Текст книги "Прошу, позволь тебя ненавидеть (ЛП)"
Автор книги: Анна Премоли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
Мне не остается ничего, кроме как в спешке убрать свою руку из его и отодвинуться. Между нами должно быть расстояние. Между нами должен быть целый континент, вот так я себя чувствую в этот момент.
Единственное маленькое удовольствие в том, что на его лице появляется смущение. Так тебе и надо, думаю с щепоткой радости.
– Окей, и так попробуем заново рассуждать здраво, – продолжил Йен. – И забудем о последних произнесенных фразах – потому что лучше забыть некоторые вещи – мы можем вернуться к проблеме? Если ты хочешь вести дело Беверли, ты должна отказаться от щепетильности животнолюбов и принять приглашение, прийти в гости к моему деду, который определенно достаточно угрожающий объект и никогда не встречал защитника животных в своей жизни, но он никогда не обязывал никого принимать участие в охоте. Останься в саду, почитай что-нибудь, в общем, делай, что хочешь, – говорит он раздраженно.
Я допускаю, что с такими условиями это могло бы быть возможным, но я действительно не собираюсь сливаться с дворянством половины страны на целые выходные.
– Я могла бы прийти... – решаюсь. – Но если мне действительно можно будет не участвовать. Дай слово.
Кажется, Йен успокоился перед моей очевидной сдачей.
– Обещаю тебе это. Можешь делать все, что считаешь нужным, – подчеркивает. – Как в принципе ты обычно и делаешь.
Подлый удар, хотя может в этот раз он прав.
– Хорошо, какая программа? – спрашиваю, смирившись, вновь усаживаясь в кресло от усталости.
– Охота будет проходить в замке Ревингтонов. На расстоянии около двух, трех часов езды на машине от Лондона, в зависимости от движения. Я бы сказал, что мы можем уехать в пятницу вечером. Некоторые гости приедут в пятницу, другие в субботу утром, но лучше приехать по-тихому, – объясняет он мне. – Суббота посвящена «социализации» и Беверли хотел бы использовать этот день для работы с нами. Вечером будет официальный ужин и бал.
Мне послышалось или он действительно сказал «бал»? Еще раз? Ну почему же мне так не везет!?
– Самая настоящая охота начнется в воскресенье, после нее будет обед в первой половине дня, а затем мы вернемся в Лондон. Все ясно? – спрашивает Йен, который не присел обратно и теперь возвышался над моим креслом.
Смирившись, я киваю:
– Все ясно.
Но затем я вспоминаю далеко не второстепенную вещь.
– А наше представление? Мы опустим его на выходных?
Прошу тебя скажи «да»... прошу тебя!
Йен определенно в замешательстве:
– Ну, нет, Кэти и ее родители так же приглашены.
Что же плохого я сделала, что заслужила все это? Я опускаюсь на письменный стол и прячу лицо в ладонях.
– Думаешь о том, как бы броситься в Темзу? – спрашивает Йен с иронией.
– Конечно же, это именно то о чем я думала... – недовольно ворчу, пытаясь поднять голову.
– Ну же, все могло быть и хуже, – шепчет он смеясь.
Внезапно я поднимаю голову.
– Очень вряд ли. И не смей мне противоречить! – указываю на него пальцем.
– Никогда не осмелюсь, – пытается он меня убедить. Ха!
– Конечно же, осмелишься. Ты способен на все, я тебя знаю. И теперь, когда ты нанес мне этот подлый удар, я возвращаюсь к работе.
Я поднимаюсь с кресла и шагаю к двери.
– Как всегда, было очень приятно, – прощаюсь с ним с иронией.
Йен смеется:
– А мне то, как приятно.
Этот кретин еще и кланяется.
ГЛАВА 13
– Давайте, девочки, толкайте! Нам просто необходимо закрыть этот проклятый чемодан! – умоляю подруг.
– Дорогая, если бы ты брала меньше вещей... – раздраженно подмечает Лаура.
Я возмущенно смотрю на нее.
– Но это же вы сами вынудили меня взять столько вещей!
Вера даже осмелилась засмеяться.
– По правде говоря, в чем-то она права. Это действительно мы.
Однако Лаура не кажется убежденной.
