Текст книги "Мрачные сны Атросити (СИ)"

Автор книги: Анна Крылоцвет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Глава 14. Эхо прошлых ошибок

– Марк! – прозвучало в слепой тишине.

Началась непонятная тряска. В глаза ударил свет лампочек, обычно тусклых, но после сна их сияние казалось болезненно ярким.

– Вставай! – потребовал Гер. – Мы собираемся в путь.

– Что? – Марк тут же соскочил с лежанки. Неужели та безнадежная вылазка приснилась ему, и Ива на самом деле все еще в тюрьме?

– Давай, живее, – Гер кинул ему вещмешок. – Мы поплывем в город прямо сейчас.

О нет, все вернулось на свои места, на треклятый западный остров. Сальвий застегивал старую грязную куртку, непонятно откуда взявшуюся, прямо поверх робы. Константа суетилась рядом с ним, что-то показывая на языке жестов. Роланд заряжал ружье, Сьюзи и Триф скромно держались в стороне. Тут Марк встретился с растерянным взглядом Хогарта.

– Что происходит? – выдавил Марк.

– Самоубийство, вот что, – недовольно ответил исполин.

– Этих берем с собой? – Гер кивнул на Трифа и Сьюзи.

– Еще чего! – Хогарт протестующе махнул своей медвежьей рукой. – Этих бедняг я в обиду не дам. Вы съехали с катушек!

– Да что, черт возьми, происходит? – взорвался Марк, одновременно натягивая рукава своей куртки.

– В городе бунт! – торжественно объявил Гер, завязывая шнурки берцев. – Роланд ходил к порту, там дежурной охране по рации донесли. Мы тоже поплывем бунтовать.

Марк не поверил своим ушам. Настолько нелепо и дико звучало все это.

– Долой режим! – добавил Роланд.

"Долой режим", – отразилось эхом в мыслях, а руки сами уже тянулись к вещам, чтобы скорее собраться в путь. Марк стал запихивать скудные пожитки в рюкзак и тут наткнулся на сверток, давно забытый. Посылка для брата Тома.

– Что это у тебя? – раздался над ухом громкий голос Гера, заставив вздрогнуть от неожиданности.

– Это… да так, ничего, – Марк задумался. Что теперь с этим свертком делать-то?

– Колись! – потребовал Гер, азартно потирая руки. Роланд тоже встал рядом, приманенный любопытством брата, а Хогарт так и держался мрачной тучей в стороне.

– Да посылка это, – решил рассказать Марк. – Посылка для одного заключенного. Его брат, работающий в городском порту, помог мне добраться до островов в обмен на услугу.

– Ага, понятно, – закивал Гер. – А как заключенного-то звать?

Марк пожал плечами.

– А брата из порта?

– Том Амис.

– А-а! Томми Хромоножка, – братья довольно переглянулись между собой. – Знаем-знаем, имели дело.

– Видимо, была какая-то срочность с этой посылкой, – предположил Марк. – Раз он доверил ее нам, – он осекся, про Энигму рассказывать совсем не хотелось, – то есть, мне. Через вас-то уж надежнее посылки передавать.

– Ну-у, как сказать, – замялся Гер. – Мы и передавали раньше. Но Роланд повздорил с ним малость…

– Да он давно обиженный ходит, с тех пор, как ему гангрена ногу съела во время войны, – грубо вмешался Роланд. – Знаться он со мной не желает, видите ли. Ладно хоть не сдает, что мы к городу плаваем иногда. И вообще, что не в кандалах ходим.

– Остынь, – Гер похлопал его по плечу. – Томми отличный парень. И любит брата, только и всего.

– Что случилось-то? – недоумевал Марк.

Те молча посмотрели на него, потом Гер ответил:

– Ну, короче, брат у него не совсем адекватный. Из-за этого мы его из тюрьмы не спешим вызволять. Том давно просил помочь, но не можем мы, совесть не дает.

Эти слова показались странными. Все-таки братья давно помогают бандитам на пути к воле, так в чем же тут разница? Если родственник Тома на острове братьев сидит в заключении, значит, он не убийца. Убийц на восточный ссылали. Или Марк чего-то не знал и не понимал.

