Текст книги "Семейные узы. Смятение чувств"

Автор книги: Анна Мария Альварес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

– Ты все еще его любишь?

Элена на секунду задумалась и ответила твердо, уверенно:

– Нет! Слава Богу, я изжила в себе это чувство. – Потом она вдруг усмехнулась и добавила, озорно сверкнув глазами: – Теперь я, кажется, люблю Эду!

Глава 6

Не сумев договориться с Эленой, а значит, и предотвратить возможную беду, Алма мужественно переживала свое поражение.

– Я не собираюсь отменять новогоднее торжество только потому, что Эду не пригласил на него своих друзей и, похоже, сам не намерен в нем участвовать, – сказала она мужу. – Наоборот, мы устроим грандиозный праздник – с оркестром, с фейерверком! Как-никак это не обычный Новый год, а Миллениум!

Данилу, всегда и во всем поддерживавший Алму, согласился с ней и на сей раз, а заодно полюбопытствовал:

– Ты не забыла позвать к нам на праздник эту новую сотрудницу, Синтию?

– Ну конечно, я ее пригласила. Специально для тебя! – криво усмехнулась Алма. – Я же не слепая, заметила, что ты на нее глаз положил.

– Да, я ею очень заинтересовался, – ответил он, лукаво сверкнув глазами. – С эстетической точки зрения. Уж очень хорошо и красиво она держится в седле!

Подобные шуточки были у них в порядке вещей. Данилу нарочно поддразнивал Алму, изображая из себя ловеласа и провоцируя ее на ревность. А она подыгрывала ему, не теряя, впрочем, бдительности, поскольку Данилу и в самом деле был всегда готов приволокнуться за какой-нибудь хорошенькой девушкой, случайно попавшей в поле его зрения. Алма же, как женщина умная, лишь подшучивала над этой слабостью Данилу и никогда не устраивала ему сцен ревности.

– Я пригласила не только Синтию, но и ее родителей, – добавила она. – Полагаю, они смогут оградить дочку от посягательства чересчур ретивых женатых мужчин.

– Ты, наверное, имеешь в виду Педру? – спросил Данилу и не удержался от смеха.

Алма тоже засмеялась, потому что представить Педру в роли обольстителя женщин было невозможно. Она попыталась это сделать, но в ее воображении возник слон, танцующий партию в классическом балете.

– Кстати, это еще одна проблема, которую я должна уладить, – сказала Алма уже вполне серьезно. – Мне надо как-то примирить нашего дикаря с Синтией. Он воспринял ее появление в штыки.

– Значит, я попал в самую точку? – удивился Данилу. – А мне казалось, я просто удачно пошутил насчет Педру. Чем же его не устроила Синтия?

– Да ничем! Ты же знаешь, у Педру есть теория: женщина на конюшне – это все равно что женщина на корабле. Он не хотел, чтобы я брала ее на работу и сейчас попросту игнорирует Синтию.

– А я думаю, это всего лишь примитивная ревность, – высказал свое мнение Данилу. – Педру всегда ходил у тебя в любимчиках, а тут у него вдруг появилась конкурентка. Ему не понравилось, что ты сразу приблизила к себе Синтию.

Он был не далек от истины. Педру возмутился, узнав, что Синтия в первый же день своей работы изменила рацион нескольким лошадям, включив в него дорогостоящие витаминные добавки:

– Эта дамочка слишком много на себя берет! – сказал он Алме.

– Синтия не дамочка, а молодая красивая девушка, – поправила его Алма. – Когда ты ее увидишь, она тебе тоже понравится, как понравилась лошадям.

– Не знаю, как насчет лошадей, а вас она точно очаровала.

Алма спокойно восприняла его упрек:

– Можно сказать и так. Синтия сразу меня к себе расположила. Я даже позволила ей прогуляться верхом на Селене.

– Что?! – не поверил услышанному Педру. – Вы же не доверяете Селену никому – даже близким друзьям, даже мне!

– Я изменила своему правилу, поскольку это в интересах Селены. Синтия сказала мне, что лошадь должна поближе познакомиться с врачом, чтобы полностью доверять ему.

– Да, эта особа далеко пойдет!