– Мы всего лишь выбрали ей самую необходимую одежду. Она взяла бы массу абсолютно бесполезных вещей.
– Например? – спрашиваю ни капли не убежденная.
– Твои проклятые документы! И не смей это отрицать! – говорит убежденно моя подруга.
– На самом деле, мне кажется, я придавила какие-то бумаги, – подтверждает Вера ожесточенно.
Я поднимаю руки, чтобы защитить себя.
– Это всего лишь жизненно необходимые вещи. А сейчас давайте, толкайте!
– Платья жизненно необходимы, документы читают в офисе, – снова возражает Лаура. Сегодня она очень нервная.
– Ты поссорилась с Дэвидом? – спрашиваю ее, так как очевидно, что мой чемодан не может быть причиной ее необузданного гнева.
– Ну, конечно же, я поругалась с Дэвидом! – отвечает она мрачно. – Когда это я не ругалась с Дэвидом!
Теперь все встало на свои места.
После еще нескольких длинных и тяжелых минут у нас получается закрыть мой чемоданчик на колесиках.
– Ну, наконец-то, – вздыхает Вера, уставшая садится на пол. – Ты определенно должна купить себе чемодан побольше.
– Этого чемодана мне всегда хватало, и будет хватать! – подмечаю.
Но даже Лаура согласна с ней.
– Нет, не хватает, если ты встречаешься с графом Ланглей и должна прибыть в за́мок Ревингтона.
– Во-первых, я совсем не встречаюсь с Йеном, – начинаю решительно.
– Ну, конечно же, ты просто с ним целуешься! – перебивает меня Вера.
Я бросаю ей в лицо подушку и пытаюсь возобновить нить разговора.
– Итак, как я и говорила, я не встречаюсь с Йеном. И во-вторых, с чего ты взяла, что это за́мок? Я думаю, это будет загородный дом, всего лишь немного больше обычного.
Лаура начала смеяться до истерики.
– Сделай мне одолжение, женщина, которая не открывала журнал сплетен никогда в своей жизни и упрямится не замечать реальность этой страны: когда ты приедешь и увидишь замок Ревингтона, можешь, пожалуйста, позвонить мне и рассказать о своем первом впечатлении?
Как раз это мне надо было узнать, чтобы не волноваться.
– Это действительно замок? – спрашиваю нерешительно.
– Это огромнейший замок, – убеждает меня подруга с садизмом.
Мое лицо корчится в маску боли.
– Если бы моя мама узнала обо всем этом, думаю, она бы сделала исключение из своего правила, запрещающего есть мясо. Боюсь, она бы зажарила меня в духовке.
– Почему? Что ты ей сказала, чтобы оправдать свое отсутствие? – спрашивает Вера.
– А что ты хочешь, чтобы я ей сказала? Что уезжаю по работе. Точка. И кстати, если она позвонит сюда узнать какую-либо информацию, вы двое ничего не знаете, я прошу вас! – умоляю я.
– Ну, конечно же, мы ничего не знаем! Успокойся, – убеждают они меня.
– Это всего лишь слова... Если бы ты знала, как я не спокойна! По какой-то странной причине у меня плохое предчувствие касательно этих выходных. Как если бы что-то очень, очень плохое должно со мной произойти. И если быть честной, такого со мной уже произошло достаточно... я бы хотела небольшой перерыв.
И я бы продолжала еще жаловаться, если бы на мой телефон не пришло смс.
– Я внизу. Спускайся, – читаю вслух сообщение. – Он мог добавить «пожалуйста», вы так не думаете? Даже у его сообщений, в теории лишенных эмоций, получается меня разозлить.
– Не обращай внимания, – предупреждает меня Вера, поднимаясь, чтобы проводить меня до двери, – он так вырос. Привык отдавать приказы.
Как будто это его оправдывает. В моей голове ситуация только ухудшается.
– Попытайтесь не ругаться, – прощается со мной Лаура, но после видит мое выражение и добавляет, – ...сильно. Ругайтесь только по делу.
– Попытаемся, – отвечаю не слишком убежденная, пока ее целую.
Как только закрываю дверь, замечаю Порше Йена припаркованный перед моим входом.
– Я бы взял у тебя чемоданы, если бы ты была нормальной женщиной. Но учитывая все обстоятельства, давай-ка сама, – и так говоря, он нажимает кнопку, которая открывает багажник.
