Текст книги "Теория и практика магического права (СИ)"
Автор книги: Анна Орлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
М-да, неудивительно, что де Моруа боялся измены жены! Рядом с ней он смотрелся бледно. Не красавица и чудовище, конечно, но принцесса и слуга точно.
Рыцарь нахмурился. Кажется, прямолинейность супруги ему не понравилась.
– И мне очень приятно! – ответила я, призвав на помощь воспоминания о непрошибаемой госпоже Громовой.
Светлый образ куратора помог – я немного приободрилась и принялась инструктировать клиента...
Зал суда, освещенный лишь бледным светом луны, выглядел странно и дико.
А записями тут как пользоваться? Документы изучать?
Из-за темноты я не могла даже разглядеть противоположную сторону.
Ясно только, что ведьма с поэтическим именем Лилит явилась одна.
Свидетелей, как и положено, в первое заседание не вызывали, а орган защиты прав потребителей явиться не соизволил.
Темноту в зале внезапно разогнало яркое сияние. Голубовато-белый мертвенный свет высеребрил лица, сделав их похожими на маски в греческом театре.
От этого полуночного судилища вдруг повеяло такой жутью, что по спине пробежал холодок, а от тихого «кхе-кхе» я чуть не подскочила до потолка.
Не заседание, а фильм ужасов.
– Всем встать, суд идет! – произнес стандартную фразу словно соткавшийся из теней мужчина в черном.
Строго говоря, суд уже пришел: в центре высветилась призрачная фигура.
Судья зорко оглядел всех из-под кустистых седых бровей. Под взглядом этих ярко-синих глаз хотелось спрятаться под стол, и я с трудом пересилила это желание.
– Слушается гражданское дело по иску рыцаря Антуана де Моруа к ведьме Лилит. Третье лицо, заинтересованное в исходе спора, – Аделаида де Моруа. Третье лицо, не заинтересованное в исходе спора, – орган защиты прав потребителей. Дело слушается с участием судьи Боброва при секретаре Теренсе. Секретарь, доложите явку сторон.
При ближайшем рассмотрении секретарь оказался приятным мужчиной – с длинными темными волосами, забранными в небрежный хвост, насмешливыми глазами и сардонической складкой губ.
Эфемерный свет и заглядывающая в окошко полная луна придавали ему что-то дикое, демоническое...
– В судебное заседание явились стороны, – произнес секретарь неожиданно приятным голосом. – А также третье лицо Аделаида де Моруа. Орган защиты прав потребителей в заседание не явился, хоть и был уведомлен надлежащим образом. О причинах неявки третье лицо суду не сообщило. Фиксация процесса производится звукозаписывающим заклятием «Демон звука».
Он коснулся каких-то знаков на столешнице, засветившихся алым.
– Суд рассматривает вопрос о возможности слушать дело в отсутствие неявившегося участника процесса. Представитель истца, ваше мнение?
Я вскочила и сумела произнести:
– Считаю возможным!
Судья почему-то усмехнулся в пышные седые усы.
Остальные тоже не возражали.
– Итак, сторонам разъясняются права... Выясняются отводы...
Мерное бормотание судьи подействовало на меня успокаивающе. В конце концов, я же уже много раз участвовала в делах, пусть и вместе с куратором.
Ну и что, что судья – призрак, а секретарь, похоже, некромант?
– Итак, истец, вы поддерживаете исковые требования? – судья блеснул синевой глаз.
– Да! – рыцарь вскочил. – Двойной луной и своим мечом клянусь и присягаю...
– Достаточно! – недовольно перебил судья. Кажется, он не терпел даже малейших отклонений от процесса. – А вы, ответчица, признаете иск?
– Нет! – приятным контральто ответила она и погладила черный меховой воротник.
Не успела я удивиться такому странному наряду в жару, как «воротник» дернул хвостом и заурчал. Фамилиар!
– Так какие у вас претензии, истец? – осведомился судья, склонив к плечу седую голову. – В чем вы углядели нарушение прав потребителя?
Рыцарь побагровел, открыл рот... явно чтобы разразиться гневной речью.
– Позвольте мне! – вскочила я.
– Говорите, представитель истца, – благосклонно кивнул судья.
