпой людей и поклянусь, что ты будешь моей до самой смерти. Мне наплевать на все эти фанфары, — его глаза блуждали по моему лицу, как будто это первый и последний раз, когда он меня видит.
Его сила никогда не ослабевала.
— Что касается того, что я сказал о браке, то это было посреди лжи, которую я говорил сам себе, — его большой палец касается моей челюсти. — Это было до того, как я прожил свою жизнь с твоим призраком. Я не говорю, что буду хорошим мужем. Я не говорю, что не облажаюсь. Что мое прошлое не будет негативно влиять на периоды нашей жизни, что не будет битвы против самых уродливых частей меня. Но обещаю, что не позволю им победить.
Это были не сердечки и цветы. Определенно не Китс, но для меня слова Джея были поэзией.
***
Мне потребовалась еще неделя, чтобы завести разговор, который я должна была начать в ту ночь, когда Джей попросил меня стать его женой.
Нет, следовало завести этот разговор гораздо раньше. Но раньше такие разговоры были запрещены.
Он готовил.
Это он делал часто. Хотя мои кулинарные навыки теперь были на самом деле хорошими, Джею нравилось кормить меня. Ему нравилось обслуживать меня.
Можно было с уверенностью сказать, что мне это тоже нравилось.
— Знаешь, я согласилась стать твоей женой до того, как узнала, что влечет за собой твоя жизнь, — сказала я ему, потягивая вино. Для этого разговора определенно требовалась жидкая смелость.
— Я сказал тебе, что влечет за собой моя жизнь, — ответил Джей, не притрагиваясь к своему напитку. В разгар серьезных разговоров меня нервировало, что он был спокоен. Он всегда мужественно смотрел на меня, не мигая. А мне всегда что-то было нужно. Теребить ткань штанов. Трогать волосы. Пить алкоголь.
— Ты сказал мне своим расплывчатым, зловещим тоном: «Я тебе не гожусь, я босс мафии», — опровергла я.
— Я не босс мафии, — поправил Джей.
Я наклонила голову.
— Ладно, ты не босс мафии, но ты управляешь… секс-работниками? И ты можешь убивать или не убивать людей? Даже при том, что я не разбираюсь в сложностях жизни в преступном мире, я знаю, что есть нечто большее.
Его взгляд был непроницаем.
— Да, Стелла, это еще не все.
Я ждала. Он ничего не сказал. Я подождала еще немного. Он по-прежнему ничего не говорил.
— Хорошо, — огрызнулась я. — Что еще?
Джей смотрел на меня еще несколько секунд, прежде чем опустил голову к разделочной доске и луку. Это был его невербальный способ сказать, что разговор окончен.
Я наклонилась вперед, щелкнув пальцами в его сторону.
— Не-а. Теперь ты не можешь выбирать, когда закончится разговор. Я твоя будущая жена. Я твоя ровня. И я имею право знать, что, черт возьми, влечет за собой жизнь моего мужа, — теперь я начинала злиться. И не скрывала этого.
— Ты имеешь на это право, — согласился он, все еще глядя на лук.
Я стиснула зубы и ждала, когда он заговорит еще раз.
К счастью, он так и сделал. Но с таким же успехом он мог бы промолчать.
— Но я не скажу тебе, — он поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть мой свирепый взгляд.
— Еще больше секретов, — кипятилась я, гнев зверел в моем животе. — Фелисити – это еще не конец, да? Твой мир построен на лжи, и я живу в нем, но как твоя жена, я не имею права быть просвещенной в твою настоящую жизнь? Все по-прежнему на твоих условиях.
Я вскочила со своего места, намереваясь убежать для пущего эффекта, а также потому, что не хотела, чтобы Джей видел слезы. Меня раздражало, что я всегда хочу плакать, когда зла или расстроена. Это не очень помогало сильному женскому образу, который я пыталась изобразить, и я не хотела, чтобы Джей видел во мне эту слабость.
Конечно, мне не удалось убежать. Джей двигался быстро, покидая кухню несколькими длинными шагами, преграждая мне путь своим телом. Я нахмурилась на него, ненавидя то, что он был так чертовски красив, и власть, которую он имел надо мной, не притупилась. Ни капельки.
— Хорошо, — сказал он, шагнув вперед, его рука обхватила мою щеку. — Хорошо, Стелла. Я ничего от тебя не скрываю, потому что не доверяю тебе, и считаю тебя слабой. Скрываю от тебя некоторые вещи, потому что я очень высокого мнения о тебе. Потому что ты – единственное, что есть в моей жизни нетронутого, чистого, хорошего, правильного. Потому что я жадный человек, хочу, чтобы ты была единственной чистой вещью в моей любви. Незапятнанной моей жизнью.
Мое сердце разбилось из-за этого человека. Этого поврежденного, сломленного и сложного человека. Который любил меня больше всего на свете и также сильно ненавидел себя.
Я дала себе молчаливую клятву выяснить, как избавить его от этой ненависти и показать его таким же прекрасным, каким видела его я. На это уйдет целая жизнь, и прекрасно, поскольку именно столько я намеревалась пробыть с ним.
— Я знала, во что ввязываюсь с тобой, — выдавила я, уставившись на него. — И я не чистая и безгреховная – это одна из многих причин, по которым я влюбилась в тебя. Потому что ты приютил мои темные частички, — я сделала глубокий вдох. — После моего детства, того, что случилось с моей мамой, я поняла, что внутри меня есть что-то уродливое. То, что я пыталась забыть, похоронить, — я сделала паузу. — Пока не появился ты. Теперь я ничего не боюсь внутри себя, Джей. Чем больше ты прячешься от меня, тем больше я боюсь.
