Текст книги "Теория и практика магического права (СИ)"
Автор книги: Анна Орлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
– Перед законом все равны!
***
Господин Бранд приятелю искренне обрадовался.
– Добрый день! – воскликнул он весело. – Наконец-то!
Судья насупился и погрозил ему пальцем.
– Подсудимый, ведите себя прилично!
Господин Бранд опешил, а судья прошествовал к столу, уселся и обвел нас взглядом.
– Приступим, пожалуй!
И мы приступили...
Судья уверенно вел заседание, секретарь строчила в блокноте, низко склонившись над столом.
Выражение лица господина Бранда было таким потешным, что я старалась на него не смотреть. А то еще рассмеюсь и все испорчу! Да и краснеть придется...
Хм, а по-моему, секретарь моложе, чем кажется. Руки гладкие, на шее морщин нет, а они всегда выдают возраст. Просто ее уродуют ужасное платье, скучная прическа и безобразная шляпа.
И зачем только надевать такой кошмар?! Денег нет или вкуса?
Почувствовав мой взгляд, бедная женщина еще сильнее сгорбилась, и я поспешила отвернуться...
Призрак еще несколько раз пытался воззвать к разуму друга, успеха не добился и сник.
Так что даже финальное: «... признать господина Бранда виновным в хулиганских действиях...» не вывело его из оцепенения.
Только мера наказания заставила встрепенуться.
«...немедленно покинуть гобелен старинный, размеры 100*170 см, цвет бежевый с синим и коричневым...»
Судья Даредд дочитал приговор и строго взглянул на «подсудимого».
– Вам ясна суть приговора?
– Да, – господин Бранд, до пояса высунувшись из ткани, покивал. Потом что-то сообразил: – Разрешите исполнять?
– Исполняйте! Приговор обжалованию не подлежит.
Я прикусила язык, чтобы не сказать лишнего.
Но вся моя юридическая душа сопротивлялась. Как это – обжалованию не подлежит? И как можно рассматривать дело даже без прокурора?
Господин Бранд в тонкостях уголовного судопроизводства разбирался слабо.
Так что он поклонился – и рывком выбрался из коварного гобелена.
Взвился облачком под потолок, закружился... и до нас донеслось ликующее: «Свободен!»
Сентиментальную сцену прервало появление дворецкого.
– Дракон Шайрен просит принять, – сообщил он с поклоном.
– Зови! – махнул рукой Поль.
Судья спрятал улыбку и вновь сделал официальное лицо.
– Представитель ответчика, вы один? – поинтересовался он, когда на пороге показался дракон-юрист.
– Да, ваша честь, – выдавил тот.
Выглядел он бледновато. Ничего не осталось от хищной грации и уверенности опытного охотника.
Скорее он казался... затравленным?
– Я ненадолго. – Он нервно пригладил волосы, шагнул вперед и положил на стол перед судьей несколько листов. – Мы признаем исковые требования в полном объеме. И просим рассматривать дело в отсутствие ответчика. Извините, мне... пора.
Он коротко склонил голову и повернулся к выходу.
– Представитель ответчика! – догнал его оклик судьи.
Не вздрогнул, кажется, только Поль. И то лишь благодаря рыцарской закалке.
Вот умеют опытные судьи страха нагнать, не хуже какого-нибудь армейского сержанта.
– Да? – дракон нехотя обернулся.
– Я принимаю ваше признание иска. Только я хотел бы знать, чем это, – он похлопал ладонью по бумагам, – вызвано?
Дракон прикрыл глаза и сказал устало:
– Это все равно скоро будет известно. Вчера из столицы приехал следователь Клейбор, предъявил нам бумаги о возбуждении уголовного дела в отношении председателя по факту пособничества в убийстве драконов и в мошенничестве.
– Так это он сдавал драконов?! – не сдержалась я. – Но зачем? Вы же наверняка знаете!
– Его... шантажировали, – промямлил юрист. – Так думает следователь. А сегодня утром нашли его тело.
– Следователя? – поразился судья.
А я стиснула кулаки.
– Председателя, – поправил дракон сумрачно. – Останки. Извините, мне правда пора.
И почти бегом устремился прочь. Интересно, а не сбежит? Похоже, он был в курсе кое-каких делишек председателя.