– Вследствие продажи моему доверителю недоброкачественного товара семья де Моруа оказалась под угрозой, – начала я, сама не ожидая от себя такого пафоса. Меня уже несло. – Господин де Моруа из-за действия бракованного артефакта лишился возможности осуществлять... хм, супружеский долг! На подтверждение этого прошу суд приобщить к материалам дела заключение эксперта.
Однако судья принимать бумаги не спешил.
– И что вы подразумеваете под «супружеским долгом», госпожа Звонарева? – голос судьи стал неприятно скрипучим, и я, похолодев, сообразила, что свое отношение к делу Бобров уже сформировал. И, увы, не в нашу пользу.
Смириться? Вот еще!
– Удовлетворение половой страсти! – отчеканила я, глядя прямо в пылающие голубым пламенем очи судьи. Он поднял брови, и я добавила торопливо: – То есть совершение естественного полового акта.
Секретарь отчетливо фыркнул.
– Хм, – судья потер переносицу, взирая на меня с каким-то нехорошим интересом. – Представитель, семейный кодекс определяет брак как добровольный союз мужчины и женщины, зарегистрированный в специальном государственном органе. Причем тут половой акт?
– При том! – возразила я запальчиво. Со страху я стала неожиданно быстро соображать. – Семейный кодекс закрепляет также право супругов на отцовство и материнство.
– И?.. – судья еще выше поднял кустистые брови.
– А как?! – выпалила я и смутилась.
Прервал нас шум: ответчица заливалась смехом. Хохотала она от души, заразительно, вытирая кошачьим хвостом выступающие слезы.
Обнаружив себя в центре внимания (и очень недоброжелательного внимания!) она ничуть не смутилась. Захлопала в ладоши, сказала хриплым от смеха голосом:
– Браво! – и поправила кота на шее. Тот к истерике ведьмы отнесся безразлично – продолжил сладко дрыхнуть, высунув кончик розового языка. – Только в одном ты не права, милая Не виноватая я, он сам!
И ткнула пальцем с длинным ногтем в сторону побагровевшего истца.
Пришлось бросаться на защиту прекрасного рыцаря.
– И в чем же виноват господин де Моруа? – едко поинтересовалась я.
– Не знаю, – она пожала плечами. – Но артефакт я ему продала надежный. И он хоть сейчас любого покусившегося оттолкнет. – И предложила щедро: – Да сами можете попробовать!
– Я не того пола! – поспешно открестилась я.
– М-да, и призрак не годится, – протянула ведьма задумчиво. – Вот на секретаре испытать можем.
– Увы, сударыня. – Подал голос «подопытный кролик» и поклонился: – Вынужден отказаться. Я – некромант.
Выходит, я угадала.
– Стороны! – вмешался судья и так хлопнул томиком ГПК по столу, что задребезжали стекла. – Прекратите! Это суд, а не балаган!
– Простите, ваша честь, – смиренно попросила я. – Я могу продолжать?
– Не надо, – отмахнулся он. – Мне понятна ваша позиция. Заключение эксперта я приобщаю. Ответчица, встаньте!
Ведьма грациозно поднялась. Выглядела она эффектно: прическа в стиле «копна обыкновенная», глаза светятся зеленым, платье облегает прекрасную фигуру.
– Ну? – осведомилась она нелюбезно, и судья снова нахмурился.
– Расскажите нам о действии вашего артефакта! – потребовал старый брюзга. – По какому принципу он работает?
– Формула – коммерческая тайна. – Отрезала ведьма. – А так... Обычный пояс верности. Я сняла... хм, отпечаток с ауры клиента и встроила его в качестве опознавательного знака в матрицу заклинания. Проще пареной репы.
– По какой причине артефакт мог сломаться? – настаивал судья, взяв тем самым на себя мои обязанности.
– Да не мог он сломаться! – отрезала ведьма, нехорошо посматривая на занервничавшего рыцаря. Еще и носом потянула подозрительно. – Хм, странный он какой-то...
– Артефакт? – уточнил судья.
– Рыцарь! – отмахнулась она и, мгновенно приблизившись, тщательно обнюхала оторопевшего де Моруа. Фамилиар наконец проснулся и тоже громко зафыркал.
