Текст книги "Приключения чёрной таксы"

Автор книги: Анна Никольская-Эксели

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

ГЛАВА 14

Суд постановляет

– Той толстой лохматой дворнягой с сопливой мордой, за которой гонялись охранники у ворот, выходит, был ты? – изумилась левретка.

– Да… – сконфузился Чарли. – Я напялил овечью шкуру в целях маскировки… Хотел сойти за заблудшую овцу, но меня быстро разоблачили.

– И что привело тебя к нам в тот роковой час? Неужели провидение?

– Что ты! – испугался леврет, подумав о привидении. – Мне нужно было срочно кое-что вам сообщить. Но в саду я встретил котят. Мя-фа видела из окна, как вы пошли к башне.

– Что сообщить? – насторожилась Лада.

– Я знала, я знала! – Юлька вскочила с кровати. – Он нашел её! Он её нашел!

– Да, Юля, нашёл, но…

– Тогда, на турнире по фризби, я всё ему рассказала! – бушевала левретка. – Я знала, что Чарлик – единственная наша надежда. Только пёс, знающий Лондон как свои четыре пальца, мог найти мадам Кортни. Дай же я тебя расцелую! – Юлька притянула Чарли за уши и чмокнула в макушку. Но должного эффекта это почему-то не произвело.

– Послушайте, я действительно нашёл мадам Кортни, – повторил Чарли. – Пришлось попотеть: консервный завод переехал, но у меня свои каналы… Попасть к мадам Кортни на приём было совершенно невозможно – очередь на полгода вперёд расписана. Но Кортни меня приняла. Ах до чего она хороша!

– Не отвлекайся! – ревниво хмыкнула Собакевич.

– Она выслушала меня и обещала помочь. Она помнит о вас. Но мы опоздали…

– Что ты такое говоришь?

– Мадам Кортни назначила встречу в офисе – сегодня в двенадцать ночи. Я спешил, но…

Собаки растерянно переглянулись.

– Сегодня она улетает на Гаити – научный симпозиум. Приедет только через месяц.

Юлька беспечно махнула хвостом.

– Мы долго ждали, подождём ещё чуть-чуть. И Крис к тому времени как раз поправится.

– Выходит, я зря расстраивался? – леврет заметно повеселел.

– А вот я всё думаю: Гарри же может угодить в тюрьму… – протянула такса. – С Бэрримора станется его оклеветать.

– Скотланд-Ярд во всём разберётся, будьте покойны! Душка Бэрримор вляпался по самые уши – ведь он планировал извести целое семейство, да ещё какое! Ему дадут лет тринадцать, не меньше, – компетентно заявил леврет.

– А что будет с Бисти? Я успела привязаться к этому прикроватному коврику, – Юлька вздохнула. – Ой, знаете, я такая голодная!

– А на журнальном столике сарделька и пара сосисок, – Чарли кротко облизнулся. – Может, схватим и убежим? Или нам влетит?

– Это же бутафория для красоты, дурачина! Пора тебе заказывать очки или новый шнобель, а лучше то и другое, – расхохоталась Юлька. – Хотя вон те вороны на подоконнике очень даже настоящие. Сейчас выясним, отличается ли вкус воронины от вкуса баранины.

У Лады ёкнуло сердце: снова та парочка с зелёными языками! Каждый раз, когда они появляются, непременно случается что-то…

Вошёл Роджер с огромным подносом всякой вкуснятины.

Собаки так проголодались, что совсем скоро трапеза была окончена. Чарли дочиста вылизал поднос, и тот заблестел не хуже зеркала.

– А теперь спа-атеньки, – улыбнулся слуга. – И ты оставайся, места всем хватит, – он погладил Чарлика по голове. – Намаялись бедолаги, – Роджер вышел, выключив за собой свет.

Окна были наглухо зашторены, комната погрузилась в полумрак.

– Лада, – тихонько позвал Чарли. – Это ничего, если я спрошу?

– Что именно?

– Личное. Щекотливое.

– Спрашивай.

– Как ты думаешь, у нас с Откой, вернее с Юлькой, если бы она была настоящей… ну что-нибудь получилось?

Ответ как-то сам сорвался с языка:

– Думаю – да. Ты ей очень нравишься.

Леврет помолчал:

– Спокойной ночи!