Я быстро укладываю мой чемоданчик и спешу подняться на борт.
– Не беспокойся, я всегда делаю все сама, – отвечаю ему, стягивая ремень безопасности.
– Готова? – спрашивает он, надевая солнцезащитные очки последнего писка моды.
– Безусловно, нет, но поехали.
* * *
Мы приезжаем в замок Ревингтона почти в полночь. Поездка была достаточно утомительна, не столько из-за движения, сколько из-за неудачной компании. Три часа продолжительных разговоров с Йеном действительно слишком и это следует запретить законом!
Мы ругались почти из-за всего, а если подумать, говорили мы только о здравоохранении и школьных реформах! На обратный путь, думаю, надо оставить более нейтральные темы, вроде музыки и мира во всем мире. Но у меня есть подозрения, что мы можем перерезать друг другу глотки даже из-за этого.
– Добро пожаловать, мисс Перси, – встречает меня очень внимательный дворецкий безукоризненного вида, открыв дверцу.
У нас с трудом вышло заглушить мотор, как нас уже обслужили и засвидетельствовали свое почтение. За спиной вижу, что кто-то другой позаботился о моем чемодане. Мне не нужно даже пальцем шевелить.
– Спасибо, – ограничиваюсь я, смущенно говоря и выходя из салона. Я не привыкла к такому обращению.
– Я – Джеймс, мисс, – представился дворецкий.
– Благодарю, Джеймс, – повторяю, потому что действительно ошеломлена. Я стою перед одним из самых больших замков, который когда-либо видела. Башни, башенки, стены и вход, все из белого мрамора, и это делает замок похожим на кафедральный собор. Боже, сейчас мне станет плохо.
– Добрый вечер, Джеймс, – поспешил поприветствовать его Йен.
– Лорд Ланглей, как всегда мы очень рады, что Вы дома.
Это правда! Это как раз «дом» для Йена. Достаточно ошеломляюще и выбивает из колеи.
– Благодарю. Уже много гостей прибыло? – интересуется он.
– Некоторые, но большинство ожидаются завра утром, – усердно подтверждает слуга.
– Вам не стоило подскакивать на ноги, если вы должны проснуться на рассвете, Джеймс. Я бы сам оказал все почести, – говорит ему Йен, пропуская меня вперед к необъятному входу замка.
– Я полагаю, что у меня моя обычная комната. Где вы разместили Дженни? – спрашивает он, ворочаясь, чтобы понять куда идти.
И вот произошло что-то странное, потому что дворецкий затормозил и покраснел. Заметно. Я бы не сказала, что это в его стиле. Он кажется всегда невозмутимым.
– Целое крыло замка находится на реставрации, – объясняет Джеймс смутившись. – Месяц назад был ужасный ураган, и нам пришлось закрыть определенное количество комнат. И так как много гостей на подходе, граф подумал, что для Вас и мисс Перси не будет проблемой разделить вашу комнату.
– Что?! – вырвалось у меня, в манере не подобающими леди.
Все обернулись взглянуть на меня, и Йен бросил мне грозный взгляд. Это, естественно, предупреждение.
– Я хотела спросить «что?» – переформулирую вопрос гораздо более низким тоном голоса.
– Возникнут проблемы? Граф видел ваши фото в журнале и подумал, что вам так больше понравится... – объясняет мне Джеймс, еще более покрасневший и разнервничавшийся. Очевидно, что говорить о комнатах в принципе для дворецкого старше шестидесяти лет проблема этикета.
– Вовсе нет, – утверждает Йен, испепеляя меня взглядом.
«Ну, конечно же, если только он будет спать на полу», – думаю про себя.
– Итак, если мы вместе будем в моей комнате, нет необходимости больше вас беспокоить. Идите спать, – отпускает их Йен.
Дворецкий и молчаливый помощник благодарят и быстро исчезают, оставляя меня наедине с Йеном, который ни капли не удивленный шагает по белой лестнице перед нами. Это должно быть была самая быстрая сцена выхода из ситуации, в которой я когда-либо участвовала. Бедный Джеймс. Очевидно, это было слишком для него.