Рыцарь со сдавленными проклятиями отшатнулся.
– Порядок в зале! – потребовал судья громко.
Ведьма нехотя вернулась на свое место.
– Что-то не так с этим рыцарем, – сказала она задумчиво, постукивая пальцем по горбинке носа. – Может, это нечисть какая в обличье? Поэтому артефакт его и не пускает.
– Та-а-ак, – посуровел судья, сильнее засветившись.
– В материалах дела есть претензия рыцаря! – отчаянно вмешалась я. – Он же сам к вам приходил! Почему же вы раньше ничего такого не заметили?
И заработала недовольный взгляд судьи.
– Заходил, – ответила ведьма, пожав плечами. – Видно, хорошо маскировался. А сейчас полнолуние, вот сущность наружу и полезла!
Рыцаря в этот момент точно можно было принять за какую-нибудь нечисть. Бледный до зелени, мрачный, глаза так и пылают желанием придушить ведьму.
– И пахнет от него странно, – закончила она буднично. – Проверить надо бы.
– Вы просите провести экспертизу? – уточнил судья.
Ответчица, подумав, кивнула.
– Мнение представителя истца? – осведомился Бобров.
– Возражаю! – выпалила я. – Личность моего доверителя не является предметом спора.
– Возражения не принимаются, – подумав минуту, решил судья. – Дело переносится в связи с проведением экспертизы.
Я устало опустилась на место...
Уже на выходе из суда меня настигла запоздалая паника. Все ли я сделала правильно?
За мной по пятам следовал мрачный клиент с женой.
Луна уже скрылась, начал накрапывать дождь, и, шагнув в волглую темноту, я зябко поежилась.
В суде светилось единственное окно, дорожку обступали кусты, в которых что-то поскрипывало и шуршало.
А ведь до теплой постели еще шагать и шагать...
– Аля! – негромко окликнули меня.
Я вздрогнула и тут же расплылась в улыбке.
– Поль! Что ты тут делаешь?
– Тебя жду, – спокойно пожал плечами он, выступая из тени. – Привет, де Моруа, здравствуйте, госпожа Аделаида.
Де Моруа мрачно кивнул в ответ
– Госпожа Аделаида? – попеняла его жена, протягивая руку Полю. – Давно ли ты так официален, Поль? Раньше ты звал меня Адой...
И улыбнулась обворожительно.
Поль склонился над ее перчаткой, и настроение у меня испортилось окончательно.
А де Моруа, отвернувшись, играл желваками на скулах.
– Госпожа Аделаида, – повторил Поль, обозначив вежливый поцелуй над перчаткой, – теперь вы – жена моего друга, а не пятилетняя дочка соседа. Кстати, вы знакомы с моей невестой?
– Да! – резковато ответила она, отступив на шаг.
Так ей и надо! Нечего кокетничать с чужим женихом. Хотя сейчас я лучше понимаю ее мужа. С такой женушкой надо держать ухо востро, иначе потом придется рога над камином развешивать... и не оленьи!
– Прошу меня извинить, но нам с Алей уже пора, – Поль слегка поклонился и взял меня за руку. – До свидания!
Чета де Моруа скрылась, а Поль помог мне забраться в демобиль.
– Как прошло? – спросил он, когда за окном замелькали темные улицы. – И, кстати, куда подевалась твоя куратор?
– Ой, – я прижала ладонь к губам. – Я же совсем забыла рассказать!
Я принялась взахлеб делиться новостями. О неожиданном замужестве госпожи Громовой, ее отъезде, решении насчет офиса...
Поль слушал молча. Только хмурился все сильнее.
– Теперь я сразу могу нормально работать, – закончила я. И, поколебавшись, спросила тихо: – Ты не рад?
– Рад, – негромко ответил он. Мотнул головой и поправился: – Рад, только...
И отвернулся.
Я не поверила. Сжатые губы, выдвинутый вперед подбородок... Какая уж тут радость?
– Только – что?
Неужели он тоже, как и Блади, думает, что теперь я заберу свое обещание?
Но ответил он совсем другое.
– Только стоило посоветоваться со мной.
