Текст книги "Дикарка на отборе невест (СИ)"

Автор книги: Анна Левин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава 45
Охота на невесту

Если кто подумает, что быть истинной парой дракона это сплошные розы без колючих шипов, я этого человека разочарую: мне пришлось дорого заплатить за чертову метку.

Начались проблемы с самого жениха, атаковавшего нас с Марко расспросами. Что мы могли сказать, и как было лгать, если дракон чувствовал ложь? Пришлось пользоваться старым способом обмана полиграфа: когда отвечаешь на вопрос, думаешь о другом, о чем-то правдивом. Например, когда он спрашивал о способе избавления или подавления метки, я думала о квантовой физике, и честно отвечала, что ничего не знаю. Ну а что, гуманитарий ведь, имею полное право! Марко тоже изворачивался подобно угрю, как и Максимилиан, и Морай решил временно оставить нас в покое, оставив вопросы на будущее.

Но радовалась я все равно рано, ибо оставленные за бортом невесты и их семьи искренне возмутились, и успокоились, лишь когда Сайбер устроил праздник в замке, продемонстрировав обществу метки истинности. Это помогло многим претендентом на наши сердца смириться с судьбой, например, герцог Грант пожелал мне счастья, одарив печальным и страстным одновременно взглядом. Да они все смотрели на меня, как голодные псы на мясо. Метка – редчайшее явление, дар Амароса и Лилии, мужчины могли лишь мечтать о такой связи с женщиной, но она была присуща только драконам.

Ну а потом наступило время Маргарет Олдголд взять слово, и обвинить меня во всех грехах, начиная со дня сотворения мира. Большинство гадостей я уже услышала от королевы-матери, они не задели, хотя поразил контраст между тем, как Морай называл меня дикаркой, и та же Маргарет. В ее устах это было унизительно, а в его – красиво, дерзко, чувственно.

Свободолюбивая дикарка, непокорная и смелая, притягательная и недосягаемая, пламенная, страстная, желанная – вот как он меня называл, и с каждым разом становилось все тяжелее думать о побеге, но я должна была бороться за свою свободу и независимость от мужчины, чья любовь может обернуться моей погибелью.

– Может, дашь ему шанс? – робко спросила Исла, расчесывая мне волосы после объявления помолвки.

– Милая, что он сделает, когда узнает всю правду? О роде Караваджо, вашей способности открывать порталы в другие миры, поступке Эмилии, моей настоящей биографии? Он уничтожит вас за измену, и меня заодно.

Она тяжело вздохнула, а я ощутила горькое упоение. Специально повторяла себе эти доводы, чтобы укрепить решимость довести план до конца.

– Но он ведь любит тебя! – не сдавалась Исла. – Это очевидно, да и ты не можешь скрыть свое влечение к нему. Судя по слухам, истинность Эмилии не была так заметна, потому что ее отношения с покойным королем начались с ссоры, а вы неплохо смотритесь вместе. Гармонично, словно были созданы друг для друга. Да и мать свою он практически выгнал, отослал из столицы, чтобы не мешала. Маргарет как осадил, отчитал герцога Олдголда за плохое поведение дочери. Все ради тебя! Говорят, Маргарет сейчас не позавидуешь.

И что тут возразишь? Морай действительно защитил меня от нападок матери и соперницы, благодаря его доброму отношению в столице меня перестали считать дикаркой в плохом смысле этого слова, и прозвище обрело иной оттенок. В моду вошли платья вроде того, в котором я была на ярмарке, спетую мною песню заучили наизусть, и звучала она отовсюду. Гитаристы тоже молились на меня, так как их услуги стали востребованными. Одним словом, в этом плане мне не на что жаловаться.

Может, поддаться уговорам Ислы? Принять любовь, и попытаться обрести счастье с королем?

Вовремя опомнилась, и дала себе мысленную оплеуху. Раз решила бежать – сбегу, и пусть Марко сам разбирается с последствиями. Мы так не договаривались, сюжет пошел не по сценарию. Пора направить ход событий в другое русло.

И тогда случилось то, чего я ожидала меньше всего – мечта избежать свадьбы решила воплотиться в жизнь без активных действий с моей стороны. То есть меня попытались убить, когда я ехала в карете с Ислой и ее детьми. Покушение не удалось, чертовски повезло. Морай пришел в ярость, провел множество обысков, но ничего не нашел. Либо же не признался, однако с того дня ко мне приставили такое количество охраны, что о побеге и заикнуться было невозможно.