– Че в посылке-то? – вдруг спросил Гер. – Давай посмотрим?

Марк спрятал сверток запазухой.

– Нет. Не хорошо в чужих вещах копаться.

– Да ладно тебе, брось, – не унимался рыжий. – И вообще, ты подумал о том, как ее доставлять будешь?

Ответа не нашлось. Если плыть в город, то уже в один конец. По пути на соседний остров посылку не забросишь.

– То-то и оно, – продолжил Гер. – Мы с Роландом передадим, так уж и быть. А раз она нам достанется, то мы все равно посмотрим. Такие уж у нас правила. Заключенным помогаем, но секретов у тех от нас нет. Так безопаснее.

– Да ты просто любопытство свое потешить хочешь, – справедливо заметил Марк.

Гер пожал плечами.

– Не без этого. Ну, ты, конечно, можешь бросить посылку в море, тогда никто не узнает, что там. Но и к адресату она не попадет.

Марк нахмурился и с досадой швырнул сверток в братьев. Те принялись распечатывать полиэтиленовый слой, призванный защищать от влаги, затем развернули ткань и встали, как вкопанные. Повисло молчание.

– Что там? – не выдержал Марк.

Гер поднес к глазам небольшую записку.

– "Ты знаешь, что делать", – зачитал он. Затем с недоумением покрутил листок в руках. Непонимающе посмотрел на брата. – Больше тут ничего нет.

Роланд с мрачным видом продемонстрировал содержимое. В свете лампочек блеснула темная грань пистолета. Марку стало не по себе. Повисло гнетущее молчание.

– Не, ну если Том решил, что это поможет брату сбежать, то ха! – громким бодрым тоном Гер как будто пытался разрядить обстановку. – Не так-то это и просто. А если это намек на то, чтоб самоубиться, то тоже ха! Нормальные люди так не поступают. И вообще, не мог подробнее расписать что ли? Дурацкая посылка.

Гер с досадой отвернулся и принялся ходить по комнате. Роланд продолжал задумчиво глядеть на сверток.

– Да не, не мог брат брату дать добро на то, чтоб выпилиться. Это для побега.

– Передадите? – все, что придумал сказать Марк. Ему не хотелось рассуждать, до какого отчаяния доведены некоторые из заключенных.

Темноволосый повстанец внимательно поглядел на него. Затем проверил наличие патронов.

– Посмотрим. С собой уж точно возьмем, вдруг в городе пригодится. Без оружия не повоюешь. А там уж посмотрим, может, наша возьмет, и тогда Том сам сможет лично передавать брату все, что вздумается.

– Ваша возьмет? Ну да! – угрюмый Хогарт словно отделился от тени в углу, снова став человеком. – Вы до города-то не доплывете на угнанном корыте, вас поймают.

– Им не до этого, разве ты не понимаешь? – Гер перекинул через плечо свой вещмешок. – Хватит прятаться на островах. Лучше всего мы поможем людям, если сделаем так, чтобы их больше не ссылали сюда.

Лицо Хогарта побагровело от злости.

– Вы даже не знаете, что это за бунт. И что за люди устроили его. Их всех поймают, и вас тоже! Потом окажетесь на восточном острове, и больше никогда не видать вам воли. Слышите?

Роланд спокойно шагнул к Хогарту и положил ему руку на плечо.

– Мы знаем твое мнение. Все решено, друг.

Тот тяжело вздохнул.

Их встретил закатный мрак и стрекотание неизвестных Марку насекомых, звучащее лишь по ночам. Треск ветвей тонул в шуме ветра. Шаги терялись в звуках густой рощи. Марк шел позади Гера и Роланда, Сальвия и Константы. Он смотрел им в спины и не верил, что эти решительные смелые люди существуют на самом деле. Происходящее казалось чем-то немыслимым и безумным, но невероятно живым. И Марк сам ожил, он словно изменился за эту ночь. Уныние и отчаяние отступили.

Вдруг Энигма действительно приходила к нему во сне? И забрала его силы себе. А Марк от этого тоже окреп, ведь она – все-таки Сердце его мира. Сильное Сердце, Сердце, которое пока не сдается тьме.