– Зачем? – растерялась я. – При чем тут ты?
– При чем? – повторил Поль и обернулся.
Хмурый, недовольный...
Я рассердилась. Зачем он так?
Демобиль остановился.
Поль помог мне выйти (рыцарь в любых обстоятельствах!), подвел к гостинице и только потом заговорил.
– Аля, ты скоро станешь моей женой. Привыкай, что теперь такие важные вопросы нам нужно решать вдвоем.
– Но ведь это не по-настоящему, – пролепетала я. Мотнула головой и уточнила: – Фиктивный брак не влечет возникновения прав и обязанностей супругов!
Нам пришлось посторониться, чтобы выпустить козлоногого господина в цилиндре и белых перчатках.
– Простите, – проблеял он.
И звонко зацокал копытами по мостовой.
– Ладно. – Глухо проговорил Поль. – Не время и не место. Потом обсудим. Доброй ночи!
Коротко поклонился – и исчез в темноте.
***
Утром я стояла на пороге офиса и пыталась разыскать в сумке ключи.
И успела только взвизгнуть, когда ее дернули назад.
Я вцепилась в ремешок и заорала.
Толку-то? Прохожих не видно.
– Отдай! – потребовал чей-то грубый голос.
Извернувшись, я попыталась пнуть нахала ногой. Как назло, сегодня я не захотела надевать каблуки, а от туфель на низкой подошве особого толку не было.
– Отдай! – зло потребовал мужчина. – А то...
Договорить он не успел. Вскрикнул, выругался – и разжал руку.
Почуяв свободу, я рванулась к двери, трясущимися руками подобрала ключи и всунула в замок.
И не выдержала – обернулась.
– В дом, – так же угрюмо скомандовал мой новый компаньон.
Это он спугнул грабителя!
С горем пополам я отперла замок и ввалилась в прихожую.
– Я как раз заварил чай. Будешь?
– Спасибо! – сказала я с чувством. – Надо же, в городе всегда было спокойно...
Я прикусила губу.
– А теперь не будет, – Нюр пожал плечами и вынул трубку. Уже другую, совсем небольшую. Заметив мой взгляд, он спросил гордо: – Нравится?
– Да, – я глотнула горячего чая. – Только она намного меньше, да?
По телу разлилось приятное тепло.
Если бы еще не воспоминания... Сколько раз я тут сидела со Стэном?
Тьфу, надо прекращать.
– Эта? – карлик поболтал ногами (табуретка для него была высоковата) и с гордостью посмотрел на трубку. – Само собой. Это на маленький перекур, минут на пятнадцать.
Он мне подмигнул, и я обеими руками обхватила чашку.
– Знаете, наверное, я переберусь жить сюда. В смысле, в офис. Так проще и спокойнее.
Смысл снимать номер в гостинице, если можно устроиться в собственном доме?
«Собственный дом» звучало невыразимо приятно.
И я окинула кухню уже совсем другим взглядом. Я ведь теперь тут хозяйка... почти.
– Это ты хорошо придумала, – Нюр пыхнул трубкой и посмотрел на меня. – А мне комнату выделишь? Лучше бы в подвале.
Я поколебалась. Только-только начала чувствовать себя полновластной собственницей, и сразу... Хотя глупо. Мне будет спокойнее, да и Нюру проще.
А ведь он признал, что решение за мной!
На душе сразу просветлело, и я согласилась:
– Ладно. Только на второй этаж не ходите. Он мой.
– Договорились, – кивнул Нюр и вытащил из ящика лист бумаги с ручкой. Протянул мне и скомандовал: – Пиши!
– Что писать? – не поняла я.
Он вздохнул и перечислил обстоятельно:
– Договор о передаче во временное безвозмездное пользование комнаты. График приема граждан, еще распределение уборки и работы на кухне. Порядок расходования офисных средств, а также затрат на питание...
Я подняла руку.
– Помедленнее! Я записываю.
Какой у меня обстоятельный компаньон! Почему-то это было ужасно весело...
Раньше бы я, наверное, с негодованием отказалась. Мол, коллегам надо доверять.
Но теперь я убедилась, как легко все разрушить. А если бы госпожа Громова так и не ответила на мое письмо? Осталась бы я у разбитого корыта...
