Текст книги "Мострал: место действия Постон (СИ)"

Автор книги: Анна Шилкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Его как тряпичную куклу швырнуло в те самые ящики, до этого служившие укрытием, и на целую секунду он отключился.

Он быстро поднялся на ноги, на ходу собирая силы для нового удара. В Школе дома их учили самым простым и действенным атакам, чтобы отогнать хищника и сбежать. Конечно, под водой магия применяется несколько иначе, но за пол года Никат успел научиться адаптировать привычные заклинания к воздушной среде.

Он нашел ближайший подводный источник и теперь очень быстро гнал воду из него сюда, к месту сражения. Ему повезло: земля под тренировочным полем давно подмывалась подводными течениями, так что вода пробиралась к ним довольно быстро. Он уже пробовал пробить источник на главном дворе Школы, но там он был слишком далеко, а земля была слишком плотная.

Пока старшеклассники приходили в себя после атаки и готовили новую, Никат успел призвать воду и земля задрожала. Никат почувствовал, что переборщил – силы его покидали, он вот-вот исчерпает себя досуха.

Вода, разбуженная сыном моря, упорно торила себе путь на поверхность. К моменту, когда Никат обессилел, вода уже вырвалась на свободу, ограждая его от мучителей Калисы, которые потрясенно смотрели на мощный поток, образующий водяную стену.

Мальчик сполз спиной по ящикам, медленно теряя сознание, когда, наконец, подоспела подмога. Судя по всему, Редгес переполошил всех преподавателей: во главе с Директором к месту сражения прибежали почти все тренера, педагоги и старосты потоков.

Директор успел попытаться спросить что происходит, но загнанные в угол школьники не были готовы к переговорам, пытаясь своими ударами отразить наступление взрослых и опытных магов. Те не отвечали им всерьез, надеясь все же не причинить малолетним дуркам вреда.

Пострадали тренеры в процессе этой перепалки и кто знает, чем именно все закончилось бы, если бы поток, до сих пор защищавший Никата не размыл бы землю под тренировочным полем окончательно: со страшным грохотом огромный тренировочный корабль провалился в образовавшийся провал в земле.

Земля при этом дрожала так, будто кто-то ее сознательно тряс. Уже истощенные школьники рухнули ничком, и пока пытались встать были скручены директором, который не отвлекаясь на глупых подростков, смотрел на провал.

Ашак тем временем вышел из тени. За ним пряталась Калиса, затравленно оглядываясь на повязанных парней.

Они вдвоем подошли к водной стене.

– Никат, все закончилось. Слышишь?

Голос прорывался к нему в сознание, заставляя выбираться из уютного забытия.

– Убери воду. Никат, пожалуйста. Ты подвергаешь опасности остальных. Никат, выбирайся.

Калиса и Ашак уговаривали Никата убрать воду довольно долго. Все присутствующие преподаватели попытались хотя бы по разу справиться, но бушующая стихия не собиралась бросать своего глупого сына на произвол судьбы.

Конечно, Никат поддался на уговоры и попросил воду вернуться туда, откуда он ее призвал. Стена рухнула громко и неожиданно, отшатнулись все, кроме Ашака и Калисы.

Вокруг всех троих тут же захлопотали подоспевшие лекари, но Никат этого уже не видел: он то ли спал, то ли потерял сознание.

Нападавших увели куда-то и Ашак очень сомневался, что ему доведется увидеть их снова.

Как только лекари выяснили, что он не пострадал, его мягко, но настойчиво отстранили от пострадавших друзей. Перепуганная произошедшим Калиса тихо плакала и это зрелище лишало мальчика душевного равновесия. Стоило ему отвернуться он видел невредимого внешне, но бессознательного друга. За спиной вид на каменную стену портила клетка, а во всех остальных местах видны были только разрушения.

Конечно, прямо сейчас преподаватели игнорировали утерянный для обучения корабль, но скоро кому-то не поздоровится за порчу школьного имущества.

Ашак упрямо следовал за лекарями, не мешаясь под ногами, но всегда оставаясь в поле зрения Калисы. Когда его попытались увести, чтобы расспросить, о произошедшем, Калиса тут же начала плакать.

Не истерика, с воем и сучением ножками, а бесшумные тихие и по-детски огромные слезы катились по щекам девочки. Эта картина любое сердце способна заставить сжаться, так что Ашака в результате оставили в покое. Он сидел на стуле в палате рядом с кроватью друга и неотрывно глядел на подругу.