Вон как дрожит!
– Да-а-а, – протянул судья, проводив его взглядом. – Ну и дела! Госпожа баронесса, можете обрадовать клиента. Я удовлетворяю ваши требования в полном объеме.
– Спасибо, ваша честь, – машинально ответила я.
Неужели опять «Дракэйвон»? Выходит, мы ошиблись? Или пауки едят друг друга? И председателя убрали, чтобы он не сдал подельников?
Ладно, пусть в этом разбирается Стэн.
А я...
Я огляделась, поймала взгляд мужа – и улыбнулась.
Найду, чем заняться.
***
Я проснулась в отличном настроении.
Потянулась с наслаждением.
Ура, я выиграла дело!
Жаль, что Поль давно встал – постель на его половине успела остыть.
Я выбралась из-под одеяла, поежилась и босиком прошлепала к окну. Раздернула шторы, не дожидаясь горничной, и улыбнулась ясному дню.
Жизнь прекрасна!
Горничная, легка на помине, как раз приоткрыла дверь.
– О, госпожа, вы уже встали! А вам магограмма пришла. Написано «срочная». И у господина барона гости...
Я обернулась с улыбкой.
– Доброе утро. Давай.
Она вложила листок в протянутую руку (не видит наш дворецкий!).
Так, что тут у нас?
Короткий текст гласил:
«Приезжай. Срочно. Лишение практики. Нюр»
Я машинально скомкала листок. Мысли путались. Как? Что? Почему?
– Аля? – от голоса Поля я вздрогнула.
– Да, Поль, – я обернулась к стоящему у входа мужу и попыталась улыбнуться.
А он не улыбнулся в ответ.
– Нам надо поговорить! – бросил Поль отрывисто и скомандовал служанке: – Оставь нас.
Горничная понятливо испарилась.
А я опустилась на кровать и вопросительно посмотрела на мужа.
Он остановился напротив. Нахмурился, отвел взгляд и начал:
– Аля, ты действительно забрала заявление?
– Ну да, – я непонимающе заморгала. – Николь иначе не соглашалась помогать.
Поль обернулся. В глазах сталь, губы крепко сжаты.
Я сглотнула. Таким он еще со мной не был.
– Надеюсь, ты понимаешь, в какое положение поставила меня?
Каждое слово падало камнем.
Я стиснула кулаки.
– Я не сделала ничего плохого!
– Не сделала? – повторил он. – Ко мне приезжал Анри.
Значит, ранним гостем был Бельведерский.
– Наябедничал? – перебила я. – Поль, я не могла поступить иначе! Это было бы несправедливо.
Несколько мгновений он молча буравил меня взглядом.
Потом вздохнул – и опустился на постель рядом.
Но не обнял.
– Аля, – голос Поля звучал устало. – Баронесса заслужила наказание. И ты ведь понимаешь, что теперь скажут соседи?
– Какая разница? – спросила я упрямо.
Он отвернулся.
– Разница есть. Я только-только вернул титул и положение, начал обживаться в баронстве. Сама понимаешь, положение у нас шаткое.
– У нас? – переспросила я, часто моргая, чтобы удержать слезы.
– Ты моя жена, – ответил Поль просто. Потом вдруг притянул к себе, поднял мое лицо за подбородок. – Аля, прости, я сорвался. Прошу, пойми, баронесса Штаден не может всегда поступать, как хочется.
– Что я опять сделала не так? – я изо всех сил пыталась говорить спокойно.
Получалось не очень.
Муж вздохнул и перечислил:
– Ты открыла бесплатную консультацию для слуг. Взялась за громкое дело с драконами А теперь еще встала на сторону Николь Бельведерской. Ты же понимаешь, что общество не одобрит?
– Общество, – повторила я. Как же больно! Я не выдержала, заплакала. – Знаешь, Поль, я передумала. Ты хороший, правда. Очень хороший. Но...
– Но? – поторопил он.
Сжал руку в кулак, упер в бедро.
– Тебе нужен кто-то другой, – я прикусила губу. Надо идти до конца, раз уж начала. – Девушка из хорошего рода, тихая и домашняя. Чтобы сидела дома, ждала тебя, занималась хозяйством и...
Я не договорила. Вытерла ладонью мокрые щеки.