– Сладких снов, Чарли, – такса вытянула лапы, чувствуя в теле приятную истому. Внутри разливалось тепло от сытного завтрака. Она сложилась в полукалачик и вывернула длинный нос в сторону. Старые настенные часы звучали в унисон с ударами её сердца, тихонько поскуливая, бежала куда-то во сне Собакевич.

Сон № 6 пришёл быстро. Как водится, он только и ждал того, когда Лада уляжется. Она погрузилась в тяжёлую дремоту…

Через приоткрытую форточку ветер нёс старую популярную мелодию:

Here's a little song I wrote

You might want to sing it note for note

Don't worry, be happy

^[7]

.

Из часов вылезла кукушка. Три раза прокуковав обычным криком, она вдруг захрипела, заторопилась и испуганно полезла обратно.

Лада открыла глаза. Прозрачные лучи струились сквозь портьеры, рассеивая полумрак комнаты.

Посреди спальни в розовом спортивном костюме стояла мадам Кортни.

Вытянув хвост в струну, она делала гимнастику: вертела каким-то особенным образом над головою лапами, выделывала замысловатые фигуры. В каждом движении, отточенном до совершенства, присутствовал и стиль, и экспромт.

Такса обомлела.

– Проснулась? – не прерывая упражнений, осведомилась мадам Кортни.

Дико уставившись на собачку, Лада пробурчала в ответ что-то невразумительное.

– Ты не умеешь разговаривать? – удивилась Кортни, вращая вокруг талии хулахуп.

– Здравствуйте, мадам Кортни, – язык шевелился с трудом. – А что вы…

– Что я здесь делаю? Извини, но такова странность моего организма – по утрам мне просто необходимы гимнастические упражнения.

Окончив занятия, собачка стала прохаживаться по комнате.

– Юля, Чарли, сколько же можно спать, лежебоки? – мадам Кортни осталась положительно недовольна оказанным ей приёмом.

– А? Что? – левретки разом вскочили и уставились на непрошеную гостью.

– Не смотрите на меня, как бараны на воду, – потребовала Кортни. – У нас мало времени.

– Извините, всё это так неожиданно… – растерянно пролепетала Чернышёва.

– Неужели? А я наивно думала, что это вам необходима аудиенция со мной, а не наоборот!

– Неужели это вы?! – вдруг завопила Юлька, и, прежде чем мадам Кортни успела опомниться, с радостным визгом облизала ей щёки, глаза, рот и нос.

– Ну хватит, – снисходительно замахала хвостом собачка. – Перейдём к делу. У меня на всё про всё полчаса.

– Мадам Кортни, простите, но у нас действительно была серьёзная причина, из-за которой мы опоздали… – начала Лада.

– Интересно было бы узнать какая?

Вздрагивая от волнения, такса пересказала события минувшей ночи.

– Так-так, – покачала головой мадам Кортни. – Значит, всё верно, и ваша информация совпадает с той, что у меня.

– Так вы уже всё знаете? – упавшим голосом спросила Юлька.

– Иначе я бы сюда не приехала. Думаете, мне больше заняться нечем? Ладно, давайте начинать заседание. Господин Франт, внесите дело.

Из-за портьеры выглянул Франт. С серьёзной мордой он подошёл к мадам Кортни и вручил ей толстую папку. Пёс не обращал на подруг ни малейшего внимания.

– Франечка! – Лада бросилась на шею любимцу. Будучи псом деликатным, он тотчас сконфузился.

– Расслабься, Франт. Проклятие больше не действует. Можете обниматься сколько душе угодно, – смилостивилась Кортни.

Каждая Ладина косточка ныла от восторга и радости встречи. Маленькая гладкошёрстая такса и большой лохматый колли обнялись.

– Прошу занять свои места, – почмокав губами, объявила мадам Кортни из-за возникшей из воздуха кафедры. – Наше заседание носит закрытый характер. В зале присутствуют: Лондонский городской суд в составе председательствующего судьи, то есть меня, секретаря, свидетеля и подсудимых. Слушается дело № 1234 по обвинению гражданок Чернышёвой и Собакевич в несанкционированном вторжении на территорию проведения Тринадцатого Всемирного Собачьего Собора и его срыве. Итак, подсудимыми были нарушены нормы собачьего кодекса чести. Дело ясное: две с половиной тысячи свидетелей, да и обвиняемые не отпираются. Поэтому суд постановляет признать подсудимых виновными и подвергнуть их административному аресту с заключением в шкуры таксы и левретки сроком на один год.