Конечно, бал был сорван, но мало кто понимал почему.

Когда все раны Калисы были обработаны или заживлены, к ней подсела куратор их курса.

– Калиса, скажи почему, с твоей точки зрения, эти ученики решили так с тобой поступить? – Куратор Манекис говорила медленно, с расстановкой и многословно, позволяя девочке понять, о чем ее спрашивают.

– Вы знаете мое полное имя? – Потусторонним, несвойственным ей, голосом осведомилась девочка. Куратор покачала головой. – Игирета Калиса Овонар Сумит.

После этого в комнате установилась тишина. Все, кроме бессознательного Никата, из имени поняли больше, чем из любых книг. Это имя означало, что десять лет назад Ее Величество согрешила с элементалем. Такие как Калиса считались отбросами современного общества, даже если один из родителей так высоко, как мать Калисы.

Все знали, что Ее Величество умерла родами, стараясь подарить нынешней королеве сестру, но тот факт, что ребенок все же пережил тот вечер, не так чтобы очень афишировался.

Такие как она не были способны управлять магией в понятном большинству смысле этого слова. Они были кем-то вроде Первых Вампиров – слишком сильные, чтобы просто жить как все и слишком необычные, чтобы быть ценимыми среди смертных и бессмертных.

Как известно, почившая королева была чистокровной эльфийкой, так что Калиса должна быть необычной даже для таких как она.

Конечно, Калиса не имела права наследовать за родительницей, но это не помешало бы ей, скажем перебить всю семью. Однако, мать не побоялась дать девочке имя, что не могло не насторожить.

– Какой? – Хрипло выдохнула женщина.

– Земля. – Тем же неживым голосом ответила девочка.

Куратор поднялась и вышла. Для нее инцидент был исчерпан: высокородные каким-то образом выяснили тайну происхождения девочки, и решили избавить мир от «отброса», а ее друзья просто пытались ее спасти.

– Как ты здесь оказалась? – Прошептал одними губами Ашак.

– Сбежала. Во дворце я жила на кухне, там и помогала. Но когда умер старый король, моя мачеха велела бежать.

– Почему именно сюда? – Грачонок говорил хрипло, но, в отличие от остальных, кто узнавал ее тайну, бояться не спешил.

– Потому что если выучусь смогу убраться из Солнечного Края.

Впервые за все время знакомства в голосе Калисы послышалась спрятанная глубоко внутри злость. Повисло тяжкое молчание.

– А давай я тебе сказку расскажу? – Вдруг прервал тишину Ашак.

– Какую сказку? – Недоверчиво подняла глаза девочка.

– Ну лекари сказали, что тебя раньше завтрашнего утра не отпустят, даже директора прогнали. А я не хочу в комнату. Давай сказку расскажу? – Калиса неуверенно кивнула. – Слушай. – И принялся рассказывать сказку о фее в голубом платье.

Когда он был маленьким и его обижали другие дети, он всегда влезал в драку. А когда толпа детей избивала его так сильно, что он с трудом мог лежать и не ныть, мама рассказывала ему эту сказку.

Ашак и сам не сказал бы, почему вспомнил о ней сейчас, но сейчас он понял о чем она чуть лучше.

***

Шарата просидела в библиотеке почти все время до начала учебы, даже не пытаясь сопротивляться тяге к знаниям. Ласель часто присоединялась к ней, хотя к общению не стремилась. Морская дева предпочитала не навязываться, принимая компанию аристократки в том виде, в котором та была готова ее предоставить.

Девушка читала все подряд, особо не разбивая по тематикам. Конечно, когда ты способен поглощать книгу в полтысячи страниц за пару часов, гребешь знания без разбора.

Так что она ознакомилась со сказками, с историей и политическим укладом соседних государств, прочла попавшиеся под руку кодексы и своды правил, изучила основы эльфийской грамматики, получила базовые знания по лекарскому делу и на одном дыхании проглотила несколько художественных произведений современных авторов.

Ласель казалось, что Шарата просто не дочитывает книги до конца, откладывая те, что ей не интересны. Не то чтобы девушка многого ждала от простолюдинки, пусть и с необычной внешностью, но такое отношение к знаниям ее нервировало.

Когда Шарата впервые вошла в библиотеку, какое-то время она просто стояла в дверях, осматривая просторы для творчества. Местный библиотекарь – призрак, служивший на благо Академии с момента ее открытия, только поражался Дару Богов, доставшемуся девушке: скорочтение он встречал впервые.