***
Согласование прав и обязанностей компаньонов заняло все утро. Постепенно я вошла во вкус и даже спорила из-за некоторых моментов. Нюр ворчал, но пару раз я заметила, что он тайком улыбается...
Наконец пухлая пачка документов, подписанных обеими сторонами, заняла свое место в сейфе. Карлик перетащил пожитки в подвал, а коллекцию трубок гордо разложил в кабинете.
– За это надо выпить! – провозгласил Нюр. – И не чая. А, компаньон?
– А у нас ничего нет... – растерялась я.
– Это у тебя ничего нет, девочка! – снисходительно ответил он.
И продемонстрировал пузатую бутылку (где только прятал?).
За неимением рюмок он набулькал пойла в чашки. Управляться одной рукой для него явно было привычно.
– За новую юридическую компанию! – провозгласил он тост.
Я с опаской попробовала выпивку.
Ой, вкусно-то как! Похоже на мед, только совсем не приторно. И привкус такой приятный...
Я сама не заметила, как кружка опустела.
– Кстати, – Нюр плеснул еще понемногу. – Называй меня на «ты».
– Ладно, – согласилась я.
Мне уже все было нипочем. Даже «тыкать» госпоже Громовой смогла бы, наверное.
– Так что было в суде? – как бы между прочим поинтересовался цверг.
Я вздохнула – вспоминать было не слишком приятно – и, отставив стакан, начала рассказывать...
– Интересно, – заметил Нюр, когда я умолкла. – Что собираешься делать?
– А что тут можно сделать? – я расстроено вздохнула и пожала плечами. – Ждать и надеяться на лучшее. Только странно, что слушание назначили уже завтра. Разве эксперт успеет?
– Для судьи Боброва – успеет, – отмахнулся цверг и потянулся за трубкой. Всегда думала, что табачный дым вонючий, а этот отдавал медом и вишней. – Иначе Бобров его в покое не оставит. А кто захочет, чтобы над кроватью всю ночь висел призрак?
– Да уж, – я поежилась, представив это в красках. – И придумала же эта ведьма такую чушь!
– Может, и чушь, – карлик деловито набивал табак, ловко придерживая трубку немощной рукой, – только запомни, девочка. В нашем деле есть два основных правила. Во-первых, никому не верить. А во-вторых, всегда готовиться к худшему. Понимаешь?
Я подумала и медленно кивнула.
– Понимаю, Нюр. Спасибо вам... ну, то есть тебе.
– Да не за что! – отмахнулся он небрежно. – Обращайся!
***
Добрым советом компаньона я решила не пренебрегать, и на следующее заседание явилась в полной готовности.
Готовность, в лице главной свидетельницы, действительно была очень полной, даже дородной. Брезгливо поджатые губы и пучок на голове напоминали незабвенную фрекен Бок, так что я даже улыбнулась потихоньку. Господин де Моруа в присутствии мамочки (а это была именно она) мгновенно превратился в Малыша.
А если подумать, упитанный дворецкий (второй свидетель) с некоторой натяжкой мог сойти за Карлсона...
Я тряхнула головой, отбрасывая неуместные ассоциации.
Так, работаем!
Вдовствующая баронесса де Моруа отчего-то общалась со мной не слишком приветливо, а на невестку и вовсе смотрела, как на таракана.
К счастью, в зал нас позвали раньше, чем дошло до скандала.
– Так, – проговорил судья, когда секретарь проверил явку сторон. Орган защиты прав потребителей опять не явился. Тоже мне, защита! – Получено заключение эксперта...
Он зашуршал страничками, а я украдкой вытерла об юбку влажные ладони. Верно Нюр говорил насчет сроков. Только очень не хотелось, чтобы он оказался прав и в остальном.
Судья поднял глаза от бумаг.
– Стороны, желаете ознакомиться с полным текстом? Или достаточно, если я оглашу выводы?
– Думаю, достаточно огласить, – привстав, сказала я.
Мой клиент закивал, ведьма отмахнулась. Настроена она была как-то подозрительно легкомысленно, и больше внимания уделяла не суду, а собственному фамилиару.