– Ты напрасно злишься, Педру. Синтия не собирается отбивать у тебя хлеб. Да я бы и сама ей этого не позволила. Но я считаю, будет лучше, если Синтия займется скаковыми лошадьми, а у тебя останется больше времени на то, чтобы управлять конюшнями.

– А мне казалось, что я всегда присматривал за лошадьми как следует, – с обидой произнес Педру.

– У меня нет причин жаловаться на тебя, – ответила Алма. – Но ты же сам постоянно твердил, что нам нужен еще один ветеринар, причем хороший. А Синтия – грамотный специалист, она училась в США, стажировалась в Европе.

– Хорошо, как прикажете, – процедил сквозь зубы Педру.

– Какой же ты все-таки колючий! – не удержалась от замечания Алма. – Ждешь моего приказа? Так вот, я приказываю тебе явиться на новогоднее торжество вместе с Силвией. В смокинге, как подобает. Кстати, у тебя будет прекрасный повод познакомиться с Синтией в непринужденной обстановке. До сих пор ты всячески избегал этого знакомства, но я уверена, что вы в конце концов подружитесь. Синтия очень приятная в общении.

– Как прикажете, – вновь повторил Педру с тем же недовольным видом.

Праздничное торжество получилось пышным и ярким. Гости веселились, шампанское лилось рекой, оркестр играл без остановок, так же как и пиротехники работали всю ночь, услаждая гуляющую публику красочным фейерверком.

Эду на празднике отсутствовал, но Алма держала свои нервы в узде. Не давая разыграться им, как в недавнюю рождественскую ночь. Она поняла, что отношения Эду с Эленой зашли уже слишком далеко и повлиять на них невозможно, поэтому сказала ему:

– Я вижу, ты сейчас на седьмом небе от счастья… Что ж, хочу надеяться, что твое счастье будет сводиться только к постели с той женщиной. Прими это в качестве новогоднего пожелания!

Из числа приглашенных она особо выделяла Мигела – танцевала с ним, беседовала и откровенно призналась, что хотела бы видеть его дочь Сесу женой своего племянника.

Сеса же, не обнаружив на этом званом ужине Эду, была мрачнее тучи, постоянно пререкалась с Эстелой и грубила отцу, когда он одергивал ее, советуя держаться в рамках приличия.

Возможно, самым счастливым на этом празднике был Данилу, которого не беспокоили никакие проблемы и он мог наслаждаться весельем как беззаботное дитя. Присутствие красивых, нарядно одетых женщин вдохновляло его, окрыляло, каждая из них была привлекательна по-своему, и у Данилу разбегались глаза, но все же он отдал предпочтение Синтии.

Сразу взяв ее в оборот, он пустил в ход все свое обаяние, и Синтия ответила ему благосклонностью. Данилу вообще легко добивался успеха у женщин, даже тех, которые считались неприступными: у заносчивых, строптивых гордячек или, наоборот, у запуганных, не уверенных в себе скромниц. А секрет его успеха заключался в том, что по сути своей Данилу был не ловеласом, а дамским угодником. Его ухаживания были настойчивыми, но не навязчивыми, и любая женщина сразу чувствовала себя вознесенной на пьедестал восхищения, обожания и, что очень важно, – уважения, воздвигнутый этим милым доброжелательным мужчиной, каковым, в сущности, и был Данилу.

Расположив к себе Синтию, он щедро сыпал комплиментами, иногда весьма рискованными, но в его устах это не выглядело пошлостью. Например, он сказал ей в подчеркнуто дурашливом тоне:

– Такой ветеринар, как ты, из любого мужчины сделает животное! Лично я уже сейчас как минимум кентавр! А что будет дальше?

Синтию такой комплимент нисколько не оскорбил, наоборот – рассмешил.

– Должна признаться, такой шуточки я еще не слышала, – сказала она сквозь смех. – Хотя меня поддразнивают еще с тех пор, как я поступила на ветеринарный факультет.

Глория, слышавшая их диалог, тоже высказалась в пользу Данилу:

– У него неистощимый репертуар! Ты будешь сидеть с ним весь вечер и ни на минуту не заскучаешь.

– Встретить такого человека – это, по-моему, редкая удача, – сказала Синтия. – Большинство людей сегодня замкнуты, озабочены житейскими проблемами. А Данилу просто излучает оптимизм и доброжелательность.