На каком-то этапе он стал подкладывать Шарате те самые развлекательные романы, чтобы она могла передохнуть от кодексов, укладов, исторических справок и регламентов.

Теперь Шарата имела представление о местной системе управления обществом. Аппарат получался внушительным, хотя и не везде оправданным.

Девушка надеялась прерваться и найти время, чтобы попробовать использовать свои способности над водой: до этого она пробовала только в непосредственной близости от нее, но как-то незаметно наступил вечер, когда Ласель позвала ее спать.

– Завтра начинается учеба. – Наставительно напомнила она, и Шарата отправилась в комнаты.

Каждый день по шесть и больше раз Шарата спускалась и поднималась по крутой лестнице, ведущей в их комнату, так что теперь она даже с дыхания не сбивалась.

Правда, теперь она часто встречала других студентов: чем ближе начало учебы, тем больше студиозов съезжались в Академию. Как и предполагала Ласель, жили в их башне не только студенты правды: на факультет вечно был недобор, тогда как на другие перебор и сюда часто селили студентов с других факультетов.

Чаще всего попадались белые и желтые нашивки – лекари и менталисты, реже красные – боевики. Серых нашивок было очень мало, все-таки мало кому хотелось жертвовать такое интересное студенческое время на зубрежку бесконечных подзаконных актов.

Ласель оказалась также права в том, что за комнаты на их этаже начнется бойня. Она и продолжалась до тех пор, пока сопровождающие не оставались за воротами Академии: им на территорию было нельзя, и необходимость поднимать под крышу багаж, таща его на собственном горбу по лестнице, не становилась насущной.

Теперь, когда под крышей Академии собрались все, кто должен был прибыть, она выглядела живой и уютной. Малышей тут не было, раньше достижения двадцати лет сюда в принципе не принимали, так что компании сбивались быстро.

Утром всех разбудил трубный рев, возвещавший в учебное время начало нового дня. И Шарату, и Ласель, это звук заставил подпрыгнуть на постели. Только если Ласель схватилась за оружие, то Шарата сперва собралась прятаться.

Встретились они в общей гостиной. Аккуратно уложенная прическа Ласель заставила Шарату порадоваться практичной короткой стрижке. Правда, мантия аристократки тоже выглядела безупречно, чего нельзя было сказать о мантии морской девы.

Ласель закатила глаза, но провела ладонью над тканью, делая ее гладкой и струящейся.

Второй заход трубы означал, что кто не встанет сейчас остается без завтрака, так что девушки поспешили в помещение столовой факультета.

Там уже собирались студенты. Приложив руку, тем самым отметив свое присутствие на завтраке, девушки отправились к своему столику.

Такие же столы на двоих сейчас пустовали, на Ласель уже выяснила, что все их заняли исключительно высокие аристократы, во главе с дочерью фрейлины кронпринцессы – жуткие дуры, как окрестила их Ласель, а Шарата не стала спорить.

Старшие курсы факультета, намного более дружные, чем первокурсники, занимали большие столы, чтобы поместиться всей компанией.

Девушки с аппетитом приступили к употреблению омлета, когда прозвучала тихая трель колокольчика: через тридцать минут начнутся занятия.

Сегодня занятия начинались с общего сбора факультетов, который должен был перетечь в собрание курсов и выбор старост.

Так что, закончив с едой, девушки поспешили в большой зал, где в прошлый раз стояли чаши с шарами.

Шарата и раньше знала, что в Академии могут обучаться до пяти тысяч студентов одновременно, но она никогда не думала, как выглядит пять тысяч пустых голов, согнанных в одном помещении.

– Студенты! – Прогремел голос Ректора. – Вы были приняты в нашу славную Академию, чтобы получать знания. Вспоминайте об этом, когда будете придумывать очередную глупость. – Наставительно проговорил мужчина. – Успехов вам в новом учебном году!

На этом его часть была окончена, и Ректор со спокойной душой ушел заниматься своими делами. На пьедестал, где он произносил свою прочувственную речь, встала куратор правды. Госпожа Ренн все еще не давала своей внешностью, которая не желала запоминаться, подсказок о своем возрасте.

Теперь всех ждала процедура решения организационных вопросов. Те, кто не прочел укладные документы Академии всего того, что рассказывала Куратор Ренн, не знали, а вот Ласель и Шарата знали, так что обе заскучали и успели пожалеть, что не в библиотеке потратили это время.

