Текст книги "Мавритания"

Автор книги: Анна Ковальска-Левицка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Я полюбила Мавританию и ее жителей, особенно настоящих кочевников Сахары, и чувствовала их доброжелательность; думаю, что меня не сочтут неблагодарной, если я коснусь одной, не самой лучшей черты характера большей части мавров, особенно марабутов. Классическим представителем этой группы был наш новый знакомый из отеля, а впечатление от первого с ним общения позднее подтвердилось. Впоследствии мы старались быть менее легковерными, чтобы избежать серьезных осложнений.

Итак, только что приобретенный знакомый, получив обещание, что мы довезем его до столицы, на рассвете предстал перед нашим сервированным столом. На вопрос, завтракал ли он, скромно ответил, что нет, так как боялся опоздать. Конечно, по польскому обычаю, мы пригласили его к столу, и он с готовностью воспользовался предложением. Он объявил, что приглашает нас на обед во время полуденной стоянки. Замечу, что тогда он еще не сидел в машине и мог опасаться, что мы в последнюю минуту изменим свое намерение и откажемся взять его с собой. Потом он с интересом наблюдал за тем, как мы хлопотали вокруг машины. но, вероятно из деликатности, не включился в работу. Наконец он взгромоздился поверх багажа, плотно замотав голову и лицо бледно-зеленым махровым полотенцем. Так обычно ездят на автомашине современные путешественники.

В небольшом селении, где мы остановились в полдень, наш пассажир действительно заказал полный поднос аппетитных жирных кусков жареного мяса и печени. Ножом, который он достал из-за пазухи, нарезал все это на меньшие куски и передавал каждому из нас, сам тоже лакомился вволю. После обеда наш попутчик долго торговался, а когда пришло время расплачиваться, таинственно скрылся. Оплатив счет, мы нашли его уже расположившимся внутри «лендровера». Вечером, въезжая в Нуакшот, мы услышали сильный стук по кабине. Мамаду Вальде остановил машину, и тут наш пассажир, схватив свой чемодан, выскочил и, не сказав ни слова на прощание, быстро удалился. На следующий день мы встретили его перед зданием министерства. О, мы наивные, мы радостно приветствовали его, пока еще единственного знакомого в этом чужом городе. Он смерил нас взглядом, полным безразличия. И тут же с большим оживлением вступил в разговор со своим коллегой, повернувшись к нам спиной.

Позднее, во время нашего путешествия, мы много раз встречались с доброжелательностью случайных людей, нас угощали чаем, давали всевозможные обещания. И это до той минуты, пока наш новый знакомый не оказывался внутри машины. Мы с охотой, когда это было возможно, перевозили людей, товары, почту, понимая, что в стране, не имеющей регулярного сообщения, такого рода перевозки для них много значат. Просто мы взяли себе за правило не относиться серьезно к обещаниям. С этого момента наша помощь приобрела характер чистой, без всяких иллюзий, бескорыстной филантропии.

Но вернемся к реке. Для Мавритании Сенегал – единственный постоянный источник воды. В разговоре под словом «река» имеется в виду исключительно Сенегал. Во избежание недоразумений (Сенегал – название реки и молодого государства) мы название Сенегал оставим для государства, а реку Сенегал будем называть просто Рекой. Она берет свое начало в Гвинее, на плато Фута-Джаллон, затем большой дугой проходит по западной части территории Мали, в месте пересечения границ Мали, Сенегала и Мавритании становится пограничной рекой двух последних государств и, наконец, впадает в Атлантический океан. Дельта ее занимает площадь около полутора тысяч квадратных километров.

Для Мавритании Река имеет конкретное экономическое значение. Прежде всего в ее долине находится единственная постоянно обрабатываемая территория, где даже в годы самой сильной засухи собирают урожай. Река сможет в будущем обеспечивать сельское хозяйство водой, если ее направлять по ирригационным каналам, что позволит увеличить площадь возделываемых земель. Население, проживающее в долине Реки, помимо обработки полей занимается рыболовством. Годовой улов составляет приблизительно 280 тонн рыбы, около половины потребляется на месте, остальную вялят и отправляют на базары Сенегала. Интенсификация и модернизация речного рыболовства значительно увеличили количество вылавливаемой рыбы и тем самым улучшили снабжение населения.