А потом кто-то попытался отравить меня, но погиб дегустатор. Для местных это событие было печальным, но все же не шокирующим, зато я билась в истерике, и довела себя до постельного режима. У короля были свои причины злиться: помимо страха за меня его тревожил вызов своей власти. Если кто-то осмелился дважды напасть на истинную – неприкосновенную драгоценность дракона! – это означает объявление войны. Кто-то в столице не считает Сайбера своим правителем, и пытается дискредитировать авторитет перед народом.

И, конечно же, разменной монетой в борьбе за корону стала я. Сезон охоты на невесту объявляется открытым.

Глава 46
Паук

Морай

Новая партия арестантов заполнила тюремное подземелье, а мы с предыдущими еще не закончили. Я давно искал бунтовщиков в столице, поэтому знал, куда отправлять стражу, но нападение на Пальмиру вывело из равновесия, заставило действовать жестко, импульсивно, и это стоило мне нескольких главных подозреваемых: сжег их заживо в пылу допросов.

– Морай, давай я займусь арестованными подонками.

Юэну не понравилось мое рвение, но я не мог остаться в стороне. Они покусились на главное – мою власть, авторитет, королевское доминирование, и орудием стала истинная невеста дракона. Так что без лишних слов оттолкнул руку друга, и влетел в камеру. Седой мужчина благородной наружности надменно улыбнулся, и отвесил шутовской поклон.

– Ваше величество! Рад оказаться в вашем замке. По какому поводу я получил столь настойчивое приглашение?

– Располагайтесь, господин Сэрвиш.

По моему знаку стражники приковали его цепями за руки к потолку так, что ноги едва касались пола.

– Преступники похожи на сорняк: ты можешь бесконечно пропалывать сад, а эти мерзкие растения снова лезут из земли, мешая полезным цветам.

– Даже сорняк имеет право на жизнь.

– Согласен, но только на свою жизнь, а отнимать чужую права не имеет. Чем же вы занимаетесь, господин Сэрвиш? Опутали столицу своими сетями, продаете тайную информацию иноземным шпионам, торгуете запрещенными веществами и людьми. Похищения, убийства, пытки, насилие над женщинами, продажа детей – послужной список у вас впечатляющий, но в плохом смысле.

Преступник саркастически хмыкнул.

– Подражаю вам, ваше величество. Вы у нас и убийца, и палач, и насильник, и торговец людьми. Сколько погибло мужчин в ваших войнах? Сколько женщин стало добычей? Сколько людей в нищете гибнет ежедневно, даже в этот самый момент, вроде тех сирот из приюта?

Хорошо, что напомнил, ублюдок!

– Не забудьте добавить, мистер Сэрвиш, что именно вы являетесь владельцем незаконных цехов, в которых трудятся несовершеннолетние без соблюдения правил охраны труда, без положенной оплаты и расследования несчастных случаев. А еще отрабатывают долги бедняки. Как настоящие долги, так и надуманные вами. Не все люди ведь обучены грамоте, и понимают, что именно подписывают. Да и в веселых домах можно найти как добровольцев, так и похищенных девушек, на них большой спрос. Ваши клиенты любят сопротивление невинных жертв.

Невольно вспомнил лицо Миры, когда я повалил ее на диван в павильоне посреди озера. Сопротивление будоражило, и от этого сейчас стало мерзко. Даже ее тайное желание, наша истинность не оправдывала мой поступок. Единственное, что я могу сделать, дабы исправить ошибку, это стать для нее любящим и заботливым мужем, соблюсти интересы державы и желания самой девушки. Ну и добиться справедливости для бедных людей, на которых я долгое время не обращал внимания.

– Допустим, я очень плохой человек, – усмехнулся Сэрвиш. – И цеха, и бордели принадлежат мне, но ведь именно ваша казна богатеет, почему вы жалуетесь? Я плачу вам большие деньги, чтобы меня не трогали.

Подлетел, хватая его за горло.

– Кому ты платишь, ублюдок?

– А то вы не знаете!

– Кому?

Главарь оказался крепким орешком, никакая боль не заставила его сказать правду. Я дошел до края, уже просто срывая злость, как вдруг увидел мимолетную улыбку победителя на избитом лице. Чем сильнее мой удар – тем больше я сдаю позиции. Этого он и добивается – смерти, чтобы я не нашел ответы. Мощный противник, однако.

– Нет, ты не умрешь так просто.

– Тогда умрет ваша красотка.

