Текст книги "Приключения чёрной таксы"

Автор книги: Анна Никольская-Эксели

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Annotation

Россия, Англия, Чехия, Дания…

Полный приключений, загадок и тайн маршрут выпал на долю двух подруг – Лады Чернышёвой и Юльки Собакевич.

Волею некой мадам Кортни русские школьницы превращаются в собак – таксу и левретку. Девочки решаются отыскать иностранную колдунью и отправляются вслед за ней в Лондон. Им предстоит пройти огонь, воду и медные трубы, прежде чем они заслужат прощение и вновь станут людьми.

Анна Никольская – член Международной федерации русских писателей, лауреат II Международного конкурса детской и юношеской художественной литературы им. А. Толстого (2007), Международного конкурса «Литературная Вена» (2008), II Международного конкурса им. С. Михалкова на лучшее литературное произведение для подростков (2010). В 2009 году за книгу «Город собак» удостоена почётного звания «Посол мира», присуждаемого Международным форумом «Конвент народной дипломатии».

Издание исправленное и дополненное.

ЧАСТЬ 1

ЧАСТЬ 2

ЧАСТЬ 3

notes

1

2

3

4

5

6

7

«Людям трудно даётся счастье. Они замыкаются в себе, попадают впросак. Они сами не знают, что им нужно, и грустят, грустят…

У собак таких сложностей нет. Они знают, что счастье – это когда что-то делаешь для других».

Джон Ричард Стивенс, психолог

«Такса – порода собак определённого размера. Примерно в полсобаки в высоту и в полторы собаки в длину».

Леонард Левинсон, писатель

ЧАСТЬ 1

ГЛАВА 1

Всё идет по плану

Эта странная… Нет, удивительная… Да нет же, прямо-таки необыкновенная история началась в позапрошлом году, в самом обыкновенном городе N. Точнее, Н. – ведь город-то был русским! А продолжилась она в Англии… Нет, в Чехии… Да нет же, в Дании… Впрочем, обо всём по порядку.

Лада Чернышёва, двенадцати лет от роду, родителей своих не помнила. Её папа и мама работали космонавтами. Однажды, когда Лада была ещё совсем крохой, супруги Чернышёвы улетели в длительную командировку. На Марс. Впервые за всю историю космических путешествий обитатели красной планеты вошли с землянами в контакт. Папа оказался в группе космонавтов-разведчиков, а маму взяли на борт поваром.

Первые двенадцать месяцев полёта проходили нормально. Лада, которую поручили воспитывать тёте Вере, регулярно получала письма из космоса. Их доставлял специальный спутник-почтальон. Тётя Вера читала послания вслух и громко, чтобы слышали соседи, возмущалась тем, что в расцвете бальзаковского возраста растрачивает себя на какую-то сопливую племянницу.

Но однажды пришло страшное письмо. И совсем не от родителей, а от руководителя полёта на Марс, Звёздочкина К. Э. В нём сообщалось, что три дня назад космический корабль внезапно пропал из поля видимости радаров. В постскриптуме К. Э. выражал сочувствие, но надежду всё-таки просил не терять…

Так Лада стала сиротой. Тётя Вера старалась не травмировать девочку рассказами о безвременно погибших маме и папе.

Как дочери пропавших без вести родителей космический профсоюз назначил девочке содержание, а тётя Вера стала её опекуном. Насчёт опеки тётя особенно не возражала. Она имела собственные соображения, как распорядиться средствами. Тётя Вера (по всем раскладам дама пик) инвестировала во внешность, считая её своим главным козырем. Вскоре она стала обладательницей металлокерамической челюсти, лишилась всех морщин и четырёх рёбер.

Кроме тёти Веры, у Лады была лучшая подруга – троечница Юлька Собакевич. С младых ногтей Юлька занималась художественной гимнастикой и даже подавала олимпийские надежды. Поэтому на её школьные «художества», за которые Юлька стабильно получала тройки, родители снисходительно закрывали глаза. Учились подруги в одном классе средней школы № 5. Школу можно было бы назвать вполне обыкновенной, но…

Однажды в третьей четверти была контрольная по химии. Собакевич с Чернышёвой задумали её прогулять. Химичку Раису Валерьевну – в народе Крысу Вареньевну – боялась вся школа, включая директора и учителя физкультуры Ваграма Айрапетовича. Затея с прогулом была рискованной и чреватой последствиями. По утрам перед уроками Чернышёва гуляла с Франей – красавцем псом, из тех, кого зовут двор-терьерами. Доподлинно не известно, кем были его предки, однако Лада подозревала, что сообразительный, интеллигентный и в меру застенчивый пёс происходил из древнего шотландского рода колли. Но тётя Вера во Франино благородство крови не верила. Последний искренне отвечал ей взаимностью, не веря в благородство тётиной души.