Река является важной артерией связи и одновременно препятствует контактам двух стран – Мавритании и Сенегала. Следует помнить, что это типичная тропическая река с резкими колебаниями уровня воды между периодами дождей и засухи. На ней нет ни одного моста, а движение парома в Росо зависит от уровня воды. Кроме парома лишь небольшие пироги служат для перевозки людей и товаров с одного берега на другой. В низовьях реки эти функции выполняют немногочисленные маленькие суда.

Уровень воды и рельеф дна Реки позволяют ей до порта Подор, а точнее, до первого порога, находящегося в нескольких десятках километров выше него, в течение всего года быть судоходной для судов с осадкой до трех метров. Далее песчаные и скалистые пороги даже в период дождей препятствуют движению крупных судов. До Боге, крупного центра торговли скотом, целый год проходят лодки с осадкой не более полутора метров. Отсюда до Каэди можно добраться только в период дождей, в течение трех месяцев в году. Верхняя часть Реки доступна для лодок лишь два месяца в году. Остальное время сообщение осуществляется по дорогам, идущим вдоль берегов. В период дождей дорога либо залиты водой, либо превращаются в такое болото, что всякое сообщение прерывается. Не только грузовики, но даже стада волов преодолевают их с трудом. Зато Река в этот период судоходна. Во время засухи, наоборот, Река перестает быть судоходной, но высыхают дороги.

^{Придорожный ресторан на дороге Росо-Нуакшот}

По Реке, в нижнем ее течении курсируют несколько судов, принадлежащих транспортной компании, находящейся в Сен-Луи. На самом крупном из них имеются даже пассажирские каюты первого класса. Однако в основном для сообщения используются около пятисот пирог, которые постоянно, хотя и нерегулярно, ходят вдоль берегов и обеспечивают перевозку людей и товаров с одного берега на другой.

Несмотря на все эти затруднения, значение Реки как средства сообщения огромно. С момента создания независимого государства и строительства столицы Нуакшот все больше людей посещают административный центр страны. Из селений и стоянок Юго-Восточной Мавритании самый простой и самый дешевый путь в Росо идет по Реке, откуда уже дорога ведет в столицу. Из Росо также нетрудно попасть в Сен-Луи, все еще продолжающий оставаться для Мавритании важным торговым и культурным центром, или в Дакар, куда из Сен-Луи ведут прекраспое асфальтированное шоссе и железная дорога с курсирующими по ней два раза в сутки поездами.

Нуакшот – второй после Росо, наиболее часто посещаемый город Мавритании. Сюда можно попасть по воздуху, морю и суше, т. е. самолетом, пароходом и автомобилем. Последним – по удобной дороге, идущей от Росо. В городе есть отели с кондиционерами, магазины, рестораны. Европеец чувствует себя здесь в безопасности, ведь он находится под охраной своих дипломатических представительств, и одновременно он испытывает волнение от сознания того, что находится «в сердце пустыни».

Нуакшот – самая молодая столица мира. Строительство ее началось в 1958 году в пустыне. Уже сам выбор места для административного центра нового государства стал серьезной политической и экономической задачей. Казалось бы, селение в долине Реки легче всего можно было преобразовать в современный город. Однако все подобные населенные пункты оказались расположенными на самой границе страны. Серьезные шансы были у Атара, находящегося примерно в центре огромного северного района Мавритании, по и у этого варианта было много отрицательных сторон. Оазис находится в глубине материка, на расстоянии почти тысячи километров от Реки, доступ к нему труден, и в этих условиях он не мог обеспечить быстрого развития экономики. Немаловажным явился и тот факт, что в 1957 году, когда подошло время принимать решение о выборе места для столицы, Атар оказался центром восстания, охватившего всю северную часть страны. Восставшие требовали присоединения Мавритании к Марокко. Было решено построить столицу в удобном с географической точки зрения месте, чтобы никто не мог посягнуть на нее. В пользу Нуакшота было много аргументов: город лежит у моря, что обеспечит связь с внешним миром и позволит развить торговлю, а постоянно дующий ветер с моря смягчает зной сухого лета. Город удален от Реки всего на 320 километров, и связь с ней и с торговыми центрами плодородной Шеммамы относительно несложна. Несложными были и контакты с Дакаром, который в течение многих лет оставался основным торговым партнером Мавритании. Относительно близко находились горнодобывающие центры, такие, как, например, Акжужт. Историческое значение имел и такой факт: Нуакшот расположен на территории провинции Трарза, чьи эмиры всегда были вождями мавританских племен, а сама провинция – политическим центром страны. Наконец, недалеко отсюда когда-то находился рибат – укрепленный мусульманский монастырь, откуда началась экспансия Альморавидов. А для мавританского общества это являлось важным аргументом в пользу выбора места для строительства столицы.