– Да, я всегда стараюсь смотреть на жизнь сквозь призму хорошего настроения, – подтвердил он, а Глория несколько некстати заметила:

– Но тебе и в самом деле вроде не о чем беспокоиться, Данилу.

– В общем, да, – опять согласился он. – Я бездельничаю, наслаждаюсь жизнью и не скрываю этого, потому что ненавижу притворство.

– Я тоже, – подхватила Синтия. – Может, поэтому мне и нравится общаться с животными: они напрочь лишены притворства!

– Ты говоришь прямо как Педру, наш управляющий! – удивленно покачала головой Глория. – Значит, у тебя есть все шансы с ним сработаться.

– Нет-нет, ни слова о работе! – решительно пресек эту тему Данилу. – Праздники затем и существуют, чтобы мы могли отбросить все будничные заботы и полностью раствориться в веселье. Идем танцевать, Синтия!

Она с удовольствием приняла приглашение Данилу, но после танца к ней подошла Оливия.

– Дочка, – сказала она, – не злоупотребляй вниманием Данилу. Алма уже мечет молнии в твою сторону.

– Не преувеличивай, мама, с нами почти все время была Глория, лучшая подруга Алмы, и, кроме того, Данилу не допускал чего-либо предосудительного.

– Ну все равно лучше не рисковать, – осталась при своем мнении Оливия и увела дочь подальше от Данилу.

А он, не слишком огорчившись, тут же переключил свое внимание на Силвию, жену Педру: осыпал ее комплиментами, закружил в танце.

Педру неприкаянно стоял в одиночестве, и Алма, заметив это, подвела его к Синтии:

– Вы ухитрились до сих пор не познакомиться, и я хочу исправить эту ошибку.

Педру напрягся как струна, как скаковой конь перед непреодолимым препятствием. Синтия же приветливо улыбнулась ему, произнесла вежливо: «Очень приятно». Тем временем Алма сочла свою миссию исполненной и отошла в сторону, надеясь, что они найдут тему для беседы. Но контакта у них не вышло. Педру молчал, думая лишь о том, чтобы поскорее сбежать от Синтии, а она тоже не нашла ничего лучшего, как поддеть его:

– Мне показалось, вы от меня бегаете!

Педру вновь отреагировал как строптивый конь – встал на дыбы:

– Вы меня просто не знаете. Я ни от кого и ни от чего не бегаю! Никогда!

– Но вы всякий раз куда-то исчезали, когда Алма хотела нас познакомить.

– Вероятно, у меня были другие, более важные дела! – ответил он откровенно враждебным тоном.

О продолжении беседы теперь не могло быть и речи, но и разойтись в разные стороны без какого-либо приличного повода ни он, ни она не решались. Выручил их мобильный телефон Педру, который зазвонил как нельзя вовремя.

– Извините, – выдавил из себя Педру и едва ли не бегом понесся прочь от Синтии.

А она, отыскав среди гостей Алму, поделилась с ней только что полученным впечатлением:

– Он какой-то странный, этот Педру! Если не сказать больше: неприятный тип!

У Алмы это вызвало благодушную улыбку:

– Значит, теперь вы квиты. Счет: один-один! Педру тоже от тебя не в восторге, он говорил мне это еще до знакомства с тобой.

– Господи, чем же я ему не угодила? – расстроилась Синтия.

– Он злится из-за тех перемен, которые ты ввела на конюшнях, – пояснила Алма, хитровато подмигнув Синтии. – Но это к лучшему! Педру в последнее время не то чтобы зазнался, но успокоился, закоснел. А теперь он будет вынужден шевелиться, потому что у него появился серьезный конкурент.

– Мне будет трудно с ним работать! – совсем опечалилась Синтия, но Алма ее заверила:

– Всего лишь на первых порах! Я хорошо знаю Педру. Он только с виду такой нелюдим и грубиян, а душа у него добрая, и преданность лошадям – безграничная. На этом, я уверена, вы с ним и сойдетесь!

Пока дамы обсуждали его персону, Педру тем временем беседовал по телефону с Ирис. Она болтала без умолку, и Педру, обычно резко пресекавший такую словоохотливость, на сей раз слушал Ирис с удовольствием, и более того – отвечал на все ее бесчисленные вопросы. Так, ему пришлось подробно рассказать ей, где он сейчас находится, какой тут фейерверк, какую музыку исполняет оркестр, в какие наряды облачены дамы…

– Я так мечтаю побывать в Рио! Мне он представляется земным раем! – восклицала Ирис.

