Текст книги "В клетке у зверя (СИ)"

Автор книги: Анна Юта

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

54. ♀

Валерия

Моя дверь распахивается как раз в тот момент, когда на Вадима обрушивается сокрушительный удар прикладом сквозь боковое стекло.

– Вадим! – кричу я, осознавая, что осталась одна против мужчины с автоматом.

Рядом с лицом вдруг поблескивает нож, ремень безопасности с треском расходится, и грубая рука рывком за куртку выгребает меня из машины. От ужаса я не чувствую ног и чуть не падаю, но тут подходит второй мужчина и подхватывает меня под вторую руку. Они волокут меня к целому внедорожнику впереди. Задняя дверь уже открыта, около неё стоит ещё один мужчина в маске. Меня забрасывают в салон, а потом с обеих сторон садятся громилы в масках. Я зажата между ними. Никакой возможности вырваться.

Оба снимают маски. Под ними незнакомые лица. Но факт – они не будут меня отпускать.

– Телефон! – приказывает тот, который справа. У него узкое лицо, впалые щеки, непропорционально густые брови и глубоко посаженные глаза. Вообще напоминает мертвеца.

Качаю головой. Он остался в сумочке, которая валяется на заднем сиденье внедорожника Вадима. Один принимаются грубо хлопать меня по карманам куртки, а второй сально оглаживает попу, проверяя нет ли в джинсах телефона. Убеждаются, что нет.

– Тихо сиди, и останешься цела, – рычит левый. У него густые волосы и шрам на щеке в виде треугольника.

За руль следом садится третий, тоже снимает маску и газует, срывая машину с места.

Они уверены, что я не создам проблем, поэтому на меня даже наручники не надевают. И не скрывают, куда мы едем. В лобовое стекло я вижу дорогу и указатели. Мы съезжаем с трассы под знак Кислово. И что мне это даст? Ничего.

Машина петляет по лесной дороге и выезжает к высокому забору за которым виднеется обветшалый деревянный особнячок на два этажа. Старинные резные наличники и конек отсылают к началу века. Из трубы идет дым.

Ворота пропускают машину на территорию и сразу закрываются. Машина подъезжает вплотную к терему, водитель глушит мотор. Меня снова грубо выволакивают на улицу. Это делает тот, который сидел слева, Треугольник. А Мертвец просто идет рядом. Из дома выходит плотный мужчина лет пятидесяти, с серебристой щетиной и сединой на отросших волосах. На нем свитер и стеганый желет-пуховик. Смахивает на егеря, только духового ружья не хватает за плечом.

Он оценивающим взглядом смотрит на меня, потом пропускает конвой внутрь дома.

– Девку сразу в подвал, – доносится со спины. У него низкий голос с легкой даже приятной хрипотцой.

Я в таком трансе, что ноги едва слушаются. Если Вадим и остался жив, он ни за что меня тут не найдет. Какое-то Кислово, а от самого населенного пункта ещё несколько километров в лес. В настоящий, блин, лес. Это не скверик, тут вокруг везде чаща. И телефона у меня нет.

В подвале оказывается одно большое помещение, разделенное перегородкой с арочным проходом. Под потолком яркие люминесцентные лампы. В одной части котельное оборудование и стиральные агрегаты, во второй – грязный матрас у бетонной стены, ведро-туалет и скоба в полу, от которой тянется толстая цепь.

Треугольник швыряет меня на матрас и перебирает цепь, пока не добирается до кожаной манжеты.

– Ногу давай! – грубо приказывает мне и раскрывает черные челюсти с ремешками.

Странно, её же снять в два счета… Не сопротивляюсь. Они наверняка ударят, чтобы заставить подчиниться. Мужик надевает манжету мне на лодыжку прямо поверх джинсов и… я понимаю, почему эту манжету не снять – она застегивается на скобу, на которую потом вешается навесной замок с цифровым шифром. Заковав меня, оба конвоира уходят наверх.

Это конец. Я попала туда, где умеют держать заложников, и это поставлено на поток.