Девушки пришли в себя только когда толпа начала движение: перемещались в башни факультетов для проведения собраний курсов.

Девушки пошли со своими и оказались в обычной классной комнате. Весь курс факультета влез в комнату на двадцать восемь учебных мест, при этом они смогли свободно в этой комнате разместиться. Куратор Ренн осматривала своих новых подопечных с интересом лекаря душ.

– В этом году больше, чем в прошлом. – Подытожила она свои мысли тихонько и обратилась к собравшимся. – Итак, первый курс. В следующем году вас будет вдвое меньше, так что не торопитесь заводить дружбу на всю жизнь. Сейчас назначим старосту. Желающие есть? – Взметнулась одна рука.

Это была единственная простолюдинка из набора этого года, если не считать Шараты. Рыжая, конопатая, с вьющимися мелким локоном волосами, высокая и стройная, она лучезарно улыбалась, и ее улыбка не увядала даже под скептическим взглядом Куратора.

– Как зовут?

– Бираса Жисс. – Отозвалась рыжая.

– Бираса ваша староста, все организационные вопросы решать с ней, начиная с получения новой формы и заканчивая межеванием пространства шкафов в комнатах. Все ясно? – Нестройный хор голосов подтвердил, что всем ясно. – А тебе, Бираса, запрещено зарабатывать отчисления. Только поощрения и похвалы. Тебе понятно? – Сияющая девушка кивнула. – На столах ваше расписание на эти пол года, список того, что надо получить в библиотеке и перечень дополнительных дисциплин, которые вы можете взять.

Листки зашуршали, только Шарата и Ласель не спешили хвататься за расписание.

– Через сорок минут у вас физическая подготовка. Свободны. – На этом Куратор покинула первый курс.

Большинство осталось изучать расписание, а Ласель поманила Шарату в их комнаты.

Там они уселись за столы и внимательно вчитались в расписание. Их ждало: культура речи, основы правового уклада Постона, исторические мотивы политических положений, физическая подготовка, этикет, основы магических взаимодействий, стратегия переговоров. Из дополнительных занятий можно было взять боевую подготовку, бытовую магию, ментальную магию, основы тактики ведения боевых действий и лекарское дело. Причем последнее предполагало обучение на все шесть лет в Академии.

– Идем на ментальную магию вместе? – Предложила Ласель.

– Я хотела лекарское взять. – Откликнулась Шарата.

– Лекарское дело тебе особо в практике не понадобится, по крайней мере в таком объеме, а у нас в программе на третьем и четвертом курсе оно будет. – Крайне занудным тоном сообщила Ласель.

– Аристократы все такие? – Шарата неопределенно помахала в воздухе рукой.

– Нет. Я – лучшее, что было за последние пару веков. – Надменно проговорила Ласель, на что Шарата удивленно вздернула брови. – Аристократы все такие. – Тепло улыбнувшись пояснила девушка.

Консилиумом было решено брать ментальную магию. Ее Шарата не боялась – вычитала в справочнике, что водным стихийникам она легко дается, а Шарата, как порождение элементалей, должна была быть сильнее любого стихийника.

Ласель так же настояла на том, чтобы взять боевую подготовку: умение за себя постоять лишним быть по определению не может.

Так что девушки сразу же пошли к соответствующим преподавателям записываться. Шарата всю дорогу до нужных кабинетов удивлялась тому, что Ласель так свободно ориентируется в Академии – будто была тут много раз, но спросить не решилась.

На тренировочное поле девушки тоже прибыли первыми. Переодеться было делом пары минут, и вот они стоят под защитным куполом и смотрят на полосу препятствий, которая постоянно меняла порядок этих самых препятствий, висящих в полуметре над землей.

Это тренировочное поле – выпускная работа кого-то из студентов. Точнее, сперва он это поле разнес в пыль, а потом заново создал. Конечно, защитный купол был создан не без помощи преподавательского состава, но вот все испытания полосы препятствий выпускник делал сам, как и панель управления, которую ныне тренер Горк берег как зеницу ока и не подпускал к ней никого, включая остальной тренерский состав.

Тренер Горк, всего несколько минут назад записавший девушек на боевую подготовку, прохаживался по полю с довольным видом.

Девушки до последнего ждали, что придет кто-то другой – не будет же главный тренер сам вести первое занятие у первого курса их факультета – кому они нужны.