Она не раз напрашивалась к Педру в гости, но он никогда не звал ее к себе, а тут вдруг заявил:

– Когда ты приедешь сюда, я покажу тебе город со всех сторон. Мы выедем утром на машине без четкого плана, будем ездить весь день и вернемся домой только к вечеру.

– Правда?! – не поверила своему счастью Ирис. – Ты зовешь меня в гости?

– А почему бы тебе и не приехать?

– И я буду жить у тебя?

– Ну а где же еще?

– А как твоя жена к этому отнесется?

– Силвия добрая, благожелательная, она тебе понравится. Так что об этом не беспокойся.

– Спасибо, Педру. Это самый лучший новогодний подарок за всю мою жизнь. Я ведь еще никогда не была в Рио, хотя там у меня есть ты и даже есть сестра, Элена. Ты с ней видишься?

Этот вопрос застал Педру врасплох, и он ответил сердито:

– А я-то тут при чем? Это же твоя сестра!

Ирис сразу почувствовала, что задела больное место Педру, и это ее встревожило.

– Я видела в папином альбоме кучу фотографий, где ты снят вместе с Эленой. У вас был роман?

– Глупости! – гневно воскликнул он. – Мы с тобой тоже вместе фотографировались, а Элена мне такая же кузина, как ты!

– Но все-таки признайся, у тебя с ней был роман?

– Нет! Все, Ирис, давай прощаться. Спасибо за поздравления.

– А ты правда с ней не встречаешься? – продолжала гнуть свое Ирис.

– Я вообще не знаю, где она живет, и даже случайно ни разу не встретился с ней на улице, хотя мир, как известно, тесен!

– Если ты так злишься, значит, между вами точно что-то было, – пришла к заключению Ирис, чем окончательно вывела из равновесия Педру, и он поспешил с ней проститься, сказав, что приедет на фазенду через два дня.

Однако воспоминания об Элене уже нахлынули на него, и избавиться от них оказалось гораздо сложнее, чем от назойливой Ирис.

«Почему же случай и впрямь до сих пор не свел меня с Эленой? – думал Педру. – Не потому ли, что я сам не искал этой встречи? Да и Элена, вероятно, тоже… Интересно, где она сейчас?»

Элена была на пляже и встречала Новый год по тому сценарию, который накануне придумал Эду: белые одежды, цветы, море, и они – двое влюбленных. Противиться воле Эду она не стала, а напротив – приняла это как волшебный подарок судьбы и сейчас была счастлива.

Они уехали подальше от того места, где народ праздновал Миллениум, где набережная искрилась фейерверком, а на волнах качались бакены, украшенные разноцветно сверкающими гирляндами.

Здесь был дикий безлюдный пляж, и лишь несколько таких же влюбленных парочек предпочли его тому грандиозному празднеству, которое разворачивалось в это время на главной набережной города.

Увлеченные друг другом, Элена и Эду не заметили, как к ним подошла цыганка, невесть откуда и зачем забредшая на этот пляж.

– Сказать, каким будет для вас двухтысячный год? – бесцеремонно обратилась она к ним.

– Я в эти штучки не верю! – недовольно бросил ей Эду. – Мне однажды предсказали, что я умру через год от несчастного случая. А с тех пор уже десять лет прошло!

Он ясно дал ей понять, что она помешала их уединению с Эленой, но на цыганку это не подействовало.

– Линии руки надо уметь читать. Это не всякому дано, – сказала она.

– Нет, спасибо, мы не нуждаемся в ваших услугах, – еще более определенно выразился Эду.

А Элена вдруг оживилась:

– Нет-нет, пусть погадает! Эду, дай ей руку!

Он с большой неохотой уступил этой просьбе. Пляж был хорошо освещен, и цыганка имела возможность разглядеть линии на ладони Эду.

– У тебя рука добрая, чистая, как твои глаза, – произнесла она медленно, чуть нараспев. – Но судьба твоя непростая, изменчивая…

– Ладно, ты скажи лучше, мы будем вместе всю жизнь? – прервал ее Эду, не столько спрашивая, сколько подсказывая цыганке, чего от нее ждут и что ей следует говорить.