Поль долго молчал, отвернувшись к бойнице, за которой безмятежно голубело небо.
– Мне нужна ты, Аля, – сказал он наконец.
– Нет, – я даже замотала головой. – Я не могу так. Прости. Не выйдет из меня баронессы.
Он обернулся, обнял меня и заглянул в лицо.
– Аля, давай потом поговорим.
– Нет! – возразила я. Боялась, что потом не хватит решимости. – Мне нужно сегодня уехать в столицу. Срочные дела.
Он резко отпустил меня и вымолвил глухо:
– Ты хочешь развода?
– Д-да, – выдавила я, ненавидя сама себя. – Ты ведь уже оформил наследство. Нет необходимости...
Мой голос затих.
– Нет необходимости? – повторил Поль. Криво усмехнулся и встал. – Что ж. Сообщи, что нужно будет подписать. А теперь прости – дела.
Он вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
А я упала на постель и разревелась..
ГЛАВА 5. О недобросовестной конкуренции.
Столица встретила меня шумом.
Я поежилась и прикрыла глаза. Вроде бы уезжала совсем ненадолго, а такое чувство, что на несколько лет.
Демобиль затормозил у входа в офис, и предупредительный слуга помог мне выйти.
Поль все же настоящий рыцарь. Он и слушать не хотел, что я могу добраться общественным транспортом или поймать попутную метлу.
– Что-нибудь еще, госпожа баронесса? – вежливо осведомился дворецкий, выставив на мостовую мой чемодан.
Титул прозвучал насмешкой.
Никакая я не баронесса. Так, недоразумение.
– Нет, спасибо! – выдавила я. – Передайте Полю, что...
Он ждал продолжения, но я мотнула головой:
– Не надо ничего. Извините!
И, подхватив чемодан, рванула к двери.
Только бы не расплакаться!..
Нюр окинул меня внимательным взглядом и констатировал:
– Глаза на мокром месте. Не похожа ты на счастливую новобрачную.
Я скривилась.
– Не спрашивай.
– Не буду, – покладисто согласился мой компаньон. – Но если что, всегда готов выслушать.
– Спасибо, – я незаметно смахнула слезы.
Карлик тактично отвернулся.
– Тебе надо выпить, девочка! – заявил он.
И я улыбнулась сквозь слезы.
Нюр уверен, что алкоголь лечит все. Кроме цирроза печени.
А может, он не так уж неправ?..
Я без возражений выпила полстакана какой-то ягодной настойки.
Нюр пододвинул ко мне тарелочку с фруктами и сыром.
– Успокоилась? – поинтересовался он. Дождался кивка и продолжил: – Теперь по существу. Громову планируют тихо лишить практики.
– А причины? – возмутилась я, сжевав ломтик острого сыра. – И вообще, какие основания?
Карлик поболтал ногами и потянулся за трубкой.
Он снова заговорил, только прикурив.
– Белла забыла оплатить обязательные взносы в ассоциацию адвокатов, – сообщил он, выдыхая ароматный дым. – Понятное дело, сейчас ей не до того – муж, интриги, политика. Адвокатское свидетельство ей теперь ни к чему.
Он сделал паузу, чтобы налить по второй, и я кивнула.
– Ну да. И?
Нюр вздохнул:
– Твое здоровье! Девочка, провинция плохо повлияла на твои мозги. Ты работаешь по ее доверенности. Если ее под шумок лишат практики, то в соседнем доме тут же откроется офис другого юриста. Место прикормленное, Белла тут не один год работала. А может тебя додавят, чтобы дом продала. Обо мне-то пока не в курсе. А ты, девочка, попаданка без гроша за душой. Пока судиться будешь, без штанов останешься.
Я прикусила костяшку пальца.
– Это же недобросовестная конкуренция!
Нюр посмотрел на меня с умилением, как на неразумного ребенка.
– И что? Ты бы об этом вообще постфактум узнала, если бы мне приятель не сболтнул. Кстати, забавно вышло. Я попросил без лишнего шума зарегистрировать, что теперь тут практикую, а он решил, что я первым подсуетился...
Я подавленно молчала.
Работаю я как помощник Громовой, и если ее лишат практики – я останусь ни с чем.