Провокация была настолько очевидна, что мой мозг наконец получил недостающую деталь. Мы с ним оба ведем себя как мужчины, которые пытаются защитить своих близких. Моя уязвимость – Пальмира, но и у него, возможно, есть кто-то, о ком он беспокоится. Даже монстры способны любить: будучи жестоким с посторонними, Сэрвиш вполне может оказаться милым заботливым человеком с кем-то, кого любит.

Я поймал его, раскрыл все темные делишки, и в скором будущем его ждет виселица. Почему бы тогда не облегчить себе участь, не выпросить более мягкое наказание, рассказав мне правду? Он боится, но не меня, а моего врага.

– Сэрвиш, почему ты не молишь о пощаде?

– А вы пощадите? Так просто? И позволите вернуться к моему ремеслу?

– Нет, но я постараюсь защитить того, о ком ты переживаешь. Кто-то, кто тебе дорог, в их руках, верно? Кто за тобой стоит?

Даже в таких обстоятельствах мужчина сохранил лицо. Гордое лицо, полный вызова взгляд, отвага перед лицом смерти – такого человека я поставил бы на высокую должность, не будь у него нутра преступника.

– Думаете, вы способны защитить хоть кого-то? – с презрением спросил он. – Вы давно потеряли контроль, искали не там, где нужно. Паук все это время скрывался не в бедных районах, не в заброшенных подвалах, а в вашем замке. Он оплел сетью и город, и даже вас, ваше величество.

– Кто он? – снова закричал, судорожно перебирая в уме всех советников.

– Мне есть, кого терять, как и вам, верно догадались. Что делает паук с мухой, попавшейся в сеть? Я слишком поздно понял, что являюсь добычей, а не хищником. Всю свою жизнь боролся, вылез из нищеты, сделал много зла, прежде чем стал тем, кто раньше травил меня. И однажды встретил делового партнера из высшего света. Думал, выйду на новый уровень, обогащусь, возьму этого глупца в оборот, возвышусь над простыми преступниками. Каким я был дураком!

– В сотый раз спрашиваю, кто этот паук? Скажи, и твои близкие не пострадают.

– Они не пострадают лишь при одном условии.

Непоправимое случилось прежде, чем я успел отреагировать.

Глава 47
Обнаженная убийца

Максимилиан пришел ко мне не вовремя со своими предложениями и идеями. Пришлось невежливо захлопнуть дверь перед его носом, чтобы не сорвать злость на собственном брате. Глянул на себя в зеркало, и позвал служанку с приказом подготовить для меня купальню. Спустя пятнадцать минут доложили, что все готово, и я помчался туда быстрее ветра, лишь бы смыть с себя кровь Сэрвиша.

Негодяй просто откусил себе язык, и истек кровью.

– Ваше величество! – синхронно присели в поклоне девушки, и тихо вышли из купальни, лишь одна осталась, соблазнительно покусывая губы.

– Можешь идти.

Она нахмурилась, но не сдвинулась с места.

– Позвольте помочь, ваше величество.

Раньше она часто скрашивала мои ночи, и не только ночи, но сейчас было не до служанок. Мало того, что во дворце скрывается мой враг, так еще и все подручные боятся его больше, чем меня. Унижение!

– Кайла, можешь идти.

Однако меня перестали бояться не только враги, но и любовницы: служанка скинула с себя платье, подходя ко мне вплотную. Впервые она стала женщиной в это самой купальне, года четыре назад. Я тогда вернулся после праздника у герцога Олдголда, и не смог отказать себе в удовольствии. С тех пор старался не тащить в постель каждую служанку, тем более Кайла была готова на все в любое время дня и ночи. Только после знакомства с Пальмирой все изменилось: лишь она вызывает во мне желание, а остальные девушки его охлаждают. Видимо, это одно из свойств истинности.

– Вы так устали! – тем временем улыбалась служанка, снимая с меня рубашку. – Я помогу забыть обо всем неприятном. Вам нужно развлечься.

Было бы неплохо, но только с Мирой. Увы, пока мы не женаты, я не могу напугать ее снова, нужно немного подождать, но связываться с Кайлой желания действительно не нашлось.

– В последний раз говорю, ты свободна.

На миловидном лице мелькнула досада, злость, обида. Любопытно, служанка ревнует? Однозначно нужно навести порядок в замке, не только врага найти, но и персонал заменить. Иначе Пальмира будет недовольна.

– Как прикажете, ваше величество.