– Итак, личность Антуана де Моруа установлена, следов магических заклятий, личины либо характерных для не-мертвых флуктуаций ауры не обнаружено, – зачитал судья Бобров громко, и я вздохнула с облегчением. Как оказалось, рано. Не меняя ни тона, ни выражения лица, судья продолжил: – Однако выявлено постороннее воздействие (укус оборотня), которое могло привести к изменению параметров ауры. При этом господин де Моруа опасности не представляет и обратиться не сможет вследствие своевременно оказанной медицинской помощи (прижигание, окропление святой водой). Истец, встаньте!
Я заметалась, попыталась вскочить, чтобы, так сказать, грудью заслонить клиента. Но под горящим голубым пламенем взглядом судьи стушевалась и уселась на место.
Бобров удовлетворенно кивнул и перевел взор на побледневшего де Моруа.
– Истец, вы признаете, что подвергались укусу оборотня?
– Да, – выдавил тот, и мне ужасно захотелось побиться головой об стол.
Почему, ну почему этот рыцарственный идиот сразу мне не сказал?!
Судья словно подслушал мои мысли и спросил сурово:
– Почему вы об этом не сообщили?
– Ну, – рыцарь смущенно потупился и, сглотнув, признался шепотом: – Он укусил меня за такое место... Мы на них охотились, и...
Ведьма подняла брови (видимо, предположения у нее были крайне неприличными), секретарь фыркнул, а судья хлопнул кодексом по столу:
– Как вам не стыдно, истец! Отнимать время у суда такими пустяками! В иске я вам, конечно, откажу...
Де Моруа опустил голову, машинально потирая пострадавшее место.
Что?! Я вскочила, словно тоже укушенная за попу.
– Простите, ваша честь!
– Вы что-то хотели добавить, представитель истца? – поинтересовался судья недовольно. – По-моему, в этом вопросе уже все ясно.
– Не все! – возразила я запальчиво. – Хорошо, пусть... пусть мой доверитель сам виноват, что не имеет, хм, доступа к телу супруги. Но ведь все равно пояс верности должен гарантировать, что доступа к телу госпожи де Моруа не будут иметь другие! А это не так!
– Хм, – судья задумчиво потер подбородок и склонил голову к плечу. Сияние его усилилось, и теперь он светился почти как электрическая лампочка. Только оттенок неприятный, слишком холодный. – У вас есть доказательства?
– Да! – обрадовалась я. – Свидетели. В прошлом заседании я просила вызвать их и допросить.
– Ладно, зовите, – разрешил судья, вздохнув.
Вдовствующая баронесса де Моруа ступала лебедушкой: плавно, царственно и чуточку высокомерно. Присягу свидетеля она подписывала, недовольно кривя губы, а назвалась с явной гордостью.
– Я из тех самых де Моруа, – сообщила она надменно, – мой предок был оруженосцем самого короля Фридриха!
И взглянула гордо. Мол, съели?
– Рад за вас, но это дела не касается, – отбрил ее судья. – Итак, что вы можете рассказать о предмете спора? Вы состоите в родственных отношениях с истцом?
– Я его Мать! – произнесла она.
Именно так, с большой буквы.
– И? – поторопил судья.
– Я была против, чтобы мой Тошечка женился на этой... этой вертихвостке!
«Тошечка» густо покраснел и уставился в пол, избегая взгляда супруги.
– Я знала. Знала, что ничего хорошего из этого не выйдет! – повысила голос вдовствующая баронесса.
– Мама, – слабо возразил красный как помидор рыцарь.
– Молчи, сын! – величественно заявила она. – Эта девка опозорила наш род! Она совратила моих бедных, наивных мальчиков!
– Мальчиков? – переспросил судья странным тоном. – Говорите поточнее, свидетель!
– Моих сыновей, – объяснила она, поправляя кружевные манжеты, и снова поджала чуть подрисованные бледно-сиреневой помадой губы. В исходящем от призрака мертвенном свете они казались синеватыми, как у утопленницы. – Моих мальчиков! Тошечку и Дрюшечку!
Судья бросил на «Тошечку» насмешливо-сочувственный взгляд и уточнил:
– И сколько лет вашим... хм, сыновьям?