– Ладно, – карлик с удовольствием затянулся и налил еще понемногу. – Уже три часа, а заседание дисциплинарной палаты завтра. Допивай и марш в банк. Сама понимаешь, я сам заплатить не мог – бумаги-то на тебя.
Я глотнула ягодной настойки, так и не почувствовав вкуса.
– Что дальше делать?
– Квитанцию отправь ценным письмом, – продолжил командовать Нюр. – Мало ли, вдруг они срочно перенесут заседание на час-два раньше. И фьюить практика! – Он посмотрел на меня и смягчился: – Да не бойся, подстрахую. А то взяли моду – маленьких обижать. А тебе пора умнеть, девочка. Адвокаты идеалистами не бывают.
И с удовольствием затянулся.
***
Ночь я почти не спала.
Вскочила, как только забрезжил рассвет, и поплелась на кухню.
Чем бы полезным заняться?..
Нюр объявился, когда гренки уже поджарились с одной стороны.
– Пахнет неплохо, – заявил он, одобрительно поведя носом.
Я только кивнула и вооружилась лопаточкой.
– Хм, – Нюр ловко (сказывался опыт) набил трубку одной рукой, помогая себе искалеченной левой. – Девочка, не дергайся.
Я сморщила нос. Легко сказать!
И поставила перед компаньоном тарелку с горячими гренками и жареными яйцами.
– Ладно, – он отправил в рот первый кусок, прожевал и кивнул. – Подстрахую. Только давай так, я там пока светиться не хочу. Так что держи!
Он вынул из кармана цепочку с подвеской.
Я не торопилась принимать.
– Спасибо, но...
– Да бери уже! – прикрикнул Нюр. – Понадоблюсь – сожми в кулаке и позови.
– Как? – не поняла я.
Ну не дается мне магия!
Браслет-змейка недовольно шевельнулся на ноге.
Карлик пожал плечами:
– Назови меня тихо по имени. Вкусно, кстати. Поешь, а то еще хлопнешься там в обморок.
Я покорно набрала полную тарелку и начала жевать...
***
Нижний этаж нужного дома занимал банк, а в полуподвале ютились коллегия адвокатов и редакция желтой газеты.
А что, иногда это должно быть удобно...
Я нажала кнопку звонка и даже вздрогнула от надрывного визга. Брр, бензопилы тут точно не может быть, хотя очень похоже.
– Вы к кому? – поинтересовалась пожилая кругленькая секретарша, строго глядя на меня.
– Я в дисциплинарную палату! – я пыталась говорить твердо. Получалось не очень. Кашлянула – голос сел – и объяснила: – Я – Алевтина Зв... де Лакруа, помощник госпожи Громовой.
Фамилия Поля драла горло, как наждак.
– Кхм, – секретарша склонила голову набок и неохотно согласилась: – Проходите! Можете сесть тут.
Она махнула на сиротливый рядок обшарпанных стульев, а сама плавной уверенной походкой удалилась в кабинет.
И оттуда сразу полился разговор, сопровождаемый звяканьем ложек и смешками.
Напряженной работой себя тут явно не утруждали...
Ждать пришлось больше часа. Из-за двери доносились взрывы смеха, иногда бодрый стрекот пишущей машинки.
А мне оставалось только пересчитывать цветочки на обоях. Надо было хоть книжку взять!
Когда меня наконец позвали, я уже вконец извелась.
В небольшом конференц-зале недавно делали ремонт, но кое-где на обоях уже проступали пятна сырости. Зато мебель впечатляла – дорогая, тяжеловесная, с парчовой обивкой и резными спинками. И тяжелая хрустальная люстра ей под стать. И не страшно им, что такая увесистая красота шмякнется на голову?
Я вошла и сразу попала под перекрестные взгляды тройки дисциплинарной комиссии. Хотя нет, рассматривали меня только двое, а третий, толстый господин, просто дремал, надвинув шляпу на глаза. Над ним, противно жужжа, вилась жирная муха.
Брр, как-то не по себе.
– Здравствуйте! – сказала я и попыталась улыбнуться. – Я – Алевтина де Лакруа.
На этот раз имя прошло легче.
Худощавая маленькая женщина во главе стола хмыкнула и перелистала бумаги.