А, может, он просто на самом деле поверил в то, что он – Воля Атросити? И эта вера помогла ему взять себя в руки.

Вскоре их догнал Хогарт. Он был по-прежнему зол, но больше ничего не говорил. Послышался шум океана и запах, соленый и терпкий, ставший теперь знаком больших перемен.

Прощались недолго. Хогарт проводил друзей почти до самого порта и пообещал прикрывать их спины, пока они будут заниматься угоном. Затем пришло время быстрых и решительных действий. Вслед за братьями Марк и бывшие моряки пробрались на борт. Сальвий мгновенно преобразился, попав в родную стихию. Сгорбленность ушла, глаза горели и худоба перестала казаться свидетельством немощности. Константа передавала указания капитана, постепенно заражаясь его боевым настроем. Проверили уровень топлива, в остальном положились на удачу и запустили мотор.

Марк затаил дыхание. Шум рассекаемой воды и голос двигателя словно призывали его быть начеку. Они не обещали ничего грандиозного, лишь предупреждали. Марк вцепился руками в леерное ограждение и пригнулся, словно его могли разглядеть с берега и запомнить. В охранной будке уже горел свет, и двое вооруженных человек стояли у водной кромки, взглядом провожая судно. Наверняка они уже сообщили об угоне в городской порт.

Над водой неистовствовал ветер, с небес лилась вода. Волны качали судно, упорно идущее вперед. Палубу то и дело озаряли яркие вспышки, за которыми следовали громовые раскаты. Но постепенно небо начинало светлеть.

Сальвий и Константа успешно следовали курсу. Время от времени капитан что-то говорил штурману на языке жестов, и она выполняла его указания. Роланд тоже им помогал. Марк какое-то время наблюдал за ними, но его внимание то и дело перехватывал приближающийся город. Эти угрюмые серые пики не могли просто так впустить Марка обратно. Он знал, точно знал, что они наготове и ждут.

Гер под конец пути сдался. Он спустился на нижние палубы, ведомый морской болезнью, хотя большую часть времени все же держался молодцом. Теперь его мучительно тошнило, и он стал абсолютно бесполезен для экипажа.

Марк его понимал, с непривычки он сам тяжко переносил эти стремительные взлеты к небесам и падения в бездну, но все же они были ничтожным испытанием по сравнению с тем, что ждало впереди. С тем неизведанным, мрачным, пугающим, постепенно пожирающим надежду. Марк цеплялся за ее остатки.

Шторм стих, и почти мгновенно его сменила новая буря, никак не связанная с природой. Рев незнакомых моторов сцепился с глубоким утробным гулом судна снабжения, раздался выстрел, и Марк тут же лег на дно палубы. Внутри вдруг возникло непонятное торжество, он знал, что так и будет. Он не зря забрал у Гера ружье, когда тот совсем сник.

Марк подполз к краю кормы и быстро глянул за борт. Их преследовал патрульный катер. Он стремительно нагонял угонщиков, явно пытаясь поравняться с капитанским мостиком. Марк не знал прочность стекол в морских суднах и был уверен, что полицейские попытаются подстрелить Сальвия.

– Немедленно остановитесь! – разразился громкоговоритель на катере.

Марк чуть высунулся и прицелился. На борту стояло двое вооруженных полицейских, но он навел прицел прямо на рулевого. Выстрел – и снаряд не смог нанести даже трещину на лобовое стекло катера. В тот же миг ружье в его руке как будто разорвалось. Марк ощутил резкий, болезненный импульс, его оглушило, оружие вылетело из рук. Перед глазами все поплыло, под ногами словно разразилась бездна.

В ту же секунду холод морской воды привел Марка в чувства. Широкий гладкий след на поверхности океана, горько пахнущий бензином, вел прямиком к берегу. Шум моторов звучал теперь вдалеке. Марк плохо соображал, внутренний голос говорил об одном: плыви что есть силы. И он плыл. Плыл сквозь жжение в мышцах, захлебываясь в соленой воде.