– Привет! – потрепав Франю за ухом, подмигнула Собакевич. – К осуществлению секретной операции готовы?

– Всегда готовы! – отсалютовала Лада по-пионерски. – Айда на собачью полянку, а то тётя Вера в окне скоро дырку просверлит.

– Да-а, не повезло тебе с близкой родственницей… Ну ничего, скоро в туманном Альбионе отдохнёшь-развеешься!

Ещё зимой Чернышёва выиграла олимпиаду по английскому языку. Лада оказалась лучшей в школе, и наградой стала годичная стажировка в Великобритании.

Подруги отправились на собачью полянку – туда, где собирались собачники и их питомцы со всей округи. Франя немедленно занялся обнюхиванием кустов.

– Странно, – Лада пожала плечами, – никого. Обычно в это время здесь все наши…

– Что будем делать? – Юлька приуныла.

Чтобы прогулять контрольную без необратимых последствий, требовалась записка от родителей. Желательно, на фамильном бланке и с подписью, заверенной у нотариуса. Коварный план прогула был следующим: девочки оставят Франю на полянке под присмотром знакомых, а сами сообщат тёте Вере, что пёс сбежал. Наивная тётя придёт в восторг оттого, что без шума и пыли избавилась от постылой дворняги. Она давненько подумывала сменить его на йорка под мышкой. На радостях тётя Вера подпишет объяснительную, которую девочки торжественно вручат Крысе Вареньевне. Химичка кисленько улыбнётся и подумает: «Ну погодите у меня, маленькие негодяйки!». А сама скажет: «Ступайте, девочки, ищите свою собачку. Передайте Вере Петровне моё почтение». Потом Франя благополучно найдётся, а тётя Вера впадёт в своё обыкновенное состояние – немую ярость. Но это будет позже, значительно позже контрольной…

Однако плану не суждено было сбыться. Более того, он привёл к жутким, прямо-таки катастрофическим последствиям.

– Слушай, а может, привяжем его вон к тому дереву? – предложила Юлька. – Ненадолго…

Лада виновато заглянула собаке в глаза:

– Франь, посидишь тут один?

Франя вильнул хвостом.

– Будь умницей, мы скоро!

Девочки оставили собаку у раскидистой берёзы-двойняшки.

– Только на старушек из второго подъезда не лай! Они нервные.

ГЛАВА 2

Побег

– Наконец-то я один! – облегчённо вздохнул Франя. – Какое удачное стечение обстоятельств! Собор 13 апреля, а сегодня у нас какое? Тр-рина-дцатое! Наших – никого, наверняка все уже там. Что же делать? – Пёс куснул поводок. – Можно, конечно, залаять, заскулить и завертеть хвостом, но тогда я ужасно рискую. Какой-нибудь догадливый умник наверняка подойдёт и начнёт причитать или, не дай собачий бог, гладить против шерсти. Нет, людям надо чётко объяснять, что тебе от них нужно. Иначе прождёшь до зелёных веников.

Пёс с остервенением вцепился зубами в поводок.

– Бедная псина, вот изверги! – проворчала идущая мимо старушка. – А вот я тебя сейчас, милок, отвяжу. Пускай знают, как собачек третировать!

Она решительно подошла к Франту, но усилия молодого и в меру упитанного пса увенчались успехом без посторонней помощи. Поводок затрещал и порвался.

– Ур-ра! – прорычал пёс и чуть не сбил с ног старушку.

– Держите собаку, бешеная! – заголосила та.