Оказалось, что занятие по физической подготовке сегодня у всего первого курса всех факультетов. К началу занятия на поле собралось очень много народу.

– Ежегодно мы проводим первенство по физической и боевой подготовке среди всех факультетов. В этом году, в порядке эксперимента, первенство будет покурсовым, так что у каждого факультета будет шанс на награду, а не как обычно. – Улыбка тренера стала еще более довольной чем раньше. – И начнем мы прямо сейчас.

С другого конца поля к группе выдвинулись остальные тренеры.

Всех разделили на команды по пять голов. Те, кто не пройдут до конца полосу препятствий выбывают.

В этом году правила первенства сильно отличались от прошлых: каждый первый день месяца (или учебный день как в этот раз) проводится очередной этап соревнований, в котором выбывает одна команда, показавшая наихудший результат. В конце концов, остается всего пятеро, кто продолжит борьбу, стремясь принести победу своему факультету. Тот, кто победит получит ценный приз, напрямую связанный с профессиональной деятельностью.

В этом году на первый курс всего зачислено порядка восьмиста голов, так что первые этапы грозили быть бесконечно долгими.

Команды шли в перемежку: сперва пятеро боевиков, потом некроманты, потом бытовики, менталисты, лекари и, наконец, защитники. На сегодняшнем соревновании полосу было решено оставить для всех одинаковой, но о дальнейшем развитии событий никто ничего не говорил.

Ласель была очень довольна новыми правилами, и Шарате снова подумалось, что она знает об Академии много таких деталей, которые может знать только тот, кто долго тут находился. Оговорки в стиле «Ах, точно! Он же переехал на другой этаж!» настораживали внимательную Шарату.

В команду к девушкам попала староста и двое молодых аристократов, на которых Ласель смотрела с пренебрежением.

– Золотек. – Представился один, глядя на простолюдинок один из них – невысокий блондинистый и похожий на хорька парень. Ласель он представился как полагается, но его полное имя и титулы не были никому интересны.

Второй – высокий, худой как палка блондин только кивнул всем и стал смотреть, как боевики проходят полосу.

Первая команда от этого факультета шли разрозненно, постоянно падая или оскальзываясь.

Первым делом участников первенства ждала канатная дорога, сразу за ней отвесная стена, после яма, над которой полагалось лететь, а в конце их поджидали маятники разного размера и, соответственно, с разной скоростью пытающиеся сбить испытуемых.

Полоса короткая и, в общем-то, не очень сложная, наводила оторопь на большую часть присутствующих. Когда очередь дошла до правды, и никто не захотел пойти первым, Ласель просто повела свою команду к старту.

За тот час, что они наблюдали за остальными командами, они успели сделать много выводов, но не перемолвились и словом.

Канатная дорога, в случае если с нее рухнешь, обещала неуклюжему участнику купание в водичке. Шарата не была уверена в том, что это пресная вода, так что пошла она первой, стремительно двигаясь по тонкому канату, надеясь, что ее решительность (сильно походившая на глупость) ее не подведет. В результате она почти перелетела через препятствие, просто выворачивая стопы пальцами наружу, тем самым легче удерживая равновесие. На той стороне она остановилась в ожидании остальных.

Следом за ней побежала рыжая староста, которая приметила метод передвижения и ставила ноги так же. За ней, так же выворачивая стопы, двинулся Золотек.

Шарата, стоя на той стороне, жестами останавливала тех, кто хотел последовать примеру предыдущих команд. До них все лезли на канат одновременно, с разницей в шаг, так что, на момент, когда первопроходцы правды вышли на старт, сухих на той стороне не было.

Все успешно перебрались на тот берег лужи внизу. Хотя безымянный аристократ и пытался пренебречь очевидно более простым способом ходить по канату.

Со стеной возникли сложности. Уступы на ней были, но они располагались так, что без веревки лезть очень сложно. Предыдущие команды, пытаясь мокрыми руками удержаться на ней, набили немало синяков и шишек.

Ласель потребовалось лишь несколько секунд посмотреть на стену, чтобы развернуться обратно к канату, который она просто дернула на себя. Дальний конец тут же рухнул в воду, легко поддавшись руке аристократки.

Она, тем временем, не особо заботясь о чистоте веревки, подошла к самому высокому – сосредоточенному безымянному блондину и тихо попросила подсадить ее, предварительно обмотав веревку вокруг талии. Тот послушно сложил руки лодочкой, подставляя их под ногу Ласель.