Он сам не понял, как оказался на берегу. Ярким светлым пятном на фоне серого пляжа нарисовалось судно снабжения, а металлические рыцари в сияющих доспехах уже повязали друзей. Марк мгновенно сообразил, что к чему.

– Стой, где стоишь! – донесся крик одного из патрульных, они были слева, метрах в сорока.

Ноги сами понесли Марка прочь. Сзади кто-то нагонял, но он не оборачивался. Затем вновь услышал требование остановиться, потом угрозу. Раздался выстрел, мгновенно отразившийся в сердце Марка – оно екнуло, но не прекратило свой ход. И ожидание неизвестной до сих пор боли не оправдалось, Марк остался невредим. Все произошло в считанные секунды, когда он понял, что выстрел раздался с противоположной стороны.

***

– Ни с места!

Марк замер. Перед ним стояло несколько вооруженных полицейских. Делать нечего, он поднял руки, демонстрируя покорность.

– Брось нам бластер, – потребовал полицейский в командирской броне.

Марк ничего не понял. Он осмелился глянуть назад и увидел, как преследовавший его патрульный кинул оружие на гальку.

– Будете гнить в тюрьме, – прозвучала сухая механическая угроза.

– Посмотрим, – ответил ему командир. – А теперь убирайся, пока мы совсем не забыли прошлого и не пристрелили тебя.

Патрульный осторожно попятился назад. Марк наблюдал за ним до тех пор, пока бластеры не навели прямиком на него.

– Пошел вперед, – потребовал командир и указал оружием направление.

Марк повиновался. Двое полицейских шли впереди него, еще один сзади. Командир следовал рядом, держа бластер наготове. Марк отчаянно пытался осмыслить происходящее.

– Ты кто такой? – спросил командир на ходу. – Гражданский? Пират?

– Турист, – зло ответил Марк, тут же получив болезненный удар в бок дулом бластера.

– Смельчак и юморист, – едко заметил командир.

– Пришел посмотреть на шторм, – процедил Марк сквозь зубы.

– Ага, как же. Ты еще и пловец, – командир снова толкнул его. – Слыхали, ребятки?

Ответом было лишь угрюмое молчание отряда.

– Чего он нам сдался? – заговорил один из бронированных людей. – Мы его в штаб, что ли, тащим?

– Да, ты разве не соскучился по человечине? – командир заржал странным, режущим уши смехом, словно смеялся живой робот.

Голова разрывалась на части, пытаясь сопоставить несопоставимое. Они выглядели как полицейские, но вели себя как бандиты. Такого никак не могло быть, скорее уж вода смешается с маслом.

Марк начал догадываться, в чем дело, и ему стало по-настоящему страшно. Если эти полицейские отступили от закона, то их, стало быть, не сдерживали никакие правила. И ждать от них можно было чего угодно.

– Дезертиры, значит? – Марк решился на вопрос.

– Смельчак, юморист и умный малый, – ответил главарь отряда.

– Я бы назвал это иначе, – недовольно буркнул позади идущий.

– Роб, ты у нас филолог, что ли? Ну-ка просвети, как правильно.

– Солдаты в отставке.

– Смешно, – тон голоса главаря вдруг перестал быть веселым. – Ты самовольно оставил службу, это было твое личное решение, так что гордись им и не юли.

Роб покорно промолчал.

Большая часть пути прошла в тишине. Марк думал о товарищах. Их арестовали, а он остался… впрочем, сейчас их судьбы мало чем отличались друг от друга. Он тоже попал в неволю, и от этого словно становилось легче, так получалось избежать груза вины. Но всепожирающая пустота внутри, питаемая отчаянием, неумолимо продолжала расти.

«Так пистолет Тома никому и не пригодится, – вдруг вспомнил Марк. – Ни брату его, ни повстанцам».

– Как твое имя? – голос главаря прорвался сквозь серую пелену вязких угнетающих мыслей.

– Ты можешь меня отсканировать.

– Ну, это не очень красиво по отношению к гостю. Да и если б я мог, не спрашивал, ясно? Мы отключились от базы, чтобы нас не обнаружили бывшие соратники.

– Марк Вир.