– Идешь или думаешь остаться спать здесь? – спрашивает он, даже не обернувшись посмотреть на меня.
Со злостью беру свой чемодан и следую за ним.
– Иду, иду, – отвечаю фыркая.
Мы пересекаем длинный и полный театральной живописи коридор первого этажа, пока не доходим до белой античной двери.
– Добро пожаловать в мою скромную обитель, – иронически говорит Йен, потому что от скромного в этой комнате нет абсолютно ничего. Даже воздуха.
Эта «комнатище» такая же большая, как и моя квартира, если не учитывать что все стены в лепке и золоте. Стол – определенно неоклассика, и мое внимание сразу же привлек паркет, самый прекрасный из всех, что я видела, покрытый местами необъятным ковром. Никогда я бы не осмелилась по нему ходить! «Потолок, должно быть, был вдохновлен королевским двором Версаля», – думаю про себя, мне кажется, я улавливаю некую схожесть.
В центре комнаты находятся два старинных дивана и инкрустированный стол. В углу сразу же замечаю письменный стол из современного хрусталя с компьютером и принтером на нем. Очевидно, что это рабочий угол.
В другой части комнаты расположена необъятная кровать, старинная, но в тоже время простая. В глубине справа видна дверь, которая должна вести в ванну.
Думаю, Йену не нравится показная роскошь. Это поразительная комната, в какой-то степени функциональная и в какой-то степени в умеренных тонах.
– Все в твоем вкусе? – спрашивает хозяин дома.
– Конечно. Особенно в моем вкусе диваны, на которых ты будешь спать, – с готовностью возражаю. Лучше думать о ядре проблемы и не терять время на церемонии.
Поздний час может обезболить и очень уменьшить мою способность сопротивляться, но это не значит, что я спущу ему с рук эту блестящую идею об общей комнате. Даже если, на самом деле, здесь поместятся целых две семьи!
– А я думал, что ты предложишь свою кандидатуру, чтобы спать там, – дразнит меня Йен.
– Ты плохо думал, – говорю ему спокойно. – Фото в газете – это твоя вина, следовательно, диван твой.
– Спокойствие, – вздыхает он. – Я хотел сказать, что возьму одеяло из шкафа. Конечно же, оставить спать особу моего роста спать на диване очень скверный поступок.
Я останавливаюсь в середине комнаты, пытаясь решить, как и куда распаковать чемодан.
– Ты, правда, надеешься меня разжалобить в каком-то смысле? – спрашиваю его, ни капли не затронутая.
Йен даже не ответил, только усмехнулся.
Я сажусь на кровать и начинаю открывать чемодан.
– Куда я могу положить свои вещи?
Йен открывает шкаф и указывает мне на ящик.
– Этот свободен, если тебя надо положить сложенные вещи. И повесь здесь те, которые длинные.
– У меня всего одно длинное платье, – убеждаю его.
– Без проблем. Недостатка в пространстве нет. Сейчас здесь у меня мало вещей, учитывая то, что сюда я не так часто приезжаю. Мой основной гардероб в Лондоне. Тут я стараюсь появляться как можно меньше.
Наблюдение слишком интересное, чтобы не углубляться.
– Почему? – спрашиваю с любопытством, но пытаясь не показать этого ему.
– Потому что если я буду слишком часто видеться со своими родителями и дедушкой, то поругаюсь со всеми. И, следовательно, я этого избегаю.
Это заставило меня открыть рот.
– Да ну?
Упс, не удержалась.
Йен смеется с моего выражения.
– Да дорогая, ты не одна обладаешь способностью вывести меня из себя. Вся моя семья достаточно пристрастилась к этой миссии. Моя жизнь единственная крайне сложная.
– Я это представляю: даже китайские шахтеры без социальных прав, согласились бы в том, что твоя жизнь полна нужды.
Я бы хотела узнать что-нибудь еще, но уже полночь и я чувствую себя уставшей, очень уставшей. Даже он выглядит как человек, нуждающийся в хорошем сне.
– Давай оставим трудные разговоры до завтра и пойдем спать? – немного позже предлагаю, укладывая последние вещи в шкаф.
– Впервые твоя мысль кажется мне прекрасной идеей, – соглашается он, зевая.
– У меня всегда прекрасные идеи, – подтверждаю еще раз.