– Эду, помолчи! – одернула его Элена. – Зачем спрашивать о таких вещах? Ты же не веришь в гадание по руке!

– Я в мою руку не верю. А в твою – всей душой. Ну-ка, дай ей свою руку! А ты, цыганка, говори все как есть!

Руку Элены цыганка рассматривала долго и заговорила не сразу, очевидно, борясь с соблазном последовать подсказке Эду и получить с него за это большой гонорар. Но что-то помешало ей сказать неправду, и она вымолвила то, чего от нее не ждали:

– Я вижу девушку, очень красивую… Она между вами…

Не только для Эду, но и для Элены это прозвучало как неуместная шутка, как оскорбление их чувств. Элена попыталась спасти ситуацию, натужно пошутив:

– Надеюсь, молодую? А то, если она будет старше меня, твою тетю, Эду, хватит удар!

Он не воспринял ее шутку.

– Я же говорил тебе, Элена! Это ерунда! Все, хватит, цыганка!

– Нет, погоди, – уперлась та. – Это не просто девушка. Это девушка особая. Она…

– Все, я сказал: хватит! – прикрикнул на нее Эду. – Иди своей дорогой! С Новым годом!

– Пусть она договорит, – попросила его Элена, но ее просьба на сей раз не была удовлетворена: Эду решительно прогнал цыганку прочь.

Глава 7

Вопреки своему желанию Педру отправился на фазенду к дяде вместе с Силвией, но даже в самолете не переставал отговаривать ее от поездки:

– Знаешь, что мне вдруг пришло в голову? Ты останешься в Порту-Алегри у своей школьной подруги, а я поеду к дяде один.

Силвия обиделась:

– Ну сколько можно, Педру! Будь последовательным. Уж если ты взял меня с собой, то держись до конца, не иди на попятный. Смотри в иллюминатор, любуйся облаками и не порти нам обоим настроение.

– Да я же не настаивал, а только предложил, – стал оправдываться Педру. – Думал, с подругой тебе будет веселее, чем с…

– С тобой? – опередила его Силвия.

– Нет. Я хотел сказать: «С моими милыми родственниками».

– Но я же буду там не с ними, а с тобой, так ведь?

– Да, конечно.

Остаток пути они провели молча, а в аэропорту им случайно встретился давний приятель Педру, который и довез их на своей машине до фазенды.

Педру здесь ждали давно, а вот приезд Силвии стал для Алесиу и его семьи большим сюрпризом. Ингрид сразу засуетилась, захлопотала, отчитала Педру за то, что не предупредил ее, она бы подготовилась к этой встрече лучше, с большим размахом, а так ей сейчас неловко перед городской гостьей за довольно скромный обед, за слегка подгоревший пирог…

Алесиу тоже смутился при виде Силвии – в основном из-за своей беспомощности и болезненной худобы, но при этом похвалил Педру:

– Молодец, наконец-то ты привез к нам свою красавицу жену! А я уж думал, что так и умру, не удостоившись чести быть ей представленным. Правда, это надо было сделать намного раньше. Ты хоть объясни Силвии, что я не всегда был таким гнилым пеньком.

Силвии было понятно их смущение, она тоже попеняла Педру за его сюрприз и повела себя так же естественно, как хозяева, пояснив им:

– Он не хотел брать меня с собой, до последней минуты надеялся, что я все-таки останусь дома, поэтому и не позвонил вам. А я уже давно мечтала побывать здесь, познакомиться с вами.

– И правильно сделала, дочка, что настояла на своем, – поддержал ее Алесиу. – Мы тебе очень рады, будь здесь как дома.

– Да-да, не стесняйся, проходи в дом, – подхватила Ингрид. – У нас тут все по-простому, по-деревенски, так что не обессудь. Зато простор какой! Тебе должно понравиться.

– Мне уже здесь все нравится, – сказала Силвия, тронутая их радушием, в искренности которого невозможно было усомниться.

– А я тебя еще свожу на водопад, – оживился Педру. – Вот это чудо! Первозданная красота! Искупаешься в нем и почувствуешь себя как в первый день сотворения мира.

Ирис буквально передернуло при этих его словах, обращенных к Силвии. Как он посмел? Мало того что привез ее сюда, так еще и будет гулять с ней по окрестностям? Ирис не представляла, как сможет пережить такой удар. Силвию она ненавидела и готова была убить ее.