Я отползаю к стене и вжимаюсь в холодный бетон спиной. Подбираю ноги. Обхватываю колени. Тут холодно. Замираю без движений. Мне настолько жутко, что даже не хочется плакать. В теле дрожь, и не понять, от холода или от нервов.

Проходит сколько-то времени. Меня никто не трогает, в доме стоит тишина, слегка разбавляемая тихим бубнением сверху. Слов не разобрать. А потом в подвал все же кто-то спускается. Тяжелые шаги отражаются от стен, нагнетают жути. И вскоре в арочном проходе показывается Седой. Подходит ко мне медленной походкой кота, загнавшего мышь в угол. Встает напротив матраса и нависает надо мной.

– Вот ты и попалась, Лера, – произносит, катая мое имя на языке

Он плотоядно улыбается. Пугает до дрожи. Рассматривает мое лицо, нигде не задерживая взгляд, а потом вдруг рывком за волосы поднимает меня и бьет по лицу. Я даже среагировать не успеваю. Только зажмуриваюсь и хватаюсь за кулак, держащий клок моих волос. Он невероятно быстро меня ударил… Как будто исподтишка. Боль растекается по щеке, залезает на скулу и мажет по нижней губе. По подбородку бежит тонкая теплая струйка.

– Привет тебе от Олега. Помнишь такого? – Седой отталкивает меня, и я падаю обратно на матрас.

Вытираю ладонью кровь. Страх внутри трансформируется в ярость, но я знаю, что ничего не противопоставлю этой громаде. Поэтому вкладываю всю свою ненависть во взгляд.

– Олег попросил поквитаться с вами обоими, с тобой и Волжским, – произносит Седой. – Я мог бы просто убить вас обоих и закрыть вопрос. Но Волжский слишком ценная птица, которую жалко просто прикончить. Как думаешь, сколько он за тебя выложит?

Усмехаюсь внешне. А сердце заходится в истерике. Теперь понятно, за что они меня убьют. Но я вообще не верю, что Волжский способен поступиться хоть чем-то из своих активов, чтобы заплатить выкуп.

– Нисколько, – голос шипит, адреналина в крови столько, что едва ли из ушей не течет. – Я для него – аксессуар. Не больше. У него есть жена и Ольга. Вы взяли не ту, чтобы заставить Вадима раскошелиться.

– Вот это мы сейчас и узнаем, – Седой поднимает телефон и делает снимок, наведя камеру на меня. – Это, чтобы показать ему фото «до».

– Чего? – изо всех сил не пускаю дрожь в голос.

– А эту часть я оставлю на десерт, – склабится Седой. – Пусть будет тебе сюрпризом!

55. ♀

Валерия

Мне жутко от этого ужасного мужика. По нему видно, что он глазом не моргнет и свернет голову котенку. Только он не учитывает одного – Вадиму на меня плевать. Может, как игрушка, я ему и нравлюсь, но не больше. Он ничем не поступится, чтобы выручить меня.

И вот снова мне приходится прощаться с жизнью. В который раз. И снова от мыслей о маме, которая сейчас в больнице, которой нужна моя поддержка в преддверии операции, начинают течь слезы.

– Не реви! – бросает мне Седой. – Хотя нет, реви!

Он снова поднимает телефон и снимает видео. Жестокость, помноженная на абсолютное бессердечие. Не смотрю в камеру, а слезы катятся сами собой.

В подвал по лестнице сбегает кто-то легкий и быстрый. Это оказывается Мертвец.

– Шеф, там Шут приехал, – произносит Мертвец вполголоса. – Подниметесь или пусть он сюда спустится?

– Пусть спустится и посмотрит, – с довольным видом кивает Седой.

Мертвец убегает, а следом с лестницы доносятся новые шаги. Аккуратная походка. Кажется, тот человек смотрит под ноги на каждом шаге.

В проеме показывается высокая плечистая фигура немного небритого мужчины в кожаной куртке и черных джинсах. На груди под курткой по-молодежному болтается поясная сумочка. Его взгляд выхватывает меня, загорается гневом, и мужчина порывисто подходит к Седому.