В 1957 году было принято окончательное решение, и уже год спустя с помощью займа, полученного от Франции, началось строительство Нуакшота. У Нуакшота своя, правда короткая, история. Но она заслуживает того, чтобы о ней упомянуть, хотя бы потому, что на ее фоне достижения последних лет в строительстве города особенно разительны. Итак, еще в первые годы XX века на месте сегодняшнего Нуакшота находился одинокий колодец, посещаемый время от времени кочевыми племенами. В 1903 году здесь путешествовал Копполани, незаурядный политик, много сделавший для европеизации Мавритании. Он решил перевести сюда французский пост, находившийся до того времени в 30 километрах севернее, в руинах древнего форта Портендик. Спустя год на высоком холме был возведен небольшой наблюдательный пост, который, как это известно из описаний, относящихся к 1908 году, представлял собой три глиняных здания, покрытых гофрированной жестью, расположенных в виде подковы. С четвертой стороны «крепость» защищалась забором. Сейчас на этом месте возвышается водонапорная башня. В 1925 году Франция открыла авиалинию из Тулузы через Касабланку в Дакар. В основном по ней перевозили почту. Посадки предусматривались в Порт-Этьенне, Нуакшоте и Сен-Луи. В числе пилотов, летавших на этой трудной и небезопасной трассе, был Сент-Экзюпери. Он оставил описание одинокого поста Нуакшота, где ему когда-то пришлось провести ночь, этого маленького, затерянного в пустыне обитаемого островка, на котором умирали от скуки один французский сержант и пятнадцать сенегальских солдат. В конце концов в 1929 году здесь был построен настоящий форт, тяжелые глиняные стены которого стоят и по сей день, создавая впечатление, будто они относятся к позднему средневековью. Вокруг форта начал формироваться небольшой торговый поселок. Сегодня это одна из окраин города, и называется она ксар.

Все побережье Мавритании, от устья Реки до Западной Сахары, представляет собой совершенно ровную линию. Условия для строительства порта в Нуакшоте оказались не очень благоприятными. Трудности удалось решить благодаря возведению мощного мола, выступающего в море. Теперь здесь могут причаливать морские суда небольшой грузоподъемности, но товары с больших трансатлантических судов перегружаются в открытом море на небольшие лихтеры и на них отвозятся в порт. В начале строительства столицы порта еще не существовало, и весь строительный материал приходилось перевозить грузовиками по наспех проложенной мощеной дороге длиной 320 километров. Возникли новые трудности. Оказалось, что нет не только цемента, кирпича и камня, но даже простейших строительных материалов, таких, как, например, щебень. Положение спасли большие скопления ракушек, которыми изобилует приморская пустыня. Твердая крупная раковина моллюсков оказалась отличной его заменой. Но самой серьезной проблемой в ходе строительства города стала нехватка воды. В самом Нуакшоте вода добывается на небольшой глубине, 4–5 метров, но она содержит много соли и для строительства непригодна. Пресную воду стали привозить в цистернах из Сенегала, что, конечно, повлекло за собой дополнительные расходы. Спустя какое-то время проблема частично была решена. В 50 километрах от города на большой глубине с помощью буров добрались до источника абсолютно пресной воды. Этот водозабор стал основой построенного позднее водопровода. По пока автоцистерны каждые два дня развозили воду по 400 литров на дом по довольно высокой цене.