Пока родители приветствовали гостей, она не проронила ни слова и волчонком поглядывала со стороны на Силвию. Та чувствовала на себе этот неприязненный взгляд, но не акцентировала на нем своего внимания. Девочка влюблена в Педру, это ясно, так чего же другого от нее ожидать? Пусть ревнует, что же с этим поделаешь!

После обеда Педру и Силвия ушли на прогулку, а Ингрид устроила дочери выволочку. Ирис поначалу огрызалась, но потом пообещала матери, что будет вести себя прилично и даже попытается выказать Силвии свое радушие.

В подтверждение этих слов она вскоре подкатилась к Силвии с расспросами о Рио, разговорилась с ней и предложила вместе покататься на лошадях.

– Да я все-то два или три раза сидела на лошади, и то рядом с Педру, он держал поводья, – засмеялась Силвия, но Ирис проявила настойчивость:

– Ничего, покатаемся! Я дам тебе смирную лошадь! Ты привезла с собой сапоги и брюки?

– Да, привезла, Педру заставил взять… Только, пожалуйста, выбери самую смирную лошадку. А еще лучше – пони, – пошутила Силвия, уступая напору Ирис.

– Не беспокойся, все будет как надо! – ответила та и повела гостью на конный двор.

Силвию нисколько не привлекала эта конная прогулка, но перемена в настроении Ирис порадовала ее, и она хотела поддержать установившийся между ними контакт.

Оставив Силвию во дворе, Ирис прошла в конюшню и велела конюху седлать лошадей:

– Я возьму себе Астру, а Урагана отдам нашей гостье.

– Не делай этого, Ирис. Он же убьет ее! – испугался конюх.

– Не волнуйся, она говорит, что скачет как амазонка на любой лошади! – соврала ему Ирис.

– Но все равно надо сначала присмотреться к нему, приноровиться. Он же признает только тебя, и то не всегда.

Не слушая конюха, Ирис вывела Урагана из конюшни, помогла Силвии на него взобраться и сказала ей с ангельской усмешкой на губах:

– Ты всего лишь держи поводья, а остальное он сам сделает!

Ураган сразу же без всякого разбега понесся вскачь, пытаясь на скаку сбросить наездницу, к которой он не привык и которую не желал признавать. Силвия истошно закричала, и, к счастью, этот крик услышал Педру. Подбежав к конюшне, он вскочил на Астру и помчался вдогонку за Ураганом. А тот нес перепуганную Силвию по лугам и оврагам, все больше приходя в ярость от того, что ему никак не удается сбросить ее наземь. Наконец он изловчился, взбрыкнул, и Силвия, не удержав поводья, вывалилась из седла…

Педру поймал ее на лету, подоспев как раз вовремя. Но при этом он сам не удержался в седле, и они оба упали в траву, больно ударившись оземь.

– Я уже прощалась с жизнью, – сказала Силвия немного погодя, когда оправилась от шока. – Она это специально подстроила, Педру!

– Ну что ты! Этого не может быть, – не поверил он. – Успокойся. Слава Богу, все обошлось, мы отделались легкими ушибами.

– Нет, она хотела убить меня! Хотела убить! – заплакала навзрыд Силвия.

– Глупости! Ирис на такое не способна. И зачем ей вообще это нужно, подумай!

– Затем, что она в тебя влюблена! А меня она ненавидит! Я прочитала это в ее глазах, когда мы приехали.

– Ну ладно, не будем об этом говорить. Ты просто сильно испугалась, тебе надо успокоиться и отдохнуть, – властно произнес Педру, не желая обсуждать столь неприятную для него тему.

Он так и не поверил Силвии, считая, что она с испугу возводит напраслину на Ирис, но Ингрид прекрасно знала свою дочку и потому сразу же отвесила ей пощечину.

– Мерзавка! Что ты натворила! Она же может насмерть расшибиться!

Ирис невольно замахнулась для ответного удара, но вовремя спохватилась, опустила руку и всего лишь ответила злобно, с вызовом:

– Вот было бы здорово, если бы она убилась!

– Ты с ума сошла! – воскликнула Ингрид. – Убирайся с глаз моих, не то я за себя не ручаюсь!