– Ты чего сделал, Борис?! – с рыком выкрикивает Шут. – Зачем девку Вадима похитил? Мы же только Тоху свалить задумали!

– Ты свою часть сделал, молодец, – невозмутимо парирует Седой и вынимает из нагрудного кармана пачку сигарет с зажигалкой. – Я просто пошел дальше. Хочу получить все, прежде чем убью их обоих.

– Ты оттянешь внимание! Вадим не станет впрягаться за брата, когда ты у него бабу увел! – продолжает распаляться Шут.

А у меня в голове полнейшая каша. Седой хочет поквитаться со мной и Вадимом по просьбе Олега. Шут хочет свалить Тоху. Это, блин, непересекающиеся области!

– А мне и не надо, чтобы он за Тоху вступался, – отбривает Седой. – Он мне бизнес отдаст, чтобы с его бабой непоправимое не случилось, а потом я их обоих покрошу на передаче. А с Тохой… ты уж сам.

Седой не отрываясь смотрит на меня, будто уже прикидывая, как меня разделывать. Жутко. От слез нос отек и не дышит. Не хватает воздуха.

– Тогда хотя бы доделай свою часть! – гневно выпаливает Шут. – Поставь Тоху на счетчик.

– Уже, Шут, – склабится Седой. – Ты думаешь, чего он загасился? Ушел бабло искать.

Шут же выглядит совершенно недовольным. Разворачивается и громко топая уходит на первый этаж. Похоже, Седой был кем-то вроде контрагента Тохи. А раз пошли в ход счетчики, значит, Тоха ему что-то должен. Невольно в памяти всплывают все обрывки фраз, которые звучали при мне, и осознание приходит мгновенно – Тоха замешан в наркотрафике. А счетчик – деньги за товар.

Как в этом огромном мире оказалось настолько тесно?

– Вадим? – мысли разрывает голос Седого. Он говорит по телефону. – Я решил не ждать завтра. Видео тебе отправил. Получил, да? Это мы пока не начали. Чтобы этого не произошло, утром ты встретишься с моим человеком и передашь контрольный пакет акций своего холдинга. После обсудим, как и где ты найдешь свою подстилку.

Меня трясет от тона, каким он говорит с Вадимом. Седой не был бы так самоуверен, если бы не знал, что наверняка добьется желаемого.

– Как вы не понимаете, ваши требования бесполезны! – не могу удержаться, обращаюсь к Седому. – Он не придет ко мне на помощь!

– Цыц! У меня другая информация, – отрезает Седой. – Сиди тихо, чтобы ещё не выхватить.

На этом он уходит, оставив меня одну. Гасит свет. Теперь в подвале темень, свет пробивается только из-под двери вверху лестницы. И то полоска настолько тонкая, что до меня даже отблески не добираются.

Я мерзну. В этом подвале, наверное, градусов пятнадцать. Долго при такой температуре не просидишь даже в верхней одежде. Тело неуклонно настывает. Руки так и не отогрелись с момента похищения.

Скукоживаюсь калачиком на матрасе, поджав ноги и натянув на голову капюшон от худи. В голове роятся нерадостные мысли. Время замирает. Мне бы уснуть, будет не так тяжело ждать, но не получается. В крови все ещё плещется адреналин, я жутко нервничаю. Хотя правильнее уже отпустить ситуацию. Если Вадим пойдет на сделку, эти ребята убьют нас обоих. А не пойдет – только меня. Как я понимаю, это заказ Олега, а значит, они пойдут до конца. И опять же на них нет масок. Я не выйду из этого подвала.

Когда-то я так думала про подвал в доме Вадима. Но он только с виду жестокий зверь, а внутри травмированный человек, который готов и хочет выйти на свет. Здесь настоящие отбитые звери. Мне следовало больше доверять Вадиму, следовало тогда сказать «да» и поехать к нему в поместье, без идиотских заездов в мою квартиру.

Если бы да кабы… Бред. Бесполезно толочь эту воду в ступе.