– По двадцать семь, – сообщила она охотно. – Мои сыновья – близнецы. Дрюшечка родился всего на час раньше.
– Понятно, – судья хмыкнул. – Итак, вы сами были свидетельницей... совращения?
– Да! – гордо выпрямилась баронесса. – Я собственными глазами видела это! Эта девка лежала на моем Дрюшечке!
– Где именно это происходило? – поинтересовался судья.
Он не давал мне возможности вмешаться в допрос.
Настоящий бобер – зубами вгрызся!
– В картинной галерее, – сообщила она скорбно. – Перед ликами наших предков! Тошечка, ну как, как ты мог?! Привести в наш дом эту!..
Тошечка набычился и наконец нашел в себе силы возразить:
– Я люблю ее, мама! В конце концов, меня долго не было, Адель скучала и...
– Ты ее оправдываешь?! – вскричала баронесса, но ее перебила госпожа де Моруа.
– Антуан, – спросила она недоверчиво, – ты что, поверил в эту чушь?!
– Мама ведь сама видела, – буркнул он, не глядя на нее. – И старый Лэнсом...
Она молча отвесила ему пощечину и вышла из зала. Только дверь хлопнула так, что с потолка свалился целый пласт штукатурки. К счастью, никого не задело, разве что фамилиара слегка припорошило известкой. Но он продолжил безмятежно дрыхнуть, даже ухом не повел.
– Вот, – довольно произнесла вдовствующая баронесса. – Так ей и надо, этой дешевке!
Ой, дура...
– Мама! – не обманув моих ожиданий, заорал де Моруа. – Как ты можешь? Адель – моя жена!
– Пока... – многозначительно заметила она.
– Мама! Мы уезжаем из замка! Немедленно!
И рванулся к выходу. Я едва успела схватить его за рукав.
– Господин де Моруа! – горячо взмолилась я. – Пожалуйста, сядьте. Нельзя самовольно покидать судебное заседание.
– К черту! – он вырвал руку. – Пусть! Адель, я должен идти за ней!
– Слизняк! – отрезала «любящая мамаша». – Совсем как твой покойный папочка.
– Поговорим позже, – пообещал он ей, не оборачиваясь, и на месте баронессы к моменту разговора я предпочла бы хорошенько подготовиться. Например, надеть полный доспех из коллекции доблестных предков.
– Постойте, господин де Моруа, – голос судьи был мягок. – Еще пять минут, и мы закончим.
– Ладно, – неохотно согласился истец и вернулся на свое место.
Губы судьи Боброва дрогнули. Кажется, представление ему понравилось. Еще бы, не каждый день получается так развеять скуку посмертного существования!
– Итак, свидетель, вы лично видели половой акт между вашим сыном... хм, первым сыном и женой второго сына? И помните, вы под присягой!
– Н-н-нет, – вдруг выдавила вдовствующая баронесса, и я чуть не упала со стула. Они что, специально это делают?!
Предупреждал ведь Нюр не доверять никому! Надо было заранее расспросить баронессу.
И как только у госпожи Громовой получалось спокойно на все реагировать? Закалка, наверное.
– Так почему вы решили, что ваша невестка изменила мужу? – рявкнул судья, заставив меня сжаться от неожиданности. – Они были раздеты?
– Это было видно! – упрямо возразила вдовствующая баронесса. – Она на нем лежала, и...
Я тоскливо вздохнула.
– Может, она просто поскользнулась? – вдруг подала голос ведьма. – Сбила его с ног и упала сверху.
– Что за чушь! – благородная дама презрительно поджала губы.
– Свидетель, господин Лэнсом видел то же самое? – вмешался судья. И, после неохотного кивка баронессы сообщил: – Вопросов больше нет.
Она неохотно покинула свидетельское место.
– Представитель истца, встаньте! – потребовал Бобров, глядя на меня из-под кустистых бровей. – Вы же понимаете, что факт измены не доказан?
У меня екнуло сердце. Проиграть первое же дело!
– Ваша честь, артефакт должен предотвращать саму возможность измены! – упрямо возразила я. – То, что посторонний мужчина мог прикоснуться к жене моего доверителя, означает...