Ирис отошла в сторону, продолжая наблюдать за дикой скачкой Урагана и мысленно понукая его: «Ну давай, давай, сбрасывай ее! Умоляю, сделай это, пока Педру не догнал тебя!..»

Когда же все закончилось благополучно, она ушла к себе в комнату и не вышла оттуда даже к ужину.

Ингрид пояснила гостям, что отругала дочь и теперь та на нее дуется.

После ужина Силвия сама зашла к Ирис.

– Мне тебя жаль, – сказала она. – А еще больше я жалею дону Ингрид – она со стыда сгорает из-за такой дочери.

– Ты пришла читать мне нотации? Так знай, я этого не люблю, – угрожающим тоном произнесла Ирис. – Тебя вообще никто сюда не звал, можешь убираться домой!

– А ты знай, что я не боюсь тебя, соплячка! – ответила ей Силвия.

Ирис расхохоталась:

– Ты меня недооцениваешь! Я хорошею с каждым днем, и Педру это замечает. А ты стареешь. Когда-нибудь он тебя все равно бросит и женится на мне!

Силвии стоило большого труда сдержаться и не ударить ее. Она поспешила уйти, сказав напоследок:

– Нет, это ты заблуждаешься. Когда Педру поймет, какая ты на самом деле подлая и жестокая, он отвернется от тебя навсегда!

О своем разговоре с Ирис Силвия не сказала мужу, но попросила его:

– Давай уедем из этого дома как можно скорее!

На следующий день Педру отобрал для себя лошадей, пообещав Алесиу приехать за ними в другой раз, и отбыл вместе с Силвией в Порту-Алегри.

* * *

После их отъезда Алесиу стало плохо, он испугался, что может умереть, так и не помирившись со старшей дочерью, и попросил Ирис срочно позвонить Элене. Но Элены в это время не было дома, к телефону подошла Зилда и, услышав, кто звонит, подумала, что ее попросту разыгрывают.

– Значит, сестра? – спросила она с издевкой, давая понять Ирис, что не клюнула на ее дурацкий розыгрыш.

– Да, я сестра Элены, – повторила та. – У меня срочное сообщение от ее отца.

Это было уже слишком, и Зилда принялась отчитывать Ирис:

– Послушайте, я здесь работаю сто лет и знаю, что у Элены нет ни отца, ни сестры! Если хотите подурачиться, то звоните кому-нибудь другому, а у меня полно дел!

Зилда не придала значения этому звонку и рассказала о нем Элене по чистой случайности, представив все как телефонное хулиганство.

– И что ты ей ответила? – взволнованно спросила Элена.

– Что у вас нет ни отца, ни сестры… А разве это не так?

– Не так. Очевидно, это дочь моего отца от его второго брака. Она назвала свое имя, оставила телефон?

– Да, ее зовут Ирис. А номер телефона я у нее не спросила, знаю только, что это был междугородный звонок… Но вы же никогда не говорили, что у вас есть отец и сестра!

– А у меня их как будто и нет, – пояснила Элена. – Отца я не видела более двадцати лет, а с сестрой даже не знакома и не представляю, какая она. Ладно, если позвонит еще раз, ты выслушай ее внимательно и спроси, как с ней можно связаться.

– Ну конечно, теперь я не допущу такого промаха, – пообещала Зилда, а Элена отправилась в душ, готовясь к свиданию с Эду, который должен был прийти с минуты на минуту.

Встречались они теперь каждый день. Эду забегал к Элене на работу, а потом приходил к ней домой и оставался у нее на всю ночь. Элена больше не противилась судьбе. Пересуды соседей и сослуживцев ее не смущали, а беспокоилась она лишь о том, как воспримут Эду дети – Камила, Фред и Клара.

– Невестка меня точно не поймет, – говорила она Ивети. – Но я попытаюсь держать ее в неведении как можно дольше. Другого выхода нет, скандала с Кларой все равно не избежать.

Скандал, однако, грянул гораздо раньше, чем могла предвидеть Элена. Вернувшись из поездки в Салвадор, Фред захотел прямо из аэропорта заехать к матери, разумеется, вместе с женой и дочерью. Клара, как всегда, ему возражала, но Фред настоял на своем, сказав, что соскучился по матери и хочет повидаться с ней, пока она не ушла на работу.