Та с грацией, достойной лучшего применения, взлетела на руках парня к уровню первого удобного уступа и белкой влезла наверх, очень быстро меняя положение конечностей по уступам, не давая себе возможности спуститься.

Через пару минут показалась ее светлая голова:

– Закрепила. Золотек первый. – Крикнула она.

Парень взял канат, конец которого все еще был в воде, дернул пару раз и так же быстро как и Ласель полез наверх. Как только его тело скрылась Ласель позвала Бирасу.

– Не торопись: нас никто во времени не ограничивал. Я подстрахую. – Шепнула ей Шарата, уже давно готовая использовать воду из той лужи, в которую им посчастливилось не упасть.

Не так она, конечно, планировала, проверять свои возможности на поверхности, но допускать серьезных травм не хотелось.

Безымянный наверх практически влетел, а Шарата просто двигалась стараясь не задумываться: просто шла по стене, придерживаясь за веревку.

На той стороне лестницы, конечно, не нашлось и парни даже взялись тащить отяжелевший канат. И тащили бы они его долго, если бы не Бираса, которая посмотрела на них как на душевно больных. Она просто взяла канат одной рукой и обошла тот уступ, где стояла команда по кругу, перенося таким образом веревку на ту сторону.

Ласель в это время перерасположила крепление хитрым узлом вперед. Когда Бираса закончила свой небольшой демарш под эгидой «Умных мужчин природой не предусмотрено» с тем же выражением лица подобрала на три локтя веревки, и прыгнула вниз спиной вперед.

Выглядело внушительно и все, собственно, внушались, пока снизу не послышалось недовольное:

– Мне вас до завтра ждать?

Золотек повторил фокус с подобранной веревкой, и очень скоро дернул ее – мол, следующий. Шарата так не решилась. Она, быстро перебирая конечностями, спустилась вниз. Не так быстро как Бираса и Золотек, но все равно намного быстрее уже прошедших испытание участников других команд.

Ласель и второй блондин просто съехали по канату вниз, подтянув рукава форменных тренировочных курток.

На очереди была яма, густо устланная сеном, над которой болтался канат толщиной в ногу Шараты с грузом.

На этот раз с видом превосходства Золотек поманил средство передвижения к себе, и воздушный поток доставил груз прямо к нему в руки.

Он же первый и перелетел, подгоняемый воздухом.

– Ну все правильно. – Довольно произнесла Ласель. – Магию нам тоже не запрещали.

Шарата согласно кивнула и едва успела поймать летящий в нее груз. Она, конечно, оттолкнулась посильнее, чтобы точно перелететь, но явно не достаточно. Она точно повисла бы над ямой, если бы не Золотек, который мягким потоком подтолкнул девушку к себе.

Яма в длину метров пять, так что если над такой повиснешь, останется разве что падать и Шарата была рада помощи.

Это препятствие, как и предыдущие, было преодолено без потерь. Оставались маятники, на которые вся команда довольно долго задумчиво смотрела. Тут себя проявил безымянный аристократ.

– Все держитесь друг за друга, а ты за меня. – Он поставил прямо за собой старосту.

Как только студенты выстроились гуськом, он очень быстро что-то проговорил и очертания всей группы смазались. Любому человеку показалось бы, что они просто прошли пространство насквозь. Эльф или гном увидели, что они очень быстро двигались. И только избранные расы вроде Фей и Ведьм видели, что все пятеро Защитников и Обвинителей вибрировали в пространстве настолько быстро, что маятники не причиняли им вреда.

Шарате показалось, что они проходят прямо внутри этих маятников, но поделиться своими ощущениями она не решилась.

– Ты – Отерит Сер Карот. – Тяжело дыша, констатировала Ласель. – Я думала, что тебя не выпускают.

Парень был бледен, далеко не аристократически, и тоже дышал как загнанная лошадь.

– Меня и не выпускали. Я сбежал.

– В Академию пришел, чтобы воспользоваться королевской защитой. – Тоже утвердительно проговорила девушка. Отерит кивнул.

Сер Кароты – это результат многовековых кровосмесительных браков. Такое сознательное вырождение рода оставило свои отпечатки: дети этого человеческого рода были практически не одарены магически и даже Дар Богов, который получал каждый член семьи – хождение в тенях, почти не проявлялся у последних поколений. Отерит был огромным пятном на репутации рода, которое пытались смыть кровью.