– Неплохо. Я – Магнум.

– Магнум… ты не уважаешь меня, верно? Раз не представляешься полным именем.

Командир самодовольно ухмыльнулся.

– Насчет уважения рано говорить. А вот насчет имени… ха, я никогда не понимал эту традицию двойных имен! Как будто мало идентификационного кода. Но раз для тебя важны нормы общения, так и быть, я – Магнум Арм.

Марк остался доволен. В целом ему было плевать на имя главного дезертира, как и на сами нормы общения, принятые у гражданских, но Магнум их должен был выполнять. Он должен знать, что с Марком нельзя вести себя как попало.

В логове оказалось еще несколько дезертиров. Удивительно, как много полицейских оставили прежний пост. Магнум снял шлем, и после этого с ним стало намного проще разговаривать: его живые серые глаза горели любопытством и все его жесты теперь казались понятными, человеческими.

К Марку в отряде отнеслись поначалу с подозрением, затем с равнодушием. Он тоже не стремился знакомиться с бывшими палачами и судьями, он растерялся, но старался хотя бы с виду казаться уверенным.

– Я не жду, что ты будешь со мной откровенничать, – заговорил Магнум, когда они расположились на бетонных выступах у костра. – Но ведь мы с тобой равны, верно? Я бы тоже сейчас мог быть гражданским, не будь я должностным отступником. Так что давай поговорим, как равные.

Скверное и совершенно неуместное сравнение. И дело даже не в том, что глава дезертиров некогда карал невинных, в то время как Марк пытался выжить. Чувствовался явный подвох. Магнум пытался манипулировать гостем, внушая ложные чувства.

Марк не нашелся, что ответить, и просто кивнул. К счастью, ему было чем заняться, и пауза в разговоре не казалась такой давящей, какой могла быть. Марк расставил перед костром промокшие ботинки с носками и принялся теперь раскладывать куртку. Затем очередь дошла и до футболки. Пусть хотя бы часть вещей просохнет.

Логово дезертиров находилось в заброшенной части Атросити, забытой властью, почти как мост, где раньше жил Щербатый со своими. Здесь стоял опустевший старый дом. По крыше прогуливался вооруженный часовой. Остальные шатались поблизости или сидели у костра, словно броня не могла согреть их.

Дом был четырехэтажный, обшарпанный и плесневелый. Оттуда веяло сыростью, Марк это даже издалека чувствовал. Внутри царил мрак, а снаружи валялась старая мебель, газеты и много другого хлама, каким пользуются обычные люди. Видимо, дезертиры пришли сюда недавно и еще не успели облагородить то, что они называли штабом.

Бетонные выступы вокруг дома, видимо, были когда-то частью другого здания, которое давно снесли.

– Хм-м, а мы раньше нигде не встречались? – Магнум прищурился. – Твое лицо кажется мне знакомым.

– Может, и встречались, – Марк пожал плечами. – Может, ты когда-то останавливал меня на улице и проверял. Твое лицо я запомнить не мог, сам понимаешь.

Дезертир коротко кивнул.

– Все меняется, – заговорил он в задумчивости. – Раньше все было куда проще. Мы хранили порядок. А порядка-то и нет. Что теперь делать?

– Почему вы ушли со службы?

Магнум внимательно посмотрел на Марка.

– А что бы ты сделал, если бы тебя заставляли постоянно гоняться за Первородным Зверем? Будто с ним можно что-то сделать.

– Я бы остался на службе, если бы верил тому, что делаю, – ответил Марк, хотя в действительности плохо понимал, о чем шла речь. Он никогда не был предан Кодексу.

Магнум лениво потянулся.

– Ну, ты смельчак, я сразу понял, – ехидно, но без злобы сказал он. – Ну, конкретно этому делу я не верил. Да и вообще, ты только глянь, что творится на улицах.

– Все, как обычно, – неопределенно ответил Марк.

– Да ну? Ты откуда свалился? Там вокруг больницы настоящий ад.

– Что-что? – Марк удивился и весь собрался. – Почему, что там случилось?

Магнум посмотрел на него, как на пришельца.