В какой-то момент мне все-таки удается чуть пригреться и провалиться в мутную дрему, которую безжалостно распарывает чиркающий звук железа по бетону. Открыв глаза, отпрянываю к стене – на матрасе с краю сидит мужчина. Перед ним стоит свеча в подсвечнике-стакане, и в её желтом отблеске его лицо кажется ужасным. По впалым щекам узнаю Мертвеца.

Он замечает мое движение и поворачивает голову. Подносит нож к лицу и аккуратно лижет лезвие. В глазах жадный, плотоядный блеск, от которого в желудке поднимается муть, а по коже струятся колючие мурашки.

Он подбрасывает нож в руке и растягивает губы в оскале.

– Поскольку возвращать тебя никто не собирается, я буду первым, – произносит он сально и поигрывает ножом. – Сама разденешься или срезать с тебя это тряпье?

56. ♂

Виктор

– В двенадцать встретишься с моим человеком и передашь контрольный пакет акций холдинга, – раздается из трубки скрипучий голос похитителя.

Вадим кивает, хотя тот упырь его и не видит. А я ловлю его взгляд и показательно качаю головой, мол, нет. По глазам вижу, что мимо. Там одна мысль в голове – что угодно за малолетку.

– После этого решим, где и как ты получишь свою подстилку.

Лицо Вадима перекашивает от ярости. Я его понимаю, но осуждаю. Сейчас холодные мозги нужны.

Больше гондон ничего не говорит и обрывает звонок. Вадим резко разворачивается и впечатывает кулак в стену. На штукатурке появляется вмятина с пятнами крови.

– Вадим, успокойся, – урезониваю его, хотя по глазам вижу, что до спокойствия там как до Луны. – Это ловушка.

– Сам знаю, – рычит он. – Что делать? Вот вопрос. Ты видео видел! Сам понимаешь. Они же…

Он выходит из-за стола и принимается мерить кабинет шагами, заложив руки за голову. Я с ним лет пятнадцать, никогда таким не видел.

– Хакер приедет, пробьем номер, а там запеленгуем местоположение. У тру заберешь свою Леру.

Я назвал самый оптимистичный прогноз, и Вадим это понимает.

Кабинет оглашает новый рингтон. Теперь звонит телефон Вадима. Он снова отвечает по громкой связи.

– Нашел твою машину, Вадим, – раздается бодрый голос Миши. – Триста шестьдесят два ВХУ. Московский регион. И вторую тоже нашел. Черный Лэндровер… – он называет и второй номер, только непонятно, нахуя. – Обе числятся на балансе у московской охранной организации.

– Что мне с этой информацией делать, Миш? – вспыляет Вадим. – Ты, может, знаешь, куда эти машины поехали, после того, как отморозки из них похитили Леру?

– Не кипятись, Вадим, – доносится из трубки. – Знаю, что они были в Кислово, камеры их там засекли. Пэтфайндер и Лэндровер с помятым передком. Дальше след теряется. Но в сторону Питера они не поехали.

– Понял, – мрачно отзывается Вадим. – Ещё что-нибудь?

У Миши больше информации нет, поэтому он прощается.

Вадим сам не свой из-за какой-то девицы.

– Вадим, успокойся уже! – рычу на него, задолбал туда-сюда ходить. – Что ты нашел в этой малолетке?

Оу. Это было опрометчиво.

– Малолетке?! – Вадим в два шага оказывается около меня и вцепившись в лацканы куртки, жестко встряхивает.

– А вот и не подеремся, – спокойно снимаю с себя его руки. – Я тебя понял. Она тебе приглянулась.

– Нет, ты не понял. Она мне как воздух нужна, – выпаливает Вадим.

– Мне-то зачем признаешься? Ей это скажешь, когда заберем, – ухмыляюсь.

Наверное, мне не понять, что он чувствует, потому что я в своей жизни никогда никого не любил. Некого как-то было. А Вадим вот попался на эту удочку. Чем так страдать, лучше, как я, жить себе спокойно без привязанностей.

В кабинет стучат. После рыка Вадима «да!» в дверь просовывается голова испуганной Светы. Объявляет, что прибыл какой-то молодой человек.