– А доверенность Громова выписала на некую Алевтину Звонареву.
И поправила рыжие волосы.
– Это я, – ответила я, надеюсь, с достоинством. – Де Лакруа – моя фамилия в браке...
Она вздернула бровь, и я не удержалась:
– Баронесса де Лакруа.
– Вот как? – она поскучнела.
Еще бы, одно дело облапошить бесправную попаданку, а другое – баронессу!
– В любом случае, – подал голос скелетообразный тип с таким лицом, словно он всю жизнь питался только овсянкой, – это несущественные мелочи. Потому что уважаемая коллега Громова просрочила платеж и мы можем приостановить ее право на занятие адвокатской деятельностью в Альвии.
«Просрочила», как же. На целых две недели.
Быстренько эти скользкие типы подсуетились!
Я переступила с ноги на ногу (сесть не предложили) и возразила:
– Деньги были внесены на счет вчера.
– А квитанция где? – поинтересовалась тетенька во главе стола.
Из-за стула высунулся кончик рыжего хвоста.
О, неужели лиса-оборотень?
– Я вчера отправила ее на ваш адрес ценным письмом.
Она развела руками и хитро улыбнулась:
– Увы, мы ничего не получали.
– Но... – я сглотнула. Неужели такая примитивная подстава?! И как это Нюр не предусмотрел? – Вот почтовый чек!
На бумажку лиса даже не глянула.
– Откуда нам знать, что именно вы отправили? Может, сборник стихов?
И улыбнулась издевательски.
А я заметалась. Ну не гады, а?!
Как же не хватало банального ксерокса! Будь я нормальной попаданкой, как в книжках, первым делом изобрела бы именно его. Здесь копии изготавливались по старинке – текст банально перепечатывался, сличался с оригиналом и заверялся подписью.
– Но ведь деньги уже поступили на ваш счет! – нашлась я. – Проверьте в банке.
– Откуда нам знать? – повторила она. – Увы, наш бухгалтер болеет.
– А потом будет поздно, – поддакнул тот самый худой тип.
– В таком случае прошу перенести рассмотрение! – заявила я твердо.
Хотя коленки тряслись.
И, сжав подвеску, шепнула: «Нюр!»
Лиса сразу насупилась и сказала сварливым тоном:
– Вы что же, ругаетесь? Нехорошо, госпожа... де Лакруа.
– Баронесса де Лакруа! – поправила я вредно.
Терять все равно нечего. И так ясно, что хороших отношений у нас не будет.
Она только открыла рот, чтобы меня отбрить, как раздался странный звук.
Я машинально опустила взгляд под ноги, но это шуршало и скрежетало где-то ниже.
– Что за?.. – начал худой.
Договорить он не успел.
Дверь с силой распахнулась, и на пороге показался... Нюр.
Вот только появился он не из приемной. Интересно, как он тут оказался?
– Доброго дня уважаемым коллегам, – он саркастически усмехнулся и откланялся самым вежливым образом.
Карлика было не узнать. Костюм-тройка, резная трость с набалдашником в виде кошачьей головы, крупный камень в булавке галстука, тщательно уложенные волосы и кожаный портфель в руке.
– Кто вы такой? – возмутился худой. – Как вы смеете врываться?..
– О, – Нюр лицемерно вздохнул, – как ты быстротечна, слава мирская!
Худой набычился.
– Хватит! – взвизгнул он. – Прекратите паясничать!
– Только после вас, коллега, – карлик привольно расселся в ближайшем незанятом кресле и кивнул мне: – Садись, Аля. В ногах правды нет.
Третий член дисциплинарной палаты согласно всхрапнул.
– Господин, – а вот голос пожилой лисы звучал сухо, – вы незаконно проникли в помещение. Либо вы немедленно выйдете, либо я вызову милицию.
Нюр пакостно ухмыльнулся.
– Как бы ни хотелось на это посмотреть, спешу разочаровать. Я имею полное право здесь находиться, уважаемая госпожа Новолис.
– Вот как? – она жестом велела успокоиться нервному худому. – И на чем основывается такая уверенность?
– Разумеется, на свидетельстве о праве на занятие адвокатской деятельностью, коллега! – почему-то последнее слово прозвучало издевательски. – И должен сразу предупредить, что эту девочку, – кивок в мою сторону, – я в обиду не дам. Если придется, возьму в помощники. Кстати, мое имя – Нюр.