– Это дело секретное, но кто-то слил информацию, – серьезно сказал он. – Неужели ты не в курсе? Из тюрьмы привезли беременную женщину. Можешь себе это вообразить?

Марк чуть не вскочил, но с трудом удержал себя на месте. Сердце бешено колотилось, и он отчаянно старался взять себя в руки. Нечего Магнуму знать, что Марк связан с этой историей. Нужно сохранять спокойствие.

– Этого не может быть, – притворно усмехнулся он. – В Атросити такому не бывать.

– Ха, можешь сам пойти и убедиться. Больницу оцепили, гражданские вдруг затеяли митинг и теперь пытаются прорваться внутрь. К чему это все, как ты считаешь? Очень похоже, что я говорю правду, м?

Марк в нетерпении сверлил его взглядом, не замечая, как выдает этим себя.

– А мне подтверждений и не надо, я сам видел рапорт, – беззаботно сказал Магнум.

– Что собираются сделать с этой женщиной? Ей позволят родить?

– Когда я уходил, был приказ лишь о том, чтобы охранять. Думаю, правительство еще не решило. Такой случай в Кодексе не прописан.

Марк не выдержал и поднялся с бетонной плиты, расхаживая босиком вокруг. Он остановился, нервно поглядел на очертания города и вновь принялся нарезать круги.

– Это твой ребенок, да, Марк?

Марк встал, как вкопанный, и повернулся к Магнуму. Тот улыбался – дружелюбно и без издевки.

– Мой, – не стал врать Марк. – И всего Атросити. Этот ребенок – знак, что мы все не вымрем. Ясно?

Магнум молчал, испытующе глядя на своего гостя.

– Так почему ты оставил службу? Испугался Зверя? Или чего-то другого?

Дезертир тяжело вздохнул.

– Перемен, – честно ответил он.

– Ты трус?

– Нет, – жестко ответил Магнум, лицо его стало серьезным. – Не забывайся, когда говоришь такое.

– Но ты сам сказал, что мы равны, – напомнил Марк без тени страха. – Или ты передумал?

Магнум хмуро смотрел на него. Потом ухмыльнулся.

– Да, смелый малый. Что ж… я человек, верно? Как и ты. Я тоже могу запутаться. Мы все тут запутались.

– Не понимаю, к чему ты ведешь.

– К тому, что я в последнее время не знал, чему служу и где начало и конец того закона, что правит нами, – снова серьезным тоном заговорил Магнум. Он кивнул на своих. – Они пошли за мной, потому что я остался тем командиром, которого они понимали. Были и другие дезертиры до нас, со своими соображениями. А мы просто хотим остаться самими собой.

– Полицейскими? Служителями Кодекса? Но ведь здесь закона точно нет, – Марк развел руками, показывая на захламленную поляну перед старым домом. – Вы теперь просто бродяги.

– Пусть так. И мы побродим рядом и поглядим, к чему все это приведет.

– А ты сам-то хочешь чего-то? Какой мир ты хотел бы видеть в будущем? Какой исход ты хочешь видеть сейчас?

– Все, что я вижу сейчас, это слабость правительства, – сухо ответил Магнум. – Стихия разбушевалась, город потихоньку рушится, ремонтные работы ведутся медленно, на заводах некому работать. Цитадель до сих пор до конца не восстановили. У правительства нет сил, чтобы справиться со всем этим. Даже новый приказ о заключенных с восточного острова выдает его слабость. Они боятся, что преступники сбегут оттуда и начнут вершить беспорядки? Боятся, что тюрьма их не сможет сдержать? А между тем беспорядки уже здесь, в Атросити, а все из-за какой-то женщины, которой ты зверь знает как умудрился сделать ребенка.

Магнум говорил все это с надменным видом, словно он и не оставлял службу, а мир вокруг него сам оказался неподходящим для служения.

– Это все эхо прошлых ошибок, – сказал Марк. – Последствия слишком жестких законов. Людей стало мало. Все держится на нас, мы все виноваты в том, что происходит. Никто не заставлял тебя вставать на службу, но ты сам выбрал этот путь. И теперь мы все имеем то, что имеем. Так что ты причастен к случившемуся. И ты же можешь повлиять на то, чтобы повернуть все в лучшую сторону.