– Что такое?! – взревела Юлька.

– Попрошу порядка в зале! – стукнула молоточком по кафедре Кортни. – Суд внимательно изучил досье, – собака водрузила на нос пенсне. – За три месяца отбывания срока на вашем счету добрых поступков – четыре: вызволение девятерых собак различных пород из плена Н. П. Пынтикова; спасение малолетних котят от неминуемой гибели в реке Тёпле; очищение души фрекен Карлсен и, наконец, предотвращение попытки убийства несовершеннолетнего Кристофера Стивенсона. Сделаю нотабене, – воздела лапу к потолку Кортни, – последний хороший поступок приравнивается к двум. Плохих поступков зарегистрировано… хм-хм… не было. Похвально. Прошу приобщить досье к материалам дела, – Кортни передала папку Франту. – Скоренько подытожим: в связи с раскаянием… Подсудимые, вы, надеюсь, раскаиваетесь? – Кортни строго глянула из-под пенсне.

– Раскаиваемся! Конечно, раскаиваемся! – в один голос закричали собаки.

– Значит, в связи с раскаянием, – степенно продолжила мадам, – а также с хорошим поведением суд постановляет освободить гражданок Чернышёву и Собакевич с возвращением их первоначального облика и телепортацией в Россию досрочно из зала суда, – в подтверждение незыблемости своих слов мадам Кортни стукнула по кафедре молоточком.

– Это что же такое получается? – обиженно заскулила левретка. – Сначала наказали, а потом, задним числом, устроили псевдосуд?! Да если бы я была в курсе, то за три дня насовершала бы этих ваших хороших поступков целую кучу!

Мадам Кортни наклонила голову:

– Милая моя, хорошие поступки должны совершаться не на скорую руку и не для галочки, а от чистого сердца. Иначе весь смысл пропадает. Ведь зачем мы живём? Чтобы делать добро, вероятно… Но доброту не продашь и не купишь в магазине. Она либо есть в человеке, либо её нет. Вот у тебя, Юлия Собакевич, она есть.

– И всё равно вы должны были сразу сообщить нам о своём решении! – левретка уложила шерсть на спине. – Мы ведь думали, что это на всю жизнь! Мы пеле… пере… Мы переживали!

– Грех вам жаловаться. Ваше наказание можно назвать наказанием разве что в самом микроскопическом виде и с унизительными натяжками. Жить в замке, путешествовать по миру… Об этом многие только мечтают.

– Мадам Кортни, вам лучше, чем кому-либо известно, что для нас это было трудным испытанием, – сказала Лада.

– Знаю. И потому я всё устроила именно так, как вышло. На долю каждого человека приходится ровно столько испытаний, со сколькими он в силах справиться. Я знала, в сущности, вы хорошие девочки. Но на всякий случай устроила вам проверку. Чужое богатство не сделало вас завистливыми. Ненависть и несправедливость вас не озлобили… Одним словом, вы оправдали мои ожидания.

– Значит, всё, что с нами случилось, спланировали вы? Но это абсурд!

– Многие считают, что вещи, находящиеся за пределами их понимания, абсурд, на который не стоит обращать внимания. Я прочла «Приключения Отки и Франтишки», и впоследствии сценарием колдовства послужила именно она. По сути, я ничего не планировала. Но не сердитесь на писателя, он тут ни при чём.

– Выходит, мы были пешками в чьей-то игре?

– Ошибаетесь, – улыбнулась мадам Кортни. – Вас же никто не принуждал помогать узникам Пынтикова, спасать Кристофера или разоблачать Бэрримора. Спокойной и размеренной жизни английской собаки из благородной семьи вы предпочли благородную цель. Вы храбрые девочки! А храбрость всегда совмещается с гордостью и чувством собственного достоинства, даже у собаки. В отличие от человека, ни один пёс не считает обыкновенную верность чем-то необычным. Такая преданная дружба, такая сила доброй воли, увы, под силу только собакам. Вы заслуживаете прощения. И прямо сейчас.

– Постойте! – Лада твёрдо шагнула вперёд. – Я не могу…

– Ты с ума сошла! – рявкнула Юлька.