Наивная мать Отерита – Гларина Сер Карот была «жестоко изнасилована» магами Керомата при вооруженной стычке благородных. Беда в том, что Гларина была не только наивна, но и весьма неразборчива, так что «жестоко насиловали» ее периодически. Отерита пытались вытравить во чреве матери, но он выжил, и с самого рождения его прятали. А когда факт наличия в роду не чистокровного Сер Карота все же вскрылся, продолжили прятать, только теперь не игнорировали, а гнобили.

Отца и большую часть его рода перебили, пытаясь смыть пятно с чести рода. Но это никак не отразилось на небывалой для Сер Каротов магической силы, которая поздно пробудившись под корень вырубила почти всех родственников со стороны матери. Им просто нечего было противопоставить такой мощи.

У Отерита же хождение в тенях преобразовалось вот в такую вибрацию, с помощью которой он мог ходить сквозь материальные предметы. Правда недолго и очень аккуратно, но все же мог.

– Почему ты выбрал правду? – Спросил Золотек, который сюда пошел, потому что для Боевой Магии насыщенности не хватило, а для Ментальной таланта.

– Обостренное чувство справедливости. – Мрачно хмыкнул парень.

Так или иначе, а они были первой командой на курсе, которая прошла всю полосу вообще без потерь.

– Поздравляю. – Весело прозвучало за их спинами.

Там нашелся помощник главного тренера Рорх.

– Благодарим. – Сдержано кивнула Ласель.

– На сегодня свободны. Через месяц новый этап.

На правде набралось всего пять команд, причем, в одной было шесть участников, а не пять. Так что вероятность того, что команда для финала с правды отсеется раньше других факультетов была высока и что в этом случае будут делать тренеры не ясно.

Факультет Защитников и Обвинителей еще ни разу не выигрывал первенство, но сегодня впервые за все время его, первенства, существования, у тренеров и зрителей закралась мысль о том, что в этом году ситуация изменится.

А дальше начались учебные будни. Шарата стала любимицей библиотечного призрака. Она получала самые лучшие материалы для учебы, самые интересные книги и даже ознакомилась с несколькими манускриптами настолько древними, что на них запрещено было дышать.

Как в Академии, которая существует чуть больше двух веков, оказались такие ценности не ясно, но девушка не вдавалась.

Ласель быстро стала лучшим студентом своего курса. И ее поведение только усиливало подозрение Шараты о том, что Ласель тут уже училась. Сама, а не ее родня, как она говорила.

Она точно знала, чего не любит тот или иной преподаватель, как лучше завести хорошие отношения со всем педагогическим составом и с Администрацией. Она показала Шарате потайной ход из библиотеки прямо в башню факультета, а о нем даже выпускники знали не все.

Но Ласель же натаскала Шарату в этикете, объяснила что допустимо, что нет, оглядываясь на правила. Они часами в общей части комнат отрабатывали поклоны, разучивали танцы и проводили званые обеды, чаепития, завтраки, пикники. Ласель объясняла как следует организовать или поучаствовать в организации того или иного мероприятия, разъяснила все тонкости гардеробных взаимоотношений в обществе и массу других деталей и мелочей, которые просто невозможно найти в книге по этикету.

К тому же Ласель завела дружбу с узким кругом аристократов. Насколько Шарата поняла, Ласель была по положению выше или равна им, но вела она себя как королева, частенько отпуская в их адрес очень острые шпильки.

Для Шараты оказалось удивительным то, что многие из них позволяли себе называть кронпринцессу безмозглой куклой, хотя даже не были с ней знакомы. Ласель никак на это не реагировала, но соседка хорошо видела недобро блеснувший взгляд, всякий раз, когда такое происходило.

А еще Ласель показала Шарате зачем какие рычажки в ее уборной нужны. Тогда-то Шарата и выяснила, что она может удовлетворять свой зов к морю хоть ежевечерне: в ванны на этом этаже можно было набрать морскую воду напрямую из Постонского моря. Еще там была подача пены, лавандовая вода, всякие мыла и шампуни и много чего еще.

Занятия, зачеты, экзамены и первенство так захватили жизни девушек, что известие о том, что год подходит к концу стало для них громом среди ясного неба.

Известили их об этом самым ненавязчивым способом: лучшие студенты Академии были приглашены на бал, проводимый в королевском дворце по случаю наступления Излома Года. На первом курсе правды лучшими была команда первенства, где состояли девушки.