Магнум неотрывно смотрел на него. Он напрягся. Марк заметил, что остальные члены отряда, сидевшие все это время недалеко от костра, тоже слушают.

– Вдруг Атрокс решит избавиться от ребенка? – заключил Марк, надевая подсохшую футболку. – Надо этому воспрепятствовать. Пора всем нам взять на себя ответственность за город.

Магнум задумался. Он сидел, устремив взгляд куда-то вдаль, и хмурился. Никто не решался нарушить молчание. Ветки трещали от жара огня, пахло дымом и консервами. Роб поднялся с места и помешал бурлящую жижу в котле, висящем над костром.

– Обед готов, – сообщил он.

– Давай-ка вместе подкрепимся, – предложил Магнум. – А потом уж продолжим разговор.

Марк возражать не стал. От перенапряжения и голода у него разболелась голова, так что он с охотой принял предложение.

Отобедали молча. Потом Магнум попросил чужака удалиться, чтобы дезертиры могли посовещаться. Марк обулся, забрал куртку и стал бродить вокруг дома. Закуток казался умиротворенным. Звуки Атросити сюда не доходили. Окружающие дороги и стены местами были покрыты толстым слоем белого и зеленого мха, что также говорило о заброшенности места. Давненько здесь никто не прохаживался. Между тем холодало.

Марк рискнул подняться на крышу дома. Внутри было столько пыли и плесени, что он старался не дышать. Тусклый свет проходил сквозь разбитые окна. Деревянная лестница скрипела, местами она была продавлена. Преодолев четыре этажа, Марк оказался на крыше.

Часовой молча глянул на него, но ничего не сказал. Марк ему кивнул и отошел к противоположному краю крыши. Отсюда вдалеке серел город. Полуразрушенной цитадели было не видать, она затерялась среди высоток. Зато виднелся крупнейший городской мост.

Марк спохватился и извлек из внутреннего кармана куртки блокнот. От влаги записи на первой странице стали расплывчатыми, и вся бумага пошла волнами. По краям листы отдавали желтизной, но она проступила скорее всего еще в те времена, когда блокнот хранился в сыром подземелье. Не лучшее полотно для рисования, но попробовать можно.

Марк прикрыл глаза, пытаясь вспомнить лицо Ивы. Затем сжал пальцами карандаш и коснулся шершавой поверхности листа, будто так он мог соединиться со своей памятью. Рука послушно выводила аккуратные линии, подумать только: спустя столько лет он помнил, как рисовать портреты. Но женщина, смотревшая теперь на него с блокнота, получилась едва ли похожей на Иву. Это был какой-то чужой, незнакомый человек, и даже каре и веснушки не смогли придать ей сходства с потерянной женой.

Вздохнув, Марк перевернул лист и попытался изобразить ребенка. Как бы могло выглядеть его дитя? И снова в ответ на его мысленный запрос на него взглянул незнакомый карандашный человек, причем взрослый. Марк совершенно забыл, как рисуются дети. Тогда он вновь перевернул лист и нарисовал собаку, которую повстречал на западном острове. Животное получилось совсем как живое. В душе заскребли кошки. Должно быть, сейчас Хогарт снова гоняет эту псину и даже не подозревает, что его верных товарищей, уплывших на бунт, арестовали у самого подхода к городу.

Раздался скрип, развеяв омут свинцовых мыслей. На крышу поднялся Магнум и отправил часового обедать. Марк спрятал блокнот обратно в карман. Главарь дезертиров сел рядом.

– Такой себе видок, да? – он кивнул на город.

Марк ничего не ответил.

– Я узнал тебя. Вспомнил.

– Вспомнил..?

– Хах, – дезертир выглядел сконфуженным. – Преступник, которого мы забросили на вышку.

Марк удивленно уставился на него, но затем снова устремил взгляд на город. Неожиданная встреча, но в последнее время было много неожиданностей.

– Зачем?