А я сидела ни жива, ни мертва.
Что тут происходит?!
– И что? – очень недружелюбно начала лиса.
Зато «скелет» вдруг округлил глаза и дернул ее за рукав дорогого костюма.
Она раздраженно обернулась:
– Что?
Худой смотрел только на Нюра.
– Простите, – он прочистил горло. – Тот самый Нюр?
Карлик широко улыбнулся.
– Именно, коллега! Нюр, сын Бавура, сына Фундина.
Худой сглотнул и тоже назвался:
– Морей Моревич.
– Рад знакомству, – ответил Нюр церемонно и склонил голову буквально на сантиметр.
– Взаимно! – ответил худой как-то заторможено.
Это оказалось последней каплей.
– Что здесь происходит? – повысила голос лиса.
– Это же Нюр! – в голосе худого слышалось благоговение.
– И? – раздраженно спросила она.
Морей Моревич посмотрел на нее, как на дуру.
– Тот самый Нюр.
Похоже, до нее наконец дошло.
– О-о-о, – протянула она, хлопая рыжими ресницами. – Тот самый?!
– Именно! – вмешался карлик, которому явно надоело наблюдать этот цирк. – И на этом разрешите откланяться. Надеюсь, вы примете... хм, правильное решение, коллеги!
Он спрыгнул со стула, церемонно предложил мне руку.
Я на негнущихся ногах вышла из кабинета...
Нюр чуть не волоком вытащил меня на улицу, приговаривая:
– Тебе надо на воздух, девочка. Сразу станет легче.
И правда – стало.
– О чем они говорили? – спросила я, немного придя в себя. – Ты их знаешь?
Он поморщился и перебрался в тень. Яркий солнечный свет он не любил, хотя вытерпеть мог.
– Скорее они меня, – Нюр присел на бортик фонтана. – Я многих знаю, и еще больше народа знает меня. Так легче работать.
Я только плечами пожала.
– И что теперь?
– Теперь? – он прищурился. – Считай, что вопрос улажен. Только квитанцию все равно надо бы найти. На всякий случай.
– Конечно, – я закивала. – Сейчас схожу на почту, узнаю.
– Так и сделаем! – он потер руки. – А я пока кое-чем займусь...
***
Возле запертого центрального отделения «Голубики» (вообще-то «Голубь и ко», но название быстро переиначили) собралась толпа.
Так себе толпа, довольно жиденькая, но настроенная решительно.
– Безобразие! – возмущалась грузная тетенька, вытирая лицо мятым платком. День выдался жаркий. – Нас же налоговая оштрафует, что отчеты не сдали! Потеряли они их, сволочи!
– А я билеты сыну отправила, – вторила ей худощавая дама с ярко-голубыми волосами. Эдакая постаревшая Мальвина. – Разумеется, теперь они пропали!
– Куда? – заинтересовалась грузная, одергивая мешковатое платье. – В смысле, куда билеты? В отпуск?
– Простите? – голубоволосая приподняла синие брови. – Ох, нет! В консерваторию, на концерт.
Тетенька скривилась, словно разжевала лимон.
Но лекцию толкать не стала. Вместо этого толкнула речь, которая заканчивалась словами:
– Кто за это ответит?!
– Почта, конечно же! – в едином порыве решила толпа.
И надо же было какому-то работнику почты именно в этот момент выйти наружу!
Он поежился под крайне недоброжелательными взглядами и бочком-бочком направился к припаркованному в стороне демобилю последней модели.
Дриад (или как там называются дриады-мужчины?), судя по дубовой коже и похожим на листочки волосам.
– Эй, вы куда? – возмутился кто-то. – А кто нам скажет, где наша почта?
– Да, где?! – загалдели вокруг.
– Мы во всем разберемся! – пообещал работник почты, затравленно озираясь. – В ближайшее время!
И юркнул в салон...
– М-да, – дама с голубыми волосами наморщила нос. – Боюсь, у нас мало шансов добиться компенсации.
– Это мы еще посмотрим! – грузная тетенька добыла из сумки коробочку конфет. – Угощайтесь!