– Глаза и руки друга еще не делают мужчину рогоносцем, – засмеялась ведьма. – А сбой наверняка из-за того, что они близнецы. Но большего он бы сделать не сумел!
Судья вздохнул и сложил руки на гражданском кодексе. Сквозь его кисти просвечивал герб Альвии на обложке.
– Стороны, объявляю перерыв на полчаса. Приходите к мировому соглашению. Все!
И мы поплелись в коридор.
– Ваши предложения? – подавлено спросила я у ведьмы.
Мой клиент умчался успокаивать жену, а его мама уселась в сторонке, насупленная и злая, и делала вид, что никого не замечает.
– Давай так. – Она почесывала за ушком млеющего фамилиара. – Я изменю заклятие с учетом... хе-хе, укуса оборотня. – Подумала и уточнила: – Бесплатно. А рыцарь отзовет иск и извинится. Годится?
– Годится, – кивнула я.
Это было лучшее, на что можно рассчитывать...
Я отправилась разыскивать де Моруа. Хотя «разыскивать» – это громко сказано, в ночной тишине вопли были слышны издалека.
Во дворе суда, под тополем, чета де Моруа так вдохновенно выясняла отношения, что в ближайшем доме зажегся свет, а где-то залаяли собаки.
– Нам не надо было жить с твоей маой!
– Я же обещал тебе, что мы съедем, – возражал рыцарь запальчиво, – как только я заработаю на собственный дом.
– И до тех пор я должна была, как дура, ждать тебя у окошка, да? – вспылила прекрасная дама. – А чтоб чего не вышло, носить этот идиотский пояс верности?!
– Это традиция! – громко возразил он. – Все так делают!
– Вот еще! – фыркнула она.
– И вообще! Ты с ними кокетничаешь!
– С кем?!
– Со всеми! – заорал рыцарь, широким жестом обведя все вокруг.
– Я ничего плохого не делала! Я просто хотела почувствовать себя красивой женщиной, пока ты шлялся невесть где в поисках подвигов... на свое седалище! Я мирилась с твоей мамой, вашим дворецким, даже с этим поясом верности. Чтобы только ты не переживал. Но больше я терпеть не буду! Слышишь?!
– Тише, пожалуйста! – попросила я, опасаясь, что соседи вызовут милицию. – Господин де Моруа, можно вас на минутку?
– Говорите, – буркнул он хмуро.
– Ведьма предлагает мировое соглашение, – заговорила я торопливо. – Она бесплатно переделает артефакт, ну, с учетом новых обстоятельств. А вы извинитесь. Согласны?
– Ха! – прекрасная госпожа де Моруа скрестила руки на груди и вздернула подбородок. – Эта штука ему больше не понадобится.
Рыцарь же, наоборот, опустил голову, о чем-то напряженно размышляя.
– Не понадобится, – согласился он наконец. Повернулся к жене и... бухнулся на колени. – Адель, прости меня, пожалуйста! Я люблю тебя. Прости! Я ревнивый дурак, я...
Она протянула руку и приложила ладошку к его губам.
– Т-с-с, – прошептала она. – Я тоже тебя люблю! И больше не смей во мне сомневаться!
Рыцарь вскочил, легко подхватил ее на руки...
И они словно растаяли в темноте, только откуда-то доносился ласковый смех и нежный шепот...
Пришлось возвращаться в суд одной.
– Ну, что? – при моем появлении сидящая на скамье ведьма подняла голову. На ее коленях млел фамилиар. – Согласился?
– Кхм, – я прочистила горло, – думаю, вам не придется переделывать пояс верности. Только снять.
– Чудненько. – Она широко улыбнулась.
– Стороны, вы достигли соглашения? – раздался скрипучий голос судьи.
– Да, ваша честь! – подтвердила я, вынимая лист бумаги.
Надо составить текст, подписать его за господина де Моруа (благо, по договору я имела такие полномочия) и дождаться утверждения...
Вышла из суда я спустя полчаса.
С надеждой огляделась, но сегодня Поль меня не встретил. Колени подкашивались от усталости и волнения, но я побрела прочь. С деньгами не густо, так что придется идти пешком, а это не меньше получаса...