– Притворюсь, что я этого не слышал. Давай, можешь пойти в ванну первой, – и он приглашает меня расположиться, указывая мне на дверь в глубине комнаты.
Я хватаю свою пижаму, которая, к счастью, является двумя банальными вещами скорее мужского гардероба, и направляюсь в ванну. Чищу зубы и быстренько переодеваюсь. Когда я вновь выхожу в комнату, Йен уже переоделся: он надел пижамные штаны в квадратик и обычную белую майку сверху.
«Итак», – говорю себе. – «Нет никаких оснований, чтобы он выглядел так чертовски сексуально! Но все же...»
– Никаких кружев? – спрашивает он, видя меня в моей пижаме.
– Я похожа на человека, который носит кружева? – спрашиваю его действительно удивленно.
Кажется, Йен думал над этим и затем пожал плечами.
– Нет, конечно же, нет. Но все же я мог надеяться, – говорит он, усмехаясь.
– Будь серьезным, – призываю я его, ни капли не задетая его замечанием.
Я направляюсь к кровати и с прыжка погружаюсь в одеяло. Действительно мягкое, больше нечего сказать. Думаю, этой ночью я буду хорошо спать, не смотря на мешающее присутствие Йена, который хотя и будет на диване на должном расстоянии.
Маленький лорд вышел из ванны и готовится выключить свет.
– Доброй ночи, – говорит он мне через несколько минут далеко из темноты.
– Доброй ночи, – отвечаю, и через секунду я уже в объятиях Морфея11.
ГЛАВА 14
– Не хотелось бы давить, но уже почти десять, Дженни, – слышу как кто-то мне говорит.
Это очень странно: я нахожусь не в своей мягкой постели, и мужской голос пытается меня разбудить. Но я не хочу, мне хорошо здесь, в тепле.
– Давай, Дженни, еще немного и тебе будет нечем позавтракать, если ты не решишься встать.
Опять этот нудный голос, который я где-то слышала, но это не мое обычное утро.
С трудом открываю сначала один глаз, потом второй. Слишком много света, не могу ничего разглядеть.
Еще раз моргаю и, наконец, туман рассеивается. Перед глазами лицо мужчины с черными волосами и пронзительно голубыми глазами. Я уже много раз видела этот взгляд... Господи, Йен!
И моргнув, я осознаю, где я нахожусь, и особенно, почему я проснулась в замке Ревингтонов.
– Ты себя плохо чувствуешь? – спрашивает меня Йен, почти обеспокоенный моим растерянным видом.
Я потираю глаза.
– Не особо. Сколько ты сказал сейчас времени? – спрашиваю низким сонливым голосом.
– Уже десять, – отвечает, глядя на меня с подозрением. Должно быть, у меня довольно потрясенный вид.
– Сколько?! – спрашиваю подрываясь. И, в мгновение ока, я уже совсем проснулась. – Не может быть, что уже десять! Я никогда в жизни не спала до десяти.
– Ну, однако, сейчас десять, – повторил Йен, скрестив руки на груди и наблюдая за представлением, разыгрывающимся перед ним.
Я не могу даже представить свой вид в этот момент: заспанные глаза, растрепанные волосы, никакого макияжа. Как это Йен еще не убежал с криками? Клянусь, я бы не обиделась, если бы он так сделал, напротив, я бы посчитала это абсолютно логичным.
– Я даже не знаю, обижаться мне или веселиться, – признается он мне, отдаляя свое лицо от моего.
– На что? – ворчу недовольно все еще заспанным голосом и сажусь на кровать.
– В основном женщины соревнуются, чтобы показать себя с лучшей стороны для меня, в особенности, если это утро и они находятся в моей постели, – намекает он, и начинает настойчиво пялиться на вырез моей пижамы.
Классика: я проснулась всего минуту назад, а он уже меня раздражает. И не учитывая то, что меня невозможно спровоцировать, если желудок пуст.
– На эти выходные это моя постель, ну так для справки. И что касается того, как я выгляжу до того как подняться с простыни мне нет никакого дела!
– Всегда такая нервная, когда просыпаешься? – спрашивает он невинно.
Бросаю ему довольно красноречивый взгляд. Йен смеется, но продолжает пялиться на меня.