Дверь им открыла заспанная Зилда и, зная, что Эду находится в спальне у Элены, затараторила смущенно:

– Вы, наверное, устали с дороги? Идемте на кухню, я сейчас вам сварю кофе!

– А мама где? – спросил Фред. – Еще спит?

– Да, сейчас я разбужу ее. Вы подождите здесь!

– Не беспокойся, лучше мы сами разбудим бабушку, правда, Нина? Устроим ей сюрприз! Она откроет глаза и увидит свою любимую внучку.

Взяв девочку на руки, Фред направился в спальню, а Клара тоже последовала за ними.

Не зная, как предотвратить большую неприятность, Зилда закричала громко, во всю мощь своего отнюдь не слабого голоса:

– Дона Элена!.. Проснитесь!..

Напуганная ее криком, Элена тотчас же выбежала из спальни в неглиже, а вслед за ней показался и Эду, наскоро прикрывший свою наготу простыней.

Фред при виде такой картины оторопел, потом начал оправдываться:

– Мама, извини, я не знал… Я и подумать не мог…

– Ничего, все в порядке, – ответила Элена. – Подождите минуту, сейчас мы выйдем, я вас познакомлю.

– Я не останусь здесь и секунды! – гневно воскликнула Клара. – Дай сюда Нину, Фред, я унесу ее подальше отсюда. Не хватало, чтобы ребенок с малых лет привыкал к подобным сценам!

Элена вскипела:

– Замолчи! Ты забыла, где находишься?

Клара тоже завелась не на шутку:

– Лучше мне и правда замолчать, а то я могу прямо сказать, где нахожусь, после того что здесь увидела!

– Убирайся отсюда! – окончательно сорвалась Элена.

– Мама! – в ужасе воскликнул Фред, а Клара тем временем ответила:

– С удовольствием! Такого кошмара я ни в одном порядочном доме не видела!

Выхватив дочку из рук Фреда, она помчалась прочь.

– Догони свою жену, Фред, она в истерике, – бросила сыну Элена. – Мы с тобой потом поговорим.

Фред бросился вдогонку за Кларой, а Эду растерянно произнес:

– Да, неловко все получилось…

– Не обращай внимания, – сказала ему Элена. – Я не обязана ни перед кем отчитываться в собственном доме и тем более в собственной спальне!

Ужасный скрип тормозов, донесшийся с улицы, заставил их подойти к окну, и они увидели, что Клара и Нина едва не попали под машину. Водитель гневно отчитывал Клару, девочка громко плакала, подбежавший Фред взял ее на руки, но она не унималась.

– Господи, эта сумасшедшая чуть не убила ребенка! Пойдем туда, посмотрим, все ли в порядке с Ниной, может, ей нужна медицинская помощь, – обратилась Элена к Эду.

Наспех одевшись, они выбежали на улицу. Нина плакала, держась ручонкой за голову.

– Тебе больно? Ты ударилась головкой? – спрашивал ее Фред.

– Она сейчас ничего не ответит с испугу, – сказал Эду. – Надо отвезти ее в больницу, выяснить, нет ли сотрясения мозга.

– Да кто ты такой, чтобы тут командовать? – вскинулась на него Клара. – Не подходи к моему ребенку!

– Я врач, – спокойно ответил Эду. – Вам, кстати, тоже не мешало бы съездить в больницу.

– Фред, пойдем отсюда, избавь меня от этого наглеца! – закричала во весь голос Клара.

Фред, однако, прислушался не к ней, а к Эду. Вдвоем с ним он повез дочку в больницу и, пока ее обследовали, перебросился с Эду несколькими фразами. По сути, там, в больнице, и состоялось их знакомство.

Сотрясения мозга у Нины не обнаружили, и Эду отвез Фреда вместе с девочкой к нему домой, поскольку Элена уже должна была уйти на работу.

Позже Фред сказал матери:

– Я, конечно, все понимаю, Эду – приятный, симпатичный парень, но тебе не кажется, что он для тебя… слишком молод?

– Кажется. И это мне тоже не дает покоя, – ответила Элена. – Я постоянно казню себя за то, что не устояла п¬ред этой любовью. Но она оказалась сильнее меня!.. Я счастлива с Эду. И пока длится это счастье, не хочу думать о будущем. Судьба сама все расставит по своим местам.