– Где у нас север? – не обращая внимания на вопли переполошившейся старушенции, Франт принюхался. – Бабах говорил, если стоять носом к церковке, капище на северо-востоке. Значит, через сквер на трамвай № 8, четыре остановки до птичьего рынка, пересечь пустырь и…

Подняв озябшую лапу, пёс замер, читая по дуновениям ветра, как по нотам. Когда есть хоть слабый ветерок, всегда знаешь, что и где. Уловив знакомый запах, Франт оглянулся. Близорукий, он еле разглядел вдалеке две чёрно-белые фигурки:

– Это Лада! Надо сматываться! Нехорошо заставлять ждать мадам Кортни…

Вприпрыжку Франт бросился бежать, не обращая внимания даже на расписанные собратьями деревья. Деревья, которые каждый уважающий себя пёс просто обязан обнюхать!

От услышанной новости с тётей Верой случился щенячий восторг. Не задумываясь, она размашисто расписалась на объяснительной.

– Девочки, – торжественно сказала тётя, – вы не расстраивайтесь! Франя хорошим был, но больно вонял и жрал слишком много. Приходите вечером, я испеку праздничный… вернее траурный, пирог.

– С цианидом… – хмыкнула Юлька.

Ещё издалека подруги заметили: на собачьей полянке происходила какая-то подозрительная возня. У раздвоенной берёзы размахивала руками и голосила старушка из второго подъезда. Прохожие недоуменно шарахались от неё, как от сумасшедшей. Чернышёва не относилась к людям, обладающим интуитивным даром, но тут же почувствовала, что в воздухе запахло неприятностями.

– Объявились наконец! – Старушка с пристрастием оглядела запыхавшихся девочек. – Псина-то ваша сбежала. Сбесилась и сбежала! А таких, как вы, в тюрьму сажать надо! Привязывают тут собак, а они потом бесятся!

– Как? – упавшим голосом спросила Лада. – Куда? Бабушка, куда он побежал?

– А я не нанималась за чужими псами глядеть! – Старушка лихо сплюнула в сугроб и окрылённая потопала прочь.

– Я видел, куда побежала ваша собака, – пискнул кто-то тоненьким голоском. – В сквер, минут пять назад.

У берёзы, откуда ни возьмись, появился мальчик в шапке с заячьими ушами.

– Кто его отвязал?

– Он сам отвязался. Мне показалось, он куда-то ужасно спешил. По делам, – зайчик таинственно округлил глаза.

– Чушь! – воскликнула Юлька. – У собак не бывает неотложных дел.

Начисто забыв о Крысе Вареньевне, Лада понеслась через дорогу.

Чуть не попав под горбатый «Запорожец», бросивший вслед «Как собаки с цепи сорвались! Бешеные!», девочки обогнули церковь и очутились в сквере.

Всё здесь шло своим чередом – тихо и размеренно. Мамаши прогуливались с укутанными малышами, пенсионеры чинно восседали на лавочках. А голуби клевали семечки и походили на клерков, штампующих печати на пачке фактур. Ничего, абсолютно ничего не выдавало здесь недавнее присутствие сбесившейся собаки.

– Где же он? – простонала Лада. – Не надо было оставлять Франю одного!

– Вы случайно не толстую трёхцветную колли потеряли? – деловито осведомился прохожий в синем полупальто.

Получив утвердительный ответ, мужчина удовлетворённо кивнул и бодро зашагал прочь.

– Странно… – пожала плечами Лада.

– Ваш пёс только что здесь пробегал, перепугал всех до смерти! – сообщила мамаша с коляской цвета фуксии. – Он к трамвайной остановке направился. Я ещё подумала: может, хозяина потерял?

Вдалеке краснел округлыми боками трамвай, звоном оповещая граждан о своём приближении. В толпе сверкнул пушистый хвост. Рыже-чёрно-белый Франт лёгкой трусцой бежал по улице, лавируя между пуховиками и пальто. Он походил на собаку-робота, которую тянуло куда-то магнитом.

Впрочем, девочки были слишком далеко, чтобы успеть за беглецом. К остановке подошёл старый, явно просившийся на свалку, трамвай. Его двери открылись, извергнув безликую людскую массу и поглотив новую порцию таких же безымянных пассажиров. Вильнув хвостом, Франт элегантно просочился сквозь неуклюжую толпу. Дверцы с лязгом захлопнулись, прозвучал прощальный звонок. Пёс был таков.