– Я не могу сейчас телепортироваться. Кристофер только-только начал приходить в себя. Если я исчезну, даже не знаю, что с ним будет…

– Не говори глупостей! Мы так долго этого ждали! – заголосила левретка. – Это всё равно, что держать одну лапу на газе, а другую – на тормозе!

Лада чувствовала себя так, словно на ощупь шла в полумраке по безлюдной улице, не зная, куда свернуть.

«Забудь о Кристофере. С ним будет всё хорошо, – советовал внутренний голос. – Нет, так нельзя», – возражал другой голос, видимо, голос совести.

– Юль, телепортируйся одна, – твёрдо сказала Лада. – А я останусь до тех пор, пока Крис не поправится. Я знаю, это ненадолго. Через месяц мы снова будем сидеть за одной партой.

– Я была в тебе уверена! – торжественно объявила мадам Кортни. – Ты выдержала испытание до конца – ты стала настоящей собакой…

– Промедление смерти подобно. У меня самолёт на Порт-о-Пренс через пятнадцать минут. Юля, Франт, Чарли, прощайтесь.

– Как, и он тоже? – Юлька недоумённо посмотрела на Чарлика. – А как же его хозяин?

– Отныне ты его хозяйка, – загадочно произнесла мадам Кортни.

Леврет подавленно молчал.

– У Чарлика давно нет хозяина. Он был занятым человеком и отдал собаку в приют. Но Чарли сбежал.

– Постойте! – выпалила Юлька. – Но на чемпионате по фризби у него точно был хозяин. Я даже помню его имя – Эмиль Вудсток!

– Мистер Вудсток – добрейшей души человек. Он работает дворником в нашем микрорайоне и иногда меня кормит. Но он мне не хозяин, – леврету было стыдно до слёз. – Мадам Кортни, зачем я там нужен? Спасибо, конечно, но…

– Никаких но! Ты будешь жить у меня. Или ты меня не любишь? – обиделась Собакевич. – Наш холодильник и то нежнее!

– Что ты! Я же с удовольствием! – моментально просиял леврет.

– Не скучай, Франя. С тётей Верой одному непросто будет, но она не посмеет тебя прогнать. А я скоро приеду, – такса и колли крепко обнялись.

– Прощание окончено. Вставайте за кафедру, – скомандовала Кортни.

Собаки повиновались.

– Колдюй, баба, колдюй, дед, колдуй, серенький медвед! – воскликнула длинношёрстая колдунья и взмахнула лапами.

Кафедра заколыхалась на прозрачных воздушных волнах и, излучая сиреневое сияние, стала медленно растворяться в воздухе. Силуэты смягчались и таяли…

– Скоро увидимся! – крикнул напоследок Франя.

Юлька ограничила прощальную речь обычным недовольным рычанием и, превратившись в прозрачный фантом, исчезла.

«Ну вот и всё…» – подумала Лада, и в душу вдруг вползло уныние.

Такса привычно свернулась на постели калачиком и глубоко вздохнула.

Вдруг что-то вспыхнуло, и из воздуха вновь материализовалась мадам Кортни. На ней был фланелевый дорожный костюм, а в лапе – миниатюрный саквояж.

– Я же совсем забыла сказать! – у Кортни был раздосадованный вид. – Твои мама и папа живы…

Эпилог

– Алло, Юль, привет!

– Привет-привет, туманный Альбион!

– Как дела?

– Ой, даже не спрашивай! Родители до сих пор в себя прийти не могут от радости. Видела бы ты их лица, когда я с Чарликом посреди ночи домой заявилась.

– Могу себе представить!

– Знаешь, непривычно опять человеком быть. Я когда иду, такое ощущение, что на ходулях ковыляю. За стол сяду уроки делать – ноги в пол упираются. Зато теперь я абсолютный билингв. С Чарликом друг друга с полуслова понимаем. Предки разрешили ему в моей комнате жить – мы теперь болтаем ночи напролёт. Он мне тут такого про себя понарассказывал! Оказывается, этот скромник был вожаком своры анархических дворняг!

– В Лондоне есть дворняги?

– Ещё бы! Приедешь – Чарлик всё сам тебе растолкует. А вчера нас родители застукали, когда мы лясы точили. Решили, что их дочка рехнулась. Я-то прикидываюсь веником: мол, ничего не помню. Где была? Что делала? Во вторник у меня встреча с психотерапевтом.