Она вернулась за платьем, и принялась одеваться, а я прошел дальше в купальню, представляя, сколько жарких ночей здесь ожидается с моей истинной. Пока она боится оставаться со мной наедине, наверное, вспоминает тот вечер, когда проявилась метка, но после свадьбы поймет, как прекрасно быть женщиной.

Полностью погрузился в мечты, рисуя в голове картинки сладкого будущего, и чуть не пропустил злой резкий свист. Увернулся, и едва избежал смерти.

– Сдохни! – крикнула Кайла, целясь из крохотного подобия арбалета.

Молниеносным движением скрылся за колонной. Служанка выстрелила, и каменный осколок пропорол щеку.

– Не хочешь спать со мной – пожалуйста, но и с дикаркой развлекаться не будешь. Она уже далеко отсюда, и умрет самой мучительной смертью в лапах Паука. А ты, мой король, подохнешь в купальне, в крови моего отца.

Сэрвиш? Отец Кайлы? Что она тогда делала здесь?

– Выходи, любимый!

Закрыл глаза, призывая сущность дракона. Стук сердца девушки был размеренным, она не боялась, значит, была подготовленной. Неужели ее специально подослали ко мне, чтобы она стала моей любовницей, завоевала доверие, и могла беспрепятственно находиться рядом со мной? А я действительно расслаблялся в ее присутствии, считал девчонкой, готовой на все ради шанса лечь в мою постель. Болван, конченый идиот! Все это время я спал с убийцей, соглядатаем, и не заметил. Почему она не убила меня раньше?

Кайла вытяну руку, и выстрелила в пустоту. Тогда ее сердце пропустило несколько ударов, она завертелась на месте, но не видела меня. Так-то играть с огнем, дорогая!

– Редко такое увидишь, когда дичь наставляет оружие на охотника, – прошептал, наслаждаясь ее растерянностью. – Если хотела меня убить, надо было действовать осторожно, и не тратить время на пустые разговоры.

Спрыгнул, повалив ее на пол, сломал руку, а заодно и арбалет, и приложил несколько раз головой о мрамор.

– Кто такой Паук, и где леди Пальмира? То, что ты женщина, не спасет тебя от пыток. Говори!

Но Кайла лишь рассмеялась, сплевывая кровь.

– Мой сын в руках Паука, если я все расскажу – ребенок умрет.

– Сын? – сердце сжалось от догадки. – От меня?

– А от кого еще? – искренне возмутилась убийца. – После зачатия ты около года отсутствовал в столице, воевал за западную провинцию. Я и родила. Паук отнял мальчика, сказал, я недостойна растить кровного Сайбера.

– Кайла, кто этот Паук⁈ Я должен найти сына!

По бледной щеке скатилась слезинка.

– Он поймет, если я признаюсь, и малыш умрет. Так что нет, ваше величество , придется самому искать. Но не успеешь, Паук всегда нападает первым. Твоя подстилка, эта проклятая дикарка умрет, ты – следом, а мой сын взойдет на престол.

С этими словами она попыталась умереть так же, как и ее отец. Я с силой разжал челюсть, не давая ей откусить себе язык.

– Нет, тварь, не смей! Ты все мне расскажешь, и я сам решу твою судьбу.

Глава 48
Гнилая кровь

Отчаяние овладело мной, когда я увидел погром в доме Марко. Сам герцог отлучился по делам, и, когда вернулся, не нашел ни названую сестру, ни жену с детьми. Сейчас он метался по комнате, проклиная тот день, когда дворец объявил об отборе невест. Я не обижался, потому что понимал, какая боль владеет мужчиной, не защитившим своих близких. Тоже ведь подвел Пальмиру, позволил Пауку добраться до нее.

А ведь силен мой противник, раз сумел обойти охрану! Я выделил столько стражи, что и птице незамеченной не пролететь, а этот ублюдок лишь посмеялся над моими потугами.

Рядом появился Юэн.

– Что ты здесь делаешь? Ты должен допрашивать Кайлу!

– Допросил, – коротко ответил помощник, и замолчал.

Кивнул на выход, и мы спустились вниз.

– Призналась?

– Ты же сам разрешил использовать любые методы, так что выхода у нее не было.

Старался не причинять боль женщинам (от пыток, разумеется, некоторые виды боли им и самим нравятся), но ситуация сложилась опасная, уже не до моральных рассуждений.

– И кто из моих советников предал меня?

– Мне жаль, Морай, но советники ни при чем. Паук – твой брат.