Подтаявший шоколад аппетита не вызывал, но я вежливо взяла одну штуку.
– И что же мы можем предпринять? – поинтересовалась интеллигентка, вытирая пальчики платком.
– Нужно писать жалобу! – решилась я. Такие пробивные люди меня завораживают и немного пугают. – В орган защиты прав потребителей. А в дальнейшем подавать иск в суд.
Грузная дама тут же сделала стойку.
– А ты юрист, да?
Я вынужденно кивнула.
– Вот ты-то нам и нужна! – довольно заявила она.
И я чуть не попятилась, настолько... предвкушающе это прозвучало.
От почты я ушла только через час.
Пока записала все имена, адреса, суть претензий... Муторное это дело – коллективная жалоба!
Но кто, если не я?
***
Я устала и перенервничала, так что еле плелась, глядя под ноги.
И чуть не столкнулась в дверях офиса с подозрительно знакомым типом.
Вежливо посторонилась, давая ему выйти. И как наскипидаренная рванулась внутрь.
Карлик восседал на столе в кабинете, занятый набиванием любимой «большой» трубки.
У Нюра их была целая коллекция, и я уже худо-бедно различала некоторые экземпляры. Эту – из темного дерева, украшенную резьбой – он вынимал в хорошем настроении.
– О, Аля! А почему пыхтишь? – поинтересовался он безмятежно, покачивая ногой.
– А как ты думаешь? – буркнула я, сжав кулаки. – Я думала, мы компаньоны!
– Компаньоны, – подтвердил карлик. – А что?
– От тебя только что вышел тип с почты. Ты что, взялся за дело против меня?!
Почему-то было очень обидно.
– Сядь, – Нюр даже не повысил голоса, только трубку отложил. Но я почему-то покорно плюхнулась в кресло. – Это еще что за фокусы? Наша работа – помогать тем, кому это нужно.
– Кто платит, – поправила я горько.
– И это тоже, – пожал плечами он. – Можешь работать бесплатно, кто тебе не дает? Вопрос только, за что жить будешь. Но судить клиентов ты точно не имеешь права. Понимаешь?
Я насуплено молчала.
А Нюр продолжил спокойно:
– Сколько тебе лет, девочка? Ведь больше двадцати уже. И до сих пор веришь, что бывает только белое и черное? Пора взрослеть.
Я не стала спорить.
Куратор то же самое говорила, только другими словами.
И все равно это неправильно!
Мы же не... продажные девицы, чтобы ложиться под того, кто больше заплатит!
А может, это везде так? И придется делать, что говорят или выметаться?
Как с Полем...
Я встала и побрела к выходу.
– Аля! – окликнул Нюр, когда я уже взялась за дверную ручку.
– Что? – отозвалась я мрачно.
Глаза на мокром месте, только разреветься не хватало.
– Я не буду вести дело против тебя, – проговорил он мягко. – Господин Даурэ просил взяться за дело его компании против недобросовестных конкурентов.
– Что?! – слезы мгновенно высохли, и я резко обернулась.
Нюр затянулся, выпустил дым и покачал головой:
– Ты и правда видишь только белое и черное. На самом деле «Голубику» пытаются вытеснить с рынка. Новые какие-то типы, не местные, которые решили заменить голубей на сов. По-своему неплохая мысль, но днем совам летать тяжело, так что конкуренции они не выдержат. Вот и организуют «Голубике» подставы вроде вчерашней. Как-то пропихнули в отдел по борьбе с наркотиками наводку, мол, почтой пересылают наркотики. А те и рады стараться – обыск, изъятие голубей и все такое. Работа «Голубики» парализована. Теперь понимаешь?
Я через силу кивнула.
– Что ты собираешься делать? Жаловаться в антимонопольный комитет?
Карлик легкомысленно отмахнулся.
– Думаю, не придется. Подниму старые связи, кое с кем перемолвлюсь словечком... А ты отдыхай.
***
Отдыхала я до самого вечера.
Настроение было отвратительное. Что называется, крокодил не ловится, не растет кокос.
Я пыталась читать, прибираться, сортировать почту... Все валилось из рук.
Нюр куда-то исчез и вернулся только к ужину – свежий и сияющий.
– Скоро будут гости, – сообщил он, наворачивая суп.