– Это к нам, веди, Свет, – предлагаю я.

Я нашел этого пацана около полугода назад. Талантливый ребенок, только борзый… жизнь рога не пообломала пока. Он называет себя Фотон.

– Чего вызывал, Вик? – спрашивает он, входя в кабинет, но, столкнувшись со свирепым взглядом Вадима, чуть приосанивается и показывает на хозяина кабинета: – Эт кто такой?

– Это человек, который может тебя в бетон закатать, а может очень щедро заплатить, – отвечает Вадим таким тоном, что я бы на месте Фотона прямо сейчас сел и заткнулся.

На моей памяти Вадим угрожал расправой в исключительных случаях, такое было всего пару раз. За этот вечер он перебрал столько вариаций казней в адрес обидчиков Леры, что у меня столько фантазии нет. Хотя я войну прошел.

– Чего надо-то? – спрашивает Фотон и ставит сумку с оборудованием на стол.

Не растерял борзости.

Вадим по столу толкает к нему андроид.

– Разблокировать и определить номер, – отдает приказ.

Пацан поднимает к лицу гаджет, вертит.

– Симку не пытались переставить? – спрашивает деловито.

– Нельзя вырубать телефон, – терпеливо объясняет Вадим, – на него могут позвонить, и звонок чрезвычайно важен.

– Выкуп требуют, – лицо Фотона озаряет насмешливая улыбка.

А я вижу, что Вадим сейчас ему фасад начистит.

– С чего ты взял? – плавно переключаю пацана на себя.

– Так схема модная, – он начинает рыться в сумке, что-то выискивая. – Подкидывают телефон с блокировкой, звонят на него, дают инструкции. Если симку пытаешься вынуть, она блокируется. Никаких инструкций, никакого номера. Идеально. Ко мне за последнее время раза три обращались с подобным.

– Так ты разблокируешь телефон? – скрипит Вадим, уставший от разглагольствований.

– Займет несколько часов, но да, – добродушно отвечает Фотон.

Он наконец извлекает из сумки небольшой провод с одинаковыми штекерами на обоих концах и ещё один телефон в потрепанном прорезиненном чехле.

– Расположись в за столом и работай, – велит ему Вадим, указывая на журнальный столик в углу. Я киваю в знак согласия.

Теперь можно расслабиться и подождать. Зову Вадима покурить. Фотон тут ничего и пальцем не тронет, потому что понимает, с кем имеет дело. Хочет живым выйти.

Но Вадим не уходит. Просто открывает окно и стреляет у меня сигарету.

В ожидании проходит несколько часов. Время плавно перетекает за полночь. Фотон запустил подбор паролей и дремлет прямо в кресле. Света не спит, время от времени носит чай или кофе, что закажем. У Вадима сна ни в одном глазу. Дикий взгляд, постоянно сжатые кулаки.

Около трех утра с журнального стола раздается истошное бипанье. Фотон тут же просыпается, ещё слабо понимая, что происходит тянется к телефонам, смотрит, потом отключает проводок и разблокирует андроид похитителей по графическому ключу. Затем ручкой нацарапывает рисунок на листке бумаги.

– Работа сделана, – принимается собирать свою сумку, хотя самого чуть пошатывает со сна. – С вас двадцать кусков.

– Переведи деньги, Вик, – бросает мне Вадим. – И обратись к кому надо запеленговать телефон похитителей.

Он поднимает ко мне лицо, озаренное злорадной кровожадной улыбкой. Не завидую я тем, кто встанет на его пути к Лере.

57. ♀

Валерия

Тупо смотрю на мужчину, не в силах пошевелиться. Он ведь на полном серьезе спрашивает. И нет сомнений, что срежет с меня одежду, если я сама не разденусь. Ужас затапливает душу. Я не могу, не хочу… мне страшно. Не говоря уже о том, что этот уродец мне омерзителен.

– Не надо, прошу… – выговариваю севшим от подступивших слез голосом.