ГЛАВА 3

Погоня

Оказавшись в вагоне, пёс чётко следовал Инструкции. Обнюхав исподтишка висящих друг на друге людей, он остановил выбор на худом, пахнущем колбасой и валенками пенсионере. Съёжившись, тот сидел на месте для инвалидов. Над ним высилась необъятная женщина с сумками-авоськами. Из авосек торчали мёртвые рыбьи головы. Стараясь никого не задеть, Франт подобрался ближе к колбасному субъекту, устроился у его ног и сделал вид, что является законной собственностью пенсионера.

– Граждане, вы только гляньте! – завопила вдруг Авоська голосом, похожим на скрип нити для чистки зубов. – Тут людям ступить некуда, а он с собакой в трамвай залез!

Пассажирские уши, как локаторы, моментально настроились на этот скрип.

– Вокруг женщины, а он сидит! – подхватила Нафталиновая Шуба, стоявшая рядом.

На начинавшуюся перепалку дед внимания не обращал.

– Он нас игнорирует! – возмутилась Авоська.

– А собака-то толстая, наверняка он её мясом кормит.

– Не говорите, женщина. Я бы собак на колбасу прокручивала и кошкам скармливала. У меня котик, перс. Рыбки ему везу свеженькой, – похвасталась Авоська.

– Кошки – другое дело, кошки – не собаки, – поддакнула Шуба.

Обнажив белоснежные клыки, Франт зарычал.

– Что же это делается? – Шуба попятилась, подминая под себя пассажиров. – Он меня тяпнул! Где вагоновожатый? Немедленно остановите трамвай!

– Гражданин, ваша псина человека покусала! – заверещала Авоська. – Как независимый и прогрессивный человек я требую, чтобы пса ссадили!

Невозмутимый пенсионер восседал, как ни в чём не бывало. Казалось, сойди сейчас трамвай с рельсов – он и бровью не поведёт. На окружающих это производило двусмысленное и подозрительное впечатление.

– А ведь он полоумный! – Авоська прищурилась.

С блаженной улыбкой старичок отвернулся к окну.

Растолкав пассажиров локтями, к Франту подошла кондукторша:

– Что здесь происходит?

– Этот негодяй укусил меня! – с энтузиазмом сообщила Шуба.

– Тэ-экс, – угрожающе протянула кондукторша, – в наличии у нас: собака беспородная одна штука, – огрызком карандаша она внесла в блокнотик какую-то непонятную цифирь. – А почему без намордника? Гражданин, с собаками проезд запрещён. Немедленно освободите вагон!

Дедушка молчал.

– Этот тип не пошевелится, даже если у него собственную шкуру сопрут! – как на морозе, тряслась Шуба.

Кондукторша дёрнула дедушку за рукав. Дед вздрогнул и обернулся.

– Простите, вы меня?.. – испуганно, но довольно громко спросил он.

– Я тут, между прочим, битый час стою, – вся кондукторшина дебёлая масса колыхалась.

– Не могли бы вы говорить погромче? Я глуховат, – дедушка блуждающим взглядом осматривал вагон.

– И слепой к тому же? – съязвила Авоська.

– Вы правы. На войне в 44-м зрение потерял, – он взял белую тросточку и продемонстрировал её пассажирам.

– Что же вы, гражданочки, напраслину на трудовую собаку наводите? – кисловато заметила кондукторша. – Это же поводырь ветерана войны!

Будучи застенчивым, Франт отвернулся и сделал вид, что это заявление его не касается. Незаслуженных похвал он не любил.

– Отличная собачка! – тотчас подхватила Авоська. – Глаза, прям как у человека, – на лице у неё заиграла улыбочка из разряда «уксус с сахаром». – Как вам не стыдно, женщина! Я видела: он к вам даже не притронулся, только зубки показал.

Пассажиры возмущённо загалдели.

– Я… я же не думала… – Шуба покраснела, будто её сварили в томате, и прикусила язык.

– Думать надо, прежде чем говорить! Правда, дедушка? – ласково спросила кондукторша.

– Ась? Говорите громче, я глуховат.

Это были последние слова, которые услышал Франт. Трамвай затормозил, и народ хлынул к выходу. Пёс протиснулся между сапогами и сумками и вырвался на свободу: «В следующий раз поймаю такси».

– Такси, такси! – Лада махнула рукой.

Девочки прыгнули в жёлтую «Волгу» с шашечками.

– За трамваем, только быстрей!

Таксист недоуменно обернулся:

– Шпионских фильмов насмотрелись, девчата?