В таких неблагоприятных условиях всего за десять лет поднялись здания министерств, огромная мечеть, школы, лицеи, больница и много других общественно полезных зданий, не считая двух современных отелей с кондиционерами и целых кварталов вилл, предназначенных для переселившихся сюда государственных служащих.

В Нуакшоте ощущаешь атмосферу продолжающейся стройки. Только строительство административного центра уже завершено; при въезде в город, точнее, там, где мощеную пустынную дорогу сменяет асфальт, поднимается большая впечатляющая мечеть, а у ее подножия разбито несколько палаток. Потом мы еще какое-то время едем по пустырю, и наконец начинаются первые дома. Конечно, не предполагалось возводить главный храм в нескольких километрах от города. План застройки города был готов еще до закладки первых зданий, которыми как бы определялись основные его центры: религиозный, административный, торговый и порт. Позднее начали заполняться пустые пространства между первыми зданиями, и пустырь между мечетью и городом вскоре будет полностью застроен.

Широкие улицы ведут из пустыни в пустыню, а по обеим их сторонам рядом с домами видны многочисленные палатки. Большинство принадлежит хозяевам домов, которые на период летнего зноя переселяются в них, а свои современные квартиры используют лишь для приема гостей. В палатках живет и прислуга. В то время как коренные жители, мавры, предпочитают жить в палатках, негритянские семьи, приехавшие сюда в поисках заработка, строят себе хибары из кусков дерева, банок, ящиков. Весь город утопает в песке. Главные улицы покрыты асфальтом, но вдоль проезжей части идут две широкие полосы глубокого песка, которые только в будущем превратятся в тротуары. Песок проникает в квартиры, учреждения, в воду, пищу. Только здесь понимаешь преимущество легких сандалий, которые носят все жители города, – из них легко вытряхнуть песок, тогда как обычные туфли наполняются им через несколько шагов и нестерпимо натирают ноги.

^{Современная мечеть в Нуакшоте}

Белые мавры – это, бесспорно, элита города. Рядом с ними живет небольшая группа европейцев: служащие дипломатических представительств, немногочисленные владельцы крупных магазинов и отелей, а также принятые на работу молодым государством европейские специалисты, технические советники, учителя. Мелкая буржуазия и служащие низших рангов – обычно чернокожие.

Прежде всего мы направляемся в министерство культуры. Коридоры полны посетителей и людей, пришедших просто поболтать со знакомыми. Во всех учреждениях, как, впрочем, и во всем городе, безраздельно господствует национальный костюм – белые и голубые туники, огромные тюрбаны и сандалии. Большинство мужчин на груди носят амулеты – плоские кожаные ладанки с зашитыми внутри благословениями святейших марабутов. Женщин мало, в учреждениях я их совсем не встречала, хотя позднее в провинции приходилось видеть живописно одетых секретарш местных чиновников. Наряду с маврами в министерствах служит довольно много негров, и среди них иногда можно встретить одетых по-европейски.

Пас принимает секретарь министерства, который в период «междуцарствия» (прежний министр ушел, новый еще не назначен) выполняет функции министра. Он, как и большинство работающих в учреждениях, с юга, из племени марабутов. Его очень интересует наша научная экспедиция, он прослеживает по карте ее путь и обещает снабдить нас рекомендательными письмами к местным властям. Секретарь отлично осведомлен о положении в стране, и поэтому все его советы во время нашего путешествия оказались полезными и ценными. Узнав, что я интересуюсь этнографией, он с улыбкой пригласил меня на первую «вылазку» к себе домой.

Должна признаться, что в начале своего пребывания в Мавритании, когда мы еще находились в цивилизованной южной части страны, я не могла отделаться от впечатления, которое производило на меня сочетание современности и экзотического средневековья. Мужчина, облаченный в библейскую одежду, галантным жестом француза приглашает вас в свой ультрамодный автомобиль; небольшое стадо коз и их пастух из центра Сахары, оказавшиеся у здания министерства; караваны верблюдов на асфальтированной улице – все это с трудом умещалось в моем сознании, где экзотика и европейская современность до сих пор занимали определенные места.