– Не пойми меня не правильно, но это приятное изменение. Если не брать в расчет, что ты не накрашена и похожа на ребенка.
Неужели мужчины действительно думают, что это комплимент?
– Ты не хочешь подвинуться, чтоб я смогла выйти? – рассерженно говорю ему.
Он отходит равно на столько, чтобы я могла встать с постели и пройти прямо в ванну.
– Я жду тебя наверху в гостиной! – слышу его крик сразу же после того, как я закрылась в ванной.
Слава Богу, наконец-то минута покоя! Как ужасно начинать утро на этой ноте: я выгляжу так, будто только что вышла с фильма ужасов, а он прекрасен, ни одна волосинка не выбилась из прически, одет с иголочки.
Но какого черта я спала так крепко, зная, что он находится рядом с постелью? Внутренний голос говорит мне, что, возможно, я так сделала именно потому, что это его собственная кровать, но я в спешке отгоняю эту неприятную мысль.
За несколько минут я чищу зубы и одеваюсь, выбираю черные, удобные брюки, но для эффекта надеваю голубой свитер с широким горлом. В завершение я расчесываюсь, оставляя волосы распущенными, все еще в беспорядке от сна и крашусь немного ярче, чем обычно. Уже не ребенок!
Итак, выходя из комнаты, я сталкиваюсь с проблемой: я не знаю куда идти. Решаю спуститься по лестнице, по которой мы пришли вчера вечером и затем начать разведку в поиске еды.
К моей удаче, возле лестницы нахожу Джеймса вместе с очень элегантной синьорой, приветствующей только что прибывших гостей.
– Доброе утро, мисс Перси, – приветствует меня Джеймс официально.
– Доброе утро. Я прошу вас, зовите меня просто Дженни, – тепло отвечаю ему.
Услышав наш разговор, синьора сразу же обернулась.
– Джеймс, ты не хочешь нас представить? – спрашивает она так, будто мы не в состоянии сделать это сами. Думаю, эти люди спутали этот замок с настоящим дворцом.
– Конечно. Леди Сент Джон, это Дженнифер Перси, она прибыла вчера вечером с вашим сыном. Мисс Дженнифер, позвольте представить Вам Леди Сент Джон.
Ага, это многое объясняет.
Мама Йена женщина высокая, худая, безукоризненная, шатенка с медными оттенками в волосах и зелеными глазами. Безупречная осанка, кожа все еще как у девочки, а украшения, которые она носит, должно быть, стоят целое состояние. Скажем так, что эта женщина не остается незаметной.
Взгляд, который она мне адресовала, был сперва недоверчивый, затем заинтересованный. Представляю, я совсем не то, что она ожидала.
– Очень приятно, – говорит она, протягивая руку. Но не ясно на самом ли деле это так.
Я хватаю руку и решительно пожимаю ее. Меня не так-то легко напугать. Синьора сразу же это поняла и улыбнулась мне более уверенно.
– Я ищу гостиную, – объясняю обоим, готовая как можно быстрее снять напряжение. Не то, чтобы это неприятная компания, но, как сказать, есть и получше.
– Мой сын должен был показать замок, – говорит леди Сент Джон, как будто раздраженно.
– Он уже показал, – чувствую, что должна отметить это, хотя затем у меня появилось желание откусить себе язык, так как защищать Йена перед его мамой не входит в мои обязанности. – Это я опоздала этим утром.
Она смотрит на меня, как будто все поняла.
– Я пройдусь с тобой и, пользуясь случаем, снова покажу тебе дом, – и так говоря, она решительно повела меня к выходу первой комнаты.
– Не хотелось бы показаться тебе нескромной, но чем ты занимаешься?
Вот, она сразу же начала с вопросов. Тем не менее, идеальный допрос для пустого желудка. Теперь это вызов.
– Ничего страшного, – говорю ей, улыбаясь, потому что в этих играх я идеальна. – Я адвокат. Налоговый адвокат.
Мама Йена останавливается и смотрит на меня так, будто впервые увидела только сейчас.
– Действительно? – спрашивает она озадаченно.
– Конечно. По крайней мере, так написано в моем дипломе, когда я в последний раз, на него смотрела, – говорю со смехом для эффекта.