– Там наша тётя на свидание едет. Муж у неё – боцман, на девять месяцев в плавание ушёл. Хотим застукать её на месте преступления, – объяснила Собакевич.

– Тогда другое дело! – оживился таксист, поддавая газу. – А тётя-то симпатичная?

– Не твоего ума дело! – отрезала Юлька.

– А чьего же?

– Это, брат, Игоря Филимоновича дело, а не твоё.

– Какого Игоря Филимоновича?

Юлька важно смерила его взглядом.

– Госпожу Ягуарову знаете?

– Какую госпожу Ягуарову? С чего вы взяли? – тоже переходя на «вы», опешил таксист.

– А гражданина Кота?

– Что за Кота? Не знаю… – шофёр дико смотрел на Юльку.

– На дорогу гляди, – отрезала Собакевич и умолкла, словно и говорить-то не желала с таким обормотом, который гражданина Кота не знает.

– Он выпрыгнул! – вскрикнула Лада.

Подруги выскочили из машины. Казалось, Франя и вправду очень торопился.

– Удачи! – бросил им вслед таксист, а после добавил загадочно: «Не Ягуарова она, а Егорова…»

Народу на птичьем рынке было видимо-невидимо: здесь продавали и покупали зверей и птиц со всех концов света. Желающий мог найти тут редких щенков, говорящих попугаев, охотничьих соколов, змей, тритонов и даже дрессированных мангустов. В другой раз при виде такого изобилия девочки пришли бы в полный восторг, но сейчас они ужасно спешили.

Со скоростью русской гончей Франт бежал к пустырю, ловко огибая прилавки. Он то появлялся, то исчезал из виду, но девочки не отставали. Пёс не обращал на преследователей ни малейшего внимания. Он даже не подозревал, что они сидят у него на хвосте. Франт пересёк заброшенный пустырь и, перепрыгнув мутный ручей, исчез в густых заснеженных зарослях.

ГЛАВА 4

Тайна собачьей пещеры

– Где это мы? – прошептала Чернышёва.

– Без понятия, – Собакевич поёжилась. Темнота нахлынула внезапно, как бывает в солнечное затмение. Над головой развернулось чёрное, как чугун, небо, и засветила луна. И это посреди бела дня! Вокруг не было ни малейшего признака жизни – пейзаж, увиденный во сне. В шершавом, как наждак, воздухе ощущался странный, но очень знакомый запах. Тревожным голосом кричала какая-то птица: «Сплю-сплю, сплю-сплю». Кто-то неведомый прошуршал мимо и притих.

– Мамочки! – внезапно Лада очутилась по колено в воде. – Здесь ручей, осторожней!

Поздно – Юлька с размаху бухнулась в ледяную воду. С трудом вскарабкавшись на противоположный берег, Лада протянула подруге руку.

– Что за странное место? – стуча зубами, пробормотала Собакевич.

– Смотри! – по ту сторону колючих, похожих на чудовищ кустов в темноте дрожал огонёк.

Юлька потянула Ладу за рукав:

– Пойдём отсюда, а?

– Нет уж! Я должна знать, чем занимается моя собака в моё отсутствие! – Чернышёва решительно двинулась вперёд.

– А я, пожалуй, пойду, – трусовато хихикнула Юлька. – Только не обижайся, ладно?

Лада даже не обернулась: «А ещё подруга называется!».

Осторожно, стараясь не шуметь, девочка пробиралась к огню. Чем ближе, тем яснее становились контуры чего-то громадного. Постепенно из темноты выступила…

«Скала! – поразилась девочка. – Откуда тут у нас взялись скалы?»

Зловонную пасть разевала исполинская пещера. Со сводов, словно клыки хищника, скалились сталактиты. Пол, казалось, был сделан из чистого золота – так ярко сверкал он в отблесках огня. Но вовсе не это поразило Ладу.

Вокруг костра, отбрасывая длинные, подрагивающие тени, сидели собаки!

Десятки, сотни, тысячи!

Здесь будто собрались все существующие в мире породы: далматинцы, эрдели, пудели, болонки, доги… Отдельно сидели щенки: в новеньких ошейниках, с начищенными зубами и ребячьим восторгом в глазах. Картина была фантастической – даже собачьи тени лежали на полу неправдоподобно гигантскими пятнами.

«Ах вот что это за запах!»