Мы остановились перед небольшой виллой, ослепительно-белой в лучах тропического солнца. Через песчаный двор без единого растения входим на террасу, покрытую небольшим навесом. Отсюда большие двери, закрывающие одну стену просторного «салона», ведут в комнату. Вдоль стен ряд матрацев, вполне похожих на наши, но покрытых коврами и кожаными подушками. Обувь, согласно местным обычаям, мы оставили у порога. В центре комнаты «восседала» хозяйка дома, к вашему большому удивлению, шоколадного цвета, но одетая по-мавритански. У нее были затруднения с прической: она никак не могла приладить надо лбом обязательный у мавританок кок из косичек, ее волосы фил-фил* не годились для такой прически. В подобных случаях на помощь приходит базар, где можно купить готовые нейлоновые коки «Made in France», которые достаточно только прикрепить надо лбом. Рядом с хозяйкой возились двое прелестных карапузов, а за их игрой присматривала маленькая десятилетняя черная служанка. Все, в том числе черный повар и маленький пастух, прибыли сюда за хозяином дома из семейного ксара.В Нуакшоте нельзя купить молока, и поэтому большинство семей приводит в город несколько коз и овец, которые под надзором пастуха пасутся на улицах и в окрестностях города. Я так и по могла попять, чем живы эти животные, потому что вокруг совершенно не было зелени. Вечером стадо запирается во внутреннем дворе. Молоко рассчитано на всю семью, которая привыкла к ежедневному молочному меню и не может без него обойтись.

Наша хозяйка распорядилась, чтобы принесли гырбу* – бурдюк с кислым молоком, и начала покачивать его на коленях. Работу завершила маленькая служанка, и через полчаса содержимое гырбывылили в эмалированную, очень красивую миску. Хозяйка ложкой вылавливала кусочки масла и, слегка встряхивая ее, искусно делала небольшие шарики. Принесли еще один козий бурдюк, до отказа набитый финиками без косточек. Хозяин отрезал для каждого из нас но куску финиковой массы вместе со шкурой бурдюка. Это напоминало темно-бурый зельц. Нам объяснили, что в эту массу надо завернуть немного свежего масла и так есть. Вкус был восхитителен. Второй частью программы приема был зрик*.Процедура приготовления зрикабыла следующей: от огромной сахарной головы в несколько килограммов хозяйка отбила маленьким молоточком небольшие кусочки. Один из них она положила в стакан и палила в него немного воды, потом перелила ее в другую посуду, а в стакан налила пахты. Это переливание и смешивание повторялось до тех пор, пока сахар не растворился. Только тогда она подала напиток нам. Он был вкусный и освежающий. Но главное было не в том, чем нас угощали, а в самой церемонии приготовления пищи. Впрочем, прием был нетипичный, обычно все готовится в подсобных помещениях дома и гостю уже подаются готовые блюда. Наш хозяин хорошо меня понял. Мое профессиональное любопытство было удовлетворено.

По окончании визита нам показали палатку, которая стояла с другой стороны еще не застроенной улицы. Здесь семья проводила знойные ночи. Переезд в город не нарушил их привычек, и они жили так, как привыкли.

Нам трудно говорить о «старых привычках», потому что все, что мы относим к иной исторической эпохе, для Мавритании – ее сегодняшний день. Разделение общества на классы, соблюдение строгих законов ислама, уклад жизни, сложившийся на стоянках пустыни, прекрасно сочетаются с автомашиной, самолетом, радио, с современной, хотя и соответствующей этим традициям, архитектурой.