– Ну, мы уже тогда подумывали о том, чтоб уйти в отставку. Развлекались напоследок. А ты вон… выжил. Теперь мне еще больше не по себе от твоих слов. И я подумал, что в чем-то ты, может быть, прав. Что планируешь делать?

– Пока не знаю, – честно ответил Марк, неотрывно глядя на городской силуэт. – Говоришь, больницу охраняют?

Он посмотрел на Магнума. Тот кивнул.

– Стерегут на крыше и по периметру. Схема мне неизвестна, но все-таки можно попытаться проникнуть в здание ночью.

Марк выпрямился.

– Как?

Магнум усмехнулся.

– Также, как делают все боевики. Обойти часовых, найти лазейки. А если начнут стрелять – отстреливаться в ответ.

Марк нахмурился.

– А есть вариант для простого гражданина?

– Не вижу здесь простого гражданина, – ухмыльнулся Магнум. – Тебе только брони и оружия не хватает. Дадим. Тебе ведь уже доводилось стрелять во время Гражданской?

– Только в рамках учений. И не из бластера. Но, постой, ты сейчас шутишь надо мной?

Марк недоумевал. И Магнуму это, похоже, нравилось, он казался каким-то загадочным и довольным.

– Вовсе нет. Мы поможем тебе. Нам ведь нужно за что-то бороться, как ни крути. И если закона мы не видим, то мы отчетливо видим твою цель.

Марк не поверил ему.

– Ты издеваешься, – буркнул он.

– Идем, – проигнорировал Магнум, тряхнув Марка за плечо. Они покинули крышу и начали спускаться по лестнице на первый этаж. – Отряд у нас маленький, такой же маленький, как шанс выстоять против целой армии. Но мы попробуем. И так все к зверям катится.

Они вышли на улицу, яркий свет ударил в глаза после темноты. Не давая Марку опомниться, Магнум созвал бойцов.

– Полчаса на сборы. Путь неблизкий, так что силы тратим с умом. Вперед!

Отряд бросился выполнять приказ. Магнум сунулся в большую темно-зеленную сумку около костра, которую Марк до сих пор не замечал.

– Вот тебе защита на голову, надень ее перед отправкой, – с этими словами Магнум протянул Марку шлем. – Фильтр работает плоховато, но есть рация. Ночной режим сломан, если что. Главное – голова целее будет.

Сбитый с толку Марк принял шлем. Ему до сих пор казалось, что над ним шутят, и он растерянно глядел на отряд, занимавшийся экипировкой. Магнум принялся застегивать на нем бронежилет. Марк сразу почувствовал, как потяжелел на несколько кило.

– Вот тебе оружие, – Магнум передал ему винтовку старого образца. – Это жмешь сюда, а это сюда. Когда целишься, смотришь сюда. Держишь вот так.

– Да, я помню, – растерянно ответил Марк, повесив оружие на плечо. Шлем он положил рядом, на бетонный выступ. – Мы что, правда идем воевать?

– Нет, танцевать.

Спустя назначенное время, бойцы вместе с Марком выстроились в ряд. Магнум встал напротив них. Все происходящее казалось представлением в театре абсурда.

– Оружие в исправности? – осведомился Магнум.

– Так точно, – отрезали в один голос дезертиры.

– Тогда вперед! Напомним нашим старым друзьям о себе. Аванса не будет, только премия. Держим оружие при себе, защиту не снимаем, мои команды выполняем. Усекли?

– Так точно, – хором ответил отряд уже механическими голосами, поскольку все надели шлемы.

– Марк, тебя тоже это касается. Во всем меня слушай и повторяй за нами. Видишь, что мы разбежались по укрытиям, – прячься. Видишь, что мы легли, – ложись тоже. И так далее. Шлем не снимай, следи за ситуацией. Заметил что-то подозрительное – тут же сообщай. Не отставай и не рвись вперед, и тогда мы сможем прикрывать тебя со всех сторон. Понял?

– Так точно, – ответил Марк в тон всему отряду.

– Отлично, – заключил Магнум и надел свой шлем. – Вперед! – скомандовал он уже механическим голосом.

Процессия вслед за ним двинулась в путь, бросив базу в гордом одиночестве.