Сто доводов против такого заключения разбились об образ Пальмиры. Мог ли брат попытаться убить меня, чтобы занять трон, и забрать мою невесту? Звучит правдоподобно, если бы не одно но…

– Я не верю в причастность Максимилиана. Он – Сайбер! Если бы он планировал сместить меня – зачем прятать моего ребенка от Кайлы? По идее брат должен уничтожить все, что связано со мной, и обзавестись собственными детьми – наследниками престола. Да и причин ненавидеть меня у Максимилиана не было: он никогда не проявлял интереса к королевским делам, не пытался соперничать. Лишь из-за леди Пальмиры обиделся, но она появилась в столице несколько месяцев назад, а таинственный Паук много десятилетий опутывал город своей паутиной.

– Но служанка была убедительна, я использовал самые убедительные методы.

– Солгала, тварь. Мне сказала, что я умру, а наш сын станет королем. Кому нужен мой малолетний сын в качестве пешки? Лишь какому-нибудь советнику, который объявит себя опекуном юного наследника, и захватит власть. Красивый замысел, ничего не скажешь.

Лицо Юэна помрачнело.

– Морай, ты меня знаешь практически всю жизнь, и знаешь, что я всегда говорю только правду.

– Я ценю это, друг. И, вижу, тебе есть что сказать.

– Ты и сам должен догадываться, кто больше всех жаждал тебя контролировать.

Как хотелось найти доводы против намека Юэна, но ни одного не подобрал. Я ожидал мелкого вредительства, понимал, что не соответствую ожиданиям, поступаю по собственному усмотрению, однако государственная измена, покушение – это переход всех возможных границ.

– Где Максимилиан?

– Под стражей.

– Пусть пока посидит, а я найду следы.

Вышел за пределы усадьбы, и принял облик дракона. Был уже вечер, люди могли различить лишь тень в небесах, и я до самого рассвета провел в воздухе, облетел всю столицу, дороги, ведущие из города, но ничего не обнаружил. Ни одного следа! Чтобы обмануть дракона – нужно знать тайные способы, а они известны лишь членам королевской семьи, никому другому мы не позволяем снять покров с наших секретов.

Приземлился посреди поля, приняв обратно человеческий облик. Сердце сжималось от боли, нить, связавшая нас с Пальмирой, натянулась до предела, но не разорвалась. Моя истинная была жива, я точно знал, но одна лишь мысль о ее страданиях приводила в отчаяние. Где она, что с ней сделают? Близкие порой бывают более беспощадными, чем злейшие враги. Как мне жить дальше, если подведу ее, если не спасу вверенную самой судьбой девушку?

«Что же тебе нужно? Наказать меня, отнять самое дорогое, заставить страдать? Показать народу, что король слаб, ничтожен, неспособен защитить собственную невесту? Разумеется, чего стоит правитель, у которого можно беспрепятственно похитить истинную! Но за что ты так со мной?» – думал я раз за разом, пока наблюдал, как мягкий свет окрашивает травы и кромку леса в нежные цвета весны.

Спустя полчаса вернулся в замок, приземлился в саду, где предусмотрительный Юэн оставил комплект одежды, после чего отправился в темницу. Максимилиан сидел в мягком кресле, и даже не отреагировал на мое появление в его вполне комфортабельной тюремной камере.

– Прости за недоразумение, ты свободен.

Брат дочитал главу, отложил в сторону, и лишь тогда поднял глаза.

– Ваше величество, я понимаю, что покушение на вашу жизнь – пренеприятное событие, но как вы могли заподозрить в подобном меня?

– Не паясничай, Максимилиан, я слишком устал.

– Представляю, представляю.

– Если тебе интересно, Пальмиру похитили, вместе с женой и детьми герцога Караваджо, и я не нашел следов.

Имя девушки подействовало волшебным образом: лицо заострилось, в глазах вспыхнул огонь.

– Кто это сделал? Требования уже выдвинули, что им нужно?

– Никаких требований, брат, Пауку нужно не золото, а моя корона.

Он удивленно усмехнулся.

– Вот как! Неужели иноземные правители решили покуситься на твою власть? Да это же объявление войны! Мы сотрем их державы с карты мира!

Покачал головой в ответ на его воинственность.

– Не исключаю участие шпионов, но мой враг – так называемый Паук – все это время жил со мной под одной крышей.

– Так ты меня подозреваешь? Думаешь, я хочу тебя убить⁈

– Нет, Максимилиан, не ты. Наша мать.