В пещере пахло, как в огромной конуре, только в тысячи раз сильнее.

Девочка спряталась за каменный выступ и с замиранием сердца стала наблюдать за немыслимым сборищем. Собаки походили на представителей светского общества в ожидании премьерного показа какой-нибудь оперы. Каждый зритель сидел на специально отведённом для него месте. Шерсть блестела, хвосты были причёсаны и направлены строго вверх, уши стояли торчком. Никто из присутствующих не позволял себе даже почесаться, не говоря уж о том, чтобы чихать или выкусывать блох.

Грянули фанфары. Публика распрямила спины и вытянула шеи.

– Дамы и господа! Леди и джентльмены! Синьоры и синьорины! – прорычал кто-то.

«Не может быть! Это просто не-воз-мож-но!»

На середину пещеры степенно вышел пожилой мастиф. Сомнений не было – говорил именно он!

Лада протёрла глаза и ущипнула себя за коленку: это не сон! Настоящий говорящий пёс! Она что, сходит с ума? А может, это просто место такое заколдованное, где днём светит луна, а люди и собаки понимают друг друга?..

– Добро пожаловать на Тринадцатый Юбилейный Всемирный Собачий Собор! – поставленным голосом продолжал мастиф.

Публика сдержанно «зааплодировала» хвостами по полу.

– Пр-рошу приветствовать! Доктор экологических наук, профессор, действительный член Академии собачьих наук, лауреат премии «Голубая Кость» в области охотоведения, Президент Всемирной Пёсфедерации – неср-равнен-ная мадам Кортни!

Публика разразилась овацией и почтительно расступилась. Прямо из волшебного огненного марева материализовался дымящийся трон.

В недоумении Лада смотрела на его пустое сиденье. Как только дым рассеялся, она заметила крошечную собачку на бархатной подушке. Лохматая макушка с бриллиантовой диадемой едва доставала до подлокотников. По бокам стояли устрашающего вида стражники-доберманы, похоже состоявшие при мадам единственно для престижа. Глаза присутствующих светились обожанием. Лада пригляделась к крохе и с изумлением заметила строгий, проницательный взгляд, волевую нижнюю челюсть и прям-таки королевскую осанку. С усатой мордочки уже исчез блеск первой молодости. Определённо в этой малышке скрывалось что-то вселявшее уважение и порождавшее в окружающих оторопь.

– Good evening! ^[1]– неожиданно глубоким грудным голосом молвила мадам Кортни.

Вновь шквал аплодисментов. Собачка прищурилась и, подняв правую лапку, призвала публику к спокойствию.

– Я очшень рада видеть вас на Юбилейный Трьинадцатый Собор, – продолжила она с английским акцентом. – Всем известно, этьот год особенный для собачьего сообщестфа. Тот факт, что Тринадцатый Собор пофторно проводится в Россия, лишь подчёркивает его значимость! – мадам Кортни сделала многозначительную паузу, окинув взглядом зал. – Учитывая исключительность момента и посовещавшись с членами Президиума, мы приняли решение отступить от обычной процедуры проведения Собора, – собачка нацепила на розовый нос крохотное пенсне и уставилась в бумажку, услужливо поданную мастифом. – Согласно изменённому регламенту, сначала – торжественное вручение ежегодной награды «Белый Бим». Затем перед нами выступит почётный член общества «Королевская подвязка», достопочтенный господин Брыль с докладом на тему «Оказание экстренной помощи хозяину в условиях квартиры городской обыкновенной». Ну а потом, – мадам Кортни вновь выдержала паузу, – представление английского королевского собачьего театра и… Праздничный пиррь!

Собачьему ликованию не было предела; публика восторженно залаяла на все лады.

– Попрошу тишины! – потребовал мастиф. – Слово предоставляется начальнику департамента по присуждению награды «Белый Бим», господину Аглику!

По правую лапу от мадам Кортни появилась небольшая трибуна. Под аплодисменты к ней прошествовала упитанная, коренастая такса.

«Это же Аглик! – поразилась Лада. – Такса дяди Жени из соседнего подъезда! Чудеса в решете! Посмотрите, какой важный, прям как депутат!»

– Добрый вечер, дамы и господа! – улыбаясь, сказал Аглик. – В нынешнем году решением высочайшего ареопага награды «Белый Бим» будут присуждены в следующих номинациях…

Свет в пещере погас, а над трибуной вспыхнул монитор.