Здесь нельзя представить себе город без базара. В Нуакшоте имеется квартал, отведенный под строительство базара. Большая площадь, центр которой заполняют лавки и толпы прибывших из пустыни торговцев, обнесена стеной небольших, одноэтажных торговых помещений, где можно дешево купить, дешево поесть, дешево причесаться либо по-мавритански (парикмахеры здесь только для мужчин), либо по-негритянски (в основном дамские мастера). Чернокожие красавицы особенно много времени уделяют своей прическе: они заплетают густо вьющиеся пряди волос филфилв маленькие косички, создавая на голове фантастические и весьма замысловатые прически. Базар, однако, не столь экзотичен, как этого можно было бы ожидать на границе с Сахарой. В основном товары доставлены из Европы и Китая. Больше всего жестяной и эмалированной посуды, украшенной различными геометрическими узорами, лилиями и лебедями, европейских и сенегальских тканей, а также продовольственных продуктов, прежде всего консервов.

Своеобразной прелестью обладают маленькие ресторанчики: комната с длинными столами для посетителей и небольшая стойка сзади, выполняющая функции буфета. Сама кухня находится во дворе. На костре из древесного угля готовятся местные деликатесы. Меню не слишком разнообразно. Каждый ресторан готовит только определенный набор блюд, и, если посетитель пожелает то, чего нет в меню. он может пройти в соседний ресторан или любезный хозяин сам посылает слугу за заказанным блюдом.

Чаще всего в меню – «гуляш» из козьего, бараньего или верблюжьего мяса, а гарниром к нему служат либо рис, но не тот, что известен у нас – продолговатый, а мелкий, как пшено, либо просо, обильно чем-то политые. Необыкновенный вкус придают блюду местные пряные приправы. Вблизи Реки или моря такой «гуляш» могут заменить рыбой с острым соусом, а способы приготовления мяса и соусов многочисленны.

Такие ресторанчики в Нуакшоте посещают служащие, торговцы, путешественники, но в основном черные, значительно реже – светлокожие мавры, которые либо имеют в городе свои дома, либо питаются у соплеменников, живущих здесь постоянно. Европейцы не показываются в подобных заведениях, оберегая свою репутацию. Не удивительно, что наше посещение одного из таких ресторанов вызвало определенное, вежливо-сдержанное любопытство. Сразу же все подвинулись, чтобы освободить нам место на скамье, моментально появился мальчик, который принес нам, как и всем, доверху наполненные жестяные тарелки и алюминиевые ложки. Кроме этого на столах стояли стеклянные кувшины с водой. Немного погодя из кухни вышел сам хозяин. Мамаду Вальде с удовольствием проинформировал его о цели нашего путешествия и изложил все наши анкетные данные.

Чтобы познать страну, надо в первую очередь знакомиться в ней с тем, что для нее является специфическим, поэтому мы много раз посещали такие заведения, отдавая должное качеству блюд и кулинарным талантам их владельцев. Каждый раз мы выходили оттуда обогащенные каким-нибудь интересным знакомством или чем-то увиденным. Мы не можем сказать, что подобное сближение со страной и ее жителями как-то отрицательно отразилось на нашем престиже, от чего нас так часто предостерегали еще в Европе.

Нуакшот, новая столица Мавритании, – удивительный город, сохраняющий древние традиции и одновременно волнующий молодостью, размахом, перспективами. Он возник на пустом месте, в безводной и безлюдной пустыне. Строительство начиналось без реальных финансовых возможностей, полученный заем мог покрыть лишь часть расходов. В тот период у Мавритании еще не было своего бюджета и, как это ни парадоксально, не существовало независимого мавританского государства, которое было провозглашено только спустя три года после принятия решения о строительстве столицы и через два года после начала строительных работ. О развитии города свидетельствуют цифры: в 1959 году Нуакшот вместе с ксаромнасчитывал около 2 тысяч жителей, в 1963 году – 11 тысяч, в 1968 году – около 20 тысяч, а в 1971 году – около 40 тысяч. Не следует забывать, что самой актуальной проблемой для города остается вода, а население всей страны составляет полтора миллиона жителей.

Прочные связи с традициями позволили возвести не копию современных европейских городов, а город, в котором выдержан подлинный мавританский характер. Архитектура президентского дворца, министерств школ, больницы, даже дипломатических представительств прекрасно сочетается с канонами традиционной архитектуры ксаров.В Нуакшоте, как и в других городах, множество палаток во двориках и на малопосещаемых улицах. Черное население юга Мавритании в массовом порядке заселяет город, оставляя на нем свой отпечаток.