Что сделал свое дело, потому что леди Сент Джон тоже смеется, и ее смех в точности такой же как и у ее сына.
– Ты меня прости, но знаешь... похождения Йена в основном..., – она застыла в трудности.
Благородно решаю избавить ее от смущения.
– Более броские? – наконец рискую
– Ох, не только, – подтверждает она с облегчением. – Осмелюсь сказать, определенно более пустые.
– Хотя думаю, что перейти от моделей до пиар-агентов – хороший шаг вперед.
Окей, возможно я преувеличила.
Напротив, мама Йена сочла эту шутку прекрасной, потому что рассмеялась искренне. Думаю, что с такими людьми такое бывает редко.
– Как давно ты знакома с моим сыном? – спрашивает она меня, потому что, очевидно, что я слишком раскрылась.
Лучше голая и суровая правда.
– С того дня как он устроился в банк, другими словами – семь долгих лет.
– Стало быть, коллега? – спрашивает она удивленно.
– Именно так, – подтверждаю. Думаю, я уже сказала слишком много. И кто знает, что еще бы вылезло наружу, если бы не пришел Йен.
– Вы уже подружились? – спрашивает он, видя, как мы смеемся. У него во взгляде любопытство, как будто он, правда, удивлен.
– Конечно, дорогой, – подтверждает его мама. – Твоя коллега очень занимательная женщина.
Ясно, что она думает о другом, так как в принципе я только что вышла из комнаты Йена, но было бы не вежливо подразумевать слишком много перед завтраком.
– Только если она этого хочет, – убеждает ее сын. – А в основном не хочет.
Что он хотел сказать?
– Всего лишь с теми, кого заслуживает, – добавляю.
Йен стал серьезнее.
– Я должен был предугадать, что вы споетесь. У вас очень похожие характеры.
Не было до конца ясно, это был комплимент или нет. Я склоняюсь к последнему.
Кажется, его мама не была задета таким проникновением. По крайней мере, ее улыбка не дрогнула.
– Однако, мы здесь по общественным делам, – подытоживает Йен. – Мы здесь по работе. Беверли наш клиент и он хотел использовать повернувшийся случай с охотой, чтобы поговорить с нами.
Мама Йена повернулась ко мне.
– Лорд Беверли? Моя дорогая, мне так жаль.
– Ничего страшного, правда, – убеждаю ее.
– Но с другой стороны, думаю, что ты привыкла вращаться в этих кругах. Наверное, твоя семья тоже такая...
Конечно же, допрос продолжается: итак, сейчас речь идет о моем генеалогическом древе.
– Не совсем. Напротив, я и подумать не могла бы о чем-то другом. Даже если все семьи по-своему, за исключением замков и охот, похожими друг на друга.
Ранена и загублена. Мама Йена бледнеет, но тут же приходит в себя, чтобы попрощаться с нами, ее позвала одна только прибывшая синьора.
– Ты больше не церемонишься, – смеется Йен, наконец, указывая мне гостиную, где, действительно, очень много еды. Я наливаю себе горячий кофе в чашку, которой, по крайней мере, двести лет и накладываю яичницу-болтунью с хлебом.
– Не получив никаких указаний, я ограничилась правдой. До этого момента никто меня не спрашивал о природе моих отношений с тобой, но могу себе представить, что еще будет. Ну, правда, Йен, ты не сделал ничего хорошего, привезя меня сюда.
Он цинично смотрит на меня.
– Ты ошибаешься. Полчаса назад я с трудом отвязался от Кэти и ее мамы. Твое присутствие в моей комнате определенно помогло в этом.
Кофе действительно превосходный и я наливаю себе вторую чашку.
– Почему ты не женишься на ней? – спрашиваю, глядя на него в упор.
– Ты шутишь? И подумать, что ты ее знаешь.
– Точно, я говорю это именно потому, что знаю ее: вы оба зацикленные на себе эгоисты, гордящиеся своей голубой кровью и убежденные, что вы лучше всех. Мне кажется, вы бы были идеальной парой.
Йен не очень счастлив от такой картины и нервно ерзает на стуле рядом со мной.
– Что же заставило тебя думать, что я сторонник классового разделения? – спрашивает он, немного раздраженно.