– В номинации «Спасатель года» представлен доберман-пинчер Ларс!

На экране появился доберман, державший на поводке упитанного мужчину.

– За спасение хозяина, гражданина Петренко, не пожелавшего расстаться с плазменным телевизором и антикварным самоваром, которые он попытался вынести из горящей квартиры, но застрял в дверном проёме. Гражданин Петренко наверняка погиб бы в огне, если бы не самоотверженность Ларса! – подытожил господин Аглик.

Довольная морда добермана в галстуке-бабочке улыбалась с экрана.

– Следующий номинант – кавказская овчарка Бублик!

По заснеженному полю в замедленном темпе бежал монументального вида Бублик. Кадры сопровождались щемящей душу музыкой Микаэла Таривердиева.

– За спасение отряда альпинистов, попавших в снежную лавину. Учитесь, так работают профессионалы! – заливался господин Аглик. – Бублик на высоком уровне провёл сложнейшую операцию спасения, сохранив жизни пяти человек.

Бублик потупился, заметив на мониторе собственную счастливую морду.

– И последний претендент в номинации «Спасатель года» – метис колли Франт фон Маркбис!

Лада вздрогнула.

Она давно не называла Франю этим именем, данным псу экстравагантной хозяйкой его матери, колли по кличке Маркиза де Помпадур.

– За спасение двухдневного малыша, подкинутого в лютый январский мороз на порог дома № 14 по улице Ленина. Почуяв умирающего малютку, настойчивым лаем Франт разбудил хозяйку и, с блеском применив правило № 6 «Предписания о поведении с людьми для собак охранных пород», заставил ее спуститься на улицу и обнаружить ребёнка.

Лада смотрела на экран, где под музыку из кинофильма «В поисках капитана Гранта» появилось огромное изображение её собственной персоны, играющей с Франей на собачьей полянке.

Историю с Ванечкой она помнила до сих пор. Той ночью Франт запросился на улицу. Выйдя из дома, Чернышёва увидела небольшой свёрток, тихо плакавший в снегу у подъезда. Дома, развернув грязные пелёнки, Лада с тётей Верой обнаружили новорождённого мальчика. Ванечку – так она назвала подкидыша – пришлось отдать в дом малютки. Каждый день Лада навещала малыша, но однажды пришли какие-то люди и усыновили его. Это было прошлой зимой.

– Итак, кто станет победителем? Кто же тот герой, который получит почётное звание «Спасатель года»? Узнаем это через пять минут, а сейчас реклама!

«Какой ужас! Неужели реклама добралась и до собак?»

С экрана прыснул задорный собачий голос: «Ты любишь гулять мокрыми осенними вечерами? Любишь носиться под дождём и прыгать по лужам? Но терпеть не можешь, когда тебя волокут в ванную, моют лапы и мылят шампунем с дёгтем? Выход есть! Непромокаемый дождевик с удобным отверстием для хвоста – вот решение всех проблем! Торопись! Если ты закажешь дождевик уже сегодня, то получишь капюшон с вырезами для ушей совершенно бесплатно!».

«Надо обязательно купить такой для Франи», – подумала Лада.

Тем временем под барабанную дробь господин Аглик торжественно объявлял:

– «Спасателем года» становится… Становится… Метис колли Франт фон Маркбис!

– Браво ареопагу! – одобрительно зашумели в зале.

На экране появилась сконфуженная морда: решение жюри застало Франта врасплох.

– Просим, просим, не смущайтесь! – подбодрил его господин Аглик.

Наступая на лапы присутствующим, Франт неуклюже вышел к трибуне. Мадам Кортни собственнолапно повесила на шею победителя медаль в форме косточки и лизнула героя в нос.

– Слово предоставляется победителю, господину Франту фон Маркбису!

В пещере стало тихо. С замиранием сердца присутствующие ждали пламенной речи героя. И только Лада была не в силах больше ждать:

– Наконец-то я нашла тебя, родной! – раздался человеческий крик.

Чернышёва кинулась на шею любимцу.

– Девочка! Живая девочка!! Спасайся, кто может! – пронзительно заорал Аглик.

В панике, толкая и покусывая друг друга, словно спасаясь от гигантского корейца-собакоеда, псы бросились к выходу.