– Из «Голубики»? – спросила я, старательно разглядывая овощи в тарелке.
– Не только, – загадочно ответил карлик. – Если интересно, можешь посидеть в уголке.
Я подумала и кивнула. Почему бы и нет?
Интересно, что он задумал?..
Господин Даурэ оказался пунктуальным – он пришел даже раньше назначенного часа.
Я только успела его проводить, как снова позвонили. Ровно семь.
Сгорая от любопытства, я открыла дверь.
Высокий темноволосый мужчина в золотых очках и со шрамом на лбу бросил:
– Я – Роттер. К Нюру.
И пошагал прямо к нужному кабинету, на голоса.
Я пожала плечами и пошла следом.
Покрасневший клиент что-то пытался втолковать карлику, а тот флегматично отвечал:
– Это самый простой путь.
– Для кого? – буркнул господин Даурэ.
– Для всех, – Нюр пыхнул трубкой и повернулся к господину Роттеру. – А вот и вы. Проходите!
– Зачем вы меня вызвали? – отрывисто спросил тот с порога.
– Чтобы решить вопрос миром, – спокойно ответил Нюр.
Роттер чуть не поперхнулся.
– Что? Да я...
– Вы сядете и выслушаете! – отрезал карлик. – Ну же. Сядьте!
Тот почему-то подчинился.
Хм, а дрессировщиком Нюр никогда не подрабатывал? Такие типичные замашки...
Я затаилась в углу, за фикусом.
– Что вам нужно, Даурэ? – агрессивно спросил Роттер.
– Мне? – буркнул тот с сарказмом. – Это моему юристу что-то нужно. А по мне, так чтоб вы провалились.
– Ну-ну, – пожурил Нюр, раскуривая маленькую трубку. Кажется, он не собирается все это растягивать. – Вы в этом заинтересованы в первую очередь. Сами же утверждали, что ночью голуби плохо летают, путают адреса и опаздывают. Поэтому вы не справляетесь с потоком заказов.
– Ну да, – буркнул тот. – И вы предлагаете отдать ему, – кивок на Роттера, – мой рынок?
– Всего лишь поделиться, – тонко улыбнулся Нюр. – У вас будут две трети новой фирмы. Зато качество и скорость доставки улучшатся. Я проверил, господин Роттер может внести немалый куш на развитие бизнеса.
Господин Даурэ задумался, сплетя похожие на веточки пальцы.
– Я против! – отрезал Роттер. – Я со своими совами и так этих ленивых голубей потесню.
– Ну-ну, – повторил Нюр и покачал темным пальцем. – Вы, господин Роттер, сунулись в воду, не зная броду.
– Поговорки пошли, – тот закатил глаза и поправил кривовато сидящие очки. – Я маг, господин Нюр. С любыми вашими фокусами справлюсь.
– Вот как? – карлик оглядел самодовольного хозяина сов, улыбнулся и выпустил клуб дума. – Ознакомьтесь.
Он придвинул господину Роттеру пухлую папку.
Тот открыл и начал листать.
Постепенно скептическое выражение его лица сменилось гневным.
– Где вы это взяли? Как, черт возьми, вы это провернули?!
И почти швырнул бумаги обратно Нюру.
Я вытянула шею, пытаясь хоть что-то рассмотреть.
Понятное дело, не преуспела.
– Думаете, это так сложно? – карлик преспокойно курил. – У меня много друзей, господин Роттер.
– Которые готовы сфабриковать что угодно? – презрительно скривил губы тот.
– Почему же – что угодно? – парировал Нюр. – Всего лишь заключение санэпидемстанции, что совы могут являться переносчиками некоторых заболеваний. А также что совы – хищники, а потому опасны для детей до шестнадцати. Кроме того, совы потенциально способны причинить вред домашним животным...
Я только глазами хлопала.
– Потенциально, – кисло повторил господин Роттер. Стукнул себя кулаком по колену. – Ваша взяла. Я согласен.
– Я тоже, – тут же отозвался господин Даурэ. Он явно успел все обдумать и прикинуть выгоды.
– Вот и отлично! – Нюр улыбнулся. – Думаю, условия вы и без меня обговорите. Я проект набросал.
И пододвинул клиенту вторую папку, толще первой.