– Отказываешься сама тряпки скинуть? – Мертвец зыркает на меня из-за плеча и похабно склабится. – Тогда применим план Б.

Он поворачивается на матрасе и, схватив за ногу, тянет меня к себе. Я в панике цепляюсь ногтями за обивку матраса, выворачиваю один, вскрикиваю от острой боли. В голове мигает мысль, что на шум сюда кто-нибудь спустится, принимаюсь отбиваться от него другой ногой и кричу что есть силы. Но голос сиплый, крик получается булькающим и глухим.

– Ах ты сука! – Мертвец рывком швыряет меня вперед и забирается на грудь, приставляет к горлу нож. – Ещё звук, и ты никому не достанешься!

– Лучше так, – рычу на него, стараясь не порезаться. Нож у него острый.

Он убирает руку с ножом, хватает меня за ворот худи и, привстав надо мной, режет от горла к нижнему краю, едва не задевая кончиком лезвия майку и кожу под ней.

На лестнице таки раздаются шаги, спускается второй, которого я про себя называла Треугольником.

– Ты чего творишь? – спрашивает он возмущенно.

– Подарок распечатываю, – огрызается тот. – Девку Борис все равно в расход пустит.

Треугольник усмехается и подходит. Я мгновение смотрю на него с надеждой, но понимаю, что надежды нет. Он пожирает меня маслянистым взглядом, облизывая губы. Решил присоединиться.

Пользуясь паузой, отползаю к стене и запахиваю разрезанную толстовку, но мужчин мое сопротивление, кажется, только забавляет.

– Мы твою мордашку не тронем, если будешь послушной, – почти ласково произносит Треугольник и приближается к матрасу вплотную.

Он тоже вытаскивает из-за пояса нож и виртуозно крутит на ладони.

– А будешь плохой девочкой, зубы повыбиваем, – гогочет Мертвец. – Без зубов даже безопаснее.

Умолять их бесполезно. Сопротивляться себе дороже. Но я не могу добровольно сдаться. Я определенно проиграю против двоих вооруженных мужчин.

Мертвец снова рывком за ногу притягивает меня к себе, а Треугольник вмиг оказывается за спиной. Хватает меня одной рукой за лоб, другой держит нож у шеи. Дергаться страшно, а не дергаться… Мозг в истерике, сердце бьется в горле. Я никак не могу остановить это надругательство, хотя пытаюсь защищаться руками.

Они вдвоем сильнее. Мертвец грубо скручивает толстовку мне на плечи, как рубашку, и поднимает ножом майку. На этот раз режет снизу вверх. Распоров полностью, он подцепляет лезвием лифчик посередине. Ждет, смотрит на мою реакцию. Да что на неё смотреть. Я в ужасе. Меня трясет. По щекам текут слезы.

Он просовывает лезвие между чашечками лифчика и в одно короткое движение разрезает. Скользит отвратительной клешней по телу, сминает грудь. Мотаю головой от отвращения и режусь о нож, который так и подпирает горло. Вскрик вырывается сам собой.

– Убери нож, идиот! – кричит на друга Мертвец. – Зарежется же! Я её и без ножа усмирю!

В этот момент сверху доносится нарастающий шум, затем один глухой удар, ещё один и оглушительный треск. А потом потолок над головой идет трещинами, и с него, точно мелкий снег, сыплется бетонная пыль.

Оба упыря мгновенно оставляют меня и бросаются к лестнице. Их ноги быстро исчезают наверху, а потом раздается несколько громоподобных хлопков. И полные боли крики.

Кутаясь в разорванную одежду, я выбираюсь из-под осыпающегося потолка, но далеко не уйти. Цепь не дает добраться до лестницы. Становится страшно, что ещё немного, и меня тут завалит. За спиной на лестнице звучат шаги. Поворачиваюсь – вижу Вадима.

Он молниеносной тенью подлетает ко мне и крепко обнимает. Прижимает к себе так, что трудно дышать. Едва ощущаю онемевшее тело под его стальной хваткой.