С легким нервозом, я жую хлеб с маслом, пока он напряженно смотрит на меня таким взглядом, который мне совсем не по душе.
– Давай продолжим эту беседу в более подходящее время, если тебя не затруднит. Ненавижу прерывать прием пищи.
Йен пожимает плечами.
– Как пожелаешь.
– А где остальные члены семейки? – спрашиваю его с любопытством.
– Моего отца не будет, он занят на работе, а дедушка во дворе проверяет лошадей для будущей охоты. Я представлю тебя сегодня вечером на балу. Я прошу тебя, он очень строго придерживается формальностей.
Его предупреждение звучит как угроза.
– Вообще-то, я знаю как себя надо вести, – говорю ему ни капли не задетая его скрытой инсинуацией12.
Йен поднимает в сомнении бровь.
– Правда, – убеждаю его.
Смирившись, он вздыхает. И, возможно, он хотел бы добавить еще что-то, но вошла Элизабет Беверли и Кэти. Ах, это можно определить, как действительно прекрасный дует. Даже в этот раз Элизабет более обнажена, чем одета, но хотя бы кажется искренней когда улыбается подходя к нам.
– Доброе утро, Йен! Доброе утро, Дженнифер! – приветствует она нас, и мы отвечаем тем же.
Кэти же – это прекрасная восковая статуя или лучше, ледяная. Сказать, что она не рада меня видеть, ничего не сказать. Ее лицо настолько гостеприимно, что я начинаю переживать за нее. Злость старит преждевременно.
Одета она в платье, которое как по мне больше подходит для коктейль-вечеринки, чем для завтрака, но если для нее это значит быть в тренде...
Хотя, если она решила не замечать меня, я с успехом могу сделать тоже.
– Привет, Элизабет, – приветствует ее Йен и затем здоровается с Кэти. Я забыла, они уже виделись до завтрака.
Возникла неловкая пауза. Йен смотрит на нас, Кэти пялится на меня, не отводя взгляда, в то время как Элизабет хотела бы сбежать. Я же, напротив, очень медленно жую, выигрывая необходимое мне время. Если эта блондинка хочет меня запугать, то пусть забудет об этом.
С непринужденным жестом кладу руку на ногу Йена, который взглядом подтвердил, что понял мои намерения.
– Я закончила с завтраком, – говорю ему спокойно. – Можем вернуться в комнату, если хочешь.
Глаза Йена светились от веселья, Кэти была на грани обморока. Клянусь, она настолько неприятная и нахальная, что я думаю о том, как бы продлить ее мучения. Не учитывая еще и то, что я передумала, никто не заслуживает такой жены, даже Йен.
– Конечно, идем.
Он встает и протягивает мне руку, которую я сжимаю безо всяких церемоний.
Мы прощаемся с девушками и направляемся в нашу комнату. Пока мы шагаем, я вспоминаю, что моя рука все еще крепко зажата в руке Йена и пытаюсь освободиться, но он мне не позволяет.
– Нас могут увидеть, потерпи еще мгновение.
Его предложение такое разумное, что я не нахожу ничего, чтобы возразить, я, королева споров.
Когда мы, наконец, входим в комнату, моя рука выскальзывает, освободившись от его схватки, я остаюсь в недоумении от эффекта. Я зрелая тридцатитрехлетняя женщина, которая обычно не смущается от банального контакта. Хотя, пока он держал меня за руку, все казалось совсем не банальным.
* * *
Это будет интересный вечер, если, конечно, мы выживем к его концу, в чем я не очень-то уверенна, особенно в свете того, как прошел наш день.
Это будет интересный вечер, если, конечно, мы выживем к его концу, в чем я не очень-то уверенна, особенно в свете того, как прошел наш день.
Воспользовавшись случаем, мы с Йеном хорошеньком поработали с Беверли и договорились встретиться в середине следующей неделе у нас в офисе, чтобы окончательно расставить все точки над «i».
Кэти пропала из виду, но я думаю, что она заперлась в своей комнате и наводит марафет для большого праздника. По правде говоря, этим вечером все стоит на кону, и она должна предстать в наилучшем свете.
Что касается остальных, зал переполнен людьми, хотя молодых маловато. Здесь все каким-то образом друзья герцога Ревингтона, и говорит об этом средний возраст присутствующих.