– А как Франт?

– В порядке. Тётя Вера полтора часа в «радостном» шоке пребывала, когда он объявился. Но потом ничего – смирилась. А как у вас?

– Крис поправляется. Аппетит у него – будь здоров!

– Про меня спрашивал?

– Конечно. Николас сказал, что ты замуж вышла, в свадебное путешествие уехала. А Гарри из больницы выписали. Он так расстраивался, что не успел с тобой попрощаться… У него поначалу проблемы из-за Бэрримора возникли. Альбинос дал показания, что Гарри подстрекал Чарлика к убийству Карла. Но полиция признала, что это была самооборона. Суд через месяц. Надеюсь, Бэрримор получит по заслугам. Карла похоронили. Когда Скотланд-Ярд начал расследование, выяснилось, что он – беглый преступник, известный в Западной Европе отравитель. Его десять лет Интерпол разыскивал. Не знаю, как уж они с Бэрримором спелись…

– А как старушка Бисти?

– Ой, с ней неприятная история вышла. Она на днях в морозилку залезла. Знаешь, у неё там годовой запас свежемороженых мышей припрятан. Не знаю, что случилось, но в итоге она просидела в морозилке целый час. Её Роджер нашёл, когда Бисти уже в сосульку превратилась.

– Померла?

– Отогрели. Элизабет в горячей ванне её полдня отмачивала. Зато теперь Бисти просто шёлковая. Привет тебе передавала.

– Как трогательно! А малыши?

– После той ночи в Восточной башне возомнили себя ниндзями. Гоняют по замку, тренироваться начали под чутким Бистиным руководством. На будущий год хотят участвовать в «Лучшем коте Великобритании».

– Во дают! Ну а ты?

– А что я? Я с Кристофером всё время. В саду гуляем после обеда. Правда, журналисты одолели! Пустили слух, что тебя НЛО похитил.

– Да ты что? Знаешь, как мне всего этого не хватает!

– Мне на днях письмо пришло из Национального центра космических исследований. Предлагают участвовать в долгосрочной космической экспедиции на Марс. Сейчас как раз набор собак ведётся. Мне в первую очередь предложили.

– Шутишь?!

– Ой, Юль, по-моему, Крис идёт. Я заканчиваю.

– Звони почаще! Мы скучаем. От Франта большой привет!

Чернышёва повесила розовую трубку игрушечного телефона, прыгнула на кровать и закрыла глаза.

В спальню заглянул Кристофер. Он с нежностью посмотрел на таксу, калачиком свернувшуюся на подушке.

– Спокойной ночи, Франтишка.

Дверь закрылась. Лада полежала немножко, но сон № 7 никак не шёл.

«Отчего я так счастлива?» – задумалась девочка.

«Если девчонка сумеет стать настоящей собакой, она вновь будет человеком», – вспомнились слова мадам Кортни.

«Всё просто: я, совсем как собака, радуюсь тому, что есть, и не грущу о том, чего нет…»

Она подошла к окну. Устроившись поудобнее на подоконнике, Лада вглядывалась в ночной небосвод – в нём было на удивление много звёзд.

«Почему луна то растёт, то убывает?..»

Вслушиваясь в какофонию ночного Лондона – далёкий рёв автомобилей, настойчивый вой сирен, шорох шин по асфальту – чёрная гладкошёрстая такса с рыжими подпалинами на морде пристально всматривалась в чернильно-синее небо, ловя и теряя звёзды Большой Медведицы.

– Мама, где ты? – тихим шёпотом позвала девочка.

Сверкнув в необъятной вышине, крохотная звёздочка медленно падала на землю, исчезая и тая, как воск от огня.

notes

Примечания

1

Добрый вечер! (англ.)

2

Простите, что здесь происходит? (англ.)

3

Какой отвратительный запах! (англ.)

4

Дом, милый дом (англ.)

5

Здесь ошибка автора: у собак язык гладкий и мягкий, шершавый язык у кошек. (Прим. верст.)

6

Beast – тварь (англ.)

7

Я тут песенку написал.

Может, тебе захочется спеть её слово в слово:

Расслабься, будь счастлив!

Бобби Макферрин. «Расслабься, будь счастлив!»