– Ты жива! Я все-таки успел тебя найти, – обнимая и чуть укачивая говорит мне на ухо. И в голосе я слышу всю его тоску, которую он успел испытать. – Хорошо, что ты жива! Ты жива, черт возьми! Я все-таки успел тебя найти…

Он держит меня так, будто я могу исчезнуть. А я обнимаю его в ответ только одной рукой, другой по-прежнему соединяя края разрезанной одежды. В глазах жгутся слезы радости, но я в таком раздрае, что даже говорить не могу.

– Лера, ты даже не представляешь… Я всех поставил на уши, чтобы найти тебя! – продолжает он. – Боялся, что опоздаю, что ты…

Он замолкает, его голос дрожит, и вместо слов он просто сжимает меня сильнее, как будто проверяя, что я по-прежнему тут. А потом я ощущаю, как по мне скользит его взгляд и останавливается на разрезанной одежде.

– Ты в порядке? – спрашивает он. – Что они с тобой…

Мотаю головой, мол, ничего, ощущая, как от слез кривится лицо. Прячу судорожные всхлипы, отворачиваясь.

Вадим за подбородок поворачивает к себе мое. Его облегчение и радость меркнут, взгляд из взволнованного становится мрачным.

– Скажи мне, кто это сделал, – его голос звучит хрипло, Вадим едва сдерживает ярость, – я их найду, и они заплатят за каждую твою слезинку! Обещаю тебе, Лера. Им места будет мало. Я их уничтожу.

Он поднимается на ноги, снимает куртку и свитер, потом сам надевает его на меня, как на маленькую. В этом свитере я и правда выгляжу, как ребенок, который стащил одежду отца.

– Потерпи, сейчас я заберу тебя отсюда. – Вадим быстрыми шагами уходит к лестнице, поднимается на первый этаж и там кричит кому-то: – Болторез есть?

Спустя ещё полминуты он уже возвращается с каким-то инструментом, который похож на клешню, к которой приделали длинные рукоятки. Мужчина размашистыми шагами подходит ко мне, опускается на одно колено рядом, со словами: «Позволь помочь?» аккуратно берет мою лодыжку в кожаной манжете и технично перекусывает скобу, за которую зацеплен замок. Затем освобождает меня и поднимает на руки.

– Больше ничего не бойся, Лер, слышишь? Ты со мной, ты в безопасности, – произносит Вадим доверительно и несет меня к лестнице.

Обвиваю руками его мощную шею, жмусь, как котенок, с удовольствием вдыхаю запах, в котором сейчас преобладает собственный аромат Вадима.

Меня потряхивает, бьет мелкая дрожь, но я начинаю успокаиваться.

Вадим выносит меня из подвала и идет… не к двери, а в пробоину в стене, оставленную ковшом огромного колесного экскаватора. Округляю глаза при виде этой картинки.

– Спецназ было вызывать долго, поэтому выбрал самый доступный метод штурма, – поясняет Вадим, подмигивая мне.

Крепче обнимаю его. Только сейчас я осознаю, насколько вовремя он приехал за мной. Ведь те мужчины не стали бы меня жалеть.

На участке и в доме суетится человек десять, похоже, охрана Вадима. У дыры в заборе, которую оставил экскаватор, стоит три внедорожника, а недалеко от них лежат оба моих конвоира – Треугольник и Мертвец. У обоих руки скреплены за спиной и прострелены ноги, судя по крови, которой уже неплохо натекло на снег под их телами. Приглядевшись, я вижу наложенные выше ран жгуты. Они пока нужны живыми, судя по всему. И что-то я им не завидую совсем.

– Вадим, – произношу слабым голосом, когда он сажает меня назад в один из внедорожников. – Тут ещё был третий мужчина. С седыми волосами. Борис.

– Я знаю, кто он. С ним разберусь отдельно, – отвечает Вадим. – Отдыхай. Мы скоро вернемся в поместье, и отогреем тебя.

Он пытается захлопнуть дверь, но я останавливаю его руку.

– Вадим, и приезжал ещё один человек, они называли его Шут.

______________

Борис Державин (Седой)

Криминальный авторитет, бывший полицейский, знаком с Олегом